Текст книги "Пламя Силаны (СИ)"

Автор книги: Ольга Куранова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 51 страниц)

Гладиатор лежал зажмурившись, терпел боль и иногда стонал сквозь зубы.

Врач ненадолго отвлекся, оглядел Силану быстрым взглядом:

– Жрица? Не думал, что его хозяйка раскошелится на исцеление.

– Я не могу исцелять, – тихо отозвалась она.

Врач смерил ее опасливым взглядом:

– Ты алая что ли?

Силана почувствовала, как напрягся Рейз и успокаивающе сжала его руку.

– Мне нужно поговорить с этим человеком. Он в сознании?

Гладиатор медленно приоткрыл глаза, скривился:

– Да. Говорить… смогу. Что вам… нужно?

Он произносил слова очень старательно, делал длинные паузы и тяжело дышал, пытаясь справиться с болью. Наверное, эликсир от боли еще не подействовал, или же оказался слишком слабым.

Силана не знала, с чего начать, и потому спросила:

– Как вас зовут?

– Ленник, – ответил тот.

Врач фыркнул:

– Его что, на Арене не объявляли?

– Простите, я не запомнила имя.

Ленник не обиделся, просто кивнул через силу:

– Зачем вы… здесь?

– Я хотела поговорить про вашу травму.

Врач нахмурился, уголки его губ опустились, и он вмешался:

– О его травме ты можешь поговорить со мной.

– Вы знаете сами, что ничем не сможете помочь, – тихо и твердо ответила Силана. – Я видела его переломы. Обычное лечение бесполезно.

Гладиатор тяжело сглотнул, отвернул голову и сказал:

– Уходи.

– Выслушайте меня, пожалуйста, – как могла мягко попросила Силана. – Я пришла, потому что хочу помочь. Врач не вылечит ваши травмы, но жрица сможет их исцелить.

– Ты же сказала… – он не закончил, и она продолжила:

– Не я. Другая жрица, и к ней нужно обратиться как можно скорее. Пламени намного сложнее исцелять старые шрамы и зажившие раны.

Ленник хмыкнул невесело, дернул уголком губ:

– Надо же, жрицы теперь ходят и сами зазывают клиентов. Будто шлюхи.

Рейз двинулся к нему, но Силана удержала его за руку. Леннику было плохо и больно, и он едва ли мог отвечать за свои слова. Не стоило на него злиться.

– Не нужно, – попросила она. – Я знаю жрицу, которая лучше всего исцеляет именно травмы. Я могу позвать ее, если вы захотите.

Он помолчал и спросил:

– И во сколько мне это обойдется?

Силана назвала сумму и, немного поколебавшись, и Ленник снова скривился – от горечи или от сильной боли:

– Слишком дорого. Сейчас у меня нет столько.

Она знала, что так и будет – мало, кто мог заплатить столько сразу, а частями Храм принимал неохотно.

– Я оплачу ваше исцеление. Частично это моя…

«Вина» – она собиралась закончить так. «Частично это моя вина».

Но Рейз перебил ее, не давая договорить:

– В долг. Силана даст тебе эти деньги в долг. Будешь возвращать, как сможешь, по частям.

– Я не стану вас торопить с выплатой.

Рейз смотрел на нее хмуро, но Силана настояла, и когда Ленник ответил, когда выдавил «спасибо» – низко и хрипло, его голос дрогнул.

***

– Я все равно не понимаю, – сказал Рейз, когда они покинули лазарет и направились к главному залу, где осталась Джанна. – Ты же жрица, вы без денег никогда никого не исцеляете. Почему ты вдруг так переживаешь именно за Ленника?

Он все еще злился на Храм и, наверное, он был прав.

Рейз не верил в Майенн, не любил ее и не знал того, что знала любая жрица: Богиня создала все сущее, и жизнь, и смерть, все несправедливые, страшные, болезненные вещи.

Силана попыталась объяснить ему:

– Вы ненавидите болезнь, Рейз, потому что видите в ней только страдания. Не понимаете, что это такая же оборотная жизни, и что без нее, как и без смерти ничто не имеет значения.

– Это просто красивые слова.

– Думаете? Мы бережем детей, потому что знаем, что они могут пострадать, мы торопимся встретиться с близкими, потому что в любой момент можем их лишиться. Мы откладываем мелочные обиды, прощаем боль перед лицом неизбежной потери. Это необходимое условие, без которого мы не умели бы любить.

