Текст книги " Циклопы. Тетралогия "

Автор книги: Оксана Обухова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 60 (всего у книги 87 страниц)

   Артем-Платон с удовольствием наблюдал, как разгорались жадность глаза и лица собутыльников. Валера поминутно губы облизывал, Самосвал, прищуриваясь прикидывал, чего еще из гостя выжать на халяву... Если, конечно, не обманет!

   Желания людей читались просто. По мимике и жестам. Все остальное Извеков выяснил через Андрея, оказавшегося открытым. В дом главного деревенского разбойничка Артем-Платон шел оснащенный только слухами, полученными через дедушку Никифоровича. В селе болтали, что Валера потихоньку грабит "черных старателей", моющих золотишко в верховьях реки. (Подобные ограбленные деятели в полицию не побегут, либо сами отобьются, либо..., как повезет: Валерины головорезы со строптивыми церемонится не будут, так что лучше сразу все отдать.) Кто-то поговаривал, что Силкин уже сам на речке драгу держит, где на него рабы-китайцы вкалывают... Слухи массово плодились, подселившись в Самосвала, Платон узнал, что многое из слухов – правда. Но в основном Валера занимался транспортировкой намытого песка на большую землю. Ну и, конечно, грабил помаленьку.

   От того же Самосвала Платон узнал, что недавно в областной больнице скончался шибко уважаемый Силкиным авторитет Серега Меченый. Хроно-террорист выловил в мозгах Андрюши неизвестные широкой публике подробности взаимоотношений двух сидельцев, позже, предъявляя, так сказать, верительные грамоты, упомнил несколько подобных случаев из их общего прошлого. Речь произвела впечатление, так как Самосвал и Силкин считали Меченого большим темнилой, тот не стал бы разговаривать о делах с первым попавшимся соседом по палате даже на смертном одре.

   Артема приняли. Поверили. И его ни сколько не волновало, что Андрюху немногим позже придется – убрать. Дождаться пока Валера поверит чужаку, поймет, что Киреев реально ставит перед собой масштабные, ПЛАНЕТАРНЫЕ задачи и – ликвидировать открытого.

   Хотя, безусловно, Андрей мог быть полезен, как источник внутренней информации, он друг и доверенное лицо главаря. Но выбирая между рисками: знание подспудных течений потенциальной армии закрытых или вероятность подселения в Андрея агента департамента – Платон предпочел обезопаситься от телепортированного современника. Если повести себя расчетливо, на место лучшего друга Валеры можно подобрать и более послушного товарища. Подкупить, умаслить, мытьем или катаньем заставить стать наушником.

   Тем же вечером, подселившись в Самосвала для проверки результатов первого знакомства, Платон постановил: он уберет Андрюшу при первой же возможности. Подручный Силкина привык получать все, что наметил. А наметил Самосвал, как ни смешно и мелочно, заполучить отличные швейцарские часы Киреева. Так захотел, что уже думал: "А не прирезать ли по-тихой городского жулика?"

   Покупку нового Лексуса Валера и Артем-Платон отмечали в самом шикарном ресторане областного центра. На взгляд Извекова, обветренное лицо и заскорузлые, татуированные руки Силкина смешно монтировались с поблескивающим итальянским костюмом. В этом прикиде Валера выглядел принаряженным цыганским медведем. И вел себя как загулявший разудалый купец миллионщик. Действовал на нервы окружающим и, сидящему напротив, усталому Кирееву-Извекову, что хмуро пережевывал слегка поджаренный стейк из аргентинской бычка.

   За сутки с небольшим Платон невероятно вымотался! Пришлось перемещаться десять раз. Валера, к счастью, не стал настаивать на получении водительского удостоверения из рук начальника ГИБДД, удовлетворился заместителем. Но выправка т р и д ц а т и ш е с т и разрешений на ношение нарезного оружия, покупка самого оружия и прочая, и прочая, измочалили Извекова до состояния вокзальной швабры! Два часа назад, когда симпатичная официантка нелицеприятно отшила хамоватого Валеру, Силкин многозначительно поглядел на Артема-Платона...

