Текст книги "Пламя Силаны (СИ)"

Автор книги: Ольга Куранова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 51 страниц)

Рейзу стало за себя стыдно.

– Извини, – сказал он. – Как ты вообще? Только не ври, что в порядке.

Силана улыбнулась ему снова – нерешительно и мягко. У нее была очень красивая улыбка, и, наверное, к такой улыбке легко было привыкнуть.

– Вы все равно мне не поверите, если совру.

– Ты себя в зеркало не видела. Некоторые трупы выглядят лучше.

Она перестала улыбаться, рассеянно потерла виски:

– Это просто истощение. Я быстро восстановлюсь.

– Оно… больно? – рискнул спросить он.

– Я хорошо переношу боль. Не такая уж она и сильная, – Силана пожала плечами. – Не волнуйтесь, правда. Это просто усталость.

– От просто усталости кровь не течет.

Она вздохнула, снова зябко потерла руки, Рейз не выдержал и взял ее ладони в свои – пальцы были ледяными. Силана попыталась отстраниться, но он не дал:

– Не дергайся. Переживешь как-нибудь, что тебя трогает гладиатор. Совсем же замерзла.

Она заглянула ему в глаза:

– Вы испачкаетесь.

На ее руках, конечно, была кровь, но она Рейза не пугала.

– Отмоюсь. Или что, если взять тебя за руку, я перестану быть «чистым и невинным»? – он все-таки не удержался.

Силана снова смутилась:

– Нет, – она оглянулась по сторонам. – Я не знаю этого места. Где мы? Это ваш дом?

На самом деле в комнате было полно всяких магических штучек – странное же у Силаны было представление о доме гладиатора – и она ничем не напоминала жилье Рейза.

– Мы у Мелезы. Ты сказала отвезти тебя к ней.

Силана вздрогнула, посмотрела на него недоверчиво:

– Вы, должно быть, что-то не так поняли. Зачем мне к госпоже Мелезе?

И Рейз уже в который раз мысленно обозвал себя идиотом.

Отлично, видимо, он опять понял ее как-то не так.

– Тебе было плохо. Я спросил, куда тебя отвезти, ты сказала «Ме» и отрубилась. Я подумал, что тебе нужно к Мелезе.

Силана кивнула, неловко пожала плечами:

– Простите. Я только хотела вам сказать, что мне ничего не нужно.

– А почему «ме»? – Рейз на самом деле до конца даже не мог поверить, что выспрашивает такие вещи. Силана была не в себе тогда, какая разница, что она там пыталась сказать?

– Я плохо помню. Наверное, «ме-ня не надо трогать»?

– Я чувствую себя идиотом.

– Вы не виноваты. Это мне нужно было лучше все объяснить.

– Теперь еще и мудаком.

Силана откинулась назад, на подушку, посмотрела на пол:

– Я не хотела волновать госпожу Мелезу. Она потратила на меня заряд-глифы.

– Эти? – Рейз кивнул на посеревшие камни, которые Силана стряхнула на пол. – Невелика жертва. Твоя жизнь ей явно была дороже.

– Я не умирала. А если бы умирала, глифы бы не помогли, – она подняла руки к лицу, рассеянно потерла, каким-то детским, беззащитным жестом, и сказала. – Давайте уйдем отсюда. Я напишу госпоже Мелезе потом. Сейчас мне хотелось бы вернуться домой. Вы поможете мне, Рейз?

Она спрашивала серьезно и искренне верила, что он мог ответить ей «нет».

Он наклонился, подхватил ее на руки:

– Обними меня за шею.

Руки у нее были совсем слабыми, и в уголках губ запеклась кровь – Рейз пропустил, когда обмывал лицо. Он инстинктивно сжал руки крепче – показалось вдруг, что она вот-вот выскользнет. Растворится, как дым.

И окажется, что ему все это приснилось.

– Просто посадите меня в экипаж и отправляйтесь к Дженне. Вы ей действительно нужны сейчас.

Еще Силана говорила вещи, которые Рейзу хотелось услышать, и с которыми он все равно не мог согласиться:

– Слушай, Дженна – моя сестра. Я ее люблю. Но это не значит, что я не умею быть благодарным и на всех вокруг мне наплевать.

