Текст книги "Амхельн. Под знаком орла (СИ)"

Автор книги: М. О. Глакс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 40 страниц)

Глава 15−2

– Выходи, придурок! – верзила в маске схватил Квентина за шкирку и вышвырнул из фургона, в который их с Джоан погрузили пару часов назад.

Свежий воздух, которым Хоук не дышал уже целую вечность, заставил закашляться. От спазма заныло все тело – дали о себе знать многочисленные ушибы и раны от пыток. Накануне его и Джоан навестила пара целителей, но подарила лишь временную помощь. Без постельного режима порезы могли вскрыться в любой момент, а для того, чтобы ходить прямо и не сгибаться от боли, нужны были колоссальные усилия.

На небе сияли две луны, и в их свете Квентин смог различить только каменные стены, окружавшие со всех сторон. Где-то вдалеке слышались голоса, словно за ними наблюдала целая толпа людей. А может, так и было?

– Вы подохнете тут, – расхохотался эпигон в золотой маске, когда следом за Квентином швырнул на землю Джоан, запрыгнул обратно в мобиль и скрылся из виду.

Хоук было кинулся вдогонку за фургоном, но проход быстро закрылся высокой стальной решеткой, отрезав единственно известный путь к отступлению. Джоан в это время быстро отползла в ближайший угол, с опаской оглядываясь на каждый шорох и рык.

– Квентин, ты слышишь это?

– В-вурдалаки? – Квентин оглянулся, пытаясь понять, где он находится, сделал несколько шагов и увидел вдалеке длинный балкон, заполненный людьми, что только подтвердило его догадки. – За нами наблюдают… их много… они все одеты как будто в какие-то костюмы и платья… – Хоук подошел к Берч. – Это то, о чем г-говорила Ева?

– Похоже на то… – тяжело выдохнула Джоан, прислушиваясь к рычанию неподалеку. – Вурдалаки говоришь? Ева Рид устраивала целые представления, где люди со способностями пытались выжить в лабиринте с порождениями Тьмы…

– Н-но зачем ей тогда, чтобы мы выжили… – Хоук успел глотнуть зелья до того, как дверь их фургона открылась, поэтому сейчас он как будто воскрес, словно и не было этих двулуний в камере. – М-может, если мы победим, то нас отпустят?

Джоан в ответ лишь громко расхохоталась, чем, судя по усилившемуся рыку, только привлекла к ним внимание враждебных тварей.

– Нас никто не отпустит, пока мы не подохнем на потеху Орлу, – в ее голосе сквозило отчаяние, заняв место куда более привычной для нее решимости. После всего пережитого она буквально боялась напрасно обнадеживаться.

– Но с нас сняли ог-граничители, – Хоук сжал руку, и пространство вокруг как будто слегка исказилось. – Мы м-можем сражаться! Я буду замедлять в-время, а вы исп-пользуете огонь… Вы выпили б-бодрящий эликсир? Мы не можем просто сдаться! Они же только этого и ждут. Ева об-бещала помочь, если мы останемся в живых! Неужели вы не хотите еще раз увидеть своего сына?

Ладонь Джоан дрогнула, словно мысленно она сжала руку Оливера, как было всегда, когда она в спешке отвозила его на занятия. На глаза навернулись слезы, надежда давно погасла в ней, но сейчас она смотрела на Квентина, который так хотел жить, и почувствовала укол совести, вспомнив о сыне, с которым даже не попрощалась перед поездкой в Мармиати-Ай.

«Иначе я не смогу помочь вам», – всплыли в голове слова Евы. Она давно работала на адептов Тьмы, сдала Эштона и помогла поймать их. Но однажды… в такой же безвыходной ситуации Ева спасла Леди. Что если им улыбнется маленькая удача, и Джо еще сможет обнять своего маленького сына хотя бы раз?

– Вот Смерть! – подпрыгнул на месте Квентин, когда за его спиной раздалось свирепое рычание, а из-за угла на него выскочила огромная антеру с шипами на спине.

Хоук по привычке пытался нащупать свой хлыст, но, конечно же, его при нем не оказалось. Все, что успел сделать Квентин, это пустить в ход свой эфир, и саблезубая тварь словно застыла в воздухе, протянув к нему свои когтистые лапы.

