Текст книги "Кварталы Нелюдей"

Автор книги: Кейт Ивен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 40 страниц)

– И что этот белоголовый паразит имеет против?! – возмутилась я и взглянула на рассерженные лица Итима и Эдуарда, которые уже горячо, правда, всё так же тихо, спорили.

– Вот уж чего не знаю, – пожала плечами Ким, снова привлекая моё внимание щелчком. – Ревнует, наверное.

– И кого, интересно, к кому? – скосилась я на неё.

– Может, тебя к Тимке, а может, Тимку к тебе, – та пожала плечами так, словно мы здесь о кабачках разговариваем, и её глаза вновь загорелись. – Ну, ты расскажешь мне, как у тебя с Лэйдом-то всё было? И как ты с Тимкой… хм… сблизилась? Ему-то закадрить девушку, конечно, просто, но как ты-то растаяла?

То и дело оглядываясь на Принца и Князя, я принялась рассказывать все свои похождения за последние сутки, стараясь ничего не упустить. То и дело повествование обрывал истерический хохот Ким, которая от смеха уже опустилась на корточки. Мне ничего не оставалось, как хохотать с ней за компанию. И за одно только это Эдуард – если бы знал, что смеёмся мы с него – мог бы размазать нас по асфальту.

Да ведь то, о чём я говорю, действительно смешно!!!

А кто спорит, Кейн?

Но потом, когда дело дошло до Лал, разговора с Эдуардом и ссоры с Киарой, я заговорила серьёзно и с унынием. Ким, сидя на корточках, замерла и уставила на меня огромные серо-зелёные глаза, проникаясь ситуацией. А я говорила, говорила торопливо и сбивчиво, потому что это была та часть суток, о которой мне не хотелось вспоминать, которая причиняла мне боль.

– Жаль, конечно, что вы с Киаркой так… – тихо и задумчиво произнесла девушка, когда я с облегчением умолкла. – Но я уверена, что вы помиритесь. А вот насчёт Лал… – Ким помотала головой. – Эта сука убьёт тебя и твою сестру, и даже не чихнёт.

– За себя я не боюсь: я теперь вэмпи, а вот Киара… – я устало вздохнула и присела на корточки рядом с ней. – Завтра меня уже не будет в приюте… Чёрт возьми, это единственный случай в моей жизни, когда я сомневаюсь в том, что Пума может сама себя защитить и выбраться из любого дерьма. Впрочем, это относится и ко мне… – я опять вздохнула и в отчаянье покачала головой. – Я просто боюсь Лал, эту психованную мертвячку… Просто боюсь.

– Любая бы боялась, – возразила Ким. – Лал – полу-энергетик, поэтому чужим страхом она вертит, как ей вздумается. Но Киару же может, в принципе, защитить Винсент?

– Может, – вяло пожала я плечами. – Но какой ему с того прок? И согласится ли он? Да даже если и согласится, то не всегда же он будет рядом с ней?.. Чёрт, чёрт, чёрт!!! Ким, я не знаю, что мне делать!!!

– Послушай, – неожиданно Кимберли грациозно, как кошка, поднялась на ноги и взяла меня за руку. Я взглянула в её серьёзные глаза и хотела было сказать, чтоб она и не думала, но её тонкий пальчик требовательно лёг поперёк моих губ.

– Послушай, – повторила Жаниль, и её тигрица смотрела на меня из глубины огромных бездонных зрачков. – Я – четвёртая в Клане, я – Кровь Луны. Слова мои – закон, рычание моё – приказ. Выше меня Луна, Тень и Королева-мать, их воля – моя воля. Но отныне и навеки кровь моя – твоя кровь, плоть моя – твоя плоть, судьба моя – твоя судьба, жизнь свою я кладу тебе в руки. Луной рождённой клянусь, что буду защищать тебя и твою сестру до последней капли Силы и крови.