   – Я понял, – угрюмо кивнул Киреев-Извеков. – Через полчаса эта девочка попросит прощения и удовлетворит тебя в подсобке. Так будет хорошо?

   Валера хмыкнул, плотоядно цыкнул зубом. Извекову захотелось тут же придушить гуляку! У Платона уже не было сил на перемещение! Тяжело поднявшись из-за стола, Киреев-Извеков нашел строптивую официантку, прибег к гипнотическому таланту носителя и под гипнозом заставил девушку-гордячку выполнить з а к а з.

   Что удивительно, послушность горожанки произвела на деревенского бандита впечатление больше, чем права, безропотно врученные подполковником ГИБДД. Довольный Валера вернулся за стол, помахал перед Артемом-Платоном салфеткой с начерченным на ней телефонным номером крали в форменном переднике. Выпил. И спросил, глядя на визави серьезно и трезво:

   – Слушай, а тебя, типа, не напрягает, что я крест ношу?

   Извеков мысленно усмехнулся: "Занятный поворот". Валера не был простофилей-тугодумом, а Платон все сделал, чтобы его потенциальный маршал сложил два плюс два и сделал вывод: к нему пришел и сделал предложение н е о б ы ч н ы й ч е л о в е к. А может быть и вовсе..., совсем не ч е л о в е к. Поскольку объяснить события, которым Валера стал свидетелем и участником, невозможно в принципе. Неисчерпаемые денежные средства и нешуточное влияние на высших чиновников не могли объясняться какими-то обычными связями, пусть и на самом Кремлевском верху!

   Валера сделал вывод. И не испугался. Смотрел спокойно, ждал ответа.

   Артем-Платон наклонился над столом, приблизил лицо к сидящему напротив Силкину и произнес свистящим шепотом:

   – Крест, Валера, – фетиш. А мы с тобой деловые люди. Что если для начала я тебе предложу стать губернатором?

   – Местным что ли? – откладывая вилку, усмехнулся Силкин.

   – Можно и местным, – чуть отстраняясь, пожал плечами Артем-Платон. – Но можно и нью-йоркским. Московским. Питерским. На выбор.

   Бандит сглотнул:

   – Ты это в правду?

   – Похоже, я шучу? – невозмутимо произнес Киреев-Извеков. – И губернаторство, Валера, только для начала. Научишься, окрепнешь, я отдам тебе – Россию.

   – Россию? Круто... А что себе возьмешь?

   – Весь мир.

   Силкин наклонил крупную коротко стриженую голову. Покрутил в руках пустую рюмку...

   – А что попросишь за это?..

   – Душу, – усмехнулся Артем-Платон. – Но если будешь мне полезен, то умрешь не скоро. А может быть и НИКОГДА.

   Разумеется, Извеков врал. Закрытого нельзя телепортировать. Но выбирая сладкую приманку для потенциального союзника, Извеков высказал магическое предложение: он предложил БЕССМЕРТИЕ. А за такую цену душу – продают. С потрохами и дыханием.

   Подвыпивший Валера задал уже ожидаемый вопрос:

   – А если я умру, то, типа, в Гиену Огненную попаду?

   – Да тебе и так ее не миновать, Валера. Но со мной..., со мной нигде не страшно.

   – А доказательства?

   – Тебе их было мало? – поднял брови собеседник.

   – Для человека со связями – хватит. Но для... рогатого...

   Артем-Платон устало прикрыл глаза. Извекову до ужаса не хотелось перемещаться, но профукать момент, когда объект полностью готов к вербовке – ошибочно для опытного диверсанта-резидента. Сейчас Валеру можно с легкостью склонить к абсолютному подчинению – готов и размягчен под возлияниями – потом придется снова почву подготавливать.

   Киреев-Извеков открыл глаза и твердо произнес:

   – Я понимаю. Ты хочешь проверить, так ли я всесилен, как говорю. Ну что ж... Выбери в этом зале любого человека, вслух скажи то, что ты хочешь получить...