Она подняла на него взгляд, снова заглянула в глаза – странная все-таки привычка:

– Я бы вас поняла. Я имею в виду, если бы вы меня бросили. Все-таки речь о вашей семье.

– Паршивое же у тебя было воспитание, если ты в это веришь.

Хотя мало ли как ее воспитывали. Если из родственников у Силаны был только брат, и если она жила одна.

***

Мелеза перехватила их у самого выхода, почти у ворот, которые Рейз все равно не знал как открыть.

Грей был рядом – теперь уже в полном гладиаторском доспехе, и смотрел с затаенной угрозой.

– Госпожа Мелеза, – Силана потянулась, как будто хотела слезть, встать на ноги, но Рейз не пустил. – Я прошу прощения, что так получилось. Рейз неправильно меня понял и привез к вам.

Мелеза недовольно поджала губы, придирчивым взглядом оглядела ее с головы до ног:

– И в кои-то веки поступил правильно. Тебе стоит отлежаться у меня до вечера, Силана. Ты очень потратилась. Рейз, отнеси ее обратно.

Она приказывала с абсолютной уверенностью, что Рейз подчинится, и от этого внутри поднималась глухая волна раздражения. Хотелось поступить наперекор просто чтобы позлить.

Но не совсем же Рейз был идиотом, и в этот раз Мелеза была права.

– Я и так… – начала Силана, но ее прервал Грей:

– Мелезе нужно поговорить с тобой, это важно. Задержись. Нас это не стеснит.

Он забыл добавить «госпожа», и говорил это «нас» так, как будто считал этот дом и своим тоже. Почему-то никто кроме Рейза не обратил на это внимания, даже Мелеза.

– Я благодарна вам за гостеприимство, но…

– Когда Грей сказал, что «это важно», – перебила ее Мелеза, – он имел в виду, что я назначила на вечер ваш следующий бой.

–

Спасибо за чтение, не забывайте ставить лайки, добавлять в сборники и оставлять отзывы) Если вам захочется поддержать текст рублем, ссылка на яндекс. деньги в моем профиле)

Глава 5

***

Он едва удержался от того, чтобы начать орать на Мелезу сразу. Остановило только то, что они все еще были в ее доме, и что Грей был вооружен. Но весь недолгий обратный путь до комнаты Рейз кипел и представлял, что скажет.

Она же видела в каком состоянии он принес Силану. Она же понимала, что той нужно было восстанавливаться.

Или что, вся ее забота и все ее беспокойство были просто напоказ? Чтобы втянуть их в какие-то свои внутренние интриги?

Силана молчала. Сказала только:

– Хорошо. Давайте поговорим, – и, учитывая ее состояние, чудо, что она не злилась. Хотя, может быть, у нее просто не хватало на это сил.

А может быть, она доверяла Мелезе даже теперь.

В комнате он снова усадил Силану на кровать, поправил подушки – возникло странное чувство узнавания. Так же он часто усаживал сестру, когда она еще болела дома.

Грей пододвинул Мелезе кресло. Она неприязненно скривилась, но села.

– Я знаю, что у вас были причины, – мягко сказала Силана. – Назначить бой на сегодня.

– Я бы лучше спросил, как ей вообще это удалось. Бой регистрируется хозяйкой пары, – вмешался Рейз.

Мелеза пренебрежительно поморщилась:

– Это должно волновать тебя в последнюю очередь. Я много лет на Арене, для меня делают исключения. По крайней мере, их делают все, кто не может себе позволить со мной ссориться.

Он вспомнил, с какой легкостью она швырнула его на колени, и подумал, что, наверное, исключение для нее делали почти все.

Силана беспокойно поправила платье, поскребла ногтем побуревшее пятно крови, хотя наверняка понимала, что оттереть его так не получилось бы, и сказала:

– Должно быть, это очень важный бой.

– Иначе я не стала бы о нем договариваться. Силана, если ты хочешь остаться в Парной Лиге, это твой шанс.

– У нее и так был шанс, – резко напомнил Рейз. – Без твоего вмешательства. Она чуть не умерла с утра, а вечером ты хочешь выставить ее на поединок? Ты вообще знала, что Силана жива, когда договаривалась?

– На тот момент уже знала, – спокойно ответила Мелеза. – И не нужно обвинять меня, мальчик. Это не обычный поединок, и окончательное решение все равно за Силаной. Вопрос в том, как быстро она способна восстанавливаться.

