Текст книги "Змеиное варенье (СИ)"

Автор книги: Маргарита Дорогожицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 36 страниц)

Глава 21. Инквизитор Тиффано

За столом я не сводил глаз с Лидии. Она определенно что-то задумала, уставившись в тарелку и не поднимая глаз. Сама праведность и скромность, если не знать, что творится в ее мыслях. Скорей бы дождаться конца празднества, прижать эту лицемерку к стенке да вытрясти всю правду…

Советник склонился к моему плечу и ворчливо шепнул:

– Не нравится мне происходящее. Ситуация накаляется. Как все прошло с адмиралом?

Меня передернуло от отвращения.

– Змеиное отродье… уничтожено. Адмирал взят под стражу.

– Хорошо хоть он сообразил подать в отставку. С магистром все удалось уладить, а вот с Остронегом… В столице назревает что-то нехорошее. Поэтому, господин Тиффано, оставьте ваши глупости с…

– Хватит! – я раздраженно повернулся к Сипицкому. – Эти люди должны понести наказание за свои преступления. Хотя бы для того, чтобы подобное сумасшествие больше не повторилось!

– Красивые слова, – фыркнул советник. – Только безумие может начаться прямо сейчас, если в столице вспыхнет мятеж. Вы этого хотите? Сторонники великого князя скомпрометированы, а он сам в последнее время ведет себя… странно.

– Давайте не будем путать политику и божественное правосудие. Я не намерен отказываться от обвинений. Суд состоится. Орден Пяти меня поддержал, и не вам оспаривать его решения.

– Демон, да что же он делает! – побледнел советник, потом жестом подозвал офицера Матия и принялся ему что-то шептать, не сводя взора с великого князя.

Тот и вправду творил что-то несусветное. Его речь была отрывистой, он смеялся невпопад, а глаза блестели. Когда он принялся ловить воображаемых бабочек в пышной прическе одной из придворных дам, стало ясно, что с князем неладно. Матушка-настоятельница встала и объявила, что молодым пора завершить свадебный обряд. Бедная Юля вздрогнула и бросила на меня затравленный взгляд. Вся эта свадьба – большая ошибка. Похотливый вояг совсем не тот человек, который сделает княжну счастливой.

Я пытался убедить в этом князя Тимофея, но не преуспел. Даже князь Севастьян, который изначально был против свадьбы своей внучки с северным правителем, и тот оказался бессилен. Я ободряюще улыбнулся Юле, но у самого сердце сжалось от беспомощной тревоги.

Князь Севастьян во всеуслышание заявил, что его брат выжил из ума, и это кара Единого. Он обвинил великого князя Ярижича в богопротивном преступлении против жителей Мирстены, назвал его виновником голода, мятежа и черной лихорадки, которые обрушились на провинцию. Приспешники Севастьяна поддержали его, потребовав, чтобы великий князь немедленно отрекся от престола. А великий князь лишь смеялся, и пена пузырилась у его рта. Самые худшие опасения советника сбылись.

Дворцовый переворот. Мятеж. Гражданская война. Кровавое безумие.

Надо вытащить Лидию. Защитить Юлю. Хотя княжне вряд ли что-то грозит, она же внучка Севастьяна. Я выбрался из-за стола, но у дверей уже стояли вооруженные до зубов люди заговорщиков. На требование выпустить меня один презрительно сплюнул и отрицательно мотнул головой, но его подельник отпустил шуточку про трусливых псов господних, смердящих от страха, и распахнул дверь. Я помчался в сторону Гостевого крыла.

Двери были открыты настежь. В нос ударил запах свежей крови. Страшная вонь смерти. Словно на мгновение я вновь оказался на обезлюдевших улицах Асада. Безжалостная резня. Очищение огнем. Тьма безумия. И зияющая пустота в груди, там, где раньше пылала священная бесконечность.

Охранники вояга лежали мертвыми, с глотками, разорванными от уха до уха. Я подобрал липкий от крови меч. Темный узкий коридор. Навстречу метнулась бесшумная тень. Обманный выпад, парирование, лезвие зацепило колено. Страхи за жизнь дорогих мне людей придали сил. Я ринулся вперед, нанося удары наотмашь и вынуждая наемника пятиться. Один из ударов достиг цели, и враг рухнул на бок, захлебываясь кровью.

