Текст книги "Пламя Силаны (СИ)"

Автор книги: Ольга Куранова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 51 страниц)

Глава 25

***

Последствий заклинания Рейз на себе не ощущал. Боль прошла, как и не было, и именно это пугало больше всего.

Когда Вейн применил свою магию, казалось, что внутренности превратились в ошметки.

И как бы Рейз ни пытался убедить себя, что это ерунда. Дешевый трюк этого больного урода, не мог избавиться от противного, липкого страха. Какого-то… жалкого.

На Арене Рейз привык к опасности, отдавал себе отчет, что делает и чем рискует.

В магии он не разбирался совсем, и какая-то мелочная суеверная часть внутри все цеплялась за мысль: а вдруг это только кажется, что все хорошо.

Он не был чародеем, не мог защититься от заклинания или даже осознать вред.

Когда Силана услышала о магии Вейна – Рейз рассказал ей как мог точно, что чувствовал, как ощущалось заклятье – она помрачнела, заставила его снять плащ и рубашку. Он еще попытался возразить, что потерпит до дома, холодно же на улице, но Силана даже слушать не стала. Сказала тихо и твердо:

– Я не дам вам замерзнуть.

Она призвала пламя, и оно окутало Рейза теплом, потекло по коже алым потоком. Рейз чуть не дернулся прочь просто по привычке – все же это было пламя – но оно не причиняло вреда.

– Я не чувствую никаких повреждений, – сказала Силана, выдохнула, убирая пламя. – Одевайтесь.

Она говорила в точности как медик на Арене, спокойно и сухо.

Рейз быстро натянул рубаху и плащ обратно, попробовал пошутить:

– Ну что, доктор, я буду жить?

– Будете, – вместо Силаны ответил Каро. – Но плохо и недолго, если не научитесь осторожности. Вам не стоило оставаться с Вейном наедине.

– Я не знал, что он нападет на меня у дознавателей.

Он и сам понимал: Каро и Силана тоже этого не ожидали, иначе никогда не оставили бы его одного.

– По тому, как вы описали заклинание, – тихо, задумчиво сказала Силана, когда Каро отвел их вместительному экипажу с гербом государственного агента на двери, – это похоже на действие глифов боли и страха.

– Только без глифов, – добавил Каро.

Рейз плохо понимал разницу, знал только, что глифы были начертанными чародейскими знаками, в которые маги вкладывали силу.

У Лиама была пара клинков с глифами, а доспех Рейза от некоторых из них защищал.

Силана пояснила в ответ на вопросительный взгляд:

– Глифы часто используются для контроля над силами, которые слишком разрушительны или опасны для чародея, если контролировать их напрямую. Знак служит чем-то вроде проводника между чародеем и силой.

– Глифы боли и страха используются не только из-за этого, – вмешался Каро. – Дело не просто в том, что боль и страх разрушительны.

Силана кивнула:

– Да. Чтобы использовать силы страха и боли напрямую, с ними нужно установить контакт. Нужно окружить себя страхом и болью, стать частью их и сделать их частью себя.

Как пламя Силаны было частью ее?

Рейз вспомнил давние слова Вейна о том, что исцеление жриц было тоже разновидностью магии.

– Да, не стала спорить Силана. – Как мое пламя.

– Я все еще не понимаю, – признал Рейз.

– Вопрос в количествах страха и боли, – подсказал Каро. – Чтобы маг получил контроль над этими силами, его собственных эмоций недостаточно. Нужны другие люди. Как вы сами понимаете, Академия запрещает практики, которые требуют издевательства над другими людьми.

Вот только не Вейну, Рейз ни мгновения не сомневался, что ублюдок считал себя выше любых законов.

– Так он что, ворует людей на улицах и пытает ради своей магии? И вы не пытались его за это прижать?

Каро пренебрежительно фыркнул:

– Я, как вы выразились, с удовольствием его бы прижал, если бы у меня были доказательства. Но я не знаю, как и где Вейн изучал магию, у меня нет возможности узнать какую. И более того, раз эти сферы магии не изучены Академией, никто не знает толком правил, как отслеживать подобные заклинания.

Что-то Рейз явно недопонимал в том, как Академия вела дела:

– Но ведь глифы-то используются. И боли, и страха. Раз они есть, должны быть и специалисты по ним.

