Текст книги "Правила семьи Райс. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Оксана Гринберга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 54 страниц)

Глава 6

Горизонт постепенно затягивался мутным маревом.

Поднялся ветер. Его порывы срывали с вершин барханов песок, нещадно хлестали им по лицу людей и сбивали с хода верблюдов. Иногда ветер был настолько сильным, что казалось невозможным устоять на ногах.

Повинуясь приказу Мехди, я забралась в паланкин, но не чувствовала себя там в безопасности – хрупкую конструкцию раскачивало так сильно, словно собиралось унести вместе со мной в пустынную даль.

И это несмотря на то, что маги каравана пытались что‑то сделать, хоть как‑то противостоять приближавшейся буре!

Раз за разом они накидывали на караван защитные купола, выставляли полупрозрачные силовые стены, пытаясь уберечь нас от песка и позволить верблюдам идти дальше.

Ведь Магдеш был уже близко, я это слышала!..

Но разбушевавшаяся стихия рвала магическую защиту в клочья. Да и что ей могло противостоять, если ветер гнал барханы так, словно они – волны на поверхности штормового моря?!

– Вниз! Всем вниз! Госпожа… Вот, закройте лицо!

Прорвавшись ко мне сквозь ветер, Мехди протянул смоченный в воде платок, наказав завязать рот и нос, хотя я и так уже была закутана во все вуали.

Оказалось, караван остановился на вершине бархана. Пока я сидела в паланкине, пропустила приближение бури и теперь смотрела на то, как чернела идущая на нас стена бурлящего песка.

Она была совсем близко.

Пыльные облака походили на грозовые тучи, в которых я различала голубоватые сполохи молний. Особо сильный заряд ударил в бархан неподалеку, затем скатился по его склону, подобный магическому шару.

Ненадолго завис в воздухе, но потом потускнел и исчез.

У меня перехватило дыхание, потому что я поняла, что это такое.

Шаровая молния!..

Убийственное природное явление, от которого стоило держаться как можно дальше.

Заодно мне стало понятно, почему мы не спрятались внизу бархана, а собирались переждать бурю на его вершине.

– Госпожа, немедленно укройтесь за верблюдом! Ложитесь вот там, с подветренной стороны! – кажется, именно это кричал мне Мехди, а Маиса уже лежала на песке, закрыв голову руками.

Но я все еще медлила. Смотрела на трех магов, казавшихся мне букашками перед лицом стихии. Раз за разом они вскидывали руки в тщетных попытках ослабить удар песчаной бури. Но разве они могли что‑то сделать?!

А потом я увидела…

Движение на краю бури. Светлая точка, возникшая словно из ниоткуда и двигавшаяся в нашу сторону.

Я следила за ней, пока она не превратилась в закутанного в темную одежду всадника верхом на огромном белом коне.

Он несся к нам и казался мне быстрее ветра.

Мужчины каравана тоже притихли. Но ровно до тех пор, пока они его не узнали.

– Надир аль‑Амман! Пустынный Ястреб! – то и дело раздавались прерываемые ветром голоса. – Значит, Магдеш совсем рядом!..

Вот и всадник тоже был близко – уже скоро он добрался до нашего каравана, презрев защиту, которую пытались выставить маги.

Меня почему‑то не оставляло ощущение, что он здесь по мою душу.

И я не ошиблась – пока таращилась на него, он оказался рядом. Нагнулся, схватил меня, дернул вверх, и я… Я оказалась на его жеребце, и он усадил меня перед собой!

– Нет, погодите! А как же Маиса?! Ее нужно взять с собой! – закричала я ему на остарском, пытаясь пересилить бурю. – Моя горничная!..

Но он не стал меня слушать. Вырваться и спрыгнуть с жеребца тоже не дал – прижал к себе так, что я едва могла дышать. Затем пришпорил коня, и мы унеслись в темную пылевую даль.

Куда?

Это было ведомо лишь богам Остара и самому Пустынному Ястребу!

***

В Магдеш вы въехали вместе с бурей – она окончательно накрыла нас еще на подступах к городу.

Стало темно – да так, словно наступил поздний вечер и невозможно ничего различить даже на расстоянии вытянутой руки.

