Текст книги "Кварталы Нелюдей"

Автор книги: Кейт Ивен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 40 страниц)

У меня в душе всё было ровно наоборот. Только вот стоит ли её, эту самую душу, хоть кому-то изливать? Пусть даже и не до конца? Наверное стоит, а иначе я просто рехнусь от всех этих мыслей и сомнений. Мне надоело гадать, как оно будет. Лучше спросить сразу.

– Что произошло? – поинтересовался врач, когда молчание затянулось. – Ты сама не своя. Что означает то твоё «личное»? Ты что, беременна?

Я подняла на него лезущие из орбит глаза (всяко ожидала услышать, но такое!!!) и произнесла:

– Вы что, долб… перетрудились?!!

– Может и так, – устало рассмеялся доктор и протёр носовым платком очки. – Вы ж не дадите спокойно поработать, спиногрызы. Говори давай, что стряслось!

– Меня… – я выдавливала из себя это признание, как остатки зубной пасты из тюбика. – Меня… укусил вампир.

Тишина. На головой с криками пронеслась стая чёрный стрижей.

Ну вот, Кейни, а ты боялась. Не так страшен чёрт, как его поп малюет.

Я обернулась. Лицо Крестовского было самым что ни на есть серьёзным. Как когда он ставит точный диагноз. Ещё я видела у него такое лицо, когда он собирался делать Джо сложную операцию. Такие же уверенные и твёрые глаза, будто права на ошибку нет никогда не будет. Я ожидала увидеть удивление, измление, страх, наконец, только не эту медицинскую сосредоточенность.

– И похоже, что для меня это просто так не прошло, – я решила идти до конца и ставить все точки над «і». – Что теперь со мной будет?

– Когда тебя укусили? – отрывисто спросил врач, нервно поправляя воротник рубашки.

– Кажется, поза-позавче…

– Ты должна была прийти раньше!!. – Крестовский резко выпрямился, но я замахала руками и успокоила его:

– Мне сделали укол диренидрола. Два кубика.

– Сразу надо было так, а то никогда чужие нервы не жалеете… – доктор в облегчении плюхнулся рядом со мной на ступень и, достав откуда-то из внутреннего кармана сигареты, закурил. – М-да, дела так дела…

– Скажите, – мой голос аж сипел от волнения, – два кубика – это достаточно?

– Для тебя даже много, – врач затянулся. – Но от этого, как видишь, никаких побочных эффектов. Что же тебя волнует?

– Кто я теперь? – прищурившись, я внимательно посмотрела ему в глаза. Они не смотрели в бок и не бегали, значит, сегодня со мной будут предельно честными. Уже хорошо… Для кого? Для моей психики?.. Господи, было бы, что беречь.

– Возможно, человек. А возможно, нет… – голос Крестовского стал каким-то будничным. Меня это испугало, сорвало, столкнуло, как хотите. Я едва не вскочила со своей ступени и не упала перед ним на колени. Но отчаянье, смешанное с ужасом, беззвучно вопило во мне из-за какой-то пурпурной стены, и запах роз безо всякого труда перекрывал его. Поэтому я почти спокойно поинтересовалась, провожая взглядом пролетевшего мимо Адмирала (бабочку, а не военного):

– А она имеет надо мной власть?

– Это после двух кубиков диренидрола-то? Ни в коем случае, – усмехнулся Крестовский и бросил окурок в урну, стоящую у подножия лестницы. – Расскажи толком, что произошло, и что в тебе не так, как раньше? Знаешь, ведь кое-что лечится.

Уронив голову на руки, я задумалась. Моим страху и отчаянью на самом деле не было края. «Нет! Это не лечится! Не лечится! Со мной это навсегда! Я буду проживать с этим каждый день, и каждый день будет точной копией предыдущего! – кричали они откуда-то изнутри. – Все уверяют, что вампирша не имеет надо мной власти, но почему же тогда меня постоянно преследует аромат её Силы?! Может, я больна, а может, все вокруг заблуждаются? Какая связь между мной и ею?! Ведь связь есть, правда? Есть, есть, я знаю…». Но был ещё запах роз, который одним своим присутствием будто плотина сдерживал бушующие во мне чувства. И теперь меньше всего на свете я хотела, чтобы он исчез, ведь тогда… тогда, наверное, меня хватит истерика или удар. Бойцы Круга Поединков тоже умеют бояться.