Острая боль в спине. От удара я выронил клинок и упал. Перекатившись и сгруппировавшись, пнул ногой нового противника, целясь в пах. Промазал, но попал по колену. Наемник замахнулся коротким мечом, но я успел пырнуть его кинжалом в живот. Ужас, отчаянье и гнев подступили к горлу кровавой яростью, растопив все преграды. Я влетел в покои вояга, оставив позади истекающих кровью наемников.

Время застыло. Темная фигура в капюшоне возле пылающего очага. Полуголый вояг с опухшим лицом.

Он хрипит, пытаясь освободить горло из жестокой хватки Серого Ангела.

– Не двигаться!

Злодей замирает, потом медленно оборачивается ко мне. Его лицо скрыто под маской. Острие моего меча упирается ему в горло.

– Встать! – рычу я и усиливаю нажим. – Где Лидия? Где княжна? Говори!

Дверь трещит под натиском наемников. Вояг пытается мне что-то сказать, ухватившись за край ритуальной бархатки. Шкатулка с реликвией. Мерзавец пришел за ней?

– Быстро отвечай!

Я тяну руку, чтобы сдернуть маску, но мерзавец уклоняется. Бешенство застилает глаза кровавой пеленой. Шкатулка падает на пол. Из нее высыпаются змеи. Я не успеваю отшатнуться, и одна из них впивается в колено, где ткань брюк разорвана мечом. Нестерпимая боль укуса. Нога мгновенно немеет.

Но я ловлю мерзавца за плечо и сдергиваю маску.

– Вы?..

Я схожу с ума. Это Лидия. Она толкает меня, выбивает из рук клинок и яростно топчет змей ногами. Дверь падает, в комнату врываются наемники.

– Стоять! – орет безумица. – Тут змеи! Осторожно!

Это ее голос. Но почему же она здесь?..

– Он убил двоих наших! – рычит один из головорезов, заламывая мне руки за спину. Я настолько ошеломлен и раздавлен, что не сопротивляюсь.

– Я сама с ним разберусь! Вон отсюда!

Она с ними заодно… Она и есть Серый Ангел… Воровка и убийца… Она… Вояг дотягивается до моего клинка и замахивается для удара.

– Осторожно! – вырывается у меня, и Лидия вовремя оборачивается, чтобы уклониться. В глазах темнеет, и я проваливаюсь в ядовитое небытие.

Я пришел в себя от острого жжения в ноге. Руки были связаны за спиной, а напротив меня задыхался вояг.

Лидия оторвалась от моего колена и зло сплюнула на пол ядовитую слюну.

– Где Юля? Что вы с ней сделали? Зачем все это?

– Вон ваша ненаглядная… – бешено сверкнув глазами, ответила Лидия и махнула рукой в сторону.

Теперь я увидел то, что ранее принял за ковер. Куний мех насквозь пропитался кровью. Из него свешивались светлые волосы и белеющая во тьме рука с тонкими пальцами. Обручальное кольцо сверкнуло в отблесках пламени очага.

– Юля… – позвал я, задыхаясь от ужаса. – Юля! Ты жива?

– Мертва ваша Юленька, – зло ответила Лидия. – Жестоко изнасилована и замучена до смерти мужем.

Правда, дядюшка?..

У меня опять потемнело в глазах. Вояг захрипел и попытался уклониться от безумицы, которая за волосы задрала ему голову.

– Кто… ты… такая?

– А ты меня так и не вспомнил? – голос Лидия дрожал от ярости. – А ты посмотри мне в глаза… Они у меня от бабки!

Лицо вояга странно изменилось, когда безумица склонилась над ним. Ярость, ужас и… страх узнавания.

– Хризокола?.. Не может… быть. Проклятое… отродье!..

Имя казалось смутно знакомым, но мысли путались. Я пытался создать мысленный образ Лидии, чтобы заставить ее развязать мне руки, но он искажался и тонул в непроглядной тьме безумия происходящего.

Юля мертва… не уберег… слишком поздно…

– Я не совершу той же ошибки, как с твоей сестрой, моей дражайшей мачехой Ингрид. Я ведь до сих пор жалею, что убила ее. Эта паскуда слишком быстро умерла, а тебе такой милости не достанется…

– Колдунья!.. Сдохни, тварь!.. – вояг замахнулся кулаком, и я только сейчас понял, что он не связан, в отличие от меня.