Песок лез в глаза, рот и нос, потому что смоченный в воде платок, которым я прикрывала лицо, сполз куда‑то на шею, а Надир держал меня слишком крепко, не обращая внимания ни на мои протесты, ни на просьбы.

Поэтому я замолчала. Ждала, чем все закончится, иногда сотрясаясь от мучительных приступов кашля.

Затем, кажется, мы миновали распахнутые городские ворота и понеслись по улицам Магдеша. Город тоже накрыла буря, и я почти его не видела, лишь иногда мелькали, вырываясь из пыльной мглы, очертания каменных строений. А еще я слышала, как цокали копыта жеребца, ведомого уверенной рукой Надира, по мостовым.

Мы проскакали по опустевшим улицам, не встретив ни единой души. Затем в пыльном сумраке промелькнули очертания высоких стен – подозреваю, мы были у ворот дворца Надира.

Потому что раздался резкий окрик – Надир приказывал немедленно нас впустить, – и ворота стали со скрипом открываться.

Но хозяин не стал дожидаться, когда они распахнутся до конца. Мы въехали на территорию дворца, и я порадовалась тому, что буря не поглотила его так же, как и остальной мир.

Скорее всего, причиной были защитные заклинания, стоявшие над дворцом, которые защищали его от песка. И ставили их с умом, потому что ко мне вернулось зрение.

Я увидела мужчин, закрывавших ворота. Поморгала, присмотрелась к ним еще раз, потому что один из них… Кажется, у меня окончательно помутилось сознание, но мне показалось, что это был Кассим.

Но как такое возможно?!

Впрочем, мы уже поскакали дальше. Миновали полупустой двор, затем была еще одна стена и ворота. За ними промелькнул ухоженный сад, после чего мы въехали под своды открытой галереи, где Надир спрыгнул с жеребца.

Я думала последовать его примеру, но вместо этого совершенно обессиленная упала ему на руки.

Он снова прижал меня к себе, словно не почувствовал моего веса. Но ненадолго – ничего не говоря, передал меня к подбежавшему закутанному в желтое одеяние слуге. Еще двое, подобострастно кланяясь, тоже встречали своего господина.

– Позаботьтесь о ней, – приказал им Надир, после чего развернулся, собираясь уже меня покинуть.

– Маиса, – сказала ему в спину. – Это моя горничная. Спасибо, что вы спасли меня, господин аль‑Амман, но я за нее очень переживаю!

Но он лишь пожал плечами.

– Буря долго не продлится, – ответил мне, после чего ушел и коня своего увел.

Скрипнули ворота, закрываясь за ним, а я, опомнившись, потребовала, чтобы меня поставили на ноги.

– Но вы устали… Приказ господина! – забормотал слуга, все еще держащий меня на руках.

– Немедленно! – приказала ему. – Поверьте, я в состоянии идти сама.

Он послушал, после чего меня повели в женское царство дворца Надира аль‑Аммана, и несколько дверей захлопнулось за моей спиной, отрезая дорогу на свободу.

Именно так я очутилась в гареме Пустынного Ястреба.

Затем я увидела еще один сад, чьи очертания терялись в полумраке из‑за бушевавшей над дворцом бури. После этого скрипнули двери, как мне казалось, в чертоги ада, но за ними было просторное, залитое мягким светом помещение, в котором сладко пахло благовониями и стоял влажный запах бань.

Только вот в купальню, если такая здесь имелась, меня не повели. Вместо этого я предстала перед черными и властными очами госпожи Сайрин – красивой женщины средних лет, встретившей меня в своем будуаре.

На остарский манер в комнате почти не было мебели, поэтому мне предложили опуститься на подушки для беседы.

Госпожа Сайрин – так она приказала себя называть – представилась мне как старшая сестра господина Надира аль‑Аммана. Заодно она была распорядительницей его гарема.

Спросила, как меня зовут, назвав «бедняжкой» – думаю, выглядела я соответствующе. Затем поинтересовалась о моем самочувствии, на что в ответ я поинтересовалась у нее о судьбе каравана, который был совсем рядом со стенами Магдеша.

Мы не добрались до города всего‑то пару километров, поэтому не успели укрыться от бури за его стенами. Можно ли послать за ними спасательную экспедицию?! Ведь там Маиса, моя горничная, а она….

Но ее судьба в этом месте никого не волновала.

