Текст книги "Цвет сверхдержавы - красный 4 Восхождение. часть 2(СИ)"

Автор книги: Симонов Сергей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 56 (всего у книги 74 страниц)

Хрущёв даже рот разинул от удивления:

– Погоди, погоди... Ты хочешь сказать, что покушение могла устроить частная компания, вроде «Юнайтед Фрут»? И при этом подставить вторую по силе страну НАТО?

– «Юнайтед Фрут» в Гватемале потеряла большие деньги в результате революции, – Серов загнул один палец. – Даллес знает, что революция в Гватемале произошла не без нашего участия, – Иван Александрович загнул второй палец, – Даллес – акционер «Юнайтед Фрут», – Серов загнул третий палец. – Даллес знает, что англичане спят и видят, как бы отомстить СССР за Суэц, но побаиваются, – он загнул четвёртый палец. – И наконец, Даллес как директор ЦРУ и «Юнайтед Фрут» как компания использовали наёмников против «банановых республик» и раньше, – Серов сложил внушительный кулак, затем разжал пальцы. – В случае какой-либо неудачи всегда можно свалить на «инициативу частной компании», даже если не получится стравить СССР с Англией.

– Нифига себе всё закрутилось... – пробормотал Никита Сергеевич.

– А х#ле ты думал! Мы с тобой много кому на яйца наступить успели, – пояснил Иван Александрович. – Тут надо ещё учитывать, что на Западе интересы государства и бизнеса часто совпадают. У нас есть сведения, что Айк прямо запретил Даллесу организовывать покушение на тебя, потому что, согласно полученным ЦРУшниками твоим «анализам», ты и так через год-полтора склеишь ласты своим ходом.

Хрущёв усмехнулся. Серов тоже криво ухмыльнулся:

– Но это не значит, что Даллес не попытается найти обходной путь. Да ещё и устроить себе многослойное прикрытие, с расчётом, что мы поведёмся на его дезу насчёт участия англичан.

– Но и англичан совсем сбрасывать со счётов я бы не стал, – продолжил председатель КГБ. – И есть ещё одна версия.

– Какая?

– Проверка боем.

– В смысле?

– Некие круги Запада, возможно, даже администрация США, решила проверить, относительно безопасным способом, насколько крепкие у нас яйца. Посмотреть, так сказать, на наши боевые возможности в реальной обстановке, – предположил Серов. – Сделать нам чужими руками подлянку и посмотреть, как мы будем реагировать. Если проявим слабость, нерешительность – значит, нас можно давить и дальше.

– Но мы такой слабости не проявили, – заметил Никита Сергеевич.

– Да. И это хорошо.

Результаты операции обсуждали и в Белом Доме.

– И что вы можете сказать о проведённой красными операции возмездия, господа? – спросил президент.

Присутствующие переглянулись. Генерал Твайнинг не спеша откашлялся:

– Кхм... Ну, с флотом красные предсказуемо сели в лужу. Их концепция авианосца ПВО себя не оправдала. Там, где наша АУГ могла бы разобраться своими силами, им пришлось ещё и привлекать стратегическую авиацию, и десант.

– Ну, десант и мы, скорее всего, привлекли бы... – заметил Джексон.

– Не такие силы. Мы бы обошлись несколькими взводами морской пехоты, возможно, даже из числа морпехов, обычно имеющихся на кораблях АУГ, – пояснил Твайнинг. – Красные же собрали целую военную коалицию, чтобы раздавить три базы каких-то наёмников.

– А вот это, как раз, меня и впечатлило, – вставил госсекретарь Гертер. – Они сколотили коалицию в считанные дни. Просто моментально.

– И что в этом удивительного? – пожал плечами Твайнинг. – Ларрасабалю не понравилось, что в него стреляют на переговорах. Кастро и Арбенс тоже явно не были счастливы от перспективы умереть вместе с Хрущёвым. Все были в одном месте, одинаково напуганы... Вот и договорились быстро.