Силана передернулась:

– Оружие с глифами разрешается использовать только на войне. То, что глифы наносят на оружие гладиаторов… это…

– В первую очередь, это незаконно, – прямо сказал Каро, когда она замолчала. – Но Парная Лига состоит из очень влиятельных людей, и потому там на глифы закрывают глаза.

– А вам и наплевать? – ехидно поинтересовался Рейз. – Вы же государственный агент.

– Я государственный агент и защищаю интересы государства. А не закон, – равнодушно отозвался Каро. – Не путайте, есть огромная разница.

Да, Рейз без труда мог представить себе какая, и вовсе не рвался узнать подробности.

– В любом случае, глифы это редкость, – сказала Силана. – И они – часть Старого Знания. Их создание и нанесение – это технологии, которые создавались еще до появления Академии. Глифы боли и страха используются, как инструмент войны, потому что на войне используется все, что даст хотя бы крохотное преимущество. Но суть глифов, глубинные принципы их работы никто не знает.

Кроме Вейна, похоже.

– Но должны же как-то лечить тех, кто пострадал от глифов, – предположил Рейз.

Мрачное молчание, которое стало ответом совсем ему не понравилось.

– Обычно после глифов некого уже лечить, – тихо сказала наконец Силана.

И Рейз почувствовал по спине холодок дурного предчувствия.

***

Каро предлагал отвезти Рейза к чародейке, которая работала государственным агентом, но вмешалась Силана. Попросила тихо: «Позвольте мне сначала спросить у госпожи Мелезы. Если она откажется помочь, мы придем к вам».

Каро согласился.

Рейз не спрашивал, почему Силана хотела отвезти его именно к Мелезе, но не спорил.

У Каро были еще дела, и он доехал с Рейзом и Силаной только до государственных палат. Вышел неподалеку от загона со скатами. Экипаж он оставил Рейзу и Силане, сказал распоряжаться по своему усмотрению.

– Спасибо, – сказала Силана, прощаясь. – Мы вернем экипаж сегодня вечером, на Арене.

Рейз подумал о предстоящем вечером поединке. От одной мысли спина снова противно ныла, и все тело казалось тяжелее свинца.

Рейз с трудом представлял себе, как будет драться в таком состоянии.

– Если я увижу, что ваша жизнь в опасности, – сказала Силана, когда они остались с Рейзом одни, – я вмешаюсь. Я нарушу правила Арены, и распорядителю придется остановить бой.

– Я и так постоянно в опасности. Ты не можешь кидаться на помощь в каждом поединке, моя гордость бойца этого не вынесет, – попытался отшутиться Рейз, хотя вовсе не чувствовал никакого веселья.

Силана не улыбнулась в ответ, смотрела серьезно и спокойно. Глаза в полумраке экипажа посверкивали как полированные камни:

– Я все равно это сделаю.

Когда они только встретились, Рейз ненавидел Силану за это упрямство, за то, что она брала на себя право решать и вмешиваться. Никак не мог увязать скромную тихую молодую женщину, которая все время будто извинялась и эти непонятно откуда бравшуюся решимость.

А теперь просто видел – такой Силана становилась, когда ее загоняли в угол, когда единственным спасением было действовать.

– Ты боишься меня потерять, – просто сказал он. Хотя знал это и раньше, Силана много раз говорила, как он ей важен. Что он стал ей дорог.

Но почему-то именно сейчас ее готовность вмешаться воспринималась как признание.

– Да, боюсь. С самого начала боялась. Вы никогда не были для меня просто гладиатором. Вы были примером, человеком, который меня восхищал. Сильным, чистым. Тем, которого не может коснуться никакая грязь. Рядом с вами я и сама чувствую себя чище.

– Но дело не только в этом, – продолжила она. – Вы ведь и сами понимаете.

Да, понимал, потому что и сам это испытывал.

Он наклонился, поцеловал ее – просто и естественно – а потом еще и еще. Больше не спрашивая разрешения, и не сомневаясь, что Силана позволит.

– Ты очень упрямая, и я знаю, что не смогу тебя переубедить, – сказал он наконец, отстраняясь. – Так что даже пытаться не буду. Ты только береги и себя тоже.

