Текст книги "Кварталы Нелюдей"

Автор книги: Кейт Ивен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 40 страниц)

– Ага, но у меня был не арсенал, – закрыв шкаф, я прислонилась к нему спиной и сложила руки на груди. – И безразличие я даже не играла.

– Я понял это, когда ты первый раз собралась уходить, тогда ещё, возле бара, – кивнул четверть-оборотень. – Тогда-то по-настоящему и задумался. Вспомнил тебя, но ведь Киара сказала, что вы с Ким утопали в кинотеатр…

– О да, фильм был невероятно интересен!

– Не спорю. Но факт остаётся фактом.

– Ты меня не узнал.

– Но был очень близок к этому, только не туда смотрел. Запах, голос – не твоё, но манера разговаривать у тебя отовсюду прёт! – фыркнул он.

– И на том спасибо! – я огрызнулась и провела рукой по волосам. Почти высохли.

– Это Ким тебя так, – не спросил, а утвердил Эдуард. – Хорошо постаралась, не спорю, хорошо… В общем, я просто решил во что бы то ни стало стянуть с тебя маску.

– Ну, это у тебя получилось бы разве что насильно, – заметила я.

– Это если бы я не остановился на том поцелуе? – приподнял брови белокурый парень. – Сомневаюсь. Почему-то, когда оказываешься с девушкой в постели, она напрочь забывает слово „нет“ и частичку „не“.

Меня сотряс кратковременный приступ истерического смеха. До того момента, как Эдуард коротко бросил:

– Проверим?

Я согнула руку в весьма неприличном жесте.

– Ты пообещал, помнишь, а? Или Лэй в розовом платье у тебя все мозги заполнила? – насмешливо полюбопытствовала я.

– Ты не сказала…

– Раз, два, три! Начало игры! – я развела руками. – Вот теперь всё! На сегодня ты пытаешься кадрить только с пионерского расстояния!

– У меня хватает врагов, но почему именно с тобой меня тянет не мозгами работать, а драться?

– Кто во что горазд. На чём мы остановились? Ах да, ты меня не узнал.

– Да мне было и всё равно, – пожал плечами белокурый парень. – Ты из приюта, и ладно. Всё остальное выясним при…

– Что действительно всё равно? – недоверчиво уставилась я на него.

– Иногда даже от женского внимания устаёшь.

– Но ты сам подошёл ко мне, – я посмотрела на него как на китайскую грамоту, которую надлежало прочесть.

– Разве я мог упустить девчонку, на которую голодными глазами смотрят все парни Киндервуда? – тихо усмехнулся четверть-оборотень.

– И при этом ты заявляешь, что устал от женского внимания, впрочем, я его и не проявляла… Ну что ж, тогда зайди в любой гей-клуб и сполна насладись мужским! – я захохотала. – Господи, хотела бы я на это посмотреть!!!

– Не отвлекайся.

– … А?.. – я недоумённо посмотрела на Эдуарда. – Ты… ты же раньше за такое морду бил!

– Но ведь мы в нашей вражде перешли на уровень выше. На тот, где уже думают, а не только дерутся, – заметил тот. – Для тебя это ну просто очень огромный прогресс.

– Ага, по сравнению с тем, который обычно делаешь ты, действительно огромный! – резко бросила я.

– Определённо умнеешь, – посмотрел мне в глаза белокурый парень. – Раньше ты за такие слова бросала вызов.

– Ты хочешь подраться? Если да, то так, мать твою, и говори! – вспылила я и выпрямилась.

– Я пришёл сюда поговорить.

– О чём.

– О трёх вещах. На чём мы застряли? А, ну да. На том, что снять с тебя маску я решил, постелив под себя. Но… – четверть-оборотень выразительно умолк.

– Ты говори побыстрее, я не записываю.

– Но когда я коснулся твоих губ, – продолжил белокурый парень даже не краснея, – то ощутил всю твою природу. Как в ту ночь, когда я спас твою задницу от Лал.

– И ты знаешь, что это? – с любопытством уставилась я на него. Он пожал плечами.

– Кокон – сила. Я не знаю, чья, но подозреваю, что досталась она тебе от всё той же незабвенной Лал. А вот уже тень… – четверть-оборотень улыбнулся. – Эта тень означает только то, что ты теперь – полноправная нелюдь, девочка Браун.

– Это я и без тебя обнаружила после того, как побила Молнию, – устало заметила я. – Что там дальше?

