Текст книги "Навстречу Империи: Начало (СИ)"

Автор книги: Малеев Алексий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 63 (всего у книги 70 страниц)

– Ещё как понравится, – заверил я Сестерию. – Больше волков повелителю волков. В нашем случае повелительнице.

– Правда? – обрадовалась она. – Вы не шутите?

– Не шучу. Шутки кончились, теперь нам важен каждый.

– Это здорово, волчата смогут остаться с племенем.

– Уже есть волчата?

– Да лорд, – вмиг опечалилась фея. – Я понимаю, что это плохо для вас…

– Ты сейчас надо мной издеваешься, да? – перебил я её. – Что может быть лучше новой жизни?

– Ничего, лорд, – снова стала весёлой Сестерия. – Только Урбур предупредил, что Аннар ещё вернётся.

– Кто вернётся? – не понял я. – И кто предупредил?

– Урбур – это вожак племени, одноглазый волк, первый не поддавшийся одемонению, – пояснила фея. – А Аннар – это первый волк, принявший Хаос. Именно он подбил крыс на атаку Баг-Даада и уничтожение собственных детей, именно он приходил к гоблинам в деревню, что мы зачищали перед выходом к Городу на прошлой неделе, а ещё он как-то помог кладбищу недалеко от форта прорваться. Он опасен, потому что первый.

– Что ж, теперь мы будем готовы встретить этого Аннара, – сказал я, стараясь ничем не выдать своего удивления. Оказывается, волки тоже дают друг другу имена. Ничего себе.

– Есть ещё один вопрос, лорд.

– Давай.

– Что вы собираетесь делать со свитком призыва барса?

– С чем, прости? – силясь понять, что это за свиток такой и какое он имеет отношение ко мне, спросил я.

– Ну, помните, вы получили в странном здании, куда может зайти лишь определённое число существ, свиток с призывом барса в качестве награды? Он ещё четвёртого уровня оказался.

– Что-то такое припоминаю, – кивнул я.

И впрямь было такое. Кажется, тогда я принял решение оставить его на потом, мало ли, вдруг пригодится. Так и не использовал.

– Рагени Кернисс нашла его на складе Замка и передала старшей сестре. Та обратилась ко мне, я ведь теперь повелеваю пушисто-хвостатой братией.

– Но барс ведь не волк, – возразил я.

– Не волк, – согласилась фея. – Но для подчинения это не имеет значения.

– Значит ты уже знаешь, чего хочешь от свитка?

– Мы, лорд, – поправила она меня. – Мы знаем. Старшая сестра и равная сообща принимали решение, мы почти полностью уверены, что у нас получится.

– Что получится-то? – переспросил я. То ли фея так рассказывает, что смысл уловить невозможно, то ли это я тугодум, но понимание, что они хотят сделать, не наступило.

– Да, лорд, простите, – провинилась Сестерия. – Мы с сестрами хотим, чтобы вы призвали барса, а мы уже попробуем его оставить с нами навсегда.

– И почему у вас это должно получиться?

– Свиток четвёртого уровня ведь почти как свиток пятого уровня, только на уровень ниже…

– Никогда бы не догадался, – еле слышно пробормотал я.

– …и свойства у них похожи, разве что тот, что с барсом, исчезнет после использования. Тот, которым вы воскресили меня, ещё можно будет использовать два раза и даже самое простое заклинание, помещённое в него, будет иметь сильные дополнительные свойства. Теми же свойствами, что есть и в свитка четвёртого уровня. Я понятно всё говорю?

– Понятно, – кивнул я. – Продолжай.

– А у всех свитков с призывом материального существа, если они четвертого или пятого уровня, есть шанс оставить существо после истечения срока призыва. Чем мощнее существо, тем шанс меньше, но наш барс не дракон, у него это не десятая доля процента. К тому же если существо осталось, все свойства от уровня свитка никуда не исчезают.

– И как вы намерены довести шанс почти до ста процентов?

– Свиток с барсом от магии Природы, а мы, феи, и есть сама Природа, к тому же нас шестеро, да ещё и Аастия обещала помочь чем может, а может она немало. Так что должно получиться. Но даже если барс уйдёт, он всё равно поможет нам с демонами. Только свиток можете активировать лишь вы и ард Седкан. Но к нему мы не хотим обращаться, пока есть вы.