Он не стал объяснять, что потерять ее было бы очень больно.

Силана и сама это знала.

***

В прошлый раз Рейз не придавал особого значения дороге, и они с Силаной едва не пропустили дом Мелезы по ошибке.

Дом выглядел, как и раньше, разве что в воздухе над платформами причалов кружились скаты.

На сей раз ворота им открыл не Грей, а девчушка, которую Рейз уже видел раньше. Дочка Грея, кажется.

Рейз видел ее всего дважды и тогда не обратил внимания, но было в ней что-то неуловимое и от Мелезы.

«Мелеза моя», – сказал Рейзу Грей раньше.

«Моя женщина».

И его слова едва укладывались у Рейза в голове.

Мысль о том, что у Мелезы и Грея мог быть общий…

Да нет же, глупости. Не может быть.

Просто не может быть.

Рейз поймал себя на том, что смотрит, едва не открыв рот.

– Здравствуйте, – Силана легко подтолкнула его локтем в бок, поклонилась глубоким Церемониальным Поклоном, мазнула кончиками пальцев по стылой, заледеневшей земле. – Мы хотели бы видеть госпожу Мелезу, если она дома.

Девчонка оглядела их внимательным, цепким взглядом – так Грей иногда смотрел, когда его ставили в пару с Рейзом тренироваться. Будто примеривался, откуда лучше отрезать кусок.

– Я вас помню, – сказала она. – Вас принесли, когда вы были… ранены? Идемте, я скажу маме, что вы пришли.

Маме.

Да, Рейз действительно не мог в это поверить.

Девчонка провела их в гостиную, предложила присесть и исчезла в одном из боковых коридоров.

Долго ждать Рейзу и Силане не пришлось. В гостиной появился Грей.

Он зашел резко, хлопнул дверью, и недовольно поджал губы, когда увидел Рейза.

Грей был в ярости, даже не пытался этого скрыть, и взгляд у него смягчился, только когда он увидел Силану.

Она непроизвольно села ровнее, сказала нерешительно:

– Господин Грей, мы не вовремя.

Он длинно выдохнул и будто расслабился:

– Нет, Силана. Хорошо, что вы здесь.

За дверью, из которой он появился что-то с оглушительным звуком разбилось.

Рейз почувствовал себя до дрожи неловко, будто подглянул что-то личное.

– Мелеза хотела с вами поговорить. То, что случилось вчера на многих произвело впечатление. Даже не знаю, что больше. Слухи о вашей с Рейзом свадьбе или смерть девочки.

– Майи, – сказала Силана. – Ее звали Майя.

– Насчет вашей с Рейзом свадьбы, это правда? – Грей спросил у нее, полностью игнорируя Рейза. И это в общем-то до сих пор задевало.

Грей тренировался с Рейзом в одной школе, нормально в целом общался, хоть и смотрел снисходительно.

Потому что был сильнее и знал об этом.

– А у меня ты спросить не хочешь? – поинтересовался Рейз, понимая, что ведет себя глупо.

– А ты мне и приврать можешь, если я спрошу, – без капли сомнений ответил Грей.

Рейз не стал бы ему врать, тем более, что слухи про свадьбу были правдой.

Но даже если бы нет, Рейз не стал бы ему врать при Силане.

– Это правда, – тихо признала Силана. – Мы поженились. Когда я исцелила Джанну я нарушила правила Храма. Я думала, что на это закроют глаза и ошиблась.

Грей кивнул:

– И ты сделала ее своей родственницей, чтобы Храм не мог тебя наказать.

– Мы не собирались никому говорить про свадьбу, – неловко продолжила Силана. – Только Храму и только, если будет необходимо.

– Но потом вокруг вас все слишком завертелось, – угрюмо кивнул Грей.

Как-то он подозрительно много об этом знал. Рейз вспомнил слова Мелезы о том, что она была знакома с Вейном, и сам себя обозвал идиотом.

Если бы Вейн был другом Мелезы и мог ее использовать против Силаны, давно бы уже это сделал.

– Силана, – Грей подался вперед, сцепил руки в замок и сказал. – Не буду врать, ситуация в Лиге для вас хуже не придумаешь. Несмотря на то, что ваш с бой с Вейном перенесли на завтра…

– Его перенесли на завтра? – Рейз встрепенулся. – Он же должен быть сегодня вечером.

