Текст книги "Мистер Грей младший (СИ)"

Автор книги: Каролина Янис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 52 страниц)

Та ночь – три дня назад – одно большое убийство, за которое только я понесу наказание. Я бы хотел думать, очень хотел знать, что я понесу его только один. Буду несчастен один.

В тот вечер, третьего сентября, Айрин позвонила мне и попросила придти к ней, сказав, что очень хочет поговорить со мной. Голос её дрожал. Я боялся этого голоса… Получилось так, что в связи с недобором студентов начало учебного года в её университете отложили на неделю, и, поэтому, она всё ещё была здесь… Я оставался здесь, потому что Кристиан, до сих пор, согласовывал что-то с Гриндэлльтом. Я приехал к ней домой около восьми часов вечера. Темнело, а с неба падал дождь, распластываясь в мокрое место. Он был слабым, но погода, будто, чувствовало то, что нам придёт конец. Сердце в груди сжималось. Я знал, не к добру.

– Привет, малышка, – шепнул я, выходя из машины, счастливо улыбаясь тому, что вижу её. Она встречала меня на пороге своего дома, стоя под навесом. Точно это была лишь слабость – она улыбнулась мне – но, вскоре, сжала губы. Когда я потянулся поцеловать и обнять её, она… Она выставила две руки вперёд, точно защищаясь, выдохнув порывисто и громко:

– Не надо, – она была бледна.

Это слово – нож в моё сердце. Я замер.

– Тед, мы… – шепнула она, – Я… Я хочу сказать, что это… – голос её дрогнул, – Это всё. Это всё, Тед. Мы… мы расстаёмся, – слёзы хлынули из её глаз, точно открыли кран.

Я думал, моё сердце вырвали со всей жизнью и дыханием, что было во мне.

– Айрин, я… Нет. Нет, Айрин, – мои брови сошлись на переносице от боли, это был удар под дых, это была моя смерть, я падал в пропасть, я разбивался вдребезги, ломаясь на миллион, блядь, грёбаных кусков, я потерял способность говорить.

– Да, я… – она всхлипнула, – Я… я думаю, что у нас ничего не… не получится. Мы будем учиться в разных штатах, мы… мы потеряем друг друга и… И всё. Я больше ничего не могу сказать, кроме… будь счастлив, – она рыдала, вытирала слёзы ладонями, а я умирал и не мог подойти к ней.

– Ты же знаешь, что без тебя я не смогу быть счастлив! – закричал я, срывая горло, полностью разрушаясь, – Я люблю тебя! Я всегда буду любить тебя! Я люблю тебя! – слова вылетали из меня, как мантра, я приближался к ней ближе, крича это важное слово, стараясь, чтобы она услышала меня…

Но Айрин лишь отрицательно качала головой, пятилась от меня к двери, придаваясь истошным рыданиям без единого звука, порывисто и судорожно дыша.

– Этого всего мало! – вдруг закричала она, вытирая слёзы.

Я полностью застыл.

– Я не смогу жить так, вдали о тебя, только лишь зная о том, что ты меня любишь. – прошептала она, всхлипывая и вздыхая.

– Айрин, мы всё преодолеем! Мы переживём это! Ведь я люблю тебя, а ты любишь меня!.. – зарычал я, встав впритык к ней и схватив за плечи, резко встряхнул её.

Раздался всхлип. За слезами синевы глаз Айрин уже видно не было. Она… ничего не сказала, а лишь стала отрицательно качать головой, точно пытаясь сказать, что она меня… не любит. Господи. Это был ещё один нож в грудь.

– Нет! – закричал я, точно прогоняя кошмар, – Нет! Нет! Нет!

Айрин зарыдала в голос, сжимаясь напополам, точно от боли. Через какие-то две секунды она вырвалась из моих рук, убежала от меня в дом, спряталась за дверь…

Дверь захлопнулась как гром прогремевший в горах. Она стояла по ту сторону двери, а меня оставила на этой стороне, умирать наедине с собой. Это не мог быть конец! Я отказывался в это верить всеми фибрами своей души, которая сейчас разбивалась на осколки… Я стал тарабанить в её дверь, звать её…

– Айрин! Открой! Я люблю тебя!