– Ким… – я растерянно умолкла, так и не найдя, что сказать. Просто смотрела в серо-зелёные глаза подруги и с удивлением, если не с ужасом понимала, что она, четвёртая в Клане, привыкшая бежать по лезвию ножа, просто отдаст за меня жизнь. Я читала всё это в её глазах, внезапно приобрётших кошачий разрез, и не знала, что ответить. Тонны слов благодарности и обычное глупое «Спасибо» здесь были неуместны. В глазах и носу защипало…

Вдумайся, перед тем, как ответить, Кейрини Лэй Браун. Ведь она отдаст за тебя жизнь…

Сердце часто и тяжело билось в горле. Я судорожно сглотнула, но это не помогло.

И неожиданно что-то чёрное, новое, дотоле преспокойно спящее внутри меня, а оттого незамеченное, недовольно заворочалась, учуяв охватившее меня волнение. Я ощутила, как оно подняло свою бесформенную голову и резко вытолкнуло мне на язык слова:

– Если, – начала я неожиданно даже для себя самой, – есть во тьме металл, значит есть во тьме кровь. Если у крови есть тень, то тень эта

– я. Плоть моя – причудливый каприз ночи. Душа моя в мучениях Ада. Я – вэпми, восставшая рабыня Лал. Я – смерть своих врагов. Но отныне твои враги – мои враги, твоя смерть – моя смерть. Внемли мне, жизнь свою мне в ладони вложившая. Судьба моя с твоею судьбой – одно целое. Жизнь моя у ног твоих покоится. Плоть за плоть, жизнь за жизнь, кровь за кровь. Я – твоя тень, защищающая твою спину. Ты – моя тень, защищающая мою спину. Дорогой синих вен.

Слова падали тяжело, словно капли крови. Они рождались из того чёрного внутри меня и летели в тишину ночи, тихонько гудевшую от напряжения.

Жаниль изумлённо смотрела на меня точно так же, как смотрела на неё я несколько минут назад. Быть может, она увидела в моих глазах то проснувшееся, что заставило меня говорить. Может быть, не знаю. А может, её как и меня поразило моё собственное красноречие. Здесь точно не скажешь, только наши руки, сжимающие друг дружку, мелко дрожали.

– … Вау… – неожиданно брякнула Ким, глядя на меня огромными кошачьими глазами…

Истерический хохот взорвал ночь и словно языки алчного пожара дотянулся до самых звёзд. Смеялись я и Кимберли, в своём смехе беспощадно сжигая страх и напряжение, сложность этого мира. Смехом же мы договаривались до того, на что ушли бы часы споров и пререканий, а именно: мы признавали клятвы, данные одна другой. Без возражений. Я умру за неё, она умрёт за меня. Всё. Отныне это – союз вэмпи и оборотня.

… Когда хохот смолк, я не нашла ничего лучше, чем сообщить фамилию моих новоявленных родителей, мать их всех обоих растак.

– Кажется, я что-то знаю о Даладье… – задумчиво произнесла Ким, опасливо скосившись на Эдуарда, который всё ещё не мог найти с Итимом общий язык. – Фамилия, вообще-то, французская. То ли политический деятель там такой был то ли ещё кто… Если я правильно помню, наша Баст дружит с миссис Даладье. И если это та дама, о которой я думаю, то спешу тебя утешить: она очень милая и наивная женщина. Добрая и впечатлительная. Ты с ней должна поладить. А вот муж её – Александр – вот это… – она скривилась и сделала неопределённый жест рукой, пытаясь подобрать подходящее слово, – конченый упрямец, скажем так. Ну да ладно, ты с ним ещё познакомишься, в чём тебе и сочувствую.