– Значительно важнее не то, как они быстро договорились, а скорость и слаженность их чисто военной реакции, – продолжал генерал. – Советы продемонстрировали возможность перебросить пусть и незначительный воинский контингент на гигантское расстояние, в Западное полушарие, причём – в считанные часы, возможность координированных действий десанта, стратегической авиации и флота.

– Безусловно, следует учитывать, что противник у них был очень слабый, да и их АУГ уже находилась в этом районе. Но! До этого момента такую операцию могли провести фактически только две страны в мире – США и Великобритания, – подчеркнул Твайнинг. – Подумайте, разве мог бы СССР образца 1953 года организовать подобную операцию в другом полушарии?

– Да ни за что, – усмехнулся Джексон. – Проехать всю Европу или всю Азию на танках они смогли бы. Но в западное полушарие дядя Джо не сунулся бы – руки коротки.

– Именно! – подтвердил генерал. – Я бы сказал, что этой операцией Советы однозначно утвердили свой статус сверхдержавы. Мы с вами, господа, присутствовали при историческом моменте. На планете появилась ещё одна нация, способная проецировать силу в глобальном масштабе, в любой точке мира.

– Теперь при планировании наших действий нам придётся учитывать этот фактор, – заметил Эйзенхауэр. – И ещё я бы отметил эффективность действий стратегической авиации красных.

– Верно, – согласился Твайнинг. – Мы считали, что ракеты AS-3 Kangaroo (НАТОвское обозначение Х-20) оснащаются только термоядерными боевыми частями, подобно нашей крылатой ракете воздушного базирования AGM-28 «Hound Dog». Её испытания сейчас заканчиваются, и она в ближайшее время будет принята на вооружение. Но, как оказалось, Советы использовали свои крылатые ракеты в конвенциональном снаряжении. (т. е. неядерном, conventional – термин, принятый на Западе).

– Наша агентура смогла разыскать и собрать обломки советских крылатых ракет, прежде, чем до них добрались англичане, – нарушил своё затянувшееся молчание Даллес. – К величайшему нашему огорчению, в джунглях пока удалось только изувеченные при падении двигатели и обломки дюраля. О системе наведения ракет ничего узнать не удалось. Красные очень предусмотрительно заложили взрывчатку в приборный отсек, так что бортовую электронику раздробило и разбросало по большой площади. Специалисты допускают возможность наведения по радио, но могут лишь предполагать, использовалось ли радиокомандное наведение, или какой-либо другой принцип....

– Жаль... – посетовал Твайнинг. – было бы интересно выяснить, как Советам удалось достичь такой впечатляющей точности попадания. Это, возможно, позволило бы оснастить неядерными боевыми частями наши ракеты «Hound Dog», и мы получили бы весьма удобное средство воздействия для использования в локальных конфликтах, где применение ядерного оружия совершенно неоправданно.

– В локальных конфликтах нам такое оружие не понадобится, – пожал плечами министр обороны Макэлрой. – «Hound Dog» нужна для поражения целей, защищённых сильной ПВО. То есть, целей на территории Советов и Китая. У других наших противников серьёзной ПВО нет, и ещё долго не будет.

– Вот как? – удивлённо приподнял бровь президент. – Хотелось бы мне иметь такую же уверенность, как у вас, Нил...

– Год назад военно-морской министр Гейтс отменил программу «Регулус-II» (крылатая ракета морского базирования большой дальности), – напомнил генерал Твайнинг. – Он объяснил это решение желанием сосредоточить все средства на программе «Поларис». А эта ракета могла бы нам пригодиться. Особенно, если бы удалось добиться такой же точности попадания, как у красных.

– К сожалению, генерал, военный бюджет Соединённых Штатов не бездонный, приходится чем-то жертвовать и устанавливать приоритеты, – президент решительно обрезал попытку Твайнинга возобновить дискуссию по «Регулусу». – Благодарю вас, господа.

