Текст книги "Мистер Грей младший (СИ)"
Автор книги: Каролина Янис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 52 страниц)
Я закатил глаза и издал вымученный стон сквозь сжатые губы.
– Ясно, – сказал я, – Посмотрю по обстоятельствам.
– Так намного лучше, мистер Грей, – сказал он, – Ладно, поговорим позже. Твоя мамочка вырывает у меня телефон.
Я улыбнулся.
– Хорошо, – сказал я.
– Мальчик мой, привет, – раздался нежный голос мамы, и я почувствовал, что расслабляюсь.
– Привет, – сказал я.
– Как ты? Как Айрин? Вы хорошо доехали? – засыпала она меня вопросами.
Я широко улыбнулся, вспомнив себя, Айрин, нашу поездку.
– Отлично, спасибо. Всё отлично.
– Я очень рада, что ты счастлив, Тед, – в её нежном и радостном голосе, в то же время был какой-то надрыв.
– Мам, всё в порядке? – сразу спросил я.
Раздалась звенящая тишина, и я нахмурился.
– Да. Всё в порядке, Тед. С чего ты взял? – быстро стала отвечать мама.
– Что ж, хорошо, – сказал я, не отказываясь от затеянного разговора, а лишь перенося его, – Я соскучился. Скоро увидимся?
– И я очень скучала, – произнесла Ана со вздохом, – Конечно, мы только заберём Софи и сразу же домой.
– Буду ждать встречи, – произнёс я.
– И я, – ответила Анастейша и нажала «отбой».
Поскрипывая от раздражения зубами, я подъехал к нашему дому. Я и Джемма не виделись почти год. Я её давно возненавидел, абстрагировался от неё, и вот, пожалуйста. Здравствуй, прошлое! Я с досадой простонал и потёр лицо ладонями, припарковав свою Ауди в гараже. Чёрт, почему это случилось?! Неужели, у Брэйли не было других подруг, которым нужна была работа? Я злился. На всё. И на себя в первую очередь. Мне была дика сама мысль, что мы с этой шалавой снова увидимся – так судьба преподнесла мне сей «милый подарочек».
Я выходил из машины свободной и раскованной походкой, вживаясь в беззаботного нахала Теда Грея, которого она более-менее неплохо знала. Как же мне хочется послать всё нахер. И, сказать по правде, я не знаю, что меня держит.
Взяв дорожную сумку из багажника, и найдя свой блейзер на заднем сидении, я пошёл к входной двери, которую мне открыла… эта похорошевшая сука. Она улыбалась, и я без колебаний оскалился ей в ответ.
– Привет, мистер Грей, – сказала она сладеньким голосом, пропуская меня внутрь.
– Приветствую, – сухо сказал я.
Её глаза оледенели и она не произнесла больше ни слова. Проигнорировав её оценивающий взгляд, я, вдыхая аромат родного дома, отправился в свою комнату.
Не желая заниматься самоанализом и бесконечным оцениванием сложившейся ситуации, я отправился в душ. Кипяток был мне необходим, чтобы прийти в себя, привести мысли и тело в порядок. Почистив зубы и одевшись, я разобрал сумку и подключил заряжаться iPhone. Надеясь, что этой стервы на кухне нет, я решил спуститься и найти чего-нибудь поесть. Но не тут-то было.
Она стояла за барной стойкой и смотрела впереди себя, попивая, скорее всего виски.
– Чувствуешь себя как дома? – резко спросил я, зайдя в комнату. Она вздрогнула от неожиданности.
– Тедди! Ты меня напугал, – проговорила она, откашливаясь.
– Первое, я тебе не «Тедди», – жёстко проговорил я, – А второе, при уже к себе, ты меня раздражаешь, – сказал я, оперевшись локтями о стойку, и сомкнув руки в замок.
Она быстро показывает мне свой драный язык, и выпивает остаток виски одним махом, после чего отставляет бокал.
– Тедди, не будь букой, – голос Джеммы становится медовым, а рука скользит по поверхности барной стойки, – Я же знаю, что ты всё о нас помнишь… В мельчайших подробностях.