– Тогда, малышка Кейни, тебе наверняка интересно, к какому виду нелюдей ты принадлежишь? Позволь небольшое вступление, – белокурый парень посмотрел мне в глаза. – По сути, вампиры – мертвецы из мертвецов, а мертвецы, как известно, сами по себе не встают и не ходят, для этого им нужна определённая Сила, Магия – зови на собственное усмотрение. Когда некромант поднимает зомби, он даёт ему определённую Энергию, которая усопшему, в свою очередь, даёт… хм, жизнь. Ну, или её подобие. С вампирами всё обстоит точно также, вот только Магия покидает их сама и сама же возвращается с закатом. Но принцип её действия такой же: давать подобие жизни. Она есть в каждом из комаров, и хотя заставить её не покидать тело могут только очень старые Короли, но в одном исключительном случае распоряжаться этой, хм, Силой могут все вампиры.

Я невольно зевнула:

– Ближе к теме, противоестественную биологию я знаю.

– Верю, – кивнул Эдуард. – Но без вступления, боюсь, никак. На чём я?.. Ах да. Бывает так, что вампиру нужна хорошая послушная шестёрка. Причём только добровольная, а иначе трудновато будет справиться с контролем… Хотя, здесь возможны варианты…

Я ответила неприязненным взглядом на взгляд.

– И тогда комар превращает человека в… – четверть-оборотень кивнул в знак того, что я сама понимаю, хотя я ничерта не понимала. – Сложный процесс, но, грубо говоря, происходит почти равный обмен: вампир отдаёт шестёрке часть той Магии, что делает его живым и даёт Силу, а шестёрка в свою очередь дарит ему кусочек своей души.

Мне припомнились слова Лал в церкви… Стоп! Уж не об этом ли она говорила?!

– Связь между этими двумя, как ты догадываешься, весьма крепка, – продолжал белокурый парень. – Но комар остаётся комаром, разве что ему теперь гораздо легче походить на живого. А шестёрка… – изумруды заглянули вглубь моих глаз и коснулись души. – А вот с шестёркой всё по-другому. Приспосабливаясь к новой Силе, его организм мутирует на молекулярном и тканевом уровне. Человек становится быстрее,* сильнее. Он регенерирует раза в два медленней полу-оборотня – или же в два раза быстрее обыкновенного человека – и обладает иммунитетом ко взгляду… меня или Лорда комаров – без разницы. Нрав у шестёрки тоже меняется. Он становится более жёстким, но в то же время его мозг работает лучше и быстрее, чтобы приспособиться к новой скорости всего организма. Такой человек становится превосходным бойцом, и именно таких вампиры делают для своей защиты, потому что несколько хорошо обученных шестёрок могут устроить кровавый хаос, о котором будут вспоминать ещё долго-долго… Короче говоря, – Эдуард выпрямился и сладко потянулся,

– получается машина для убийства. И причём хорошая машина. Живёт она не вечно, хотя старение её организму присуще так, как присуще, скажем, четверть-оборотням и полу-оборотням, то есть замедленно. Хотя, ни одна наша мутировавшая шестёрка не умирала естественной смертью. Всё в драках, под огнём автоматов…

Четверть-оборотень умолк и посмотрел на меня.

Я не шелохнулась. Своей речью он меня, в принципе, не удивил. Я свыклась с тем, что я нелюдь ещё тем утром, когда обнаружила, как в моих руках нагревается серебро. Просто свыклась и даже успела позабыть об этом. А вот теперь приходит белокурый ублюдок и начинает мне что-то втирать…

– Спасибо за такое трогательное выступление, но ты не мог просто сказать, что из меня получилось? – желчно спросила я.

– Ты же учила противоестественную биологию. Напряги-ка извилины.

– Эдуард! – вспылила я.

– Лэй, – преспокойно произнёс он, глядя на меня. Я замерла, а потом осторожно, чтобы не сорваться на сарказм, спросила:

– Ты что, скучаешь по ней?

– Вряд ли, – пожал плечами белокурый парень. – Но если из такой безнадёжности, как ты, получилась Лэй…

– Только внешность, – оборвала его я. – Всё остальное я сыграла, как чью-то роль.

– Да ну! – усмехнулся четверть-оборотень. – Актриса из тебя, девочка Браун, не очень. Даже принимая во внимание твои новые способности.