После войны на территории Западной Украины оставалась разветвлённая сеть националистического подполья – Организации украинских националистов и Украинской повстанческой армии. (ОУН-УПА). С окончанием военных действий националисты не сложили оружия. Напротив, они продолжили террористическую деятельность, убивали военнослужащих Советской армии, внутренних и погранвойск НКВД/МГБ СССР, сотрудников правоохранительных органов и служб безопасности, советских и партийных работников, колхозных активистов, представителей интеллигенции, приехавших «с востока», лиц из числа местного гражданского населения и структур ОУН(б), заподозренных в поддержке или лояльности советской власти.

Эти убийства часто совершались с особой жестокостью. При нападении на гражданских лиц по месту жительства боевики ОУН убивали всех членов семей, включая малолетних детей. Женщин и девочек перед смертью безжалостно насиловали, резали животы беременным женщинам.

Практически националисты проводили политику геноцида немногочисленного русского населения на территории Западной Украины. Убивали также и своих земляков-украинцев, замеченных или подозреваемых в сотрудничестве с «москалями».

Эти преступления не могли не вызвать активную реакцию Советской власти. Сразу после освобождения Западной Украины от нацистских захватчиков начали проводиться крупные войсковые операции против отрядов УПА, в результате которых основные силы бандитского подполья были разгромлены. Последние крупные сражения завершились зимой 1945-46 гг, после чего ОУН перешла к тактике бандитских нападений мелкими группами.

С середины 1946 года УПА вступила в сотрудничество с французскими, британскими и американскими спецслужбами. ЦРУ и британская Mi-6 координировали действия националистов. Совместная операция ЦРУ и английской разведки получила кодовое наименование «Aerodynamic». Тогдашний заместитель директора ЦРУ по планированию Фрэнк Визнер, (предшественник Ричарда Бисселла), докладывал об «уничтожении 35 тысяч военнослужащих Красной армии и гражданских коммунистов».

Конттразведка МГБ/КГБ СССР в ответ предприняла серию операций по радиоигре с западными центрами ОУН. В результате профессиональных действий конттразведки многие из агентов и связников ОУН, забрасываемых с американских и британских самолётов на парашютах, приземлялись прямо в ласковые руки правоохранительных органов. В результате агентурно-конттразведывательной работы мелкие банды и отдельные руководители ОУН также уничтожались. Так, 5 марта 1950 г в перестрелке с оперативной группой МГБ был убит один из известных главарей националистов Роман Шухевич.

После ликвидации крупных вооружённых формирований УПА весной-летом 1945, нападения ОУН-УПА на одиночных военнослужащих Красной Армии, находящихся в увольнении или в хозяйственных командировках, продолжались вплоть до конца 1940-х годов. Всего от действий ОУН-УПА в период с 1944 по 1956 погибло 3199 военнослужащих Вооружённых сил, пограничных и внутренних войск СССР, из них 2844 до 1 мая 1945 года. Террор против гражданского населения также не прекращался до середины 50-х. Формально деятельность штабов и подразделений была прекращена 3 сентября 1949 года, но отдельные мелкие группы действовали до начала 1956 года.

Руководители ОУН скрывались вначале в американской и английской зоне оккупации Германии, затем, с образованием ФРГ, обосновались в Мюнхене. Некоторые, такие, как бывший политический лидер ОУН Микола Лебедь, перебрались в США.

Советская разведка вела активные операции против руководства ОУН за границей. Ещё до войны, 23 мая 1938 года был уничтожен один из лидеров ОУН Евгений Коновалец. Павел Анатольевич Судоплатов взорвал его при помощи бомбы, замаскированной под коробку конфет.

12 октября 1957 г агент КГБ Богдан Сташинский ликвидировал в Мюнхене одного из важных функционёров ОУН, пропагандиста Льва Ребета. (см. гл. 02-47) Непосредственным «заказчиком», поставившим задачу ликвидации Ребета и главного руководителя ОУН Степана Бандеры был Первый секретарь ЦК компартии Украины Алексей Илларионович Кириченко.

