Текст книги "Созвездие близнецов"

Автор книги: М. Гуминенко

Соавторы: А. Возлядовская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 52 страниц)

Глава 7. О маленьких встречах и больших неприятностях

Общегалактическим языком, как уже упоминалось, был именно эльдорианский. Когда-то эльдориане оказались первыми, кто добрался до ближайших «братьев по разуму» – планеты Земля. А до этого эльдориане уже установили контакт с Кади. Кадийцы к тому моменту тоже имели очень мощный космический флот, но оказались только вторыми. Поскольку, как уже говорилось, и кадийцы, и земляне уже изучили эльдорианский язык (оказавшийся вполне удобопроизносимый и для тех, и для других), им проще стало общаться именно на нем.

Вездесущие авантюристы-эльдориане все время умудрялись опережать соседей в налаживании контактов с новыми мирами. Законно предположить, что, и землянам, и илуоанцам, и многим другим народам приятнее было иметь дело с впечатляющими красавцами эльдорианами, а не с внушающими некоторый ужас, лысыми, пятнистыми кади, наводящими на мысли о пресмыкающихся. Неудивительно и то, что кадийцам не нравилось везде быть вторыми. Поэтому конфликты между Кади и Эльдорией возникали довольно часто. Экспансивные кадийцы стремились доказать свое превосходство. Хладнокровные и расчетливые эльдориане изо всех сил старались сохранить первенство. А пока они выясняли отношения между собой, молодой земной флот набирал силу и охотно дружил с теми, и с другими, изучая их технологии, торгуя и осваивая новые колонии. Одной из таких колоний стала планета, получившая земное реестровое название Бета-21. Местные, не слишком высокоразвитые племена звали ее – Маиси.

Коренные обитатели планеты Маиси называли это место – Вигрис. При чем никакого перевода этому слову на земной язык не было найдено. Поэтому оно не прижилось. Построенный здесь, на северном материке Маиси, космопорт стали называть Ямой. Собственно "ямой" можно было признать всю огромную котловину с расположенным в ней городом и космопортом. На Бете-21, или Маиси, и без таких злачных местечек было достаточно проблем. В городе Вигрис к тому же прочно обосновались любители легкой поживы всех мастей. Понаоткрывали игорных домов, кабаков и тому подобного. Никакой порядок здесь не соблюдался, корабли втискивались туда, где видели достаточно пространства для своих габаритов и взлетали тогда, когда вздумается. Диспетчерская ограничивалась тем, что давала прилетающим сводку погоды, что само по себе было не лишним, поскольку в котловине часто стоял плотнейший туман. Не опустить свой корабль кому-нибудь на головы становилось настоящим искусством. Единственно, что помогало – это радиомаяки, которыми из соображения безопасности было утыкано все летное поле. Ориентируясь ни их сигналы, опытный пилот мог определить примерные границы свободного пространства при отсутствии прямой видимости.

За что лорд Хазар любил подобные места – сказать сложно. "Яма" совершенно не соответствовала блестящему эльдорианину, даже если тот промышлял контрабандой. Рек однажды предположил, что "его лордство" специально посещает городки вроде Вигриса, чтобы по контрасту выглядеть еще великолепнее, приблизительно как золотая ложка в куче… По причине близкого присутствия На-Лы фраза осталась незавершенной.

Датч посадил "Медузу" так уверенно, словно видел сквозь туман, который в день их прилета превратил всю котловину в подобие огромной кастрюли с молоком.

– Теперь главное, чтобы никто не сел на нас сверху, – сказал Рек, высвобождаясь из креплений безопасности.

– Нас вызывает кто-то из своих, – доложила На-Ла и пояснила: – Код прямой связи. Чужие его не знают.

– Интересно, кого еще занесло в эту Дыру, – проворчал Рек. По вполне понятной причине появляться на Маиси он не любил.

– Хочешь сказать, Яму? – поправил его Датч.

– Без разницы. – Рек ткнул в пульт, включив передатчик. – "Медуза" на связи.