Я почувствовал, что не один. Она прямо за дверью… Она прикоснулась к ней рукой или прижалась спиной. Как бы я хотел быть этой грёбаной дверью в те секунды! Она была так близко, но и так далеко одновременно.

– Я люблю тебя! Айрин, детка, ты нужна мне… Я хочу быть с тобой, чувствовать тебя, видеть и слышать тебя… Я хочу быть с тобой всегда! Я тебя люблю, ты слышишь меня?! Айрин!

Сердце ломало мою грудь, я задыхался и хрипел последние слова. Я терял рассудок и контроль. Я думал, что выбью эту дверь к чёртовой матери…

– Айрин! – закричал я, – Впусти меня или отойди от двери, потому что я собираюсь скинуть её с петель!

– Уходи! – вдруг раздался её молящий и плачущий голос, – Я не железная! Уходи!

– Айрин, я не могу… Айрин, я не уйду никуда от тебя! – прошипел я.

– Я убью себя! – закричала она, взрывая меня и заставляя оттолкнуться от двери.

Я замер.

– Я убью себя, если ты сейчас же не уйдёшь… Уходи! Уходи!.. Забудь обо мне! – её голос – истерика.

Мои глаза наполнялись слезами, а охрипшее горло саднило. Сердце превращалось в груду нерасплавленного металла.

– Нет, нет, – пробормотал я, глотая боль, – Если… если я так невыносим тебе, я уйду. Я уйду прямо сейчас. Я готов умереть, если ты будешь счастлива, Айрин. Ты будешь счастлива, если я уйду?..

Звенящая тишина.

– Отвечай! Отвечай мне и не ври! – приказал я.

– Буду! – всхлипнула она отчаянно и рвано, говоря об обратном, но потом, её голос прозвучал ровно, и, относительно, спокойно, – Буду!..

Это меня убило. Кровь отлила от лица, отошла от сердца, застыла в венах.

– Хорошо, – прохрипел я, – Хорошо, я ухожу. Только ты… Ты живи и будь счастлива. Я ухожу, но всегда буду любить тебя. Тебя одну, Айрин. Всегда. Прощай…

Дальше, я не мог дышать. Помню, как выбежал под ледяной осенний дождь, запрыгнул в тачку, и гнал, как ненормальный, с опущенной крышей, промокая насквозь. Глаза залил слёзный застил. Я управлял Ауди на ощупь. Рычание вырывалось из меня. Я проклинал всё и всех в этом городе. Всю свою жизнь. Я умирал и хоронил себя, и, признаться честно, мечтал, чтоб какой-нибудь Айзек перебежал мне дорогу и превратил меня в труп…

Но и это был не конец. Вернувшись домой, я узнал, что пропала Фиби. Отец рвал на себе волосы. Анастейша плакала. Никто не обращал внимания на меня. Мне это было на руку. Только сегодня, отцу пришло почтовое письмо из женского монастыря во Франции, из аббатства Сенанк, расположенного в Провансе. Фиби решила служить Богу… Это накрыло её после смерти Адама. Всё лето она ходила в церковь, а теперь, решила бросить всё. Учёбу, и эту земную, дурацкую и пустую жизнь…

– Здесь написано, что она стала послушницей монастыря и приняла обет молчания на пять лет, Анастейша! На пять лет, ты это слышишь?! – отец рычал, а мама плакала, закрыв глаза рукой.

– Я притащу её за уши оттуда, Ана! Ты поняла меня?!

– Тебя туда не пустят, Кристиан. Это женский монастырь. Но прежде всего, – мама резко поднялась с кресла и пошла на отца, – Прежде всего, я не пущу тебя туда! Ты виноват! Ты погубил нашу дочь! Я не хотела этого говорить, Кристиан, но если бы ты не купил ещё один чёртов билет на этот идиотский самолёт, Адам бы сейчас не валялся разорванный на куски на дне океана, похороненный там с Софи и с сотней других пассажиров! От него остались только разломанные чемоданы, всплывшие на поверхность! Вот и всё, Кристиан! – мама громко кричала, затем, схватила вазу со стола и разбила её об пол.

– Ана! – закричал отец, обнял её, пытаясь успокоить и усмирить её рыдания.

– Отпусти меня! – закричала она, – Отпусти! И Тед не поедет учится с этой Даной, с той, которую он терпеть не может! Ясно?! Он поедет с Айрин!..