У Джо едва хватило сил поднять руку и зажечь в ней огонь. На секунду она замерла, наблюдая за языками пламени, словно ощущая обжигающую силу, которой обладала. А затем швырнула шар в антеру. Та вмиг вспыхнула и заскулила, но новые огненные шары Джоан не дали ей и шанса на выживание.

– Вот это другое д-дело! – радостно воскликнул Хоук, смотря, как Джоан достала, наконец, эликсир и залпом его опрокинула. Квентин обратил внимание, как вдруг потемнели ее зеленые глаза. Подобный эффект за этими зельями он не помнил. – Д-джоан? Все хорошо?

Берч не отвечала, наслаждаясь блаженным ощущением того, как вся боль мигом отступила, а вместе с ней все страхи и сомнения. Впрочем, эликсир придавал ей не только физической бодрости, но и усиливал шепот Тьмы, звучавший в голове Джоан мерзким голосом Соулривера. От одного только его звука в ней пробуждалась неудержимая злость.

– Джо? – обеспокоенно позвал ее Квентин, не заметив, как из-за того же угла, откуда недавно выпрыгнула гончая Тьмы, появился худощавый силуэт вурдалака. Вытянув вперед руки, тварь вцепилась в плечи Хоука и повалила на землю.

– Руки прочь от него! – тут же вскрикнула Джоан, и бледнолицее чудовище, уже вонзившее клыки в шею Квентина, вспыхнуло огнем.

– О-о-о… – с балкона донеслось возбуждение зрителей, наблюдавших, как порождение Тьмы безумно заметалось в попытке потушить пламя, а Джоан оттаскивала от него раненного Хоука.

– Встать можешь? – спросила Берч, на ходу осматривая укус Квентина. – Рана не глубокая, но надо перевязать, пока…

Она не успела договорить, потому что на вопли вурдалака сбежались все желающие полакомиться свежим мясом. В этом лабиринте пленники на каждом шагу должны были встречать опасность, но все опасности, похоже, решили обрушиться на них разом.

Увидев, как одна из гончих, вскапывая землю когтями, снова приготовилась к прыжку, клацая шипами на спине, Квентин вскочил на ноги без лишних уговоров. Одной рукой он держался за кровоточащую шею, а другую выставил вперед, мысленно пытаясь ухватиться за невидимые нити эфира.

– Сколько же их тут… не проще ли бы б-было нас просто к-казнить? – он применил свою способность, и твари вокруг стали двигаться заметно медленней.

– Ты прав, это было бы слишком просто, – в голосе Джоан решимость и отчаяние смешались в пугающий коктейль. – Но не бойся, сейчас мы всех их сожжем дотла…

Вокруг них вспыхнул огненный круг, который разом поглотил окруживших их тварей. Лабиринт взорвался невыносимым воем, криками и скулением горящих порождений Тьмы. Даже несмотря на то, что каждый из них готов был разорвать их на куски, Квентин непроизвольно сжался от накатившей на него волны предсмертных воплей. Но бегло обернувшись на Джоан, он увидел играющую на ее губах настораживающую улыбку, будто ей доставлял удовольствие вид горящих вурдалаков, которые хоть и когда-то давно, но все же были людьми.

Как только последняя тварь сдохла в пламени, все вокруг погрузилось в звенящую тишину. Квентин продолжал судорожно оглядываться по сторонам, ожидая новых нападений и пытаясь сдержать рвотный позыв от заполнившего все вокруг запаха горящей плоти, а Джоан стояла на месте, тяжело дыша и смотря куда-то невидящим взглядом. В отличие от Хоука, она похоже прислушивалась скорее к внутренним голосам, чем к тому, что происходило вокруг них.

– А разве их не должны были разорвать на части? – донеслось чье-то возмущение с балкона, и толпа, слившаяся в одну сплошную массу из нарядов всех оттенков красного, одобрительно заголосила:

– Они слишком сильны!

– У вурдалаков и антеру просто нет шансов!

– Это возмутительно! Их надо наказать за это!

Джоан ненавидящим взглядом окинула балкон огромного поместья, нависавшего над каменным лабиринтом, а потом скептически посмотрела на Квентина:

– Отпустят, если победим, говоришь?