Но что же мне делать?.. Я устало потёрла кожу висков, за ушами, лоб и внезапно поняла, что мои руки перепачканы чужой кровью, которая теперь размазана у меня по лицу. Господи…

Перед глазами замелькали картинки… Как же я отделала Молнию… Это была я?..

Нет! Нет!! Нет!!!

Это же не я… Я не могу быть такой жестокой!!!

… Только чудом я успела долететь до края ступеней и перегнуться через перрила. Меня мучительно вырвало. В ушах зашумело, и удары пульса наполнили голову, грозя разорвать её. Какая-то мелькающая тьма стала заползать в глаза, но я, сплюнув, наполовину выпрямилась и заглотнула побольше воздуха, после чего упрямо стиснула зубы: ну уж нет, так просто я в обморок не хлопнусь!!!

– Кейни, что с тобой? – ладонь Крестовского легла мне на плечо. Вытерев рот рукой, я хрипло прошептала:

– Всё в порядке.

Мои руки, сжимающие металлические поручни, дрожали.

– Ни за что не поверю, – фыркнул врач. – Ты мне ничего не расскажешь?

– Нет, – тяжело покачала я головой и опять сплюнула. – Не стоит Вам в это вмешиваться. Никогда не стоит вмешиваться в эту грязь.

Окончательно разогнувшись, я села на перрила и тихонько прошептала:

– Только пожалуйста, никому не говорите. Даже Киаре. Особенно Киаре. Кстати, забыла спросить, что с ней? Я увидела, что она в сознании и…

– Хм, как обычно, – отмахнулся Крестовский. – Поваляется под капельницей, и всё пройдёт. Ну, синяк ещё на спине будет долго красоваться, и никаких нагрузок на мышцы живота. Но вообще, с такой частотой драк вы поотбиваете себе все внутренние органы. А насчёт укуса не волнуйся: я буду молчать, как рыба об лёд.

– Спасибо, – я впервые за сегодняшний день вздохнула с облегчением.

– Кстати, а как ты умудрилась поцапаться с вампиром?

– О-о-о, – протянула я и начала спускаться по ступеням, – поверьте, это проще простого!

36.

Мои сны были кошмарами. Самыми отвратительными из всех, которые я когда-либо видела, а повидала я их – будь здоров! Сборник золотых рок-баллад, который я слушала, помог уснуть, но страх не прогнал…

… Кто я? Что со мной происходит?..

Тишину волновало шлёпанье моих босых ног. И больше ничего.

Сколько я брела в кромешной тьме, придерживаясь холодной шершавой стены?

Не знаю.

Куда я шла? Какая смерть брела за мной на этот раз? Какая ждала меня впереди? Какая занесла надо мной свою когтистую лапу?

Кого она из меня сделала?

Не знаю… Я ничего не знаю…

«… Нелюди – изгои…» – тихо шепчет Ким, и её голос на мгновенья разрушает чёрную тишину.

… На алых лепестках роз блестели бусинки крови. Словно роса.

Тэдди падал в ярко-красное озеро, пахнущее медяками. С криком я бросилась за ним, а потом с тяжёлой от влаги игрушкой попыталась выбраться на сушу, но чьи-то руки упорно тянули меня ко дну.

И чьи-то мёртвые голоса звали: «Иди к нам, доченька!..».

Сверху падали пурпурные лепестки. А потом на чёрном берегу появился Лэйд.

Холодный ветер сечёт мне глаза, но я пытаюсь плыть. Мне надо доплыть до берега!..

Неподалёку всплывает избитый Тарк и с безумным воплем начинает грести ко мне. С его разбитого лица ручьями бежит кровь. Я кричу, пытаюсь плыть быстрее и выбраться на сушу.

Но мне не позволено. Руки родителей – да, именно родителей – тянут к себе, на дно преисподни. Невольно заглатываю противную солёную кровь, давлюсь собственным страхом и рвотой…

Принц безмятежно смотрит, как я тону…

… А в последний момент ловит мою руку и одним рывком вытаскивает из озера.

– Должник.

Я с криком вскочила на кровати.