– Нет, мам, – прервал её я, – Я не поеду с Айрин… Мы… Она бросила меня, – я со всей болью в душе произнёс три последних слова.

– Айрин тебя… бросила? – мама прищурилась.

– Да, – отрезал я.

Боль пронзала меня насквозь.

Анастейша всхлипнула, утёрла в уголках глаз слёзы и повернулась к Кристиану.

– Это из-за тебя?! – спросила вдруг она резко, и отец вытаращил глаза.

Меня шибануло смертельным разрядом тока.

Причём тут… отец?..

– Это из-за тебя?! – мама закричала снова, повторяя свой вопрос и сияя на Кристиана глазами, – Это из-за того контракта с Гриндэлльтом?! Наш сын – его деньги и плюс бонус свадьба?! Да?

Я потеряно моргал, смотря на них двоих.

– Ана, – прошипел Кристиан.

Я ничего не понял, но этот набор слов мне явно не понравился.

– Отойди, мам, – попросил я.

Не знаю, насколько грозно я звучал, но она вздрогнула и отодвинулась от него. Я сделал три уверенных шага, злость и ярость росли в крови, глаза застила полная отрешённость и пелена слепой боли. Мой хук слева не заставил себя ждать. Я вырос, отец. Немедля, мой кулак устремился отцу под дых – он упал… Когда Кристиан поднялся на ноги, под отчаянный и испуганный оклик Анастейши, его глаза налились кровью и он зарычал:

– Прочь из моего дома! Бери документы, оставляй всё, что тебе принадлежало и иди к чертям собачьим! Живо! Уходи!

– Кристиан! – закричала Ана.

– Молчать! – заорал он, – Уходи немедленно, подонок!

Я сжал челюсти. Но хрен дождётся он моего сожаления.

– Я уйду, – холодно ответил я, глядя в предательские и серые глаза, – Но вернусь ли я – большой вопрос.

– Тед! – закричала мама, накинулась на меня и обняла.

– Не надо, мам, – прошептал я, – Не плачь, – я поцеловал её в лоб, – Прощай.

Она всхлипнула, но держать меня не стала. Я вышел из дома. Без всего. Кроме планшета с документами у меня ничего не было. Я впервые был чертовски нищ, чертовски несчастен. Но зато – впервые за всю свою жизнь – свободен. Выходит, Айрин сказали о контракте… А она поверила?!.. Я больше ни о чём не мог думать. Она убила меня этим.

Но она сказала, что будет счастлива. Что ж, поглядим. Может, блядь, и у меня получится?!..

Я принял решение пойти к своему другу – Мэйсону Вэндему, который в компании с Максом, собирается строить свою карьеру в Чикаго. Мэйс – в научном институте, Макс – в институте искусства, гарантирующем сделать его прекрасным фотографом. Теперь, мы, все трое – брошенки. Охереть, как весело.

Эва оставила Макса, объяснив это тем, что она будет учиться во Франции, и никакой возможности быть вместе у них не будет. Мэйсон получил отставку по телефону от девушки, в которую был влюблён в первый раз в жизни. Жаклин сказала, что нашла другого. И теперь, я вступаю в их холостяцкий клуб.

– Макс, – Мэйсон позвонил ему, когда мы ехали на его тачке в аэропорт. Он смог одолжить мне денег на билет.

– Слушаю, – сухо бросил он, всё ещё, уже месяц отходящий от отказа Эвы Грей.

– Ты не поверишь, но это случилось, – многозначительно проговорил Вэндем.

– У тебя пошли месячные? – спросил он, разряжая обстановку.

Даже я заржал.

– Блядь, Макс, – смеясь проговорил Мэйсон, качая головой, – Другая новость. Тед с нами. Теперь, по полной программе.

– Он кинул Айрин? – сразу спросил Макс.

– Айрин кинула его, – ответил Мэйс.

И только у меня еле-еле стучало сердце, в то время, как они произносили это имя.

– Ну, что сказать? – произнёс Макс, – Встретимся в Чикаго и по крупному бухнём.

– Замётано. Теду есть, что рассказать нам, – произнёс Мэйс.

Я глубоко вздохнул.

– Да, – согласился я, – Я сделаю это один единственный раз и больше никогда не заговорю об этом. У меня будет… другая жизнь, – произнёс я.

