Текст книги "На рубеже веков. Дневник ректора"

Автор книги: Сергей Есин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 61 страниц)

В своей собственной речи я как бы даже почти и не коснулся «молодой литературы», а посетовал, что нет напечатанного, как на «Букере», меню. Топоров, автор «Записок скандалиста» высказал мысль, которую раньше я пытался приватизировать: «Ни один из лауреатов «Букера» и «Антибукера» не совершил броска вперед, получив премии».

Андрей Вознесенский, который не так хорош, как бы хотелось, вроде бы смутно меня узнал и кивнул. Зоя Богуславская по типу стала окончательно похожей на Лилю Брик. На лице Зои написано, как люто она, писательница, меня не любит. Знаю, за что, за владение пером. Познакомился также с Ириной Прохоровой, которая наверняка много гадкого уже слышала обо мне. Я рад, что сумел сказать ей, как люблю ее журнал – «Новое литературное обозрение», тем более что только что его читал и делал из него выписки.

Теперь главное, меню: у камина видел два огромных блюда с осетрами, по кусочку которых нам и раздали. Закуски и прочее было в ассортименте. Запомнилась жареная осетрина, ее вкус и прекрасное ощущение, когда режешь или отламываешь вилкой от нее кусок.

22 января, суббота. Тема продолжается. Был в своей субботней бане и там у кого-то опять перехватил «Коммерсантъ». Прочел только статью Мих. Новикова, которого специально на этот раз рассмотрел на «Антибукере». Что-то его ко мне тянет – о, это содружество Литинститута! – но одновременно он меня побаивается. Крепкий, высокий, спортивный, держащий себя постоянно в форме парень. Калмыковатое лицо и лихорадочное, тщательно скрываемое честолюбие. Он написал довольно интересную заметку о церемонии вручения – все тот же напряженный стиль и язвительность видения – этим отличаются выпускники Литинститута. Есть фраза вроде того что ректор косвенно похвалил лауреатов и конкурс, сказав, что хорошо написанная газета премирует хорошо написанные тексты.

Еще ранее, заинтересовавшись его оценками сегодняшнего литературного процесса, я попросил из архива его личное дело и обнаружил то, что и предполагал: он поступал на прозу. И даже к М.П. Лобанову. Этим многое и объясняется: прозаик, который как будто знает, как надо писать прозу, но пишет критику. Вот так, мальчики, это совсем другое, нежели складывать холод критических наблюдений. Для прозы надо горестные заметы сердца.

Читал весь день книжку Елены Кателенец. Она молодец не потому, что собрала много сведений, а потому, что в такое время решилась продолжать невыгодную работу. Не так-то просто нас, русских, заставить говорить то, чего мы не хотим. Здесь много аргументированной критики Волкогонова, Афанасьева и других столпов перестрелки-перестройки, сделавших себе имела на антиленинизме и подтасовке нашей истории.

23 января, воскресенье. Как обычно, галерная работа для «Труда»:

«Обоим сюжетам, заинтересовавшим меня на этой неделе, я дал названия: «Страничка истории» и «Явление монстра». Начнем с истории. Кто мог предположить, что нам всем, людям старшего поколения, придется почти в натуре и в яви увидеть знаменитый II съезд РСДРП, который мы тщательно изучали в институтах и кружках политграмоты! Все, конечно, поняли, что веду я здесь речь о недавнем думском скандале, связанном с выборами спикера и распределением постов. Какие здесь Шатров и Марк Захаров – прежние специалисты по ленинской тематике! Сегодня и драматургия повеселей, и режиссура покруче. Но в основе все то же. Разве не узнаются в сегодняшних картинках испытанные вожаки Мартов, и Плеханов, и Аксельрод и даже Вера Засулич, бодро на думских заседаниях жующая «Дирол без сахара»! Есть даже Бунд, уход которого со съезда в тот раз и дал возможность «твердым искровцам» перетащить «болото» на свою сторону и стать большевиками. Нет только актера на роль Ленина. Меньшевики как герои слов. Сегодняшних персонажей не называю, они и так у всех до противного на слуху. Но напомню, чем закончился меньшевизм и во что обошлись ему и стране изысканные меньшевистские капризы.