   Валера не отличился изобретательностью. Скосил глаза на шикарно одетого господина с властными чертами. Через минуту вальяжный тип поднялся из-за стола. Подошел к Силкину и, встав перед ним на колени, произнес:

   – Слушаю вас, мой господин. Какие будут указания?

   Валера приказал ему сплясать камаринского. После чего, сановного чиновника подхватили под руки жена и друг и увели обезумевшего господина вон из ресторана.

   – Доволен? – морщась от нешуточной головной боли, поинтересовался Артем-Платон. И когда его новоявленный адепт кивнул, продолжил: – Тогда давай договоримся. Я тебе кое-что объясню, мой друг. Я должен это сделать, во избежание последующих недоразумений. – Киреев-Извеков помассировал виски, сморщился болезненно: – Мою силу, Валерий, нельзя использовать для стрельбы по воробьям. То, что я сейчас сделал... ради тебя, ради нашего союза... случай исключительный. – Артем-Платон уперся жуткими расширенными зрачками в глаза Валеры и произнес с многозначительной внушительностью: – Помни о том, что над всеми нами есть Тот, кто гораздо могущественней меня. Не будем злить Его без нужды. Если однажды, Валера, я скажу тебе: "Я не могу исполнить твою прихоть",– поверь и не проси. В награду ты получишь – больше. Или... лишишься всего, что я тебе дал и дам. – "Посланник ада" долго, с вымученной улыбкой поглядел на адепта. Вздохнул: – Я никогда не буду просить тебя встать на колени. Мне нужен единомышленник, соратник. Посредник, через которого я..., м ы будем править миром.

   Все, речь закончена, построена. Хвала простолюдинам!

   Нагромождая путаницу из религиозных и мифологических теорий, Извеков медленно, шаг за шагом, пробивался через недоверие. Раздавая обещания, объяснял на пальцах: всему, Валера, есть ЦЕНА. Если пойдешь со мной, обратного пути НЕ БУДЕТ. Для главаря деревенской банды Извеков изобрел самую мощную из мыслимых приманок: бессмертие и ужас совершить предательство.

   Хотя..., если бы Валера оказался неверующим, Извеков предложил бы ему просто – царство и табун коней в придачу. То, что отпетый уголовник предпочел "поторговать душой" (откуда у него Она?!), стало некоторой неожиданностью для диверсанта-атеиста. Он рассчитывал на безрассудную жажду власти, денег, удовлетворенное самолюбие...

   Но впрочем, какая разница, раз Силкин выбрал для себя крепчайший из крючков, что изначально есть для каждого повешенного? Крючок сей был по истине: вечен, страшен и величественен. Повешенный сам выбрал на чем ему болтаться предстоит. А у Извекова и без душещипательных бредней дел предстояло – завались! На следующий день, купировав похмелье у носителя, Извеков собирался рассортировать оружие для незаметной "мелкооптовой" доставки до деревни. Поскольку партия пистолетов, карабинов и боеприпасов, закупленных Платоном для потенциальной армии, могла привлечь к себе внимание: бандиты шиковали с размахом.

   Но подкупая будущих союзников, Артем-Платон сам попросил охотников не мелочиться. Заметил, как один из мужиков, наморщив лоб, не может сделать выбор между карабинами СКС и "Тигр", сказал:

   – Пиши, Тихон, в заказ и то, и это. Симонов надежней, "Тигр" тоже пригодиться. Экипировку тоже выбери, впиши...

   Бандиты и пустились во все тяжкие. Перечень составили, как будто из бездонной ямы чужие деньги черпали!

   Полученное оружие, амуницию и несколько джипов, бандиты обмывали бы неделю. (Платон им грузовик с жратвой и водкой подогнал для закрепления авторитета.) Но главарь Валера, уже проникшийся масштабностью задач, дал погулять всего два дня:

   – Завязываем с пьянкой, братаны. Дела большие предстоят. За власть беремся понемногу.

   Еще на обратной дороге до села, Артем-Платон предупредил Валеру, что набирать головорезов будет – лично. По собственным понятиям пригодности. И в первую очередь поставил перед фактом :в число отсеянных попадает верный кореш Самосвал.