Она продолжила:

– Жрицы выбирают жизнь, созидающий, исцеляющий лик Майенн. Но даже если бы мы могли исцелить всех, мы не стали бы этого делать. Потому что это неизбежно сломало бы, уничтожило бы жизнь – страшную и невыносимо прекрасную, величайшее творение Майенн, в котором всему найдется место. Болезни и здравию, богатству и бедности, красоте и уродству.

– Тогда зачем вообще исцелять? Для чего вмешиваться, если вы так любите уродства и болезни?

Она улыбнулась и выдохнула:

– Потому что последнему чуду, неожиданному спасению, как бы дорого оно ни стоило, в мире тоже есть место.

Она не убедила его, и он скривился:

– По мне, так в твоем Храме одни лицемеры.

– Подумайте и о другом, – сказала она мягко. – Жриц слишком мало, мы не сможем исцелить всех. Высокие цены защищают нас. Иначе слишком многие приходили бы за помощью, и мы все равно не смогли бы помочь.

Рейз помолчал, застыл на месте:

– Еще и трусливые лицемеры. Но по крайней мере ты не такая. Ты готова помочь Леннику, хотя ничего ему не должна. Я только одного не понимаю, если ты веришь во все это: про жизнь и смерть, и то, что без смерти нельзя, почему так винишь себя? Почему так ненавидишь?

Она уже много раз думала об этом, когда приходили кошмары, и когда не оставалось даже уснуть.

– Потому что я сломалась, Рейз. Я не выдержала уродства, которое увидела и того, которое сотворила сама. Не это я хотела нести миру. Не боль, не гарь и не ужас.

Рейз взял ее за руку, сжал мягко и очень бережно и вдруг шепнул:

– Не только. Ты принесла не только это.

И от того, как он это говорил, становилось легче дышать сквозь запах дыма.

Глава 14

***

По пути в зал, Силана ускорила шаг. Она сама не могла объяснить ту странную, необоснованную тревогу, которая возникла совершенно внезапно, и подгоняла ее будто оскаленная гончая. Иногда Силана чувствовала себя так на войне, незадолго до атаки.

– В чем дело? – спросил ее Рейз. Он без труда подстраивался под ее быстрые шаги, хмурился, но не пытался остановить.

– Давайте поторопимся, – попросила она и добавила. – У меня дурное предчувствие.

Он нахмурился сильнее и еще ускорил шаг.

Силана была почти уверена, что сама все придумала. Что ошиблась – надеялась на это всей душой. Была готова влететь в зал, увидеть Джанну на трибуне, и извиняться перед Рейзом за то, что напугала его.

Джанны не было на месте. Это ничего не значило само по себе, мелочь. Сестра Рейза могла уйти, или встретить знакомых, да что угодно еще. Но Силана все равно принялась судорожно искать ее взглядом, быстро оглядываясь по сторонам, и привлекая внимание людей.

Госпожа моя в Пламени, ты, что дышит в каждом вдохе и выдохе, ты тепло наших тел и самый первый огонь. Проведи меня по струне, укажи мне путь. Стань маяком мне.

Их учили в Храме искать с помощью Пламени, чувствовать и как по нити находить путь, но Силане это всегда давалось плохо. И все равно она раз за разом продолжала пытаться, когда не видела другого выхода.

Но на сей раз, сила Майенн потянула ее в сторону и заставила повернуться. Поначалу Силана ничего не заметила, Рейз увидел первым – проследил за ее взглядом и выругался: среди колонн, обрамлявших боковые выходы из зала, стояла Джанна. Она стояла расслабленно, чуть подавшись в сторону собеседника и улыбалась, будто услышала что-то забавное.

Мужчина, с которым она говорила, держал ее за руку.

Силана почувствовала, как внутри все сжалось, услышала будто наяву отравленный шепот: «Я надеялся, вы спалите здесь все».

Джанна разговаривала с Вейном.

Иногда, на войне, когда что-то случалось – слишком внезапно, и Силана не была готова, она действовала не рассуждая, не успев подумать. И всякий раз она словно смотрела на себя со стороны.

Вот она шагнула вперед, почти перешла на бег, отталкивая людей, которые стояли у нее на дороге.

Выкрикнула, совершенно не задумываясь о том, как на нее посмотрят окружающие, что они подумают, и чем это может обернуться в Парной Лиге:

– Джанна!

Та не услышала ее, подалась к Вейну ближе, и он что-то шепнул ей на ухо.

Силана почувствовала, как скапливается пламя на кончиках пальцев, в любой момент готовое сорваться искрами.