– Перенесли, – угрюмо подтвердил Грей. – Потому что гладиатора Вейн тоже заменил. И сегодня вечером его новый гладиатор на Арену не выйдет.

Рейз так и не понял, что за ерунда творилась с гладиаторами Вейна. Ларс, с которым Рейз дрался был одним из нескольких. Про основного, с которым Вейн чаще всего выступал на Арене, он только слышал, вскользь, даже имени не запомнил. Вроде бы что-то на Т.

Никаких особых слухов про того не ходило. Вроде бы боец и боец.

Сильный, наверняка, и скорее всего из военных. В Парной Лиге, как быстро выяснил Рейз намного больше было бойцов, которые пришли на Арену после армии.

Если догадаться, почему Вейн отдал Делии Ларса, а не основного своего гладиатора, было нетрудно – кто и правда доверит другой хозяйке основного бойца, тем более в Зал Рабов, который считался самым опасным – то, зачем заменять гладиатора в бою с Рейзом и Силаной?

На этот бой Вейн шел от своего имени, ставил свои деньги и свою репутацию на успех.

– И с кем мне теперь драться? – спросил Рейз.

Грей помолчал несколько мгновений, глядя на него исподлобья. А потом угрюмо и веско ответил:

– Со мной.

Рейз вздрогнул: от неожиданности и от того, как именно Грей это сказал. Будто уже прикидывал, куда будет бить.

Силана посмотрела на Грея растерянно:

– Но вы… вы же не его гладиатор. Разве он имеет право.?

Грей перевел на нее взгляд, пояснил намного мягче, чем когда-либо разговаривал с Рейзом:

– Давай тебе Мелеза обо всем расскажет.

– Нет, что ты Грей, – ее голос, раздавшийся от двери, заставил их всех обернуться, как нашкодивших детей. – Продолжай болтать. Ты ведь так любишь говорить от моего имени. Иногда я гадаю, а помнишь ли ты вообще, кто из нас хозяин?

Каждое слово сочилось ядом, а Рейз смотрел на нее и никак не мог увязать в голове, что Мелеза родила Грею дочь. Что растила свою дочь с ним в одном доме.

И на глазах у дочки поливала того грязью? Унижала, как низшего?

Грей стиснул челюсти, так что желваки заиграли, выдавил сквозь зубы:

– Я прошу за это прощения, госпожа.

Она скривилась, будто собиралась добавить что-то еще, а потом заставила себя сдержаться и сказала только:

– Пошел вон с кресла. Твое место на полу.

У Рейза в очередной раз руки чесались схватить и потрясти Мелезу хорошенько, и – он это видел – Грею тоже хотелось.

Но тот смолчал и покорно пересел на пол. У ноги Мелезы, когда та села.

– Зачем вы так? – тихо спросила Силана. – Господин Грей…

– «Господин Грей» будет делать то, что я сказала, – перебила ее Мелеза. – Прости Силана, мне жаль, если тебе неприятно это видеть. Но Грей мой гладиатор и я не позволю посторонним вмешиваться.

– Простите, – Силана неловко сцепила руки. Посмотрела на Грея вопросительно, но тот казался совершенно невозмутимым. – Я все никак не привыкну.

– Не ты одна, – кривовато усмехнулась Мелеза. – Грей тоже. Никак не привыкнет, что я перестала потакать его капризам и теперь придется быть просто гладиатором.

Рейз знал, что стоило смолчать, тем более, что они с Силаной пришли к Мелезе просить о помощи, и все равно сказал:

– Я видел вашу дочку.

– Заткнись, – бросил ему Грей.

– Спасибо, что сказал, мальчик, – ядовито улыбнулась Мелеза. – Ведь это такое событие, видеть мою дочку в моем доме. О нем обязательно нужно мне поведать.

– Ты родила ее от гладиатора, – продолжил Рейз, хотя Силана рядом явно сгорала со стыда и не знала, как его заткнуть. – Не побрезговала. А что теперь? Каково твоей дочке видеть, как ты обращаешься с ее отцом?

Он не боялся Мелезы, не боялся того, что она снова применит свою силу.

Но она и пальцем его не тронула, вместо нее к Рейзу двинулся Грей, хорошо, что не стал бить сразу, потому что удар у него был тяжелый.