– Ладно, – кисло согласилась я. – Только ты никому не говори, кто меня удочерил. Ладно? А то мало ли что…

– Ладно, ладно! – фыркнула Ким, а потом в её серо-зелёных глазах, вновь ставших человеческими, загорелась какая-то весёлая мысль. – Бьюсь об заклад, твои новоиспечённые родители устроят приём в твою честь. Будут там, надеюсь, и Баст, и Лэйд, и Тимка, и я. Вот тогда-то мы с тобой и повеселимся! – она легко рассмеялась и даже потёрла ладошки в предвкушении. – Эти приёмы вообще-то занудные, но в этом-то и весь изюм, понимаешь?

Я кивнула и сумела – всё же, сегодняшняя ночь стояла у меня поперёк горла – озорно улыбнуться. Мы с русоволосой девушкой прекрасно друг друга поняли, и это было хорошо.

Ким вообще чудо. Она всегда понимает меня и всегда прощает, хоть я стараюсь ничем не обижать её. Вот порой смотришь на неё и непонятно, как она может быть оборотнем. Нет в ней ничего такого, что есть в Итиме или Эдуарде. Нет в ней никакой тщательно скрытой Силы и агрессии. Просто милашка Кимберли…

Я резко обернулась от странно шаркнувшего звука.

Итим устало остановился в нескольких метрах от нас и помассировал виски. Судя по выражению лица, у него большая и паршивая неприятность, потому как выглядело оно злым и раздражённым. Я подошла ближе и прижалась к синеглазому оборотню, но тут злые искорки невидимой Силы словно электричество заплясали по его телу. От неожиданности я отпрянула, и чёрное нечто во мне опять приподняло голову, словно спящий сторожевой пёс, которого потревожил подозрительный шорох.

– Что случилось? – спросила я, пытаясь поймать взгляд Итима.

Он не ответил. Он вообще никак не отреагировал, словно меня здесь не было, и не было всего того, что было между нами сегодня. Только откинул голову назад и, закрыв глаза, сделал шумный вдох.

Я оторопела всего на несколько секунд, за которые в моей голове произошёл несложный, но быстрый расчёт. Всё мигом бросилось на свои полки, и я злыми короткими шагами двинулась навстречу Лэйду, который как раз направился к нам.

Мы остановились в метре друг от друга.

–

Что

т

ыему

сказа

л

? – процедила я, глядя в горящие зелёные глаза и делая ударение на каждом слове.

Белокурый парень молча посмотрел на меня сверху вниз так, словно я была мусором под ногами. Меня это разозлило… даже нет, взбесило. Ещё недавно всё было так хорошо!!! Так хорошо, пока не появился этот белоголовый ублюдок!!!

Схватив Эдуарда за грудки, я притянула его поближе и с нажимом произнесла:

– Чт

оты

ем

усказал

,га

д

?!

Лэйд опять молча посмотрел на меня, а потом неожиданно зло оскалил острые, как у кота клыки и тихонько, с предупреждением зарычал. Я не испугалась – изумилась и, перестав дышать от этого изумления, разжала хватку на его воротнике. И тут Принц легонько оттолкнул меня. Вернее, это выглядело, как легонько. На самом деле в его небрежном толчке было столько силы, что я хлопнулась на асфальт и разбила локоть и колено.

Ярко вспыхнула боль и тут же угасла. Вместо неё сердце в груди охватил целый пожар ненависти, быть может, навсегда вытеснив оттуда холодный ком, который я ощущала, когда видела белокурого парня.

Когда Лал сказала, что убила моих родителей, я поняла, что такое по-настоящему ненавидеть, и теперь не могла ни с чем спутать это чувство. Ненависть – это кипящее варево, и если подлить масло в огонь, то это варево выползет наружу и утопит в себе сознание, погружая его в аффект. То, что я теперь ощущала к Эдуарду – истинная ненависть. Холодной она становится только старея, только со временем.

Легко вскочив на ноги, я более чем недвусмысленно посмотрела на Эдуарда.

– Хочешь подраться? – невозмутимо приподнял тот брови. – Прямо здесь?

Я хотела было крикнуть «Да!», но…

Но вот как смешно, Кейни Браун!