– Привет, парни! Потянуло на экзотику, или заблудились?

Голос был знакомый.

– Динко! Ты откуда здесь? Рад тебя слышать. – Датч перехватил у брата инициативу. Встреча была очень кстати.

– Мы кучкуемся тут со своей посудиной уже неделю. – пояснил тот, кого Датч назвал Динко. – Наткнулись на астероид. Пришлось срочно искать ближайший космопорт. Ближе этой дыры ничего не оказалось.

– Серьезные повреждения?

– Да нет! – весело отозвался Динко. – Уже все исправили. Как раз собрались завтра улетать. Так что на день позже вы бы нас уже не встретили. А как ваши дела?

– Пока живы, – вмешался в разговор Рек. – Если бы не приглашение одного знакомого, нас бы здесь вообще не было.

– При случае скажу ему спасибо, – пообещал Динко. – Может, заглянете "на огонек", пока его ждете?

– Мы придем, – пообещал Датч. – Если подробно опишешь, где тебя искать в этом болоте. Судя по пеленгу, ты на другой стороне Ямы. Кстати, как ты нас обнаружил?

Из передатчика раздался смешок.

– Все равно не скажет, – пояснил Рек. – Он у нас страшно скрытный.

– Да ладно, – весело объявил Динко. – Я торчал в диспетчерской, пытался добиться с этих красавцев, чтобы позволили до завтра остаться в ангаре: там посуше и поспокойнее, чем на поле. А тут вы. Если хотите, чтобы вас не узнавали, смените позывные "Медузы". А еще лучше, смените корабль.

– А ведь верно, – согласился Рек. – Ну и как с ангаром?

– Только что уладил этот вопрос. И сразу позвонил вам. В общем, третий ангар в Восточном секторе. Жду с нетерпением.

– Вот что, – Датч включил радиомаяк корабля, чтобы тот, кому придет в голову приземляться следующим, уловил, что место занято. – Давайте прогуляемся до диспетчерской и кое-что уточним. А потом навестим Динко. Это может оказаться полезным.

– Здорово, что он вернулся, – заметила На-Ла, которой старый друг Дагвардов понравился с первого их знакомства четыре года назад.

Рек посмотрел на нее, поплотнее запахнулся в плащ, прежде чем выходить в промозглую марь и кивнул.

– Датч! Может, включить наружную охрану?

– Хорошая мысль.

Джон Динко в прошлом был кадровым сотрудником Разведывательного Управления Земного Содружества. За свою богатую приключениями карьеру он организовал и провел несколько крупных спасательных операций, ныне подробно изложенных в учебниках для студентов соответствующих специальностей. Приходилось ему и проникать в тыл врага с целью добывания разведданных. Однажды ему не повезло и он попался весьма агрессивно настроенному клану вегов. Близнецы Дагварды волей случая помогли ему сбежать. Динко вскоре ушел в отставку. Пришел к выводу, что его провал был недвусмысленным намеком судьбы и более рисковать не стоит. Тем более, что у него к тому времени было уже трое детей. Именно с его "легкой руки" Дагварды стали помогать Управлению Внешней Разведке Земного Содружества. Сам же Динко, вместе с женой, занялся мирной прокладкой маршрутов и корректировкой навигационных карт. Работа, по его собственным словам, не менее точная и скрупулезная, чем работа разведчика. В космосе ничего не стоит на месте, все всегда в движении. Где вчера было пустое пространство – сегодня может оказаться астероидный поток. Нужно постоянно контролировать гравитационные поля и прочие коварные космические явления.

Корабль Динко с очень говорящим названием "Маленькая Планета" стал домом для всей его семьи.

* * *

На тех, кто видел его впервые, Джон Динко производил впечатление человека, которого не заметить и не запомнить просто невозможно. Во-первых, он был рыжий. И хотя его густую шевелюру и вечно-трехдневную небритость значительное количество седины превращало из рыжей в чалую, это не скрадывало, а лишь добавляло экзотичности. Во-вторых, несмотря на невысокий рост и худощавое телосложение, Динко был прекрасно развит и очень силен. А главное, подвижен, как ртуть на гладкой поверхности. Те, кому приходилось драться с ним врукопашную, могли бы засвидетельствовать, что схватить и удержать Джона Динко не легче, чем собрать голыми руками этот серебристый жидкий металл.

