Текст книги "Кварталы Нелюдей"

Автор книги: Кейт Ивен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 40 страниц)

– Смотри!!!

Ну… что я увидела? Кареглазая, худенькая, загорелая девушка, чуть выше метра шестидесяти, вся в синяках и ссадинах, усталая, осунувшаяся… Короче, такую картину каждое утро показывает зеркало в моей комнате. Ровно в пять ноль-ноль, когда я и Киара обычно поднимаемся на пробежку.

Это я и сообщила Ким, после чего она со стоном и закатившимися глазами подползла к постели и рухнула лицом в подушку. Что-то она сегодня уж больно спокойная: характер у неё обычно сангвинистический с лёгкой примесью холлерика, но никак не флегматика.

– Кейн!!! – минуту спустя девушка всё-таки завопила благим матом.

– Ты безнадёжный парень!!! Ты не девушка, а парень в женском теле!!! Ты хочешь, мать твою так, огорошить Эдуарда?!!

– Ага, – я с готовностью кивнула.

– Тогда исправляйся!!!

Я хитро улыбнулась:

– Только после чашки какао.

– Намёк ясен, – девушка устало поплелась из комнаты и, уже почти скрывшись за дверью, бросила мне. – Издеваешься, сволочь, да?

Это она так, любя. Меня ж за мой «ангельский» характер все любят!

Ладно, сосредоточимся не на собственном характере, а вот на этих десятисантиметровых каблуках. У кого что, а у меня уже ноги болят!!! Я немного умею ходить на платформе, но каблуки… Каблуки – это ни в какие ворота не лезет!

Некоторое время я смотрела на босоножки, словно хотела прожечь в них дыру – ах, если бы – потом неуверенно обула их и глянула на себя в зеркало. В большой мужской рубашке персикового цвета, но зато на каблуках! Красота, одним словом…

Ладно, не отвлекаемся! Итак, исходное положение: пятки и носки вместе. И не шататься!.. Так, а теперь идём по одной линии…

Расправив для равновесия руки, я сделала несколько неуверенных шагов и прислушалась к себе… Не то, чтобы неудобно, просто…

Что, если слегка покачивать бёдрами? Как ходили в недавнем показе мод? Там ещё была такая классная кожаная курточка… Так, ты не о курточке думай, а ходить учись!!!

Я послушно сделала ещё несколько шагов вперёд.

Уже проще, а если… а если задницей вертеть – вообще хорошо. Только чувствую себя… дурой, мягко говоря. Я же привыкла падать на задницу, но никак не вилять ею!!! А это вещи абсолютно разные!

Опустив руки, я вполне свободно черепашьим темпом прошлась туда-сюда, по кругу, потом, не притормаживая, повернула по периметру комнаты раз, второй, третий…

Ким улыбалась во всю ширь:

– Ну ведь можешь, если захочешь!

– Ты не говорила, что нужно покачивать бёдрами и задом махать, – обиженно заметила я.

– Думала, ты знаешь…

– Откуда?! – я плюхнулась на постель и стянула босоножки. Ноги отекли и теперь напоминают две трубы с коленками. А какао стынет. А в холодном виде он – гадость.

Некоторое время мы молчали, занявшись каждая своей чашкой.

Моя подруга всё ещё тянула кофе и листала журнал, когда я, облизнувшись, отставила свою плошку на тумбочку и неожиданно вспомнила:

– Одежду-то покажи!

– Угу, – Ким никак не могла оторваться от статьи про Джонни Деппа, но я не самым вежливым образом ткнула её локтём в бок, и она встала с кровати

– Ты меня сегодня своим тяжёлым характером доведёшь, и тебя съем,

– предупредила девушка и распахнула шкаф.

Матерь Божья!.. Чего там только не было… Впрочем, названий того, что было, я точно не знаю, поэтому перечислять не буду. Тряпки они и в Африке тряпки!

После пяти минут поисков откуда-то из глубин явилось то самое платье, о котором мне говорила Ким, правда, до него на пол повылезало ещё с десяток других. А в этом кроме глубочайшего – до пупка – и узчайшего, обрамлённого складками ткани декольте, я изъянов не нашла. Платье длинное, но как бы косо обрезанное: справа прикрывает бедро до середины, а слева ножка спрятана до середины икры. И цвет осенней листвы – жёлто-рыже-золотистый.