   – Не выйдет, – набычился Валера. – Я с Андрюхой с детства, пуд соли "у хозяина" сожрали. Спину друг другу не раз прикрывали...

   – Андрей нам не подходит. Учись, Валера, делать выбор – власть над миром или никчемный друг.

   Валера подумал пять минут, поупирался и... сдал приятеля, как миленький. Из смерти Самосвала Платон решил устроить показательную экзекуцию. Сделать зрелище из высшей меры, дать почувствовать бандитам – так будет с каждым, кто проявит непокорность и свернет. И заступаться – бесполезно: здесь все решает Артем Киреев. Он ВЛАСТВУЕТ над смертью.

   Казнь Самосвала стала второй ступенью к трону Мирового Властелина. Но если брать по гамбургскому счету, то получилась неожиданность: большее впечатление на банду произвело поселения чужака Артема в доме бабушки Фаины. Вот тут бандиты крепко-крепко призадумались! Каждый из головорезов, чуть ли не с молоком матери впитал страх перед ведьмой. Ее дом обходили стороной, трепетали от малейшего окрика и никогда не связывались с шаманкой, не противоречили ее приказам. Она их всех, хоть раз – лечила. Она всегда, все з н а л а.

   Но чужак, как получается, умел и знал гораздо больше сельской знахарки. И это произвело впечатление гораздо большее, чем нескончаемые деньги, чья-то смерть и пахан Валера, ушедший как бы в тень Киреева. Факт, что Фаина позволяет чужаку р а с п о р я ж а т ь с я в ее доме, навел бандитов на невеселые размышления. Кое-кто повесил крест на шею и Отче Наш по новой заучил.

   Сказать по честности, Платон поселился у Фаины вовсе не ради бравады перед сельскими разбойниками. Плевать хотел Извеков на впечатления и слухи! дом шаманки стал его жилищем исключительно со стратегической точки зрения: к бабушке Фаине, в любой час суток могла прийти ее внучка и Платон обязан быть уже там. Наготове. Так как вместе с Тамарой придет – Арсений. Придет незарегистрированный департаментом мощный телепат, потенциальный носитель для Всемирного Правителя и станет парень не ступенью – он станет самим троном!

   Так что Платон готовился к приему тщательно. В сумасшедшем темпе отработал на проникновение сорок восемь человек (некоторых Силкин вызвал из других селений, но увы, все эти отличные стрелки оказались непригодными), доведя себя до изнурения отсортировал тридцать пять человек. Вместе с Валерой получалось тридцать шесть. И подобного результата, Платон, по правде говоря, не ожидал. Он был бы рад и войсковому отделению, а набрался полноценный взвод! Взвод опытных головорезов, готовых хоть в огонь, хоть в воду, лишь бы им в карман накапало.

   А капало – прилично. Не так чтобы расслабились и начали подумывать уйти в отставку. Но достаточно для ощущения перспективы. Платон з а в а л и л село легкими деньгами. Волки сыто щурились на щедрого делового горожанина. Но иногда и зубы скалили...

   Извеков не был идеалистом и понимал, что ради беспрекословного признания в нем нового вожака придется еще много потрудиться. В основном над дисциплиной, так как пока случались некоторые волнения. В основном разбойнички интриговали, пытаясь родственников пропихнуть поближе к денежной раздаче.

   Но это – мелочи. Платон подчистую выгреб из деревни всех пригодных взрослых мужиков. Оставил в покое только полтора десятка закрытых родственников Фаины, да трех принципиальных работяг. С открытыми миндальничать не собирался. Провел для демонстрации еще парочку несмертельных экзекуций над сельчанами, все рты захлопнули, открыто не роптали.

   Платон решал последнюю проблему: он думал стоит ли ради острастки убить еще кого-то из родни Фаины, чтобы наверняка склонить старуху к сотрудничеству, или смерти Лазаря уже достаточно? Шаманка ведьма изворотливая, гордая: переборщишь – в самый ответственный момент получишь удар в спину.