Лидия лишь расхохоталась, глядя на его неуклюжие попытки, а меня затошнило. Я вспомнил. Хризокола Ланстикун, вояжна северных земель. Колдунья, замучившая несколько тысяч душ. Жестоко убившая свою мачеху, отдав ее на потеху рассвирепевшей толпе. Живьем спалившая церковников и одного из ордена Пяти в монастыре. Проклятая вояжна, одна из вероятных потомков Шестого. Но ее считали погибшей…

Господи, это же она убила Юлю… Она, а не вояг…

– Знаешь, что это? – безумица подцепила двумя пальцами раздавленную тушку змеи и покачала ею перед носом вояга. – Цветочная гадюка. Стоило немалых трудов достать. Ее яд действует довольно быстро: изнеможение, слепота и паралич. Потом смерть. Но ты не умрешь, дорогой дядюшка. Я влила тебе вытяжку белены и спорыньи. Тебя парализует, но ты будешь жить. Жалкое подобие человека, полностью зависимое от чужой воли. Ты ослепнешь и превратишься в беспомощную куклу. Все твои ощущения обострятся до предела, как это бывает при употреблении дурман-ягоды. Каждый шорох, каждое прикосновение, каждый вздох будут доставлять тебе невыразимые страдания. А от спорыньи ты начнешь заживо гнить. Медленно умирать, потому что я хочу, чтобы ты промучился достаточно долго и помнил обо мне. Ежечасно, ежесекундно. До последнего издыхания!

Безумица и сама хрипела от бешенства, брызгая слюной. Ее облик плыл в тумане, и волна отвращения затопила меня. Как я мог быть так слеп!.. Чудовище… Проклятое отродье…

Шестая с нечеловеческой силой подхватила задыхающегося вояга за шкирку и швырнула на пол. Штаны на нем были приспущены, и нелепость голой задницы только усиливала кошмар происходящего.

– Ползи! – насмешливо приказала колдунья и пнула его. – Пока я не спалила этот гадюшник.

Она выхватила из очага горящую головню и уронила ее на вояга. Тот взвыл от боли и пополз, судорожно работая руками. Ноги у него уже отказали. Безумный взгляд Шестой обратился ко мне. Страха не было.

Была лишь чудовищная горечь. Во рту и на душе. Как я мог полюбить этого монстра?.. Отдать ей бесконечность?.. Глупец…

– А вы, господин инквизитор, – она подошла ближе и задрала мне голову за волосы, – вечно все портите.

Что же мне теперь с вами делать? Убить?

Она потерлась щекой о мою щеку, и меня чуть не вывернуло наизнанку. Колдунья расхохоталась, а я выплюнул:

– Убейте! Только избавьте от своего присутствия! Чудовище!

– А может, отыметь вас напоследок? Вы же мне обещали эту ночь, забыли?

Она потянулась к рубашке и стала расстегивать пуговицы. Я отчаянно забился, пытаясь ослабить веревки, и получил удар в лицо.

– Да не дергайтесь! – прикрикнула безумица. – Я тут подумала и решила, что бедная княжна была обесчещена вами. То есть Серым Ангелом. Она отчаянно сопротивлялась, поэтому вы ее убили…

Она ударила меня еще раз по щеке, прочертила глубокие царапины на груди и спине, потом отступила на пару шагов и склонила голову набок, разглядывая свои художества.

– Так не хочется портить вам мордашку… но придется, – щеку обожгла боль от ее когтей. – Ну ничего, заживет… Если вас раньше свои же не сожгут на костре…

Безумица потрепала меня по голове и наклонилась, быстро поцеловав. Я не успел отпрянуть.

– Прощайте, господин Серый Ангел…

Последнее, что я запомнил, это ее безумные глаза напротив и разгорающееся пламя пожара…

Глава 22. Хризокола

Почему инквизитора выпустили из Коронного зала?!? Куда смотрели заговорщики? Почему опять приходится все менять? Чуть не плача от злости, я свалила бесчувственное тело Кысея на снег Гостевое крыло пылало. Скулящий от ужаса вояг дополз до крыльца и кубарем слетел по ступенькам. Пусть ползет, паскуда, пусть ползет… Странная пустота образовалась в груди. Месть свершилась. Враг превратился в живой труп, но желанное облегчение не пришло. Пусто, тоскливо и очень-очень холодно. Даже жар разгорающегося пожара не грел души. Хотя какая там душа… бездна… полная демонов… А обещанный для нее свет валяется в снегу, разукрашенный и отравленный…

– Госпожа, экипаж ждет, – сказал Дылда, подходя ко мне и замечая тело. – А это кто? Святоша, что ли?