Я посмотрела на белокурого парня расширившимися от изумления глазами.

Сегодня на закате он сказал мне: «Но ведь мы в нашей вражде перешли на уровень выше. На тот, где уже думают, а не только дерутся…» и, мать его так, оказался прав!

Прав!!!

Я начинала соображать, даже ненавидя. А сообразить было несложно – если я подерусь здесь и сейчас, то Кругу Поединков можно будет только сделать ручкой. Драка без согласия Судьи, на открытом месте – и гудбай, крошка Вэмпи! Мы тебя забыли!

Не-е-е-ет, этого белоголовый ублюдок не добьётся ни в коем случае!

Я даже рассмеялась и не потому, что Эдуард оказался прав: правда существует независимо от того, он сказал её или нет. Просто на этом «новом уровне» мне показалось куда лучше, чем на старом.

Лэйд едва заметно нахмурился, ведь для постороннего наблюдателя я сначала чёрт знает чему в нём изумилась, а потом рассмеялась.

– Да, драться я с тобой хочу, но не буду, – отрицательно покачала я головой. Рядом остановилась встревоженная Ким. И по одному только взгляду, который с белокурого парня перешёл на меня, я поняла её тревогу. Она клялась меня защищать, но как она может защищать меня от своего же Принца? Это, как ни крути, щекотливая ситуация.

– Но в чём же дело? – с толикой яда в голосе поинтересовался Эдуард, неожиданно обойдя вокруг меня как тигр вокруг добычи, и заглянул в мои глаза. – У тебя опять какие-то проблемы?

Проанализировав ситуацию, я немножко подумала и кивнула, догадываясь, куда он ведёт. Догадываясь, и уже заранее зная, чем ответить.

– Проблемы, стало быть? – слегка склонил голову набок Лэйд. – И опять, наверно, извечные женские?

Я немного подумала, глядя в его зелёные глаза. Когда-то он обидел по поводу этих «женских» вопросов Киару, и, несмотря на то, что мы с ней с ссоре, я всё ещё хочу отомстить…

– Ага, женские, – кивнула я.

– Опять? – приподнял бровь четверть-оборотень. – А хотя нет, это ж было у твоей сестры… Ну, а кто отец твоего ребёнка?

… Удивительно, но последняя фраза подействовала как-то не так. Чёрная тень внутри меня не то, что приподняла голову – вскочила, слилась с моим рассудком. Это было что-то странное, новое, дикое и необузданное.

И только сейчас я поняла, что это и есть вэмпи, тень крови. Она проснулась.

Теперь мы с ней и её причудами – одно целое.

Повинуясь своему и в то же время чужому желанию, я внезапно расцвела. Мои мышцы расслабились, а выражение лица… Это была скорее вэмпи, чем я со своими бредовыми идеями, потому что огонь в глазах, голос – всё было таким, словно ужин уже съеден, вино выпито, а постель расстелена.

Дальше я удивляла саму себя.

Быстрым порывом я всем телом прильнула к Эдуарду и обвила руками его шею.

– Конечно же ты, – жарко шепнула я ему прямо в губы, и его пронзительно-зелёные глаза округлились от изумления. – Разве ты не помнишь? Я, в одном полотенце, мокрая после ванны, с каплями воды на коже захожу по обыкновению в свою комнату, а там – так неожиданно – темно. Только свечи горят, и ты лежишь на моей постели с розой в зубах…

Он шарахнулся от меня, как от огня, и я не стала его удерживать. В его зелёных глазах плясал неподдельный ужас, а дыхание было такое, словно он три раза без единой остановки пробежал вокруг Роман-Сити. Но вот только никуда он не бегал, не было и огня – была всего лишь я, а его трясло, как в предсмертной лихорадке. И тот страх, то изумление, что были в его глазах…

Я захохотала, откинув голову назад, и мой смех был теперь непривычно резок оттого, что я стала вэмпи. Я всегда смеюсь, если попытка окунуть Эдуарда мордой в грязь оканчивалась успехом, а теперь рядом со мной, не сумев сдержаться, тихонько рассмеялась и Ким.