   Не решившись на крайние меры, Извеков выбрал среди близких ведьмы открытого десятилетнего пацана. Повелел бандитам привести ребенка в дом.

   ...Побледневшая до синевы шаманка наблюдала, как корежит ее троюродного внука непереносимая внутренняя б о л ь. Как изгибается худое тельце, закатываются глаза, сквозь стиснутые зубы сочится розовая пена. Она просила:

   – Остановись! Не мучай, ирод, дитятко!!!

   Платон переместился обратно в Киреева лишь спустя десять минут. Когда заметил, что старуха вот-вот грохнется в обморок.

   Вернувшись в носителя, Артем-Платон наклонился над старой женщиной, почти сползшей со стула на пол, и, глядя ей в глаза, шепнул:

   – Все видела, старуха?.. Все п о н я л а?.. Так будет с каждым твоим близким! Каждый твой сородич сдохнет в нечеловеческих муках! И я начну с Егора! Он будет молить о пощаде, но сдохнет на твоих глазах, проклиная день, когда родился!

   Едва шевеля серо-фиолетовыми губами, ведьма вытолкнула вопрос:

   – Чего ты хочешь, дьявол?

   – Не многого. Твоя родня мне не нужна. Я жду того, что у меня украли. Арсения.

   – Ты с ним не справишься!! – распрямляясь, из последних сил выкрикнула бабушка.

   – Тогда, дорогуша, тебе и переживать не о чем, – усмехнулся террорист. – Ты должна мне лишь указать на человека, в котором ощутишь "икотку". Остальное не ваши проблемы, мадам. Как только я верну себе того, что у меня украли, я уйду, Фаина. Клянусь! мне нечего делать в твоей глухомани. Арсений меня привел к тебе, с ним я и уйду. По-моему, все справедливо.

   Миранда никогда не служила в подчинении Извекова. Она появилась в департаменте, когда Платон уже выработал возрастной ценз активного полевого агента и, отклонив предложение кабинетной должности, перешел в Шустовский центр.

   Миранду Платон натаскивал уже в подполье. А потому отлично знал ее реакции и склонность к избыточной конспирации, он мог представить действия бывшей ученицы и напарницы: осторожная как сто чертей Миранда ни за что не приведет парня, числящегося хроно-дефектом, прямиком в деревню. Арсению грозит уничтожение, не проверив, чисто ли в селе, террористка оставит его где-то, спрячет. В деревню, бывшую настоящей родиной девушки с косой, она пойдет – одна. В разведку. И наверняка в тот момент Миранда будет отнюдь не в теле внучки ведьмы. Она подселиться в какого-то аборигена и явится прощупать обстановку. Узнать, насколько получилось заморочить департамент.

   Миранда пришла одна.

   Фаина проявила послушание, предупредила о появлении возле дома человека с дубль-интеллектом.

   Извеков мог бы дать приказ снайперам и уничтожить Миранду вместе с носителем. Но предпочел повременить. Арсений много лет провел с пришелицей, судя по тому, что они путешествуют вдвоем, у них сложились близкие приятельские отношения, так что Миранда еще могла служить приманкой. Ну и источником информации, разумеется.

   Встреча двух подпольщиков прошла, как и предполагалось – не без крови. Но Артем-Платон легко провел обманный финт: разъярился, якобы, глаза отвел. Миранда, предсказуемо, – ударила. Попалась. Сама под электрошокер ногу выставила.

   В общем – скука. Люди действуют шаблонно. Если так же все пройдет и с Сенькой, через пару месяцев мир получит абсолютного Правителя. А хроно-департамент будет уничтожен еще раньше.

   Не сказать чтобы Платон слишком переживал о том, как справится с подросшим телепатом. В случае опасности он надеялся успеть перескочить за четырнадцать километров отсюда. Предполагал: навряд ли молодой неопытный парень будет бить насмерть по человеку. В остальном должна помочь и г р а. Любимая забава контртеррористического подразделения, которым когда-то руководил Извеков. В игре "Попробуй спрятаться" Платону не было равных!