Её губы растягиваются в приторной улыбке, а на щеке появляется ямочка. Джемма опускает кисть на кончики моих пальцев, но я тут же чувствую холод и отвращение, с тихим рычанием отбивая её руку – и сразу же хватаю её запястье. Она немного хмуриться оттого, что я очень сильно его сжимаю. Моё лицо приближается к её, карие глаза Джеммы загораются, улыбка перестаёт быть напряжённой.
Дорогуша, зря ты расслабилась. Теодор Грей готов поносить на тебя нецензурную брань и бесконечный не разбавленный сарказм.
– При всём уважении к женскому полу, ты стерва и дрянь. И я ничего не помню, кроме того, что ты самая обычная, самая заурядная шлюшка, которая может сосать как и кошелёк, так и член партнёра с одним и тем же энтузиазмом, – с медью в голосе высказал я, смотря в её равнодушные пустые глаза.
Джемма выдернула руку из моей и дала мне леща. Моё лицо – недвижимая бронзовая маска. Ничего не выражает: ни одной эмоции, ни одного движения, ни капли жизни. Кожа моя от злости и ярости побледнела сильнее. Даже там, на месте удара, где могла покрыться багряным румянцем. Джемма сжала губы.
– Ты – ублюдок, – выплёвывает она с мрамором в каждом звуке.
Я радостно и подоночно-счастливо улыбаюсь. Вот так, дорогуша.
– Увольняйся по собственному желанию, ибо каждый день, я буду высказывать к тебе своё отношение, – говорю я и беру яблоко из фруктовой вазы, жадно его откусываю.
Глаза Джеммы теряются, как и её лицо. Она смотрит то мне в глаза, то на мой рот, и никак не может определиться, какая часть моего лица её больше всего интересует. Шлюшка – этим всё сказано. По дурости, хочет всего, сразу, и с презентом.
– Вот что тебе нужно, – выгибает она бровь, – Моё увольнение?
Джемма обходит барную стойку, смотря мне прямо в глаза и останавливается только тогда, когда я бросаю на неё предостерегающий взгляд. Она хитро улыбается.
– Я не собираюсь терять эту работу, – выводит она каждое слово губами, – Меня может уволить только твой отец. И чем раньше это случиться, тем скорее я пойму, что это по твоей доброй воле, медвежонок Тедди. А это подтвердит, что тебе трудно со мной. Подтвердит то, что ты хочешь меня и устал бороться с собой. Вот, что подумаю я и о чём буду думать в первую очередь.
Мои глаза расширяются и я сглатываю кусочек яблока, который не успел проглотить.
Сука. Стерва. Дрянь. С чего она надумала себе эту чушь?!
Джемма наклоняется к моей руке с красным спелым плодом, и столь же жадно, но изо всех сил стараясь выглядеть сексуальной, отгрызает кусок, обнажая ровные белые зубы. Она прожевывает, не убирая от меня взгляда.
– Очень вкусно, – одобрительно шепчет она, – Буду ждать твоих оскорблений с нетерпением. Как никак – это проявление внимания, милый.
Я стискиваю челюсть. Впервые мне хочется стать кем-то сильным, кем-то диким – бросить её на пол и проявить методы садизма. Притом, что я никогда не хотел делать женщине больно, мне хочется сделать это что-то с Джеммой. Я хочу крепче взять кусанное ею яблоко и засунуть прямо в это наглое, грубое, бездонное горло.
– Иди ты к чёрту, сучка, – наклонившись к ней, шиплю я, и больно задев её плечом, вышагиваю по направлению к своей комнате, оставив зависнуть за моей спиной.
Но яблоко жжёт руку и вызывает отвращение от мысли о том, что она его кусала. Сколько членов успело побывать в её грёбаном рту? Я кривлюсь и кидаю яблоко за своё плечо – прекрасно зная, что попаду в неё.
– Чёрт! Мои волосы! – взвизгивает стерва, и я с трудом сдерживаю радостный смех, представляя, как обглоданное яблоко застряло в её «хвостике».
И лишь поднимаясь по ступеням, я бросаю на неё взгляд. Она выкидывает полу-огрызок в мусорный блок, смотря на меня с ненавистью и вызовом.
Ты очень скоро уволишься, Джемма, ибо Теодор Грей, тот, которого ты не знала – покажет тебе, что такое ад.