– Кстати, о них. Скажи человеческим языком, кто я.

– Ну это же элементарно! – выдохнул Эдуард. – Ты – вэмпи! Теперь настоящая, ещё не полностью раскрывшаяся и сформировавшаяся вэмпи. И от этого никуда не деться и никак не избавиться. И даже не вернуть.

Я молчала.

А ведь ты хотела вернуть всё назад, помнишь?

Помню.

Кажется, что-то разбилось. Что это было?

Хрупкая дорожка назад. Одна из немногих.

Если ты хочешь вернуться…

– Чего притихла? – поинтересовался белокурый парень. – Хочешь, чтобы всё было по-старому?

Я потерянно кивнула.

Рвутся нити… Странная штука – прошлое.

То есть, как? Как раньше не будет никогда?

Никогда.

– Извини, детство кончилось, – пожал плечами Эдуард. Я посмотрела на него и покачала головой:

– Не говори так.

– А как же тогда?

– Вообще никак! – я отчаянно затрясла головой. – Ты же раньше себя так не вёл! Вот и веди так, как месяц, два, три назад!

– Девочка Браун, глупая девочка Браун, – вкрадчиво произнёс белокурый парень, глядя мне в глаза. – Запомни раз и навсегда: прошлого не вернёшь!

– Почему? Только потому, что ты так сказал? – зло посмотрела я на него.

– Потому что такова жизнь. И смерть – тоже такова. Только она не возвращает вообще ничего, только берёт.

– Надо же, какие высокие слова!

– Посмотри на себя, – вздохнул Эдуард, будто разговаривал с глупым ребёнком. – Ты сама уже не такая, как раньше. Ты можешь опять покрасить волосы, заплести косички, навести чёрным глаза и одеться как парень, но точно такой же ты не станешь никогда. Как говорится, дважды в одну реку не войдёшь.

– Но я попробую!

– Попробуй, – пожал плечами белокурый парень. – Дело твоё, конечно. Однако, давай вернёмся к нашей беседе. Теперь моя очередь задавать вопросы, а твоя – рассказывать.

– Почему нельзя просто подраться?

– Начнём с того, почему ты вообще вырядилась в платье?

Дамы и господа, второй раунд!

57.

– Если ты помнишь, я в случае выигрыша получаю полную свободу! – фыркнула я. – Мне мои долги настроение не поднимают.

– М-да, действительно, мы же на твою свободу спорили. А я и забыл,

– тихо рассмеялся Эдуард, а потом с интересом взглянул на меня. – Ну ладно, я-то предположим, считал, что целую совсем другую девчонку, ну а ты? Каково это – ласки злейшего врага?

– Два пальца в рот и в унитаз. Я от твоих прикосновений еле отмылась, – мне удалось не покраснеть от воспоминаний о… Ну вы сами знаете.

Белокурый парень откинул назад голову и от души захохотал.

– А ты и впрямь феминистка, – произнёс он, и в его глазах плясали весёлые искры. – Чёрт возьми, какая жалость, что ты тогда, возле пиццерии, убежала! Я всю дорогу до неё думал, как бы тебя попрактичней… обломать.

– Выговор Лал, – пожала плечами я. – Она самовольно разогнала парад.

– Даже так, – кивнул четверть-оборотень. – Досадно-таки, досадно…

– Я знала, что ты рано или поздно догадаешься, – заметила я. – И была готова к этому.

– Пусть так, – философски согласился Эдуард. – Но всё равно ночь удалась. Не каждый же день получается уложить Кейни Браун на обе лопатки.

– И не каждый день Эдуард о`Тинд ходит вокруг тебя на цыпочках и говорит, какая ты необыкновенная, – пожала я плечами. – Ты играл, и я играла. Мы квиты, Тень, но признай, что на этот раз победила я.

– Да, ты, – неожиданно покорно кивнул белокурый парень. – И я просто шокирован этим.

Он улыбался. Я – недоверчиво смотрела на него.

– Шокирован приятно. Приятно же и удивлён. Но не спеши ликовать, моя маленькая Кейни, потому что каждое поражение – стимул. Не более.

– И что же ты теперь будешь делать?

– Мы договорились, что проигрывает тот, кто первый будет покорён,

– Эдуард пожал плечами. – А чтобы покорить, можно сделать всё, начиная от „обаять“ и заканчивая „совратить“.

– Не заставляй меня блевать прямо здесь, – предупредила я.

