Текст книги "Пламя Силаны (СИ)"

Автор книги: Ольга Куранова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 51 страниц)

Глава 40

***

Писем было много, больше, чем Джанне поначалу показалось, и написаны они были разными людьми – почерк отличался, и манера строить фразы тоже. Оказавшись в экипаже, Джанна аккуратно разложила их по датам, благо конверты были подписаны, и только потом начала читать – вдумчиво и внимательно.

Каро сидел напротив молча и не мешал, сам перебирал какие-то другие бумаги, и Джанна мимоходом подумала, что со стороны они, должно быть, напоминали парочку строгих учителей за проверкой домашнего задания. Или работников архива.

Мысль заставила ее улыбнуться.

На первый взгляд переписка, которую Каро ей отдал, была личной, очень эмоциональной. Просто слова мужчины, который скучает по женщине и хочет поскорее вернуться, но не позволяют дела. Просто ответ женщины, которая ждет его дома.

И все же раз за разом Джанна улавливала в строчках какую-то неправильность, будто крохотные слова выбивались из единого потока, выпадали, как крохотные камушки из пошедшей трещинами стены.

Царапались неправильностью.

Она не говорила об этом Каро, и делала то, что он поручил – просто выписывала названия и имена, помечала, где и как они попадались.

Дорога оказалась долгой, несколько раз шла вверх, и приходилось придерживать бумаги, чтобы те не посыпались на пол.

А потом очередное письмо заставило Джанну вздрогнуть. Тот же мужчина писал той же женщине, но не о том, что видел, и не о том, семена каких цветов хотел бы привезти для сада. Нет, он писал о том, что хотел бы сделать с женщиной ночью. Когда они остались бы одни, и никто не смог бы им помешать.

Джанна почувствовала, что краснеет, бросила быстрый взгляд на Каро.

Он усмехался и прямо смотрел в ответ:

– Я смотрю, вы добрались до моей любимой части. И как? Готовы продолжать? Знаете, помогать мне – это довольно грязная работа. Приходится копаться в чужой личной жизни.

Он говорил довольно небрежно, пренебрежительно, но смотрел цепко, и Джанна чувствовала – ждал ответа, оценивал, приглядывался.

Проверял ее.

– Я знаю, что это необходимо, – спокойно отозвалась она. – Что в этих письмах хранится важная информация.

– Правда? – он с интересом подался вперед. – Только потому, что я их вам доверил? А вдруг я просто мудак, который без причины лезет в чужие чувства?

Джанна вежливо улыбнулась в ответ:

– Даже если вы мудак, вы очень занятой мудак. У вас нет времени даже на собственную личную жизнь. Если уж вы решили копаться в чужой, значит есть веский повод.

Экипаж тряхнуло, и Каро едва не слетел с сиденья, перестал усмехаться и поморщился:

– Хоть раз могли бы и оправдать мои ожидания. Я думал, вы откажитесь читать про чужие постельные игры.

Джанна пожала плечами:

– Это просто слова. Не важно, какие они, мне нужно просто выписать имена и названия, – она помедлила и добавила. – И раз уж человек пишет о чем-то в письме, должен быть готов, что это увидят посторонние.

Каро присвистнул:

– Похоже, я на вас очень плохо влияю. Всего несколько дней мы женаты, а вы уже мыслите, как шпионка. Большинство, знаете ли, не подозревают слежку и не ждут проверки от государственных агентов. И спасибо за то всем богам, иначе моя работа стала бы намного сложнее.

Джанна мотнула головой:

– При чем здесь государственные агенты? Письмо есть письмо – оно может случайно попасть не в те руки. Курьер может перепутать адреса, или конверт пострадает и его вскроют в надежде определить адресата. Письмо моет прочесть прислуга, или любопытный ребенок. Оно может выпасть из сумки, его можно случайно забыть на столе.

– То есть вы не стали бы писать ничего важного, – Каро удовлетворенно кивнул. – Но что делать, если никакие другие способы недоступны. И иначе с человеком вам не связаться?

Джанна задумалась, а потом посмотрела на письма уже совершенно иначе.