   Миранда же навыками контрразведчика не владела. Она никогда не принадлежала спецподразделениям и не вылавливала бета-интеллекты подпольщиков в современниках. Потерпев неудачу в прошлом, Платон, конечно, заподозрил, что его напарница отлично законспирированный двойной агент и может иметь контртеррористическую подготовку, но обучить Арсения и г р е ей было бы крайне, крайне сложно. Для п о л н о ц е н н ы х игрищ в прятки необходимы добровольцы. Забава получается жестокая для мозга, нетелепат погибнуть может. До появления в рядах подпольщиков Миранды Извеков попытался п о и г р а т ь с соратниками, но когда один из них вышел из игры с тяжелейшей травмой мозга, остановил обучение. Обычным людям прятки с телепатами – противопоказаны.

   И если бы не факт, что двум беглецам долго и успешно удается морочить головы аналитикам из департамента, Извеков был бы совершенно спокоен. А так его немного напрягал момент: у Миранды, судя по ошметкам информации из Интернета, получилось увести погоню к Сочи. И это могло значить: бывшая напарница таки имеет навыки, она сумела создать в мозгах Арсения фантом присутствия Платона Извекова.

   Киреевым, вероятно, придется пожертвовать. Но овчинка стоит выделки. Помимо игры в прятки, Артема ждет еще один сюрприз – родная мама. Ему придется либо треснуть мать по голове, либо... сдаться и исчезнуть, как личность.

   Платон приказал бандитам зачистить периметр от открытых людей и теплокровных животных, имеющих размер превосходящий мышь и воробья. Поставил рядом с Федором-Мирандой двух человек. Одного с пистолетом, приставленным к виску носителя диверсантки, второму приказал бить Федора электрошокером каждые двадцать минут. И начал ждать, когда бандиты привезут к нему Арсения. Платон не знал диапазон возможностей Журбина, и потому, держа наготове телепорт, стоял у окна. Он собирался переместиться в связанного парня едва тот окажется на линии проникновения...

   Но все сразу же пошло не так. Вначале сельские дуболомы поставили перед домом машину, в которой сидела открытая Тамара. Девушка находилась в первом в джипе, прямиком на линии телепортации! Потом и вовсе... объявился кореш дуболомов – Примак пожаловал! Крутясь между машиной и окном, открытый создавал барьер между Арсением и телепортом в руках Раисы-Платона!

   Извеков выругался. Достал мобильный телефон, собираясь позвонить Серафиме и дать приказ через нее: убрать открытого от дома!.. Но не успел.

   Примак обмяк. Извеков понял, что Арсений уже "заполнил" себя бета-интеллектом.

   Из телефона раздавался голос верной Симы:

   – Алло, алло! Прием! Что ты молчишь?!

   Но времени на объяснения с соратницей у Платона не было. Раиса-Платон крикнула в трубку "позже позвони!", оборвала связь и выключила в комнате с плотно зашторенными окнами верхний свет. Для успешной игры в прятки необходима темнота, полностью дезориентирующая противника, способного подключиться к зрению носителя!

   Но отойдя от чуть святящихся штор Платон и сам лишился возможности наблюдать за тем, что происходит на улице. Журбина-Извеков переместилась в небольшую узкую комнатушку и, держа палец на пусковой кнопке телепорта, напряженно замерла. Приглушенная стенами брань конвоиров волокущих Журбина через сени, позволила расслышать звук мягкого шлепка: в зале на пол свалился Киреев – Арсений нанес телепатический удар! Определил в Артеме присутствие фантома – ошибся, как и ожидалось! – и нанес удар по врагу!

   "Ого, – подумал диверсант. – Ударил метров с десяти! Силен паршивец... Если удар убил Киреева, то дистанция восприятия моего будущего носителя не менее пятидесяти метров!"

   Пленного Арсения со связанными за спиной руками пинками заталкивали в темную комнату.

   * * *

   По маминой щеке ползла слеза. Глаза звали. Ждали!

   Раиса-Платон расправила руки, приглашая сына припасть к ее груди...

   Арсений качнулся вперед... Сделал шаг к матери! Прижался к ней!