Второй полюбившийся мне сюжет – это явление Бориса Абрамовича Березовского на телеэкране в программе Сергея Доренко. Признаюсь в том, не прерывая признательности нашему мэру, что смотрю этот канал. Так вот, этот монстр, прославленный в деле «Аэрофлота» и во многих таких же громких делах, вдруг рассуждает и по вопросу Чечни, и по вопросам устройства нашей экономической жизни, также и по существу парламентского конфликта удивительно здраво и точно. Он даже проявил редкую для публичных политиков принципиальность, признавшись: душой он с «капризниками», а вот в натуре, так сказать, голосовал за Селезнева. Но если так, подумалось мне, вот бы в порядке большевистской нагрузки послать Бориса Абрамовича как переговорщика к меньшевикам. Меня не испугало бы, если бы даже вдруг появился новый Троцкий. Ведь по существу, как сейчас доказано, Троцкий мало чем отличался от Ленина, главного героя большевиков. По крайней мере, кроме речей и рассуждений, человек номер два в революции был полководцем, одним из создателей Красной армии и реанимировал разрушенный железнодорожный транспорт. Представляю в этой роли наших говорунов и говорунью!»

Был Юрий Михайлович, как всегда неунывающий. Это не Лужков, а мой друг. Он, лицо, мне обратное в политике, тоже возмущается действиями героев-отказников в Госдуме. Это уже что-то новенькое, это Ю.М. уже по своим, которых он раньше в ссорах со мной не давал в обиду. А вот и рассказ Алеши, восемнадцатилетнего мальчишки, которого Ю.М. предлагает мне в институтскую охрану. Это какой-то его знакомый. Он работает после ПТУ токарем в Измайлово на военном заводе. Зарплата – 1000 рублей, 500 из них отдает матери. Встает в 4 часа 50 минут, если нет сверхурочных (они до 8 вечера), то он возвращается домой в 6 вечера, ест, смотрит телевизор, спускается во двор, играет во дворе многоэтажки со своими сверстниками в салочки. При сверхурочных зарплата достигает 2000 рублей В 9 вечера ложится спать. Ничего не читает. Как правило, на заводе ничего целый день не ест. Если есть деньги, идет в столовую: суп —5 рублей, гречневая каша с котлеткой – 3рубля 60 копеек, картошка, размазанная по тарелке, и сосиска – 4 рубля. Эти цены он знает наизусть. Через год он уходит в армию. Это не жизнь, она лишена каких бы то ни было перспектив, это рабство. Я понимаю датского или шведского рабочего, который также целый день вкалывает, но у него хотя бы есть деньги раз в неделю напиться и съездить в отпуск.

24 января, понедельник. Кстати, о Дании. Сегодня последний день на работе, завтра, по традиции вместе с Людмилой Артемовной и ребятами улетаю в Данию. На этот раз прихватили еще Сашу Великодного – за верную службу в международном отделе. Весь день распихивал последние дела. Из самого неприятного это разговор с неким К-м (имя-отчество я не запомнил), представившимся мне как председатель комитета из Думы. Он просил, чтобы с нашей студенткой Юрченко в одной комнате в общежитии жила еще одна девочка, которая – смутно помнится, – у нас училась. Я ответил, что такая возможность реальна, но мне нужна хоть какая-нибудь бумажка, чтобы девочку зарегистрировать. Но, оказывается, эти думские господа ведут себя, как хозяева жизни. «А только ли студенты у вас в общежитии живут?». Информация у него через наших милочек собрана. «Не только, живут рабочие по просьбе управы, студенты других вузов, но все они до единого, зарегистрированы!» Вот, дескать, я, Кузнецов позвоню в управу, пусть вас проверят. Какая-то жуткая бюрократическая гадость.

В час дня уже был на студии документального фильма – Саша Шаталов снимает своего «Графомана». Вошел в студию, а там Мария Васильевна Розанова. Говорили об Интернете. Был рад повидать Сашу. На этот раз сплел что-то любопытное. Саша это подтвердил. Саша попутно отметил, что с профессорами и научными работниками иметь дело очень трудно, у них слово плетется за слово и нет информативности. Особенность громких лекционных фраз и цитат.