Однако когда я примеряла обновку, стало ясно: объём груди и бёдер у меня не тот. Ха-ха.

– Недолёт, – произнесла я, когда платье скользнуло с меня вниз, и в одних трусах шагнула из его круга. Под моей ногой при этом оказалась какая-то розовая тряпка.

– Этого-то я не учла, – Ким встала перед зеркалом рядом со мной. – У нас с тобой разные пропорции… Ну тогда примерь это.

– Что? – я уставилась на её пустые руки.

– У тебя под ногой.

Я подняла розовое кружевное платье и меня передёрнуло от… от… Господи!!! Да это же то самое платье, которое приснилось мне в ночь поединка Ника и Эдуарда!!! Матерь Божья!!! Кошмары сбываются!!!

Только этого мне не хватало…

Платье, собственно, по сравнению с другими ничего: треугольный вырез, заканчивается до колен, а само полупрозрачное. Правда, в нём есть второй слой ткани – шёлк, закрывающий грудь, живот, спину и задницу.

– Оно мне теперь мало, – произнесла Кимберли, собирая наши чашки и блюдца.

– Оно розовое, – хрипло произнесла я.

– Тем более, – пожала плечами Ким, – сомневаюсь, чтобы Эдуард поверил, будто ты когда-нибудь в жизни сможешь одеть хоть что-нибудь розовое.

– Я тоже. Но аргумент железобетонный, – после её слов я скисла и полезла в платье.

Ой, это можно надорваться от хохота, но оно мне оказалось как раз. Только к моей боевой раскраске и причёске не шло. Или наоборот – макияж и причёска не идут к наряду?

Как бы то ни было, это хорошо. Может быть тогда подберём что-то не розовое?

Я посмотрела на себя в зеркало.

Господи, и это я?!!

Глава 7

33.

За моей спиной болтался одолженый у Ким чёрный рюкзак, где находились пузырьки каких-то шампуней, бальзамов-масок, лосьонов, кремов и массажные расчёски. Что делать со всем этим барахлом я толком не знала, но Кимберли, пока мы шли яркими улицами Кварталов, доходчиво объясняла:

– Расплетёшь косички и вымоешь голову тем шампунем в салатовой упаковке – он смоет краску. Волосы хорошенько сполоснёшь хвойным ополаскивателем – половина синего тюбика на пять литров воды. Не забудь сделать волосам питательную маску – она в розовой баночке – и промыть отваром ромашки. Запоминаешь?

– Ага, – кивнула я, огибая какого-то сильно пошатывающегося мужичка в спортивном костюме, при этом волна креплёного перегара едва не сбила меня с ног. Батюшки! Ну и духмарь! Это ж сколько этот придурок успел выжрать?!.

– Не отвлекайся! – дёрнула меня за рукав рубашки Ким. – Теперь что касается твоего лица. Тоник, гель для умывания, скраб, маска из глины, смываешь и протираешь кожу безспиртовым лосьоном, ясно?

– У меня же, в принципе, инструкция на три листа, – фыркнула я. – Ты ручек и чернил не пожалела!

– Про ароматическое масло для тела и крем для рук…

– Помню!

– Соль и пенка для ванны…

– Помню!

– Скраб для тела?

– Да не забыла ничего! Что я, совсем склеротик?! – тут уж у меня вырвалась буря возмущений. – И вообще, неужели ты каждый день проделываешь эти нудные процедуры?!

– Не все, но каждый, – флегматично пожала плечами Кимберли. – А что поделаешь, красота требует жертв.

Я шумно вздохнула. Единственное, что утешало меня перед лицом предстоящей «химчистки», так это то, какой будет рожица Эдуарда, когда узнает, что милая – ха-ха – леди в розовом платье – Кейни Лэй Браун… Но даже это становилось плохим стимулом, когда в голове возникал вопрос: а вдруг догадается? Я понимаю, что от моих прежних внешности, голоса, телесного запаха не останется ни следа, но… Но вот в том-то и всё «но», что характер у меня останется такой же тяжёлый. Впрочем, если белокурый парень оказался прав – если, повторяю это слово – то я буду сначала думать, а потом делать. Интересная фраза в применении ко мне, любимой. Да чтобы я сначала думала?!.