– А вот это, – сказал Мэйс, сделав паузу, – Совсем другое дело. Никто не рождается без боли. А ты родился заново.

А мне казалось, что лишь умер. Просто умер.

Она будет счастлива, Грей. Если бы она не хотела в это верить, она бы не поверила. Смогу ли я простить её сомнение во мне?.. Не знаю. Всё равно, это уже не имеет значение. Она далеко. Я без цента, и тоже, всё дальше и дальше… А к тому же, полностью уничтожен.

Я просто не смогу простить её за то, что любил её. Не смогу.

Айрин

Никто не спрашивает меня, как я живу. Но все кричат: «Тебе нужно двигаться дальше, чтобы жить!» Но как?!.. Никто не объясняет мне. Почему?.. Потому что никто не знает. Все только говорят. Попробуйте сами, чёрт вас возьми!

Психиатр Лонгельт сказал мне вести дневник, чтобы делиться мыслями, скопившимися в душе. Я уже месяц учусь в университете, в который моя родная мать, называемая мною просто – Эленой, помогла мне поступить. Я не хотела ничего брать у неё, но морока с документами вывела меня из себя. И я мечтала бежать из Сиэтла сюда, на Лонг-Бич. В университет, расположенный на берегу Тихого океана. Я бы сама, лично, смогла поступить куда-нибудь… Но тот город меня убивал. Я сама убила себя. И не могла задерживаться в Сиэтле.

Делаю вдох, кидая ручку на траву. Элена показала мне договор, где стоит подпись Теда. Она предоставила мне фотографии, где они вместе с Даниэль на каком-то вечере, а потом, в постели… Это не фотошоп. Это его тело. Его лицо. И Дана. На нескольких фотографиях его глаза в основном закрыты от наслаждения, а на других приоткрыты… И он… смотрит на неё. Мне было противно. Я ненавижу эту суку Даниэль!.. Я думала, что умру когда она это показывала. Это была первая причина, которая могла разрушить наш союз. И других, наверное, не требуется, но у меня была.

Я была… беременна. От Теда. Элена внушила мне, что это лишь уничтожит мою карьеру, сказала, что я не нужна Теду с ребёнком, но я тогда её не слушала. И она показала мне договор. Я согласилась на врача. Но он не потребовался. Из-за расставания с Тедом у меня был стресс. Был выкидыш. После осмотра врачей, я получила приговор – я, теперь, бесплодна.

У меня ничего нет. Ничего не осталось. Только воспоминания.

Двигайся дальше. Живи дальше… А я не могу. А кто смог бы, на моём месте?..

Я обещала Грею быть счастливой. У него, разумеется, всё получится с Даниэль… А я не знаю. Буду счастлива. Точно, но…

Но только если в другой жизни.

========== Part 2. Prologue ==========

Автор

5 лет спустя

Чикаго

Тёплый майский вечер укутывает город ветров, разнося по улицам отголоски музыки из забитых до отвала баров, ресторанов и кафе. Где-то слышны радостные визги молодёжи, доносящиеся с пляжа у озера Мичиган. Кажется, этот город не способен на сон. Впрочем, не думаю, что стоит углубляться в это.

Для начала, читатель, я бы показала вам ресторан на побережье. Дорогое и крупное здание – куда спускают деньги богатейшие из богатых – по пятницам, обычно, наполнено до краёв. Все приходят послушать пианиста, слишком симпатичного и слишком молодого, чтобы искать истину в вине. Некоторые поговаривают, что это сын самого Кристиана Грея, для персонала и завсегдатаев этого заведения – он, просто, Тео. Коротко, не навязчиво, не заезжено. Пожалуй, это он и есть, читатели. Молодой человек, ставший настоящим мужчиной, входящий в самый привлекающий голодные взгляды женщин, возраст. Вряд ли, в нём можно узнать красивого накаченного подростка, каким он был тогда, когда мы оставили его впервые… Сейчас он, безусловно, ещё лучше. Возмужавший, с тонкой щетиной и мощной фигурой, плотной и очерченной, как у молодого ягуара – он мог бы сниматься в кино абсолютно раздетым и не делать ничего – и уже получил бы Оскар. На него смотрят все. Он просто слишком красив. А длинные пальцы, гладящие клавиши бордового рояля, не могут оставить равнодушной ни одну женщину.