Тут Сестерия права, свитки с заклинаниями выше третьего уровня могут применять лишь игроки и Герои. А вот за лекцию о свиточных нюансах надо сказать фее большущее спасибо. Сам бы я добрался до этой темы ещё очень нескоро.

– Так что всё-таки требуется от меня? – всё ещё не понимал я.

– Использовать свиток во время боя.

– И всё?

– Остальное мы возьмём на себя.

На этом мы разошлись. Я наконец дошёл до лагеря, фея наверняка отправилась к Аастии, докладывать об успешно проведённой операции. Найдя в лагере травы, воду для котла, сам котёл и топливо, я отправился к палатке, выделенной лично мне, чтобы наконец наварить Взрывного зелья из разрыв-травы. Вот только внутри меня ждал сюрприз.

– Проходи, Ярослав Игоревич, нам есть о чём поговорить, – ехидно сказал ангел с золотым нимбом, сидящий в роскошном белом кресле.

– Сколько яда, сколько яда, – пробормотал я, опускаясь на голую землю.

– Никакого яда, – нормальным тоном не согласился Герман, материализуя второе кресло. – Просто другой возможности может и не быть.

– Ну хорошо, – протянул я, вставая с жёсткой земли и пересаживаясь в ворох мягких подушек. – Нам и в самом деле есть о чём поговорить.

Глава 43

– Я так понимаю, спросить тебе нечего? – не теряя ехидства, спросил Герман.

– Вовсе нет, просто не знаю, с чего начать.

– Начни с начала, как обычно. Говорят, это лучшее, что придумало человечество в вопросах диалогов.

– Ну что ж, с начала, так с начала, – протянул я и, почти что зажмурившись, спросил: – К чему вся это чрезмерная помощь?

– Не было никакой помощи, – спокойно ответил ангел.

Ожидаемой бури не последовало. Ладно, послушаем дальше.

– Не было? Разве? А все эти странные присоединения, сложные битвы без потерь или почти без потерь, многочисленные плюшки. Этого тоже не было?

– Было, – не стал отрицать Герман. – Но с чего ты взял, что виноваты в этом мы?

– Ну ты же понял, кого я имею в виду, верно? Значит всё понимаешь.

– Конечно понимаю, – хмыкнул админ, – дракон тебя так полоскал во все разы, упоминая и нас, между прочим, тоже. Так что догадаться, что ты думаешь о корпорации, нетрудно. Другой вопрос, почему ты думаешь о ней именно это.

– А что я ещё должен думать? Ведьма, подчиняющая всех подряд, дриада, считающая себя гномом, истребление популяций крыс и волков в отдельно взятой стартовой локации, беспроблемная расправа над нежитью, халявный Ритуалист – и это лишь малая часть творящегося беспредела.

– Не нужен Ритуалист? – снова включив ехидство, спросил Герман. – Так мы заберём честно нажитого специалиста, ты только скажи.

– Ага, заберут они, – тут же возмутился я. – Нет уж, раз дали, будет у меня. А там может и поймёте, что на пользу это вам не пойдёт.

– Это почему же? – проявил интерес ангел. Правда, интерес этот был скорее попыткой убить скуку, очень уж тянуло от вопроса ленью.

– Я сильно сомневаюсь, что почти за полвека люди сильно изменились, – начал я. – Больше чем уверен, человечество всё так же терпит несправедливость, если она хоть как-то касается их. В моё время уже начинались проявления ненависти к кому-либо, если он сделал или даже сказал что-то «не то», сейчас это должно стать повсеместным явлением.

– Стало, – подтвердил Герман. – Каждый, особенно известные люди, должны тысячу раз задуматься, прежде чем что-то скажут, а уж тем более сделают. Звёзды всех мастей стали одинаковыми, с одинаковыми мыслями и взглядами на жизнь, личности исчезли.