Вдруг где-то неподалеку раздался громкий хлопок, от чего пламя Берч мигом потухло, а время, несмотря на усилия Хоука, вернуло свой прежний ход.

– Как вам такое, ублюдки? – хохотнул солдат в черном кителе и орлиной маске эпигона, возникший из-за угла и обнажая на ходу клинок, а сверху раздалось хлопанье крыльев. Очевидно, потакая желанию зрителей, он решил взорвать эфирный кристалл и лишить пленников способностей, а вместо бесполезных вурдалаков и антеру выпустили на волю жутких паукообразных летающих монстров.

Но пока Квентин, истекая кровью, неуверенно отступил назад, Джоан чувствовала, как Тьма еще больше дурманила ее голову от нарастающей агрессии.

– Если мы и сдохнем здесь, то и ты с нами, – прорычала она и рванула прямо на эпигона, явно не ожидавшего такого напора от безоружной пленницы.

От выпитого эликсира и обуревающей Тьмы в голове стражницы, казалось, не осталось ничего, кроме адреналина и желания убивать. Она ловко увернулась, когда эпигон попытался атаковать его клинком, и мощным ударом ноги сбила того с ног. По хлопанью крыльев, Джоан поняла, что ветрарх был где-то уже очень близко, а значит времени на маневры было все меньше и меньше.

– Подонок! Нравится нападать на безоружных? – Джо прыгнула на эпигона со спины, пытаясь перехватить его меч, как единственное оружие в безэфирном пространстве. – А подыхать от их руки тоже нравится?

Темный одной рукой ударил ее по лицу, заставив потеряться в пространстве, а затем попытался проткнуть мечом. Но Берч успела нагнуться в сторону, и клинок рассек ей лишь плечо.

– Пошла к Смерти, дрянь! – рыкнул эпигон и новым ударом скинул ее с себя.

Взвыв от боли, Джоан единственное, что успела сделать, это пнуть его в пах, отчего тот выронил меч, а затем нависшая над ними огромная тень схватило обоих сильными мускулистыми лапами. В полумраке сверкнули несколько пар сверкающих черных глаз ветрарха, а его сопливые жвала щелкнули в опасной близости от лица Джоан.

– Н-нет, не отдам! – неожиданно завопил Хоук и, поймав выпавший меч, наотмашь рубанул им по одной из лап паука-переростка.

Берч рухнула на землю, едва ветрарх успел поднять ее в воздух, а Квентин продолжал изо всех сил махать клинком, снеся сперва голову крылатому чудовищу, а потом заколов эпигона в его лапах. Откуда не возьмись, показался еще вурдалак, но и он оказался сражен внезапной яростью Хоука. Квентин отбивался, как мог, но не замечал, как порождения Тьмы снова окружали их со всех сторон.

– Квент, нет, назад! – оказавшись на ногах, Джо потянула его куда-то вглубь лабиринта.

Хоук спиной следовал за ней, бесцельно махая перед собой вражеским мечом, но острие то и дело вонзалось в чью-то плоть, заливая все вокруг кровью. Мир окрасился в черно-алые оттенки, в ушах звенело, адреналин зашкаливал, а страж сам и не заметил, как на его губах, как недавно и на лице Джоан, появилась довольная улыбка, когда очередной вурдалак забился в конвульсиях. Квентин не узнавал себя, но этот кто-то с каждой секундой все больше брал над ним вверх.

– Эфир! – послышался на задворках сознания голос Джоан, которая все это время вела его, делая все, чтобы они не оказались зажаты толпой оголодавших порождений Тьмы. И в следующую секунду огромная стена племени пронеслась мимо Квентина, сжигая все на своем пути. Запах поджаренной плоти вновь ударил ему в нос, а затем огненный шар полетел вверх, сражая еще одного пархающего над ними ветрарха.

Огонь плясал повсюду, языки пламени ползли по каменным стенам лабиринта и взмывались над их вершинами, не давая возможности кому-либо еще приблизиться к беглецам. Если этот кто-то, конечно, еще здесь остался. Небольшая площадь, где стояли эстеровцы, казалась пустой и, видимо, была центром этой кровавой арены, а балкон со зрителями, как никогда близко.