Как оказалось, и меня тоже больше не должна.

– Все, что происходит за стенами этого дворца, с этого момента не имеет к тебе никакого отношения, дитя! – властным голосом произнесла Сайрин. – Прежняя жизнь для тебя закончилась, и отныне твоя единственная задача – понравиться нашему господину, после чего услужить так, чтобы ему пришлось по душе. В этом и заключается главная роль женщины, для этого мы и созданы Богами – делать жизнь нашего господина приятнее.

На это я собиралась возмутиться, но не стала – по лицу Сайрин было понятно, что ее мало интересовали мои размышления о судьбе и роли женщины в нашем мире. Как и мое желание вырваться на свободу.

– Это невозможно, – произнесла она ледяным тоном. – Ты пробудешь в этом месте так долго, пока наш господин не решит тебя отпустить.

Затем хлопнула в ладоши, показывая, что на этом беседа завершена, и в комнате появились служанки.

– Тебя осмотрит доктор, дитя! – напоследок произнесла Сайрин. – Но бояться его не стоит, так же как и стесняться. Пусть он выглядит как мужчина, но он не мужчина в привычном понимании этого слова. Затем служанки приведут тебя в порядок, после чего покажут твое место в ода…

– В ода?

– Это комната, где спят девушки, пока еще не успевшие привлечь внимание моего брата. Но судя по тому, что я вижу перед своими глазами, в ода ты вряд ли задержишься надолго.

И больше ничего мне не сказала.

Властный жест, меня тотчас же окружили служанки и отвели комнату по соседству. Принялись уговаривать отдать им свою одежду – пропыленную и потную, потому что она многое успела повидать с той поры, как Маиса выдала мне чистую из нашего багажа.

– Моя горничная… Как бы мне узнать о ее судьбе? Она была в караване, который вез меня в Магдеш, – спрашивала я, позволив облачить себя в новую тунику и шаровары.

Но служанки лишь качали головами.

По моей просьбе мне принесли напиться – поднос с хрустальным стаканом держала хрупкая девчушка лет девяти‑десяти с заплетенными в косы иссиня‑черными волосами.

И я подумала: быть может, она и есть Лулу, правнучка Хакима?

Но спрашивать ни о чем не стала. Решила, что не сегодня.

Затем меня осмотрел доктор – и пусть госпожа Сайрин утверждала, что он не мужчина, но, как по мне, доктор ничем не отличался от представителей противоположного пола.

Заявил, что со мной все в полном порядке; единственное, мне стоит пару дней попить микстуру, которую он для меня приготовит. Я надышалась пылью, и как только я ее выкашляю, мое здоровье станет прежним – крепким, как и я сама.

И еще – я порядком истощена из‑за длительного путешествия, поэтому он прописывал мне сон, покой и приятные мысли.

– Приятные мысли о том, как отсюда выбраться, – не удержалась я от сарказма, на что доктор сделал вид, будто бы не расслышал.

Затем служанки отвели меня в бани – это было огромное сводчатое помещение с несколькими горячими бассейнами с термальными водами. На мой вопрос они тотчас же ответили, что бассейны даже не приходится нагревать, так как тепло шло из‑под земли.

Повсюду горели свечи и лампы, а еще в этом огромном помещении я оказалась одна – других девушек из гарема Надира не было. Но сперва в большой ванной служанки попытались вымыть мне волосы и вычесать из них песок, и это было непростым занятием.

Наконец, совершенно обессиленная, я долго лежала на мраморном лежаке, а мне делали массаж в четыре руки.

– Лулу, принеси миндальное масло, – приказала той самой девочке одна из служанок. – Да побыстрее!

Та убежала, а я проводила ее глазами.

Завтра, сказала я себе.

Наступит утро, и я разберусь с тем, что здесь происходит, после чего попробую поговорить с Лулу.

Потому что глаза закрывались, и, кажется, я заснула во время массажа.

Но меня разбудили, выдали длинную хламиду, поверх которой я накинула халат, после чего повели в ода – в место, где мне предстояло жить до тех пор, пока господин аль‑Амман не обратит на меня внимание и не пришлет приглашение в свою спальню.

Завтра, повторила я про себя.