Удивителен был сам факт того, что человек с подобной броской внешностью и манерами много лет с успехом проработал полевым разведчиком. Либо Динко умел, когда хотел, становиться неброским и не запоминающимся, либо ему фантастически везло. Вполне возможно, что срабатывали оба обстоятельства. Но последнее особенно. Потому что Динко везло не только в разведке. Повезло ему и в женитьбе.

Высокий рост и роскошная внешность Мэрион Динко сделали бы честь любому модельному агентству. Но вместо того, чтобы красоваться с обложек модных журналов, Мэрион выучилась на космографа и занялась составлением звездных карт и исследованием космических глубин. Где-то в самый разгар своих путешествий она познакомилась с Джоном Динко и, как ни странно, очень быстро согласилась выйти за него замуж. Она родила мужу троих детей. Еще через некоторое время Джон вышел в отставку – и вся семья дружно переехала жить на космический корабль.

"Маленькую планету", как любое исследовательское судно среднего класса, снаружи как щетиной покрывали сенсоры, антенны и сканнеры. От чего оно походило на диковинного космического дикобраза. А еще – оно неизменно вызывало чувство легкой, ненавязчивой зависти у экипажа "Медузы". Потому, что было почти вдвое больше, гораздо прочнее (с учетом коварства неисследованных глубин космоса) и гораздо более благоустроенное в жилой части. Исследователи жили в таких кораблях иногда по году, за весь период раз или два стыкуясь с автоматическими заправочными станциями. Поэтому им полагалось иметь для нормального, здорового образа жизни все вплоть до тренажерного зала. А для продуктивной работы – запасы топлива, запчастей и установки переработки и насыщения воздуха.

Долго любоваться кораблем им не дали: по пандусу навстречу гостям разом вынырнул сам глава семейства и капитан "Маленькой планеты" Джон Динко. Первой в его объятия попала кадийка.

– Привет, На-Ла – маргинала! – провозвестил он, впрочем, тут же выпустив возмущенного такой вольностью астронавигатора Дагвардов.

На привычное прозвище На-Ла не обиделась. Но никаких объятий и хватания своей персоны (недопустимых с точки зрения эльдорианского воспитания) она не принимала. Зато с близнецами Джон Динко некоторое время охотно перепихивался и некоторое время вся троица шумно колотили друг друга по плечам и спинам. При чем Дагварды были в явном перевесе сил, так что Динко сдался первый.

– Идемте же! – пригласил он, отступая вверх по пандусу.

– Почему вы не приземлились в Светлове? – поинтересовался Рек. – Там ремонтные верфи. Или не дотянули триста миль до нормального космопорта?

– Зачем? Здесь у меня свои каналы поставок. Со старых времен остались. Через них получится дешевле и быстрее. – тут же возразил Динко, провожая гостей в недра корабля.

Жить в космосе непросто. Да и неподходящее это место для людей. Не всякий может переносить его воздействие. Психологи назвали это явление Синдромом Замкнутой Пустоты. И насочиняли кучу тестов, с помощью которых надеялись определять, кто годен к работе в Глубоком космосе, а кто нет. Разумеется, несмотря ни на какие тесты определялось это только тогда, когда человек начинал работать. Чаще всего человека очень быстро начинает давить замкнутое пространство корабля. А когда приходит осознание одиночества посреди огромной пустоты – замкнутость корабля становится еще тяжелее. Одно дело – небольшой перелет. Совсем другое, когда месяцами приходится находиться внутри корабля в космосе. Осмысление огромных, неподдающихся воображению расстояний и непредсказуемости космоса тоже добавляют свое. Многие не выдерживали и оставались в лучшем случае на ближних рейсах. Некоторые уходили совсем и искали себе работу привычнее и понятнее для человеческого разума. Те, кто оставался, ценились очень высоко. Кому-то ведь надо водить звездолеты между планетами.