– Я сказал тебе заткнуться, щенок.

– Больно, – неожиданно весело, звонко сказала Мелеза, и ее голос, это совершенно неуместное, не вязавшееся с ее интонацией слово, заставило их всех замереть. И Грея, и Рейза. И даже Силану. – Ты спросил, каково моей дочке? Ей больно. Она все пытается вызнать, что сделал ее папа, что все так переменилось, а я не знаю, как ей ответить. И как ей объяснить, что это я с самого начала ошибалась. Доверяла и слишком много позволяла человеку, который того не стоил. Теперь я просто исправляю прошлые ошибки.

– Мелеза… – тихо, совершенно безнадежно позвал ее Грей, и Рейзу в который раз захотелось отвернуться. Невыносимо было смотреть, как сильный мужик вроде Грея меняется, становится уязвимым и слабым. Как зовет, нерешительно, жалко. Совершенно унизительно.

– Заткнись, Грей, – холодно оборвала она. Заставила себя улыбнуться. – Прости за эту отвратительную сцену, Силана. Я знаю, что ты пришла по делу.

Кода Грей рассказал, что Мелеза его женщина, Рейз предложил: тебе бы бабу нормальную. И потрахаться.

Грей тогда ответил: Я уже потрахался. На всю жизнь хватило.

Зло и непривычно горько.

Рейз его не понял тогда, а теперь будто кусочки мозаики в голове соединялись.

То, как Силана говорила о Мелезе и Грее. Как защищала Мелезу и не могла понять, почему та унижает Грея.

То, что Мелеза жила с Греем, и тот, забывшись часто вел себя как хозяин.

То, что у Мелезы и Грея была дочь.

И что что-то случилось, что заставило Мелезу изменить свое отношение.

«Я уже потрахался».

«На всю жизнь хватило».

Мелеза унижала Грея, постоянно провоцировала, говорила, что заменит его на другого мужика.

Рейз с самого начала думал, что просто от высокомерия, потому что некому было Мелезу одернуть.

Но все ведь было совсем не так.

И Грей подчинялся ей вовсе не потому, что Мелеза была его хозяйкой.

– Он тебе изменил, – сказал Рейз. И в то же мгновение понял, что не надо было открывать рот.

Стало неестественно тихо, и Силана смотрела на Рейза полными искреннего ужаса глазами.

Мелеза и Грей оба казались почти растерянными, но Рейз понимал, скоро их растерянность пройдет и сменится яростью.

А потом Мелеза расхохоталась. В голос, громко, до слез.

Грей сидел между ней и Рейзом, и явно не знал, что делать.

– Браво, мальчик, – отсмеявшись сказала Мелеза. – Просто браво. – Рейз почти ожидал, что она будет отрицать. Или издеваться, но она вдруг добавила весело. – Не бойся, никто тебя не тронет за правду. За правду ведь не принято бить, верно, Грей? А теперь, когда ты закончил ворошить наше грязное белье, и высказал все, что тебе хотелось, может объяснишь, зачем вы с Силаной здесь?

– Простите нас, – беспомощно сказала Силана. – Если бы я знала, что Рейз… что Рейз скажет что-то подобное, я никогда бы не пришла. Простите.

– Хватит, Силана, – Мелеза подняла руку, успокаивая ее. Перестала улыбаться, будто маска облетела с ее лица шелухой. – Да, мне неприятно, когда об этом говорят. Но с тех пор, как я переменила свое отношение к Грею, слухи в Парной Лиге давно ходят. Я много лет жила со своим гладиатором, не скрываясь. Завела от него ребенка, игнорируя традиции и все, что принято в Парной Лиге. Так что, поверь, про измену твой мальчик предположил далеко не первый. Я только надеюсь, что он не станет выспрашивать подробности. С кем мой Грей изменил мне, в какой позе и как ему это понравилось.

– Прости, – сказал Рейз. – Я не имел права.

– О, мальчик, отсутствие прав тебя никогда не останавливало. Не нужно теперь кокетничать. Я все еще хочу знать, зачем вы здесь. Из-за того, что Грей выйдет драться за Вейна или из-за проблем в Парной Лиге? Я так понимаю, после того, что случилось с Каро, вам нужна помощь.