– Э-это… Д-д-дженнифер? – неожиданно спросил Хоук, растерянно опустив меч, уставившись на толпу людей над ними. Джоан обернулась и следом за Квентином увидела среди прочих блондина в черном костюме и белой маске, а рядом с ним девушка в платье с длинным подолом и отброшенной вуалью и впрямь напоминала беглую инфанту из Мармиати-Ай. – Она п-предала нас?

– Не думаю, что у нее был выбор, – покачала головой Джоан, устало опустив руки. Огонь вокруг них послушно потух. – Но что-то мне подсказывает, это представление было в ее честь…

– П-представление? – отчего-то Хоука это развеселило, даже отсюда он слышал звенящую тишину, царившую на балконе. Похоже, они ожидали другого исхода битвы. – Т-тогда мы хорошо справились со своей ролью.

Адреналин отступал, из шеи продолжала течь кровь, и Квентин уже чувствовал наваливающуюся на него чудовищную усталость. Если сейчас кто-то из этих зазнавшихся адептов Тьмы решится атаковать, вряд ли Хоук сможет даже увернуться. Но если ему и суждено сейчас умереть, он хотел бы еще немного насладиться этим мигом мимолетной победы, поэтому сделав шаг вперед, он торжествующе поднял меч.

– Вы думали, что это должно было убить нас? – удивительно четко прокричал он. – Рады были испортить вам настроение! Обращайтесь еще!

Джоан не смогла сдержать довольной усмешки, смотря на то, как Квентин вдруг поклонился, как актер после спектакля.

– Тебе никогда не победить нас, – прошептала она себе под нос, глядя прямиком на Орла.

В ее руке появился огненный шар, который она бросила в Правителя Амхельна.

Глава 16

Лонде-Бри

– Только попробуй сделать глупость, и этих двоих казнят прямо в лабиринте, – шепнул Эгго Дженнифер, когда она с застывшим в глазах ужасом смотрела на Джоан и Квентина, отбивавшихся от вурдалаков прямо у нее на виду.

Конечно, она знала, что Арнлейв выполнит свои условия сделки самым изощренным способом, но ведь Ева должна была помочь ей. Неужели и она оказалась трусихой и предательницей? Джен изо всех боролась с желанием иссушить каждого гостя своей скверной, убить лично Рид и помочь Джоан и Квентину.

– Ты обещал, что не убьешь их! – повернулась она к нему, рыкнув, отчего все присутствующие с испугом посмотрели на них.

– Я и не убивал. Более того, смотри, они живы. Разве ты не этого хотела? Но я не обещал, что не буду использовать их в своих целях, – улыбнулся Эгго, всем своим видом давая понять, что он крайне доволен собой.

– Подонок… – Дженнифер хотела развернуться и уйти, не в силах смотреть за этим шоу, но Арнлейв не позволил, ее тело вновь сковали тени, которые не позволяли даже отвернуться.

Но вскоре улыбка исчезла с лица Эгго, как только Джоан и Квентин стали лихо отбиваться от порождений Тьмы, окружавших их. В огне их силуэты то пропадали, то снова появлялись. И Джен не заметила, как и сама стала с удовольствием наблюдать за непоколебимыми эстеровцами.

– Теперь ты понимаешь, в чем сила Эстера? Они будут сражаться за него даже мертвыми, – поддевала своего новоявленного мужа некромантка. Беспокойства добавляли и гости, явно раздосадованные тем, как пленники на арене залихватски разделывались с нападавшими.

– Тогда посмотрим, чего они стоят без эфира и какого-либо оружия? – Арнлейв принял вызов и прежде, чем Джен успела ужаснуться тому, что ляпнула лишнее, приказал: – Мисс Рид, обесточьте эфир.

«Я сотру тебя в порошок, стерва», – процедила мысленно Джен, наблюдая, как Ева невозмутимо повернулась к своему Правителю.

– Но обычно… эпигоны не вмешиваются в подобные испытания. Это может быть опасно, – осторожно произнесла Рид, посмотрев на Эгго. Но молчание Орла было красноречивее любого ответа. Тогда она кивнула: – Да, я распоряжусь…

«Вот же сволочь!» – внутри Дженнифер все клокотало от гнева.