– Он самый, – мрачно ответила я.

– Он с нами? Его тоже грузить?

– Нет. Планы опять поменялись. Не жди меня. Дылда, езжай. Я постараюсь успеть к отплытию.

– Но как же?.. А что с Антоном?..

– Я успею. Давай уже отсюда!

Я склонилась над инквизитором и пощупала пульс. Он зашкаливал. Мне удалось вовремя отсосать змеиный яд из раны, но какая-то часть его все равно попала в кровь. Надо подстраховаться. Почему я не додумалась взять с собой грибной эликсир? Но вернуться никак нельзя. Скоро здесь уже будут заговорщики. Отец Георг! Старый лис по уши увяз в грязи Святого Престола, но он точно не даст умереть своему выкормышу. Кинув прощальный взгляд на багровый отсвет пожара, я припустила прочь.

– Собирайся! – я швырнула Тени сумку. – Бери только самое важное. Мы уезжаем.

– Но как же?.. – она непонимающе смотрела на меня, застыв столбом. – А как же Лешуа?..

– Во дворце опасно! Великий князь Ярижич сошел с ума! Государственный переворот, понимаешь?

Собирайся!

Женщина побледнела и осела на кровать.

– Надо же предупредить Дерека…

– Тень! Мы едем за твоей дочерью. Выбери здесь и сейчас, кто тебе важнее. Этот мужчина или Александра!

– Но почему он не может поехать с нами? Или хотя бы… А свадьба?.. Как я могу сбежать!..

– Потому что Лешуа не захочет связать свою судьбу с бывшей невольницей, убийцей собственного мужа и пособницей Серого Ангела, – жестко ответила я. – Пошевеливайся!

Служанка беспомощно всхлипнула и принялась собираться. Руки у нее дрожали. Я достала из тайника склянку грибного эликсира и спрятала в карман. Можно было отправить письмом, но лучше отдать лично.

Заодно скажу пару ласковых старику.

Несмотря на поздний час, церковник не спал, удивленно разглядывая нежданную гостью.

– Что привело вас сюда, госпожа Хризштайн?

– У меня мало времени, святой отец, – я в два шага оказалась возле него и приставила кинжал к горлу. – Так что слушайте внимательно. Ваш воспитанник сейчас при смерти. Кстати, если выживет то может ослепнуть. Вам придется вспомнить былое и сделать все для его спасения. Чтобы не получилось, как с его родителями…

Старик вздрогнул, но взгляда не отвел, чем разозлил меня еще больше.

– Да-да, мне достались архивные записи по изобретению его отца! Вам еще долго искупать свою вину, так что позаботьтесь, чтобы Кысей выжил. Здесь грибной эликсир, – я сунула пузырек ему в карман, – на всякий случай. Прощайте.

Его вопрос догнал меня уже у порога.

– Почему вы сами его не спасете?

Но я ничего не ответила священнику, растворившись в ночной тьме.

Мне удалось успеть к самому отплытию. Отправив Тень разбираться с вещами, я поспешила в каюту.

Дылда нервно прохаживался по комнате, а Антон сидел, уставившись в одну точку, и даже взгляда не поднял, когда я зашла.

– Госпожа, слава Единому, вы успели! – головорез бросился ко мне, но я указала ему на дверь, и он послушно ретировался.

– Прости меня, Антон. Я знаю, что была плохой сестрой.

Молчание. Чудовищное напряжение этого дня наконец спало, лишив последних сил. Я хотела уснуть и не просыпаться.

– Не смогла выучить тебя письму… Не смогла дать тебе нормальной жизни… Вечно в бегах… жизнь на грани… и за гранью… – я села рядом с братом, но он даже не пошевелился. – Я всегда воспринимала тебя как должное… Словно продолжение себя… Как воспринимают руку или ногу… Но ты вырос… Господи, как же я устала…

– Хватит, Хриз, – голос Антона звучал глухо. – Ты не умеешь каяться. Тебе не жаль. Ты… убила Юлю?

– Да, – обронила я. – Сиятельная княжна мертва.

Мальчишка застонал, запустив пальцы в волосы. Странно, но мне и вправду было его жаль. Незнакомое доселе ощущение…

– Убирайся… Я не хочу тебя знать. И жить тоже не хочу! Пошла вон!

– А ты был прав… Ну когда говорил, что мне ненавистно чужое счастье. Только видеть твои страдания в стократ хуже…

В дверь вопросительно заглянул Дылда, и я махнула ему рукой. Двое матросов внесли тяжелый кованый сундук. Я подошла к нему и распахнула крышку.