Кем он приехал в Чикаго? Свободным, без денег, но с амбициями и с небольшим опытом за плечами. Сладенький мальчик, который не знал нужды ни в чём. Он совмещал в себе несколько типов людей, которых обожают в Чикаго – свободный, амбициозный, знающий, что такое деньги. И, в тоже время, был тем, кого обычно презирают – приторно красив, без цента, никакого знания о жизни. К счастью, у него есть друзья – Мэйсон, который сказал ему попробовать поступить на экономико-правовой факультет в самый престижный университет Чикаго – Чикагский университет, который, в своё время закончил сам Барак Обама; и, конечно, Макс Родригес – предоставивший своим двум друзьям квартиру, подаренную ему отцом – Хосе.

Весёлое трио живёт вместе все эти пять лет. Они почти никогда не ссорятся. Им знакомо разделение одной зарплаты между всеми, одна девушка на всех, а также, просто совместное употребление алкоголя. От последнего они избавились спустя первые три месяца. И, лишь на вечеринках, позволяли себе эту слабость. Если говорить о каждом отдельно, то давайте вернёмся к главному…

Теодор Грей. Внешние изменения не единственные, что произошли с ним. Внутри, этот индивидуум, тоже изменился. Он стал жёстче, равнодушнее, критичнее. Это плохо? Отнюдь. Он, словно, как в броне. Просто защищает себя от лишних людей, лишних эмоций и лишних чувств. Но если копнуть глубже, то можно увидеть того отчаянного романтика, который по-прежнему любит мисс Уизли. Хотите честно?.. Он вспоминает о ней каждый божий день. Он нередко видит её во снах. А тату, которое он сделал на своём бедре: «Je nʼappartiens qu’à lui», что с французского означает – «Я принадлежу только ей» говорит о многом, не правда ли?

И что с того, что каждую неделю у него другая? И то, лишь на одну ночь. Просто, уж поверьте – это для него нереально, уйти из ресторана – одному. И представьте, он держит обещание. Он не спал ни с кем в своей постели, после Айрин. Он вызывает такси, и, ни о чём не задумываясь, отсылает бедняжку восвояси.

Как он докатился до того, чтобы играть на рояле в одном из самых известных ресторанов?.. Неуместное слово – «докатился», верно? Что же, судите сами. Стипендии не хватает, чтобы ходить в спорткомплекс, покупать нормальную одежду и выглядеть более, чем приятно. К тому же, чувство долга – он оплачивает коммунальные счета, приходящие Максу за квартиру, и каждый праздник поздравляет свою маму с помощью почты. Анастейша, кстати, проживает в другой квартире… Немного о родителях «пианиста» – Кристиан и Анастейша живут порознь все эти годы, хоть на развод никто не идёт. Но редкие встречи, которые судьба дарит им, приводит их в постель. Там, мистер Грей старший просит жену вернуться, а жена, виня себя в слабости, исчезает, как только наступает рассвет. Глупо, не правда ли?

Но скоро его музыкальный тур закончится, ведь осталось несколько экзаменов – и, пред вами, магистр экономических и правовых наук – Теодор Грей, заканчивающий сие, высшее учебное заведение с отличием.

Сверх того, это не всё, что можно рассказать об этом красивом и умном мужчине… Однажды, в этом самом ресторане, к бордовому роялю подошла высокая, взрослая брюнетка, и, многозначительно подмигнув, пригласила его сесть за её столик для серьёзного разговора. Мистер Грей, будучи мужчиной смелым, и, на тот момент – двадцатилетним, заинтересовался и ответил на это предложение.

Поговорив о том, о сём, Миллен Кэйн – именно так звали загадочную брюнетку, – быстро составила досье на молодого красавца и предложила ему, тогда ещё не берущему достаточное количество денег за игру, денежную помощь, взамен на одну ночь. Теодор Грей, не желая быть проституткой, ушёл. И, лишь тогда – брюнетка, в прямом смысле, открыла ему карты. Покровительница казино сделала его игроком высшей пробы – игроком искусным, которому всегда везёт. К счастью, это не слишком затягивало мистера Грея. Лишь иногда, в небольшом казино Чикаго он срывает свой большой куш, и, победно улыбаясь, уходит, колотя себе на выигранных деньгах состояние. Кроме того, он сделал не мелкие подарки своим двум друзьям – подарив сверхпрофессиональный фотоаппарат Максу, а Мэйсону – новенький Шевролет Малибу. Да и на себя, Теодор Грей, конечно, не поскупился.