Она внимательно посмотрела на Силану, будто бы спрашивала ее без слов, и Силана отвела взгляд первой:

– Вы же знаете, если необходимо, я очень быстро смогу встать на ноги. Я буду бесполезна еще два дня, не смогу использовать пламя, но этого ведь и не требуется?

– Требуется прийти и сидеть в кресле, пока твой гладиатор выигрывает, – Мелеза говорила с абсолютной уверенностью, что Рейз победит.

И он ненавидел собственные сомнения.

Но Коэн действительно разделал его как щенка. И бой после поражения всегда давался Рейзу тяжело.

– Расскажите о наших противниках, – попросила Силана. – Что в этом поединке такого особенного?

Мелеза подалась вперед, сложила руки на коленях:

– Это бой с Иланой Серн. Ты вряд ли слышала о ней, но долгое время Серн была фавориткой всей Парной Лиги. Ее гладиатор Торн единственный, кто выигрывал пятьдесят боев подряд. Они были негласными лидерами много лет назад, когда мы с Греем только пришли на Арену.

– Никогда о них не слышал, – честно признался Рейз, хотя он следил только за одиночными Лигами.

– Это было почти десять лет назад, – пояснила Мелеза. – Торн погиб в поединке, и Илана ушла с Арены. Но многие до сих пор о них помнят.

– И госпожа Илана решила вернуться? – осторожно спросила Силана, хотя именно она имела полное право не осторожничать, а требовать объяснений и быть в ярости.

– У нее новый гладиатор – Лиам. Совсем зеленый мальчишка, которого никто не видел в бою раньше. Я знаю, что недавно он покупал оружие с глифом боли – это тоже может быть от неуверенности в своих силах. Сегодня Илана официально бросила вызов любой новой паре, которая согласится с ней сражаться.

Рейз хмыкнул:

– И ты приняла вызов за нас?

– Да, и, к счастью, я успела первой. Она хочет провести бой в Белом Зале – это обычная Арена, без лабиринтов и препятствий. На ней у тебя будет преимущество. Ты старше Лиама, тяжелее его и опытнее. Он быстрее, насколько я могу судить, и, говорят, он хорошо обучен, но в настоящих боях еще не бывал.

Силана зябко потерла пальцы, и Рейз едва подавил желание снова взять ее за руки.

– У того гладиатора глифы.

– Я дам тебе амулет от них. И твой доспех не так уж плох. Это хорошие шансы.

Не может быть, чтобы она гнала Силану на Арену только из-за этого. Не после того, как та чуть не умерла утром.

Силана, наверное, тоже это понимала:

– Вы ведь записали нас на бой не только из-за шансов. Верно?

– Да, – не стала спорить Мелеза. – Илана – это история Арены, ее традиции, ее уважают и ценят. Бой с ней – событие для всей Парной Лиги. Если вы поведете себя правильно, вчерашнее впечатление сгладится.

Рейзу не понравилось то, как она произнесла это «правильно». Короткая, едва уловимая пауза.

– И в чем подвох? – спросил он.

– Илана традиционна, а Белый Зал один из самых старых в Парной Лиге, он появился еще до того, как стало принято делать лабиринты. Там только Арена, два трона для хозяев и кольца в полу. К ним пристегивается гладиаторский поводок.

Силана вздрогнула, Рейз это видел – от неожиданности, наверное, хотя ничего особо неожиданного и не было – и нерешительно посмотрела на него.

Он стиснул зубы и напомнил себе, что как раз к такому дерьму и готовился с самого начала.

– Понятно, – процедил он. – Хозяйка демонстрирует свой контроль над бешеным псом, верно? Показывает, что вчерашнее представление ничего не значило.

– Ты не бешеный пес, мальчик, – Мелеза улыбнулась ему ядовито и сладко. – Ты безмозглый пес. Но общую идею уловил правильно.

Силана нерешительно потеребила оборку платья, спросила:

– Что будет, если мы откажемся от боя?

– Я скажу распорядителю, что произошла ошибка. Извинюсь перед Иланой и найду ей другую пару для боя, под предлогом того, что тебе плохо. Я не стала бы записывать тебя на поединок без шанса отказаться, Силана. Но это действительно очень редкая возможность. Такая выпадает раз в несколько десятилетий. Не сомневайся, многие бы убили ради нее.