– А, вижу, вы и сами поняли, – удовлетворенно кивнул Каро.

– Скрыть смысл так, чтобы только другой человек смог его понять, – сделала вывод Джанна.

Он усмехнулся:

– Верно. Знаете, кто отправитель? Наш герой-любовник это Вейн. А женщина, по чьим прелестям он так скучает, это Джеллика Райн. Жена княжеского советника. Любопытно, правда? Жена изменяет мужу, получает и хранит полные страсти послания от другого мужчины, и ни капли не боится, что ее раскроют. А потом, когда ее любимый Вейн возвращается, она даже не пытается встретиться с ним лично.

Каро говорил ей раньше, что у Вейна не было близких людей – ни родственников, ни возлюбленной. Только союзники и подчиненные.

– Это не любовная переписка, – задумчиво сказала она, пытаясь вспомнить все мелочи, которые показались ей странными. Которые не вписывались в общую картину.

– Как знать, – он откинулся на спинку кресла. – Если это код, я смогу это использовать. Если давняя влюбленность и роман по переписке… как знать, может тоже.

– Это связано с вашим планом, – предположила она. – Как избавиться от Вейна раз и навсегда.

– Все связано с моим планом, – Каро фыркнул. – Все, что окажется полезным. Знаете, почему я попросил вас выписать все названия и места? Их сложнее скрывать. Для всего остального можно придумать образные обороты, замаскировать под что-то еще. И только названия часто остаются неизменными.

– Я понимаю, – Джанна кивнула, снова посмотрела на письма. Вернулась к самому первому, которое прочла. – Я постараюсь не упустить ничего важного.

Он выдохнул и улыбнулся:

– Все-таки слишком вы хороши. Даже не верится.

Экипаж остановился, и Каро добавил:

– Знаете, а пойдемте со мной. Вернетесь к переписке позже. Сейчас можете посмотреть на еще одну сторону моей работы. Если, конечно, не боитесь.

Джанна помолчала, взвешивая свой выбор.

Хотела ли она знать о Каро больше? Увидеть те его стороны, которые вызвали отвращение? Он мог быть жесток, он мог убивать и пытать, причинять вред другим, не испытывая ни угрызений совести, ни сомневаясь в правильности своих поступков.

Джанна это понимала. Готова ли была увидеть?

– Боюсь. Но я все равно пойду с вами.

От него зависели Рейз и Силана. Джанна связала с Каро свою жизнь, выбрала доверять ему. Теперь поздно было отворачиваться и пытаться врать себе.

– Уверены? Кто знает, какое ужасное зрелище там ждет? Пытки? Убийства? Вас может даже стошнить на ваше красивое, элегантное платье.

Он подмигнул, и Джанна заставила себя выдавить улыбку в ответ:

– Даже если меня стошнит, вы купите мне новое.

***

Княжеский дворец был огромен. Джанна привыкла видеть его издали, просто угрюмым массивным силуэтом на холме, но вблизи, он подавлял, будто гигантский жернов, готовый размолоть все вокруг в пыль. Он больше напоминал крепость, неприступную твердыню, чем дворец.

– Знаете, его построили лет двести тому назад, – невпопад сказал Каро, взяв Джанну под руку. От его присутствия, от небрежного тона сразу становилось легче. – Еще до того, как предок нашего короля объединил земли. Тогда в Силл Арне князь правил сам, никому не отчитываясь. Времена были тогда неспокойные, и каждый старался обзавестись стенами покрепче.

– А сейчас? – спросила Джанна.

– А сейчас все мирно и прилично, и можно жить хоть в ажурной беседке.

– Тогда зачем оставаться здесь?

Каро усмехнулся:

– На случай, если времена опять переменятся.

Джанна попробовала это представить – просыпаться и засыпать в этих угрюмых стенах, расти здесь. И порадовалась, что родилась в обычной семье.

Каро подвел ее к воротам, небрежно кивнул страже, мимоходом показал знак государственного агента.

– Что насчет женщины? – стражники не торопились открывать ворота.