Я вхожу в свою комнату и падаю на кровать. От злости, переполняющей меня, мне хочется всё разрушить, но я делаю глубокий успокаивающий вдох и снимаю с зарядки iPhone. Мне нужна Айрин. Я уже дико соскучился. Поэтому, я так бешусь. Поэтому, мне не хватает кислорода. Поэтому, я хочу перевернуть мир вверх дном.
Дрожащими пальцами, я набираю ей СМС. Детка, ты мне нужна.
Айрин
Горячая ванна меня расслабляет, и я, улыбаясь самой себе, наслаждаюсь потрясающими мгновениями осознания своего счастья. Тед. Одно имя теперь вызывает в моём сердце тайфун и дарит невероятные ощущения. Воспоминания о том, что было сегодня – было сверхреальности. Он на моём теле – такой опытный, тяжёлый, сильный, нежный… Как я жила без такого, как он? Видимо, это было лишь существование, немного похожее на жизнь. В него нельзя не влюбиться: в эти глаза, в эти сильные руки, в эти дерзкие губы. Рядом с ним – я не могу думать ни о чём, а когда далеко – то думаю только о нём. Как бы мне хотелось знать, что он тоже думает обо мне.
Выйдя из ванны, я спускаю воду и тщательно вытираю своё тело полотенцем, довольная тем, что давно научилась взаимодействовать с воском. Теперь, я знаю, что это нравится Теду. Более-менее высушив волосы без помощи фена, я одеваю свой тёмно-бордовый шёлковый халатик и выхожу в свою комнату. Мой мобильник оповещает меня об СМС. В надежде, что это Тед, я подхожу к нему и открываю «входящие». 6! И все от Теда, с разницей во времени 5-7 минут!
«Айрин, мы не вместе всего час, но я уже дико скучаю»
«Айрин, ты нужна мне каждую минуту»
«Айрин, ответь, не испытывай судьбу»
«Айрин, клянусь Богом, если ты сейчас же не выйдешь на связь, я приму радикальные меры»
«Айрин, твоё решение таково, да? Чрезвычайные меры, чёрт подери?!»
«Бля. Я выезжаю!»
Я улыбаюсь экрану, как дурочка, и в моей душе разливается тепло. Как легко его взбесить! Мой злюка.
«Эм, Тед, я была в душе. Расслабься, если это ещё возможно, о’кей?»
Ответ приходит через семь секунд.
«Открой мне чёртову дверь, иначе я её сломаю»
Понятно. Расслабиться он сейчас не может.
Он здесь. Сердце тарабанит в грудную клетку, ломая рёбра, и я сбегаю по ступеням своей комнаты вниз, к прихожей, к нему…
Немного помедлив в поиске ключа, я открываю дверь. Тед смотрит на меня исподлобья томным взглядом, но лишь его глаза проносятся по моему телу, я чувствую, как загораются мои щёки и какой неистовый блеск поселяется в его зрачках.
– Заходи в дом, ты после ванны, а на улице прохладно, – говорит он, наступая на меня, и я пропускаю его, ступая обратно – внутрь. Только мы переступаем порог, и я закрываю на ключ дверь, Тед подхватывает меня на руки и несёт в мою комнату.
– Прости за столь поздний визит, но я должен был видеть тебя, обнять тебя, поговорить с тобой, поцеловать тебя, – начал Тед, сев рядом, опустив меня на кровать.
Он бы так и дальше продолжал перечисление, но я не дала ему закончить – нежно поцеловала его губы.
– Айрин, я, – он выдохнул, его мутные голубые озёра потемнели, – Ты не отвечала на СМС-ки, и я что только себе уже не нарисовал. Пожалуйста, не делай так больше, – в его глазах было такое беспокойство, что я даже застыдилась.
– Хорошо, не буду, обещаю, – тихо сказала я, – Ты хочешь поговорить?
– Да, – мягче сказал он, – Но когда я взял тебя на руки, а после понял, что под этим эротичным халатиком ничего нет, то хаотично растерял все мысли.
Я чувствую, что краснею и широко улыбаюсь.
– Тед, ты такой Тед, – вздыхаю я.
– Красноречиво, мисс Уизли, – шепчет он и снова целует меня. Моё тело, каждая жила и каждая кость – становятся мягкими и упругими.