Неудивительно, что Мелеза убеждала их участвовать.

– Я не хочу обращаться с Рейзом, как с собакой, – твердо сказала Силана. – Дело не в моем самочувствии. Я не согласна унижать другого человека просто ради традиции.

Можно подумать, она не умудрялась унижать его без всяких традиций.

И, если уж на то пошло, если Мелеза была права и Силана наживала себе врагов просто изображая из себя защитницу Рейза, то к Ирбису такую защиту.

Рейз ненавидел все господское дерьмо, которое творилось в Парной Лиге, и ненавидел подчиняться, но не настолько, чтобы собственным гонором подставлять Силану.

– Переживу, – ответил он. – Твоя Мелеза права, такой бой – редкий шанс. Плевать, что там надо изображать. Собаку так собаку. До тех пор, пока ты не привязываешь меня в будке у дома, я смогу играть твоего верного раба для остальной богатой кодлы.

– Я знаю, что вам это будет неприятно.

– Мне много чего неприятно. Не настолько я «чистый и невинный», – он все-таки не удержался и передразнил. – Чтобы рыдать от несправедливости и того, как на меня смотрят.

Тем более, что за время на Арене говорили про него всякое – как и про любого известного гладиатора. И к чужим словам он научился относиться снисходительно. Собаки лают, караван идет.

– Вот только вечер – это слишком рано, – сказал Рейз. – Отличное выйдет представление, если ты свалишься, не дойдя до этого своего трона.

– Не волнуйтесь обо мне. Я выносливее, чем кажусь, – она равнодушно пожала плечами. – Тем более, не нужно много сил, чтобы сидеть в кресле.

– Значит, соглашаемся на бой, – он фыркнул и добавил. – Только не забудь взять с собой поводок, чтобы было чем меня пристегивать.

– Рейз, вы же знаете, что у меня нет никакого поводка, – тихо ответила Силана, и Мелеза растянула губы в улыбке снова:

– Ничего, милая. Я тебе одолжу. У меня остался от прошлой собаки.

***

Силана не врала, и до вечера ей действительно стало намного лучше – Рейз это видел. Бледность не прошла до конца и синяки вокруг глаз не исчезли, но она больше не выглядела умирающей. Она поела, Мелеза помогла ей дойти до ванной, расчесала волосы.

Рейз понимал, что ничем не может помочь и нужно ехать к Джанне – он даже хотел к ней – но все равно почему-то оттягивал.

– Мне нужно будет зайти домой до поединка, – тихо сказала Силана Мелезе. – Забрать платье. Не могу же я прийти в этом.

Мелеза посмотрела на нее почти с жалостью:

– Милая, во вчерашнем ты тоже появиться не можешь. Не беспокойся об этом. У меня полно одежды, я найду тебе что-нибудь подходящее. И придумаю что-нибудь с волосами.

– Только не размалевывай ее, как себя, – буркнул Рейз.

Мелеза фыркнула:

– Тебе чем-то не нравится мое лицо, мальчик?

Она не нравилась ему вся, целиком, не только лицо, но дело было даже не в этом.

– Ей… просто не пойдет.

Мелеза была хищной, и это сквозило и в ее движениях, и в манере одеваться, во взглядах и том, как она говорила.

Силана была другой.

– Похоже, твой гладиатор в этом отлично разбирается, – Мелеза развеселилась, и Рейз в очередной раз почувствовал себя глупо. – Но он прав, – добавила она. – Ты не должна выглядеть слишком хорошо. Вчера ты прошла по осколкам, люди это видели. И сегодня они должны увидеть, что тебе все еще плохо, но ты пришла на поединок. Что для тебя это важно.

Рейз фыркнул:

– Всем нужна драма и красивая история?

– Разве в Одиночной Лиге не так?

– Там один боец выходит против другого. И все. Без этих ваших крысиных бегов в лабиринтах, без преклонения перед хозяевами и интриг.

На самом деле интриг везде хватало, в Первой Лиге тоже, но Рейза они раньше не касались. Он просто сражался и получал свои деньги, когда выигрывал. Он даже ставок не делал – боялся, что за них вылетит с Арены, и не рисковал.

– Неудивительно, что Парная Лига популярнее, – Мелеза сладко ему улыбнулась. – И да, людям там нужна красивая история. Видимость имеет значение, и репутация тоже.