Да, он снова стал богат. Не так, как раньше – но те бесчисленные купюры, если смотреть честно, ему не принадлежали. А это, его личная свобода и личный счёт в банке. Но не стоит думать, что всё так, как и надо текло ему в руки. Первые два года этому везунчику было туго – до того, как он попал в ресторан с бордовым роялям, он был помощником дешёвых рестораторов, выполняя не самую чистую и респектабельную работу. Его унижали, но он умело отстаивал своё «я». Нельзя упустить ещё одну личность, принявшую участие в становлении нашего героя…

Буквально с первого курса, он нашёл себе ещё одного друга. Метис – Кенджи Ро – или, как все его называют – Кен – наполовину японец, наполовину китаец. Именно этот симпатичный парень, пусть и со специфической, азиатской внешностью помог ему полностью овладеть собой, освоить азы двух, схожих между собой языков, а главное – помог обрести самоконтроль. Если говорить в двух словах о Кене, то он – необычный человек. Его дед учил его искусству «ушу» с рождения. Он знает всё о болевых точках, его приёмы – почти вершина боевого искусства. Йога, к которой он приноровил Теодора Грея, его главный допинг. Этот парень стал ему, да и Максу, и Мэйсону – по-настоящему дорог. И пусть, что сначала они его не понимали. За то сейчас – всё иначе.

Пожалуй, на этом мы пока закончим разговор о мистере Грее младшем.

Мэйсон был замечен многими профессорами-химиками не только Чикагского университета, но и всего штата Иллинойс. В отличие от Теодора, он каждый год, на каникулы, приезжал в Сиэтл. Нам неизвестно, читатель, видел ли он там кого-нибудь… Да что там таить?.. Видел ли он Айрин? Тед Грей об этом не спрашивал, хотя, он всегда внимательно слушал Мэйсона, когда он говорил о поездке. Думаю, Вэндем бы обязательно рассказал ему об этой встрече. Так что, можно сделать вывод, что он её не встречал.

Мэйсон Вэндем возмужал, стал более внимателен к своей внешности. Все научные центры и лаборатории уже дерутся за него – всё благодаря его уму и усердию, которым он всегда отличался в учёбе. А что касается его личной жизни, то… у него есть две девушки. С Рэйли он встречается в постели по средам, а с Мэган – по пятницам. Этот порядок утвердился ровно год назад, и, похоже, мистера Вэндема, да и его подружек – это вполне устраивает. Приняв участие в научной конференции по атомным разработкам, он стал почётным студентом Чикагского университета.

Макс Родригес. Вот кто, действительно, мажор. Богатые взрослые женщины обеспечивают его с ног до головы – и он, полностью, доволен жизнью, как и его друзья. Один из самых талантливых студентов престижного Института Искусств. Уолт Дисней, в своё время учившийся здесь, пользовался той же популярностью в мультипликации, как и Макс в искусстве фотографии. Его работы уже известны всей Америке. Но он и не думает останавливаться на достигнутом… Сейчас, он далеко от Чикаго – так как из института, его отправили на стажировку в штаб-квартиру Шанель, где его будут пробовать, как фотографа на мировых показах. Что же, думаю, на этой ноте мы и покинем США, открывая для себя Францию…

Париж, Франция

Наверняка, сейчас вы вспомнили Наполеона, Эйфелеву башню и… Сорбонну. Эва Грей и Жаклин Кавана, уже год, как её выпускницы.

Последняя – более известная в мире высокой моды, – да и во всём мире, – как Джеки Кэй, сейчас затмевает своей популярностью Бьянку Балти, Кару Делевинь, Барбару Павлин и многих других, более молодых красавиц.

Зарабатывать на жизнь собственными лицом и телом она начала в семнадцать лет, и, сейчас – в свои полные двадцать, она имеет огромные деньги, богатых поклонников и плотно забитый график. Так же, она заключила миллионный контракт с домом моды Шанель… На этом, мы остановимся, читатели. Ибо последующее повествование будет являться пересказом того, что будет происходить.