– Ну вот, я об этом и говорю. В две тысячи семнадцатом посредством бойкотов и соцсетей люди разрушали карьеры и репутации других людей из-за такой мелочи, как недостаток чёрного цвета в чёрно-белом маникюре. Сейчас это уже должно дорасти до транснациональных корпораций и куда более серьёзных поводов. Так как ты думаешь, что скажет общественность, если узнает о помощи со стороны разработчика и держателя игры одному единственному игроку-ноунейму?

– Ну не такой уж ты и ноунейм, люди тебе деньги собирали, которым ты почти не пользуешься. Те самые люди, которые основали и состоят в Фонде памяти автомобильных катастроф твоего имени.

– Ну и сколько их там, в этом Фонде? – полилось ехидство уже из меня. – Ровно две тысячи четыреста семнадцать человек. Ну или всего чуть меньше двух с половиной тысяч, если точнее. Из десяти миллиардов землян. Песчинка в пустыне, не более.

– Ты ведь видел статьи, посвящённые твоей оцифровке, верно?

– И реакцию на эти статьи тоже видел. «Вспомнили старьё, молодцы», «Ну и кто это такой, что так много странной радости», «А ныне живущим от этого какой прок?» и прочие комментарии. И это я ещё нецензурные в пример не привожу, которых тоже достаточно. Люди не на вашей стороне в вопросе постоянной помощи одному мне. Но вы не можете этого не понимать, не верю я, что у вас там все откровенно глупые.

– Правильно делаешь, что не веришь, – отозвался ангел. – Тебя и впрямь по миру знают не особо хорошо. Да даже в твоём родном Петербурге кроме этих двух с половиной тысяч ты всем до одного места. И узнай определённые радикально настроенные журналисты, освещающие события игрового мира, об этой помощи, стёрли бы РубиКом до атомов. Точно также, как стирали другие, куда более весомые корпорации за менее серьёзные проступки. Но они этого не сделают.

– Да-а-а? И почему же?

– Потому что нет никакой помощи. Всё, что у тебя есть на данную минуту, ты заработал сам.

– Серьёзно? Сам?

– Ну, на самом деле не совсем сам, но всё в рамках, у кого угодно можешь спросить. Да хоть у тех же журналистов-топунов.

– У кого? – конкретно так не понял я. – Что за неологизмы вы тут на придумывали, пока я в отключке был?

– О, этого добра было навалом. Три года назад выходил трёхтомный словарь сленга русского языка двадцать первого века. Трёхтомный! Можешь себе представить масштаб бедствия?

– Могу, – сглотнул я, – очень живо могу. Поиздевались над языком, конечно, знатно. Так с топунами-то что?

– С топунами всё просто, – улыбнулся ангел, сверкая зубами как из рекламы пасты. – Топун от слова топить. Тех, кто занимается преднамеренным уничтожением какой-либо рабоче-социальной общности людей и называют топунами. Но даже эти ребята в твоём случае будут бессильны.

– Неужели? И что же их остановит? Я пока ничего такого не вижу.

– Ты правда хочешь это знать?

– Очень, – подтвердил я. – Расскажи мне всё, что можешь.

– Ну наконец-то, – протянул Герман, разминая шею и руки, словно боксер перед раундом. – Ты даже не представляешь, как долго я искал собеседника, которому могу выговориться. Быстро нам расстаться не получится.

– Чем раньше начнёшь, тем раньше закончишь, – выдал я очевидную истину.

– Ну что ж, приступим, – перешёл на лекторский тон админ. – Для начала, о юный падаван, скажи, что ты знаешь об игровой индустрии эпохи полного погружения? О, нет, не стоит, я читаю тебя как открытую книгу. И знаешь об индустрии ты лишь непосредственное наличие технического аспекта.

– Допустим, и что с того?

– Всё. Вообще всё. История, влияние, реализация, законодательная база, проблемы и способы к ним приспособиться, гражданское применение, дальнейшее развитие – всё это прошло мимо тебя и потому вызывает вопросы. Почитай на досуге.

– Где бы мне столько времени взять, чтобы прочитать всё, что хочу я для начала, а уже потом заняться ненужной мишурой вроде полного погружения.

– Ненужной мишурой? – удивился ангел. – Впервые слышу, чтобы самый важный жизненный аспект называли ненужной мишурой.

