Текст книги "Косой дождь. Воспоминания"

Автор книги: Людмила Черная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 47 страниц)

Такой человек был послан нам судьбой. Он уже упоминался в этой зарисовке под именем Бенгт. И еще будет упоминаться. Фамилия его – фон цур Мюлен. Бенгт фон цур Мюлен, немец балтийского происхождения. Аристократ, о чем свидетельствуют его «фон» и «цур».

Ко времени нашего знакомства Бенгт владел небольшой кинофирмой под гордым названием «Хронос», делавшей короткометражные документальные ленты. Собственно, автором большинства фильмов была жена Бенгта, очаровательная Ирмгард.

Дела «Хроноса» были не блестящи, что не мешало Бенгту ездить только на «мерседесе», иметь два особняка в престижных районах Западного Берлина (в одном он жил с семьей, во втором помещался «Хронос») и летать по всему миру, останавливаясь в хороших гостиницах.

По характеру Бенгт был, по-моему, типичным плейбоем, и только жена и трое детей сделали из него бизнесмена.

Но как же мы познакомились, а потом подружились с Бенгтом, не выезжая из Москвы?

Дело в том, что мужа в Западной Германии знали. И не только как политолога. Его книга о генеральском заговоре 20 июля 1944 года против Гитлера была переведена в ГДР, а потом издана и в ФРГ. А далее: известный документалист из ГДР Карл Гасс – аналог нашего Романа Кармена – сделал по этой книге картину «Революция по телефону», которую смотрели в обеих Германиях. Словом, фамилия мужа, особенно в кругах, связанных с антифашистским Сопротивлением Германии, – в кругах немецких аристократов и военных – была хорошо известна. Вернее, не фамилия, а псевдоним: Д. Мельников.

Поэтому Бенгт, прилетев в Москву, сразу попросил отыскать Д. Мельникова. А приехал он в Москву как гость Киностудии имени Горького. В Бенгте был заинтересован Лев Кулиджанов, тогдашний председатель Союза кинематографистов. Кулиджанов задумал фильм «XX век». Ни больше ни меньше. Грандиозные замыслы со времен Горького часто посещали головы наших книгоиздателей, режиссеров и т. д.

Интерес Кулиджанова к Бенгту был обусловлен тем, что немец собрал уникальную фильмотеку. У него, в частности, была хроника догитлеровских, гитлеровских и послегитлеровских времен. В том числе и редкие записи. К примеру, записи заседаний так называемого «Народного трибунала» под председательством Фрейслера, который отправил на виселицу героев 20 июля 1944 года. Записи, делавшиеся специально для Гитлера. И засекреченные по его приказу.

Естественно, в такой хронике нуждались создатели фильма «XX век».

В результате Бенгт и вся семья Мюлен приезжали в Москву, а фуры со студии Горького (уж не знаю, были ли это «газели» или «трейлеры») совершали челночные поездки Москва – Западный Берлин часто и регулярно. Ночевали представители студии в особняке «Хроноса» (экономили на гостинице), там же на кухне ели привезенный харч. Мечта любого тогдашнего командированного.

Зато в Москве наш Бенгт имел номер люкс в гостинице «Россия», а также приставленную к нему машину с шофером. А если снимал, то и оператора. А иногда и командировки в города, куда иностранцев не пускали. Он, между прочим, попал и на первый в СССР процесс серийного убийцы Чикатило, хотя от советских граждан даже имя убийцы скрывалось.

Нетрудно догадаться, что, очутившись в Москве, Бенгт тут же звонил нам. И в первый же вечер шофер вез его на Дм. Ульянова. Семья Мюлен ни слова не говорила по-русски, и возможность поболтать с мужем и со мной, а иногда и встретить кое-кого из немецких знакомых у нас была очень приятна. К мужу Бенгт по-настоящему привязался, даже ходил к нему в больницу Академии наук, где Д.Е. часто лежал в ту пору.

И вот в один из приездов мы посвятили Бенгта в наш план свидания с сыном. И он сразу загорелся (они с Аликом до этого уже познакомились в Нью-Йорке). Вся организационная часть плана легла на его плечи. Он должен был по телефону согласовать время свидания.

Алик и Виталик собирались на месяц в Кёльн – готовить свою выставку. Я подала заявление с просьбой предоставить мне командировку в Берлин на 10 дней.