Выследить Бандеру было непросто. Внешне он сильно изменился и совсем не походил на свои довоенные фотографии, где он выглядел энергичным суровым человеком с острыми чертами лица. С годами Бандера прибавил в весе, теперь он выглядел добродушным и круглолицым. Чего он не мог изменить – своего маленького роста. (польская полицейская анкета времен его юности, фиксирует рост 159 см)

Для установления личности Бандеры, Сташинскому понадобилось несколько месяцев. В первый раз он увидел Бандеру в 1958-ом году в Роттердаме, на церемонии чествования основателя ОУН полковника Коновальца. Бандера приехал в Роттердам на темно-синем «Опель Капитане». Он был одет в серый плащ и несуразную шляпу, на вид был очень маленького роста. Сташинский оценил его рост примерно в 155 см или чуть выше.

Маленький рост Бандеры, давал ему особые преимущества. Он совсем не выделялся в городской толпе, что сильно осложняло слежку за ним. К тому же в Мюнхене Бандера жил по паспорту Степана Попеля — филолога и шахматиста, чемпиона Львова и Парижа, выехавшего на ПМЖ в США. С тех пор Бандера стал Попелем, лишь изменив полученное при крещении имя Степан на германизированный вариант «Штефан». Даже его дети, читая в газетах о каком-то «Бандере», не подозревали, что их отец является крупнейшим террористом, идеологом и руководителем самых кровавых событий того времени.

Маленький рост стал причиной возникновения у Бандеры серьёзных психологических комплексов. Его «обломала» первая любовь — Юлия Якимович. Вторым обломом была Анна (она же Нуся) Чемеринская. Нуся выбрала другого оуновца — Ярослава Барановского, обладателя героической внешности. К счастью, это было единственным его достоинством. Барановский прославился в рядах ОУН тем, что был недалёкого ума и весьма рассеян. Будучи закоренелым алкоголиком, Ярослав был далеко не мудр, и постоянно терял секретные документы. Это приводило Бандеру в ярость, он требовал выгнать Барановского из рядов украинских националистов. Руководство ОУН, состоявшее, в основном, из числа собутыльников Барановского, не согласилось на требования Бандеры. Это послужило одной из причин раскола ОУН на бандеровцев и мельниковцев. Воистину, от трагического до смешного один шаг, и на Западной Украине этот шаг особенно короткий.

К чести Бандеры (каким бы оксюмороном это ни звучало) следует отметить, что он пытался преодолевать эти комплексы и при маленьком росте был даже весьма хорошим баскетболистом.

И всё-таки Бандера оставался Бандерой. Во всех своих речах и декларациях, будучи человеком недалёким и крайне ненавидящим русских, он предлагал Западу расчленить Россию на малые государства.

Получив известие из Роттердама об обнаружении Бандеры, Серов доложил об успехе Никите Сергеевичу и запросил подтверждение приказа на ликвидацию.

– Думаю, его надо не просто по-тихому прикончить, – задумчиво произнёс Хрущёв. – Его бы, по-хорошему, надо судить. Открытым процессом. В присутствии репортёров западных газет и родственников тех, кто погиб или пострадал от действий его бандитов. Вон, евреи нацистских преступников вылавливают и судят. Как думаешь, вывезти его живьём возможно?

– Конечно, возможно, – кивнул Серов. – Кстати, евреев оуновцы тоже уничтожали. У нас есть письмо-отчёт Бандере от некоего Стецько, датированное 25 июня 1941 г. Там Стецько прямо пишет: «создаем милицию, которая поможет убирать евреев». Вот у меня и более конкретный документик имеется, – он вытащил из папки и передал Хрущёву отпечатанный на машинке лист:

«28 июля 1941 года

№ 82/п

г. Львов 28 июля 1941

Службе безопасности ОУН во Львове

Нас уведомляет протоиерей отец Табинский: наша милиция проводит теперь с немецкими органами многочисленные аресты жидов. Перед ликвидацией жиды защищаются всеми способами, в первую очередь деньгами. В соответствии с информацией отца Табинского, среди наших милиционеров есть те, которые за золото или деньги освобождают жидов, они должны быть арестованы. У нас нет никаких конкретных данных, но мы передаем вам для информации и дальнейшего использования.