Прочел статью, которую отдиктовал в пятницу, писал для Серенко. Десять лет «Сопричастности» Мне не очень нравится, но делал я ее с колес. Впрочем, там есть отдельные интересные мысли. За статьей приезжал Коля Тырин. Поговорили о театре, о его жене Наташе Кулинкиной. Театр. Дни постановки моих пьес в Москве ли, в Одессе, в Костроме – самые счастливые в моей жизни.

Только в самом конце дня дозвонился через Геннадия Гусева до «Современника». До этого, когда я говорил с С. Куняевым, тот отшучивался: какие дневники без ошибок. Оказывается, все набрано, идет в 3-м номере, когда я приеду, все будет уже не в воле моей и редакции. В седьмом часу вечера, когда редакцию запирали, взял верстку и поехал домой – 31 полоса.

Вечером позвонила из Матвеевского В.С. Там ее уведомили что ей надо заплатить за питание 1300 рублей. Вот тебе и грант, который Союз кинематографистов дал ей, известному критику и инвалиду первой группы. Вдобавок ко всему сделано это все было в самый последний день: оказалось мифом и продление ее пребывания в доме ветеранов кино до 31 января. Но теперь у нее все уже связано с диализом, с распланированным временем. Значит, набегает еще два дня, каждый из которых по 250 рублей. К счастью, у меня от премии еще оставалось 2500 рублей, я отдал их Феде, который должен вывезти ее в среду утром.

Был Олег Александрович Кривцун. Ему предстоит операция, и он ищет помощи института, чтобы ее оплатить. До чего дошла жизнь, профессор, крупнейший специалист в своей области, автор многих книг волнуется в приемной, а потом должен заискивать перед ректором, потому что не может найти и вынуть из своего скудного бюджета две с лишним тысячи, чтобы сделать хирургическую операцию по жизненно важным показателям!

До 11 ночи собирался, наверняка позабыв кучу предметов, а потом до 3-х читал верстку. Есть купюры, нарушается внутренняя логика. Но к правке «Современника» я привык. Вспоминаю еще правку Саши Сегеня моего «Гувернера». Жду дополнительных сокращений, кому-нибудь понадобится что-то вставить, но, может, я излишне строг. Вечером позвонил Сорокин и рассказал, как Л.Г. Баранова-Гонченко на секретариате протестовала против присуждения мне премии Тредиаковского, которая обычно дается ученым. В.Н. Ганичев в ее руках – вата. Но это и понятно: для того, чтобы протестовать и сопротивляться, надо иметь характер и художественный авторитет. Меня это все не удивило. Я увидел за всем этим, конечно, дружбу Ларисы Георгиевны с В.П. Смирновым, но по сути-то, мне их жалко, как не пишущих, а реализующихся лишь в устном жанре людей. С чувством некоторого удивления обнаружил, что премии, оказывается, распределяются на секретариате, но может быть, я и ошибся. Были ли на этом секретариате наш институтский доцент Саша Сегень и наш доцент Стасик Куняев?

25 января, вторник. В самолете «Аэрофлота» стали хуже кормить. Разглядывал с интересом, – встретились под табло – лица ребят, шестеро из института, две девочки с курсов Н.А. Бонк. Постепенно я со всеми освоюсь. У Миши и Даши роман, я-то полагаю, по его интенсивности, что они поженятся. На аэродром приезжал Гасин, он провожает Катю. Тот самый Гасин. который начинал, как платник, родители – обнищавшие учителя из Вологды, а потом я перевел его на дневное. Я у Кати тут же спрашиваю: а он чего здесь, он провожает? «Он мой жених». Я уж давно оставил ханжество моего поколения связанное с тем, кто и с кем живет в общежитии. Общее моральное и нравственное чувство ребят вывезет. Помню, этот самый Гасин подходил ко мне с каким-то обменом комнатами в общежитии, в результате чего получалось, что какие-то трое ребят хотят жить вместе, а он будет жить в одной комнате с какой-то своей девочкой. Намерения серьезные? Намерения серьезные. Живи. Вот, значит, с кем он собирается жить! В гостинице, уже в Дании, и Миша, и Даша оказались в одном номере. У меня при распределении никто не спросил, а я не заметил. Даша после операции аппендицита, и ей нельзя носить тяжести. Носит Миша.