Бенгт сообщил Алику, когда я буду в Берлине.

И вот я прилетела… Но тут начались мелкие неувязки, от которых я прямо потеряла голову. Меня поселили не в той гостинице, в которой я всегда останавливалась. Тот дом на Фридрихштрассе, как оказалось, решили превратить в валютный отель. Надо было немедленно связаться с Бенгтом, сказать, что я прибыла, но живу в другом месте.

Телефон стоял на столе в номере. И я попыталась связаться с Мюленами. Увы, это оказалось невозможным. Провода между двумя Берлинами и между Восточным Берлином и Западной Германией были перерезаны. Даже после объединения Германии еще несколько лет из одной части города нельзя было дозвониться в другую. Я этого, конечно, не знала. Звонила и звонила, но, кроме длинных гудков, ничего не слышала.

Слава богу, у меня оказался телефон нашего общего с Бенгтом друга фон Вицлебена, тоже немецкого аристократа, но одновременно влиятельного военного в ГДР. Вицлебен был дома у себя в Потсдаме. И через 15 минут перезвонил мне, сообщив, что Бенгт и его жена Ирмгард собираются на следующий вечер в Восточный Берлин, у них там состоится показ и обсуждение фильмов Ирмгард. Мне надо встретиться с ними и все обговорить. Адрес он продиктовал.

Этот вечер навсегда запомнился мне. Сперва длиннейший показ неинтересных лент (а что мне могло быть интересным в тот вечер?), потом долгие дебаты, потом бесконечный ужин-банкет, который заказал Бенгт. И, наконец, поездка на его машине по улицам спящего города в кромешной тьме и под проливным дождем. Более плохо освещенного города, чем Восточный Берлин, я не знала. Даже в темной брежневской Москве было светлее.

Все кончилось хорошо. Бенгт мой адрес узнал (довольно задрипанное здание в центре, недалеко от Александрплац, и в подъезде дверь с разбитым стеклом). И на следующий день мы с Аликом встретились.

Но почему в решающие моменты жизни льет проливной дождь?

Наверное, это все-таки неспроста! И, наверное, глубоко символично, что встреча матери с сыном, чьи судьбы были безжалостно разъяты, произошла в городе, который был безжалостно разрезан надвое.

Впрочем, это уже мелкая философия на глубоких местах.

Немцы хотели покорить всю Европу, и их покарали. А в чем была вина сына? Только в том, что он видел и изображал мир не так, как его видели и изображали обласканные властью соцреалисты. А в чем была моя вина?

…Как-то Алик рассказал мне о самом переходе из Западного Берлина в Восточный. «Дверок» в стене было несколько. Через одну пропускали немцев с западногерманскими паспортами и специальным разрешением, через другую – людей с американскими паспортами. Бенгт довел Алика до американского перехода и оставил его стоять у стены уже внутри ГДР, а потом переехал на своем «мерседесе» сквозь свою «дверку» и по территории Восточного Берлина добрался до Алика, чтобы отвезти его ко мне…

Веселая процедура!

Ну а о самой встрече матери и сына после десяти лет разлуки я уже рассказала.

Могу только добавить, что существовали и худшие варианты свиданий с уехавшими детьми. Например, родители брали турпутевку в Болгарию («курица не птица, Болгария – не заграница»). И туда приезжали сын или дочь из США. Маршрут и место встречи они как-то утрясали по телефону.

И вот экскурсия обозревает очередной памятник старины. А на горизонте появляется сын или дочь экскурсантов, мужа и жены.

Родители делают вид, что совершенно случайно встретили знакомую или знакомого: «Вот уж не ожидали! Какими судьбами?»

Короткий обмен приветствиями на глазах у остальной публики. Ни тебе обнять близкого человека, ни тебе заплакать. Потом можно отпроситься у гида и вечер (один-единственный вечер) провести с сыном или дочерью в кафе или в ресторане. И еще бояться, что кто-нибудь догадается и стукнет на работу или «куда следует».

Мы с Аликом все же всласть погуляли по городу, сходили в Пергамский музей, посмотрели алтарь, опоясанный фризами с изображением битвы олимпийских богов с титанами. К своему стыду, я не пошла в Музей изобразительных искусств в Москве, когда алтарь там выставлялся, не ходила и в Пергамский музей, хотя не раз была в Восточном Берлине.