– Айрин, я кое-что вспомнил из того, что хотел сказать, – пробормотал Тед, – Когда я ехал за тобой, я был полон радужных надежд. Я был уверен, что мы – не знаю как —, но обязательно будем вместе. Я и представить не мог, что… что всё будет настолько прекрасно. Я думаю, что ты должна знать: основная часть моих мыслей носит имя «Айрин». Знай, что я задаюсь вопросом: есть ли кто-либо счастливее меня, когда я с тобой? С тобой мой мир другой, Айрин, и я хочу быть в этом мире всегда, рядом с тобой и только. Кажется, прошла вечность за этот час, пока мы были вдали друг от друга. Прошёл час, а я уже устал. Очень устал. До бессилия в каждой мышце. Обними меня, умоляю, – попросил он, и я, едва дыша от волнения, от его слов, которые выносили меня в поднебесье, села на колени на кровати и крепко обняла его сильные плечи, которые поникли и требовали моей ласки – сейчас и немедленно.
– Ты тоже нужен мне, – сказала я тихо, – И больше ничего не надо.
– Я останусь у тебя сегодня, – прошептал он в мои волосы, – И плевать, что мне за это будет.
========== The first half ==========
Теодор
Воскресным утром я проснулся гораздо раньше Айрин. Ночь мы провели аналогично той, что и в доме её бабушки. Немного странно, и, кажется вошло у нас в традицию – заниматься нашим своеобразным сексом во всех местах, кроме кровати, а кровать использовать по её прямому назначению. Включив iPhone, я был искренне счастлив, что вчера ночью его отключил. Фиби. Она и до мёртвого дозвониться. 16 пропущенных от неё, 3 от мамы, и, от отца, естественно ничего.
Около часа я сидел на кровати, и ждал пробуждения Айрин. Но ничего подобного не было. Только приоткрытые губы иногда слегка сжимались, а длинные ресницы подрагивали. Моя красивая девочка, если бы это было в моих силах, мы бы не расставались сейчас. В такие моменты, люди, склонные размышлять, предались бы этому занятию. Как и я в том числе. Я начал думать о будущем… Нашем будущем.
А что, если мы поступим учиться в один город? Я сниму нам квартиру, чтобы ей не приходилось жить в какой-то грязной общаге, с пьющими уродами и шлюшками-наркоманками. Мы бы каждое утро просыпались вместе, после университетских пар встречались и шли в какое-нибудь кафе, рассказывая друг другу о проведённом дне. Радовались бы друг за друга за каждую сданную сессию, а на каникулы…иногда ездили домой, а иногда поближе к морю или в горы. Это было бы просто прекрасно! Жизнь с ней. Я хотел поделиться своими мыслями с Айрин, я уверен, она бы разделила мою идею, но она спала. Крепко. Она устала. А мне нужно было ехать.
Я понимал, к своему глубочайшему сожалению, что расстроил маму и Фиби, а Кристиана, наверняка, разозлил. Найдя лист бумаги на столе Айрин, я оставил записку с простым и честным текстом:
«Ты самое важное. Остальное не в счёт»
Я оделся, умылся, аккуратно и беззвучно открыл окно, в которое забирался несколько раз. Мысленно благословив себя, я начал выбираться из комнаты моей девочки от которой хочу всего: любви, девственности, жизни. Всего. Я хочу от неё всего.
Утро в Сиэтле имеет свою смутную прелесть. Хоть весной оно бесцветно, оно свежо и у каждого здания есть преимущество покорить своими красками, которые бросаются в глаза на фоне серого и пустого неба, пронизывающего всё вокруг свежим прохладным воздухом, который, порой, трудно вдыхать.
Через пятнадцать минут езды в машине, в которой каждый сантиметр, звук и запах напоминал Айрин, я припарковался в нашем гараже. Когда я зашёл в дом, было почти десять утра; встречать меня никто не вышел, и я даже не был удивлён. Прошагав через холл в глубокой тишине, я очутился в гостиной. Отец сидел здесь один на диване, закинув ногу на ногу, и читал Таймс. Когда я вошёл, он даже не взглянул на меня.
Даже не забавляет – вот, насколько всё прискорбно.
– Привет, – поздоровался я.
– Да ты что? – сразу же спросил он, кинув то, чем был «увлечён» на журнальный столик.