Потому что сейчас я лягу спать, чтобы набраться сил, а завтра обо всем подумаю. Узнаю о судьбе Маисы, попробую разобраться, привиделся ли мне Кассим возле главных ворот или это был мой телохранитель. А еще поговорю с маленькой Лулу, затем придумаю, как нам выбраться на свободу.

Но сперва, следуя за служанкой – она держала в руке свечу, а нашу процессию замыкала маленькая Лулу, несшая микстуру от кашля, – я попала в полутемную комнату.

На полу были разложены матрасы, на которых спали девушки. Сколько человек ночевало в ода, сосчитать мне не удалось, но комната показалась просторной, а ее очертания терялись в полумраке.

Больше дюжины наложниц, решила я, подивившись горячим «аппетитам» Пустынного Ястреба.

Заодно вспомнила слова Сайрин о том, что у Надира есть еще жены с избранницами, успевшие посетить его спальню. Они живут в отдельных комнатах, и у них имеются личные служанки.

– Лулу, принеси‑ка мне сладостей с кухни! – раздался капризный женский голос из темноты, на что девочка кивнула.

– Конечно, госпожа Ийрис! Сейчас я провожу новую гедикли на ее место, после чего сразу все сделаю, – отозвалась она с готовностью.

– Меня зовут Аньез, – сказала ей негромко. – Будем знакомы. Ты ведь Лулу?

Девочка уставилась на меня с удивлением, но ничего не ответила.

Тут служанка, держащая свечу, указала мне на дальний угол комнаты, где я увидела расстеленный матрас, на котором лежала пара подушек и тонкое одеяло.

– Ваше место, госпожа Аньез! Здесь вы будете спать, – произнесла служанка. – А вот ваша микстура от кашля. Лулу, подай ее, пожалуйста! Не забудьте выпить на ночь, госпожа! Если вам что‑то нужно…

– Мне ничего не надо, – заверила я служанку, после чего взяла из рук девочки темный пузырек. – Поговорим в другой раз, – сказала той. – Ты ведь будешь здесь завтра?

Лулу посмотрела на меня удивленно.

– Конечно, госпожа! – ответила она. – Мне некуда отсюда деться.

Ей было куда, но обсуждать это в полутемной комнате, наполненной размеренным дыханием спящих и шорохом движений неспящих девушек, я не стала. Не могла отделаться от ощущения, что за мной наблюдают внимательные и настороженные глаза.

Нам следовало найти более уединенное место для разговора.

Наконец служанка и Лулу ушли, а я опустилась на свой матрас. Закуталась в одеяло и закрыла глаза, думая, что тотчас же провалюсь в сон. Но не тут‑то было.

– Эй! – толкнула меня в бок соседка. – Ты спишь? – и спросила у меня это на хасторском.

Затем склонилась надо мной, и я почувствовала на лице чужое дыхание. Мысленно вздохнув, открыла глаза. В свете стоящей неподалеку лампы я увидела, что у незнакомки круглое лицо, большие темные глаза и забавные черные кудряшки.

– Уже не сплю, – ответила ей.

– Меня зовут Дженна, – улыбнулась соседка.

В ответ я назвала ей свое имя, старательно прогоняя сон. Вспомнив слова доктора, выпила глоток сладкой микстуры, заодно подумала, что новые знакомства мне здесь не помешают.

Девушка хотела быть дружелюбной, и этим стоило воспользоваться. А высплюсь я уж как‑нибудь в другой раз!

Оказалось, Дженна родом с юга Хастора и попала в плен пять с лишним лет назад, когда на ее рыбацкий поселок напали остарцы. В то время как раз обострились отношения между двумя странами, так что подобные набеги были не редкостью.

С остарского корабля Дженна угодила прямиком на невольничий рынок в Дурге, где ее выкупил поверенный Надира аль‑Аммана. Решил, что девушка может понравиться его господину.

Но он ошибся, и Дженна за все это время ни разу не привлекла внимание Пустынного Ястреба.

Вот уже почти пять лет, как она находится в гареме Надира аль‑Аммана, живет в ода, наслаждаясь ничегонеделанием, и ее все вполне устраивает.

– Мне остались какие‑то жалкие три месяца, – понизив голос, произнесла Дженна. – Если господин за это время не обратит на меня внимания и не позовет к себе в спальню, то меня не только отпустят на все четыре стороны, но еще и дадут солидное приданое. С ним я смогу выйти замуж в Остаре, но я собираюсь вернуться домой, в Хастор.

– Ах вот как! – отозвалась я. – Значит, здесь такие правила?

И Дженна подтвердила, что именно так.

Я задумалась.

То есть один из выходов из моей ситуации было… провести пять лет в гареме, прячась от Надира аль‑Аммана. И тогда можно отсюда выйти, да еще и с деньгами.

Только вот мне этот способ совершенно не годился!

Я не собиралась терять пять лет из своей жизни, а заодно понимала, что такого со мной все равно не произойдет. Давящие взгляды Надира во дворце Рореда, а потом наша встреча на рынке в Фисе ясно говорили о том, что внимание Пустынного Ястреба я уже привлекла, так что вряд ли он станет ждать столько лет!..

Дженна, подозреваю, оценив мой задумчивый вид, громко рассмеялась, на что на нее тотчас же зашикали с соседних матрасов, сказав, что она мешает всем спать.

– Нет же, Аньез! – понизив голос, заявила она. – Тебе такое не грозит! Думаю, господин позовет тебя к себе очень быстро. У тебя даже не будет пары месяцев на то, чтобы привыкнуть к здешним порядкам.

– Но почему ты так думаешь?

Я бы не отказалась, чтобы Надир не обращал на меня внимание… никогда. Или, по крайней мере, до момента, пока я не придумаю, как отсюда выбраться, и пара месяцев мне бы не помешала.

– Обычно девушек, попавших в гарем, подготавливают – этим занимается лично госпожа Сайрин. Она обучает их остарскому, игре на лютне, пению, танцам и умению доставить мужчине удовольствие в постели.

– О Трехликий! – закатила я глаза.

Если бы я только могла снять эти браслеты, то доставила бы Надиру такое «удовольствие» в постели, о котором он бы не забыл никогда!

– Но с тобой, думаю, все будет по‑другому, – продолжала Дженна. – Я слышала, что твое прибытие ожидали. Причем с нетерпением, так что тебе вряд ли дадут много времени, чтобы освоиться. К тому же наш господин лично привез тебя во дворец.

– Мы угодили в бурю на подступах к Магдешу. Он всего лишь пришел мне на помощь, – возразила ей.

– Ни одну из нас господин не спасал, – усмехнулась Дженна. – Всех девушек купил его поверенный, но тебя Надир выбрал сам. Я подслушивала, как Сайрин говорила об этом с его икбал.

– Икбал?

– С его избранницами. Их семеро, – тотчас же с готовностью пояснила мне Дженна. – Еще у Надира есть три кадин – это жены, родившие ему дочерей. И семнадцать гедикли – наложниц, которые его пока что еще не заинтересовали. Вернее, с тобой уже восемнадцать.

Двадцать девять девушек, прикинула я. Но что же за ужасное место, в которое я попала!

– Будь осторожна, – неожиданно произнесла Дженна, и я удивилась.

– И почему же мне стоит это делать?

– Потому что многие тебе завидуют.

– Мне? – изумилась я. – Да меня здесь в глаза еще никто не видел!

– Я просто хотела предупредить. Будь внимательней, Аньез, и посматривай по сторонам.

Кивнула.

– Спасибо, Дженна!

Немного подумав, она продолжила:

– Меня никто здесь не замечает. Считают никчемной тенью, поэтому говорят не скрываясь. Их двое – тех, кого тебе стоит опасаться. Каринэ, последняя икбал нашего господина. Она успела многих переманить на свою сторону, но Каринэ лишь притворяется милой, хотя в душе она настоящая змея. Никак не может зачать, поэтому бесится и ненавидит остальных. Заодно она боится, что кто‑то другой привлечет внимание господина, и Надир о ней забудет.

– Ясно.

– И еще есть Ийрин, – приблизившись, зашептала мне на ухо Дженна. – Она из таких же, как мы, – из гедикли.

– Это она приказала Лулу принести сладости, – вспомнила я.

– Да, Ийрин любительница отдавать приказы. Она надеется, что господин вот‑вот ее заметит. Лезет из кожи вон, лишь бы ему понравиться, но вместо этого… Думаю, следующей Надир выберет именно тебя!