– И в мыслях не было. Я, кажется, говорил о естественных вещах, которым тебе рано или поздно придётся научиться. И помни: мы играем теперь в игру, где иногда надо думать.

– С тобой всегда так сложно? – вздохнула я. – Раньше было куда проще.

– Привыкай, моя мале…

– Я не твоя!!!

– Почему? – приподнял бровь Эдуард. – Ты мой враг. А я – твой. Так что вопрос расстановки притяжательных местоимений мне кажется вполне решённым.

– Мне моя новая табуретка будет полезней, чем мой враг, – желчно ответила я.

– Ну да, если учесть, что на мне особо не посидишь и под стол меня не задвинешь… – четверть-оборотень пожал плечами. – То можно сказать и так.

– О чём ты ещё хотел поговорить? – я устало вздохнула и, открыв шкаф, вытащила серые карго. – Меня ждут в „Ночном оплоте“.

– Вообще-то, я думал рассказать тебе, на какую Колыму я собираюсь отправить тебя отрабатывать долги, но… – белокурый парень дёрнул щекой. – Но учитывая создавшуюся сегодня ситуацию, я придумаю кое-что получше.

– И что же это? – я подозрительно посмотрела на него.

– Потом, – покачал головой Эдуард.

– Неужели Лэй так сильно запудрила тебе мозги? – хмыкнула я.

– Нет, ну что ты! – рассмеялся четверть-оборотень. – Здесь дело не во мне, а в тебе.

– То есть, как?

– Безо всяких „то есть“. Знаешь, когда я шёл к тебе, то повстречал очень довольную миссис Клерк, – белокурый парень зевнул.

– Эдуард, не тяни кота за яйца.

Белокурый парень рассмеялся, а я смотрела на него, душой чувствуя что-то неладное.

– В общем, – продолжил четверть-оборотень. – Повстречал я довольную миссис Клерк… Кстати, ты видела сегодня блестящий лимузин на территории Киндервуда?

– Ну?! – раздражённо кивнула я.

– Приезжала одна богатая чета… Короче говоря, моя маленькая Кейни, тебя удочерили.

Конец первой части.

Часть 2
Вэмпи

Глава 11

Ночкой тёмной в лунном свете

Смерти тень скользит к добыче,

Это – вэмпи, бойтесь, дети,

Выходить из дома в вечер.

Детский стишок

1.

Дверь в кабинет Джоунза оказалась заперта. Впрочем, я, налетев на неё всем телом, поняла это не сразу, а только потарабанив и грязно выругавшись. Мать его так! Где же он может быть? Где?! Я его убить готова за то, что он отдал меня хрен знает кому без моего ведома! Спасибо вообще, что хотя бы предупредили!!! Он не имел право так со мной поступать!!! Будь он хоть директор приюта, хоть Бог!!! Я и Киара, кажется, ясно дали понять, что свалим отсюда только когда поступим в Училище Наблюдателей Мрака!

Киара…

Господи, Киара!

Удочерили же только меня, значит… Значит, я что, остаюсь без сестры?!!

– Дья-а-авол!!! – я изо всех сил ударила ногой по двери. Та содрогнулась, но не более.

Кретин!!! Как он мог разлучить меня с сестрой!!! Как?!!

– Чего ломишься? – проворчала старая уборщица в сером халате, поднимаясь по лестнице с полным воды ведром. – Нету никого, чё непонятного?

– Где же он?.. – зло простонала я, сползая по стене на пол. – Куда он мог деться?..

– Чё ты ноешь? Собрался уехать по делам, может, щас к детворе в столовую зашёл, а может, ещё куда перед отъездом. Чай, сама не знаешь.

Я поднялась на ноги. Не было смысла сидеть на холодном полу. Тем более, во всё тех же джинсовых шортах. Когда Эдуард сказал мне, что меня удочерили, я даже не стала переодеваться. Просто схватила ключи, сунула ноги в белые кроссовки, вылетела из дому, захлопнув за собой дверь, и понеслась сюда.

Как вышло, зря.

Ну ничего, я его сегодня найду, и ей-богу, мало ему не покажется!!!

Уборщица, неодобрительно косясь на мои голые бёдра, начала мыть полы, а я полетела из жиляка в столовую.

Сейчас где-то девять часов вечера… Ну да, мальки примерно в это время лопают.