А какое удовольствие посещать музеи с сыном-художником! Он расскажет, мимо чего нельзя пройти и где надо постоять подольше. Это удовольствие мы с мужем испытали потом – в Лондонской национальной галерее и в Музее Гугенхайма в Нью-Йорке.

И еще – радость покормить своего ребенка какой-нибудь вкусной едой. В тот раз я водила Алика по гэдээровским ресторанам, так как денег у меня было навалом: в соцстранах издали «Преступника номер 1» и денежки нам через Внешторгбанк поступали, но только если мы приезжали в эти соцстраны.

В восточноберлинских ресторанах было тогда почти московское меню с неизменными «котлетами по-киевски», не считая Forelle blau, отварной форели, которую в западногерманских ресторанах ели разбогатевшие герои Бёлля, те самые, что приняли «причастие буйвола». В ГДР в тот год был, как мне сказали, «Forellenzucht» – разводили форель в искусственных водоемах… Ну и под конец Бенгт устроил нечто вроде банкета на открытом воздухе в парке Сан-Суси. Пришло множество знакомых Бенгта и наших с мужем знакомых кинорежиссеров-документалистов. И, конечно же, Вицлебен.

Все это время я пыталась не думать о том, что совсем скоро меня ждет разлука с сыном.

Но уже на следующий день после банкета Алик уехал из Западного Берлина в Кёльн, на свою выставку. А через несколько дней я улетела в Москву. Ни Алик ничего не понял в нашей с отцом жизни после его отъезда в США, ни я тем более ничего толком не узнала о его жизни. Только одно стало мне ясно: мы живем не только в разных странах, на разных континентах, но и в разных мирах.

И все-таки как хорошо, что это первое свидание состоялось. Я часто говорила себе даже не при очень веселых обстоятельствах: «Не гневи бога».

И то же самое сказала себе тогда.

5. Размышления на тему «Сын и его искусство»

В ту пору, о которой сейчас речь, прошло уже лет шесть-семь со времени изгнания сына из СССР.

Никакими крутыми поворотами в стране и не пахнет. Генсеки умирают, с ними прощаются в Колонном зале Дома союзов. Потом там же Карпов играет в шахматы с Каспаровым. А на смену умершему приходит новый генсек. И опять шахматы, матч: Карпов – Каспаров. Режим кажется незыблемым.

Сын вроде бы окончательно забыт как смутьян, а как художника его и так никто не знал. Неофициальное искусство проклято. Навеки.

Но вот мне звонят из журнала «Декоративно-прикладное искусство». Просят разрешения сфотографировать репродукции работ К&М из присланного мне роскошного альбома, который посвящен им.

Разрешение я, конечно, даю. Приходят два молодых человека. Распоряжаются:

– Этот столик, пожалуйста, освободите. Мы его подвинем. Лампы нам не потребуются. Все. Спасибо.

Я им больше не нужна. Но не ухожу, прислушиваюсь к разговору.

– «Сталин и муза»? – вопрошает первый молодой человек. – Смешно. Картину все знают как свои пять пальцев. Каждый дурак видел ее раз сто…

– Все равно, я сделаю фото, – возражает второй. – Мало ли что мы видели…

– «Двойной портрет авторов-пионеров», – опять вступает первый. – И эта работа давным-давно известна. Надо искать что-то новенькое…

– Новенького здесь нет, – говорит второй. – В альбоме все работы знаменитые. И где ты вообще найдешь неизвестный соц-арт? Не мешай фотографировать…

– «Я видел Сталина», – не унимается первый. – По-твоему, тоже новинка? Ну и ну! Нас с тобой засмеют…

Минут пять прислушиваюсь к их разговору. Потом не выдерживаю, спрашиваю:

– Дорогие мои! Но ведь эти работы сделаны в Штатах! Никто их у нас не выставлял! О них не упоминали в печати! Авторы уже давно покинули Советский Союз. Каким образом картины Комара и Меламида стали настолько известны?

Молодые люди смотрят на меня с изумлением. Похоже, их совершенно не интересует, «каким образом». Известны, и точка! Не удостоив глупую мамашу ответом, продолжают спорить.