Слава Украине

Организация украинских националистов

Главный отдел пропаганды»

– В итоге это вылилось в геноцид львовских евреев в начале августа 1941 года, после входа в город немецких войск, – добавил Серов. – Поначалу немцы истребляли евреев совместно с оуновцами, но украинские националисты действовали настолько усердно, что даже немцы были в итоге вынуждены их остановить и прервать резню.

– Не только львовских. Их и в Киеве немцы и бандеровцы много расстреливали, и в других местах.

– Мы могли бы пригласить израильских официальных представителей и выдвинуть на процессе совместное обвинение, – предложил Серов. – Я не исключаю даже возможности ограниченного сотрудничества с «Моссадом» в части розыска беглых нацистских преступников. «Моссад» для нас организация безусловно враждебная, но в этом вопросе наши интересы совпадают. При подобном сотрудничестве можно завести в спецслужбах Израиля некоторые полезные контакты, которые потом могут пригодиться и при решении других проблем.

– Как вариант, – согласился Никита Сергеевич.

Он заглянул в свои бумаги:

– «Моссад» сейчас как раз выслеживает Эйхмана. (Израильтяне напали на след Эйхмана также в 1958 году). Можете им посодействовать информацией.

– Понял, – кивнул Серов. – Организуем. Так что насчёт Бандеры – вывозим живым?

– Живым, – подтвердил Первый секретарь. – Не торопитесь, тщательно всё подготовьте, продумайте каждую мелочь. Ошибок быть не должно. Бандера для нас – фигура такая же знаковая, как для евреев Эйхман. Процесс будет резонансный. Не облажайтесь.

– Всё организуем в лучшем виде, – заверил Серов.

Сташинский выслеживал Бандеру несколько месяцев. Он тщательно изучил распорядок дня и маршруты «гражданина Попеля». Серов знал, что в «той» истории Сташинский перебежал на Запад. Поэтому он решил удержать Богдана от этого опрометчивого шага и не поручать ему на этот раз непосредственное исполнение. Он рекомендовал Судоплатову назначить Сташинского руководителем операции на месте, дав ему в подчинение целую команду оперативников.

15 октября 1959 года, в полдень, Бандера сел за руль своего «Опель Капитана» и поехал на рынок, за продуктами. С рынка он отправился сразу домой. Агенты из группы Сташинского следили за ним, координируя свои действия по радио.

Подъезжая к дому 7 на Крайттмайрштрассе, где он жил в Мюнхене, Бандера заметил у подъезда машину «скорой помощи». Это не вызвало у него подозрений. В многоквартирном доме кому-то стало плохо. Бандера припарковал машину, взял покупки, вошёл в подъезд и начал подниматься по лестнице.

Бандера был левшой. Кобура с «Вальтером» висела у него справа, подмышкой. Поднимаясь по лестнице, в правой руке он держал пакет с помидорами, а левой полез в карман, за ключами от квартиры. В этот момент сверху по лестнице спустился один из агентов группы Сташинского. (АИ, в реальной истории это был сам Богдан Сташинский). Агент быстро шагнул к Бандере, поднял руку и выстрелил аэрозольным зарядом из двуствольного устройства, весьма мало похожего на оружие.

В этот раз вместо синильной кислоты «газомёт» был заряжен снотворным. (АИ) У агента в носу были вставлены фильтры, чтобы самому не отключиться. Бандера почувствовал, что сознание уплывает, ноги у него подкосились, и он осел на лестничную площадку, выронив пакет. Помидоры раскатились по полу.