Я бежала по асфальтированной дорожке и ругалась. Ругалась зло, отчаянно. Впрочем, отчаянно, наверное, больше. Я же хотела сделать всё по-старому!!! Я хотела всё вернуть!!! И тут на тебе!

Господи, даже не верится, что меня удочерили. Как?! Как такое могло случиться?!! Почему это случилось именно со мной?!

И почему именно я оказалась вэмпи?! Почему все «прелести» этой жизни сыплятся именно мне за шиворот?!! Почему мне так не везёт?!!

И даже побить за это некого. Ну некого и всё! Кто виноват, что так сталось?! Кто?! Никто, правильно. Ну, может быть, только я… Чёрт возьми, и зачем я вмешивалась в тот поединок Тени и Тигра? Кто меня толкал, дёргал на ту арену?! Если бы не это, сейчас всё было бы хорошо! Всё!!! И я была бы человеком, и с Киарой не пришлось бы прощаться, уезжая из этого приюта!

Ну почему всё всегда происходит именно со мной?!!

Я взлетела вверх по ступенькам нежно-зелёного одноэтажного здания, окружённого клёнами, и толкнула стеклянную дверь.

Господи, пусть этот кретин будет здесь!!!

В ярко освещённой столовой, наполненной ароматом булочек с корицей, малышня пила молоко, весело галдела и кидалась хлебными крошками. Между столов чинно прохаживались воспитатели, то и дело успокаивая самых ретивых крошкометальщиков и переговариваясь между собой о делах житейских. В общем, всё как всегда, как год, два, три, четыре назад. Приятно знать, что хоть здесь ничего не меняется…

Но тем не менее, здесь нет ни намёка на директора приюта. Где его черти носят?!! И этих стервозных Крыс как назло нет! Они все что, сквозь землю провалились или как?!!

Едва не сбив поварёнка, я вылетела из столовой и побежала к широкой дороге, по которой обычно ездят автомобили и которая ведёт к воротам Киндервуда. Если Джоунз уезжает, то не может не остановиться поболтать с охраной. Привычка у него такая, мать его так. Хотелось бы ещё знать, откуда он взял привычку отдавать детей без их на то согласия.

Солнце уже село, и Киндервуд погрузился в свежий синеватый сумрак. Под небом, где иногда с криком проносился одинокий стриж, шумели тёмно-зелёные кроны деревьев, а в траве у их подножий разыгрался целый сверчковый оркестр. Сюда, в приют, никогда не проникал шум извне. Ни городской гул, ни шум автотранспорта, ни автомобильные гудки. Только иногда небо резал своим шумом самолёт или вертолёт, а так – здесь была чуть ли не благодатная глухомань.

Но спросите детей! Рано или поздно они начинают скучать по городским джунглям, по музыке большого города, по определённому риску и по той бурной жизни, что течёт, не останавливаясь, за оградой Киндервуда. Быть может, только самые маленькие не понимают, что настоящий ритм жизни да и вообще вся настоящая жизнь – только вне приюта, на полутёмных улицах, где свободно гуляют и люди, и оборотни, и вампиры. Вот там жизнь. Жизнь даже утром в метро в час пик, в толпе спешащих на работу людей. А здесь – вечный покой, условия для отдыха. Те, кто знают о лазейке на волю, здесь, в приюте, всего лишь переводят дух, едят и учатся, а живут – в Роман-Сити, потому что только там жизнь – это жизнь. Только там.

Тогда почему же ты, Кейни, не рада, что тебя вырывают с корнями из этой внежизни?

Потому что я хочу свободы! Воли! Мне не нужны те, кто будет указывать сделать то-то, сделать сё-то. Особенно, если это богатые люди, которые сделают из меня чёрт-те что, задавят во мне то «Я», которое я бережно лелеяла с первых своих занятий по восточным единоборствам с Саноте. Часть себя я уже потеряла там, в Кварталах под витриной, но это, оказывается, было только начало. Теперь я ещё в придачу вэмпи и Кейрини Лэй… Как у них там фамилия? Впрочем, какая разница!

Я направилась сразу к воротам, то есть, напрямик. Иногда по бездорожью, иногда и по дорожкам.

Стайки детей и подростков, моих ровесников, которые прохаживались по аллейкам или сидели на лавочках, удивлённо смотрели на меня. Некоторые, с изумлением узнав во мне Лэй или Кейни, окликали, но я не оборачивалась и не останавливалась. Ровно до тех пор, пока меня не тормознула компания девчонок, внезапно вышедших на дорожку из-за поворота.