Те же 80-е. Я опять живу в переделкинском Доме творчества. И меня пригласили в гости на дачу «Литгазеты». Хотят что-то показать. Дача – совсем недалеко, в Мичуринце. И приглашают очень симпатичные Галановы (Галантеры). С Борисом Галантером и его женой Ирой Бобровой мы учились в ИФЛИ, правда, они были на курс старше. Все равно отношения у нас самые дружеские. С удовольствием принимаю приглашение… На даче – одна Ира. Борис – в Москве. Ира больна, лежит на раскладушке в саду. Увидев меня, радостно улыбается. И сразу же вытаскивает откуда-то журнал «Штерн». «Штерн» – самый влиятельный и многотиражный глянцевый еженедельник в ФРГ. Сразу понимаю, что именно Галантеры хотели мне показать. Этот номер «Штерна» мы с мужем уже видели. Там на нескольких разворотах – репродукции соц-арта – картины Комара и Меламида.

– Потрясающе, – говорит Ира. – Мы с Борисом хохотали до упаду. Твой ребенок – большой молодец.

Я киваю, говорю:

– Да, мы с Д.Е. тоже смеялись. Но скажи, Ирина, неужели твой Борис не побоялся взять в спецхране западногерманский журнал и притащить домой?.. И потом, ты же знаешь… Соц-арт – запрещенное искусство. Оно и правда высмеивает все наши святыни – и культ вождя, и наше позорное единомыслие, и наши дурацкие обряды…

Ирину явно удивляют мои слова, она говорит:

– Но ведь этот номер «Штерна» всем известен. И все смеются. Да и твой Алик такой знаменитый. Чего ж тут бояться?

Пора объяснить мое недоумение.

Борис и Ира – стопроцентно правильные советские люди. Борис ни разу не оступился. Служил режиму верой и правдой. Сделал карьеру. Да, подлостей не совершал, но и не высовывался, помалкивал. Умный, осторожный человек. Сугубо осторожный. Даже на войне ему повезло. Проходил службу во фронтовой газете на Малой Земле, прекрасно ладил с комиссаром из Политуправления фронта Л.И. Брежневым. На всех встречах ветеранов Леонид Ильич подзывал к себе Галантера и осведомлялся, не нужна ли Борису Ефимовичу квартира. Борис благодарил и сообщал: нет, квартира ему не нужна…

Откуда же умный Борис взял, что мой сын такой знаменитый? И что его искусством можно безбоязненно восхищаться?

И тут для меня возникают главные вопросы: неужели талант сына все преодолел? Неужели К&М сумели прославиться в далекой и непонятной Америке? Неужели их слава доползла и до нас?

В 1994 или 1995 году, уже после смерти мужа, я во второй и в последний раз полетела к сыну в США.

Выяснила там, что Алик учит слонов рисовать. И что Катя ему ассистирует. Со свойственным им обоим тактом сын и невестка сразу показали, насколько мое общество уступает обществу слонов-художников. После чего отбыли в другой штат, где жила в зоопарке особо одаренная молодая слониха. Правда, отбыли ненадолго. Но я, старая мама, все равно смертельно обиделась. Заподозрила даже, что у сына и невестки сыграл инстинкт самосохранения: они боялись, что овдовевшая матушка захочет поселиться в США навсегда…

Только много позже я поняла, что Алик оставил старую мать ради молодой слонихи без всяких задних мыслей. Он и впрямь был одержим идеей обучения слонов живописи.

Даже Комар дрогнул… Как-то из Москвы я позвонила Виталию и спросила, почему Алик с Катей умчались черт его знает куда, не оставили мне ни телефона, ни адреса… Неужели им так необходимо быть в Лаосе, в Камбодже? И Комар ответил – он и сам не понимает, почему соавтора понесло в джунгли… Мол, они с женой очень даже неплохо провели время в Европе. Ему, Комару, в Юго-Восточной Азии делать нечего…

Прошли еще год или два. И я со всех сторон стала слышать, что умные слоны рисуют упоительные абстрактные картины и что эти картины показывают на выставках, продают, собирают…

Что же произошло?

Выяснилось, что, пока я обижалась на Алика и Комар от него отмежевывался, слонами заинтересовались западные филантропы.