Сверхсветовая скорость – это тоже испытание. Научная фантастика по всякому рисовала гиперпространство. Тут были и светящиеся полосы звезд, и мерцающие блики, и даже моментальное перемещение. Но когда звездолет летит на скорости в три раза превышающей скорость света, не видно ничего. Весь видимый свет отстает от корабля или не успевает восприниматься человеческим глазом. Создается впечатление, что за иллюминаторами осязаемый плотный мрак. Словно попал в самое сердце того, чему одно название: Ничто. Вот это оказывается по-настоящему серьезным испытанием для психики человека. И по этой причине иллюминаторы на пассажирских кораблях закрываются наглухо, когда корабль совершает сверхсветовой скачок. Мало ли как может подействовать на пассажиров эта непроницаемая завеса. Человеческая психика непредсказуема. Кто-то может начать паниковать, а остальные по "синдрому стада" могут присоединиться.

А еще существует не менее неприятный Синдром Привыкания. Это – другая крайность, когда человек быстро привыкает и начинает относиться к космосу как к обычной рутине. Такие тоже долго не протягивают. Космос не терпит рутинного к себе отношения. Здесь всегда нужно быть как в первый раз, всегда быть внимательным, готовым увидеть опасность, о которой ни один прибор не предупредит. Самые лучшие пилоты – это те, для кого космос остается загадкой, заставляющей себя уважать, но не отпугивающей окончательно. Такими были Дагварды. Таким был и старый отставной разведчик Джон Динко.

Но и кроме них в космосе жило довольно много всякого народу. Вот только нормально ли это? На этот вопрос Датч Дагвард сказал однажды:

– Нет, конечно. Просто так получается.

* * *

Лорд Хазар появился только к утру. Динко улетели часа на два раньше. Туман немного развеялся и эльдорианский малый транспортник без труда отыскал место поближе к кораблю Дагвардов. Минут через десять блистательный лорд вместе с не менее блистательной подругой – леди Далилой – поднялись на борт «Медузы».

– Рады вас видеть, – приветствовал гостей Датч. – Леди Далила! Прошу вас.

Он подал ей руку и усадил на диван.

– Капитан! Вы всегда такой галантный, – кокетливо отвесила комплемент эльдорианка. – Образец для нашей аристократии!

Рек обменялся с лордом Хазаром вполне земным рукопожатием. Обниматься, в отличие от кади, эльдориане не любили.

– Мы ждали вас вчера, – заметил младший Дагвард.

– Приношу извинения, – вежливо произнес лорд, устраиваясь поудобнее на диване и закидывая ногу на ногу. Безупречно белые штаны его могли соперничать с чистотой горных снегов. – Мы задержались в дороге и прибыли ночью.

– В Яме стоял такой туман, – перехватила инициативу леди Далила, – что мы решили переждать до утра на орбите. Вигрис – ужасно непредсказуемое место.

Красавица-эльдорианка, если говорить чистую правду, не была официальной женой лорда Хазара. Но для эльдориан подруга, которая сохраняет верность много лет, значит гораздо больше, чем жена, которая может сидеть дома, вести свою собственную жизнь и совершенно не видеться с мужем. При чем и жена, и подруга могут прекрасно знать друг друга и не испытывать при этом никакой ревности. У лорда Хазара не было официальной жены, но узаконивать свои отношения с леди Далилой он не спешил. Роскошная даже по эльдорианским меркам, леди Далила (леди – тоже неофициально) больше подходила ему в качестве свободной подруги. Она с легкостью находила место в сердцах у мужчин не только своей расы. И ловко этим пользовалась.

Датч Дагвард находил, что достаточно просто посмотреть на леди Далилу, чтобы увидеть, до какого совершенства может дойти внешность женщины. Особенно, если она приложит некоторые усилия для того, чтобы эту свою внешность преподнести. Большие чуть раскосые глаза, тонкий нос, маленькие просвечивающие розовым ушки, идеальной формы гладко выбритая голова, сверкающие драгоценности на длинном платье, и скрывающем, и подчеркивающем фигуру одновременно… Что ни перечисляй – все лишь детали. А в общем – совершенство во всех отношениях.