– Я не могу просить вас о помощи, – тихо сказала Силана. – Не после того…

– Перестань, – снова перебила ее Мелеза. – Ты не чужая мне, Силана. Если я могу помочь, я помогу тебе. Несмотря на то, как бестактно и отвратительно ведет себя твой гладиатор.

Рейз поморщился, понимая, что заслужил, и что ответить на это было нечего.

– И будем честны, – продолжила Мелеза. – В Парной Лиге у вас почти нет союзников. Вы вряд ли можете позволить себе отказываться от моей помощи.

– Это правда, что господин Грей будет выступать за Вейна на Арене? – спросила Силана.

Мелеза снова усмехнулась:

– Разумеется. Куда он денется, контракт уже подписан, и был подписан уже давно.

– Почему? Вейн… отвратительный человек. Я не верю, что вы на его стороне. И тем более не верю, что вы согласны отдать ему господина Грея. Даже на один бой. Я просто не верю.

Мелеза помрачнела и опустила взгляд в пол, сказала спокойно и ровно:

– Согласие не имеет никакого значения. У меня нет выбора.

Глава 26

***

– Мы с Раилом учились в Академии одно время, – спокойно пояснила Мелеза, а Рейз обратил внимание, что она впервые назвала Вейна по имени. – И состояли в одном Обществе. Обучение чародеев… изолирует нас от постороннего мира. Академия заперта сама в себе, даже если ученики и выходят за ее пределы, обычные люди сторонятся нас.

– Чародеи и сами смотрят на всех свысока, – буркнул Рейз и тут же постарался стать как можно незаметнее. Он и так уже наговорил лишнего.

Но Мелеза не злилась и продолжила так же ровно:

– В нас видят инструменты, в лучшем случае, но чаще угрозу. С возрастом к этому привыкаешь, находишь близких людей, которые принимают тебя, как есть, – она бросила быстрый взгляд на Грея, словно украдкой, и тут же отвернулась. – Но в юности, пока у тебя еще нет никакой реальной силы, нет статуса и влияния… терпеть намного тяжелее.

– Теперь вас признает вся Парная Лига, – тихо и мягко сказала Силана. – Никто больше не может вас использовать, если вы сами не позволите.

Мелеза усмехнулась:

– Они признают меня не потому, что я чародейка. А потому, что у меня много денег и мой гладиатор побеждает.

Рейз мог бы сказать, что не будь она чародейкой, никаких денег у Мелезы бы не было, но сдержался.

Тем более, что ничего о ее деньгах не знал.

– И речь, Силана, не о том, что происходит сейчас, – добавила она. – Я хочу, чтобы ты поняла, что связывает меня с Вейном. А мы с ним встретились много лет назад, когда все было иначе. Из-за отношения окружающих, ученики Академии часто образуют… круги по интересам. Мы с Раилом не были исключением. Он мечтал о магии для всех, о магии без границ. Его интересовала сама природа силы и законы, по которым она существует. Его раздражали запреты, попытки ограничить наши знания.

– Академия ограничивает практики, которые приносят вред. Практики, которые опасны и неэтичны, – твердо сказала Силана.

– Да, – легко признала Мелеза. – Но, когда ты молод и веришь в собственную неуязвимость, никто не задумывается об этике. Каждый готов посвятить себя магии без остатка, и надеется, что сделает завтра лучше, чем вчера. В конце концов, даже то, что причиняет вред, что опасно и неэтично – тоже часть жизни. И часть той самой силы, которая делает мир живым.

Рейз не мог отделаться от мысли, что Мелеза говорила о силе, так же как Силана говорила о Майенн. С тем же благоговением, с такой же любовью.

– Я разделяю многие убеждения Вейна, – сказала она. – До сих пор считаю, что он прав в главном. Маги и магия заслуживают, чтобы к ним относились лучше. Чтобы перестали изолировать и бояться.

Рейз напрягся и спросил:

– Так ты на его стороне?

– Нет. Я не на его стороне, потому что я не разделяю его методы. Вещи, которые творит Вейн, приносят результат, но они отвратительны. Но даже если он добьется своего сейчас, если даже на какое-то время магию признают, что будет потом? Через поколение или два, люди оглянутся назад, и увидят, что все изменения, которые произошли – это результат лжи, череды убийств и предательств. Вейн призывает доверять магии и доверять чародеям, но ему самому доверять нельзя.