Агент дважды щёлкнул тангентой рации, дав «санитарам» в машине внизу условный сигнал. Затем заботливо подобрал помидоры, чтобы не растоптать их в спешке. Снизу послышались шаги двух человек. Появились «санитары» с носилками. Агент набросил поверх пальто белый халат. Мирно посапывающего Бандеру уложили на носилки, вкололи капельницу со снотворным. Один из «санитаров» заботливо собрал его покупки, чтобы не оставлять следов:

– Які гарні помідори! Конфіскуємо на користь народу Радянської України, чого добру пропадати... У мене там, у машині, шмат сала з горілкою захований...

Спящего Бандеру вынесли на носилках и аккуратно погрузили в машину «скорой помощи». Однако отвезли его не в больницу, а на территорию склада небольшой экспортно-импортной компании, организованной специально для вывоза в СССР импортных технологий, оборудования, и прочей техники. Там уже ждал специально подготовленный жилой контейнер. В его средней части была оборудована «мини-палата» для «пациента», маленькая кухня-комната для двух сопровождающих, в задней части был устроен химический туалет, а «прихожая», после загрузки людьми, заполнялась коробками с товаром, в точности соответствующим таможенной декларации. (АИ)

Контейнер загрузили, поставили на автоприцеп, и в таком виде он благополучно пересёк границу нейтральной Австрии. Таможенники ничего не заподозрили. Далее контейнер на трейлере транзитом через Австрию проследовал в Чехословакию. По пути следования Бандеру сопровождали врач и охранник. Его поддерживали в бессознательном состоянии – так было проще везти. В Чехословакии его, всё ещё спящего, перегрузили на носилках в Ту-104 и по воздуху доставили в Москву.

– Степан Андрійович, прокидайтеся! (просыпайтесь — укр.) Степан Андрійович!

Сквозь отступающий сон Бандера услышал «рiдну украiньску мову». Беспокойство отступило. Его нежно потрясли за плечо. Рядом кто-то спросил, на этот раз по-москальски:

– Может, ему ещё укол сделать? Как он себя чувствует?

– Та ні, не треба, він просто спав довго. Зараз миттю прокинеться... – всё так же ласково ответил украинский голос. – як вас побачить... (Сейчас мигом проснётся, как вас увидит. – укр.)

Борясь с не желающим отпускать свою жертву Морфеем, Бандера открыл глаза... Сон слетел сразу. Лидер ОУН сунул руку подмышку, но кобуры с «вальтером» там, разумеется, не оказалось. А прямо перед ним стоял, улыбаясь, председатель КГБ СССР генерал армии Иван Александрович Серов, в повседневной форме, с орденскими планками на груди.

– С приехалом вас, Степан Андреевич, – усмехнулся он. – Вы арестованы. Как спалось?

– Что, так прямо и спросил: «Как спалось?» – захохотал Хрущёв, когда Иван Александрович в лицах живописал ему сцену пробуждения Бандеры.

– Конечно, – хохотнул Серов. – Сейчас-то ему похуже спится.

– Где он сейчас?

– В Лефортово. Следователи с ним работают.

– И как успехи?

– Трудно... – Серов пожал плечами. – Клиент непростой, упрямый, обидчивый. В первый же день накатал жалобу в прокуратуру, что-де арестовали его незаконно, с нарушением процессуальных норм, да ещё и обокрали потом...

– Обокрали? —изумился Никита Сергеевич. – Да что у него взять-то?

– При захвате он возвращался с рынка, – пояснил Серов, – Сотрудники группы Сташинского, как положено, за собой прибрались, чтобы лишних следов не осталось. Так этот «борец за незалэжну Украiну» теперь жалуется прокурору, что «клятые москали» сожрали его помидоры, которые он не успел «пiнадкусывати». При том, что группа Сташинского более чем наполовину состояла из украинцев. Идиот... Ему же вышка на роду написана, без вариантов.

– М-да... Вот такие у нас на Львiвщине националисты, – констатировал, отсмеявшись, Первый секретарь. – Со Сташинским как устроили? Не сбежит он?