Дело в том, что слоны, оказывается, процветали весь индустриальный XX век, ибо были единственным транспортом в джунглях – таскали тяжести. Но в конце века джунгли стали сводить и строить на их месте дороги… В результате тяжести начали перевозить на грузовиках и на железнодорожных платформах… Бедным слонам угрожала безработица… И вдруг русские художники бросили им якорь спасения. Толерантные европейцы решили, что отныне слоны будут рисовать картины, кто-то станет их продавать и отдавать гонорары слонам. Идиллическая картинка в стиле старушки Европы XIX столетия!..

В общем, проект Алика «Слоны учатся живописи» был одним из самых успешных проектов К&М. Уже после того, как Комар и Меламид разошлись, Комар очень убедительно и красиво рассказывал о том, как он обучал слонов писать картины.

Недавно я спросила у сына: «Ну и как твои слоны?» Алик ответил: «Я в эти игры больше не играю. Слоны теперь и рисовать стали по-настоящему – рисуют самих себя. Нет, выгоды для них нет. Наживаются только погонщики…»

После слонов у сына были десятки новых проектов. За Аликом, как я писала в начале этой главы, не угонишься. Да и зачем старухе-маме эти гонки. Лучше буду сыном гордиться и жалеть, что всегда играла в семье роль плохого полицейского. Хорошим полицейским априори был умный «папон».

1 января 2014 г.

ПРИМЕЧАНИЯ РЕДАКТОРА

¹ Меламид Даниил Ефимович (псевдоним Д. Мельников; 1916–1993) – историк, журналист-международник. В 1921–1931 гг. жил в Германии, где его отец служил в советском торговом представительстве, учился в привилегированной берлинской гимназии. В 1934–1940 гг. студент исторического факультета МГУ, затем там же аспирант; одновременно работал старшим референтом в ТАСС. В годы войны руководитель редакции контрпропаганды ТАСС. После войны – ответственный секретарь журнала «Мировое хозяйство и мировая политика». Затем политический обозреватель Совинформбюро (1947–1954), заведующий редакцией и член редколлегии журнала «Международная жизнь» (1954–1957). С 1957 г. – старший научный сотрудник ИМЭМО, более 20 лет возглавлял сектор международно-политических проблем Европы. Защитил докторскую диссертацию на тему «Политический кризис фашистского режима и заговор 20 июля 1944 г.» (1963).

² Шершер Леонид Рафаилович (1916–1942) – поэт. В 1940 г. окончил ИФЛИ и был призван в армию; служил в артиллерийском полку, потом в Театре Красной армии, с августа 1941 г. в газете авиации дальнего действия «За правое дело».

³ См. этот очерк в: Черчилль У. Мои великие современники. М.: Захаров, 2011.

⁴ Збарский Борис Ильич (1885–1954) – биохимик, директор Лаборатории при Мавзолее В.И. Ленина. Академик Академии медицинских наук СССР (с 1944 г.), Герой Социалистического Труда (1945).

⁵ Ихок Давид Абрамович (1882–1967) – врач, журналист, член Бунда, с 1920 г. – ВКП(б). Заведующий иностранным отделом «Правды» (1921–1929), позднее в руководстве ИноТАСС (1929–1942), «Известий» (1942–1948), «Moscow News» (1948–1950). Репрессирован, в 1950–1954 гг. находился в заключении.

⁶ См.: Копелев Л.З. Хранить вечно. М.: СП «Вся Москва», 1990. Копелев (Копелевич) Лев Зиновьевич (Залманович) (1912–1997) – литературовед-германист, публицист, мемуарист. С 1938 г. преподавал в ИФЛИ. Во время Великой Отечественной войны служил пропагандистом и переводчиком. В 1945 г. был арестован и приговорен к 10 годам заключения за высказывания о насилиях советских войск над германским гражданским населением. В 1954 г. освобожден, в 1956 г. реабилитирован. Преподавал в Московском полиграфическом институте, работал в Институте истории искусств в 1957–1969 гг. С 1966 г. участвовал в правозащитном движении. В 1968 г. исключен из КПСС и Союза писателей, уволен с работы за подписание писем против преследования диссидентов и критику советского вторжения в Чехословакию. В 1980 г. выехал по приглашению в ФРГ, а в следующем году лишен советского гражданства.