Вейн положил руку Джанне на талию, мягко подтолкнул в сторону выхода, и та уже готова была сделать шаг.

– Стойте! – Силана всегда говорила тихо. Чтобы не привлекать к себе внимания, чтобы оставаться невидимкой, никого не касаться и никому не позволяя коснуться себя. Но теперь ее голос взвился под купол. – Стойте!

Джанна услышала ее – хотя, наверное, весь зал услышал – обернулась и посмотрела недоуменно:

– Силана?

Та не подошла, подбежала к ним, схватила Джанну за руку – удержать любой ценой, чтобы ни задумал Вейн.

Он улыбался, смотрел на нее с заинтересованным ожиданием, и она только в тот момент поняла, чего именно он ждал.

Он ждал, что Силана сорвется. Она или Рейз – не важно, лишь бы был повод использовать это против них.

– Прерывать чужие разговоры невежливо, – мягко, с вкрадчивой и слегка снисходительной усмешкой сказал Вейн. – Вам не говорили?

Силана чувствовала Рейза спиной и больше всего боялась, что он ударит или оскорбит – здесь, в зале, на глазах у всех, и уже нельзя будет ничего исправить или оправдаться.

– Простите, – неожиданно спокойно, холодно ответил Рейз. – Мы только после боя. Сами понимаете, очень волнуемся.

Он всегда моментально вспыхивал, действовал импульсивно и говорил не думая, и только теперь взвешивал каждое слово.

Силана вдруг поняла – Рейз заставлял себя оставаться спокойным, как в бою. Как в сложном поединке на Арене, когда знал, что не сможет победить иначе.

Наверное, это Каро заставил его изменить свое отношение или что-то еще, но теперь Рейз смотрел на Вейна как на врага, с которым не мог позволить себе ошибки.

Силана почувствовала, как отпустило напряжение внутри. Не только потому, что Рейз не стал кидаться в драку, но и потому, что в такие моменты она полностью ему доверяла. Верила, что он не подведет ее, и была за это благодарна.

– Вы позволяете своему гладиатору извиняться за себя? – небрежно, почти весело спросил ее Вейн, но она кожей чувствовала, как на них смотрели окружающие. Людям в Парной Лиге было интересно, чем все обернется.

– Мой гладиатор выиграл сложный бой, – как могла твердо ответила Силана. – Он заслуживает моей благодарности и уважения.

– Да, здесь многие слышали, что вы не скупитесь на награду.

Она услышала смешок за спиной, усилием воли заставила себя не оборачиваться и спросила только:

– Вы относитесь к своему бойцу иначе?

– Мой боец, – небрежно ответил Вейн, – прекрасно обучен– Мой боец, – небрежно ответил Вейн, – прекрасно обучен и много раз побеждал. Было бы за что награждать.

Он провоцировал ее и Рейза, намеренно пытался задеть. В другой ситуации у него бы получилось.

На этот раз Рейз ничего не ответил, и Вейн спросил у него:

– Что же вы молчите? Нечего сказать?

Рейз заглянул ему в глаза, усмехнулся, едва заметно, только дернул уголком губ:

– Попробую переубедить вас на Арене.

– А он у вас огненный. – Вейн рассмеялся, кивнул Силане. – Как и вы, впрочем, или я ошибаюсь?

Силана напряглась, она ожидала, что Вейн снова заговорит о пламени, о войне, и все равно его намеки делали больно.

Джанна вдруг отступила на шаг, очень вежливо улыбнулась и сказала:

– Простите, что вмешиваюсь, Силана, Рейз. Я плохо себя чувствую, мы можем уйти?

Она намеренно отвлекала внимание Вейна на себя, и давала Силане повод сбежать. Джанна больше не улыбалась ему и смотрела совсем иначе – настороженно и тревожно.

– Какая неприятность, – Вейн улыбнулся преувеличенным сочувствием. – Что с вами? Я немного разбираюсь в магии. Может быть, смогу помочь?

Она пожала плечами и нахмурилась сильнее:

– Не нужно. Просто я недавно оправилась после тяжелой болезни. Все еще чувствую усталость по вечерам. Рада была познакомиться, господин Вейн. Простите, что нам так внезапно приходится уйти.

***

На улице было темно и холодно, люди расходились, и чародейских экипажей становилось меньше. С пустого неба сыпался мелкий колючий снег, и мороз впивался в руки и щеки крохотными иголками.

Джанна молчала, пока они не оказались в экипаже.