– Нет. Он ведь в «той» истории из-за женщины сбежал. Встретил симпатичную немку, парикмахершу, Ингу Поль, – пояснил Серов. – Мы подключили коллег из «штази», они послали своего сотрудника с подходящими внешними данными, и он эту девушку у Сташинского отбил. А Богдана познакомили с симпатичной коллегой, аналитиком из Первого Главного управления. У неё квартира в Москве, хорошие перспективы. Сташинскому она нравится, он ей – тоже. В зарубежные командировки его посылать больше не планируем. Есть уверенность, что никуда он не побежит.

– Ну и добре. Молодцы. А что там с «Моссадом»?

– Информацию о местонахождении Эйхмана мы им передали, – ответил Серов. – Удачно подгадали, как раз 18 октября некий Лотар Герман, немецкий еврей, живущий в Аргентине, отправил Тувье Фридману, бывшему сотруднику института «Яд Вашем», основателю «Института документации и расследования преступлений нацистов» в Хайфе, письмо с адресом Эйхмана в Буэнос-Айресе. Дочь Лотара Германа познакомилась с молодым человеком по имени Николас Эйхман, рассказала отцу, и тот, сопоставив факты, пришёл к выводу, что этот парень – сын того самого Эйхмана. Сам Эйхман живёт в Аргентине под именем Рикардо Клемент.

– Ранее информацию о пребывании Эйхмана в Аргентине израильтянам передавал Фриц Бауэр, Генеральный прокурор немецкой земли Гессен. Но он сообщил устаревший адрес, с которого Эйхман успел съехать, и в тот раз «моссадовцы» его не нашли.

– Фридман передал письмо Лотара Германа в «Моссад», – продолжал Серов. – Наша информация попала в «Моссад» несколькими днями раньше, получилось отличное независимое подтверждение из двух источников, причём наше послание пришло первым, соответственно, чисто психологически у израильтян это в памяти отложится. Иссер Харель, руководитель «Моссада», направил в Аргентину своего оперативника Цви Аарони, с заданием сфотографировать Эйхмана для окончательного опознания.

– Мы, в свою очередь, послали в Израиль имеющуюся у нас информацию об участии украинских националистов в геноциде евреев в 1941-43 гг на территории Украины и Польши, а также секретно известили Хареля, что Бандера сидит под следствием в Лефортово. Теперь израильская сторона просит разрешения прислать на процесс представителя их прокуратуры.

– Согласуйте этот вопрос с товарищем Руденко, и пусть присылают, – решил Хрущёв. – А я от себя дам поручение нашей Генпрокуратуре оказывать израильскому представителю полное содействие, вплоть до объединения дел Эйхмана и Бандеры в общее делопроизводство, в части, касающейся геноцида евреев. Ну, и напомню, заодно, что русских по приказам Бандеры порезали не меньше. Чтобы не забывали евреи со своим Холокостом, что русских-то безвинно полегло побольше, чем их.

– Вот это будет интересный поворот, – заключил Серов. – Тем более, на совести Эйхмана не только евреи. Он причастен к высылке миллионов поляков, уничтожению в лагерях смерти десятков тысяч цыган, казни 100 чешских детей из деревни Лидице... В общем, сладкая парочка подобралась. И судить их желательно одновременно.

– Когда там суд над Эйхманом в «той» истории начался? – спросил Хрущёв.

– В мае 1961 года. Приговор зачитали 15 декабря.

– Вот. Я передам товарищу Руденко (Генеральному прокурору СССР), чтобы его люди не торопились, работали тщательно, слаженно, в контакте с израильской прокуратурой, – сказал Первый секретарь. – Процесс должен быть подготовлен и проведён так, чтобы никто в мире не смог заявить, что допущены процессуальные нарушения или вина подсудимого не доказана. Пусть Эйхмана и Бандеру судят если не вместе, то хотя бы в одно и то же время. Сроки через МИД с израильской стороной согласуем.