Гостиница в самом центре Копенгагена, но в пяти минутах ходьбы целая улица наркоманов и других сладостей. Уже подъезжая, увидел букет секс-шопов с нагло торчащими из витрин членами. Пол предупредил: выходя из гостиницы всем идти только налево. Отель хороший и называется Хеброн. В отеле меня удивило новшество, недоступное нашим гостиницам. Внизу, в холле, а точнее, даже чуть ниже, в недосягаемости взгляда портье стоят несколько столиков и автомат, который без всяких денег выдает любое количество чая, кофе и какао. Вечером, когда мы обсуждали с Полом программу выпил две чашки своего любимого какао, сокрушался только, что нет молока.

Встретили нас на аэродроме Пол в своей желтой куртке и Марина в лисьем жакете. Марина очень меня интересует и как красивая женщина, и как некий общественный тип. Теперь она занимается телевидением, у нее два часа на центральном канале. Это новости культуры из России.

После размещения в гостинице мы с Мариной, ее матерью, милой и элегантной дамой моего возраста, и Людмилой Артемовной уехали в Луизиану. Ребята с Полом бродят по Копенгагену. Я вспоминал свою молодость, встречу писателей в Луизиане. Недовольство моим выступлением дамы из Би-Би-Си. Попцов, старательно выбиравший, за кого встать. Наташа Иванова, пока юлившая между нашими и вашими, но уже дававшая платное интервью кому-то из западников. Первая встреча с легендарным Синявским и его женой Розановой. Мария Васильевна тогда только искала свой непререкаемо-хамский стиль. Уже нет Раисы Копелевой. Уже нет Копелева, реббе русской общины в Кельне. Я прочел позже их книги. Помню молодого Васю Аксенова. Он бегал, а я бегал и купался в море. Помню свежесть молодости.

Все тот же парк с мрачными глыбами условных скульптур, галереи музея, спускающиеся по холму. Человек все время пытается отгородить и присвоить себе часть природы. Сейчас, в ночи, в парке вместо электрических фонарей, горят, видимые через стекла газовые факелы в стеклянных колбах. И тут взгляд не хочет обшаривать скульптуру, а пристально пытается сосредоточиться на живом пламени.

Я плохо прошлый раз восемь лет назад посмотрел галерею, а может быть, этих вещей и не было. Дега, его танцовщицы и не видимые мною раньше скульптуры балетных девушек. А дальше имел значение лишь почерк – почерк Сезанна, почерк Гогена, почерк Шагала, почерк датских художников, имена которых я не запомнил. Но они тоже прекрасны. Современное искусство хорошо, когда оно довольствуется лишь малым, искренним. Никакое искусство не может охватить всей жизни в ее сложности целиком. Жизнь, она разная, а искусство пытается сделать ее универсальной, обобществить и мифологизировать во славу творца. Претензия в искусстве чего-нибудь не забыть – его губит. Хороших художников и хороших писателей очень много в этом мире, много отдельных хороших картин, но у нас у всех есть тоска по системам.

Я опять вспомнил о страсти датчан вечером ставить на подоконник настольную лампу и держать окна не зашторенными. Мне это нравится. Может быть, это от малого количества света в жизни? Но датчане не жили в этом веке с КГБ. А наш КГБ при всем моем уважении к нему и вере в его необходимость – самый лучший в ХХ веке.

Вечером Пол кормил нас в ресторане. О, эти большие датские рубленые бифштексы с картошкой и свежей капусткой на огромных прямоугольных тарелках. За Данию высоких налогов и больших порций! В этом она схожа с Германией.