– Можете начинать, – сказала она, когда мерно заскрипели колеса, и огни Арены стали удаляться. – Я хочу знать, что происходит. И на сей раз, Рейз, отмолчаться у тебя не выйдет.

Он бросил на Джанну угрюмый взгляд, будто она застала его с поличным, а потом буркнул:

– Держись подальше от этого типа. Он опасен.

– Я уже поняла, что вы не друзья. И что в Парной Лиге вас не слишком жалуют. Слышал бы ты, какие слухи ходят про Силану.

Силана смущенно кашлянула, попыталась оправдать его:

– Это не вина Рейза. Нас просто… неправильно поняли.

– Не так уж они и ошибаются, – Джанна поморщилась. – Вы с Рейзом все-таки женаты.

Он поморщился и добавил:

– Плевать, что они говорят. Меня волнует Вейн, он намного хуже любых болтунов.

На фоне окна его профиль казался силуэтом, четким, словно отчеканенным.

Рейз снова поделился с Силаной плащом и сел совсем близко, так, чтобы делить тепло на двоих.

Раньше, Силана подумала бы, что Рейз просто изображает влюбленного перед сестрой. Теперь понимала, что он просто так проявлял заботу.

– Что ему от вас нужно? – спросила Джанна и аккуратно поправила на коленях собственный плащ.

Рейз пожал плечами:

– Испортить нам с Силаной жизнь. Он та еще тварь. Не упустит шанса сделать гадость или ударить в спину.

– Я боялась, что вы кинетесь на него прямо там, в зале, – тихо заметила Силана.

– Я хотел. Чуть не сорвался, когда увидел его с Джанной, но ты рванула к нему первая и… я вдруг как-то сообразил, что именно на это урод и рассчитывал.

– Он ничего не сделал бы мне на виду. Мы были в зале, – вмешалась Джанна.

Но он мог подловить ее после, там, где никто не хватился бы, и Рейз с Силаной ничего не смогли бы сделать.

Был только один способ ее уберечь.

– Рейз, я думаю, что сегодня вам стоит переночевать в своем старом доме, – как могла мягко сказала Силана.

Он отстранился немного, заглянул ей в лицо, и она без труда читала, о чем он думал: Рейз не хотел оставлять ее одну и боялся за Джанну. И разрывался, не зная, что делать.

– Не волнуйтесь обо мне, – добавила Силана. – У меня есть пламя, я не беззащитна, и за домом следят люди Каро. Все будет в порядке. Я приду к вам завтра в школу, и мы решим, что делать, – она помолчала, решаясь говорить или нет, и все же сказала. – Вы можете рассказать сестре все, что сочтете нужным. Обо мне и о том, почему Вейн нас преследует.

Она не хотела этого, и внутренности скручивало от мысли, что Джанна узнает, что посмотрит иначе, станет избегать и презирать.

– Я вообще-то здесь, – сказала та. – Вы можете все мне рассказать прямо сейчас. Если этот Вейн попытается что-то сделать, я заслуживаю знать.

– Потерпи до дома. Все объяснения там, – сказал ей Рейз и снова повернулся к Силане. Может быть, хотел что-то добавить. А она подумала о том, что пообещала ему до поединка, и о том, как много он для нее делал. Хотелось отблагодарить его, прикоснуться к его силе и вдохнуть поглубже.

Силана больше не боялась сломать его или испачкать.

Она потянулась вверх, поцеловала его – мягко и невесомо. Ей даже не было стыдно перед Джанной.

Рейз замер, застыл от удивления, а потом подался вперед и ответил. Притиснул Силану к себе до боли, и уже не она целовала его, а он ее – жадно, словно совсем изголодался.

Он отпустил только, когда они оба начали задыхаться.

Силане стало неловко, но Джанна ничего не сказала, смотрела темными непроницаемыми глазами и молчала.

***

После той неловкой, насквозь фальшивой свадебной церемонии, Рейз не раз замечал, как пристально Джанна на него смотрит, как осторожно расспрашивает про Силану. Он и сам понимал, что ведет себя подозрительно, но тянул время и пользовался тем, что сестра ни разу не поймала его на вранье. Он переводил тему и, когда виделся с ней и зачастую предпочитал расспрашивать сам.

Как она? Чем она занималась днем? Встретилась ли с теми, с кем общалась до болезни?

Джанна понемногу возвращалась к нормальной жизни, помогала в баре утром, гуляла по городу. Потом приходила к нему в школу.