– Мы хотели попросить вас о помощи в одном деликатном деле, – продолжила леди Далила, решив видимо, что её слова будут убедительнее аргументов лорда Хазара.

Датч сел напротив и приготовился слушать. По опыту он знал, что леди Далила не любит быть краткой. Но ей он готов был это простить. Смотреть на эльдорианку было удовольствием. К тому же, лорд Хазар нередко оказывал близнецам достаточно большие услуги (например, совсем недавно вытаскивал Река из плена на Олимпии). Нелишним будет заметить, что и в свои авантюрные мероприятия лорд втягивал их не очень часто.

– Мы решили открыть здесь, на Маиси, свой бизнес, – рассказывала леди Далила. – В Барадской степи, которая расположена к югу от Вигриса и, соответственно, не очень далеко от этого места, добывают шанакот. Это такой корень, который вас, землян, интересует мало. А у нас, на Эльдории, он ценится очень высоко.

Так называемый шанакот для эльдориан был наркотиком, не вызывающим привыкания. Эльдориане курили эту дрянь и считали, что это полезно для долголетия. На землян он оказывал только слабое обезболивающее действие. Можно пожевать корешок, когда болят зубы, или помазать соком царапину, чтобы быстрее затянулась. Ничего особенного.

– Так вот, – продолжала леди Далила. – У нас есть то, что ценится вашими Вольными племенами, поселившимися в степи. Портативные генераторы, электрические печки, термопосуда, палатки из той ткани, которая удерживает тепло. В общем, много чего такого, что нужно человеку, если он ведет кочевой образ жизни. Мы хотели бы заключить контракт на поставку всего этого взамен на корни шанакот.

Близнецы переглянулись. Лорд Хазар мог получить все перечисленное вполне официальным путем, купив у оптовиков. Мог даже таможенную пошлину за вывоз и ввоз заплатить. А вот корешки он потащит контрабандой. Шанакот на Эльдории не рос и стоил очень дорого. На его ввоз и продажу было нечто вроде государственной монополии. Если лорда Хазара "прихватят" с подобным грузом, одним штрафом он не отделается. Но это ведь не их забота. И не им учить контрабандиста с 15-летним стажем осторожности.

– Скорее всего, вам придется иметь дело с Шеклой, – предположил Датч после короткого раздумья. – Рек! Ты ведь знаком с этим парнем.

Рек посмотрел на брата так, словно тот посоветовал съесть на обед живую крысу.

– Если я доберусь до этого типа – ему несдобровать. Ты это знаешь.

Датч нахмурился.

– Пора бы забыть эту историю, – заметил он. – Шекла, конечно, не ахти какой подарок. Но лучше иметь дело с ним, чем с Барадскими бандитами. К тому же, если помнишь, он многократно приносил свои извинения.

– А чем вам досадил этот Шекла? – тут же полюбопытствовала леди Далила.

Ответа она не дождалась. Рек был не таким образчиком галантности, как его брат. Теперь он сосредоточенно разглядывал мини-комп, оставленный На-Лой на столе кают-компании. За него ответил Датч.

– У предводителя Вольных племен своеобразное отношение к частной собственности. Как-то они с Реком из-за этого сильно поссорились.

– Это не помешает нашему делу? – тут же обеспокоилась леди Далила. Подробности ссоры ее не интересовали. Тем более, что и Рек, и предводитель Шекла, судя по всему, до сих пор пребывали в добром здравии.

– Шекла честно исполняет обязательства, которые на себя берет, – успокоил ее Датч. – Думаю, вы сможете с ним договориться.

– Да, но мы бы хотели, чтобы кто-нибудь из вас отвез лорда Хазара к этому предводителю и поспособствовал переговорам.

Неожиданно Рек поднял голову и выдал весьма агрессивную усмешку.