Каро смерил их ленивым взглядом, и у Джанны возникло странное, необъяснимое чувство – будто он прикидывал, куда ударить. Что за его расслабленностью, нарочитой небрежностью скрывалось что-то еще.

– Это моя любимая жена. Я думаю, пора представить ее князю.

– Ей не назначено, – равнодушно ответил стражник.

– Да, но Его Высочество найдет на нас время. Я в этом уверен.

Стражник молчал несколько мгновений, потом коротко кивнул и отошел в сторону:

– Я запишу, что вы пришли с ней.

– Записывайте, – Каро усмехнулся. – Я понимаю, вам на посту скучно. Вот вы и развлекаетесь маранием бумаги.

Стражник проигнорировал его слова, сделал пометку в бумагах, коротко поклонился Джанне.

Она вежливо склонилась в ответ.

– Зачем вы его провоцировали? – спросила Джанна, когда они оказались за воротами и пост охраны остался позади.

Каро равнодушно пожал плечами. От его усмешки не осталось и следа, будто он снял одну маску и надел другую:

– Потому что от меня этого ждут. Это княжеский дворец, здесь у каждого стражника есть хозяин и еще с пяток почетных слушателей. И мне нужно, чтобы конкретно этот стражник пел своим слушателям про мое высокомерное, наплевательское отношение.

– А если бы на его месте был кто-то другой? – спросила она.

– Не сомневайтесь, я вел бы себя как образец благородства и дружелюбия. И с интересом расспрашивал бы про родственников и друзей.

Джанна улыбнулась:

– Это кого угодно бы напугало.

Каро рассмеялся:

– А вы схватываете на лету, – он быстрым шагом пересек внутренний двор и направился к центральной части дворцового комплекса. – Идемте. Князь сегодня слишком занят и не сможет нас принять, но хотя бы для приличия нужно попытаться к нему пробиться.

– Что будет потом?

– Потом мы отправимся на встречу, ради которой и приехали.

***

Церемониймейстер княжеского двора – а именно так Каро представил Джанне высокого, скрюченного мужчину в мантии Магической Академии, которую перечеркивала лента с княжеским знаком – смотрел на них, словно на грязь под ногами.

Крылья тонкого длинного носа подрагивали, будто у гончей, почуявшей кровь.

– И вы, Каро, ждете, что Его Высочество бросит все дела ради встречи с вашей женой? Которой даже не назначено. Знаете, раньше за такую наглость можно было поплатиться головой.

Каро вел себя беззаботно и невозмутимо, пожал плечами:

– Посмотрите на мою жену. Ни один мужчина в здравом рассудке не откажется от встречи с ней.

– Она даже не дворянка.

– Зато она вскружила мне голову, Кеннер, – Каро усмехнулся. – Ни одной дворянке раньше это не удавалось.

– Я не верю в вашу любовь, о которой вот уже два дня слышу на каждом шагу, – Кеннер брезгливо поджал тонкие губы. – Именно потому, что слышу о ней на каждом шагу. И мне все равно, пока вы не пытаетесь вмешивать Его Высочество.

Каро улыбнулся в ответ, холодно и вежливо:

– Вы в своем праве, Кеннер. Верьте во что хотите. Можете не пускать нас к Его Высочеству. Можете даже не говорить, что мы приходили. Но не сомневайтесь, у вашего решения будут последствия.

Кеннер рассмеялся, высоко и неприятно:

– Вы что угрожаете мне, Каро?

– Нет, просто говорю банальности. Я слышал, так принято в приличном обществе.

Джанна молчала и не вмешивалась, и не спрашивала, зачем Каро так настаивал на встрече с князем, если вовсе не собирался к нему идти.

– В приличном обществе, Каро, от ищеек вроде вас принято держаться подальше, – ядовито заметил Кеннер.

Каро промолчал в ответ.

Их молчание было напряженным, и казалось, что оно само по себе было разговором. Несло в себе намного больше, чем слова.

Наконец Кеннер раздраженно кивнул и сказал:

– Я спрошу у князя. Приходите через час.