   Извеков мысленно хмыкнул: какая проза, розовые сопли. Поглаживая парня по плечу левой рукой, Раиса-Платон слегка приподняла правую ладонь и легко вонзила в шею сына тонкую иглу от запрятанного между пальцев шприца.

   Арсений начал начал оседать...

   – Порядок, – удовлетворенно прошептали губы матери. Ее глаза наблюдали как костенеют мышцы сына, как его тело растекается по полу.

   Работая в Шустовском центре Извеков коротко сошелся с тамошними фармакологами. Застряв в далеком прошлом, сумел создать на базе нынешних аптечных снадобий отличный препарат двойного действия. Инъекция вызывала мгновенный мышечный паралич, не затрагивающий работу внутренних органов жизнеобеспечения и блокировала участок мозга, отвечающий за телепатические эманации.

   Все остальное вышло как и ожидалось. Сынок не удержался, бросился в объятия, как и Миранда – сам подставился.

   У окна зашевелился Киреев. Замотал понурой головой, встрепенулся словно усталая лошадь перед стойлом, начал приходить в себя после ментального удара.

   – Ты его не убил, – вздохнул подпольщик. – Как вы все предсказуемы..., – Раиса-Платон наклонилась над Арсением и, содрав с его рук ремень с телепортом, потрепала парня по щеке: – Слушай сюда, слюнтяй. У тебя нет выбора, ты попался, и твое тело я забираю. Но есть два варианта развития ситуации – болезненный и безболезненный. В первом случае я вытащу из тебя сельского бета-урода телепортационными клещами и перемещусь на его место. Ты будешь сопротивляться, так что это будет б о л ь н о. Второй вариант – ты добровольно уступаешь мне тело, я подбираю для тебя более симпатичного и молодого носителя, чем тот что за окном валяется... Вот этого, к примеру, – Раиса-Платон указала пальцем на пристегнутого к батарее Киреева. – Или..., – лоб матери нахмурился, – нет. Этого жалко. Найдем для тебя какого-нибудь другого физически здорового, непьющего носителя. На размышления десять минут, Арсений. Если понял, моргни.

   Журбин сомкнул веки.

   От Миранды Сенька знал, что телепата крайне непросто "выковырять" из родного тела. И чем мощнее врожденные ментальные способности личности, тем труднее это сделать – сложность задачи возрастает в геометрической прогрессии. И учитывая, что Сеня телепат незаурядный, Извекову придется шибко расстараться. (Если в этом времени в принципе возможно создать устройство для извлечения телепата из его же собственного тела и переброса в носителя не обладающего телепатическими данными?)

   Но так же Сенька знал, что Извеков много лет работал в специализированном центре на Окинаве, где тестировал носителей для людей, признанных архиважными личностями цивилизации. Этим людям подбирали новые тела, продлевая существование интеллекта. Тела выбирались из жизнеспособных, но психически несостоятельных индивидов. Среди них встречались и патологически опасные субъекты, Извеков много лет освобождал тела психопатов и паталогических уродов под новое владение. Он был знаком с методиками высвобождения и подавления. Он был искусен, добивался лучших результатов, как в любом деле за которое брался.

   ...Извеков в теле мамы отошел к окну. Набрал на мобильном телефоне вызов:

   – Серафима. Отбой тревоги. Но от компьютера не отходи, наушники не снимай. Я отдохну минуток двадцать и начну работать. Валере не звони, для них приказ прежний: стрелять в каждого, кто появится из дома.

   Давая пленнику десять минут на размышление, Платон не великодушие проявил, а дал себе возможность восстановить силы после нескольких последовательных телепортаций.

   Арсений чувствовал себя бревном, внутри которого, в крохотном тоннеле ползает невидимый белесый червячок души. Душа – если угодно, интеллект, – была подвижной. Она вращалась в теснине оков одеревеневшего тела, утыкалась в стены и искала выход... Мерзопакостное ощущение беспомощности! Мурашечное, тошнотворное, немое. Лишившись телепатических возможностей, Журбин почувствовал себя голым обтесанным бревном – лишенная защитной коры древесина стыла, мерзла. К а м е н е л а.