Хм, кстати, надо зараннее написать темы моих с Эдуардом разговоров: погода, здоровье, музыка, спорт…

Пока я размышляла, Ким удалось затянуть меня в магазин шмоток, где я разжилась розовой полумаской в виде бабочки, прожилки крыльев которой были вышиты мелким бисером. Полумаска неплохо шла к моему платью – это плюс. Но на неё ушли все мои последние деньги – это минус.

Что ж, пришлось обзавестись новыми. С этим делом я медлить не стала. Почему-то некоторые хорошо одетые толстые граждане, привыкшие передвигаться на собственной машине, держат свои объёмистые бумажники в задних карманах брюк. А бумажникам в таких местах очень не нравится, поэтому они настойчиво выглядывают наружу… Ну, я и спасла один такой от судьбы быть в n-ный раз придавленым сегодняшней ночью громадной задницей. Дорогущий же парфюм оказался у её обладателя, а вот выражение лица, с которым он на меня глянул – омерзительное. Значит, окромя спасение кошельков будем перевоспитывать таких субъектов путём изъятия крупных денежных сумм.

Ким промолчала, глядя, как я рассматриваю бумажки с портретами добрых дядюшек президентов, которые на том свете уже наверняка передрались из-за того, что кто-то из них оказался на более крупной купюре. Я на их месте поступила бы точно так же, если б меня посадили на десятку, а, скажем, Эдуарда – на сотню… Ну как, точно так же… Если бы мы не держали всякие там глупые пари.

– Как бы тебя не поймали, – наконец произнесла Кимберли. Всем своим видом эта порядочная гражданка показывала, что возмущена моим поступком до глубины души. Ну что ж, я тоже. Но вот только жить как-то надо? Или ты кого-то, или завтра кто-то тебя – закон джунглей.

– Не поймают, – мои глаза повернулись к витрине ювелирного магазина, который мы как раз проходили…

Я замерла как вкопаная.

Потому что там на чёрной бархатной подушечке лежала красивейшая подвеска из белоснежного серебра в виде рыбки. Она искрилась в ярком свете ламп и слепила глаза тысячегранными микроскопическими алмазами. От неё отходила украшенная бриллиантами цепочка, и всё это великолепие переливалось радугой…

Какая прелесть…

Знаете, я, в общем-то, терпеть не могу всё то, что называют женским, и тяги к ювелирным украшениям обычно не испытываю, но почему-то именно за эту рыбку я готова была отдать все свои деньги. Жаль, что у меня нет такой суммы, а то, может, и отдала. Цена, правда, очень красивая: прямо номер мобильного телефона.

Шумно вздохнув, я отвернулась от украшения. Ким встретила меня ехидной улбкой, но я успела быстрее неё выпалить:

– Без комментариев!!!

– Как скажешь, – неохотно согласилась девушка. – Ну что, пошли дальше? Давай через мост Грешников.

– Через мост Грешников, так через мост Грешников, – пожала я плечами и неожиданно принюхалась. – Слушай, мне кажется, что вокруг пахнет розами, или тут где-то цветочный магазин открыли?

Впрочем, аромат как нарочно пощекотал нос, отчего я оглушительно чихнула, и стало ясно, что никаких цветочных магазинов поблизости нет. Тогда что же это – опять?!

– Тебе кажется, – в глазах Ким появились искорки тревоги. – И часто так?

Я огляделась, словно мы были парой шпионов во вражеском строю, и тихонько шепнула ей на ухо:

– Розами пахла та вампирша… Что это значит?

Кимберли озадаченно покачала головой:

– Не знаю. Комары могут по-разному менять человека и по-разному оставлять на нем свои следы. Как отметили тебя, без понятия.

– А та была гибридом, – заметила я и невольна почесала укус. – Однако всё равно противным.

Мы свернули на улицу Чёрных гробовщиков, тем самым покинув район магазинов и всяческого рода бутиков. Народу здесь оказалось поменьше, что очень даже хорошо. Знаете, как говорят? Меньше народу – больше кислороду.

– Я знаю, что она была гибридом, – Кимберли решила продолжить разговор. – Эдуард мне говорил.

– А что он тебе ещё говорил? – невинно поинтересовалась я. Нужно же, чёрт подери, знать, что о тебе думает парень, приворожить которого ты вознамерилась!.. Ого! Какое мне явилось откровение: знать, что о тебе думает… Вот весело-то!

– О твоей персоне – не самое лестное, – скептически глянула на меня девушка.

– Ну, это мне известно, – кивнула я и про себя послала в адрес белокурого парня пару самых что ни на есть литературных слов. Чесное слово, литературных!!! Все слова фразы «кобель с синдромом Дауна» есть в литературном толковом словаре! Что уж, думаете, я и языка родного не знаю? Как раз наоборот!

Наоборот? Вот у меня вопрос назрел про это самое «наоборот», только не обо мне любимой, а о нём ненавистном.

– Знаешь, Ким, – заметила я, – а ведь для четверть-оборотня Лэйд слишком силён.

– О-о-о! – многозначительно протянула девушка и понизила голос. – Ты ещё просто Королеву Баст не видела, его бабку. Вот кто поистине богиня!

При последней фразе голос её потеплел, словно она говорила о родной матери. Что ж, может быть, если Клан для обортней – это Семья, то Королева – это Мать? Знаете, в последнее время очень даже сходится. Интересно, тогда какую же роль выполняет в Клане Эдуард?..

– Подожди, – продолжила я, видя, что Ким собирается заговорить о чём-то левом, – так что получается, Лэйд – Принц по рождению? Я-то думала, что это место завоёвывается, как во всех Кланах…

– А оно так и было, – усмехнулась Кимберли. – Раньше Принцем был Итим, чёрненький такой… да ты его помнишь!

Итим?.. От этого имени в меня в душе неожиданно потеплело. Обычно такое ощущение бывает только когда я после долгих ночных прогулок по Кварталам Нелюдей и после горячего душа наконец-то оказываюсь в кровати под одеялом. Интересная аналогия, не правда ли? Но зато на сто процентов верная. Больше я таких чувств никогда не испытываю… То есть, не испытывала.

– Знаешь, – продолжала тем временем моя подруга, – у оборотней иногда случается так, что младшие сильнее старших. Но у таких ребят обычно не хватает терпения и опыта, чтобы взбираться по ступенькам к более высшим рангам. Итим оказался не таков. После смерти отца, который тоже был из Клана, он стал осторожным и недоверчивым, как сама смерть, поэтому – вторым в Клане. Так редко, но бывало. А Эду…

– И долго он был исключением из правил? – небрежно поинтерисовалась я, хотя меня – меня!!! – распирало от любопытства. Мне что, интересен это голубоглазвый оборотень?!. Да что ты, Кейни, вовсе нет!!! Ты же черпаешь информацию про Лэйда!.. Ага, путём задавания вопросов про Итима.

– Не перебивай, – поморщилась Ким. – На чём я остановилась?.. Ах да, Эдуард – тогда ещё мы все звали его просто Эдуардом – появился неожиданно. Было ему тринадцать лет, как Итиму. А кто такой, откуда – только чёрт знал! Он пришёл к нам в ночь, когда Королевы не было в городе, бросил вызов Принцу по праву Крови…

– … и выиграл, – спокойно окончила я.

– Совершенно верно. По правилам, титул должен был перейти к нему, несмотря на недовольство Клана, но Эдуард почему-то исчез и больше не появлялся. Я и Тимка, как старшие после Королевы, не знали, где его искать, а найти надо было: Закон есть Закон. И наверное, мы бы так и сидели, но однажды Баст чисто случайно встретила Эдуарда на улицах Кварталов. Мы не рассказывали ей, как он выглядит, но тем не менее, она узнала его с первого взгляда: он был очень похож на своего покойного отца, её сына. Королева заставила его сдать генетические анализы и – вуаля! Эдуард – её родной внук!

– А откуда имя – Лэйд?

– Когда родителей Эдуарда поймал охотник за скальпами, ему было три года. Баст знала его и его имя.

– Но почему она не стала искать Лэйда после того, как пропал её сын?

– Видишь ли, – задумчиво начала Ким, – тел Визэ и Энжи, родителей Эдуарда, не нашли. Поэтому Баст просто предположила, что её внук тоже погиб.

– Логично, – согласилась я. – Но почему ты не сказала мне, что он Принц?

– Ты что?! Меня бы за это… – девушка в ужасе ошатнулась, и я, поняв, какую глупость сморозила, поспешно выпалила:

– Шучу-шучу!!. Но почему хотя бы не сказала, что ты третья в Клане?