В воздухе над ареной появилось ужасное существо, заставившее некоторых гостей возбужденно охнуть от предвкушения. Эфир исчез быстро, а некромантка от ужаса зажмурила глаза, когда Джоан едва не унес ветрарх.

– Какого Всадника… – выругался генерал Рейн.

Вряд ли этого вояку испугал ветрарх. Тогда Джен осторожно приоткрыла один глаз и взглянула на происходящее. Неожиданно раненый Квентин отсек ветрарху лапу мечом, отобранным у эпигона, и яростно вступил в бой, отбиваясь от других тварей, защищая себя и Джо. Инфанта не смогла сдержать улыбки, наблюдая за тем, с какой храбростью он орудовал мечом. Сейчас буквально вся ее сущность трепетала от восторга, и вместе с тем в нее начали закрадываться сомнения. Квентин, конечно, еще в Эстере спас ее от Арнлейва, но после пыток в Амхельне вряд ли даже он мог бы сражаться так браво.

Как будто… здесь не обошлось без чьей-то помощи.

Никто из правителей Амхельна не ожидал такого исхода. Они надеялись раздавить эстеровцев, устроить здесь кровавую казнь шпионам, заставить Дженнифер страдать, наблюдая за гибелью тех, кого она привела в Лонде-Бри. Но сейчас сами же терпели поражение в своей игре. Эстеровцы играли по их правилам и… выигрывали.

– Да уж, дорогой, это был поистине прекрасный подарок на нашу свадьбу, – ехидно произнесла некромантка, не сдержавшись, когда Джоан подожгла все коридоры лабиринта, а гости на балконе в ужасе замолкли от подобной наглости со стороны пленников.

Рука Эгго дрогнула, и Дженнифер снова могла шевелиться, ей оставалось только гадать, отпустил ли он ее специально, чтобы та скрылась с его глаз, или же был настолько раздражен, что упустил контроль. Она обернулась в поисках Евы, желая взглянуть этой предательнице в глаза. Некромантка увидела, что та стоит позади толпы, там, где ее никто не видит, и… улыбается. Они встретились глазами, и Рид незаметно подняла бокал с вином в их честь.

«У тебя не было выбора… Но ты сделала все, чтобы они смогли выжить здесь…» – наконец, поняла замысел инфанта и улыбнулась ей в ответ.

А затем снова повернулась к лабиринту, чтобы еще раз посмотреть на свой триумф. Как раз в тот момент, когда Квентин поднял меч и поклонился, отчего Дженнифер расхохоталась, едва не захлопав ему. Но в следующую секунду в сторону балкона полетел огненный шар. Все, кроме Арнлейва, Дженнифер и Алларда, рванули назад в испуге. Но за секунду до того, как все начало бы полыхать, Эгго выстроил перед ними водную стену, где огонь и потух. Поднялся такой пар, что Дженнифер не могла больше видеть Джоан и Квентина.

– Мне распорядиться, чтобы их казнили за это? – прорычал Аллард, взглянув на Правителя.

– Генерал Рейн, возможно, вы не знаете, но мой муж обещал мне, что Джоан Берч и Квентин Хоук будут живы, – она тоже посмотрела на Арнлейва, но произнесла это так громко, чтобы могли услышать все присутствующие.

Аллард перевел удивленный взгляд с нее на Орла, ожидая его ответа.

– Уведи их в тюрьму. Правитель Амхельна всегда держит свое слово, – Арнлейв взмахнул рукой и развернулся.

Он улыбнулся, всем своим видом давая понять, что это незначительное поражение его совсем не тревожит.

– Как скажете, – все так же удивленно качнул головой Рейн и поспешил выйти из зала. Следом за ним зал покинула и Ева.

Каждая клеточка некромантки дрожала от удовольствия, и ей пришлось приложить немало усилий, чтобы мысленно не выдать с потрохами весь свой план. План, который как никогда был близок к успеху.

* * *

Леденящий холод портала на мгновение обжег кожу инфанты, когда золоченые с бархатом залы поместья покойного генерала Вагнера растворились во мраке, а на их место пришли сдержанные интерьеры обители Правителя Амхельна.