Поздно начал читать «Взятие Казани» В.И. Гусева по журналу «Проза». Может быть, это лучшая у В.И. вещь, все, не смотря на отдаленность во времени, очень современно. Интересные размышления о власти, о ее связи с Божьим промыслом, интересна манера языка, сегодняшняя, и сама манера повествования, как бы не скрывающая и свою художественность, и следование историческим источникам. Любопытен и сам молодой царь, и Курбский и Воротынский. Батальные сцены сделаны не по кино и телевидению, а по прозе, везде дыхание и голос автора. Прочел практически махом.

26 января, среда. Утром я уже два часа работаю. Помылся в душе, потом обнаружил, что забыл станок от бритвы, но есть лезвие, побрился. Сделал в коридоре зарядку, попил какао внизу, кстати, нашел и сухое молоко, оно стояло в пластмассовой чашке с крышкой. Все есть, надо только поискать, датчане большие искусники по части удобств и комфорта. Стукнулся к Саше, он наверняка вчера сорвался с места и до середины ночи бродил, разглядывая витрины. Саша проворчал, что еще рано. Но писатель потому и писатель, что может для работы довольствоваться малым количеством наблюдений. А у меня за утро уже готова страница дневников, а потом Саша будет стонать, что диплом у него не пишется.

Утром ходили в музей естественной истории. В полном названии музея я мог ошибиться, но в сути нет. Все-таки очень интересно, когда в человеке остается рост хотя бы юношеской пытливости! Так увлеченно карапузы – второй или третий класс – раскладывают по полу свои листочки с тестами и заполняют их в залах музея, что-то разглядывают в витринах, сравнивают, потом записывают в своих тетрадочках. Когда все это стопорится и человек уходит в поверхностные слои культуры? Я полагаю, что недостаточно дает школа, в ней слишком много игры, выбора. Сейчас и нашу школу тащат на демократическую необязательность.

Музей прекрасный. Я даже не могу сказать. какие отделы богаче. Конечно, впечатляют «предки». Все эти викинги, которые показаны в подробности, реставрации одежд, обуви, жилищ. Очень много лодок и долбленок-гробов. Что-то есть кощунственное в востребовании этих костей. Черепа улыбаются все той же улыбкой, по-прежнему свежа эмаль зубов. За каждой косточкой, за каждым пробитым каменным топором черепом, который выставлен в витрине я фантазирую жизнь и страсти, детей, семью, мысли, сотрясение тел. Много интересного в оружии, в рыцарской утвари, в механике вооружения. Во всем музее богатство и следование современной технологии показа. Меня интересует слияние и устройство современной техники и старинных зданий. Стен. Музей – это какой-то реконструированный дворец. На месте двора огромный, крытый стеклом дворик. В среду, кстати, день бесплатных посещений, но народу, тем не менее мало. Наши ребята с большим интересом все это осмотрели. Может быть, не все еще потеряно?

В музее Пол кормил всех огромными бутербродами с копченой семгой и поил кофе и чаем. Вторым номером нашей дневной программы было посещение оперы. В перерыве еще поход к «Русалочке». Ребята вызнали все наиболее банальные места общего показа и без этого не могут. Хорошая милая русалочка, хорошо посажена и инженерно отлично сделана. Но меня все время интересовало, каким образом припаяли украденную голову так, что шов незаметен. Может, просто на прежнее место, на прежний штырь посадили новую отливку, а раструбили, что голову отыскали и припаяли? Вообще в Копенгагене масса памятников, в основном ХIХ века: как будто столица торопилась стать культурным центром. О, если бы сюда пустить наших мародеров, сколько бы они посдавали меди!

После бутербродов – музей театрального искусства. Это старый королевский театр в одном из флигелей парламента. Напротив, в другом флигеле, – королевские конюшни. Между флигелями – открытый манеж, со следами недавней выездки. Это в центре города, практически, во дворе парламента. Из этого музея меня вытащили с большим трудом. Посылали за мной Сашу Великодного. Здесь все подлинное. Оставшееся с XVIII века. Поднимающаяся сцена. Крохотные ложи с дверями, открывающимися, как в железнодорожном купе, сцена без поворотного круга, но с перспективой. Ощущение подлинности. Как жалко, что я совсем не знаю историю датского театра, и сколько здесь интересного для своих. Портрет Фанни Эйслер и Тальони… Пол, когда Саша, привел меня в вестибюль, даже пошутил: «не стал ли Есин там экспонатом?»