Она помолчала и продолжила:

– Но, когда мы были в Академии, все казалось совсем другим. Общие друзья, общие интересы. Первые попытки выйти за границы того, что навязывали нам учителя и создать что-то свое. Конечно, мы нарушали запреты.

– Вас поймали? – спросила Силана.

– Да. Это был просто вопрос времени. Тогда Раил взял вину на себя и его заставили уйти из Академии.

Рейз усмехнулся:

– Правда? А ублюдок говорил, что ему там просто было слишком скучно.

– Ему многое не нравилось, – ровно, равнодушно заметила Мелеза, – но он никогда не ушел бы добровольно. Не важно, сколько ограничений накладывает Академия, ее ресурсы огромны. В первую очередь, только в Академии собраны знания о силе и ее природе. Любой, кто решится практиковать магию сам, будет вынужден тыкаться вслепую, методом проб и ошибок изобретать вещи, которые уже давно существуют.

Немного это напоминало Рейзу о гладиаторской школе. Можно было и без наставника учиться драться, и даже вполне успешно. В конце концов, если выживать достаточно долго опыт все равно выбьет из тебя ошибки новичков. И все же обученный боец всегда найдет способ победить самоучку.

– В тот раз, – добавила Мелеза, – многим грозило исключение. В том числе ученикам из обычных, не знатных семей.

– И вас?

– И меня, – она посмотрела на Рейза и пояснила. – Обучение в Академии стоит дорого, но аристократов в Академии не так много.

– Я думал, каждый род стремится заполучить себе ручную чародейку.

– Конечно, – она усмехнулась. – Такой удобный инструмент под рукой. Всегда есть кому начертать глифы или создать чародейский светильник. Но все боятся, как бы мы не получили слишком много власти. Тем более, в богатых семьях, где интриги и грызня за влияние – любимое хобби.

– А Вейн? – Рейз усмехнулся. – Он богатый мальчик? Вот уж кто похож на чемпиона по интригам и грызне.

– Так же, как и Каро, он единственный выживший своего рода. Но да, он довольно богат. Был даже, когда мы еще учились. Именно поэтому он мог не боятся исключения.

– Рейз не понимает, – тихо вмешалась Силана. – Он не знает, как происходит обучение на чародеев.

– Я думаю, эти слова уже можно вышивать на рубашке твоего гладиатора, – Мелеза ядовито улыбнулась. – «Рейз не понимает». Это решило бы множество ваших проблем.

Он был совсем не в восторге от ее слов, но все же понимал, что не в его положении возмущаться.

Тем более, оглядываясь назад, пожалуй, Мелеза была права.

– Академия не только обучает чародеев, – пояснила она, глядя на него несколько снисходительно. – Она еще и контролирует выпускников. Спрос на магические вещи очень велик – чародейские экипажи, глифы, даже светильники и часовые башни. Каждый чародей должен предоставлять определенное количество артефактов на службу страны. Даже аристократы.

Теперь Рейз примерно понимал:

– Надо думать, любимых детей в Академию не отдают.

Грей бросил на него угрюмый взгляд, будто лезвием полоснул, и отвернулся.

Интересно, что Рейз на этот раз такого сказал?

– Верно, – а Мелеза наоборот, кивнула, словно была согласна. – Одних аристократов слишком мало. Обучение остальных оплачивается из казны. Академия набирает учеников из бедных семей.

Рейз о чем-то таком слышал:

– Да, а потом они обязаны отслужить на границе, вместо платы.

– Не обязательно, – поправила она. – Академия в любом случае сделает из ребенка чародея – или он просто не переживет обучение. Но нет никакой гарантии, что это сделает сильного чародея. Хотя, – и тут она снова усмехнулась, – всю жизнь чертить глифы огня в лавке для котлов много сил не нужно.

Тут она посмотрела на Грея, как будто это был аргумент в каком-то их личном, старом споре.

– Академия сама назначает службу, которой ученик обязан расплатиться, – угрюмо добавил Грей. – Отказаться нельзя.

А Рейз теперь понял, почему чародеи поддерживали Вейна. Раз уж он предлагал освободить их.