⁷ Пинский Леонид Ефимович (1906–1981) – литературовед, историк западноевропейской литературы XVII–XVIII вв. Доцент кафедры истории зарубежных литератур филологического факультета ИФЛИ с 1938 г., МГУ с 1942 г. В 1951 г. был арестован и по политической статье осужден на 10 лет лагерей. В 1956 г. реабилитирован. В 1960– 1970-х гг. принимал активное участие в диссидентском движении.

⁸ Есенин Юрий (Георгий) Сергеевич (1914–1937) – сын Сергея Есенина, обвиненный в покушении на Сталина и приговоренный к смертной казни. Мать его – Анна Романовна Извекова (1891–1946), корректор.

⁹ См.: Быков Д.Л. Борис Пастернак. М.: Молодая гвардия, 2005.

¹⁰ По-видимому, Алексей Петрович Ланговой (1856–1939) – доктор медицины, профессор Московского университета, известный коллекционер живописи.

¹¹ Лерт Раиса Борисовна (1906–1985) – журналист, правозащитник. Печаталась с конца 1920-х гг. («Правда», «Рабочая Москва» и др.), с 1941 г. работала в редакции контрпропаганды ТАСС, журналист-международник. Была уволена в 1949 г. в ходе кампании по борьбе с космополитизмом. Работала литературным секретарем в газете «Московский строитель». Со второй половины 1960-х гг. участвовала в диссидентском движении, активно печаталась в самиздате: ответственный секретарь журнала «XX век» (1975–1978), один из инициаторов создания и член редколлегии журнала «Поиски» (1978–1980). В 1979 г. была исключена из КПСС.

¹² См.: Мандельштам Н.Я. Вторая книга. М.: Моск, рабочий, 1990.

¹³ Уманский Константин Александрович (1902–1945) – дипломат и журналист. С 1928 г. возглавлял отделение ТАСС в Париже и Женеве. В 1931–1936 гг. заместитель заведующего Отделом печати и информации НКИД СССР и заведующий Отделом печати и информации НКИД СССР. Поверенный в делах СССР в США (1938–1939), полномочный представитель СССР в США (1939–1941), посол СССР в Мексике (1941–1945).

¹⁴ См.: Троцкий Л.Д. Портреты революционеров. М.: Моск, рабочий, 1991.

¹⁵ См.: Авторханов А.Г. Технология власти [1959]. М.: СП «Слово»; Центр «Новый мир», 1991.

¹⁶ Гофман Карл Бернардович – международник, автор брошюр «Голодающая Германия» (М.; Пг.: Молодая гвардия, 1924), «Проблема экономического единства и уровень промышленности Германии» (М.: Правда, 1947) и др.

¹⁷ Овадис Иосиф Ефимович (псевдоним Чернов; 1900 —?) – член компартии с 1919 г. Участник Гражданской войны. Окончил восточный факультет Военной академии им. М.В. Фрунзе (1927–1929). Владел английским, французским, немецким, урду и персидским языками. В распоряжении Разведывательного управления штаба РККА (1930), корреспондент ТАСС в Кабуле (1930–1931), городах Китая (1932–1935). Заведующий редакцией радиотелеграфной информации для заграницы ТАСС (1935–1948).

¹⁸ Наталья Казимировна Шапошникова и ее муж, литературовед и искусствовед Борис Валентинович Шапошников (1890–1956), – хорошие знакомые М.А. Булгакова.

¹⁹ Упомянуты книги «Маленький лорд Фунтлерой» (1886) Ф.Э. Бернетт, «Серебряные коньки» (1865) М.М. Додж и «Маленький оборвыш» (1866) Дж. Гринвуда.

²⁰ Очкин Владимир Иванович (1891 —?) – ученый секретарь Теплотехнического института и заведующий отделом научно-исследовательского сектора ВСНХ. По процессу 11ромпартии был осужден на 10 лет.

²¹ Галич А. Поколение обреченных. Франкфунт-на-Майне, 1969.

²² Елеонский Сергей Федорович (1891–1960) – литературовед, педагог.

²³ Ривин Лазарь Борисович (1888–1972) – участник революционного движения, с 1918 г. в ЧК, потом в особом отделе ВЧК – ОГПУ. Автор (совместно с С.В. Дзержинской) документальной повести о Ф.Э. Дзержинском «Я все выдержу и вернусь…» (Тула, 1984).