Вечером исполнилось мое сокровенное желание – я попал в Королевскую оперу. Повезло вдвойне, потому что шел фестиваль Буорнонвиля. И опять – «Консерватория», у нас это «Класс» и «Сильфиды». Хорошие места. Отличный театр, в котором сохраняется атмосфера. Даже лампы в фойе не слишком яркие, чтобы создать ощущение свечей. Я был в восторге. Тогда же возникла и мысль, а так ли хорош наш огромный Большой театр? Так ли там хорошо видно и слышно? Танцевали чисто и хорошо, ни оркестр, ни кордебалет не так велики, как в Большом, но было ощущение стиля и монументальности. Вспомнился недосягаемый Барышников. Вспомнил и такой эпизод. Когда я первый раз был в Копенгагене, то посол тогда Советского Союза Пастухов устроил для нас прием. Все было очень чинно, места указывались на карточке с гербом. Всего было не более 20 человек. Но во время обеда вдруг поднялся Я. Засурский и смущенно объявил, что у него билет в оперу, на балет. А у меня ведь тоже днем было желание купить билет при виде афиши театра, но струсил, но чего-то ожидал от приема.

К удачам дня я отношу и то, что на спектакле была королева датская, ее гостья королева Норвегии и муж датской королевы принц-консорт. Зал дружно встал. Танцоры, выходя кланяться, первый поклон обращали к королевской ложе, которая находится не как у нас парадно, в центре, а сбоку, почти над сценой. Королевы и принц весьма энергично хлопали вместе со всеми. Простые и без вычур одетые женщины, грузноватый мужчина с бабочкой. Тут же кто-то объяснил, что королева приехала на машине с одним шофером и без охраны. Надо бы тут написать пассаж о наблюдении моего шофера Феди. Мы с ним несколько раз за последние дни видели кортеж машин Путина. Федя признал, что с Путиным ездит на три четыре машины меньше, чем с Ельциным. По крайней мере, не ездит машина с врачами. Аристократизируемся. Вот так, кратенько, без лишних деталей.

27 января, четверг. Рано или поздно я всегда докапываюсь до того, что мне необходимо. Сегодня утром ходили в парламент. Достоинство Пола в том, что он все делает обстоятельно, и нетороплив. Особенно это относится к еде. Вышли из гостиницы за час. Никаких французских кунштюков, в ресторане рядом с Хеброном, но «по-датски» – мясо с картошкой, с какой-нибудь подливкой. Так надо кормить солдат или работников в поле. К парламенту подошли, осмотрели, не торопясь, эту серую огромную коробку с претензией на средневековье. Наш парламент в Москве, по сравнению с датским – это игрушечка, маленькое собрание, теснота. Но и, надо сказать, под здешнюю демократию строили дома специально. Масса коридоров, переходов, огромные холлы, гигантские лестницы. Сама обстановка тоже стабильная, картины, много лет висящие на одном месте, камины, зажигаемые или не зажигаемые по торжественным дням. Висят огромные люстры. Большие фарфоровые вазы, стоящие столетиями. По стенам в одной из комнат портреты спикеров. Каждый спикер имеет право на выбор художника в конце срока своего управления. Я посмотрел, в отличие от мяса и колбасы, с этим здесь в настоящее время обстоит неважно. Для Ильи Глазунова здесь работы был бы непочатый край, и парламентские стены от этого не стали бы хуже.

Выстроен парламент специально на том именно месте, где в XII веке двоюродный брат короля и по совместительству епископ основал и замок, и город. На острове, среди топей, среди речушек.