Выплюнув в сторону ругательство, я остановилась. Не могла же я их снести? Пусть даже дорого время и пусть такие резкие остановки вредны для сердца. Тем более, у них можно навести справки. Хотя они, кажется, совсем не для этого остановили меня.

В воздухе растеклись ароматы сладких духов.

Всех пятерых я прекрасно знала: поклонницы Эдуарда. Самые выдающиеся, самые преданные – Лика, Сара, Лив и, разумеется, Мажуа с Люси под руку. Причём голубоглазая блондинка, увенчанная невидимым лесом рогов, смотрела на меня злее всех остальных.

– Лэй, детка, – её накрашенные глаза недобро прищурились. – Я тебя предупреждала?

Лив, стоявшая у меня за спиной, неожиданно толкнула меня. И если бы не многолетние тренировки, я бы растянулась. На что, впрочем, здесь все и рассчитывали. Они меня что, не узнали? Ну конечно же, не узнали, иначе б не посмели поднять на меня лапки. Да я тоже хороша: позволила зайти к себе за спину. Итак, что там у нас гласит Закон? Закон Джунглей гласит: " Каждому из бойцов содружества запрещено трогать людей, не входящих в Круг (или вышедших из него), если дело не касается самозащиты или утверждённого судьями поединка с представителем иного братства». Но тут ведь дело касается самозащиты, не так ли?

– Тебе ясно было сказано не трогать Эдуарда, – прошипела за моей спиной Лив. Она сама по себе была крепкой и привыкла решать все свои вопросы с девчонками при помощи кулаков, или как она там дерётся? Но до меня ей было как блохе до Юпитера.

– Лив, крошка, а если я врежу? – приторно-сладким голосом произнесла я, медленно сжимая кулак для удара, и обернулась посмотреть в жёлто-карие глаза пухленькой девушки. Та насмешливо улыбнулась и, сложив руки на пышной груди, затянутой в алый топ, бахвальски бросила:

– Ну, чего кулачонки сжала? Давай, Лэй! Посмотрим, как ты дерёшься! Думаешь, мне внапряг выйти с тобой по разам? Все знают, что среди девчонок я лучше всех закатываю тёмные.

А я уже была зла. Зла на себя и на них за то, что теряю драгоценное время. Ей не понравились мои кулаки? Ну что ж…

Удар был проще воды. Чуть наклоняем корпус вбок и бьём ногой аккурат в живот, чуть ниже солнечного сплетения. Это самый элементарный приём, но я выполнила его настолько резко, быстро и отточено, что Лив только с визгом впечаталась спиной в газон. Что там с ней было дальше, я смотреть не стала. Просто обернулась к остальным, которые как одна замерли с приоткрытыми ртами, блестящими от помады.

– Ке-е-ейни??! – внезапно с удивлением взвизгнула Элен и, отпустив руку Мажуа, шагнула вперёд, глядя на меня огромными васильковыми глазами. – Кейни, это ты-ы-ы??! – она даже присела от восторга. – Кла-асс!!! С ума сойти!!! Какая же ты красивая-а-а!!!

– Хоть один нормальный человек попался! – фыркнув, я как-то смягчилась: всё-таки, странно на меня действуют эти голубые щенячьи глаза. – Люси, ты Джоунза не видела?

– С охраной у ворот болтает… – девчонка зачаровано рассматривала меня и не скрывала своего восхищения, такого, какого не удостаивался даже – ха-ха – Эдуард. – Слушай, как круто!!. Почему ты раньше так не сделала?! Почему?!

– Потому что, – отрезала я. – Круг Поединков очень давно ушёл?

– На закате, – с готовностью кивнула Элен. – Они побродили здесь, а потом выбрались в Роман-Сити. Слишком, по-моему, рано. Вы ведь обычно уходите только вот в такое время, да?.. Кстати, а почему ты не с ними? И где ты вообще была весь этот день? Я тебя не видела!

Я посмотрела в преданные васильковые глаза Люси. Ресницы накрашены, сама надушена, но зато одета в синие джинсы, простую чёрную майку и кроссовки. На шее цепочка с медальоном в виде Инь и Янь. Малышка определённо умнеет. И почему я не могу её просто отогнать от себя?