Каро вежливо поклонился:

– С вами приятно иметь дело. Идемте, Джанна. Раз у нас выдался свободный час, это отличная возможность показать вам воздушные причалы. Оттуда открывается изумительный вид на город.

***

Они действительно вначале пошли на воздушный причал, и оттуда и правда открывался изумительный вид – шпили Грозовой Девы выступали из снежной, зимней белизны силуэтами, будто нарисованные. Было холодно и ветрено, и Джанна прятала руки в рукава, в напрасной попытке согреть.

Каро стоял рядом и не торопился никуда идти.

– Значит, вы провоцируете не только стражу, – заметила Джанна, глядя вдаль. Туда, где выписывали виражи скаты княжеских посыльных.

– Если вы про Кеннера, то это был наш обычный разговор. Никаких особых провокаций, если не считать того, что я прихвостень короля, а Кеннер фанатично предан княжеской семье. Нам по статусу не положено ладить.

– Я слышала, князь и король друзья, – спокойно заметила Джанна.

– Конечно, друзья. Они же оба у власти. Воевать им было бы слишком накладно, – Каро усмехнулся. – Но дружеское перетягивание власти на себя еще никто не отменял. Это такой популярный придворный спорт.

На причале было пусто, но Джанна все равно оглянулась по сторонам, прежде, чем заговорить. И встала к Каро очень близко, понизила голос, чтобы никто кроме него не мог услышать:

– Если бы князю пришлось выбирать между королем и Аравином, как думаете, кого бы он выбрал?

Каро чуть наклонился к ней:

– А вы рискуете, задавая такие вопросы.

Она промолчала, потому что он был прав, и потому что все равно ждала ответа.

Каро фыркнул:

– Князь поддержит короля, просто потому, что аравинцы не оставят его в живых, если захватят Силл Арне.

– Значит, князь поможет вам в борьбе с Вейном.

Каро покачал головой:

– Скорее до последнего будет стоять в стороне и ждать, что мы уничтожим друг друга.

Джанна нахмурилась:

– Вас это не… беспокоит?

Каро усмехнулся:

– Нет, он же не дождется.

Потом он напрягся, подался вперед, будто гончая, почуявшая кровь, и Джанна невольно тоже потянулась следом – понять, что привлекло его интерес.

Показалось, что в башне напротив, у самого окна кто-то прошел, колыхнулась занавеска, и на миг мелькнула рука.

– Отлично, нам пора, – Каро повеселел, подмигнул Джанне.

– Вы так и не сказали, к кому мы идем, – заметила она.

– О, мы идем к моему дорогому другу. Его зовут Энай, он аравинец, и поверьте, вы не хотели бы встретить его во время войны.

Глава 41

***

Каро шел к Энаю быстро, и Джанна едва поспевала. Он достал печать государственного агента, держал на виду, и больше стража их не останавливала, ни о чем не спрашивала.

Идти пришлось недолго – пара лестниц, коридор, и вот уже Каро замер перед дверью. Он постучал аккуратно и четко, будто отсчитывал удары.

За дверью громыхнуло, послышались сдавленные аравинские слова – Джанна как-то сразу поняла, что ругательства.

– Ваш друг не рад вас видеть? – тихо спросила она.

– Сейчас он никого не рад видеть. У моего друга сложный период в жизни, – Каро усмехнулся. Джанна ни мгновения не сомневалась в том, что сложный период у Эная случился благодаря ему.

– Трэсса д’ньягга!.. П’шли прочь! Сего’ня не принимаю! – раздалось из-за двери. Когда человек говорил на аравинском, Джанна не расслышала, но теперь поняла – Энай был пьян.

– Это Каро, Энай! – Каро повысил голос. – Открывайте!

Что-то грохнуло снова и за дверью стало неестественно тихо.

Должно быть, Энай прислушивался. Или же просто слишком боялся Каро, застыл от страха.

– Я не хочу вас видеть, – после непродолжительного молчания сказал он. Неожиданно четко, будто в миг протрезвел.

– Но придется, – Каро улыбался. Хищно, заинтересованно. Улыбался и явно наслаждался своей работой. – Открывайте.