К посещениям парламента трудящимися здесь готовы. Сразу появился экскурсовод, которая объявила, что готова ответить на любые вопросы, кроме политических. Пожилая, в голубеющих кудряшках и в строгом костюме дама. Спросили о зарплате парламентеров – около 5 тысяч марок в месяц. Какие привилегии – внешне никаких. Но возможность лоббировать, устраивать, ездить, даже без денег посещать Королевский театр, возможность привлекать к парламентским расследованиям помощников, труд которых, их поездки и проживание в гостиницах могут быть вознаграждены. Если, конечно, из своего округа, если не копенгагенские, если иногородние. Все, как в греческой демократии, оплачиваемые посещения городского собрания. Саша Великодный тут задал классный вопрос: а много ли в парламенте деятелей искусств, актеров, писателей.

– В прошлом парламенте был один певец и актер, но в этом году его не выбрали.

В связи с этим самое время вставить в дневник табличку, которую я сделал вскоре после выборов в нашу думу. Из общего списка кандидатов в депутаты Думы, напечатанной, в «Российской газете», я выбрал знакомые имена и отметил их галочкой. Уже мой референт Дима выписал со всеми данными эти фамилии и сунул перед отъездом мне табличку в портфель.

Никогда не предполагал, что когда-нибудь с интересом буду рассматривать огромную, много газетных полос таблицу прошедших выборов в Госдуму. Отметил и сгруппировал тех людей, о которых когда-либо имел собственное суждение. Отметил, с моей точки зрения, и казуальное. Что толкнуло идти на выборы целый ряд людей? Угасающая известность и стремление устроиться комфортно и на виду? Переоценка собственных возможностей? Привычка, прикрываясь демократической ризой, участвовать в распределении, т. е. опять деньги, престиж, власть? Желание иметь депутатскую неприкосновенность?

Писатели: Черниченко Юрий Дмитриевич – Республика Алтай; 8-е место, 1,13 % избирателей. Поляков Юрий Михайлович – Москва; 5-е место, 5,51 % избирателей. Немченко Гарий Леонтьевич – Кемеровская область; 4-е место, 1,68 % избирателей.

На что рассчитывали актеры: Панкратов-Черный Александр Васильевич – Алтайский край; 6-е место, 4,70 % избирателей. Боярский Михаил Сергеевич – г. Санкт-Петербург; 5-е место, 9,42 % избирателей. Драпенко Елена Григорьевна – г. Санкт-Петербург; 4-е место, 11,92 % избирателей. Белохвостикова Наталия Николаевна – г. Москва; 6-е место, 6,91 % избирателей. Ваня Охлобыстин – г. Москва, Тушино; 6-е место при 11 кандидатах, 4,07 % избирателей – не пощечина ли это актеру, не пощечина ли это самоуверенности?

Теперь люди привыкшие к славе, к скандалу, не щадившие ради красного словца и своего успеха ничьей репутации – но только журналисты. А какие были имена! Караулов Андрей – 3-е место, 11,13 % избирателей; но все же из 17 претендентов, г. Мытищи, Московской области. Щекочихин Юрий, правдоискатель из «Литгазеты» – Московская область, Истринский район; 3-е место из 11 претендентов, 9,96 % избирателей. Вощанов Павел, был пресс-секретарем Президента Ельцина, потом писал блестящие статьи против него – Московская область, Люблино; 3-е место, 11,32 % избирателей. Арбатова Мария, выпускница Литинститута, феминистка – мой Университетский округ, 3-е место, 47 052 человека за нее. Очень сожалею, что проиграл Николаю Гончару Александр Минкин, но в Центральном округе г. Москвы с соотношением 32,24 % (1-е место, Гончар) и 23,92 % (2-е место, Минкин).

Отдельной строкой ставлю Аллу Ефимовну Гербер не забывшую, что четыре года назад была в Думе, потом проигравшая, и вот вновь пытает свое счастье, но проигрывает и Минкину и Гончару, Алла Ефимовна – борец с антисемитизмом, но и в Центральном округе, где живет много еврейских семей, и на Бронной большая синагога, это не спасает – 11,32 % избирателей. Н.А.Б., сама еврейка по рождению, говорит, что оголтелый облик Аллы Ефимовны способен спровоцировать в любом нейтрально настроенном человеке чувство антисемитизма.