– Я бы ещё вот что посоветовал, – добавил Иван Александрович. – Евреи свой процесс над Эйхманом собираются транслировать по телевидению, на весь мир. Надо и нам так же сделать. Товарищ Королёв, полагаю, в будущем году телевизионный спутник запустит. Мы могли бы с его помощью и свою и израильскую трансляцию передавать совместно. Даже сделать совместную передачу, где параллельно будут идти сюжеты о суде над Эйхманом и Бандерой.

– Дельно! – одобрил Никита Сергеевич. – Надо организовать.

– Сделаем, – ответил Серов. – Тут, в ходе изучения вопроса, ещё одно страшное предупреждение всплыло.

– Какое? – Хрущёв забеспокоился.

– «Группа информации» ещё в прошлом году, при изучении деталей, необходимых для захвата Бандеры, собирала информацию о жертвах нацистов и украинских националистов, и наткнулась в документах на упоминание оврага Бабий Яр, в Киеве. Ты в курсе, конечно? – Серов вопросительно посмотрел на Никиту Сергеевича.

– Немцы там расстреливали, много, – нахмурился Хрущёв, – Там, по-хорошему, мемориал делать надо...

– Сначала там надо прекратить то безобразие, которое сейчас творится, – ответил Серов. – С 1952 года по указанию председателя горисполкома Давыдова Алексея Иосифовича в этот овраг сливают отходы с нескольких кирпичных заводов. Овраг перегородили земляной дамбой. Так вот, это – мина замедленного действия под боком у Киева. Селин нашёл информацию, что в «той» истории 13 марта 1961 года эту дамбу подмыло талой водой и прорвало. Жидкая грязь хлынула в район Куренёвки, затопила до краёв стадион «Спартак», часть улицы Фрунзе, уничтожила трамвайное депо и жилой район – 68 многоквартирных домов, всего на 298 квартир, 163 частных дома, и 13 административных зданий. Погибло около полутора тысяч человек. В районе улицы Фрунзе толщина селевого слоя достигла 4-х метров, высота грязевой волны доходила до 14 метров при ширине 20 метров по фронту. Фактически, селевой поток шёл как по ущелью, поэтому много выживших при такой высоте волны ждать нечего.

Хрущёв схватился за голову.

– Спокойно, не дёргайся. Я договорился с командованием Киевского военного округа, они послали сапёров, дамбу обследовали, оформили заключение об опасности такого хранения отходов, – сказал Серов. – Сейчас делом занялась Киевская прокуратура, подключилась Комиссия Госконтроля. В отношении Давыдова ведётся расследование на предмет его служебного соответствия.

– Военные строители срочно усилили земляную дамбу, фактически возвели рядом дополнительную бетонную плотину, и сейчас откачивают эту жижу, чтобы вывезти её за город. Проблема в том, что отходов за прошедшие 7 лет накопилось очень много, не хватает транспорта. Пришлось тянуть от Днепра в гору временный водопровод, чтобы размывать жижу, и отводной пульпопровод обратно к Днепру. Там пульпу заливают в баржи и везут по реке.

– Молодцы, что своевременно спохватились и приняли меры, – похвалил Никита Сергеевич.

– Понемногу учимся самостоятельно принимать важные решения, не вешая всех собак на высшее руководство, – пошутил Серов.

#Обновление 06.04.2016

В 1958 году в Африке было всего 8 независимых государств, не считая Южно-Африканского Союза.

Первой освободившейся от колониального гнёта страной на континенте 6 марта 1957 г стала британская колония Золотой Берег, получившая после обретения независимости название Гана.

В Кении с 1952 по 1960 год длилось т. н. восстание «мау-мау», они же «Кенийская армия земли и свободы». Повстанцами руководил Дедан Вачиури Кимати. В ходе восстания обе стороны – и восставшие, и британские колониальные части – совершали действия, которые во всём мире квалифицируются как военные преступления. Повстанцы безжалостно расправлялись с белыми колонистами, особый отдел полицейского резерва Кении использовал при допросах зверские пытки. Вот свидетельство одного из участников такого допроса: