Текст книги "Омут (СИ)"

Автор книги: Мария Абдулова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 35 страниц)

52. Кир

Внутри у него уже не просто рёв, там ураган, буря, стихийное, мать его, бедствие, что впрочем не мешает Киру сопоставить факты в логическую цепочку, вспомнить выходку Гордеевой в их встречу, состоявшуюся несколько дней назад, и её очень уверенное «ты будешь моим, несмотря ни на что».

– Вот же дрянь!

Он с трудом сдерживает ругательства похуже и разжимает пальцы на вороте куртки Алека. Тот, не ожидав, пьяно оступается и едва не растягивается на сырой земле, но его за локоть тут уже подхватывает Алёна и брат сохраняет равновесие.

– Ты в порядке? – заботливо интересуется Отрадная у подростка, который выше её, как минимум, на полголовы. – Если я тебя отпущу, не упадёшь?

У Кира от этой картины щемит сердце и перехватывает горло. Девушка, в которую он влюблён до потери пульса, переживает о его брате, будто тот не наговорил ей кучу обидных слов ещё пять минут назад.

Отрадная, ты, вообще, реальная? Не выдумка?

Авдеев шумно тянет носом ночной воздух и жёстко проводит по лицу ладонями. Ему бы прижать её к себе крепко, до нехватки воздуха в лёгких, чтобы пьяный Алек, скверная погода и это, не имеющее ничего общего с реальностью, фото исчезло. Ему бы просто вздохнуть без пугающего ощущения, что ещё секунда и весь его хвалёный самоконтроль лопнет как воздушный шарик. Ему бы просто убедиться, что Алёна Отрадная верит исключительно ему, а не выдумкам журналистов.

– Этот бред много кто опубликовал?

– Лучше спроси о том, кто этого не сделал, – ухмыляется Алек и, кажется, с удовольствием наблюдает за его попытками сохранить мнимое спокойствие. – Папа был просто в восторге, ты бы его видел.

Кир стискивает челюсти, мгновенно представив выражение лица отца, когда у него лишний раз появилась возможность пропиариться в прессе. И парень знает наверняка, что прежде чем пустить этот слух об его отношениях с Гордеевой у Авдеева-старшего спросили на это разрешения и если бы папа запретил, то ничего бы этого не было, но тот, как всегда, решил вывернуть эту ситуацию в свою пользу.

И после этого ты утверждаешь, что я любимый сын, Алек?

Он, скорее, лишь один из способов повысить упоминаемость в СМИ, которым отец с удовольствием пользуется.

– И давно оно в сети?

Потому что если снимок опубликовали день или два назад, то у него ещё есть, пусть и маленькая, но возможность от него избавиться, освободить свою личную жизнь от чужого внимания и хотя бы чуть-чуть почувствовать контроль над ситуацией.

– Я увидела его на следующий день после того как ты уехал, – отвечает Алёна, продолжая держать Алека за локоть. – Ты не знал, что его опубликовали?

– Нет, я даже не подозревал, что кто-то таскается за мной с камерой.

– Слава она такая, да? – продолжает скалиться брат, пытаясь всеми методами задеть его за живое. – Никогда не знаешь как и где зацепит. Советую в следующий раз, когда будешь сосаться со своей блондинкой, хотя бы попытаться где-нибудь спрятаться.

– Во-первых, она не моя и это фото чистой воды постановка. Во-вторых, прекращай вести себя как маленький, завистливый ребёнок, которому не купили шоколадку в магазине…

– А в-третьих?

– А в-третьих, я не хочу сейчас с тобой разговаривать. Протрезвеешь и тогда пообщаемся, – беспрекословно отрезает Кир. – Понял меня?

Мимо проносится автомобиль и, осветив их светом фар, стремительно исчезает за поворотом, благодаря чему Кир вспоминает о том, что они всё ещё находятся посреди дороги

– Садитесь в машину, – устало бросает парень.

Ситуация оказалась ещё хуже, чем он предполагал. Ему бы было абсолютно плевать на происки журналюг, на это фото и на то, что о нём подумают другие, если бы не Отрадная. Если бы не его сны с ней в главной роли. Если бы не желание быть рядом, дышать одним воздухом и знать, что она в эту самую минуту, счастлива, что ей тепло, удобно, спокойно. Из-за этого его разрывало на две части. Одна часть оставалась на месте, помогала Алеку, всё хуже державшемуся на ногах, забраться на сидение и спрашивала у Алёны адрес дома. Другая порывалась сию же секунду рвануть к Гордеевой, спросить с неё объяснения и заставить пожалеть о том недопоцелуе, которого он, бл*ть, не хотел, а после – к отцу, потребовать, чтобы тот больше не смел вмешиваться в его личную жизнь. Первая часть пока перевешивала вторую, но это не означает, что вторая исчезла.

До дома Отрадной остаётся всего пара кварталов, когда телефон Кира оживает и освещает салон ярким светом. Надев наушник, он оглядывается сначала на заснувшего брата, а потом на Алёну, которая задумчивым взглядом сверлит тёмные улицы сквозь окно и, кажется, даже не слышит мелодию звонка.

– Кир, привет. Не разбудил тебя?

Спокойный, размеренный голос дяди действует на него как ромашковый чай или парочка выкуренных сигарет, к которым Авдеев не притрагивался с того самого телефонного разговора с Отрадной, когда он был в Лондоне. Парень ожидал, что будет сложно, что его будет ломать, что в один прекрасный момент он всё равно сорвётся и закурит, но потом увидел Алёну и понял, что скорее себя к батарее привяжет и в рот кляп вставит, чем нарушит данное ей обещание.

– Привет. Нет, я за рулём. У тебя что-то срочное? – на фоне раздаётся взволнованный голос Эммы и Кир напрягается. – Что-то случилось?

– Нет, ничего особенного, мы просто хотели узнать почему ты не сказал, что пойдёшь к Алисе? Ты не подумай, что я говорю с упрёком, – поспешно поправляет себя Иван. – Просто мы переживаем о твоём состоянии и…

– Я не был на кладбище, – тихо перебивает дядю парень.

– Не был?

От неподдельного удивления в голосе мужчины у Кира пробегает холодок по спине. Он никогда не посещал могилу сестры в одиночку, потакая своим слабостям и страхам. Рядом всегда кто-то был из близких – родители, брат, дядя с Эммой, Миша.

– Попрощавшись с тобой и Эммой, я сразу поехал в аэропорт.

Голос скрипит и неприятно дерёт горло, как при простуде. Он откашливается, но становится только хуже, а предчувствие чего-то плохого, опасного и угрожающего привычному укладу жизни отзывается болезненной пульсацией в висках.

– Мы сегодня решили заглянуть к Алисе и увидели свежий букет белых пионов.

Сестра обожала белый цвет во всём, начиная с одежды и заканчивая велосипедом, подаренным ей родителями за победу на олимпиаде по математике. На каждый день рождения, восьмое марта или любой другой праздник ей дарили такого же цвета пионы, которыми она заставляла всю свою комнату и улыбалась ярче летнего солнца. О её предпочтениях могли знать только самые близкие, потому что в те времена отец тщательно охранял жизнь своей семьи любого чужого вмешательства, поэтому возможность того, что это просто акт доброй воли от кого-то из знакомых исключается.

– У тебя есть варианты кто мог туда их принести?

– Нет, ни одного.

– А Денис Романов? Ты же ездил к нему в гости. Может, это он про Алису вспомнил?

Кир запускает ладонь в волосы и сжимает пальцами затылок, чувствуя, как внутри черепной коробки всё трещит, ноет и будто бы взрывается.

– Денис сейчас в таком состоянии, что о самом себе вспомнить не может, поэтому вряд ли это был он.

Тот не просыхал ни дня, пока Авдеев был в Лондоне. Заверял друга, что его увлечение веществами и алкоголем ничего не значит, что это просто глупости, помогающие ему дописать дебютный музыкальный альбом и не выгореть на полпути. Кир же, не стесняясь в выражениях, пытался доказать ему, что таким образом успеха добиться нельзя, но Денис слышал только себя. Так что вероятность, того, что это именно он принёс Алисе цветы, равна нулю, что не приносит Авдееву облегчения, а только усложняет всё окончательно.

– Хм, очень странно, – окончательно теряется в догадках дядя.

– На цветах не было ничего, что могло бы указывать на того, кто их принёс?

Алёна отвлекается от окна и переводит на него взгляд, полный участия и тревоги одновременно. Парню бы растянуть губы в подобие улыбки, чтобы показать ей, что всё в порядке, ведь за последние пару часов она и так много волновалась по его вине, но мышцы лица не слушаются. Ему бы просто взять её за руку как некоторое время назад, но, кроме кристально честного "как же ты мне сейчас необходима", никаких больше оправданий своим действиям придумать не получается. Поэтому он остаётся сидеть на своём месте и почти не смотрит в её сторону. Почти – это чуть меньше, чем постоянно.

– Нет, ничего такого нет, мы его весь осмотрели, – тяжело вздыхает Иван. – Может, кто-то случайно оставил? Перепутал?

– Ты веришь в такие случайности?

Кир в них, в свою очередь, не верит. Слишком часто жизнь доказывает обратное. Взять к примеру сегодняшнюю ситуацию с фотографией и Лилькиной подставой. Ничего из этого не случайно и букет на могиле сестры тем более.

– Не особо, конечно, но лучше бы это всё-таки была случайность.

Согласившись, парень прощается с дядей и отключается. По-хорошему ему надо позвонить отцу и рассказать о букете, но Авдеев сомневается, что сейчас сможет вести с ним спокойную и рассудительную беседу. Слишком много произошло за прошедшие сутки и он вымотан в край.

– Вот мой подъезд, – врывается в мысли тихий голос Отрадной.

Он останавливается, мельком оглядывает темный двор и отстёгивает ремень безопасности.

– Я провожу тебя до двери.

– Не нужно, я са…

Девушка обрывает себя на полуслове, встретив его тяжёлый, уставший взгляд, и согласно кивает. Уже ставшим привычным действием натягивает на голову капюшон его кофты и выходит на улицу, где осенний ветер тут же бросает в лицо холодные капли. Через считанные дни наступит октябрь и Киру почему-то кажется, что этот месяц многое изменит, если и вовсе не перевернёт жизнь вверх тормашками.

– Спасибо, что подвёз.

– Спасибо, что была рядом.

Алёна прячет смущение за поиском ключей от двери в карманах куртки, а он пользуется моментом и любуется-любуется-любуется, пока есть возможность. Пока кроме них вокруг ни души, лишь моросящий дождь и, скрывающее собой звёзды, тёмное небо. Пока она только с ним.

– Ты благодаришь меня уже второй раз, хотя ничего выдающегося я не сделала.

– Это ты так думаешь.

Ведь ты – та, благодаря кому я всё ещё держусь.

Девушка поднимает на него глаза и несколько секунд просто молчит. Ему же и этого хватает, чтобы сердце захотело сбежать из грудной клетки в её объятия, а подушечки пальцев закололо от нестерпимого желания прикоснуться, зарыться в густые волосы и притянуть к себе, чтобы…

Не сегодня, парень, придержи коней.

– Мне жаль, что так получилось с Алеком и фото, – наконец, произносит она и её голос отзывается в каждом позвонке приятной вибрацией.

– Алек не должен был говорить про тебя те слова, они совершенно несправедливы и я прошу прощения…

– Кир, всё хорошо, правда. Не извиняйся, пожалуйста, и Алека за это не ругай. Ему и так будет несладко, когда он проснётся.

– Он не пятилетка, чтобы прощать ему все глупости.

– Ты, конечно, прав, но…

– Но?

Авдеев наклоняется к ней ближе, закрывая собой от ветра.

– Мне кажется, что его что-то сильно беспокоит, поэтому, наверное, будет лучше с ним просто поговорить, а не устраивать разбор полетов.

Кир не может удержаться от теплой улыбки, поражаясь тому, как точно Алёна сумела понять его брата всего за каких-то пару часов знакомства, и невольно замирает, когда видит на её губах ответную улыбку. Робкую, смущённую, но такую красивую до головокружения и какого-то абсолютно ненормального трепета внутри.

– Я пойду, – кивает она на тяжёлую подъездную дверь и делает шаг назад. – Увидимся завтра.

– Подожди, – резко выпаливает он, шагая следом, как привязанный. – Ты… Я… – вздыхает, собираясь с мыслями. – Алён, ты же понимаешь, что эта фотография с Гордеевой – полная чушь? Меня с ней ничего не связывает.

Желание быть с ней честным становится настоящей необходимостью и занимает важное место в его личном списке жизненных потребностей наравне с кислородом, приёмом пищи или сном. Но девушка об этом даже не догадывается и на его слова реагирует лишь неловким пожатием плеч.

– Это уже не моё дело, Кир.

Парень мгновенно меняется в лице и вместо улыбки его губы растягиваются в кривую усмешку, а трепет в груди превращается в колючую проволоку, которая болезненно обвивает внутренние органы и не даёт свободно вздохнуть.

Лучше бы ты меня под дых ударила, Отрадная.

Кивнув, Авдеев запускает озябшие ладони в карманы куртки и отступает назад.

– Понял. Спокойной ночи.

– И тебе.

Алёна скрывается в подъезде, а он, оставшись один, напоминает себе, что не должен так расстраиваться. Не должен чувствовать себя выброшенным на улицу щенком.

Не должен, слышишь?

Ведь по сути Кир Авдеев Алёне Отрадной никто. Бывший враг, знакомый, одногруппник. Только почему-то всё равно неприятно горчит на языке и печёт глаза.

53. Олег

Хочу с тобой встретиться.

Жду у себя.

В мессенджере его сообщение отмечено лишь одной галочкой, обозначающей, что оно всё ещё не прочитано, и это действует на нервы. Это Олегу не нравится. Это вызывает чувства, которые ему сейчас не хочется в себе ощущать, и он закрывает чат с Алёной, переключая внимание на смс от жены. Она просит не задерживаться и напоминает о завтрашних планах провести время вместе, потому что…

… потому что мы отдаляемся друг от друга, Олег. Неужели ты не этого не замечаешь?

В тот момент Королёв на её вопрос едва не ответил: «А мы были близки, чтобы сейчас отдалиться?», но вовремя прикусил язык. Инна бы из-за этого, если не сошла с ума, то точно бы устроила грандиозное выяснение отношений, а у него на данный момент совершенно нет никакого желания разбираться с её истериками. Она и так в последнее время многого от него требовала, излишне напрягая своими, пусть и обоснованными, подозрениями, и не давая жить так, как он привык – в полную силу.

Милый, где ты?

Олеженька, кто тебе звонил?

Любимый, почему мы так мало друг с другом общаемся?

Потому что не хочется. Ответ так прост и очевиден, что Королёву неясно как Инна этого не понимает. Она ему много улыбается, доверчиво прижимается по ночам и ни при каких обстоятельствах не снимает обручальное кольцо. Она полностью под его контролем и это, кажется, её более чем устраивает, а Олегу скучно, пресно, неинтересно. Он смотрит в серо-голубые глаза жены и не видит в них для себя ничего примечательного. Безграничное доверие, любовь, нежность, немного злости и обиды из-за едва уловимого шлейфа чужого женского парфюма на одежде, и ни одной искорки чего-то, что способно его заинтересовать. Зато у Алёны в тёмно-карих зрачках их хоть отбавляй. В них он различает возражение, протест и глупые попытки сопротивляться его заботе.

Я же лишь хочу сделать для тебя как лучше, Алёна, понимаешь?

В последнее время её отрицание этой простой истины неожиданно вышло на новый уровень. Вместо привычного молчаливого согласия на любое его предложение мужчина услышал «я не могу сейчас» и это вдруг ему понравилось даже больше, чем безусловное «да». С самого утра, с момента их прощания, и до этой секунды Олег в перерывах между делами думал о том, когда сможет вновь к ней прикоснуться. К своей робкой, пугливой, но такой отзывчивой девочке. К той, которая, несмотря некоторые пробелы в знаниях, касающихся секса, чувствовала его лучше всех других. А он, ощущая в руках невидимые нити, которыми ею управлял, каждый раз этим упивался, наслаждался, кайфовал. И не хотел останавливаться. Никогда.

Смартфон, оживая на столе стандартной мелодией, вырывает его из сладких мыслей и вынуждает переложить бокал с виски из одной ладони в другую. На экране высвечивается имя заместителя и Олег некоторое время лениво раздумывает принимать вызов или нет.

– Чего тебе? – наконец, отвечает он, устав слушать трель звонка.

– Олег, ты подумал над тем, что я сказал?

Голос Семёна звучит глухо и чуть прерывисто, а на заднем фоне слышна детская болтовня в перемешку с собачьим лаем. Королёв сразу же представляет себе "идеальную" картину семейного вечера с детьми, собакой и женой под боком и закидывает ноги на журнальный столик. В его старой квартире, где он сейчас находится, напротив царит оглушающая тишина, порядок и спокойствие. Этот контраст в который раз доказывает, что им выбран правильный путь. Без ограничений, ненужных привязанностей и лишней траты времени на тех, кого не хочется видеть рядом.

– Обязательно было звонить и спрашивать об этом сейчас? Не мог дотерпеть до завтра?

– Не мог, потому что это не какая-то неважная хрень, от которой можно отмахнуться. Третья проверка за год – это серьёзно.

– Ты параноишь. Нас и раньше шерстили все, кому не лень, и ничего не нашли. И сейчас не найдут. Не найдут же, Сём?

– Не найдут, – Лесков вздыхает. – Но не нравится мне это.

– Мне тоже не нравится, но это не повод для паники.

– Коля в таких случаях…

– Коля уже пять лет как в могиле, – резко обрывает зама Олег, услышав имя бывшего мужа своей жены и отца любовницы. – Так что мне плевать, что он в таких случаях делал. Хватит уже вспоминать его по поводу и без.

– Я просто хотел сказать, что, может, попробовать через его старые связи пробить информацию?

– Не лезь туда, Семён, и начни думать своей головой.

Старые связи Николая Отрадного отказались работать с новым владельцем бизнеса после его смерти. Посчитали Олега Королёва недостойным их общения и свалили в закат. Поэтому он лучше попляшет перед проверяющими органами, чем обратится к кому-то из тех, кто однажды повернулся к нему спиной.

– Окей, понял, – нехотя соглашается Семён. – Работаем по старой схеме?

– Да.

Попрощавшись с замом, мужчина задумчиво хмурится и отпивает виски. Прежняя лёгкость и хорошее настроение растворяются, уступив место напряжённому размышлению. Упоминание Николая вслух всегда действовало на него подобно ушату ледяной воды, заставляя вспомнить упущенные из-за Отрадного годы и возможности. Услужливое сознание мгновенно подсчитывало всё, что он потерял, и в красках показывало картинки из прошлого. О том, как его предали. О том, как он пытался доказать свою невиновность, а ему никто не верил. О том, как жалел, что не успел отомстить Коле лично, пока тот был жив.

Новый глоток обжигает горло, но былого удовольствия не дарит, и Олег, поморщившись, ставит бокал на стол. По-хорошему нужно было встать с кресла и выйти на балкон, чтобы вместе с дымом развеять по воздуху и ненужные мысли, но взамен этого пальцы скользят по экрану, переключая смартфон на вторую сим-карту, и открывают приложение с мессенджером, где в чате с Алёной, на его последнем сообщении, по-прежнему горит всего одна галочка. Сверху же, под именем контакта, в строке, содержащей информацию о статусе пользователя, указано, что в последний раз Отрадная была в сети больше двух часов назад.

Где ты, девочка? Почему тебя всё ещё нет рядом?

Королёв набирает её номер и слушает гудки, пока робот не прерывает вызов фразой: «Абонент не отвечает, пожалуйста, перезвоните позже».

– Нет, Алёнка, я хочу тебя сейчас, – вслух проговаривает мужчина и набирает номер повторно.

Хочет сильно и много. Чтобы в её шепоте, движениях и взглядах чувствовать своё присутствие. Чтобы она перестала думать и отпустила себя в такт с ним, не пряча руки в длинных рукавах и глаза за распущенными волосами. Это ведь так просто, приятно до дрожи в пальцах и кратковременного помутнения рассудка.

– Абонент не отвечает. Пожалуйста…

Ему нравится, когда Алёнка смотрит прямо и шумно дышит. Когда она кусает губы, сдерживая громкие стоны, и с готовностью отвечает на поцелуи. Они всегда отдают какой-то обречённостью напополам с драматичностью, но даже в этом есть свой кайф, от которого он пока не готов отказаться.

– Абонент не отвечает…

У Олега иногда проскальзывала крамольная мысль о том, что та неудачная попытка попрощаться с жизнью случилась как нельзя кстати. Тогда Отрадная считала его, если не врагом, то кем-то очень на него похожим. При каждой встрече бросала взгляды, в которых он видел её отца, и старалась лишний раз не контактировать. А после окровавленной ванны, больницы, истерик Инны, для которой мысль о том, что её дочь имеет суицидальные наклонности, была невыносимой, подпустила к себе чуть ближе. Позволила проявить заботу.Доверилась.

– Абонент…

Доверилась настолько, что для Королёва это стало полной неожиданностью, но надо заметить весьма и весьма приятной неожиданностью. Она неосознанно искала в нём поддержку, понимание и внимание, особенно после того, как Инна, последовав его настойчивым советам, избавилась от вещей, принадлежащих Николаю Отрадному. Именно в тот момент в глазах Алёны он увидел безысходность, обиду на мать и желание выплеснуть эмоции хоть куда-нибудь. Именно в тот момент он взглянул на неё иначе и захотел присвоить себе. Именно тогда его жизнь приобрела новые, ранее чуждые оттенки, которыми он наслаждался уже второй год подряд.

– Да?!

Чужой мужской голос, раздавшийся в динамике, на долю секунды выбивает из равновесия. Олег отводит руку со смартфоном от лица и проверяет номер телефона, но не видит на экране ничего нового. Ничего, что бы указывало на ошибку в наборе цифр. Ничего, что бы могло объяснить почему на его звонок вместо Алёны отвечает кто-то другой

– Алло?! – тем временем рявкает незнакомец. – Я вас слушаю!

Мужчина скидывает ноги со столика и меняет положение тела с полулежачего на сидячее. Ему бы спросить о том, кто с ним разговаривает, узнать при каких обстоятельствах телефон Отрадной оказался в чужих руках и чуть расслабить плечи, но получается всё с точностью наоборот. Язык прилипает к нёбу, а лопатки сводит из-за того, что он напряжённо выпрямляет спину.

Кто с тобой, девочка?

– Алло?!

Голос у чужака хрипловатый, молодой, уверенный. В словах слышится раздражение и усталость, которую он маскирует за резкостью. Олегу такая манера разговаривать кажется немного знакомой, но вполне возможно, что это влияние выпитого виски.

На кого ты меня сегодня променяла, Алёна?

Королёв бросает взгляд на часы, стрелки на которых близятся к полуночи, и снова тянется к бокалу. Потому что горло неожиданно перехватывает чем-то подозрительно похожим на злость и мешает дыханию. Мешает спокойствию и самообладанию. Мешает всему, на чём строится его жизнь. Поэтому нужно побыстрее протолкнуть это гадкое ощущение хоть чем-нибудь и вернуться в прежнее состояние, в котором он обязательно сможет найти логичное объяснение происходящему. Оно должно быть, иначе…

Осушив содержимое бокала до дна одним глотком, мужчина морщится и тянет носом воздух, а вызов вдруг сбрасывается, оставляя его одного в полной тишине. И только в сознании эхом всё ещё отзываются, произнесенные чужаком, слова.

– Кто же ты такой? – спрашивает в пустоту Олег, набирая номер Алёны уже в пятый или шестой раз за вечер, но в динамике раздаётся механическое "абонент временно недоступен" и приходится отключиться.

Приходится отложить в сторону смартфон и встать на ноги, чтобы впустить в комнату свежий воздух. Приходится смириться с тем, что сейчас он так и не узнает, кто ему ответил вместо Отрадной. Приходится допустить мысль, что сегодня она не придёт и отогнать ту, которая утверждает, что сегодня она про него забыла.

Что сегодня она не его.