– Не хотела тебя пугать.

– А что тут такого? – удивлённо воззрилась я на подругу.

– Тебе надо пожить среди нас, чтобы понять, – покачала головой Ким. – Но не дай бог тебе стать нечеловеком.

– Почему?

– Нелюди – изгои… – с горечью прошептала девушка. – Что бы там кто не говорил, мы – изгои.

– Да ладно, у тебя же есть я, – мои пальцы дружески сжали её плечо. – И всегда буду.

Но кто есть у меня, кроме Киары и заляпанного кровью родителей Тэдди?

34.

Ещё не дойдя до моста, я заподозрила что-то неладное. Не понравилась мне эта тишина, небо, шум деревьев, далёкое кваканье лягушек, когда мы шли по улице к водоёму. Как-то это всё… не так.

– Пошли быстрее, – глянула я на Ким, и мы ускорили шаг. Меня терзало странное и очень нехорошее предчувствие. А своим предчувствиям я отныне доверяю. Если б доверяла и раньше, то не повстречала вампиршу и не узнала, что Эдуард – Принц. Ну что ж, теперь буду умнее и не стану пренебрегать интуицией.

Идти пришлось не очень долго, но всё это время я пристально вглядывалась вперёд, чтобы наконец увидеть следующую картину.

На мосту в жёлтом свете фонарей друг напротив друга стояло две группы людей. Впрочем, половина из них была людьми только на первый взгляд. Почему? Да потому вся эта компания на самом деле – Круг Поединков и Братство Иных (полувампиры, полу-оборотни и четвертькомары), что само по себе странно. С Братством Иных мы не дружим, скорее даже наоборот, и поединки нам с ними запрещены по Закону, так как у нас более низкие физические возможности. За выполнением этого правила тщательно следит Кольцо Избранных.

Значит, если это не дружеская встреча и не массовка, то что?

Впереди моих стоял как всегда невозмутимый и холодный Джо, а перед ним извивался и хохотал длинноволосый Тарк, курносый полуоборотень. Такая, надо сказать, сволочь… Впрочем, уж кто бы говорил.

– … Давай, Русский Воин! – крикнул Тарк, и даже я услышала его слова. – Либо кто-то из ваших выходит на поединок со мной, либо мы устраиваем массовку!

С десяток ублюдков – извините, но это так – за его спиной радостно поддержали сию весьма «трогательную» речь. Все они, судя по голосам и лицам, под хорошим кайфом. Не помню, среди бойцов это запрещено или нет? Кажется, запрещено… Точно запрещено.

Я и Ким приблизились настолько, что могли всё слышать. Внимания на нас почему-то не обратили.

– Молния, – голос Джо был спокойнее льда, – я тебе чётко сказал: никто из нас в бой не пойдёт. Ты забыл Закон?

– Закон! – продолжал хохотать патлатый полуоборотень и приплясывать от нетерпения. – Плевал я на Закон! Правила для слабаков! Ты слабак, Русский Воин?

– С точки зрения анатомического строения, способности твоего тела вследствие мутации значительно превосходят мои, – холодно бросил Джо. Круг Поединков за его спиной хохотнул, так как мина у Тарка получилась озадаченно-глупая: он таких слов не знал, но тем не менее не растерялся:

– Лу, – Молния через плечо посмотрел на узкоглазую бритоголовую девушку в кожаных шортах и кислотной майке, – переведи! Ты у нас на японском шпаришь!

Его банда тоже заржала, но не слажено, как мои ребята – в массовках мы друг за дружку глотки рвём – а вразнобой, как кричит зверьё на птичьем рынке. Мне не нравился этот их смех, но я верила в димпломатические способности Джо, который мог уладить едва ли не любой конфликт, а потому не стала выходить в свет фонарей. Мало ли, вдруг моё появление нарушит то подобие мира, что пока ещё держится между двумя содружествами? Не хотелось бы. Я реально прикидываю наши и их силы, поэтому знаю, что если драка начнётся, счёт окажется далеко не в нашу пользу.

Молния, осмотрев Круг, неожиданно ткнул пальцем в единственную девчонку:

– Во! Я с ней буду биться! Выходь, красотка?

– Оставь Пуму, – ощетинился Варвар прежде, чем нахмурившаяся Киара открыла рот, но тут Тарк взглянул на него:

– А может, ты?

Алекс привял. Разумеется, ему не тягаться с полуоборотнем даже близко. Но то, что он вообще посмел вякнуть, я оценила и поражалась только одному: почему молчит Эдуард? Ведь если и есть вариант решения данного конфликта, приемлимый для обеих сторон, то заключается он в том, что с Тарком будет драться Тень Тигра. Не хочу кое-кого хвалить, но Эдуард так отделает этого ублюдка, что Иные надолго притихнут.

Я встретились вопросительным взглядом с глазами четверть-оборотня, и изумруды насмешливо прищурились… Чёрти бы его подрали! Да ведь он почти что забавляется этой массовкой!!! Ублюдок ублюдком! Ей-богу, он ничем не лучше тех, что стоят сейчас перед Кругом Поединков и веселятся!

Удивлённо глянув на лицо белокурого парня, Киара повернула голову в мою сторону, и на её лице прочиталось заметное облегчение. Волновалась?.. Наверное.

Но внезапно с места сорвался Тарк.

А сотой долей секунды – я, только уже не успевая…

Движений полуоборотня, кроме меня, почему-то никто не разобрал: он словно исчез, а появился уже среди бойцов Круга Поединков. Его удар пришёлся точно в живот Пуме – её резко отшвырнуло назад и впечатало всей спиной просто в каменные перрила моста.

Всё произошло так быстро! Киара успела лишь коротко вскрикнуть, и её голова резко дёрнулась назад. Алая кровь плеснулась изо рта и стала быстро впитываться в ткань белой рубошки. Карие глаза, закатываясь и мутнея, взглянули куда-то далеко в небо, а потом медленно закрылись, и девушка безжизненно сползла на асфальт.

И только тогда я с отчаянным криком оказалась рядом. Секунду спустя. Целую секунду!!!

Склонившись над сестрой, я прислушалась…

… Не дышит…

То есть, как это – не дышит?..

Я растеряно и непонимающе посмотрела на Киару, но тут меня грубо оттолкнули Майк и Никита, и в этом я винить их никак не могла. Работали они слажено. В одно мгновенье Пума оказалась уложена на курточку, которую стянула с себя Ким, и оба парня на счёт три начали делать ей массаж сердца и искусственное дыхание.

– Пульса нет! – сообщил Джо, держащий в руках тонкое запястье моей сестры. – Давайте ещё раз!!!

… А я сидела неподалёку, обхватив руками колени, и расширившимися глазами наблюдала за их работой. Меня охватило странное оцепенение, когда я смотрела на застывшее лицо Киары. Такое состояние у меня было в день смерти родителей. И сейчас. Я не знала, что делать, я не знала, что кричать, я не знала, кому молиться. Я не понимала происходящего. Поэтому просто молчала и сидела на холодном асфальте.

– Бесполезно – нужна скорая, – наконец покачал головой Джо. Я резко обернулась к Эдуарду, но у того к уху уже был приложен мобильник, и он уже с кем-то ругался, требуя к телефону мистера Крестовского. Ради меня он бы такого не сделал, но моя сестра для него была «чертовски милой кошечкой» (цитирую дословно), мою сестру он не то, чтобы любил, но она ему точно нравилась. Да и остальным тоже. Только я вызываю у всех чувство тошноты и не умею нормально уживаться с людьми. Социопатка хренова…

За спиной Тигра как по волшебству возник Молния. Намерения у него были недвусмысленные. Но вот только на этот раз я оказалась быстрее…

Какая-то секунда, а мы уже кубарем выкатились по асфальту на свободное пространство. Вскочив на ноги и отпрыгнув назад, я зло процедила:

– Ну что, хотел поединка? Так я принимаю твой вызов!!!

– Да ты с ума сошла!!! – заорала Ким и бросилась ко мне, но Эдуард ловко поймал её за талию и рванул на себя. Два тихих слова, и девушка притихла.

Однако, мне не стало уже до этого.

Зрачки Тарка были большими. Слишком большими, даже как для полу-оборотня… А мне плевать!

… Весь мир без следа растворился в аромате роз и пурпурном то ли вихре, то ли тумане. Что было там, за ним, меня не интерисовало. Мне оно не было нужно: там остались боль и страх. А зачем они мне? Ни за чем. Теперь в целой Вселенной нас двое: я и полуоборотень.

Первую череду моих ударов Молния пропустил – кровь ручьём хлынула с его разбитого лица. Удар с подсечкой – он покатился по пыльному асфальту, окрашивая его в алый цвет.

А я ощутила себя всамделишней Вэмпи. Какая дикая, неуправляемая ярость плясала сейчас во мне! Она горела на коже, на мышцах, она заглушала чувства, мысли, желания, оставляя только одну цель: убить. И ей невозможно было противиться! Невозможно, да и не хотелось: месть из тех блюд, что хороши в свежем виде.

Я дала полуоборотню возможность вскочить и даже напасть, но потом, не раздумывая, тенью скользнула ему за спину, поймала покрытую татуировками руку и резко заломила назад. Хрустнула ломающаяся кость, и полуоборотень жалобно взвыл.

Только во мне ничто не шевельнулось. Ничто.

Вписав спину что-то вопящего Молнии в камень перил, которые вдруг обозначились из алого тумана, я въёхала ногой в его живот раз и ещё раз. Следующий удар пришёлся по колену – пусть походит с вывихом!

Твою мать, это тебе от всего Круга – за Пуму!!!

Я схватила полуоборотня за волосы и грубо провезла мордой по асфальту.

А это – лично от меня за сестру!!!

Носок кроссовка угодил в аккурат солнечное сплетение Тарка, и вой резко оборвался свистящим сипением.

– Ну что, ублюдок, будешь ещё мою сестру трогать? – зло процедила я прямо в его залитое кровью лицо, в огромные от страха глаза. Он хотел что-то ответить, но растрескавшиеся кровоточащие губы только пошевелились, не произнеся ни звука.

Тогда мои окровавленные пальцы покрепче ухватили его за шевелюру, кулак занесся для удара и…

И внезапно кто-то больно ухватил мою кисть, больно вывернул её, заставляя отпустить волосы полуоборотня. Я изо свсех сил попыталась вырваться и обернуться, но тут неизвестный заломил мою руку назад, крепко уватил меня за талию и с нечеловеческой силой рванул вверх, оттаскивая от скорчившегося в луже блевотины Молнии.

… Мир вокруг меня словно воскрес из небытия, проступил из пурпурного тумана, если хотите. Пелена алого-алого безумия, пахнущего розами и кровью, растворилась в полумраке реальности, а ярость отступила так внезапно, что я обмякла в чьих-то сильных объятьях, почти теряя сознание и жадно заглатывая воздух. Кто-то отпустил мою бедную кисть и поднял меня на руки, что было вполне логичным: меня мои ноги не держали, а голова отказывалась соображать. Тяжёлыми волнами накатывала усталость…

Сквозь танец чёрных и пёстрых пятен, которые словно специально всё плясали и плясали перед глазами, я увидела, что Братство Иных, подберя избитого Тарка, поспешно удрало, что поперёк моста стоял чёрный «Лексус» Крестовского, на заднее сиденье которого Джо бережно уложил Киару. Вслед за ней на в салон забрался он сам и Майк. Никита хлопнулся на переднее рядом с водителем, после чего машина, полыхнув фарами, сорвалась с места и растворилась во мраке ночного города…

– Кейн, – тёплые дрожащие ладони Ким взяли моё лицо, – что случилось?..

Я моргнула, пытаясь навести резкость, и разглядела за её спиной Эдуарда. Наши взгляды встретились, и теперь я могла смотреть только в его горящие зелёные глаза: в голове звучали выдернутые из памяти слова, сказанные белокурым парнем не так давно: «Ты что, не заметила? Ты меняешься». Что же он имел ввиду? Что он знал?..

Я попыталась встать на ноги – позволили и даже бережно поддержали. Удивительно, меня почти не шатало, и голова не пыталась копировать кружущуюся Землю. Единственное, что меня смущает, это запах роз и… чьего-то терпкого одеколона. Какого чёрта?!

Резко обернувшись, я увидела Итима, и моя челюсть сама по себе потянулась к ногам. Вот уж кого я не ожидала встретить!!! Сердце пропыхтело эту же фразу и забилось куда сильнее прежнего, но как-то странно дёргаясь между ударами. Что это с ним? И что это со мной? Отчего у меня свело горло, будто я его простудила? И почему мне так жарко этим не самым тёплым летним вечером?..