Интересно, как бы она тогда отнеслась к тому, что Силана жила с Рейзом в одном доме?

Хотя ее это в любом случае не касалось.

– Это не видимость, – сказала вдруг Силана. Тихо и твердо, в этой ее непривычно серьезной манере. И добавила. – Мне действительно важно выступать на Арене. С Рейзом.

Она сказала это так, будто он был для нее особенным, и ни с кем другим Силана выступать бы не согласилась, и в это хотелось верить. Глупо, конечно. И Рейз не был идиотом. Прекрасно понимал, что ничего подобного она в свои слова не вкладывала.

Но он все равно ответил:

– Взаимно. Если уж служить кому-то, то тогда уж тебе.

Говоря объективно, если сравнивать с Мелезой и Делией, Силана действительно была не самой худшей хозяйкой.

– Конечно только ей, мальчик, – Мелеза криво усмехнулась. – Ни одна опытная хозяйка не позволила бы тебе творить, что вздумается.

Он хотел ответить, что и к Ирбису тогда всех опытных хозяек, но язык не повернулся. Он вспомнил Джанну, здоровую, на глазах у него ожившую Джанну и чудо, которое сотворила Силана, и промолчал, потому что понимал, что за такое терпел бы что угодно.

***

Он оставался в доме Мелезы еще около получаса и только потом отправился к сестре. И всю дорогу до дома смотрел за окно и боролся с идиотским, ничем не оправданным страхом, что что-то случилось, пока его не было. Что он подвел Джанну.

Дверь в дом была открыта, и Рейз автоматически потянулся за оружием прежде, чем мысленно обругал себя идиотом и убрал руку от рукояти.

Джанна никогда не запирала двери.

Он взлетел по ступенькам вверх.

Комната сестры была не заперта. Рейз подошел и почему-то остановился на пороге. Прикрыл глаза и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

Все это было настоящим. Не сном, не вымыслом.

Он протянул руку, положил на ручку двери, металл проскользил во вспотевшей ладони, и Рейз поймал себя на странной мысли, что, кажется, никогда так не боялся раньше.

Джанна сидела на кровати, бессмысленно вертела в руках свою старую ленту для волос и плакала. Смотрела вперед, а по лицу текли слезы.

Рейз не помнил, как оказался рядом, прижал сестру к себе, сам не понимая, от чего пытается ее защитить. Болезнь прошла, ее выжгло чудо, и Джанна снова могла стать прежней, какой он ее помнил до больницы – сильной и уверенной в себе. Бесстрашной.

Но какая-то его часть уже понимала – не станет. Можно исцелить болезнь, но нельзя исцелить прошлое.

И никакое чудо не отменяло дни и ночи, когда Джанна просыпалась, задыхаясь, когда впервые появились багровые метки маладии. Военные годы, бесконечные визиты в больницу и омерзительный запах в палате, который ничем не удавалось вытравить. И цветы, которые вяли слишком быстро.

– Извини, – Джанна подняла руку, быстро стерла слезы. – Прости, Рейз. Сама не знаю, что со мной. Прости.

– Ш-ш-ш, – он укачивал ее на руках, и в глазах щипало. – Все хорошо. Все обязательно будет хорошо.

А потом она разрыдалась, и он гладил ее по плечам и ничего не говорил. Ему казалось, что так из нее выходили эти больные, отравленные маладией годы. И что зачем-то ей очень нужно поплакать.

Потом Джанна утихла, успокоилась, и слезы высохли.

– У тебя теперь вся куртка в моих соплях, – сказала она наконец.

– Да и плевать на нее.

Он поднял руку, погладил Джанну по волосам:

– Хочешь, пойдем прогуляемся?

– Хочу. Я очень долго не была на улицах. Многое изменилось, да?

– Чародейская башня и княжеский дворец все еще на месте, – он улыбнулся, снова поцеловал ее в макушку. – Идем. Надо купить тебе новых платьев.

Они гуляли недолго, Джанна быстро уставала – от впечатлений, от новизны, от того, как сильно все поменялось.

Она не жаловалась и заставляла себя улыбаться – она всегда заставляла себя улыбаться при Рейзе, и он никак не мог ей объяснить, что так только тяжелее.

В конце концов Рейз сослался на то, что ему нужно готовиться к бою, и взял экипаж до дома.