Люди с фамилией Брынцаловы (о деньгах людей этой фамилии не говорю, возможно, и справедливо: если ты беден, то не умен): Наталья Геннадьевна – Ставропольский край; 5-е место из 13 претендентов, 6,24 % избирателей. Владимир Алексеевич – Орехово-Зуево, Московская область; 1-е место из 7 претендентов, 26,77 % избирателей. Игорь Юрьевич – Пушкино, Московской области; 2-е место из 12 претендентов, 22,11 % избирателей. Юрий Григорьевич – Автозаводской округ, г. Москва; 4-е место из 9 претендентов, 8,65 % избирателей; 25587 человек – ЗА. Татьяна Алексеевна – Кунцево, г. Москва; 9-е место из 11 претендентов, 2 % избирателей, т. е. 6098 человек проголосовали ЗА – «за» ее ум, красоту и другие человеческие достоинства – остальные «ПРОТИВ». Александр Александрович – Черемушки, г. Москва, 6,81 % избирателей; 4-е место из 11 считающих себя достойными. Вывод: за 4 года все принимавшие в этих выборах Брынцаловы поднаберутся опыта, избирательные технологии совершенствуются. В следующий раз все Брынцаловы будут в Думе.

В отдельный отряд выстраиваю известных людей, живущих в Москве, но, как правило, выставляющих свои беспроигрышные кандидатуры на далеких, плохо говорящих окраинах Родины. Люди не бедные, и все они выиграли. Кобзон И.Д. – Бурятия, 91,21 %, 3 претендента. Абрамович Р.А. – Чукотка, 59,78 %, 3 претендента. Черномырдин В.С. – Ямало-Ненецкий автономный округ, 48,07 %, 7 претендентов.

Есть еще и чревовещатель прежнего времени Алан Владимирович Чумак – 5-е место, получивший 3,17 % голосов, а это 9405 избирателей в Самарской области.

Проигравшие жены: Жириновская Любовь Андреевна (а может быть сестра или близкая родственница?) – Мурманская область, 4-е место из 6 претендентов, 11,49 % избирателей, 25137 человек. Нарусова Людмила Борисовна «дама в тюрбане» – Брянская область, 4-е место, 5,9 % избирателей. Муж Нарусовой – Собчак А.А. проиграл «свою Думу» в центральном округе г. Санкт-Петербурга, 2-е место, 16,46 % избирателей.

Есть еще известные всей стране последовательные и выигравшие коммунисты: Севастьянов В.И. – Туапсе, Краснодарский край. Лукьянов А.И. – Смоленская область. Лигачев Е.К. – Томская область.

Жалею что проиграла в этот раз Е.В. Панина – Люблино, г. Москва, 2-е место из 12 кандидатов, в избирательном списке 12-я; 12,24 %; 41733 избирателя. Она представляла «Российское Земство» и блестяще выступала в Думе прошлого созыва.

Но вернемся в Данию.

Походили по зданию, посмотрели картины. Потом нас повели в зал заседания на галерею. Депутатов 179 человек, все они сидят в креслах, перед ними спикер, трибуна, пол застлан зеленым, под травку, ковром. На галерее, куда нас привели, кресел не было, – скамейки, но видно было хорошо. В зале, внизу, сидело человек десять. Обсуждали, по словам Пола, ситуацию в магазинах, торгующих некондиционными товарами. Это официальная версия. Пол перевел нам ситуацию на язык местных реалий. Это о магазинчиках эмигрантов: арабов и прочих шведов. Проблема есть. Пол говорит, что в школах уже до 25 процентов из общего числа учащихся арабов, турок, инородцев. Есть естественная обида населения: наши предки создавали это изобилие, сейчас им приходится делиться с пришлым населением в тот момент, когда не хватает для своих.

Интервью для Марины. Ее главный тезис: «Нашу страну надо показывать с лучшей стороны».

Сережа Адамов и поезда в Христианию.

Меню не выписываю, потому что названия могут быть и разные для блюд, но суть у всех одна: хорошо приготовленная отварная картошка, соус и мясо. Очень высокая добросовестность в еде.