Было позднее утро, и мою комнату заливал яркий солнечный свет. Такой чистый, радостный и безмятежный, что мои побелевшие пальцы, судорожно сжимавшие медвежонка, медленно разжались. По виску медленно ползла капля холодного-холодного пота, не крови, как мне вначале показалось. И по мере того, как сползала эта капелька, отползал куда-то под кровать ужас и чёрный кошмар, чтобы затаиться там и подождать следующей ночи.

– Господи… – я в изнеможении откинулась на подушки и уставилась в потолок. Мне нередко снились кошмары, но таких я не видела уже давно. Давно уже я не просыпалась от собственного крика. С тех пор, как прошёл год после смерти родителей и рана на душе затянулась, с тех пор, как я смирилась с утратой.

А тееперь всё по новой. Теперь по ночам я опять буду задыхаться от ужаса, опять будет колоть сердце после увиденного во сне. И то, что я там увижу, будет во много раз хуже реальности. Ведь что бы не произошло, оно было только один раз. А во сне – миллионы. С этим надо что-то делать, пока я не сошла с ума и не заработала себе бессонницу.

Перевернувшись набок, я выдвинула ящик стоящей рядом с кроватью тумбочки и стала нашаривать там серебрянный крест. Знаю, я аттеистка, но после всего, что произошло со мной, я поверю в кого угодно, лишь бы мне стало от этого легче. К тому же, вампиры не любят крестов, так что пусть теперь повисит у меня на шее…

Вскрикнув, я резко отдёрнула руку и вскочила на постели: серебро я нащупала, но оно не холодило, а грело мою кожу.

А это значит, что я кто угодно, но только не человек…

Я закуталась в одеяло. Крест теперь был на мне и грел кожу. Чудно, но с ним мне спокойней…

… А я теперь – нелюдь…

При этой мысли меня начал трясти нервный смех. Сначала это были еле слышные смешки, которые потом стали нарастать в истерический хохот. И я хохотала до слёз, уткнувшись лицом в подушку. Это лучше, чем биться в припадке, к тому же, смех продлевает жизнь…

Матерь Божья! Я теперь не человек! Кто бы мог подумать?

Мокрыми от слёз глазами я уставилась в потолок, и на душе у меня полегчало. Если вампирша не имеет надо мной власти, а я теперь нелюдь… то что же я теперь могу? Быть может, перевернуть мир? Поставить его с ног на голову? Вывернуть наизнанку и устроить по своему вкусу?

Я невесело рассмеялась. Как сказал Архимед, дайте мне точку опоры, и я переверну мир. И первой такой точкой станет кухня: Киара хотела пирожков.

37.

Когда я вернулась в больничную палату, моим глазам предстала удивительная картина. На постели рядом с моей сестрой, жующей последний пирожок, сидел Джо и держал пустую тарелку. Вокруг же устроился в полном составе Круг Поединков и слушал Эдуарда, который рассказывал какую-то байку про Короля Клана огненных Тигров. Ну а про кого же ещё?

Но удивило меня не это. Я отлучилась буквально на минуту, оставив у Киары штук тридцать…

– Отличные пирожки! – с лукавой улыбкой заметила моя близняшка, дожевав.

– Ага, – поддержал её Майк, – отменнейшие!

– С картошкой… – мечтательно вздохнул Никита. – А ещё есть?

Несколько секунд я стояла с отвисшей челюстью, а потом в изумлении, замешанном на откровенном возмущении, произнесла:

– Это что же, сия банда проглотов сожрала всё, что я напекла?!

– А ты сама пекла? – глаза Киары полезли из орбит. Разумеется, она привыкла, что меня даже хлеб порезать не заставишь.

– Разумеется, сама! – воскликнула и отобрала у Джо тарелку.

– Что-то у меня с животом!.. – пафосно провыл Майк и сполз со стула на пол. – Она подмешала туда яду!.. Она на самом деле агент гестапо, я раскусил её!..

Клуб Поединков зашёлся дружным хохотом, а я посмотрела на ухохатывающегося Тура и глубокомысленно спросила:

– А кто-нибудь хочет пирог с говяжьим мясом?

38.

По телевизору шёл диснеевский сериал «Винни Пух». Как обычно, в тринадцать двадцать пять по третьему каналу. Люблю я мультики: они так хорошо успокаивают расшатанную детскую психику! А сегодня мне это было нужнее второй пары рук. Потому что я, сделав телевизор погромче, возилась над собой в ванной.