– Я останусь ночевать у Силаны, а в обед приеду к тебе.

Он боялся, что она захочет посмотреть поединок, и легко мог представить ее реакцию на поводок и ошейник, но, к счастью, Джанна действительно устала. Даже не спросила про Арену и бой.

За сам поединок Рейз не волновался – всякое, конечно, могло случиться, но он не ждал сюрпризов. Если этот гладиатор – Лиам, кажется, так его называла Мелеза – действительно был новичком, о котором никто не слышал, да еще и пользовался зачарованным оружием, вряд ли он мог стать серьезным противником.

Рейз вообще считал, что всякой чародейской дряни на Арене не место. Он сам всегда побеждал за счет собственных сил, опыта и умений.

С Силаной Рейз должен был встретиться уже на Арене, и Мелеза сказала ему ехать туда.

«Я привезу ее сама, не волнуйся».

Он попросил извозчика остановиться за пару кварталов до Арены, пробежался, чтобы размяться и разогреться.

У входа в Львиные Ворота его узнали. Люди шептались у него за спиной, гладиаторы из тех, кого он знал, подходили поздороваться.

«Этот любит прятаться под юбкой», – шепнул кто-то, и большого труда стоило не обернуться и не дать за это в морду. И, наверное, зря Рейз все-таки сдержался, потому что следом за первым заговорил второй.

Некоторые ублюдки просто не понимали по-хорошему.

– Эй, Рейз, – бросил ему кто-то вслед. – А сегодня тоже хозяйка твоя драться будет? Может, это она гладиатор, а ты любитель походить в платьях?

Рейз обернулся, медленно, демонстративно смерил говорившего взглядом:

– В бою мне это повтори, ушлепок. А то чесать языком много умения не нужно.

– А это смотря кому и где чесать, – мужик – Рейз не знал его и не хотел знать – паскудно усмехнулся. – Но ты-то в этом лучше разбираешься. Не зря же тебя так хозяйка любит.

От этого «хозяйка» еще сильнее хотелось что-нибудь разбить.

В идеале, морду этого ублюдка.

Рейз обычно не дрался, поединков ему и на Арене хватало, а за уличную склоку можно было вылететь из Первой Лиги. В Парной, кажется, за гладиаторские промахи штрафовали хозяев.

– Меня хоть хозяйка любит, урод, а тебя только твоя правая рука. Так что завали свой поганый рот, пока зубы не вылетели.

Наверное, зря он это сказал, потому что за спиной зашептались громче и несколько человек показали на Рейза пальцами.

– Даже так? – мужик склонил голову к плечу. – И что ты сделаешь? Позовешь свою алую жрицу? Нажалуешься на меня?

– Яйца тебе оторву и скажу, что так и было. И знаешь, мне поверят.

Он, в принципе, ожидал, что ушлепок схватится за оружие и нападет первым – даже хотел этого, но получилось совсем иначе.

– Рейз, я так понимаю? – окликнул его строгий женский голос. – Почему ты разгуливаешь по Арене один? Твоя хозяйка знает, что ты здесь?

Почему-то от этого голоса мурашки ползли вдоль позвоночника и холодело внутри.

Рейз обернулся, собираясь ответить, и промолчал.

Женщине на вид было лет пятьдесят, уложенные в высокую прическу волосы переливались серебром.

Рейз никогда не видел Илану Серн, и все равно узнал ее с первого взгляда.

Когда-то она была очень красивой женщиной, и до сих пор ее осанка, манера держаться заставляли что-то внутри вытягиваться в струнку. Именно так Рейз и представлял себе настоящую аристократку.

Из тех, за жизнью которых пытался подглядеть когда-то давно, когда пробрался в квартал богачей.

Почему-то, в отличие от Мелезы, ей не хотелось хамить. Хотелось просто уйти и смыть ее взгляд с себя.

Ей даже не приходило в голову, что он мог решать за себя сам, отвечать за себя. Ее интересовало только где его хозяйка.

– Силана разрешает мне самому решать свои проблемы, – ответил ей Рейз.

– Опрометчиво с ее стороны. Идем. Найдем ее, пока ты не ввязался в драку, – она отвернулась, даже не дожидаясь его ответа. И ни на мгновение не сомневалась, что он пойдет за ней.