²⁴ КВЖД в марте 1935 г. была продана Маньчжоу-Го – марионеточному государству на севере Китая, созданному в 1932 г. после захвата Маньчжурии Японией.

²³ Нетушил Анатолий Владимирович (1915–1998) – ученый-электротехник, доктор технических наук, заслуженный деятель науки и техники; Фельдбаум Александр Аронович (1913–1969) – специалист в области автоматического управления и элементной базы ЭВМ, доктор технических наук, лауреат Сталинской премии (1951); Парфентьев Андрей Иванович (1914–1957) – ученый в области звукотехники кинематографии, кандидат технических наук, лауреат Сталинской премии (1950).

²⁶ Болховитинов Виктор Николаевич (1912–1980) – физик, популяризатор науки, журналист. Работал в журнале «Техника – молодежи», с 1956 г. главный редактор журнала «Юный техник», в 1961–1980 гг. главный редактор журнала «Наука и жизнь».

²⁷ Меламид Азар Ефимович (1919–2003) – специалист по фотоэлектронике.

²⁸ Аджубей Алексей Иванович (1924–1993) – журналист, главный редактор газет «Комсомольская правда» (1957–1959), «Известия» (1959–1964). Депутат Верховного Совета СССР, член ЦК КПСС. С 1949 г. зять Н.С. Хрущева.

²⁹ Данин Даниил Семенович (настоящая фамилия Плотке; 1914–2000) – популяризатор науки, прозаик, сценарист, литературный критик.

³⁰ Орлов Владимир Иванович (1916–1974) – журналист, популяризатор науки. Главный редактор журнала «Техника – молодежи» (1945–1948), заведующий отделом науки «Известий» (1949–1955), главный редактор «Советской культуры» (1956–1961), затем научный обозреватель и член коллегии по науке газеты «Правда». Захарченко Василий Дмитриевич (1915 – 22 октября 1999) – журналист, писатель, популяризатор науки.

³¹ Лозинская Лия Яковлевна (1918–1995) – журналист, историк.

³² Наталья Сергеевна Сергеева работала главным редактором «Нового времени» с 1956 по 1969 г.

³³ См.: Бородин Л. Без выбора // Москва. 2003. № 7–9.

³⁴ Лунгина Л и лианна Марковна (урожд. Маркович; 1920–1998) – переводчик. Речь идет про пятнадцатисерийный фильм О. Дормана, демонстрировавшийся в 2009 г. См.: Подстрочник: жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана. М., 2009.

³⁵ Карпова Анна Самойловна (в браке – Лувищук; 1883–1968) – член РСДРП с 1902 г. Директор ИФЛИ в 1935–1940 гг., директор Государственного исторического музея в 1940–1962 гг. Была замужем за химиком Львом Яковлевичем Карповым, в честь которого назван Физико-химический институт.

³⁶ См.: Тополянский В.Д. Сквозняк из прошлого: время и документы: исследования. СПб.; М.: ИНАПРЕСС; Новая газета, 2006.

³⁷ В конце 1940-х гг. – завлит Театра Ленинского комсомола в Москве, в 1960-х гг. – редактор на «Мосфильме».

³⁸ Блинкин Яков Абрамович – в 1953 г. защитил кандидатскую диссертацию о творчестве Ф. Саккетти, в 1970-х – полковник в отставке, сотрудник отдела социалистических стран в ИНИОНе.

³⁹ Млынек Анна Григорьевна – журналист, автор многочисленных книг с записью автобиографических повествований передовиков производства.

⁴⁰ Гриб Владимир Романович (1908–1940) – литературовед. Писал главным образом об эпохе Просвещения и критическом реализме первой половины XIX в.

⁴¹ См.: Померанц ЕС. Записки гадкого утенка. М.: Моск, рабочий, 1998.

⁴² Лифшиц Михаил Александрович (1905–1983) – философ, эстетик и литературовед, специалист по эстетическим взглядам Гегеля и Маркса.

⁴³ Лифшиц М. Почему я не модернист // Литературная газета. 1966. 8 окт.

⁴⁴ Раппопорт Семен Хаскевич (1915–2005) – эстетик, доктор философских наук (1968). В 1937 г. окончил Харьковский текстильный институт, в 1941 г. – аспирантуру Московского текстильного института (МТИ) по специальности «технология ткачества». Одновременно учился на заочном отделении философского факультета ИФЛИ, окончил в 1941 г. В 1957–2005 гг. преподавал в Московской консерватории.