В течение часа я трижды прокляла весь мир, ад, рай и преисподню, четырежды полила словесными помоями Эдуарда и только потом сумела-таки расплести все свои косички. Лёгкие-лёгкие волосы тот час же стали дыбом, словно меня замкнуло все двести двадцать вольт.

Глянув на себя в зеркало я пришла в тихий ужас – что-то слишком часто в последнее время – и сунула голову под кран с водой. Оказывается, волосы у меня длиннющие, а салатовый шампунь неприятно печёт кожу. И пена от него странная: цвет у неё такой интересный, ядовитый. Вот например, ополаскиватель нормальный, прозрачный, и пахнет хорошо…

Обмотав потемневшие волосы полотенцем, я закрепила на голове эту конструкцию и занялась лицом. Ким составила мне длинный список ЦУ, которые я теперь безукоризненно выполняла, путаясь в баночках и тюбиках: их так много!

Но самое интересное – как я потом расчёсывала свою гриву. Изобрела массу новых ненормативных выражений, выломала половину зубчиков у расчёски и два раза запутала её в волосах. Про то, что грохнулась в ванну (а я сидела на самом краю оной) и поставила синяк на копчике, буду помалкивать.

Короче, время между тринадцатью ноль-ноль и четырнадцатью двадцать семь я проводила с интересом и пользой. Так и запишем.

… И вот последняя прядь отбошена за спину. Я поднялась на ноги и с любопытством обернулась посмотреть на себя любимую в зеркало.

Волосы у меня потемнели и были такими длинными, что полностью скрывали мою спину. Вот это да-а-а-а… Я себя почти не узнала, однако это всё мелочи по сравнению с тем, какой удар меня хватает после драк при виде своего отражения

А вообще, признаюсь вам, смена облика захватывает и отвлекает от неприятных мыслей. Рекомендую.

И всё бы ничего, да внезапно раздался звонок в дверь. Я подскочила от неожиданности, а потом схватила полотенце и принялась заматывать так кропотливо расчёсанные косы. И только убедившись, что изменения внешности и след укуса незаметны, я побежала открывать.

На пороге, к моему изумлению и облегчению одновременно, стояла Люсия. Чёрт! А я уже совсем про неё забыла!!!

– Привет! – как ни в чём ни бывало весело прощебетала девчонка, не вынимая рук из карманов синих джинс. – Я тебя давно не видела и решила зайти. Можно?

– Проходи, – я растерянно впустила её внутрь. Элен быстренько разулась и продефелировала в зал, где косо глянула на телевизор – к счастью, «Винни Пух» закончился, а то бы я померла от стыда – и обратилась ко мне:

– Как ты тогда дошла домой?

– Нормально, – пожала я плечами и вздрогнула от воспоминаний. Уж куда как нормально! Страху на всю оставшуюся жизнь натерпелась. Не дай Боже мне ещё раз так «нормально» дойти. Скопычусь и разрешения спрашивать не буду. Но внешне я этих мыслей ничем не выдала и спокойно спросила:

– А ты?

– Классно!!! – глаза Элен радостно загорелись. – Ты представляешь, он такой интересный! Оказывается, он лично знал графа Дракулу!!

– Погоди! – остановила я её. – Ты о Винсенте?

– А о ком же ещё?!

И впрямь. Я же сама отправила девчонку с Вином. Что-то я после того салатового шампуня торможу…

– А-а-а, ну конечно… – протянула я. – Папа говорил, что он тоже из Румынии…

– Как – папа? – глаза девчонки округлились. Господи какая наивность! Она что, думает, я спиритизмом занимаюсь? Или ко мне по ночам приходят призраки моих покойных родителей? Ну разумеется, я их сама вызываю! А они мне посланьица кровью на зеркале оставляют!.. Простите меня Боже и папа с мамой, за это богохульство!