– А что? Я не против съездить, навестить старого знакомого.

Датчу не понравилось его боевое настроение.

– Может, лучше мне поехать?

– Нет, не надо. Я сам справлюсь. – Рек встал.

– Рек! Прекрати. Лорду Хазару нужно договориться с Шеклой, а не воевать с ним.

– Да брось ты! – отмахнулся Рек. – Я и не собираюсь с ним ссориться. Обещаю. И вообще, я лучше знаю, где они могут устроить свои стойбища. Я пойду, подготовлю флаер.

– Так когда мы можем отправиться? – спросил лорд Хазар, поднимаясь ему вслед.

Рек привычным жестом провел рукой по затылку и задумался.

– Часа через два. Как раз воздух прогреется.

– Тогда я буду у вас через два часа, – пообещал эльдорианин.

* * *

Когда лорд, переодетый «по походному» в очень элегантный серый костюм, отдалённо напоминающий гусарскую форму начала XIX века, появился около «Медузы», Рек все еще копался в раздолбанном флаере, на котором им предстояло ехать. Впрочем, раздолбанным флаером он стал за последние два часа. До этого он больше походил на кучу деталей и кусков корпуса. Внешне, конечно. Братьям никак не хватало времени придать своему старому и проверенному транспортному средству приличный вид. Ему несомненно не помешал бы капитально-косметический ремонт исцарапанной, много раз рихтованной обшивки. Особенно после того, как Рек сорвал с него «шкуру», неудачно вписавшись в поворот в каменистом каньоне на Марсе. Но, заботясь о внутренней начинке, Рек, в обязанность которого входило следить за флаером, каждый раз забывал пройтись краской по его бортам. Поэтому на посторонних флаер не то, чтобы производил удручающее впечатление, но заставлял опасаться, как бы эта «куча металлолома» не развалилась при попытке сдвинуться с места.

– Это поедет? – спросил лорд Хазар, повторив таким образом вопрос, который до него задавали многие.

Рек бросил в багажник свернутый бухтой металлический трос, захлопнул (со второго раза) крышку и повернулся.

– Эта посудина развивает скорость выше трехсот миль в час и прекрасно слушается руля. На ней мотор от штурмового катера.

– Я доверяю вашей компетенции, – вежливо кивнул лорд. – Можно садиться?

Рек откинул колпак кабины.

Аккуратно разместив на заднем сидении коробку с образцами продукции, лорд Хазар вынул белый платок, протер им обшитое пластиком сидение и уселся, не забыв расправить край куртки.

– Я готов, – объявил он.

Иногда Река забавляло, как этот лорд, который мог когда надо проползти на брюхе через канализационную трубу или возглавлять отряд бойцов в топях Эльдории, щепетильно заботился о чистоте одежды во всех менее критических случаях жизни. Конечно, это было эльдорианское аристократическое воспитание: всему свое время и место, и философскому отношению к грязи, и тяге к чистоте и совершенству.

– В Барадской степи действительно водятся бандиты? – спросил лорд, когда Рек устроился на месте водителя.

– С бандитами будут проблемы, если останемся пешком и без оружия. Эти твари боятся техники, а особенно бластеров, до потери сознания.

Рек вывел флаер с посадочной площадки на пыльную дорогу и стал набирать скорость. Медленную езду он не признавал. Лорд Хазар защелкнул ремень безопасности. По мнению эльдорианина, не у них с Реком была проблема избегать встречи с Барадскими бандитами. Это – проблема барадских бандитов – вовремя увернуться от флаера, за рулем которого Рек Дагвард. Впрочем, лорд Хазар был не против быстрой езды. Он знал, что когда-то Рек работал испытателем на Марсианском полигоне и доверял умению Река справляться со всем, что ездит по земле и над землей.