Джанна услышала, как с лязгом провернулся в замочной скважине ключ, и дверь приоткрылась. Медленно, со скрипом. В нос ударил омерзительный, прогорклый запах вина и пота. Джанна вопросительно посмотрела на Каро и отступила на шаг. Он, казалось, не замечал запаха.

Энай смотрел на него сквозь узкую щель между дверью и притолокой.

«Вы не хотели бы встретить его во время войны», – так сказал Каро про Эная. Но сейчас он ее не пугал.

Энай выглядел сломленным. Больным и усталым, как те, кто иногда приходил в бар Рейза, чтобы напиться и забыться.

– А я д’мал вы больше не придете, – невнятно выдавил Энай, отошел в сторону и открыл дверь нараспашку. Запах стал сильнее, ударил в нос.

Джанна не позволила себе поморщиться.

– Надеялись, Энай, – поправил Каро. Зашел внутрь, будто хозяин, – Вы не думали. Если б думали, ждали бы меня в гости. Ну и бардак у вас тут.

Он был прав – в комнате все было перевернуто вверх дном, на полу валялась еда и осколки посуды. И будто кровь на стене багровело пятно от вина – должно быть Энай запустил в стену кубком.

– Проходите, Джанна, – сказал ей Каро. – Только смотрите под ноги, не наступите в осколки.

Он аккуратно подцепил упавший стул, поставил напротив Эная. Джанна зашла в комнату, осторожно ступая подошла к окну и распахнула одну из штор, аккуратно потянула на себя створку окна, впуская стылый, свежий воздух.

– У вас что, н’вая ручная жрица? – Энай сел на стул, который поставил ему Каро, обмяк будто марионетка, которой обрезали нити.

– А вы присмотритесь получше, – посоветовал Каро. – Сами все поймете.

– Нет, – окинув Джанну внимательным взглядом, медленно проговорил Энай. – Не жрица. Жрицы в’няют дымом.

– Не вам жаловаться на вонь, Энай.

Теперь, когда в комнате стало светлее, Джанна без труда различала ожоги Эная – бугристые, жуткие.

– И не вам, Каро, – он рассмеялся. Хрипло, уродливо. – Вы ст’рвятник. Давно привыкли к зап’ху мертвечины.

Каро спокойно пожал плечами:

– И дерьма. Я, увы, вынужден иметь дело с такими как вы. Работа обязывает.

Энай устало потер лицо ладонями, выдохнул и снова посмотрел на Джанну, будто пытался понять, зачем Каро ее привел:

– Что вам нужно от меня? Я и так вам все рассказал.

– Это касается вашего друга Вейна.

Джанна насторожилась, всмотрелась в лицо Эная. Тот равнодушно отмахнулся:

– Вейну плевать на меня. Он не станет ничего мне рассказывать.

– Я и не жду, что он распахнет перед вами душу. Мне нужно другое.

Он потянулся во внутренний карман форменного камзола, лениво достал небольшой пузырек, посмотрел сквозь красное стекло на свет. Джанне на мгновение показалось, что содержимое вспыхнуло кровью.

– Что это? – равнодушно поинтересовался Энай.

– Яд, – беззаботно отозвался Каро. – Аравинский. Большая редкость в Королевстве, знаете ли.

Энай напрягся, побледнел и отвел взгляд:

– Не дождетесь. Вы зап’гали меня жрицей, но не настолько запугали. Я не стану это пить.

Он подумал, что Каро пришел убить его, но реагировал буднично, без интереса.

Джанна представила, что он прав – что сейчас Каро надавит, шантажом, угрозами или силой, но добьется своего. И Энай умрет у нее на глазах.

Она видела смерть всего несколько раз: краем глаза казнь – бескровное и будто ненастоящее повешение на главной площади, случайную и уродливую смерть на Арене – гладиатор не успел закрыться, и клинок пропорол его от плеча до грудины.

Но никогда так близко. Вдоль позвоночника будто провели ледяными пальцами, ладони вспотели.