Кейрини Лэй Браун, то, что ты творишь в последнее время, по-меньшей мере, странно!

Зато как весело!

Но внезапно смех Кимберли как ножом отрезало. А когда она встретилась взглядом с Принцем, улыбка разбилась на её лице. Я тоже посмотрела в изумрудные глаза Лэйда, и смех застыл на моих губах.

Недаром говорят, что глаза – зеркало души.

Глядя в них, я с удивлением поняла, что Эдуарду теперь глубоко плевать на Круг и его правила. Что ему глубоко плевать на то, что будет потом. Что меня он не оставит до тех пор, пока я не буду ползать перед ним в луже собственной крови и умолять его о пощаде.

Вот только вэмпи внутри меня ощутимо напряглась, готовясь к драке. Её создавали исключительно для боя, и своего шанса покрасоваться она теперь не упустит. Я поняла это, когда ощутила напряжение в собственных мышцах. Я тоже готовилась к драке, но в то же время пыталась держать это новое внутри меня на поводке. Вэмпи, как и диким тиграм, не следует гулять на воле.

Мир стал для меня прост, как воздух или вода. Я и Эдуард будем драться. Просто будем и всё, потому что на кодекс содружеств нам уже наплевать. Это наше с ним личное и никого кроме нас оно больше не касается.

И честное слово, мы бы с ним сцепились здесь же, на этом самом месте, но внезапно передо мной уверенно встала Жаниль.

Я выругалась. Чёрт, совсем вылетело из головы! Мы же с ней клялись!!!

Господи, но как же это всё невовремя!

Девушка закрывала меня от Лэйда. Тщетным казалось втолковывать ей, что сейчас это лишнее, что со мной всё будет хорошо… Ведь будет ли со мной всё хорошо? Ким не хуже меня знала, как заканчиваются наши с Тэдом поединки.

– Кровь Луны, с дороги! – голос Принца больно стегнул по сознанию и даже не громкостью – Силой. Если и мне досталось, то каково же Ким? И что означает это «Кровь Луны»?

Вопрос очень вовремя, Кейни!

Жаниль не шелохнулась. Дорого бы я дала, чтобы увидеть её лицо. И наверняка увидела, если бы успела. Но всё произошло так неожиданно и так… странно…

Брови Принца сошлись на переносице. Это не впервой, я доводила его и до более «красивых» рож, но то, что было потом…

Как, оказывается, хорошо я знаю Эдуарда и как плохо – Лэйда.

Не успел никто ничего произнести, как тыльной стороной ладони он отвесил Ким звонкую оплеуху, и тонкое тело девушки как от удара тараном или ещё чем помощнее покатилось по асфальту, оставляя за собой алые следы. Итим тот час же бросился к ней. Позабыв обо всём на свете, бросилась и я, но тут чья-то рука перехватила меня за талию и швырнула назад.

Я не успела даже ослепнуть от жаркой ненависти к Эдуарду, не успела приготовиться после падения сразу наброситься на него и стереть его в пепел за то, что он поднял руку на Ким, как меня кто-то поймал и рывком поставил на ноги. Скорее рефлекторно, чем осмысленно я отскочила подальше ото всех, чтобы за моей спиной никого не было.

Это ещё что за чёрт?

– Правильно, Лэйд, правильно. Подчинённых надо держать в прочной узде, – произнёс крепкий рыжеволосы мужчина, который, видимо, меня поймал. После этого он небрежно стряхнул пыль со своей сшитой как раз по нему двойки такого бурого цвета, что я вспомнила пятна запёкшейся крови, и добавил:

– Но вот даму обижать не рекомендуется. Где твои хорошие манеры?