– Да что ты говоришь, яхонтовый мой, – покачал я головой в притворном умилении. – Самый важный значит, да? То есть вы там всей своей немаленькой корпорацией оцифровали мой калеченный разум без моего согласия, засунули в почти стопроцентно реалистичную игру, дали всего лишь четыре дня на подготовку, а потом на голубом глазу заявляете, что главное для меня – изучать историю, законы и возможное будущее этого сраного полного погружения? Да в гробу я видел эту вашу историю…

– Успокойся, пожалуйста, стукнутый головой об автобус приёмный сын подгорного народа, – с физически ощутимым льдом в голосе сказал Герман.

– В смысле? – не понял я. Разгорающаяся было ярость поспешила ретироваться.

– Сядь, говорю.

Стало ещё холоднее. Помотав головой, я будто пришёл в себя и обнаружил, что стою в шаге от ангела, хотя до этого нас разделял добрый пяток метров, и держу в руках обломок ветки и лопату. Последняя покрылась льдом, который даже не думал таять.

– Похоже, твои проблемы с головой куда глубже, чем мы ожидали, – протянул админ, когда я убрал оружие в инвентарь и сел обратно в кресло.

– А вот сейчас не понял.

– Об этом позже, – отмахнулся Герман. – Сейчас тебе главное понять, что никто из корпорации напрямую не помогал тебе ни в чём.

– Ну давай, убеждай, – хмыкнул я, за ехидством пытаясь скрыть непонимание. Что-то я в последние дни, особенно сегодня, зверею без видимой на то причины. И мне это не нравится.

– Так вот, полное погружение, – вернув лекторский тон, продолжил Герман. – Не хочешь изучать – твоё право, но одну историю, перевернувшую ход игры, ты знать должен.

– Так-так, интересно.

– На заре ПП-индустрии, почти двадцать лет назад, когда технология была только-только придумана, многие игровые корпорации стремились перенести свои многолетние франшизы на новую для себя и всего мира платформу. Сделали это и для одной серии шутеров, ведущей свою историю с начала века. Название там ещё такое специфическое, то ли с битвами связано, то ли с честью, не суть. Главное то, что тогда практически никто не понимал, какой тип игры больше подойдёт под полное погружение, все экспериментировали и пытались в оригинальность. И вот издатель игры, что про битвы и честь, почему-то решил, что геймплей про строительство своей базы и захват других будет лучшим вариантом. Игроки же решили иначе, и в такую игру пусть и играло много народу, но буквально по полчаса в день, не больше. Издателя это не устраивало, ему нужны были деньги, а самые большие деньги тогда, да и сейчас, давала различные и многочисленные рекламные коллаборации. Вот только ни один рекламодатель не станет обращать внимание на игру, не пользующуюся серьёзной популярностью. Понимали это и держатели игры и сделали ход конём.

– Сделали шутер реально шутером?

– Если бы так случилось, возможно, индустрия пошла бы по совсем другому пути. Увы, издатель не стал менять геймплей, несмотря на недовольство игроков, а всего лишь ввёл прогрессирующую шкалу наград за нахождение в игре. По сути, выражалось всё очевидной формулой: дольше играешь – больше получаешь.

– Это и есть изменившее индустрию решение?

– О да, это именно оно. И если той игре даже это не помогло задержать у себя игроков, то другие игровые компании быстро смекнули: хорошему проекту эта формула не только не повредит, но и будет как нельзя кстати. В итоге, сейчас мы имеем довольно неоднозначную картину на рынке: ни одна игра без наград за нахождение не прожила дольше четырёх месяцев. Игроки настолько привыкли к халявным подаркам, что не собирались от них отказываться ни в какую. Большинство игроков, разумеется. Те немногочисленные тру-геймеры, как они себя называют, что играют лишь потому, что нравится сеттинг, картинка, мироустройство или ещё что-то в этом духе, не способны своим присутствием прокормить даже самый дешёвый проект.

– Дай угадаю. В Мире Бесконечный Войн тоже такое плюшки есть?