Относительно недалеко от столицы Франции, в провинциальном городке, в аббатстве Сенанк – верою, трудом и правдой служит Богу Фиби Грей. Скорбь её утихла, уступая мыслям о высоком. Любовь, что жила в её детском сердце маленьким росточком, разрослась и возвысилась над всеми неправдами и тяготами. Она чтит это чувство высоко, поминая Адама в искренних и долгих молитвах. Она расписывает храм, пишет красивые и светлые картины – такие же, как и её душа, и, видимо, смиренно и покорно дышит под покровом храма. Она всех простила. Со всем смирилась и всё приняла. Когда к ней приезжал отец, их разделяли ворота монастыря. Он просил её вернуться в жизнь, «не губить себя». А девушка на это, лишь передала записку, так как, на тот момент, ещё не могла разговаривать. «Я спасаю себя. Я служу Богу. Я стараюсь спасти вас» – вот, какие слова хранил лист. Кристиан смог лишь оставить её, сдерживая колющие в глазах слёзы…

А брат предмета её скорби, Ян Флинн, до сих пор жарко любивший её, но женатый на дочери хирурга, служащего при королевском дворе в Великобритании, стал мудрым и консервативным политиком, заседающим в самом парламенте…

Кембридж, Массачусетс

Гарвард. Помните, кто обучается здесь? Даниэль Гриндэлльт. Она сменила много парней, как и меняла причёски, стиль в одежде, взгляды на жизнь. Дана познавала себя и – все эти пять лет -уделяла внимание только себе. Ей, по правде говоря, не терпится закончить учиться и переехать в Чикаго, чтобы вернуть мистера Теодора Грея. Ни в одном из парней, которых она встречала на своём пути, она не находила ничего, что было в Грее.

Кстати. Помните фотографии, которые Айрин получила от своей любезной матери? Это последняя ночь Гриндэлльт с Греем… Только не поймите меня превратно, читатели!

Элена встречалась с Даниэль, чтобы сказать ей, что они – в одной связке. Линкольн уверила, что разрушит связь Айрин и Теда, если та сможет напоить Грея на светском приёме одним химическим составом, который буквально превращает человека в овощ. Мы знаем, что эта стервь может…

Следующее действие – привезти его в отель комплекса «Шахматы». Там, Элена установила маленькие фотоаппараты, и попросила Дану изображать половой акт. Грей ничего не понимал. Ничего не чувствовал. А на следующее утро, проснулся у себя дома и ничего не помнил. Именно так, мисс Линкольн и мисс Гриндэлльт провернули эту авантюру. Хотя, втайне – миссис Робинсон её ненавидела. Она думала, что Дана в курсе договора – но, об этом, они не говорили, и, поэтому, Даниэль до сих пор остаётся в неведении.

Нельзя сказать, что натура она полностью сгнившая. Запутанная, одинокая, быть может… Но она сильная. Ей удалось избавиться от зависимости от «таблеток позитива». Она прекрасно учится. Скоро её выпуск. Она верит в то, что её час ещё настанет. Ведь всё, что она делала – было ради любви. Более того, в недавнем времени она потеряла мать, и, чуть ли, не покончила с собой – её спас отец. Вытащил из ванны, где она пустила кровь из вены прочь. Ему, всё-таки, не хочется, чтобы планы с контрактом провалились окончательно…

Лонг-Бич, Калифорния

На самом берегу Тихого океана, где-то около одиннадцати часов вечера, вы, ежедневно, можете наблюдать одну и ту же картину. Красивая блондинка в ситцевом платье, тёмных очках в стили шестидесятых годов, гуляет в одиночестве по тёплому песку, очень часто – босиком. Ветер треплет её локоны, а грустная улыбка на не накрашенных малиновых губах, вызывает тоску и желание бесконечно смотреть на её гордый стан и прекрасный силуэт. Мисс Айрин Уизли…

Внешне, она изменилась совсем немного. Быть может, стала ещё ярче, даже -прекраснее. Её мать, Элена, часто приезжала в кампус, прося переехать из общежития Калифорнийского университета к ней на квартиру, расположенную недалеко от западного побережья. Но упрямая дочь всегда отвечала ей категоричным отказом.