– Знаешь, братик, я вечно забывала про твои дни рождения, забывала о подарках, даже на клятое Изморозье ничего тебе не дарила… – я мрачно разглядывала перепуганную насмерть девчонку, связанную по рукам и ногам и скрюченную в сундуке. – Ты уж прости, что мой прощальный подарок в несколько драной обертке, не успела я… Держи свое сокровище.

Я подцепила Юлю за шкирку, вытащила из сундука и толкнула к брату. На девчонке до сих пор была свадебная рубашка, разодранная на заднице. Некрасиво…

– Господи, Юля! – юноша торопливо подхватил княжну и освободил ее от кляпа. – Ты жива!

– Анжи… Кто она? – девушка с ужасом смотрела на меня, не узнавая в маскировке. – Почему она?.. Что она такое говорит?

– Не бойся, не бойся, – брат прижал всхлипывающую Юлю к себе, гладя ее по голове. – Это моя сестра, она тебя не обидит. Сейчас я развяжу…

Я отвернулась от них и подошла к дорожному секретеру с наспех собранными вещами. То самое вышитое платье из синего атласа… жаль его, но оно не приталенное и будет ей впору… И вот эта сорочка…

– Отойди от нее, Антон.

– Хриз, пожалуйста, оставь ее в покое!

– Отойди! Она покусана гадюками. Мне надо ее осмотреть.

Я оттолкнула брата в сторону и рывком поставила девушку на ноги. Когда я задрала на ней рубашку. Юля возмущенно охнула, а Антон торопливо отвернулся, приговаривая:

– Я не смотрю, не смотрю!

– Отчего же не поглядеть, братик, – я пресекла слабые попытки сопротивления и раздела княжну, придирчиво осматривая ее. – Это мой подарок тебе, Антон. И не волнуйся, я успела вовремя. Вояг не сорвал цветочек ее драгоценной невинности, так что все достанется тебе. А ты! Только посмей заартачиться! Честь семьи она блюдет!

Девчонка вспыхнула и попыталась что-то сказать, но я уже развернула ее к себе спиной. Два укуса на плече, один на бедре. Синяки и ссадины. Хорошо, что я подстраховалась и поила княжну противоядием последние дни. Но все равно яда было слишком много. Глупая неумеха, даже отраву воягу подлить не смогла!..

– Это вы! Я узнала вас! Лидия Хризштайн! Как вы могли так жестоко!..

– Замолкни и не дергайся! – я нанесла пару капель грибного эликсира на ранки и развернула девчонку к себе. – Рот открывай.

– Зачем?

Но я уже схватила ее за подбородок, нажала на щеки и влила остаток эликсира. Княжна закашлялась, замахала руками, пытаясь отбиться от меня.

– Видишь хорошо? Четко? – я вытерла у нее кровь с разбитой губы, впрочем, уже сделавшейся целой. – Давай одевайся.

Я натянула на нее сорочку и платье и отступила на пару шагов, любуясь. Хороша, зараза. Все-таки чувствуется порода. И пожалуй, стоит отдать ей вот эти прелестные изумруды из дома Остронега, они прекрасно подойдут к ее глазам. Мариночке они все равно больше не нужны, потаскуху и так похоронят с княжескими почестями…

– А теперь я кое-что объясню тебе, девочка. Сиятельная княжна Юлия мертва. Ее тело найдут на пепелище дворца, жестоко замученной и убитой то ли обезумевшим воягом, то ли Серым Ангелом… А ты жива только потому, что мой брат захотел тебя. И я не смогла отказать ему. Но если ты взбрыкнешь, носом начнешь крутить, то знай, что твой дед тебя продал. Можешь полюбоваться.

Я достала из сумки купчую и бросила ее девчонке. Она дрожащими пальцами развернула бумагу и уставилась в нее, шевеля губами. Антон несмело коснулся ее плеча, но она дернулась, словно укушенная.

– Нет… – она замотала головой в отчаянии. – Я вам не верю! Это подделка! Дедушка не мог так со мной поступить!.. Нет…

– Да, – ответила я. – Это на тот случай, если ты вздумаешь заявить о себе. Твоя семья от тебя отреклась, ради престола и власти, и если ты вернешься, то окажешься собственностью некоего господина Антона Хризштайна. Он перед тобой, кстати.

Брат застонал и схватился за голову.