– Есть, – подтвердил ангел. – Мы себе не враги, есть-пить тоже хотим, не говоря уже о прочем. Система поощрения игроков существует с самого первого дня проекта, больше шести лет. И ты используешь её сполна. Оттого и некоторые, как ты говоришь, плюшки.

– Ну явно не только я.

– Не только, – согласился ангел. – Есть ещё некоторый, очень маленький, процент так называемых задротов, которых на скорой увозят прямо в реанимацию. И не все оттуда возвращаются.

– Это ж сколько надо играть, чтобы умереть от игры, – ошеломлённо прошептал я. Даже в самых смелых своих фантазиях я не хотел думать о таком, а тут админ не самого последнего проекта даже по мировым меркам так спокойно говорит о страшных вещах…

– Не меньше недели нон-стопом. Выживших принудительно отправляют на лечение от игромании.

– Охренеть, что в мире творится.

– Ещё есть те, для кого игры – работа, – продолжил ангел. – Они раскачивают для богатых клиентов аккаунт, чтобы те могли комфортно играть. Но эта категория геймеров периодически выходит в реал, чтобы последствий не было, примерно раз в десять часов. А каждый выход прогресс сбрасывается.

– А обычные игроки сколько играют в среднем?

– Четыре с половиной-пять часов. И только на среднем уровне сложности. Почти восемьдесят шесть процентов игроков играют на средней сложности и за завесу не выходят.

– Пять часов, значит? А у меня все двадцать четыре. Этих ты хочешь объяснить сыпящиеся манной небесной плюшки на мою одинокую голову?

– Не только, – покачал головой Герман. – Мало дать плюшек, надо ещё и воспользоваться ими.

– Ирсинд и Кернисс тоже в эту систему имени Воспользоваться входят? Про Ордрина я вообще молчу, нереальный чит.

– Похоже, твой дракон тебе плохо мозги промыл, – вздохнув, сделал вывод админ.

– Я не собираюсь от него отказываться, – возразил я. – Раз уж дали, я буду им пользоваться. Но всё равно это чит. Если такое дают каждому на средней сложности…

– У тебя точно проблемы с памятью, – ещё тяжелее вздохнул Герман. – Ты же видел список, ты знаешь, что такие, как твой казарег, приходят на помощь лишь тем, кто выбрал сложную или невозможную сложности. Так зачем ты сейчас изображаешь памятник дебилизму?

Ответить на это мне было нечего. Раскачать на малейшую оговорку, по примеру старосты Железного молота, Германа не вышло. Быть может, потому, что им управляет не Система, а он сам.

– А зачем, кстати, вы сразу даёте сильного юнита? – спросил я, уводя разговор от меня снова к игре. – Это разве нормально с точки зрения баланса?

– Как раз из-за баланса мы и добавили дополнительного сильного юнита на старте игры. Не все игроки бывшие военные, мастера спорта, реконструкторы или что-то в таком духе. Есть и обычные офисные работники, которым тоже хочется попробовать свои силы в чём-то более серьёзном, чем средняя сложность. И чтобы они не гибли в первой же стычке, вот, дали им сильного юнита. Всё равно им надо ещё уметь воспользоваться.

– И что в этом сложного? – не понял я. – Ближник пусть идёт в ближний бой, потом его можно поставить армией управлять, маг пусть колдует, станет главой Гильдии Магов, стрелок-метатель пусть стреляет и метает, их тоже можно назначить на высокие должности вплоть до советников по боевой части.

– Это ты такой весь из себя рассудительный, а обычной домохозяйке от осознания абсолютности своей власти так крышняк рвёт, что она ценного юнита не то что к управлению, к войне не подпускает. Видите ли, он посмел указать ей, величайшей правительнице всех времён и народов, дельную мысль подсказать, которую она на форуме не видела, а значит это бред и такого не может быть. До абсурда ведь доходит у таких правительниц, в попытке взвалить на себя всё у них не получается ничего.

– Видел я на форуме таких адептов культа абсолютности, – кивнул я. – Абсолютно не вменяемые люди, как по мне. Но и их понять можно, они не играют сутками, у них пять часов в день.