Почему-то ушлепок, с которым Рейз сцепился изначально, молчал. Хотя, казалось бы, ему ничто не мешало дальше трепаться.

– Многое изменилось в Парной Лиге, пока меня не было, – все еще не оборачиваясь сказала Рейзу Илана. – Гладиаторы разгуливают без хозяев, носят жреческие цепи и ввязываются в ссоры, не спросив разрешения.

– Я не ввязывался в ссоры. Просто поставил зарвавшегося мудака на место.

– Достаточно, чтобы нажить врагов.

– Вашего гладиатора здесь тоже что-то не видно. Кто знает, чем он там один занимается?

– Лиам? – Илана на мгновение обернулась, по ее тонким губам скользнула улыбка. – Он лучше обучен.

Рейзу было что на это ответить, но он не стал спорить. Похоже, в Парной Лиге чем меньше он говорил, тем легче жилось всем. Начиная с Силаны, заканчивая совсем уж незнакомыми людьми.

Они петляли по коридорам – эту часть Арены он знал плохо, и потому ориентировался в ней намного хуже, но примерно представлял, куда Илана направляется. У входа в один из Залов Рейз задержался. В центре под потолком висели мостики и лестницы, из земли торчали столбы с небольшими круглыми площадками. На одной из них сражались два гладиатора.

Рейз посмотрел и его передернуло. Вот уж в каком Зале ему не улыбалось оказаться. Идиотская Арена.

– Что-то маловато зрителей, – сказал он, оглядывая трибуны, но Илана только пожала плечами:

– Все ждут мой бой.

Она не хвалилась, говорила об этом абсолютно буднично.

И ни во что не ставила ни Рейза, ни Силану.

– Наш бой, – тихо поправил он, и дал себе слово, что размажет ее гладиатора по Арене. Устроит ей настоящее шоу.

Илана снова мимолетно улыбнулась:

– Хорошо. Наш бой. Вчера вы наделали достаточно шума, чтобы люди все еще помнили о вас. Сегодня.

Да, скорее всего она еще и считала его однодневкой из тех, что не задерживаются на Арене.

У входа в очередной из Залов стоял мальчишка лет четырнадцати – тонкий, белокурый и изящный. Рейз сразу обратил на него внимание, потому что пацан был в доспехе – очень дорогом, идеально подогнанном – и при оружии. Новый гладиаторский знак висел на рукояти – начищенный и сияющий. Мальчишка от скуки попинывал каменную ступеньку и вертел в руках пряжку перевязи.

– Лиам, – кивнула ему Илана, а Рейз не поверил своим ушам.

– Это Лиам? – наверное, стоило бы промолчать, но не получилось.

– А ты против, папаша? – пацан паскудно усмехнулся, и в наглости он явно мог дать фору тому мужику, с которым Рейз сцепился на входе.

Илана снова улыбнулась и даже не подумала одернуть щенка.

Что она там про него врала? Лучше обучен, да?

Кажется, недоверчивый взгляд Рейза она истолковала правильно, потому что сказала:

– Лиам очень юн. Пока я прощаю ему некоторые вольности.

Ирбис с ними, с вольностями. Чем она думала, выставляя сопляка на поединок? Его же угандошат в первом же бою. И главной его вольностью станет пюре и манная каша, когда зубов не останется – Рейз собирался их выбить. Хотя бы парочку.

– Да и плевать, тетенька, – в какой-то момент показалось, что щенок и правда сплюнет прямо под ноги своей хозяйке. – Ты, главное, выполни уговор, а там разберемся.

– Многие, кто недооценивал его, поплатились за это, – спокойно, словно бы ничего не замечая, сказала Рейзу Илана.

– Да, я уже вижу.

Больше всего Лиам напоминал Рейзу излишне смазливую помесь ангела с одуванчиком. Если там, под рукавами туники и под доспехом и были мускулы, разглядеть их не получалось.

– Побольше уважения, папаша. Как бы потом хныкать не пришлось.

Кажется, Рейз в его возрасте не был таким наглым. Или был, но его хотя бы за это били.

– Ну и дети пошли, – сказал он Илане, намеренно игнорируя ее гладиатора, потому что глупо было собачиться со щенком.

– В бою мне это повтори, – буркнул Лиам. – А то языком чесать много ума не надо.

