Текст книги "Кварталы Нелюдей"

Автор книги: Кейт Ивен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 40 страниц)

Я кивнула.

Да, и правда ещё многое дру…

ЦЫЦ!!!

– Жа-а-алко! – разочарованно протянула Элен и, так полностью не разогнувшись, поковыляла к окну. – А я-то уж надеялась!.. Мистер Джоунз сказал, что где-то через месяц, в начале августа то есть, мы, наверное, поедем в лагерь на море. Представляешь?! На море!

В её глазах плясал такой щенячий восторг, что я вяло улыбнулась. Сама люблю воду, и в иной час порадовалась бы вместе с этой малявкой, но сегодня у меня получится радоваться только за кого-то одного. Поберегу-ка я лучше свою радость.

На чёрный день. Замаринуем и поставим в погреб.

– Ну что ж, – вздохнула я, отлепив пересохший язык от нёба, – поедете без меня.

– Да ну! Без тебя будет уже не так! – скривилась Люси и, выпрямившись, убрала руки с левого бока.

– Кто тебе такое сказал?

– Все говорят. И Никита, и Джо, и…

– Кейни? – одна из чёрных лакированных дверей внезапно отворилась, и в коридор вышел мистер Джоунз, одетый в безукоризненный костюм серого цвета. – Ты заставляешь нас ждать… Здравствуй, малышка, – это он кивнул вмиг подобравшейся Элен, которая испуганно брякнула:

– Здрасте…

– Вы, конечно, нашли, кого присылать, – я не упустила шанса возмутиться. – Неужели только Эдуард попался под руку?

А чё вы, плохо скоротали те полчаса?

Просто отвратительно!!!

– Ну, уж извините, мадам, – развёл руками тёмноволосый мужчина и раздражённо добавил. – Заходи давай.

Он скрылся в своём кабинете, оставив дверь открытой, но я не спешила туда войти. Успею ещё!

Подойдя к Люси, я наклонилась к её уху и прошептала:

– Будь хорошей девочкой.

Как я!

21.

Справа и слева были высоченные шкафы, все заставленные книгами с красивыми, расписанными золотистой краской переплётами, прямо по курсу

– стол красного дерева, заваленный какими-то бумагами, а за ним окно. На полу ковёр. Это общее описание кабинета мистера Джоунза, потому как на самом деле существует масса интересных мелочей вроде висящих на стенах картин, украшающих полки синих кристаллов, чучела ворона, резной пепельницы и так далее.

А что там про чьё-то чучело?..

Да на кой оно мне сейчас?! Я же не на экскурсию пришла!

Фи, как грубо!

Мистер Джоунз сидел за столом в своём кресле и просматривал какие-то документы. Когда я вошла, он не поднял на меня глаз, лишь жестом показал закрыть за собой дверь.

Ага, сварить кофе и принести в зубах тапочки!

Я поспешила выполнить его указ и заметила, что кое-что в обстановке его кабинета изменилось.

Может, полы помыли?

Да нет. Перед столом – два мягких кресла, которых раньше в этой комнате вообще не было.

У кого это он, интересно, спионерил сие достояние?.. Так что с креслами?

Ничего. Сейчас они пустуют, потому что Даладье, как всякие воспитанные люди, поднялись мне навстречу.

Мистер Даладье был высоким и чуть сутулым мужчиной с сухим, холодным и очень надменным квадратным лицом, выбритым чуть ли не до младенческой гладкости. Седина зачесанных назад волос гармонировала с рыбьими глазами, взгляд которых очень хотел заставить меня содрогнуться, сжаться в испуганный комочек, но в гробу я видала вот таких вот с вот такими вот взглядами!

В бездушных глазах пана Даладье невозможно было что-то прочесть, поэтому я решила в них больше никогда не заглядывать, как не заглядывают в пустой фотоальбом, и лишь осмотрела одежду своего нового опекуна: дорогой серый костюм, рубашка на тона два темней и начищенные до блеска туфли.

Я всегда с первого раза распознаю тех, кого возненавижу.

Даладье, видимо, тоже, так как неприязненные взгляды, которыми мы обменялись напоследок, были почти одинаковы: «папочки» у меня не будет.

Миссис Даладье заинтриговала меня куда больше, может быть потому, что я ещё никогда в жизни не встречала таких, как она. А она была худенькой неуверенной женщиной за тридцать пять с ростом, превышающим мой сантиметров на десять, ну, плюс ещё каблуки. Её тёмные, коротко стриженные и тщательно уложенные волосы, в отличие от волос мужа, ещё не затронула седина.