– Глупости всё это, – отмахнулся ангел. – Километры гайдов написаны, как играть пять часов в день и спокойно выйти за завесу с полноценной армией даже на сложной сложности. Только для этого голову на плечах надо иметь, что вообще не совместимо с, как ты сказал, адептами культа. Система даже рада помогать тем, кто не стремится делать всё в одиночку, а прислушивается к советам местных. И помогает, тебе тоже. Но таких, как ты, не более двадцати семи процентов.

– Допустим, а Кернисс и Ирсиндом сюда как вписываются?

– Аастия, значит, устраивает, да?

– Более чем. Она ведь юнит другого игрока, я даже искал её бывшую леди и нашёл, правда, сыновей, и…

– …оправил Сираниэль немалую сумму на лечение, – закончил за меня Герман.

– Думаешь, не стоило?

– Это твоё дело, – развёл он руками, – тебе и решать. Но если ты спрашиваешь, не обманули ли тебя, ответ – нет. У Светланы Павловны и впрямь тяжёлое заболевание, которое, благодаря тебе, может закончиться без последствий.

– Может? – зацепился я за слово.

– В медицине стопроцентных гарантий никто не даёт. Но шансы у неё очень хорошие.

– Это хорошо, – эхом отозвался я. – Но определённый момент меня смущает.

– Какой же?

– У Сираниэль и её сыновей стартовые локации должны располагаться близко друг к другу, так? Это ведь сыновья те бессмертные, которые присоединились к бывшей леди Аастии?

– Да, так и есть, – подтвердил ангел.

– А как это возможно? Локации ведь рандомно распределяются, это в официальном мануале написано.

– На родственников это не распространяется. Если они хотят, могут документально подтвердить родство и спустя всего три недели будут играть вместе.

– Хм, понятно, – протянул я. – А вместе намного легче противостоять другим игрокам.

– И не только. Так что Кернисс и Ирсинд? Что тебе не нравится в них?

– Они, в отличии от Аастии, не имеют подтверждённых игроков в анамнезе.

– И тем не менее, что дроу, что гном, что орк, которого ты почему-то не упоминаешь, временно находились в той или иной юрисдикции игроков. Кернисс тебе даже рассказала свою историю от и до. Пусть и пунктирно, зато честно. У инженера и шамана свои истории.

– Бывшего шамана, – машинально поправил я админа. – И я не понимаю, как всё это возможно на процедурно генерируемой локации.

– На самом деле, ответ в вопросе, – хмыкнул Герман. – Если в процедурно генерируемой локации слишком много несоответствий процедурной генерации, значит она не генерировалась процедурно.

– Как завернул-то, – поморщился я. – А без повторений одинаковых слов можно?

– Да легко, – фыркнул ангел. – Локации не создаются прямо после регистрации игроков, они делаются постепенно, в течении около полутора лет. Сначала Система приращивает новые территории, увеличивая тем самым площадь игрового мира. Затем она населяет их различными способами. Беженцы, там, поиск лучшей доли, случайные порталы, намеренные диверсии – в ход идёт всё, кроме прямого создания, что называется, из воздуха, хотя это гораздо проще и менее затратно.

– Так зачем вы пошли по сложному пути?

– Чтобы мир живее выглядел, а не был картонкой и шаблоном. И без ложной скромности могу сказать, что Бесконечный Мир выбирают намного чаще, чем любую другую игру с уклоном в стратегию. А таких больше двадцати на данный момент.

– Да, живость мира хорошая, – оценил я. – Настолько, что я аж берсеркером стал.

– Это мы уже обсуждали, – отмахнулся админ. – Ты стал берсеркером лишь из-за себя.

– Я и не спорю, лишь констатирую факт. Но это может сыграть с вами злую шутку?

– В самом деле? – притворно удивился Герман. – И какую же?

– Вы ведь используете самый современный искусственный интеллект для игры, верно? – чуть издалека начал я. – С возможностью анализа сделанного собой и саморазвития на этой почве?

– Всё верно, – подтвердил Герман. – Иначе обслуживать такой огромный мир, как у нас, никаких админов не хватит.