Джанна поймала себя на том, что у нее дрожат пальцы, и сцепила их до боли. Не хотелось, чтобы Каро увидел ее слабость.

Он неожиданно прыснул от смеха, звук разорвал тишину – неожиданный и неожиданно громкий:

– Вы совсем меня за монстра держите, Энай. Бросьте, если бы я хотел вас отравить, не стал бы предупреждать. Подлил бы в выпивку, раз вы так ее любите.

Он и был монстром. И показать Джанне хотел именно это, ждал от нее реакции.

Она попыталась представить какой. И понять – зачем.

– Нет, яд не для вас, – продолжил Каро. – Он для Вейна. Дней через пять вас позовут в суд. Будут судить гладиатора за то, что он использовал этот яд в бою. А вы станете свидетелем и под присягой скажете, что дали часть этого яда Вейну. Что он попросил его у вас для своей коллекции. И вы не смогли отказать.

Теперь Джанна понимала, зачем они приехали к Энаю, и чего именно хотел от него Каро.

Энай рассмеялся, безудержно, так громко, что сорвался на кашель в конце:

– Да вы с’всем отчаялись, Каро. Вы хотите подставить Вейна так грубо? Даже если я совру про яд, мне н’кто не поверит.

– Но это уже не ваша забота, – небрежно заметил Каро.

Энай сказал что-то на аравинском, а потом криво улыбнулся. Угрюмо и совсем не весело:

– Я не все мозги еще пропил.

– Разве? – Каро вопросительно вскинул бровь. – А ведь так старались.

– Я з’наю, что вы врете. Меня обвинят. За лож’ные п’казания.

Он заволновался, заговорил быстрее и стал запинаться чаще.

– И что? У вас все еще неприкосновенность. Вы же любимый аравинский посол князя.

– Нет, – Энай мотнул головой, шрамы натянулись, на миг проступили отчетливее.

– Да, – с улыбкой сказал Каро. – Вы все равно согласитесь. К чему теперь это кокетство?

– Будете мне угрожать? В этом вы мастер, – горько признал Энай. И Джанна увидела – момент, пока он колебался. Пока принимал решение. Увидела, словно могла заглянуть вглубь него.

Каро скользнул по ней заинтересованным взглядом, будто лезвием по коже, а потом снова улыбнулся Энаю:

– Не буду. Я уже угрожал вам. Если не менять методы, они теряют эффективность. Нет, я вас куплю.

– Мне не нужны деньги.

– Конечно, не нужны, – Каро фыркнул, будто услышал что-то очень забавное. – У меня есть нечто получше. Как ваши шрамы, Энай? Как вам спится? Помогает ли ваше вино от кошмаров?

Энаю не нужно было отвечать, Джанна и так видела – так отчетливо, будто он уже признал это вслух.

Нет, вино не помогало Энаю от кошмаров.

– Я предлагаю вам забыть, Энай, – продолжил Каро. – Войну, пламя, и ваш ужас, когда жрица сжигала вас заживо. Шрамы не перестанут болеть, но останется только боль. Чистая и простая. Никаких больше кошмаров, никаких сомнений в себе. Вы станете прежним. Помните, каким вы были? Вы ничего не боялись, заставляли других трястись от ужаса. Вы были героем, – он говорил вкрадчиво, проникновенно. Его голос будто обволакивал, проникал ядом под кожу.

Энай подобрался, подался вперед, впитывая эту отраву.

Каро предлагал ему то, что было Энаю необходимо. Он ломал его, ломал не страхом, надеждой.

И именно это хотел показать Джанне, этому решил научить.

Она почувствовала злость – холодную, расчетливую. И смолчала, потому что говорить сейчас было не время и не место.

– Это невозможно, – шепнул Энай. Он уже сдался, уже на все был готов.

– У нас в Королевстве множество чародеев. Они способны на самые разные чудеса, стереть память не так уж сложно. Особенно тому, кто и сам хочет забыть.

– Это запрещенная магия, я знаю.

– Да, и что? Нам ли не знать, что любые запреты можно обойти, – Каро поднял пузырек с ядом перед собой, снова полюбовался тем, как вспыхнул алым свет в флакончике. И протянул Энаю.