Когда впервые Арнлейв позволил ей выйти из своей комнаты, Дженнифер не сразу поняла, что это его дом, скорее, было похоже на какое-то временное жилье для именитых гостей столицы, не более. Да, комнаты были просторными, в гостиной обязательно камин с мягкой зоной, в столовой – длинный обеденный стол, а от парадной двери до лестницы на второй этаж вела пестрая ковровая дорожка. Но ничего из этого не выдавало личности хозяина дома. Здесь мог жить кто-то из его высокопоставленных подчиненных, но никак не самый амбициозный и загадочный человек Вусмиора, а то и всего Верхнего мира.

Хотя, может, Дженнифер и ошибалась, считая, что этот особняк принадлежал Арнлейву. Судя по тому, как редко он тут появлялся, его настоящей обителью был Дом Правителей Амхельна. А сюда он приходил, скорее, для того, чтобы поиздеваться над своей новой игрушкой.

Вот и сегодня, стоило только закончиться праздничному приему, как настроение инфанты мигом улетучилось, когда Эгго пригласил новоиспеченную жену пройти с ним в портал до теперь уже их «общего» дома. Теперь, когда официальная часть сыграна, и некромантке удалось выторговать для Джоан и Квентина время и жизнь, пришло время расплаты за участие в столь рискованной игре – понять, что же все-таки значит быть женой Арнлейва Эгго не только на виду у всех, но и за кулисами, наедине.

Как бы много Джен ни думала, но никак не могла подготовить себя к этой части. И когда портал за ее спиной закрылся, она буквально замерла от растерянности, почти испуганно сверля спину стоящего перед ней… мужа!

Пока она пыталась справиться с мурашками, возникшими от мысли, что Арнлейв молчаливо прошел сперва в гостиную, потом, не найдя там того, что искал, не оборачиваясь, вовсе скрылся бесследно в коридоре, соединяющем столовую с комнатами, в которых Джен и вовсе еще не доводилось бывать.

Воспользовавшись моментом, инфанта метнулась к лестнице и скрылась за дверью отведенной ей комнаты. Прижавшись к ней с другой стороны, Дженнифер попыталась унять дрожь и стук сердца, которое так и норовило выпрыгнуть из груди.

Хоть и не имея особого выбора, но Джен сама подписалась на эту авантюру, и до этого самого момента все шло по плану. Но что теперь? Всерьез изображать себя жену? Идти на поводу у Арнлейва и его извращенных фантазий? Если ей не удастся найти Первый Капитуляр и каким-то чудом передать его эстеровцам прежде, чем Ева организует их побег…

– Смерть, Смерть, Смерть! – Джен схватилась за голову, когда страх и сомнения охватили ее с новой силой.

Все, о чем она мечтала последние годы – перейти от слов к решительным действиям – происходило прямо сейчас. Пускай и не таким способом, как она надеялась, но в ее власти было сыграть во всем этом свою роль. И снова этот парализующий ее тело и сердце испуг…

Словно она вновь была слабой и безвольной дочкой тирана Беренгара Эфрейна, скрытой тенью своего брата-наследника Мармиати-Ай. Где же эта вездесущая Тьма, которая придала ей когда-то решимости совершить непоправимое? Постоять за себя и убить собственного отца… Выступить против Эйдена… Поклясться в мести за любимого…

Неужели даже на расстоянии Арнлейв мог ее глушить, лишая Джен столь необходимой поддержки? Он же наверняка о чем-то догадывается, значит, разумней ему сделать ее максимально уязвимой. И в тот самый момент, когда Дженнифер будет наиболее беззащитной, он придет и…

Каждый раз, когда мысли подходили к тому, что Арнлейв может сделать с ней не только из-за своей власти, но уже по законному праву, пальцы сами больно впивались в голову, словно физически хотели вытащить оттуда столь мерзкие мысли. Джен до последнего пыталась извлечь из происходящего любую выгоду, но никак не могла допустить факт, что ей придется отдаться Эгго. Все, что угодно, но только не это!

Перед глазами в ту же секунду возникало лицо Ника, незабываемая улыбка перквизитора за миг до того, как жизнь покинула его глаза… Улыбка, за которую она пообещала убить Арнлейва… И теперь… Как она могла согласиться на такое?

А ведь могла. И согласилась. С минуты на минуты Арнлейв явится к ней и потребует то, к чему она не готова. Но для Эгго это не будет иметь никакого значения. Он возьмет то, что считает своей собственностью. Просто заставит. Как уже заставил стать его женой. Как сделал ее брата своей безвольной марионеткой. Как убил Ника…

– Возьми себя в руки, дура, ты же все испортишь! – сквозь зубы шипела себе инфанта, понимая, как много ей еще нужно сделать, а значит, и все ее жертвы только начинаются. – Не время жалеть себя! Как-нибудь потом, но не сейчас…

Ей нужно достать Капитуляр. Только так можно будет оправдать все, что она натворила – подставила Джоан и Квентина, из-за нее пострадал Висенте Монтеро и Бэзил Касадо, и, возможно, и вправду погибли Леди и Клаус.

– Клаус… Ох, Смерть! – Дженнифер не выдержала и закрыла лицо руками, давая волю минутной слабости.

Кому сдался этот Капитуляр и гребаные амулеты, если этих двоих уже нет в живых? Что если уже вообще ни в чем больше нет смысла? Что если Эгго уже победил?..

Слезы не только размыли макияж инфанты, но и заставили позабыть о времени. Сколько она провела вот так, сидя возле двери? За все время Джен ни разу не услышала снаружи никакого движения. Словно никто и не собирался приходить и нарушать ее покой. Разве такое возможно? Арнлейв точно всегда берет плату за свою благосклонность. Если не желание обладать ею во всех смыслах руководило им, то какой вообще был прок в этой свадьбе? Эйден и до нее уже давно продал Амхельну весь Мармиати-Ай.

Чем дольше Джен сидела и ждала, думая о всех причинах и следствиях, тем сильнее ее глодали сомнения, а так ли она хорошо поняла подоплеку происходящего. Может, она сильно переоценила себя как желаемый трофей для Арнлейва? И, если Джен отведена роль лишь еще одного трофея полке, куклы в золотой клетке, про которую забыли сразу же, как только наигрались на публике, то велики шансы не добиться и половины из задуманного.

С одной стороны, ей бы сидеть спокойно и радоваться этому, с другой – Дженнифер почти всю сознательную жизнь провела в роли второго плана. И страх остаться за бортом оказался куда сильнее страха не справиться. Лучше сделать и жалеть, чем не сделать и тоже жалеть, но только о собственной трусости.

– Может, Джоан права, и я все-таки конченная психопатка? – нервно хихикнула Дженнифер, замерев у зеркала.

Потекшую тушь нужно было срочно реанимировать, как и взъерошенные волосы. Траурное платье в полумраке уже не выглядело таковым, а скорее, наоборот, приобретало загадочный и привлекающий образ. Какая-то часть инфанты по-прежнему сопротивлялась, но за механическими движениями кисти и расчески Дженнифер набиралась уверенности, что не даст себя в обиду. Все это и ее игра тоже. Она сможет установить свои правила. Обязана. Во что бы то ни стало.

И прежде, чем собственная уверенность снова дала сбой, Дженнифер решилась выйти из комнаты. К удивлению некромантки, снаружи совсем не было охранников. Стояли ли они тут, когда она на эмоциях вбежала в комнату, или дом с самого их возвращения был пуст, Джен не знала. Но инфанте даже стало не по себе от того, что никто не следил за каждым ее шагом.

У Дженнифер перехватило дыхание от безумной мысли, что она могла остаться в доме совершенно одна, когда и спустившись вниз она не увидела у входа фигур в черных кителях и золотых масках. В голове уже начали яркими вспышками озаряться идеи, куда бежать и что делать в первую очередь, но вскоре волна невидимых иголок, покрывших кожу некромантки, развеяла эту глупую иллюзию.

Эгго был где-то рядом. И скорее по наитию, по ощущению усиливающейся Тьмы, чем по видимым признакам, Дженнифер двинулась в сторону гостиной. Каждый шаг давался ей тяжелее предыдущего, но инфанта твердо решила, что сейчас не время жалеть себя. Эту чашу она выпила сполна.

Заметив Арнлейва, некромантка не удержалась, чтобы не закатить глаза от его театральности. Даже будучи наедине, Эгго выглядел так, словно в любой момент мог начаться эпизод спектакля с ним в главной роли. В кресле, напротив камина, с бокалом, наполненным янтарной жидкостью. На столике рядом покоилась его белая маска, а языки пламени изящно отбрасывали тени на изуродованное лицо Правителя Амхельна, то подчеркивая обманчивую красоту, то освещая его шрамы. Губы застыли в довольной ухмылке, а темный немигающий взгляд был устремлен вглубь огня.

Дженнифер в какой-то момент замешкалась, и тогда Арнлейв, наконец, подал знак, что в курсе ее присутствия.

– Ты, вроде бы, говорила, что жаждешь свободы… И вот, получив ее, не знаешь, как сделать первый шаг… Решайся, милая, никто тобой больше не руководит…

Инфанта тут же нахмурилась. Эгго опять играл с ней, читая, словно открытую книгу.

– Надолго ли такая блажь? До следующего выхода в свет, когда я не смогу даже и слова сказать? – пренебрежительно хмыкнула она и, пройдя вперед, не спеша опустилась в кресло. Но вдруг поняла, что Эгго даже не посмотрел в ее сторону, по-прежнему гипнотизируя лишь пламя в камине.

Вопросы инфанты также остались без какого-либо ответа. Видимо, подобные реплики уже слишком наскучили Арнлейву, или он считал их недостаточными, чтобы отвлечься от своих внутренних монологов. Ощутив себя буквально пустым местом, Джен мысленно убедилась в том, что как добытый трофей, уже не интересовала его. И с этим нужно было что-то делать.

– Дженнифер Эгго… – в какой-то момент протянула она, словно смакуя свою новую фамилию на вкус, и это не укрылось от внимания Арнлейва.

– Мне кажется, звучит, не находишь? – его ухмылка как будто превратилась в улыбку.

– Не знаю, непривычно и непонятно, – честно пожала плечами инфанта. – Как и все, что теперь со мной происходит.

– Тебе понравится, я уверен, – Арнлейв подмигнул ей здоровым глазом, и от этого простого, и в то же время какого-то интимного жеста Джен едва не вздрогнула.

– Как может понравиться то, что тебе не принадлежит? – некромантка нашла в себе смелость выдержать взгляд того, кто теперь считался ее мужем. – Что с того, что я – Эгго? Что это значит?

– Острие. Страх. Кара, – в голосе Арнлейва неожиданно зазвенела сталь, когда он сцепился взглядом с серыми глазами инфанты. – Вот, что значит быть мной, быть – Эгго. Когда твое имя в прямом смысле несет гибель и возмездие, у тебя не остается вариантов в выборе своего пути. Теперь и ты все это можешь внушать одним только своим существованием. Хотя стоит отдать должное, отчасти с этим, дорогая, ты и до свадьбы справлялась неплохо.

– Не без твоей помощи. Не приложи ты руку, то вряд ли бы я сыскала славу психованной серийной убийцы, – фыркнула Дженнифер, но не могла не отметить внезапную откровенность Арнлейва. Его фамилия означает возмездие? И если все правда так, то кому он его несет? – Значит, хочешь сказать, что у меня будет право пользоваться своим новым положением?

– Ровно до тех пор, пока ты не наделаешь глупостей, – Эгго снова улыбнулся, но в этот раз его улыбка была пугающей. – Мне ничего не стоит залезть в твою голову, однако я обещал больше этого не делать. Мне и так ясно, что ты затеяла какую-то игру, Дженнифер. Поэтому можешь уже перестать бороться с собой, лишь бы расположить меня к себе. Этим самым ты добиваешься только иного эффекта.

Он залпом осушил свой бокал, а бутыль со стола тут же поднялась в воздух. Арнлейв вопросительно глянул на собеседницу, которая, согласно кивнув, словно и впрямь решила отбросить это бесполезное притворство. Когда второй бокал проделал путь со стеллажа возле стены до бутыли с янтарной жидкостью, а потом до инфанты, Джен сделала небольшой глоток и, к удовольствию Эгго, не поморщилась.

– И поэтому ты решил не приходить ко мне в спальную сегодня? Показываешь свое благородство?

– А разве не получилось? Ты ожидала от меня чего угодно, только не избавления от страданий, не так ли?