⁴⁵ Лифшиц М. Дневник Мариэтты Шагинян // Новый мир. 1954. № 2.

⁴⁶ Мелетинский Елеазар Моисеевич (1918–2005) – филолог, историк культуры, доктор филологических наук.

⁴⁷ Караганов Александр Васильевич (1915–2007) – киновед, кинокритик и литературовед. Литературную деятельность в 1931 г. начинал как журналист, работая в Весь-егонске корреспондентом районной газеты «Колхозный призыв». В 1945–1947 гг. – ответственный редактор журнала «Советская литература» на английском языке. В 1947 г. в связи с арестом отца, позже реабилитированного, исключен из партии и уволен с работы. С 1958 г. главный редактор, а в 1960–1964 гг. – директор издательства «Искусство»; заведовал отделом журнала «Театр». С 1965 г. – секретарь правления Союза кинематографистов СССР, с 1964 г. преподавал в Академии общественных наук при ЦК КПСС, доктор искусствоведения (1969).

⁴⁸ Ризель Элиза Генриховна (1906–1989) – языковед, доктор филологических наук. В 1930 г. окончила Венский университет. В 1934 г. переехала в СССР, с 1935 г. преподавала в МИФЛИ. В 1941–1943 гг. заведовала кафедрой немецкого языка в Свердловском педагогическом институте, с 1943 г. преподавала в МГУ.

⁴⁹ Розенцвейг Виктор Юльевич (Мордхэ Иоэльевич) (1911–1998) – лингвист, доктор филологических наук, специалист по теории перевода; организатор науки. В 1933–1935 гг. учился в Сорбонне, затем в Высшей школе политических наук. В 1937 г. переехал в СССР, преподавал в ИФЛИ. После войны преподавал французский язык на филологическом факультете МГУ, 1949 г. – в I МГПИИЯ.

⁵⁰ Галантер Борис Ефимович (псевдоним Галанов; 1914–2000) – критик, литературовед. Окончил ИФЛИ (1939).

⁵¹ Подаревский Эдуард Антонович (1919–1943?) – писатель, журналист. Соловьев Геннадий Арсеньевич (род. 1918) – литературовед. Окончил ИФЛИ (1941). С 1962 г. заведующий редакцией литературоведения и критики в издательстве «Художественная литература». Автор книг об эстетических взглядах Н.А. Добролюбова и Н.Г. Чернышевского.

⁵² См.: Красильщиков А.П., Сафронов В.Д. Фабриканты Красильщиковы: Документально-историческое повествование. М„2000. Красильщиков Александр Петрович (1929–1913) – специалист в области экспериментальной гиперзвуковой аэродинамики, доктор технических наук, лауреат Государственной премии СССР, мастер спорта СССР по высшему пилотажу.

⁵³ Имеется в виду коллекция С.И. Щукина, открытая для посещения в 1910 г., в 1918 г. национализированная ив 1919 г. превращенная в Первый музей новой западной живописи. В 1923 г. под названием Музей нового западного искусства он был объединен со Вторым музеем новой западной живописи, созданным в 1919 г. на основе коллекции И.А. Морозова. В 1948 г. этот музей был ликвидирован. Ныне картины из этого собрания находятся в фондах Эрмитажа и Музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина.

⁵⁴ По-видимому, сын журналиста и сценариста Александра Львовича Курса (1892–1937), который был редактором армейских газет, журналов «Советское кино» и «Журналист», преподавал в Коммунистическом институте журналистики (с 1930 г.). Был репрессирован.

⁵⁵ Гусев Виктор Евгеньевич (1918–2002) – фольклорист, доктор исторических наук, заслуженный деятель искусств РСФСР. В 1941 г. окончил ИФЛИ, участник Великой Отечественной войны. В 1955–1969 гг. работал в ИРЛ И.

⁵⁶ См.: Кондратович А. Новомирский дневник (1967–1970). М., 1991. Кондратович Алексей Иванович (1920–1984) – публицист, литературный критик, заместитель главного редактора «Нового мира».

⁵⁷ Кремнев Борис Григорьевич (1914 —?) – автор книг о музыке, переводчик с немецкого, редактор на «Мосфильме».