Барадская степь была не самым симпатичным местом на Маиси. Пыль, колючий кустарник и полное отсутствие каких бы то ни было дорог делал этот огромный регион непривлекательным для переселенцев. Хотя здесь были реки и рядом с этими реками водилось довольно много нормальной с точки зрения гастрономии живности. Но собственно степная фауна как правило была зловредной и несъедобной. Кое-где в степи попадались каменистые участки, даже невысокие, до пяти метров, скалы. Рядом с ними вообще ничего не росло. А на верхушках скал вили гнезда падальщики. По какому принципу эту степь облюбовали целых два племени – было загадкой.

Те, кого в просторечие именовали Барадскими бандитами, были местной расой: невысокие, коренастые, раскосые существа, внешне похожие на землян. На самом деле они отличались от землян куда больше, чем кади или эльдориане. Другой народ, который громко именовал себя "Людьми со звезд", Вольным племенем, был самыми настоящими землянами, потомками первых переселенцев. Когда-то некоторой части переселенцев захотелось быть "ближе к природе", поиграть в "толстовцев". Они отказались от большинства достижений науки и техники, ушли в степь и до времени затерялись, пока однажды не были обнаружены переселенцами Второй волны. Они вели дикий кочевой образ жизни и не интересовались тем, что происходит за пределами их степи. Убедить их в том, что они деградировали и что это нехорошо, никому не удалось. Тогда их просто оставили в покое. Упоминаемый Дагвардами Шекла был именно из этих одичавших переселенцев первой волны.

Рек вел флаер почти не смотря на дорогу. Точнее, на ее отсутствие. Пока у них по курсу не показалось ни одной скалы, это было не страшно. Правда, они спугнули стаю серых птиц, с увлечением терзающих останки какого-то крупного животного. Потом у очередной реки им попалось стадо зверушек посимпатичнее. Лорд Хазар успел разглядеть, что у зверушек были блестящие острые рога. В общем, развлекаться было особенно нечем. Пришлось развлекаться разговорами.

– Рек! Ты долго жил на Маиси? – спросил лорд Хазар.

– Не очень. Здесь живет наш дядя. А я бывал здесь всего несколько раз. Один раз задержался месяца на два. Сперва помогал налаживать новое полицейское управление в Вигрисе. Потом прилетал еще, перед мятежом. Для двух месяцев здесь было слишком много приключений. – Рек посмотрел на собеседника, одной рукой придерживая руль.

– У нас на Эльдории за тобой закрепилась бы репутация отчаянного человека, – заметил лорд, не переставая следить за проносящимся мимо пейзажем. – Мне кажется, твой брат Датч гораздо реже попадает в переделки.

– Просто он умнее меня. Попадает редко, но метко. Один Стамтонский рудник чего стоит. – Рек наслаждался быстрым полетом и был склонен к задушевным разговорам. – Наш отец часто устраивал мне выволочки за любовь совать нос куда не просят. Зато когда Датч во что-то вляпывался, нашему родителю оставалось только молча изумляться.

– Вот как? – лорд Хазар уже не разглядывал пейзаж. Он был любопытен во всем, что касалось жизни других народов и тонкости семейных отношений Дагвардов его сразу заинтересовали.

– Еще бы! – продолжил Рек. – Обычно братец попадал минимум в больницу, так что ругать его и устраивать разносы было просто негуманно.

Прямо по курсу возникла каменистая гряда. Рек потянул руль на себя и заставил флаер перелететь препятствие, даже не снизив скорость.

– Не думаю, что папе понравилось бы то, чем мы занимаемся, – признался он неожиданно.

– А чем бы он хотел, чтобы вы занимались?

– Он хотел, чтобы Датч стал артистом. Говорил, что артисты хорошо зарабатывают и не рискуют жизнью. – Рек усмехнулся. – А сам между прочим повредил себе позвоночник на съемках рекламного ролика. Свалился с приставной лесенки. Метров с пяти. Потом оказалось, что там крепление треснуло, а никто не заметил. Спину ему так до конца и не вылечили. Так что папа рано оставил сцену и потом всю жизнь проработал преподавателем танцев. Нет, он никогда не жаловался. И несмотря на травму был уважаем и любим многими. Он создавал прекрасные шоу и всегда говорил, что жаловаться на судьбу – последнее дело. Мужчина должен уметь справляться с неудачами.