– Я с таким парнем повстречалась, – с улыбкой ответила я, не отрывая взгляда от её доверчивых глазёнок. – Похлеще твоего Эдуарда.

– Он не мой, – как мне показалось, машинально ответила Элен и недоверчиво поинтересовалась. – А этот парень, он что, и красивее Тени Тигра?

– Разумеется.

– Таких не бывает!

Я вспомнила синие глаза Итима, каждую чёрточку его лица, мускулистого торса и поймала себя на том, что в это сложное время моё лицо расплывается в идиотской мечтательной улыбке, а по коже бежит рой сладких мурашек.

– Бывает, малышка, ещё как бывает, – шумно вздохнула я, всё ещё улыбаясь. Глаза Элен округлились, как пятикопеечные монетки.

– Кейни, да ты влюбилась!!! – она даже не спросила – утвердила это. А я не стала отрицать. То, что ты отрицаешь, потом вылезает в самый неподходящий момент.

Что касается Сары, Лики и Мажуа, то они стояли в шоке. И судя по их вытянувшимся лицам, отойдут они от этого шока нескоро. Их можно было столбиками друг на дружку сложить – в таком они оказались ступоре. Лив за моей спиной тоже что-то притихла. То ли от изумления, то ли скопытилась.

– Ну всё, девочки, мне пора! – я осмотрела всех четверых с довольной улыбкой и собралась было уходить, как внезапно Люси схватила меня за руку.

– Ты в Кварталы? – спросила она, глядя на меня всё теми же щенячьими глазами. Надо будет её отучить от этого. Но заметьте, она уже не говорит «Кварталы Нелюдей», просто Кварталы. Коротко и понятно и для меня, и для неё. Определённый прогресс.

– Да, я сегодня ещё пойду и в Кварталы, – кивнула я.

– Можно я с тобой?! Ну пожа-а-алуйста! – Элен даже привстала на цыпочки, моляще заглядывая мне в глаза. Я вздохнула…

Нет, ты определённо теряешь хватку, Вэмпи.

Вэмпи? О-о-о, моя хватка только начинается!

– Жди меня у дыры, – коротко бросила я, и Люси поняла меня чуть ли не с полуслова, так как торопливо кивнула и бросилась в том направлении, где в ограде была лазейка. Я же помчалась к воротам. И так потеряно слишком много времени, но, может, я ещё успею?

Господи, хоть бы я успела! Знаю, я в тебя не верю, но тебе же, как я поняла из слов отца Вильяма, плевать на это, правда?!

Массивные чёрные ворота были наглухо закрыты. Наглухо-то наглухо, только не на замки. По бокам от створок стояли высокие, как четырёхэтажный дом, дозорные башни, в которых размещалась охрана, а перед ними на усыпанной гравием площадке стояла блестящая чёрная «Пежо» – конфетка, а не машина. Возле неё что-то с интересом обсуждали Алан Джоунз и плечистый командир охраны в костюме цвета хаки – Дольф Грановски.

Слава Богу, успела!!! Ну хоть в чём-то мне повезло!

Я резко притормозила, и гравий захрустел под моими ногами. Чёрт возьми, как же хорошо, что я в обуви! Вдвойне хорошо после того как я пробегала босиком по Чёрным Кварталам!

И Джоунз, и Грановски удивлённо посмотрели на меня, не признавая в упор, хотя оба знали меня достаточно хорошо. Директор приюта потому, что я едва ли не каждую неделю попадаю к нему на ковёр, через неделю – ещё и вместе с Киарой. Ну, иногда нас секут, иногда мы позволяем себя засечь, всё-таки слава – интересная вещь. Только вот если ты ничего не делаешь, то чуть что – всё равно хватают за уши тебя. А к Дольфу и ребятам мы с Киарой иногда забегаем. Просто так. Нас там любят: мы приносим еду, а если бываем в Кварталах – выпивку. Ну и, соответственно, с удовольствием копаемся в тамошнем арсенале. И никто даже не чихает.

Вот так. А сегодня, значит-с, меня не узнали. Что за день?!

Вполне спокойно дыша (сердце-то у меня колотилось совсем по другому поводу), я подошла к Джоунзу с Грановки и посмотрела злыми глазами сначала на одного, потом на второго. После этого повернулась к директору приюта и чуть дрожащим от злости голосом всё же как можно более спокойно произнесла:

– Ну, и на кой чёрт Вы это сделали?