Однако, мисс Уизли всегда была не против совместного шопинга, обучения всяким женским хитростям, да и просто – новым познаниям, которые являются обязательными в светских кругах. Элена, как она и обещала самой себе, сделала её женщиной с большой буквы, умеющей держать себя… Хотя, Айрин всегда отличалась этой способностью, если вы помните. Наверняка, это её врождённая черта. Элена Линкольн, лишь, усовершенствовала её.

Что можно рассказать ещё? Пожалуй, мировые танцевальные турне принимали столь талантливую, как и саму Айседору Дункан – Айрин Уизли, давая ей многочисленные награды и огромные, звёздные надежды. Она даже приняла участие в съёмке фильма, на студии в Голливуде, где была задействована, как хореограф-постановщик танца – и исполнительница его самого, в компании своих некоторых однокурсниц. Ей осталось, как и многим героям, совсем недолго до выпуска… Но она толком не решила, как она будет жить дальше. Словно, потеряна. Точно не может принять никакого решения с тех пор, как Тед Грей исчез из её жизни. Она по-прежнему любит его. За все пять лет – она ни с кем не встречалась, ни с кем не спала – причём в двух смыслах этого слова. Она верна ему. Айрин уверена, что любить одного человека всегда – не может быть неправильным. Все её ухажёры терпели умопомрачительное фиаско. Особенно большое количество сих окружало её тогда, когда – первые годы, – она работала в дешёвых барах – сначала официанткой, потом – танцовщицей… Терпела немало. Но всегда оставалась выше всего того, – извиняюсь, – дерьма, что происходило в её жизни. Она не искала Грея… Но при его имени из чужих губ, при видении его в своих снах, она… Она переставала быть похожа на себя. Он менял её, будучи вдали.

Сейчас, её настойчивый поклонник – упоминаемый мною когда-то – Бредли Ривз, старается не покидать её надолго. Защита дипломной работы – и, он, режиссёр игрового кино. По иронии судьбы, его закинуло в тот же университет, куда судьба – или – Элена, определила Айрин. Сначала, он держался от неё, как можно дальше, но прежние чувства ожили в его душе и он не думает задавливать их снова.

Что же дальше?.. – спросите вы?

Господи, надеюсь, я не умру и смогу всё дописать.

Комментарий к Part 2. Prologue

А я решила немножко поиграть) И выложить пролог ещё раньше:)

========== Dependent ==========

Айрин

Пожалуй, я никогда не скучала так сильно, как сегодня. Все мои подруги готовят наряды к выпускному в нашем университете, об этом вся их речь. Я переживаю по поводу своего последнего танца на оценку, но это никого не интересует. У каждой свои проблемы и мне, по правде говоря, нет дела до них. Впрочем, как и им до меня. Всем, кроме Бредли.

Признаться, я не замечала его целый год. Я не могла отойти от того, что происходило со мной в Сиэтле… До сих пор не могу! Даже теперь, когда Бред искренне заботится обо мне, пытается ткнуть меня носом в свои чувства, у меня не получается… отпустить себя. С ним я всё равно чувствую себя не в своей тарелке. Девчонки изумляются, почему я игнорирую всех, кто хочет завязать какие-то отношения со мной. Изнывают, желая получить подробности об этом неповторимом и незаменимом экс,, а я… не могу рассказать. Горло сдавливает ком. Все девушки, с которыми я общаюсь, страдают от недостатка мужского внимания, которое с избытком их окутывает. Марлен так и спросила меня – «Почему ты ни с кем не трахаешься?». Это не поставило меня в тупик. Я ответила прямо о том, что бешенством матки я не страдаю, что без любви – это грязно и глупо, что это не принесёт мне не только удовольствия, но и ничего хорошего не принесёт. А кроме того, я… Я физически не смогу. Я это знаю. Я это чувствую. Меня воротит, когда я представляю чужие руки на себе, чужой взгляд, чужие липкие губы и влажные ладони. Только Грей имел надо мной власть. Только этот, чёртов Грей, давал мне себя, прося взамен лишь одно – чтобы я приняла его, овладела им самим, любила его. Он, иногда, мерещится мне. Чаще снится. И я знаю, что если он когда-либо позовёт меня, я прибегу к нему, ломая руки. Хотя, этого не происходит и не произойдёт. Долгие пять лет я ничего о нём не знаю.