– Несомненно, он был благородным человеком, – заключил лорд Хазар.

Рек кивнул, сосредоточившись на управлении. Стали чаще попадаться скалы. Целые гряды скал. Рек немного сбросил скорость и стал смотреть внимательней.

– Мы почти на территории двух племен, – пояснил он. – Можем проскочить пункт назначения. Они ведь кочуют. А как у вас на Эльдории с семейными традициями? Я слышал, что у вас очень трудно отказаться продолжать семейное дело.

Лорд Хазар неторопливо кивнул.

– У нас дети обязаны продолжать династию. Мы не выбираем. Мы просто готовимся к тому, что делали наши предки.

– Всегда?

Тонкая улыбка осветила красивые черты эльдорианина.

– Я понимаю, чем вызван твой вопрос. Но я, пока еще, не исключение. Мой отец был военным. А многие военные начинали с того, что были контрабандистами. У нас даже считается, что нельзя стать настоящим военным, если ни разу не попробовал быть контрабандистом.

Рек покачал головой.

– Интересно, – признался он.

– Я еще молод и могу выбрать военную карьеру, – продолжил Хазар. – Хотя в нашей семье с этим есть определенные трудности, но мой брат, на сколько ты знаешь, является адмиралом. Что это там, вдали?

Теперь и Рек увидел нечто, поднимающее неслабый хвост пыли. Он еще больше сбросил скорость и повел машину в обход скал, так чтобы некий пылящий объект оказался по другую сторону камней. Их флаер тоже пылил, но не так отчаянно. Его могли и не разглядеть издали. Наконец стало понятно, что происходит. Они наткнулись на охоту. Только не сразу разобрались, кто за кем охотится.

Посреди степи мчался отряд всадников (лошадей на Маиси завезли с самым первым рейсом и они в достаточной степени успели расплодиться). За отрядом мчался какой-то огромный зверь, издали напоминавший носорога. Только зверь был гораздо больше, массивнее и с более длинными ногами. И бежал быстрее лошадей, потому что неумолимо сокращал расстояние между собой и всадниками. Другой отряд гнался уже за зверем и пытался обойти его сбоку, но безнадежно отставал. Рек вырулил на открытое место и набрал скорость. Теперь они тоже шли наперехват "носорогу".

– Им не уйти, – оценил обстановку лорд Хазар. У него было великолепное зрение, какое землянам и не снилось. – Эти люди в панике. Они понимают, что им не спастись.

– Думаю, пора вмешаться, – решил Рек, вклиниваясь между первым отрядом и их преследователем. – Возьми руль и постарайся не лезть слишком близко.

Рек затормозил и откинул колпак кабины.

Он спрыгнул на землю как раз между отрядом и "носорогом". Флаер пролетел дальше. Лорд Хазар плавно повернул машину и остановился на некотором расстоянии.

Все происходило слишком быстро. Рек теперь стоял прямо на пути "Носорога". Расставив ноги и сжимая бластер обеими руками, он тщательно целился. "Слишком медлит", – мелькнуло у лорда. Зверь был совсем близко. Уже можно было разглядеть его безобразную морду и торчащий вперед толстый заостренный рог. Рек выстрелил, когда зверю оставались какие-нибудь метров тридцать до одиноко стоящего на его пути человека. "Носорог" споткнулся, сила инерции заставила его пропахать эти последние метры и рухнуть, подняв тучу пыли, мордой почти коснувшись сапог стрелка. Лорд Хазар выскочил из флаера и подошел. Рек медленно опустил руки и некоторое время еще держал чудовищную голову под прицелом. Но это уже было незачем. Животное умерло мгновенно, без агонии. Выстрел бластера прожег в его узеньком лбу над рогом маленькое отверстие. Даже крови не было видно. Рек расслабился и сунул бластер за пояс.

– Ты рисковал, – заключил лорд Хазар, прикидывая, сколько весила поверженная зверюга.