– И вы отрядили ему обязанность создания новых локаций и заселения их юнитами методом стаскивания с привычного места жительства в следствии тех или иных обстоятельств, это ты рассказал сам. А ещё намеренно срываете под его всевидящими очами игроков, это ты тоже говорил. Всё ещё не видишь проблему?

– Нет, – будто равнодушно ответил ангел, но его поза, почти мгновенно превратившаяся из расслабленной в напряжённую, сказала намного больше.

– Ну что ж, я поясню, мне не трудно. Вы чуть ли не заставляете искусственный интеллект, называемый Системой, совершать не самые хорошие действия с местными и подаёте пример худшей участи для игроков. А это что? Верно, срыв. Окончательный и беспощадный. Я вообще не понимаю, как у вас при таком подходе до сих пор не сорвавшиеся не повалили сотнями, тысячами, а может быть и сотнями тысяч. Это было бы вполне закономерно в такой ситуации.

– И что ты предлагаешь? – спросил Герман напряжённым голосом.

– Всего ничего – покажите Системе, что можно делать ещё и хорошее. Научите, как ребёнка, переучите, если всё зашло слишком далеко. Главное, не оставайтесь к ней равнодушными. Впрочем, как по мне, процесс уже запущен, и вы не сможете его не то что остановить, а даже хоть как-то контролировать. Но буду рад ошибиться.

– Ладно, это всё хорошо, но мы сейчас не об этом, – взял себя в руки Герман и вернул прежние тон и позу. – К Ирсинду и Кернисс претензии ещё остались?

– Нет, – помотал я головой. – Будем считать, что ты меня убедил и никакой помощи извне не было. Но у меня ещё остались вопросы.

– Давай, – кивнул админ, – буду рад ответить на всё.

– Что у меня с памятью?

– Молодец, с самого трудного начал, – карикатурно, с максимальным ядом в голосе, похвалил меня Герман. – Что конкретно-то интересует?

– Всё, – не стал мелочиться я. – И карате, которое напрочь стёрлось из моего самосознания, и обещанную абсолютную память, которая так и не пришла. Я забываю обо всём, как обычный человек, и мне не кажется это нормальным.

– Тут ты прав, это ненормально, – согласился ангел. – Но наши специалисты не понимают, что с тобой происходит.

– Они точно специалисты? – усомнился я.

– Твой случай слишком уникальный, с ним бы никто не справился, – встал на защиту неизвестных мне людей ангел. – Твоё реальное тело умерло и уже похоронено, ещё до непосредственного входа в игру. А твоё нынешнее тело к медоборудованию подключить невозмож… Что с тобой?

– Моё тело похоронено? – ошарашено спросил я.

– Кремировано и развеяно над местом аварии, если точнее, – безжалостно произнёс Герман. – Всё равно оно сгнило бы, как и всё в этом мире, смерть установлена и документальный оформлена.

Пару минут я просто сидел и тупо пялился в никуда. Только сейчас, больше трёх недель спустя, пришло осознание, что гном – это теперь моё единственное состояние, человеком я не стану никогда. Правда, больше чем на пару минут меня не хватило, «что-то», чему я не нашёл объяснения, всплыло наружу, оттеснило эмоции куда подальше, взяло меня в мои же руки и заставило дальше слушать Германа. Сопротивляться «ему» даже не хотелось.

– А с памятью-то что? Почему она… такая плохая?

– Я же говорю, никто точно сказать не может. Есть предположение, что в следствии падения в обрыв с высоты, удара о металлическую стойку и сорока семи лет в состоянии овоща, часть твоего мозга отмерла и не смогла нормально вступить во взаимодействие с технологией срыва.

– И что теперь будет?

– Не знаю. Нам очень повезло, что «сломалась» не особо важная часть мозга. По крайней мере, по части психики можно быть спокойным.

– Это ещё почему?

– Ну я же говорил тебе ещё в самый первый раз, оцифрованные всегда остаются психически стабильными.

– А ещё оцифрованные всегда получают абсолютную память, это тоже ты говорил. Но где тогда моя?

– Уел, – признал Герман. – Но психически неадекватно ты себя ещё не проявлял.

– Ага, как же, не проявлял, – пробормотал я. – А берсеркером кто стал? А напасть на тебя кто совсем недавно собирался?