Энай поколебался еще несколько мгновений, а потом взял яд.

***

Джанна не заговаривала, пока они с Каро не оказались одни, пока не вернулись на воздушный причал, и она снова без труда смогла отыскать окно Эная. Шторы уже снова были задернуты.

Каро рассматривал Джанну и наверняка оценивал, так же как Эная. Как, должно быть, всех, кого встречал. Он во многом был прав, он привык, что может читать людей, как книги. И может написать в них все, что ему потребуется.

Джанна увидела своими глазами, как он это делал.

– Я знаю, зачем вы меня позвали с собой, – сказала она. Заставила себя говорить спокойно.

– Хотел посмотреть на реакцию. Вы испугались, – он пожал плечами. – Самая естественная реакция.

– Да, – не стала спорить она. – Но позвали вы меня не за этим.

Он с любопытством подался к ней:

– Правда?

– Вы хотели знать, увижу ли я, пойму ли, что вы делаете. Вы хотели убедиться, что я могу – смотреть и подмечать детали. Могу, даже когда боюсь. Вы обескуражили Эная, вывели его из равновесия. Вы заставили его сесть, а сами остались стоять, чтобы он чувствовал себя уязвимым. А когда поняли, что он сломался, перестали угрожать и купили его надеждой.

Каро рассмеялся, и в ответ на его смех злость внутри Джанны всколыхнулась волной. Красной, как флакон с ядом.

– Какая вы молодец, – похвалил Каро, и вдруг оказался очень близко. Втиснул Джанну своим телом в перила причала, и она вдруг подумала – он мог ее сбросить. Если бы захотел, если бы толкнул достаточно сильно.

Но она смотрела ему в глаза и слишком злилась, чтобы бояться.

Каро перестал улыбаться, спросил холодно, серьезно:

– И что теперь? Что вы собираетесь делать? Раз вы все видите и понимаете, и тоже могли бы ломать людей? Станете подрабатывать государственным агентом? Сбежите и закроетесь в своем безопасном мирке?

Джанна сделала глубокий вдох, выдохнула – выдох повис между ней и Каро белесым облачком – а потом шепнула ласково и откровенно:

– Для начала я вобью вам яйца в желудок, если вы не отойдете, Дэмьен. Немедленно.

У него дрогнули ноздри, глаза стали совсем прозрачными, жуткими, а потом Каро запрокинул голову и расхохотался. И отступил назад.

– Джанна! Вы и правда нечто!

А ей отчаянно хотелось все-таки врезать ему между ног.

– Простите, я явно позволил себе лишнее, – он мотнул головой. – Я все время ошибаюсь рядом с вами.

– Да, – легко признала Джанна. – Ошибаетесь. А я ничего не буду делать. И ваша идиотская проверка ничего вам не даст. Да, я вижу детали, понимаю, что вы делаете и зачем. Но я никогда не смогу как вы. Не буду ломать людей, потому что не хочу ломать людей. Я могу прочитать для вас письма, найти то, что попросите. Но то, как вы поступили с Энаем… не важно, что он за человек и что натворил, так я не сумею.

Каро коротко кивнул, посмотрел вперед:

– Понимаю.

– Нет, – возразила она. – Не понимаете. Я не смогу как вы, но и не сбегу.

Он вздрогнул и снова посмотрел на нее. И лицо у него было совершенно бесстрастное, невыразительное.

Джанна потянулась вперед, привстала на цыпочки и невесомо коснулась губами губ Каро.

Первая подала ему руку:

– Идемте. В экипаже ждут письма, а я пока не прочитала и половины.

Каро кивнул и вдруг прижал ее к себе – поцеловал так, как Джанну никогда еще не целовали, будто метку ставил. Так, что кружилась голова и моментально ослабели колени.

И когда отстранился, ей пришлось вцепиться в его руку, чтобы не упасть.

Каро беззаботно ей улыбнулся:

– Это вам в качестве примера. Если уж решили целоваться, целуйтесь так.