Рейз все еще читал в ее движениях отголоски болезни – в том, как Джанна иногда замолкала на полуслове, или терялась, и понимал, что ей потребуется время. Она держалась хорошо, сосредоточенно и упрямо обустраивала свою жизнь заново. Иногда рассказывала, как непривычно просыпаться без боли, или о том, что не узнает некоторые городские улицы, но она всегда говорила с улыбкой.

Ей было нелегко, но Рейз больше за нее не боялся. Помогал, поддерживал, виделся с ней почти каждый день в школе или после, и чувствовал, что теперь все будет хорошо.

По сравнению с сестрой Силана казалась ему болезненно хрупкой.

– Ты ведь мне врал, да? – спокойно, даже буднично спросила Джанна, когда они с Рейзом вернулись домой.

Уже было поздно, на опустевшей улице за окном лаяла собака и падал снег. Рейз даже не знал, как ей ответить, и в конце концов просто сказал правду.

– С самого начала, – признался он. – Я вообще вел себя как редкостный идиот.

– Это не новость.

– Ты только выслушай меня, ладно. Это важно.

Раньше он боялся, что, если расскажет ей правду, Джанна не поймет, а на самом деле ничего не понимал сам.

Придумывал обиды и цеплялся за них, как мнительный щенок.

– Не злись на Силану, – попросил он. – Она ни в чем не виновата, это я попросил ее соврать.

– Об этом я тоже уже догадалась. Силана кажется намного честнее тебя.

Она не была честнее, тоже врала немало, но Рейз ее не винил. Просто хотел защитить.

Он помолчал немного, подбирая слова и слушая ветер, а потом заговорил. Он пересказал все с самого начала, о том, как чувствовал себя, пока Джанна медленно угасала, о том, как пошел в Парную Лигу и как принял Силану за проститутку.

О контракте, о том, как не понимал и додумывал.

О том, как злился на все вокруг, потому что воротило от порядков Парной Лиги, о том, как был благодарен Силане за то, что она исцелила Джанну и о том, чего ей это стоило.

Обо всем, что.

Наверное, давно стоило ей рассказать, или хотя бы произнести вслух, чтобы оглянуться назад и увидеть всю картину целиком.

Рейз только вскользь упомянул о том, что Силана была алой жрицей, о том, что она воевала и убивала. Не потому что Джанна поняла бы неправильно, она не стала бы осуждать. Но для Силаны это было личным и делало больно. Рейз не хотел говорить больше необходимого.

Вместо этого он в подробностях рассказал про Вейна и про Каро, это было проще. Джанна слушала не перебивая.

– Каро ублюдок, – сказал в конце концов Рейз, – но он лучше Вейна, и он может защитить Силану. Я не хочу ему доверять, но сам не справлюсь. Если бы только она согласилась.

Джанна сложила руки на коленях и сказала:

– Рейз, ты уверен, что поступаешь правильно. Думаешь, ей нужна защита?

Рейз нахмурился, не понимая, и она добавила:

– Силана не боится за себя. У нее есть пламя, и она привыкла к опасностям. Вряд ли она хочет, чтобы ее защищали. Знаешь, я думаю, она привыкла защищать сама.

***

Она проснулась рано, после привычных кошмаров, и постель Рейза без него казалась слишком большой и холодной. Накануне вечером Силана думала даже уйти к себе, но потом поняла, как это глупо.

В комнате Рейза можно было забраться под одеяло, зарыться носом в подушку и вдохнуть поглубже. Казалось, что он рядом, невесомо обнимает со спины, и все становится немного проще.

Она запрещала себе думать о том, что Рейз расскажет Джанне, как та отреагирует, и о том, как легко все потерять в одночасье. Вместо этого она думала о Майенн, о гладиаторе, которого сбросила со столба хозяйка, о Храме и о Вейне.

Три дня, которые Каро дал ей на размышления истекали.

Ее напугало нападение убийцы, но она медлила, не могла принять решение, и все варианты казались ей одинаково невыносимыми. До вчерашнего вечера Силана просто хотела остаться в стороне и наивно думала, что Вейн угрожает только ей. Что он не тронет Рейза, не тронет Джанну. Они ведь были ни в чем не виноваты.

Она ошибалась, и хорошо, что успела понять это вовремя.

Силана выбралась из кровати, умылась и помолилась Майенн, а потом спустилась вниз. Рал ждал ее у потухшего очага, и подлетел ближе, когда увидел. В этот раз он словно почувствовал что-то, безропотно принял и седло, и упряжь. Так же безропотно поднял Силану в воздух.

В небе было холодно и тихо, скат летел медленно, осторожно, и понемногу заново привыкал к весу седока.