– А это смотря кому и где чесать, – бездумно ответил Рейз и заткнулся, вспомнив мужика у входа. – Нет, знаешь, а ты прав. Лучше я просто размажу тебя на Арене.

– Размазывалка отвалится.

К счастью, на этом щенок и заткнулся, и Илана повела их дальше. В Белый Зал.

Мелеза встретила их у входа, рядом стояла Силана и держала в руках ошейник и поводок.

Почему-то именно этот ошейник Рейз и заметил первым – тяжелую, утыканную шипами кожу, прочный широкий ремень, массивное железное кольцо. Будто на волка.

Под ложечкой противно заныло, захотелось развернуться и уйти.

И Силану было не узнать. Мелеза одела ее в красное, уложила волосы и вплела в них причудливые железные украшения – как корону из клинков. Накрасила глаза, и они казались неестественно яркими.

Получилось красиво, Рейз это признавал. И все равно хотел подойти и сорвать с Силаны всю эту наносную дрянь.

Ты не такая. Это же не ты.

Мелеза сделала из нее типичную хозяйку из Парной Лиги.

И перед этой хозяйкой Рейзу полагалось становиться на колени, от этой хозяйки принимать поводок и ошейник.

Рейз думал об этом, и его трясло от злобы.

Он напрягся, заставил себя успокоиться и вспомнить: Силана вылечила Джанну. Только это имело значение. Не поводок, не ошейник.

Не полный зал народу, который увидел бы Рейза на коленях.

– Мелеза, – Илана кивнула, подходя ближе, и Лиам последовал за ней, встал за левым плечом. – Я так понимаю, это Силана.

Та поклонилась, низко, на жреческий манер – крохотные колокольчики в прическе тихо звякнули.

И Рейз подумал, что если бы завалил ее такую на кровать, если бы имел Силану как шлюху, они бы тоже звякали в такт каждому толчку.

От этих мыслей было одновременно и легче, и поганей.

Легче пережить унижение.

Поганее, потому что Рейз на самом деле не хотел иметь ее как шлюху. Успел увидеть в ней что-то кроме высокомерия и упрямства. Она умела быть другой.

– Да, госпожа. Бой с вами честь для нас с Рейзом.

Илана оглядела ее с головы до ног:

– Удачный образ. Видно руку мастера.

Силана выпрямилась, нервно сжала ошейник в руках:

– Благодарю вас.

– Не благодари. Этот комплимент не тебе, а тому, кто все это, – она показала на платье и прическу, – сделал.

– Не сомневайтесь, содержание не уступает, – Мелеза вежливо улыбнулась. Она была одна, по крайней мере Грея Рейз нигде не видел.

– Это я решу сама. Идемте.

Перед тем как зайти в Зал, Силана осторожно коснулась Рейза, совсем невесомо, будто пыталась предложить поддержку. Но в другой руке она держала ошейник и поводок. Рейз дернул плечом, обрывая прикосновение.

Илана заметила это, вопросительно вскинула бровь, но ничего не спросила. Да и времени не было. До боя оставалось совсем немного.

***

В Зале яблоку негде было упасть – Рейз ни разу в жизни не видел столько зрителей сразу. На трибунах теснились, жались друг к другу. Благородные женщины, влиятельные аристократы делили скамьи. И воздух, казалось, закипал вокруг.

Они ждали не Рейза, он это чувствовал, но что-то внутри все равно отзывалось ликованием. И чужое внимание накрывало океанской волной, поднималось внутри привычной эйфорией.

Рейз запрещал себе смотреть на Силану, знал, что иначе это радостное чувство разобьется об ошейник и поводок у нее в руке. Она больше не трогала его, ничего не говорила.

Белый Зал был действительно очень старым – он был меньше Зала Шипов и в нем не было ничего кроме арены и трибун. Если бы не весь этот спектакль с привязыванием гладиаторов, как собак, Рейзу бы там понравилось.

Мастер Арены объявил их с Силаной первыми. Кто-то хлопал им – немногие и, скорее всего, просто из вежливости. Рейз зло думал про себя, что еще добьется их признания. Заставит их смотреть, боясь моргнуть и пропустить хотя бы мгновение. И весь этот Зал – мраморные статуи гладиаторов, белые скамьи, похожий на снег песок арены, каждый человек, даже сам воздух внутри – будут вибрировать его именем.