А, чёрт!

Пока всё вышеперечисленное копошилось у меня в голове, оборотень с любопытством разглядывал мою нижнюю часть – то есть, ноги – будто мог что-то увидеть сквозь плотные джинсы-карго, а потом посмотрел мне в лицо, и глаза его были – две горящие голубые бездны с чёрными островками-зрачаками посередине. Но я не упала в них, меня к ним даже не потянуло в каком-то ментальном смысле.

А в физическом, кажется, очень даже…

Черноволосый парень, глядя мне в глаза, удивлённо приподнял брови. Я невинно хлопнула ресницами, ведь вины за мной и впрямь никакой нет! А то, что в глазах его не тону, как полагается, это уж, извините, не моя, кажется, заслуга. Спрос вон с той психованной вампирши, не с меня.

Губы Итима тронула полуулыбка уверенного в себе парня. Я видела много вариантов такой улыбки, но этот понравился мне больше всего. Удивительно, и с чего бы это вдруг, а?

– Салют, бэйба, – произнёс оборотень приятным голосом, – хорошо дерёшься.

Сглатывая тягучую слюну, я как можно более небрежно кивнула, мол, спасибо, но я знаю, и встретилась глазами с Ким. Она только покачала головой, и на её лице было то ли отчаянье, то ли жалость… Почему? Серо-зелёные глаза не отвечали.

Я в поисках ответа посмотрела на Эдуарда, и он, улыбнувшись своим мыслям, произнёс:

– Могу тебя поздравить, крошка Кейни: укус вампира так просто прошёл. Не забывай о долге, детка. Жаниль, Итим, пошли.

Все трое как ни в чём бывало один за другим повернулись ко мне спиной и отправились прочь. Я смерила их усталым взглядом, а потом в моём мозгу вспыхнуло тревожное " Киара!!!»…

35.

Когда я прибежала в Киндервуд, было раннее-раннее сегодня.

К счастью, моя сестра, в отличие от меня, на редкость везучая. До такой степени, что у меня иногда складывается впечатление, будто мы похожи только внешне. Характеры у нас – точно противоположность друг другу. Но ведь только так мы можем составлять две половинки одного целого, правда?

Влетев в больничную палату, я поначалу замерла как вкопанная: Кара, лёжа в больничной постели в бинтах под капельницей, жаловалась на жизнь и «долбанутых ублюдков» Крестовскому, который измерял у неё давление. Рядом с её кроватью на стуле сидел Джо и перочинным ножиком чистил апельсин. Руки его слегка дрожали, но я едва обратила на него внимание в целом, глядя только на Киару. И когда она подняла на меня карие глаза и радостно улыбнулась со словами: «А вот и Кейни!», я чуть не разревелась от облегчения.

Сделать это я не успела по одной простой причине: дверь в комнату внезапно распахнулась, и внутрь ввалились хохочущие Майк и Никита.

– Мясо для Пумы! – торжественно провозгласил бритоголовый парень, доставая из пластиковой коробки, предназначеной для пищевых продуктов, жареную куриную ножку.

– И зелень для Тура, – ухмыльнулся Тигр, помахивая пучком петрушки, после чего оба добытчика еды чуть не подрались. Разняла их я, конечно же.

… В районе шести утра я уложила сестру спать и, пообещав сегодня же напечь ей пирожков (чую, с этим делом будет весело), вышла из больничной палаты. Джо, Майк и Никита уже ушли по домам, а мне предстояло ещё одно дельце, потому как тянуть и просто ждать, оказывается, нельзя.

Мистер Крестовский вышел из соседней палаты и я незамедлительно откликнула его. Он обернулся и внимательно посмотрела на меня:

– Да, Кейни?

– Мне нужно поговорить с вами.

– О чём? – приподнял рыжие брови врач.

Немного помявшись, я ответила:

– Лучше… за пределами госпиталя.

– Что такое?

– Личное.

Круглое лицо Крестовского вытянулось в овал, и тем не менее он вышел вслед за мной на крыльцо под каменным навесом. Я села на первую ступень и поёжилась: было довольно-таки прохладно. Солнце уже взошло, и сверчки стихли, сменившись весёлыми стрижами и какими-то ещё пичужками. Деревья, окружающие больницу, тихо шумели листвой и покачивались. Мирный-мирный пейзаж.