Силана летела около получаса, а потом опустилась на воздушную площадку неподалеку от государственной коллегии. Коллегия располагалась неподалеку от княжеского дворца – массивное, мрачное здание, стены которого влажно поблескивали, будто покрытые тонкой ледяной корочкой.

Агент, который следил за домом Силаны, сказал, что по утрам Каро можно найти здесь.

Она опасалась, что ее не пропустят и долго придется ждать, но стражник пригласил ее внутрь сразу, провел по узким, темным коридорам.

В здании пахло старым камнем и пылью.

– Сюда, госпожа, – он остановился у тяжелой массивной двери, но не открыл ее и не постучал, и ушел, не дожидаясь ответа Силаны. Это показалось ей странным.

Она помедлила, собираясь с силами, подумала, как неловко получится, если Каро нет, или если он занят, и все равно постучала.

Он отозвался сразу, словно только этого и ждал, и сквозь дверь голос звучал приглушенно:

– Заходите, открыто.

Дверь оказалась тяжелой и открывалась с трудом.

– А, Байрнс, это вы, – Каро улыбнулся одними уголками губ, когда увидел ее и добавил. – Я ждал вас позже.

Она впервые видела его таким – слегка растрепанным, с темными кругами под глазами. Верх его камзола был расстегнут, и из воротника выглядывал узкий белый шрам – росчерком по ключице.

Силане стало неловко, и она отвела взгляд.

– Не краснейте, – Каро усмехнулся и указал на небольшое резное кресло. – Я просто уснул. Даже монстрам иногда необходим отдых.

Она села, аккуратно сложила руки на коленях, и Каро устроился в за столом напротив.

– Итак, вы подумали и согласны, – бодро сказал он. – Хорошо, что с этими метаниями наконец-то покончено.

– Я еще не согласилась, – тихо отозвалась Силана, хотя он, разумеется, был прав. – Я могу отказаться.

– Нет, не можете, – Каро небрежно отмахнулся. – И даже если бы попытались, не пришли бы лично. Побоялись бы.

Он сплел пальцы – жест удивительно ему шел – и улыбнулся, холодно и расчетливо:

– Что заставило вас передумать? После нападения убийцы вы все еще колебались, а теперь уверены.

Силана не видела смысла скрывать и ответила честно:

– Вчера, когда мы были на Арене, Вейн заговорил с сестрой Рейза. Это напугало меня сильнее убийцы в доме.

– Ах вот в чем дело, – Каро поморщился. – Вы не хотите просить о помощи, когда опасность угрожает вам, но, если речь идет о других, все меняется.

Он говорил об этом, как о какой-то незначительной досадной детали, и Силана знала почему. Каро не думал о безопасности других и даже о своей собственной. Такие как он всегда руководствовались целями, не щадя никого. И именно это делало их чудовищами.

– Я помогу вам уничтожить Вейна, а вы защитите от него моих близких, – предложила она и все равно добавила. – Они ни в чем не виноваты, я не хочу, чтобы они пострадали.

– Хорошо, – легко согласился он, словно давным-давно все обдумал и просчитал. Скорее всего, так оно и было. – Это не сложно, если вы будете делать то, что я говорю.

– Чего вы от меня хотите?

– Ну, для начала усложнить Вейну жизнь. Напомните, сестра Рейза ведь еще не замужем? Кажется, она несколько лет болела, вряд ли у нее было время на свадьбу.

Силану уже не удивляло, что Каро помнил такие вещи. Он следил за ее домом, он интересовался ее жизнью, и наверняка узнавал о тех, с кем она связана.

Так было проще ее использовать.

И все равно что-то в этом вопросе настораживало.

– Зачем вы спрашиваете?

– Потому что я собираюсь стать вашим родственником, – абсолютно спокойно, небрежно ответил он. – Так Вейну будет намного сложнее причинить вам вред. Все-таки семьи государственных агентов на особом положении.

Силана слушала и не верила:

– Вы хотите… удочерить меня?

– Упаси боги, ни за что. Это было бы слишком подозрительно и просто трагично.

– Но ведь мы не… сможем пожениться. Я уже замужем за Рейзом, – она очень надеялась, что это так. И что Каро не придумает способ расторгнуть тот брак и заключить новый.

– Конечно нет. Жениться на вас я, к счастью, не успел. Зато я могу жениться на вашей сестре. Надеюсь, она ноет и жалуется меньше вас.

Силана открыла рот, не зная, что ему ответить, и подумала вдруг, что Рейз никогда ее не простит.