Главным образом потому, что они крашеные.

Да знаю я, не мешай!

Глаза у этой женщины были карие и, как это ни странно, очень добрые.

Да и вообще, как я вижу, вся она выражает детскую чистоту и наивность. С иконы Божьей Матери что ли срисована? Куда ни глянь – плагиат…

Но в её взгляде, в уголках плотно сомкнутых губ была какая-то горечь. Я готова биться об заклад, что если уж она не послушна каждому слову мужа (а это угадывалось в том, как неуверенно она стискивает маленькую кремовую сумочку с настоящей жемчужной отделкой), то уж точно глубоко несчастна с ним. На ней был, несмотря на жаркий день, элегантный брючный костюм цвета кофе с молоком, на шее – золотая цепочка.

Вот такой милой женщиной была миссис Даладье. Я смотрела в её глаза с едва различимыми сеточками морщин в уголках и понимала, что бить вазу династии Дзынь о голову её чихуа-хуа точно не буду. Во-первых, не хочу, во-вторых, совесть не позволит, и в-третьих, нет у неё никакого чихуа-хуа. У неё вообще никого нет.

– Мистер и миссис Даладье, это Кейрини Лэй Браун, – произнёс мистер Джоунз, вставая со своего места. – Вернее, теперь – Кейрини Лэй Даладье.

– Здрасте, – брякнула я и подумала, что, может, надо было ещё книксен сделать?

Угу, и песенку спеть, и станцевать.

– Кейни, это Мадлен и Александр Даладье, твои опекуны или родители, зови на своё усмотрение, – продолжил директор приюта. – Надеюсь, ты помнишь, что сегодня тебя забирают из приюта.

Кого?!! Меня?!! Кто?!! Как?!! Когда?!! Почему?!!

Не придуривайся.

Алекс Дэ, как я его мигом окрестила, просто кивнул, а Мадлен дружелюбно улыбнулась и произнесла, делая несколько шагов мне навстречу:

– Привет, Кейни. Я твоя новая мама.

С этими словами она протянула мне свою чуть дрожащую руку, которую я пожала, с любопытством рассматривая её милое лицо. Чуть скосившись вправо, я встретилась с рыбьими глазами её мужа.

Всё ясно с этой парой. Типичный случай: она пай-девочка из приличной семьи, а он самовлюблённый тиран. Брак по расчёту и воле родителей.

Слушайте, Зигмунд Фрейд, а не заткнулись бы Вы!

Можно и заткнуться, отчего ж нет? Ты лучше вот на этого Дэ посмотри. Крайне подозрительный тип!

Ладно, я на всяких тиранов управу находила, найду и на этого. " Угадай, кто самый лучший в мире укротитель домомучительниц?!».

Карлсон.

– Мы заберём тебя сегодня домой, – с улыбкой продолжила Мадлен, – и там уже как следует познакомимся. Тебе приготовлена комната, не знаю, отвечает ли она твоим вкусам, но если что-то будет не так – я имею ввиду не только обстановку твоей спальни – ты говори, не стесняйся.

Я только кивнула. Уж кто-кто, а я стесняться не буду, особенно в выражениях…

– Ну тогда мы поехали, – Алекс Дэ повернулся к мистеру Джоунзу. – В два у меня совещание, так что надо поторопиться.

Директор лишь кивнул и вышел из-за стола проводить нас.

– Лэй, девочка, – ласково обратилась ко мне Мадлен, когда мы вышли на площадку, – у тебя есть вещи, которые ты хотела бы забрать?

Я призадумалось, медленно спускаясь рядом с ней по ступеням.

– Разумеется, нет, – не дал мне и рта раскрыть идущий за нами Даладье, – все её вещи – дома.

Ах вот ты как?!

– Есть, – я проигнорировала его слова так же, как люди игнорируют бульканье сливного бочка. – Я сбегаю за ними и вернусь, хорошо?

Надо было видеть, как вытянулась рожа мистера Даладье, когда я показала зубы в шесть рядов. Не зря же всё-таки Эдуард назвал моим именем пиранью! Уж на что он сукин сын, а тут, если быть откровенной, угадал, попал в яблочко.

Пусть возьмёт пирожок с полки.

С плохо скрываемым весельем я увидела, что Джоунз, идущей в хвосте нашей процессии, показал мне кулак.

Алекс Дэ, сверля во мне дырку рыбьими глазами, уже открыл было рот, чтобы высказать всё, что он думает о моих манерах (странно, где он их вообще нашёл?), как тут Мадлен несмело коснулась его плеча и торопливо произнесла:

– Александр, пожалуйста! Я не думаю, что Лэй будет брать много. Наверняка эта пара мелочей и фотографии! Не так ли? – она с надеждой посмотрела на меня, и взгляд у неё был затравленный. Может быть, поэтому вместо слов: «Я думала на буксире повезти за собой весь домик» я только кивнула:

– Конечно, миссис Даладье, всего несколько мелочей.

– Машина будет ждать Вас у ворот, – холодно ответил Даладье, а Джоунз за спинами супружеской пары задумчиво покачал головой, словно невзначай касаясь пальцами своей шеи в том месте, где у меня красуется укус.

22.

В дом – уже и не свой – я ворвалась подобно тайфуну: такая же шумная, быстрая и приносящая убытки. Споткнувшись об полочку для обуви, я вывернула её содержимое на пол прихожей, но в последний момент ловко перепрыгнула через всё это, чтобы в секунду спустя перецепиться через свой домашний тапок и с грохотом растянуться во весь рост.

Кар-рамба!!!

– Киара! – позвала я, вскакивая на ноги. – Ты дома?!

– Никого нет, – из кухни вышла Ким и, оглянувшись, сонно посмотрела на меня. – У тебя что, ванильная фиеста была?

Ага, ванильно-эротическая!

– Эдуард заходил, – я метнулась в свою комнату за Скарлетт, Тэдди и завёрнутым в шуршащий пакет розовым платьем. Его, впрочем, я тут же бросила вошедшей в комнату Кимберли.

– Благодарю! – выпалила я, на мгновенье поравнявшись с ней и унеслась в зал.

У тя что, сапоги-скороходу на ногах? Чего это тебя носит туды-сюды? Сейчас ещё если сшибёшь угол, так до конца жизни ремонтировать будешь!

– На кой мне эта тряпка? Я же в неё не влезаю! – раздалось мне вслед, но у меня не было времени препираться.

Бросив все игрушки на диван, я начала торопливо хлопать ящиками шкафов, как совсем недавно в поисках аптечки, и в одном из них таки нашла ручку и лист чистой бумаги. Цапнув это добро, я хлопнулась на колени перед журнальным столиком и начала торопливо выводить чуть хромающие от спешки буквы:

" Уезжаю. Если хочешь дуться на меня – ради бога, я на это заслужила.

Ни в коем случае не попадайся Лал и не верь ей. Я не знаю, что она тебе сказала и что не сказала, я не знаю, что потом говорил Эдуард… Короче, это Лал убила наших родителей, она проклятие нашего рода, она укусила меня и сделала меня вэмпи, а теперь охотится за тобой. Тебя, думаю, она просто-напросто убьёт.

Береги себя, сестрёнка.

P. S. Не обижайся, но я заберу кой-какие фотографии.»

Кейни

Как трогательно. Я аж прослезилась!

Бросив письмо на кухонном столике, я подхватила лежащие там под тончайшим слоем ванили фотоснимки и бросилась к выходу. Остановилась только взять из рук Ким Скарлетт, Тэди, обнять её и в последний раз взглянуть на свою крепость…

– Ну всё, пока! Иди уже, перед смертью не надышишься! – Жаниль вытолкнула меня на улицу. – Твоих новых предков нельзя заставлять ждать, учти.

– Знаю-знаю! – отмахнулась я.

Минут десять ушло на то, чтобы, свесив язык, по пересечённой местности достичь настежь распахнутых ворот Киндервуда, возле которых на белом гравии сверкал лимузин. Его смуглый седоволосый водитель в тёмно-синей двойке вылез наружу и теперь, сняв фуражку, флегматично курил. Похоже, ему было всё рано, прибегу я сейчас или через сто лет, а может, он был слишком хорошо воспитан, чтобы показывать своё раздражение.

А моежт, он вообще не понимает, что тут происходит.

Скорее всего.

Возле распахнутой дверцы машины стоял Алекс Дэ и обсуждал что-то с мистером Джоунзом. Бьюсь об заклад, моё поведение и воспитание. Ну и пусть, пусть! Документы подписаны, и если Даладье захочет от меня избавиться, ему придётся их сожрать.

А в меню есть твоё личное дело в десять томов?

Ага, на десерт!

Не успела я даже мысленно спросить, где Мадлен, как она изящно вылезла из лимузина. На её бледном лице читалось лёгкое волнение, о причине которого я могла только лишь догадываться. Может, она всегда такая, а может, этот доморощенный тиран Алекс Дэ уже решил сделать ей дома выговор. Со временем я узнаю.

– Вот и всё! – бодренько объявила я, подходя к миссис Даладье, и она с тёплой, но чуть напускной улыбкой произнесла:

– А я-то думала, где ты запропастилась? Можем ехать?

Я с готовностью живо закивала.

Прекрати, а то щас башка отлетит!

– Милый, мы готовы, – произнесла она мужу. От слова «милый» я подавилась собственной слюной.

– Да-да, дорогая, – отозвался тот и, обменявшись ещё несколькими тихими фразами с Джоунзом, пожал его руку, после чего направился к нам.

– Давайте поторопимся, – Алекс посмотрел на свои часы, – у меня времени в обрез.

Мадлен первая села в лимузин. Я, немного помедлив, обернулась. Директор Киндервуда дружелюбно помахал мне рукой.

Ой, не могу, тоже мне, друг и благодетель! Дайте мне фломастер, я ему нимб над башкой намалюю!

Каземир Малевич, а не соизвлите ли вы бросить свою душеньку-задницу в лимузин и заткнуться?

Заткнуться – легко! А вот транспортировку задницы тебе придётся самой осуществлять!

Скорчив украдкой зверскую мину Джоунзу, я нырнула в салон автомобиля. Даладье сел последним, и шофёр захлопнул за ним дверцу.

Грустно и странно было покидать Киндервуд совершенно легально, да ещё и через главный вход.

Точнее, выход.

Скрипя кожаной обивкой салона, я повернулась и посмотрела назад, на удаляющиеся сторожевые башенки, распахнутые створки ворот и одинокую фигурку директора.

Машина повернула и выехала на шоссе. Приют скрылся из виду за зелёными рощами, спрятался в них, схоронился, словно не бывало, словно обижаясь на меня за то, что я его бросила. Бросила всех его обитателей.

Но я же не бросала! Я… Впрочем, кому теперь какая разница? Я к ним не вернусь, и они ко мне – тоже.

Глава 16

23.

Трёхэтажный особняк сверкал на солнце чисто вымытыми окнами. Он был как будто сложен из необработанного камня, весь такой ладный и красивый, увитый сочно-зелёным виноградом и уютный. Ну прямо домик года!

Дорога, по котрой мы приехали, с двух сторон огибала клумбу белых роз и оканчивалась возле широкой мраморной лестницы, ведущей ко входу в особняк. По обе стороны от её основания сидели мраморные химеры с раскрытыми пастями. Помню, мы раз ходили группой в музей, так там у входа тоже были такие твари, только покрупнее. Майк захотел сфотографироваться, сунув одной из них голову в пасть… Ну что, сфотографировался. Голову из пасти химеры ему потом, правда, вытаскивали трое экскурсоводов во главе с директором музея и медсестрой.

А вообще всё здесь выглядит как в мексиканских сериалах: чопорные зелёные кусты, стриженные под линейку, ровные ухоженые газоны, яркие клумбы. Ну, скукота, одним словом. Только скукота вживую, а не на экране ящика. И это во много раз хуже.

Да ладно, тут, по-крайней мере, под кустами всякие мачо не ползают.

– Ну как? – спросила Мадлен, ложа руку мне на плечо.

– Зд о рово, – произнесла я, хотя окружающая роскошь, признаться, никак меня не затронула. Мне было как-то всё равно, потому что я никогда не хотела ничего подобного. Да, у меня было много желаний, но ни в одном из них не фигурировал роскошный дом.

Да ты что?

Уймись, выкидыш больного воображения!

Неожиданно двустворчатые двери особняка распахнулись, и навстречу нам по ступеням спустился мужчина лет за пятьдесят. Седой, с аккуратной причёской, гладковыбритый, в чёрном костюме, идеально сидящем на его фигуре, и снежнобелой рубашке. Хм, дворецкий и управдом, это я готова биться об заклад.

На раз-два-три! Начали!

Когда он, радушно улыбаясь, подошёл ближе, я увидела, что глаза у него тёмно-зелёные, нос прямой, а кожа уже вся иссечена морщинами. Ему даже можно было дать за шестьдесят.

Старый, одним словом. Чего мудрить-то?

Я с интересом рассматривала этого бодренького дедугана, который тем временем легко поклонился нам и произнёс:

– Мисс, миссис и мистер Даладье, рад вашему возвращению. Комната маленькой госпожи уже давно готова, – голос у него был по-старчески хрипловат и сух.

– Лэй, – произнесла Мадлен, – это наш дворецкий и охранник Томас.

Вот это совмещение работ!

– Моё почтение, юная леди, – старик ещё раз поклонился, и я как-то неловко, скорее по наитию протянула ему руку, которую он легонько поцеловал. Однако там, где мы соприкоснулись, мою кожу стало легонько покалывать. Я во все глаза уставилась на Томаса, и ни от кого это не ускользнула.

Правда, ещё неизвестно, как правильно сформулировать вопрос…

– Маленькая госпожа, вероятно, очень чувствительна к противоестественной энергии, – усмехнулся старик. – Я выпускник Академии Наблюдателей Мрака.

Кивнув, я успокоилась. А Вы думали, что все выпускники АНМ остаются людьми в полном значении этого слова? Нет, не совсем. И становится ясно, почему проффесия у дядюшки Тома такая странная.

– Всё ли готово? – холодно осведомился Алекс Дэ, и имелся ввиду явно не ужин или ланч.

– Ещё нет, но к назначеному вечеру всё будет сделано, – поспешил его заверить Томас. – Обед уже готов, прикажете подать на стол?

– Да и поскорей, – кивнул Даладье, – надо успеть до совещания.

Старик кивнул и повёл нас в дом. Сжимая Скарлетт и Тэдди в руках, я медленно поднималась по ступеням вслед за Томасом и, преодолев половину пути, неожиданно с глубоким разочированием осознала, что никогда не поступлю в Академию Наблюдателей Мрака.

Никогда.

Сердце легонько кольнуло. С укором. Слишко часто ему приходится отбивать чечётку, одновременно сжимаясь от горя.

Но ведь я не виновата! Просто Даладье не позволят, чтобы их дочь была убийцей нечисти! Вот так да…

Кем же ты тогда будешь? Юристом? Бизнесвумен? Кем ещё?

Ну уж никак не капитаном Ночного Патруля. Уж никак…

Ладно, Кейни, брось эти глупости! Ко всему можно – и нужно – привыкнуть. Теперь ты у нас осёдлая девочка, у тебя есть дом. Нет друзей и близких, пропала мечта – неотрицаемый факт – но зато есть дом, Мадлен и какой-то Алекс Дэ. Смирись, крошка.

Чёрта с два!!!

Смирись. Это – навсегда.

24.

Внутренности… э-э-э-э-э… То есть, обстановка особняка была шикарной. Такой, какую вы можете увидеть в кино. Лично у меня с непривычки в глазах рябит от всевозможных дорогих ковров, картин, ваз, мебельных гарнитуров и прочей ахинеи, которую можно под Новый год смело вышвыривать из окна.

В общем, начинается дом так. Заходишь в просторный холл. Впереди широкая лестница, которая закручивается спиралью налево и только где-то над вашей головой достигает второго этажа. Ступени её выстелены мягкой красной дорожкой, которую спионерили, наверное, с Оскаровской церемонии. Справа от подножья лестницы, за бархатными шторами, которые вечно раздвинуты, но за которыми в фильмах так оживлённо тискают служанок, был проход в гостинную – просторную светную комнату янтарно-ало-бежевых цветов.

Пуфики там коварные: если отвернёшься, так и кидаются под ноги, а ещё под парализованых косят! Все ноги уже отбили…

Слева от лестницы, тоже за раздвинутыми занавесями, был небольшой проход в столовую, где были потрясающе дружелюбные резные стол и стулья, на стенах висели милые летние пезажики, а в боковой стене был огромный камин. Надо будет растопить его в Рождественскую ночь, как только в трубе раздастся пыхтение, а то надоело мне под ёлкой новые носки находить. Хоть бы леденец…

Извините, отвлеклась.

Ну что ещё могу сказать… Очень много комнатных растений, а на каждом мало-мальски уважающем себя столике – букет цветов.

Шмелей сюда пригнать что ли? Пусть потрудятся на благо отечества. Заодно и проверим, есть ли в этом доме мухобойки.

А кто за них будет браться? Служанки в розовых платьях с белыми передничками? Или слуги в чёрных костюмах?

Вот уж не уверена.

Впрочем, чего это я всё о них да о них? Давайте лучше про мою ненаглядную персону.

Первым делом меня искупали, причесали, одели в доходящее мне до колен облегающее белое платье с короткими рукавами (гадость!!!), нацепили на ноги белые босоножки на каблуке (ужас!!!) и отправили на обед. После обеда: черепаший суп, салат из омаров и ананасовый сок – меня познакомили с некоторыми моими учителями, и они сегодня же занялись моим воспитанием (было б ещё чем заниматься), от чего я была в полном восторге (читай в скобках – ауте).

Общение с учительницей этики, а так же с учителем танцев было просто мучительным. Даже не берусь сказать, кому было хуже: мне или мисс Мэрви, которая пыталась вбить мне в голову множество уму не постижимых вещей. Например, если тебя на приёме нечаянно, но весьма и весьма ощутимо толкнули, на извинения следует отвечать не «Ах ты грязная *****!», а «Ничего страшно, будьте, пожалуйста, впредь поосторожней!».

Наверное, следует пожалеть и мистера Эдмиса, которому ты порядочно оттоптала ноги.

Да, он пытался научить меня танцевать что-то непроизносимое. Впрочем, здесь у меня успехов было больше, так как наш Усатый Танцор (Эдмис то есть) сказал, что всё у меня есть: и физическая форма, и грация, и изящество, и ловкость, и… серьёзная нелюбовь к танцам, которая перечёркивает всё вышеупомянутое. Когда мы разошлись – между прочим, оба слегка прихрамывая – было уже пол девятого. А значит – лёгкий ужин.

Но ещё до ужина произошло знакомство, о котором стоит рассказать подробно.

– Мисс Даладье!

Я замерла на хромом полушаге. Только закончились мои мучения с танцами – ну что ещё?!! Я и так почти ползком пробиралась в столовую, чтоб никакой учитель или опекун меня не заметил! У меня, может, паранойа скоро начнёт прогрессировать!

Опять?

Снова!

Обернувшись, я с удивлением увидела молодую девушку лет двадцати пяти. Она была высокая, стройная и очень, очень хорошенькая: триугольное лицо, обрамлённое мелкими огненно-рыжыми кудряшками, едва достающими до середины шеи, зелёные глаза, приятная белозубая улыбка и ямочки на щёчках. Удачная стрижка и мастерский макияж делали её просто потрясающей. На ней были синие джинсы-клёш, белая маечка, кроссовки, и это настолько не вязалось с одеждой слуг, что я замерла как вкопанная.

Неужели это моя очередная родственница? Но меня бы тогда предупредили!..

– Мисс Даладье, я Дэви Паркисон, Наблюдатель Мрака и одна из Ваших телохранителей, – приветливо улыбаясь, она протянула мне руку, и я растерянно пожала её.

Телохранители… Ну да, я ж теперь типа дочь крутого шишки! Мне, шишонку (шишичке?), охрана полагается.

– Очень приятно, Дэви, – спохватилась я, когда молчание стало растягиваться, как резинка от трусов. – Как поживаете?

– Великолепно, особенно теперь, когда появились Вы. Миссис Доусон сказала мне побыть около Вас и помогать Вам.

– Спасибо, – моя улыбка, кажется, приугасла, – но я уверена, что справлюсь сама.

Одна тень у меня есть, а второй не надо! Благодарю покорно! И кончайте эту акцию: берёшь одну, вторую получаешь бесплатно!

– Верю, – Дэви продолжала жизнерадостно улыбаться. – Но должен же кто-то первый раз показать Вам дорогу в библиотеку и спорт-зал? В сад, столовую и гостинную попасть проще простого, а вот эти места придётся поискать.

– А, ну если только так! – знаю, прозвучало не слышком изысканно, но зато от всей печени…

Кхм! От всего сердца?

От печени. От всего сердца я другое выдаю!

– А кто, кроме Вас должен будет охранять меня? – во мне уже разгорелось любопытство.

– Вообще-то, нас трое: я и ещё пара парней, – слегка растерявшись, ответила девушка.

– Тоже Наблюдатели Мрака?

– Разумеется.

– И где же они?

– Миша где-то в недрах особняка, а Виктор в нашем спортзале. Если хотите, я могу Вас с ними познакомить, чтобы Вы уж точно ни с кем их не спутали, – предложила Дэви, и это было именно то, чего я добивалась. Ну разве я упущу шанс познакомиться с настоящими Наблюдателями Мрака?!

Смотря в какой ситуации. А то, может, ещё как!

А не катилась бы ты далек о – дал ё ко со своими замечаниями!!!

Мы пошли по коридору ко второй лестнице, которая располагалась, скажем так, в задней части особняка, и вела в холл поменьше. На ней мы столкнулись с высоким плечистым мужчиной. У него было приятное лицо с квадратным подбородком и чётко очерченными скулами, тёмно-карие глаза, смуглая кожа и прямые чёрные волосы, завязанные в конский хвост. Одет был он в чёрную двойку и белую рубашку.

– Ну и где тебя носит? – воскликнула Дэви, едва завидев его, а потом обернулась ко мне. – Мисс Даладье, это Михаил Одарк, ваш второй телохранитель.

Мужчина поцеловал мою руку, так же изящно, как это сделали Томас и Усатый Танцор. Я опять ощутила лёгкое покалывание.

– Остался только Виктор, – подвела я итог, когда Одарк отчитался, мол, «В Багдаде всё спокойно!».

Куда только девалаесь его колотушка? Колотушка тук-тук-тук, спит животное паук… Ладно, дальше всё равно не помню, так что вернёмся к нашим баранам.

– М-да, остался Виктор, – кивнул Михаил, и я заметила, что он слегка нервничает. – Но видите ли, маленькая мисс, он сейчас в спортзале и настроение у него… хм.

– Он опять за своё, – тихо выдохнула Дэви за моей спиной.

– А что случилось-то? – я продолжила спуск по лестнице, и они вынуждены были следовать за мной. – Он не рад, что я появилась в этом доме?

Обернувшись, я увидела, как оба Наблюдателя тоскливо переглянулись.

– Только мы Вам этого не говорили, хорошо? – произнесла Дэви.

Спортзал Наблюдателей Мрака, которых в самом особняке оказалось несколько десятков, был не очень большой, зато уютный и удобный. Высокие окна, светлые стены и масса тренажёров. Были классические брусья, кольца, трапеция, и даже конь. В одном из углов – шведская стенка, а на полу у её подножья – плотные маты.

Мне здесь понравилось с первого раза, и как бы я не хромала после урока танцев, у меня мигом зазудело нагрузить своё тело по самое немогу. Тем более что я порядком напереживалась за последнее время, а в зале было пусто, на окнах – плотные жалюзи… Впрочем, судя по сквозняку, окна распахнуты настежь.

Ну да, надо ж выветривать запашок пота из спортзалов.

При виде стойки с разноколлиберными гантелями у меня зачесались ладошки, однако вместо удовлетворения своих потребностей в физической нагрузке я, подавив шумный вздох, бесшумно прокостытляла на каблуках по серому ковролину вглубь зала – Миша с Дэви остались у входа – и поняла, что в зале нас всего четверо.

Он отжимался от пола, наверное, в сто какой-то там раз. Да, положив ноги на крепкую скамеечку, на пальцах отжиматься гораздо труднее, но если не считать выступившей на обнажённом торсе испарины, не было похоже, что этот Наблюдатель устал. Он, насколько я могла судить, был худощав, но очень крепок и мускулист. Есть такой тип мужчин, которые даже при не особо широких плечах имеют хорошо развитую мускулатуру. Этот относился к ним. Кожа у него была с лёгким загаром, поэтому татуировка в виде простого белого черепа вампира особенно ярко выделялась на его левом плече.

Когда я приблизилась к нему на расстояние вытянутой руки, он продолжал игнорировать меня.

Но не унюхать твою драгоценную особь он не мог.

Да и не потому, что я с гнильцой и воняю! Он же Наблюдатель! Он должен был заметить меня в тот момент, когда я вошла в этот зал!

И бьюсь об заклад собственной и его бошками, что заметил.

Я удобно устроилась на сиденье ближайшего тринажёра и, закинув ногу на ногу, принялась ждать. До ужина у меня ещё есть десять минут – успею.

… Видимо, я могу очень сильно раздражать людей даже ничего не делая. А скорее всего, так и излучаю чесоточно-бесящую энергию, так как Наблюдатель Мрака, отжавшись ещё раз, с силой оттолкнулся от пола и оказался на ногах.

– Да, мисс Даладье? – вежливо, но с едва прикрытым раздражением спросил он. Голос был с хрипотцой – либо врождённое, либо просто после больших физических нагрузок.

Склоняюсь к последнему.

Аналогично, коллега.

– Добрый вечер, Виктор, – я даже не попыталась улыбнуться и, склонив голову чуть вбок, принялась его рассматривать.

Лицо у него было овальным, с точеными чертами, высокими чёткими скулами и прямым носом. На лбу несколько морщин, морщины в уголках глаз, а в остальном он выглядит лет на тридцать с чем-то. Волосы, очень светлые, просто бело-жёлтые, подстрижены коротко и аккуратно.

Он был бы хорош собой, но его васильковые глаза смотрели на меня с холодом, почти неприязнью. Может, у него этак… как её… феминофобия?

Это ты-то фемина?!

Нет, знаешь! Крокодил в розовых кальсонах!!!

– Да, мисс Даладье? – Наблюдатель повторил свой вопрос так, будто первый до меня не дошёл. Я это проигнорировала, продолжая рассматривать его, а потом, бросив короткий взгляд на часы, молча поднялась на ноги и укостыляла.

25.

То, что я здорово разозлила Виктора, было ясно как божий день. Мне сама мысль об этом несказанно подняла настроение. Ну вот радуюсь я, когда удаётся сделать кому-нибудь гадость! Хоть самую ма-аленькую и паршивую!

На ужин я приползла вовремя, напевая что-то из «Короля и Шута». Получалось у меня, конечно, не так хорошо, как в дуэте с Майком, но тем не менее!

Да когда вы вдвоём поёте, небоскрёбы падают!

Однако при приближении к Доусонам пришлось умолкнуть. Вряд ли они одобрят мои музыкальные вкусы. Ой вряд ли.

Главное блюдо ужина было до нельзя французским: жареные лягушки. Не лапки! А именно лягушки… или жабы? Без шкуры их один бес различит!

Думаешь, он таким питается?

Не перебивай!

Короче, в листьях салата сидело что-то, при жизни квакавшее. Как его есть, я не знала. Мисс Мэрви, ужинавшая с нами, не знала, что я не знаю, как есть этих жабокряков. Мадлен не знала, что мисс Мэрви не знает, что я не знаю, как есть свой ужин. И Алекс Дэ тоже не знал, что Мадлен не знает, что мисс Мэрви не знает, что я не знаю, как отрезать этому жареному лягуру голову.

Вот такая котовасия!

Дальше – больше. Я от безысходности начала ножом отпиливать голову, а она не отпиливалась.

Может, у неё там гипс на сломанной шее? Или вставлены железные позвонки? Может, это вообще лягурминатор Т-100?!

Не знаю.

Я надавила на нож сильнее.

Зря, ой зря!

Спровоцированная излишним насилием с моей стороны, жаба вылетела из-под столовых приборов и, гордым Кукурузником пронесясь над столом, спикировала прямо в бокал с вином Алекса Дэ.

ПЛЮХ!!!

Лягурминатор со всплеском ушёл «под воду».

Это говорит Т-100. Погружение прошло успешно!

За столом воцарилась мёртвая тишина. То есть смолкли тихие лязги ножей и вилок, шуршание салата и тихие шаги обслуги. Всё замерло. И всё, что только имело глаза, уставилось на меня.

– Э-э-э… Прошу прощения… – пробормотала я, опуская глаза. Мне стало не по себе, хотя в целом картина получилась забавная.

Аликс Дэ смотрел на меня в упор своими рыбьими глазами.

Вот точно убить готов. Даже нож крепче сжал.

А что я?!! Ну подумаешь, поселилась в его бокале одна жаба без скальпа – чего тут такого? Где повод нервничать? От этого ещё не умирал! Я ж не Царевну-лягушку по брачному объявлению прислала!

И всё-таки ты поёжилась, не так ли?

Нравится мне или нет – хозяин в доме Даладье. Хотя лично я бы проголосовала за тараканов или мышей (ежели оные имеются в данной обители).

Требую повторного голосования! Нет, сначала теледебатов между кандидатами!