   По комнате ходила мама. Распахивала шторы на окнах.

   Кошмар.

   Миранда предупреждала, что мама может нанести удар, Арсений... Арсений головой-то поверил. Душа метнула тело к маме!

   Забыть. Расслабиться. Не думать. Не паниковать. Мама ни в чем не виновата.

   Журбин изгнал из головы гнетущие мысли. Постарался повращать глазными яблоками, глянул на окно...Увидел, как по внешнему подоконнику, выходящему на палисадник, крадется полосатый кот.

   Жюли! Пришла! Кот смотрел в окно, но не Сеньку. Он пристально приглядывал за женщиной, что уже расправила шторы и уселась в кресло и теперь отдыхает с полуприкрытыми глазами. Готовится к решительной схватке за обладание носителем.

   Мама поменяла положение, двинулась и кот исчез!

   Мама... Мама...

   Миранда. Сейчас Арсению нужны спасительные воспоминания о наставнице. Она многому не успела (или не захотела?) научить Арсения, но тем не менее разъяснила ему главное: "Мозг, Журбин, легко настраивается на незнакомую работу по ассоциациям. Если ты столкнулся с чем-то в первый раз и не знаешь, как бороться, вытаскивай из памяти подобие. Делай схватку внутренне видимой, материальной! Если огрызаешься, то представляй, что состоишь сплошь из зубов – кусайся! Хочешь выпутаться – делайся ножницами или бритвой! В теле нетелепата я не могу устроить для тебя тренинг по противоборству, поэтому всегда отталкивайся от чего-то хорошо знакомого, ассоциативного!"

   Сенька перестал думать о себе как о червивом бревне. Представил себя живым, могучим деревом, из ствола которого на глазах вырастают ветки-руки... Как ветви эти чуть колышет ветер..., заставляет их потряхиваться, оживать... Корни под землей бурлят! Наполняются живительной силой ноги...

   По оконному стеклу чуть слышно ударил кошачий коготь и отвлек Арсения. Телепат открыл глаза: Василий-Жюли мягко прижимал лапу к стеклу, придерживался некоего ритма и выжидательно, пристально глядел на неподвижного Журбина. Лапа, пульсируя, расплющиваясь, выписывала одно и то же предложение на азбуке Морзе!

   "Я иду к Тамаре, я уду к Тамаре", – прописывала по окну кошачья лапа.

   Глаза Арсения расширились, но помертвелые губы были не способны даже на немую артикуляцию. Сеньке хотелось крикнуть:"Не ходи!!! Попробуй лучше с Примаком, он полностью свободен!!" Но ничего не получилось. Василий-Жюли бросил Журбину долгий взгляд и спрыгнула на землю. В безвыходной для друзей ситуации французская ученая приняла отважное решение: не обладая ментальными способностями Жюли решилась на эксперимент – собралась попробовать взять под контроль носителя-человека!

   Что из этого выйдет не предугадать. Француженка не была телепатом, подавляя человеческим превосходством, она могла управлять носителями из животного мира, но получится ли у Жюли взять под контроль человека, чей рассудок не активен – с п и т?.. Покажет лишь эксперимент. Профессор решила рискнуть, ее друзьям – в пещере и в деревне – грозила гибель.

   К сожалению, к дому шаманки Василий-Жюли подбежал слишком поздно, когда потерявшего сознание Примака уже отволокли в сторонку. Жюли не поняла, что произошло, Арсений не успел ей сообщить..., а попросту сказать – забыл(!)предупредить француженку, что рядом с домом валяется свободный человек – переселяйся в него как в пустой сосуд и владей! Журбин был слишком сосредоточен на предстоящей встрече с бывшим мучителем, он сбросил со счетов француженку: Жюли не обладала смертоносными диверсионными навыками, не имела телепатических возможностей, не представляла интереса как боевая единица. Она была – котом.

   Полосатый котик пробирался к баньке. На крыше бани снова лежал снайпер, держал под прицелом дверь и окна дома шаманки, готовился стрелять по любому человеку, что покажется на улице.