Сказав это, Дженна отстранилась. Затем зевнула.

– Завтра мы все узнаем. Господин сейчас во дворце. Сегодняшней ночью он к себе никого не позвал, так что я уверена, что завтра платок пришлют именно тебе.

– Какой еще платок?!

– Красный шелковый платок, знак его выбора. Его приносят той, с кем господин желает провести ночь. Но это буду не я, не Ийрин и не Каринэ, а ты, Аньез! – Еще один зевок. – Кстати, сомневаюсь, что мы с тобой сможем вот так долго разговаривать, потому что уже скоро ты переберешься в отдельную комнату, став избранницей нашего господина.

Затем, попрощавшись до завтра, Дженна откинулась на свой матрас и закрыла глаза.

Кажется, заснула, а я еще долго пялилась в потолок, размышляя о превратностях судьбы, закинувшей меня в гарем к Пустынному Ястребу. Заодно думала о проклятом красном платке, который мне не хотелось бы получить никогда, и о нешуточной борьбе за внимание Надира в его собственном гареме.

И мысли у меня были не самыми приятными.

Наконец я закрыла глаза, а потом незаметно для себя провалилась в сон.

***

Тхамир аль‑Салман, прикрыв глаза, прислушивался к яростным завываниям бури, одновременно пытаясь найти в ее реве ответы на свои вопросы. Те самые, которые он бесконечное количество раз задавал Богам.

«Ну когда же, когда?» – вопрошал у Них. – Умоляю, пошлите мне знак!».

Но в ответ снаружи пещеры, в которой укрылись Черные Повязки вместе с жителями деревушки, а также туда загнали всех овец, коз и нескольких верблюдов, – раздавался лишь душераздирающий рев песка.

Буря выла и хохотала, а иногда плакала, как дитя, тогда как Тхамир снова и снова пытался отыскать в этом хаосе и безумной какофонии звуков послание Богов.

Ему Их ответ.

Внезапно снаружи посветлело, а завывания стали чуть тише.

И тогда‑то Тхамир понял… Догадался, что Боги все‑таки услышали его мольбы и в своей бесконечной милости прислали ему ответ.

В голове прояснилось – точно так же, как и небо на выходе из пещеры, – и Тхамир поднялся с колен.

– Братья, – обратился он к Черным Повязкам, терпеливо дожидавшимся, когда их лидер закончит общение с Богами. – Я долго молился, и мне наконец‑таки был послан ясный и четкий ответ. Боги на нашей стороне, и мы выступаем немедленно!

Тотчас же раздались как радостные, так и недоуменные голоса.

– Мы больше не станем медлить, – говорил Тхамир, прикидывая, что сборы займут у них минут пятнадцать‑двадцать. – Вместо этого мы пойдем под покровом бури, прячась и следуя за ней. Она движется в сторону Магдеша, и в этом как раз и заключается знак и ответ Богов на наши молитвы!

– Но как?! Что именно Они сказали?!

– То, что таким образом мы проберемся в Магдеш незамеченными. Причем уже этой ночью. Я уверен, из‑за бури городские ворота охраняться не будут, и другой подобной возможности нам может и не предоставиться. Затем, как только о нашем появлении узнают братья в Магдеше, мы нанесем решительный и безжалостный удар по нашему врагу.

– Так и есть! Не будем тянуть! Отомстим за братьев! За революцию! – стали раздаваться голоса со всех сторон, и Тхамир кивнул.

Затем, прислушиваясь к радостным возгласам, на пару секунд закрыл глаза.

Он надеялся, что Пустынный Ястреб сейчас в своем дворце в Магдеше. И если это подтвердится…

Ну что же, тогда Тхамир знал, как им действовать дальше.

Боги дали им второй шанс, и они отомстят Надиру аль‑Амману! Он приведет с собой три дюжины братьев, и еще столько же, или даже больше, к ним могут присоединиться в Магдеше.

Этого хватит, чтобы залить кровью Пустынного Ястреба и его женщин ступени революции – по которым Черные Повязки поднимутся высоко‑высоко над тиранией, давно уже властвовавшей над Остаром.

Вознесутся в светлое будущее, где будут править свобода, равенство и братство.

И еще он, Тхамир аль‑Салман, их верный лидер и посланник Богов.