– Берсеркера мы уже обсуждали, с психикой это не связано. Да и «нападение» твоё больше берсеркерское, чем от сломанного мозга. Пока остановимся на том, что ничего, кроме памяти, не пострадало. Только вот забываешь ты всё больше самое важное. Взять тот же свиток с барсом. Или чертёж для Сердца Замка. А ещё артефакты для аукциона и улучшение самого Замка.

– Вот шкрал, – выругался я.

И вправду ведь, забыл и об аукционе, и о Замке. Надо исправлять ситуацию.

– Можно я ненадолго в себя уйду?

– Да, конечно, – согласился Герман. – Я вообще никуда не спешу.

В первую очередь занялся Замком. Главное, что сделал, – увеличил высоту ещё на один этаж, перенеся помещения третьего и четвёртого этажей выше, а освободившийся третий разделил на две равные части и на одной создал зал для пиров. Теперь нам было где собраться и отметить важные победы. Обещание, данное дриаде, я выполнил и будто камень с души упал. Тут же связался со Стагом. Тот как раз сегодня закончил с мебелью для бюрократического крыла и был свободен. Договорились о срочном заказе до послезавтрашнего вечера за удвоенную плату. Тем более, что работы в Пировальне было намного меньше чем в десятке кабинетов, обещал справиться. Искренне поблагодарив мастера, я переключился на аукцион.

Три артефакта суммарно принесли мне пять тысяч золотых ровно, повергнув меня в замешательство средней степени тяжести. То ли игроки не отдавали себе отчёта в том, что покупали, то ли я не понимаю реальную цену того, что продаю. И если первое вряд ли возможно – я, конечно, эгоцентричен, но не настолько же, чтобы другие игроки ради меня покупали товары по излишне завышенным ценам – то второе очень даже может быть. Нет у меня времени, чтобы углубиться в эту тему. Да и многие другие, в том числе и жизненно важные, тоже.

Выставлять ничего не стал. Надо было для начала посоветоваться с Кернисс, она ведь теперь заведует артефактами.

– Так, на чём мы остановились? – вернулся я к разговору.

– На чертеже для Сердца Замка, – тут же отозвался ангел, хотя было видно, что сейчас он что-то быстро-быстро читает.

– Да, верно. Он ведь тоже получен в награду, как и свиток с барсом. И так же до сих пор не использован.

– Зато теперь есть шанс. И что-то мне подсказывает, он тебе понравится.

– Он вроде вариативным был, нет?

– Он таким и остался… бы, примени ты его сразу же. После недели неиспользования свиток становится гарантированным, после двух – с допсвойствами, а в течении третьей в любой день превращается в пшик, вешая на владельца свитка неприятные дебафы.

– И зачем это сделано? – не понял я.

– Чтобы такие забывчивые, как ты, усвоили урок и больше ничего не забывали, – поёрничал админ.

– Ну да, как в таких ситуациях говорил мой дедушка, записывать надо.

– И как же он был прав. Что-нибудь ещё? Вопросы остались?

– О да, ещё как. С карате что делать?

– Ничего. Вряд ли его получится вспомнить, только если заново выучить.

– Э нет, это уж как-нибудь без меня, – вспомнив не к месту пробудившиеся ощущения от тренировок, замотал головой я. – Меня и так всё устраивает. Я, вон, целые полчища почти в одиночку укладываю.

– Это до первого мага, – хмыкнул Герман.

– Да ладно заливать, бил я тех магов, ничего существенного.

– Кого ты там бил? Суккуб, что в прямом бою с ловкими целями не так уж и эффективны? Ифритов, от которых по большей части уклонялся, да и вообще их брала на себя твоя армия? Нежить, от которой умирал и об которую убивался? Даже не смешно, знаешь. По большей части тебе либо везло, либо помогали. Да и целый день слабости от постоянных смертей от личей, похоже, ты уже забыл. Так что не бахвалься. Демоны очень хорошо чувствуют слабость к Хаосу и обожают бить таких. Готовься к сложному лично для себя бою. Ну или прорабатывай варианты со своими магами, пусть они помогут тебе.