– Господи, Хриз, ну что ты творишь!

– Я, в отличие от тебя, прекрасно знаю, что делаю. Романтика пройдет, любовь завянет, чувства остынут… а документ останется.

– Юля, не слушай ее, – брат попытался приобнять девчонку за плечи, но она отшатнулась, гневно уставившись на меня и закусив губу.

– Я лучше умру, чем буду рабыней!

– Это твой выбор. Ты можешь отправиться с моим братом в Льем, ублажить его и сделать счастливым, даже обвенчаться, если он захочет взять тебя в жены. И навсегда забыть эти свои благородные замашки и жить новой жизнью! А можешь хоть сейчас выброситься в море. Держать не стану. Только это… Платье и драгоценности сними, зачем добру пропадать. Мы Антону другую невесту найдем, ей достанется.

Девушка потрясенно смотрела на меня, потеряв дар речи. Я мягко улыбнулась и щелкнула ее по носу.

– А твой брак с воягом недействителен из-за этой купчей. Ибо рабыня не может обвенчаться церковным браком. А вот некая Лиля Нортон может выйти замуж за Анджея Остронега, троюродного племянника того самого судовладельца. Документы я вам выправила, и в Льеме вас уже ждут.

Я все-таки не удержалась и запустила пальцы в ее волосы, притянув к себе и заглядывая в глаза.

– Красивая куколка… Такая целомудренная, благородная и образованная… Мой брат совсем иной. Только посмей посмотреть на него свысока и сделать его несчастным. Из-под земли достану и уничтожу. Но если подаришь ему счастье и будешь верной и любящей женой, не пожалеешь. Обещаю.

Я отпустила бывшую княжну и шагнула к брату, взяв его за плечо. Юля обеспокоенно шевельнулась. Я вгляделась в родные синие глаза, чувствуя, как будто у меня и вправду отнимают руку или ногу, или даже сердце… Отнимает эта соплячка…

– Хриз?.. Давай ты потом прочтешь мне нотации, а?

– Потом не будет. Забудь все, что я тебе говорила, Антон, – я прижала брата к себе и уткнулась носом в его непослушные кудри. – Мне действительно жаль, что я плохо о тебе заботилась. Я хочу, чтобы ты был счастлив. Хочешь эту дурочку – так бери ее и люби. Вряд ли у вас что-то получится, слишком вы разные, но вдруг… И бери от жизни все, здесь и сейчас, не откладывай на потом. И без оглядки на других, даже на меня. Потому что меня рядом… больше не будет.

Брат раздраженно вывернулся из моих объятий и с подозрением уставился на меня.

– А куда это ты собралась?

– Далеко. А ты, как будешь в Льеме, не забудь обратиться к Вислоухому. Дылда вас сопроводит, – я остановилась у двери и погрозила ему пальцем. – И без глупостей давай, не вздумай играть в благородство и отпустить девчонку. Мне не понравится, если ты пренебрежешь моим подарком. Раз подарила – изволь пользоваться…

Мы с Тенью сошли в Ичмелеке серым зимним утром. Провожая взглядом удаляющийся корабль, я чувствовала, как меня изнутри разъедает пустота, словно бездна внутри пытается поглотить окружающий свет. Один шаг вперед – и я окажусь в ледяной воде, и тьма безумия уйдет вместе со мной. Последний Проклятый освободит этот мир от своего присутствия… Отвращение и ужас в глазах инквизитора… Как же пусто и одиноко… Тень вцепилась мне в руку.

– Госпожа, осторожно!.. Упадете!

– Не волнуйся, Тень, – с трудом выговорила я, цепенея от холода. – Я помню, что обещала тебе. И не только тебе. Найди торговый обоз, направляющийся в Ихтинборк. Начнем поиски Александры оттуда.

Символ на груди потускнел и холодил кожу. Надеюсь, скоро выцветет и отвалится, не оставив следа. А я опять осталась без гроша в кармане, только эта бесполезная реликвия, прихваченная на память об атамане. Каприз Антона мне дорого обошелся… Ну и пусть, еще заработаю. Мой мальчик заслуживаeт самую лучшую нeвeсту. А мне надо найти и вернуть дочь Тени, как обещала, расправиться с Орденом Пяти и сдержать слово, данное Орфуа. А потом я, наконец, обрету покой. Бездна и демоны в ней подождут еще немного. Приятно знать, что меня хоть кто-то ждет…

Конец четвертой книги

*****