Не успела я, дрожа от злости, открыть рот для какого-то ядовитого замечания, как к незнакомцу подошла блондинка в вечернем золотом платье и, смерив меня презрительным взглядом чёрных глаз, переплела пальцы с мужчиной.

Подруга она ему что ли…

Что за…

Всего секундой раньше, чем ко мне прикоснулись, я поняла, что позади меня кто-то есть. Кто-то, кого я не знаю. А раз не знаю…

От моего резкого, но очень простого удара кулаком шатенка с визгом покатилась по асфальту, схватившись за сломанный нос. Её короткое платье из красного гипюра задралось до вопиющего неприличия, потому что она била ногами в чёрных кружевных чулках и чёрных же туфлях на шпильках по воздуху, словно кто-то пытался к ней приблизиться и сделать что-то не очень хорошее.

Я… даже нет, скорее, вэмпи фыркнула. Впрочем, правильно. Не следует заходить ко мне с тылу.

– Ну-ну, – с укором произнёс рыжеволосый, – за что ты так обидела Ольгу? Ольга у нас хорошая девочка. Равно как и Татьяна, – он мило улыбнулся блондинке и погладил её по напудренной щеке.

– Ваша Ольга, – процедила я сквозь стиснутые зубы, – зашла мне за спину!

– Да, действительно. Это было не очень хорошо с её стороны, правда? – он разговаривал со мной, как с глупым ребёнком, что меня взбесило ещё больше прежнего. Я и так была на взводе, а тут ещё этот тип…

Опираясь на руку Итима, ко мне подошла Ким. Левая сторона её лица была покрыта плотной коркой запёкшейся крови. Но никакой явной раны я, к своему облегчению, не увидела. Наверное, уже затянулась, однако Эдуард всё равно должен мне оплеуху.

Вернее как, ты ему должна отвесить оплеуху.

Да, если быть точной.

Подставив подруге плечо, я грубо оттолкнула Итима, сказав одно-единственное:

– Брысь!!!

Я понимаю, что у меня нет причин злиться на него, но… Но всё равно я зла.

Оборотень смерил меня взглядом замёрзших сапфировых льдинок и встал справа от Лэйда, а тот неотрывно смотрел на рыжеволосого мужчину своими пылающими ненавистью изумрудами.

Что ж, его ненависть – его проблемы. Я посмотрела на Ким и, изъяв из своего голоса как можно больше жалости, спросила:

– Ты как?

Та едва заметно усмехнулась, коснулась пальцами левой щеки и тихо ответила:

– Нормально. Надо же, это моя первая оплеуха от Принца.

– Я его когда-нибудь отмутузю за этот финт, – пообещала я, а Кимбердли рассмеялась, повторив слово «отмутузю». Не сумев сдержать улыбки, я перевела взгляд с ней на Лэйда.

Белокурый парень дышал почти бесшумно, но глубоко и на моих глазах разжал стиснутые добела кулаки. Наверное, со мной он потерял всё своё самообладание, которое теперь неуклонно восстанавливал. Да, я своими новыми выходками кого угодно доконаю. Особенно мне понравилась та, про розу в зубах. Надо будет рассказать Киаре…

… В сердце у меня кольнуло…

Рассказать Киаре…

Если она захочет меня видеть…

Я шумно вздохнула от воспоминаний и поморщилась.

А чего ты морщишься, Кейни? Она ведь права. Она трижды права. Ты должна, ты обязана была рассказать ей про Лал.

Ну и что бы это изменило?

Не знаю, может, и ничего. Впрочем, сейчас уже поздно гадать. Подумай лучше о себе.

Лэйд окончательно взял себя в руки, потому как улыбнулся оскалом мёртвой морозной зимы и, глядя в глаза рыжеволосого незнакомца, убийственно вежливым голосом произнёс:

– Привет, Синг. Ну вот мы и встретились. Вижу, рана твоя затянулась.