Я фыркнула, глядя в огромные глаза Элен:

– Винсент – друг моего отца. А ты думаешь, откуда я его знаю? И друг моего покойного деда, цар… Ну, тот был атеистом, так что не стоит… В общем, этот вампир – друг нашей семьи уже с полтора столетия. Мои предки-безбожники вроде как спасли его от инквизиторов… Точно не помню, а сам он не рассказывает. Когда-то, наверное, именно эти полторы сотни лет назад, моя… мой род, скажем так, жил в Румынии, – задумчиво продолжила я. – Потом из-за проблем с церковью переехал сюда и изменил свою фамилию на затёртое Браун. Винсент приехал с нами. Если сравнивать с другими вампирами, то он и впрямь… уникальный.

– Так ты немножко румынка? – глаза Люси, которые и без того вылезли из орбит, стали мужественно карабкаться на лоб.

– Что ты! – я даже рассмеялась. – Кровь Арьеш так смешалась с кровью местных жителей, что уже и не вспомнить, что когда-то это был славный румынский род.

– Арьеш – это та старая фамилия?

– Конечно, – скосилась я на неё, – а что ещё по-твоему? Народное румынское блюдо? Ну, правда, это ещё и речка така…

– Совсем забыла! – неожиданно Люси хлопнула себя по лбу, перебив меня на полуслове. Я такого терпеть не могу, поэтому уже открыла было рот для гневной тирады, но тут девчонка быстро протараторила:

– Он же просил меня передать!.. – и посезла в свои рюкзачок. Та-а-ак, это уже интересней. Что же она мне приволокла от Винсента?.. А я ещё удивилась, увидав её: зачем ей такая большая торба?

Наконец Элен вытащила… куклу.

Я потеряла дар речи и нижнюю челюсть.

Но это была именно кукла. Такая вот, с чёрными кудрями, в пышном кружевном платье и шляпке из алой парчи и шёлка. Личико курносое, с длинными ресницами и бездонными зелёными глазами. Она была чуть меньше, чем полметра, но должна только сидеть, потому как являлась коллекционным экземпляром. Такие игрушки слишком много стоят, чтобы доверять их детям.

Люси привела куклу в порядок и усадила на журнальный столик.

– Прелесть, правда? – девочка в восхищении склонила голову набок.

– Странный подарок, – пробормотала я, оправившись от изумления. Чего мне только не дарили – даже череп вампира с сохранившимися клыками – но такое… Это что-то новенькое. Или я в свои неполные шестнадцать похожа на маленькую девочку?

– Я тоже так сказала, когда Винсент отдал её мне, – Люси продолжала беспечно щебетать. – Но он сказал, что кукла… с сюрпризом.

Я задумчиво кивнула, рассматривая подарок. Интересно, а у этой диковинки имя есть? На этот вопрос Люси кивнула и произнесла: «Скарлетт», потом скосилась на часы и заторопилась в столовую на обед. Я не стала её удерживать, так как сегодня мне её общество было ни к чему. Кстати, она была в прямых джинсах, белой футболке и кроссовках – исправляется.

Проводив Элен, я вернулась в зал и взяла куклу на руки. Глаза у неё, как я уже говорила, были зелёные, стеклянные или хрустальные, но полные такой пустоты, что мне стало не по себе. Явно это чудо игрушечной индустрии сделали вампиры.

Я осмотрела и обшарила куклу с ног до головы, а потом в обратном порядке, но нашла только записку: «Берегись Лал». На другой стороне – номер телефона. И всё. Где же сюрприз?

Признаться, я разозлилась. Какие-то загадки, чёрт подери. А я их ненавижу! Ну нет у меня сейчас времени в игры играть! Тут выжить как-то надо, а не угадывать, кто там летом серый, к зиме белый, а зимой – шапка, и что такое Лал!

Я сняла полотенце и ещё раз расчёсалась, к счастью, было уже почти не больно. Волосы у меня только начали подсыхать. Долгий это, оказывается, процесс.

Чтобы хоть как-то его переждать, я отправилась на кухню. И пока я тянула горячий кофе, меня прямо-таки мучали вопросы. Что же хотел сказать Винсент? Это его номер телефона? Кто такой (или такая? Или такое?) Лал?

– Уф-ф-ф, – только и сказала я, качая головой. Что-то у меня одни проблемы в последнее время. Кошмар! Нет, в жизни счастья маленькой противной стерве!

Вернувшись в зал, я засунула бумажку-сюрприз обратно в платье Скарлетт и усадила её на туалетный столик в своей комнате. Пусть побудет здесь, поукрашает комнату, а то, что её внешний вид не сочетается с плакатами «Арии», «Короля и Шута» и «Linkin Park» – пустяки. Всегда найдётся масса желающих изобразить ей на голове ирокез и сделать из платья лохмотья панка-циркача. Другой вопрос, а отдам ли я её в лапы шизоидных стилистов? Пожалуй, нет. Так что пусть сидит, ведь для игр она не предназначена. Конечно, никто ею играть не собирался, но всё-таки! Мало ли до чего я докачусь с такой жизнью?

А сейчас что, опять в Кварталы нелюдей?.. О нет…

О да, Кейни.

39.

Гудки.

Блин, опять!!! Последние пять минут ничего, кроме гудков. Но они на чей звонок решили не отвечать?! На мой?!. Поднимите трубку, чёрт бы вас подрал, ну поднимите же наконец трубку!!!

Долгожданный щелчок…

– Алло? – тёплый, приятный голос.

Осмотрев из называемой телефонной будки улицу Гробовщиков (у меня не то, чтобы паранойа, но боязнь повстречать одну даму в красном), я произнесла:

– Это Браун.

– Кейни? – в голосе почувствовалась тёплая улыбка.

– Винсент? – я ещё раз огляделась.

– Ну вот, вопрос на вопрос…

– Ты дал мне номер, – я прислонилась спиной к стеклянной стенке будки. – Зачем?

– Мне нужно поговорить с тобой. Но не по телефону.

«Ясен чёрт, что не по телефону!» – едва не выпалила я. Не такая уж я всё-таки и дура, как кажется! Если кажется и если ты вообще вспоминаешь обо мне хоть иногда! Хоть изредка! Вспоминаешь, что живут такие вот Кейни и Киара, дочки твоего поконого друга?! Надеюсь, что вспоминаешь! Очень надесь!

Но этой гневной тирады я не произнесла. Мало того, я притворилась, что была спокойней драного башмака:

– Где же тогда?

– Как насчёт… – Винсент задумался. – Ну, скажем, «Фиалковой луны»?

– Ты с ума сошёл!!! Это же ресторан! Дорогой ресторан! – я окончательно разозлилась и забыла о приличиях, а ещё о том, с кем разговариваю. А разговариваю я со вторым по силе вампиром после Мастера его Братства, Братства Чёрной Розы, верховного в Роман-Сити. Но мне показалось, что Винсент просто смеётся надо мной, девчонкой-парнем, приглашая в светское заведение, где ужинают сливки общества и даже, насколько помню, мэр города со своей семьёй. Не люблю, когда на меня пялятся как на отброс. С самооценкой всё впорядке, но тем не менее – не люблю. Надеюсь, Вы меня понимаете.

– Тебя смущают цены? – на том конце провода, между тем разлился смех.

– Место, мать твою так!!! Прости, вечерним платьем не обзавелась!

– прорычала я в трубку, но из неё донеслось поспешное:

– Извини-извини, я не подумал. Тогда твой любимый «Ночной оплот»?

– Конечно. Я буду ждать тебя там, – с этими словами я раздражённо бросила трубку на рычаг и вышла из кабинки, кипя гневом. Да он просто посмеялся надо мной!!!

Кем я буду, коль забуду гаду отомстить? И буду ли я ему мстить? Кто? Я? Винсенту Кровавому, любовнику Ирбины, нынешней Царицы вампиров города (она же Мастер Братства)? Не буду. Наверное, не буду… Точно не буду. Жить ещё хочется.

Вечер выдался тёплым, а на голове у меня был капюшон. Странно, правда? И ещё я сегодня вообще не накрашена: ЦУ Ким это запрещали. Поэтому возникает резонный вопрос: меня узнают или нет? Хм, кому надо будет – узнают. Главное – не забредать в малолюдные (а как это перефразировать к нелюдям?) районы.

Да, эту вампиршу я до сих пор чертовски боюсь, но почему-то во мне с самого сегодняшнего утра живёт твёрдое убеждение, что пока она меня не тронет. Видимо, сказывается эта странная связь между мной и ею. Запах роз и крови… Чем же всё-таки мы с ней связаны?.. Неприятно мне об этом думать, хоть убейте, но не думать нельзя. Блин, и так, и эдак плохо!

Через пятнадцать минут я уже вошла в полумрак бара-кафе и внимательно осмотрелась, ища глазами свободное место. Это в субботний-то вечер? Проще найти гуманоида в пруду с аллигаторами. Но если свободных мест не наблюдается, зато наблюдаются знакомые лица. Вон за двухместным столиком воркуют Эдуард с Мажуа (кстати, о девушке приворожаемого мною парня надо будет подумать), там дальше тянут пиво Майк и Никита… Чёрт бы вас всех подрал! И надо ж всем вам именно в эту ночь быть здесь?! У меня тут сейчас будет серьёзный разговор с крутым вампиром, и я совсем не хочу, чтобы вы стали его свидетелями.

Самое обидное то, что все четверо заметили меня, узнали и теперь не отрывают любопытных взоров от моей особы. Ладно, сделаем вид, что я их не заметила. Особенно белокурого парня с его хорошенькой постельной грелкой.

Я встретилась взглядом с Винсентом, который ждал меня за столиком с бокалом пива в руках. Он был снова одет как заядлый рокер. Резкая смена облика. А что? Ему идёт, даже едет. Не долго думая, я пошла к нему и села напротив. Рядом как по волшебству нарисовался официант. И откуда вылез?

– Будешь что-нибудь? – вампир протянул мне меню. Я мотнула головой.

– Тогда девушке – кофе, если она не возражает, конечно, – Винсент вернул меню официанту, и тот испарился.

Итак, лучший ход, это атака.

– Что такое Лал? – лениво спросила я, вытаскивая бумажную салфетку из стаканчика и начиная складывать из неё кораблик. Надо ж мне чем-нибудь руки занять? А то, чует моё сердце, меня сегодня на драки потянет. Интересно, почему?

Глаза Винсента, дотоле поблёскивавшие, угасли, как последние лучи заката, и в них не осталось больше ничего живого. Откинувшись на спинку стула, он задумчиво произнёс:

– Лал… Лал – это Глава Братства Кровавого ветра, нового в нашем городе. Она полукомар, как вы говорите, и полу-энергетик. Дней пять назад она спрашивала о тебе. Почему – не знаю. Я видел её несколько минут и не горю желанием увидеть вновь. Не очень приятная особа, и…

– Что?!!

Договорить он не успел: я резко вскочила из-за стола, с грохотом опрокинув стул, и, наклонившись к нему, яростно прошипела:

– Мать твою так, ты мог сказать раньше?!!

Глаза Винсента тяжело упёрлись в меня, и серебрянные озёра вскипели гневом Но я не шелохнулась: меня теперь этими штучками не проймёшь. Я теперь тоже нелюдь, и эти серебряные пропасти теперь не затягивают меня и даже не манят. Логический вывод: невинность своей души я отдала за иммунитет ко взгляду вампиров.

Хм, равный обмен, ничего не не скажешь!

Голоса вокруг приумолкли, а любопытные взгляды вызывали прямо-таки зуд по коже…

Резко выпрямившись, я пошла вон из «Ночного оплота», едва не сбив с ног официанта, несущего мне кофе. Меня трясло: я была зла, дьявольски зла, и горе тому, кто сейчас подольёт масла в этот огонь!..

На улице я сделала глубокий вдох-выдох и заставила себя успокоиться. Ни к чему мне сейчас этот гнев, куда лучше трезвые мозги, поэтому спокойно, Кейни Лэй Браун, спокойно. Спокойствие неплохо продлевает жизнь. По-крайней мере, куда лучше, чем гнев.

Некоторые из прохожих – про охранников уже молчу – удивлённо косились на меня. Конечно, маленькая девочка одна в стр-р-рашных Кварталах Нелюдей возле дверей гнезда пороков – «Ночного оплота»… Пяльтесь-пяльтесь, чёрт бы вас подрал, пока глаза не повылазили! Больше вы такого никогда не увидите!

Неоновая вывеска заливала меня густым синим светом. Я посмотрела на свои руки – как у мертвеца. Интересный оттенок.

Как и предполагалось, минут через пять вампир бесшумно вышел наружу и молча остановился рядом со мной. Я проигнорировала его вопрошающий взгляд.

– Она… – медленно начал Винсент.

– Уже укусила! – резко оборвала его я и слегка оттянула край капюшона, показывая шрамы. – Полюбуйся! Ювелирная, мать её так, работа! Ты мог бы меня предупредить ещё в день нашей последней встречи, – в моём голосе скользила ничем не скрываемая горечь. – Она ведь в тот день меня и цапнула. То вообще был дерьмовый день!

– Извини.

Я зло посмотрела на него. Что, действительно извиняется? Он? Ха-ха-ха!!! Быть того не может! Наверняка опять смеётся надо мной! У вампиров это водится и водится очень часто. Так же часто, как блохи у дворняг. Из этого следует, что постоянно. Плачевный – а вообще, для кого как – факт.

А я ненавижу, когда кто-то надо мной смеётся!

– Позволь спросить, что стало с тобой после укуса? – ни одного смешка в голосе вампира. Угу, так мы Вам и поверили, дядя.

– Меняюсь, – хмуро ответила я.

– В лучшу…

– В худшую, – оборвала я его и стала с любопытством рассаматривать носки собственных кросовок.

– А-а-а-а, бой на мосту? – протянул Винсен и пожал плечами. – Но так это неудивительно. Обидели твою сестру, и…

– А ты откуда знаешь?! – я подняла взгляд к его серебристым глазам. Сейчас – самым добрым и сочувствующим во всём мире. Только я, кажется, больше ни одним таким не поверю.

– Да так, – небрежно ответил вампир, – встретил недавно злого-злого Тарка… Он неохотно, но рассказал за кружкой пива.

– Но ведь Киаре доставалось и раньше, – хладнокровно заметила я, – но я никогда… Ничего не понимаю, этот запах…

Я умолкла, подбирая слова. Я была в растерянности и лёгком удивлении. Я не знала, что мне теперь говорить, но Винсент решил эту проблему за меня:

– Запах роз и крови? Хм, это запах Силы Лал. Значит…

– … значит что? – внимательно посмотрела я на него. Но вампир покачал головой:

– Ничего.

– Как бы ни так! – подозрительно прищурилась я. – Что это значит, Вин?

– Только то, что ты должна быть осторожна, детка.

– Детка?!! – взорвалась я. – Сам ты детка!!! Я уже такого повидала для своих пятнадцати, что могу и девушкой зваться! Смеёшься с меня, да?!

Здесь уж Винсент не стал ни отмалчиваться, ни отнекиваться. Он просто пожал плечами, что могло означать в равной степени и «Да», и «Нет». Что ж, спасибо за чесность!

– А КДВ? – спросила я после короткой паузы.

– Я скажу им. Беги домой и носу не показывай за пределы приюта.

– Вин! – тут меня снова взяла злость: сказывается долгое отсутствие драк. – Ты только друг моего покойного отца, но не мой отец! Понятно?! Я живу по своим законам! И если я успела намозолить тебе глаза, я с удовольствием свалю, но сначала ты ответишь на один мой вопрос: Лал хочет сделать из меня комара?

– Сомневаюсь… А как ты отбилась от неё? – серебрянные глаза вампира заблестели от любопытства.

– Это не я, – меня перекосило от негодования. – Меня спас… Эдуард.

– Кто? – брови вампира слегка приподнялись. – Эдуард?.. А-а, да-да, вспомнил. Белокурый красивый юноша?

Тяжко вздохнув, я закатила глаза и процедила сквозь зубы: «… твою, белокурый красивый…». И этот туда же? Нет, раз уж все так, то выходит, что я больная. Надо лечиться и сохнуть по четверть-оборотню, а то ещё в психушку упекут. Именно то, что мне надо! Жизнь должна быть разнообразной.

– Береги себя, – произнёс Винсент.

– Ещё бы! – фыркнула я.

Вампир исчез. Просто растворился в тенях. Хмыкнув, я спустилась по ступеням и направилась к Ким. У меня ещё много забот. Только одни заботы на повестке дня и никаких развлечений. Вот и живём без маленьких радостей. А так, между прочим, и до могилы недалеко.

Нет, надо определённо что-то менять… А может, меня сглазили? Потому как зеркал я не била, последнюю пятницу, тринадцатого, провалялась с гриппом… И тем не менее, всё равно не везёт!

А бал-маскарад ближе и ближе…