– Не понимаю, о чём Вы, – серые глаза внимательно изучали моё лицо. Несомненно, оно казалось им знакомым, но я решила не тянуть время и не тянуть вообще ничего.

– Позвольте отрекомендоваться, – в моём голосе было столько яду, что хватило бы на стадо слонов. – Кейрини Лэй Браун из старшей группы-А… Хотя ж нет! – деланно спохватилась я. – Я же теперь не Браун, а как-то там по-другому, Вам лучше знать, как.

– Святые небеса… – смуглое лицо Джоунза – да и Грановски тоже – вытянулось. – Браун, это что, действительно ты?!

Тряхнув головой, я раздражённо процедила:

– Нет, не я. Я своей новой фамилии не знаю!

– Ах, вот ты о чём, – кивнул Алан. – Миссис Клерк подписала документы о твоём удочерении. И ты из-за этого так разозлилась?

Разозлилась? Да не то слово!!!

– Ты отдал эту чертовку? – удивлённым и чуть хрипловатым от природы голосом спросил Дольф. Джоунз посмотрел на него и кивнул:

– Так будет лучше и надёжней.

– Разве с такой зубастой лисой хоть где может быть что-то хорошо?

– Может. Привыкнет, осядет, и всё будет нормально.

– А оно тебе и им надо?

– Слушайте, – дрожа от ярости, произнесла я, – может, вы прекратите говорить обо мне непонятно что да и ещё в моём присутствии?!

– Почему сразу «непонятно что»? – спросил Алан. – Ты нас прекрасно поняла, Браун. А документы о твоём удочерении уже всё, оформлены. И обжалованию не подлежат.

– Но!..

– Никаких «но»! – Джоунз пожал руку Грановски и неспешно отправился к блестящей «Пежо». – Так будет лучше для тебя. Даладье, в сущности, отличные люди.

– Даладье? – недоумённо посмотрела я на него.

– Да, – директор приюта открыл дверцу машины. – Твои новые родители. Они заберут тебя завтра.

Несколько охранников торопливо распахнули ворота.

– Но!..

– Кейрини Лэй Браун! – сдержано произнёс Джоунз, садясь в машину.

– Я тебе человеческим языком сказал, что моё решение обжалованию не подлежит.

Дверца захлопнулась, мягко взревел мотор, и автомобиль плавно, но достаточно быстро покатил туда, за пределы Киндервуда, в жизнь.

– Ну и… с Вами!!! – заорала я ему в след и зло шаркнула по гальке. Меня трясло от ярости и от того, что в сложившейся ситуации я бессильна что-либо изменить, что всё зависит вовсе и не от меня. Меня сводила с ума мысль, что придётся делать то, что решила не я.

Ну да, ты ведь всегда жила по принципу «Что хочу, то и творю».

И я хочу жить по нему дальше!!!

Я ругалась вслух. Мне ведь, в сущности, ничего больше не оставалось, кроме как ругаться. Можно было б, конечно, просто уйти из приюта сегодня ночью и не вернуться, но жить, скрываясь по норам, да к тому же ещё и без паспорта или вообще каких бы то ни было документов?.. Нет, это не для меня. Точно не для меня.

– Обидно, конечно, – ко мне подошёл Дольф. Я повернулась к нему, но он лишь смотрел, как его ребята закрывают ворота и на механические, и на электронные замки. Хм, странно, и зачем Киндервуду такие меры безопасности?

– Обидно – не то слово, – процедила я. Мне хотелось плакать от злости.

– Но с другой стороны, – Грановски достал из кармана пачку сигарет и закурил. – Представь, бесовка: у тебя будет много денег, роскошный дом, охрана…

– И пара назойливых педантичных засранцев, то бишь опекунов! – окончила я.

– Ну-у-у… Не знаю, – мужчина, держа сигарету в зубах, почесал подбородок, украшенный аккуратной чёрной щетиной. – Даладье не показались мне педантами. Она – милочка, а он… Знаешь, работа интересует его больше всего. Готов биться об заклад, что он первую брачную ночь провёл в постели вместе с ноутбуком и мобильным телефоном, параллельно разбирая какие-то бумаги.

– Вот поэтому у них и нет детей! – хохотнула я, и Дольф вместе со мной.

– Такая как ты, – произнёс он, выпустив из носа дым, – будет из них верёвки вить. Из миссис точно. Что, плохие перспективы, что ли?