– У меня не было семьи, – спокойно сказала Мелеза. – Ни рода, ни денег. Я росла как крыса в подворотне, вместе с другими такими же крысами. Академия дала мне шанс чего-то добиться.

Мелеза признавала это очень легко, без стыда и бессмысленной бравады. Но все равно невозможно было представить ее в детстве. Сейчас она от кончиков ногтей, до кончиков волос выглядела как богатая женщина.

– Вы могли бы пойти в Храм, – тихо заметила Силана. – Дети Майенн содержат приюты, помогают сиротам. Академия не единственный выход.

– Брось, Силана, – Мелеза отмахнулась. – Думаю, мы обе понимаем, что я не слишком религиозна. И я не готова верить во что-то только ради куска хлеба. Я выбрала Академию и не жалею.

Грей хотел ей что-то сказать, но наткнулся на злой взгляд и заткнулся. Будто его по губам хлестнули.

– А если бы тебя исключили? – спросил Рейз.

– Мне пришлось бы расплачиваться за обучение всю мою жизнь, – спокойно признала Мелеза. – Меня могли бы продать в Аравин или в один из портовых домов удовольствий.

– Но ты все же решилась связаться с Вейном?

Рейз на ее месте не стал бы рисковать, но он не был чародеем и ничего не знал о магии.

– Я была намного моложе и намного глупее. И была уверена, что справлюсь с чем угодно. К тому же, тогда мы верили, что новые практики и ритуалы сделают нас сильнее. А чем сильнее чародей, тем лучше его жизнь после Академии. Когда Раил взял вину на себя, он спас не только меня. Всех, кто был в нашем Обществе.

– Как-то мне слабо верится, что он сделал это бескорыстно. Что он попросил взамен? Вернуть услугу через много лет?

– Нет. Он просил книги, просил делиться знаниями. Мы продолжали учиться, у нас оставался доступ к Чародейской Библиотеке. И через нас Раил тоже мог продолжать учиться. Он стал ниточкой, связавшей нас с внешним миром. Мы – его связью с Академией. Он знал множество полезных людей. Помогал, если кому-то из Общества требовалась его помощь. Ты смотришь на то, каким он стал сейчас, но раньше ничего этого не было. Он просто был нашим… другом.

Рейз без труда мог это представить. И понимал теперь, почему на приеме Вейна, куда он позвал Силану, было так много чародеев. И почему никто не пытался приструнить ублюдка.

– Поэтому у вас нет выбора? – спросила Силана. – И вы… доверите ему господина Грея?

Мелеза покачала головой:

– Нет. У Вейна подписан контракт с Греем. Несколько лет назад, Вейну бросили вызов. Многие поддерживают его, но и врагов у него немало. На тот момент у Вейна был только один гладиатор – Ларс – и он сильно пострадал на Арене. Этим многие хотели воспользоваться. Вейну бросили вызов, и потребовался гладиатор для защиты. Я позволила Грею подписать контракт на один бой.

Дальше Рейз без труда мог представить то, что случилось:

– Поединок отменили, а контракт остался. Удобно этот ублюдок устроился, все у него схвачено.

– Да, – спокойно ответила Мелеза. – Когда я говорю, что у нас с Греем нет выбора, я имею ввиду именно это. Контракт уже подписан, Грей не имеет права отказаться.

– Но вам это не нравится, – тихо заметила Силана.

– Конечно, не нравится, – Мелеза сцепила и расцепила пальцы. – Он вмешивается в поединки, пытается использовать Арену, чтобы избавляться от своих врагов. Его интриги многим людям могут стоить жизни.

– Он заставит господина Грея убить Рейза? – прямо спросила Силана. Голос у нее звучал на удивление спокойно, и Рейз знал, что, если Мелеза ответит «да», никакого поединка не будет. Силана откажется, какими бы последствиями это ей ни грозило.

Грей фыркнул, внезапно смерил Рейза веселым взглядом:

– Не волнуйся, никто не заставит меня убить твоего щенка. Хотя иногда так и тянет отрезать от него пару кусков. Хозяин не может приказать гладиатору убивать. Официально не может. Так что, не важно, чего хочет Вейн, я просто не стану этого делать. Тем более, что у Рейза против меня никаких шансов.