Его убивающие глаза метнулись в мои, он встал. Как всегда: безукоризненный костюм, равнодушное лицо, за которым он пытается успешно скрыть съедающее его изнутри раздражение, и изнуряющий металлический взгляд серых глаз.
– Где ты был, чёрт тебя подери? – холодно спросил он, – Это уже через чур, не находишь? Я иду тебе навстречу, покупая тебе машину, разрешая тебе Даллас, позволяя тебе поехать за девушкой! И это твоя благодарность? Нервы Аны, Фиби, мои в конце концов? Я не знаю, чего ты добиваешься, Теодор, но мой совет тебе: имей совесть, хоть самую малость.
Он был чертовски, как всегда, прав. И это меня бесило в первую очередь.
– Пап, я…
– Где ты был? – резко спросил он, и его ледяные глаза зло сверкнули, не предвещая ничего хорошего.
– Я был с Айрин, – так же резко ответил я.
Кристиан сжал губы и прищурился.
– Всё настолько серьёзно? – спросил он.
– Да, – без колебаний, ответил я, питая надежду, что он всё поймёт.
Кристиан сжал желваки и опустил глаза на валяющийся Таймс, почесал подбородок и снова посмотрел на меня, вытаскивая душу из тела. Обойдя столик, он подошёл к панорамному окну, засунув руки в карманы брюк. С минуту он стоял неподвижно, видимо, считал про себя, чтобы подготовиться к следующему неизвестному мне шагу. Так он делал всегда, когда стремился прийти к какому-либо решению. И далеко не всегда это решение меня радовало, или шло на пользу. Наконец, он обернулся, лицо его изображало решимость.
– Что же, Тед, – начал он, потерев переносицу, – Если всё обстоит так, то, в скором времени, я бы хотел, чтобы ты познакомил её с нашей семьёй. Только подумай и определи, насколько это серьёзно и важно. Это первое, – Кристиан начал прохаживаться вдоль комнаты.
Блядь. Если это – первое, то обязательно будет – второе, и третье, и не дай Бог ещё какое-нибудь.
– Второе, – продолжил Кристиан, и я закрыл глаза, чтобы не поднять их к потолку, – Я согласился на контракт с Грейсоном, он помог мне с определением места твоего дальнейшего обучения. Гарвард. Его дочь будет учиться там, и он сказал, что запросто сможет определить тебя туда.
Твою ж мать! ..
– Третье, – он сделал паузу, – Твои знания в экономике и, как сказала директриса, в истории и математике, чёрт возьми, желают лучшего. Я договорился с профессорами университетов по всем трём предметам: три часа в неделю ты будешь уделять экономике, помимо школьных занятий, по два часа в неделю математике и истории. Я не хочу, чтобы мой сын поступил в Кембриджский университет ничего не знающим лодырем. И это, мой друг, не всё.
Бля, кто бы сомневался, мистер Грей?
– Чарли Бинз звонил, и оповестил меня о том, что возобновляет байкерский клуб, который ты покинул год назад по личному желанию. Думаю, подобные дополнительные занятия не будут лишними для современного молодого человека. Я сказал Чарли, что ты согласен, – с умиротворённым лицом завершил Кристиан, но заметив моё оцепенение и неспособность что-нибудь ответить, он добавил, – Теперь, всё.
Я стоял, онемев от этого тона, от этого человека, распределяющего и контролирующего мою жизнь во всех направлениях. Я тяжело сглотнул и сделал глубокий вдох.
– Ты это серьёзно? – с вызовом бросил я.
– Более чем, серьёзно. И попроще лицо, мистер Грей.
– А ничего, пап, что хоть на один из этих пунктов требуется моё чёртово согласие, или хотя бы высказывание собственного мнения? Почему ты считаешь, что должен всё решать за меня? Почему…
– Молчать! – Кристиан повысил голос, я прервался.
– Потому что я намного старше тебя и умнее; потому что я твой отец, и желаю только лучшего. Потому что я хочу вырастить всесторонне развитого молодого мужчину, а не первого по кискам, если говорить на доступном языке. Потому что хочу научить тебя принципу того, что за всё нужно платить: за ум, за образованность, за привлекательность. И чтобы это было, нужно что-то делать. Потому, наконец, что мастеров в постелях полно, а гуру в профессиях – раз, два и обчёлся! Сейчас не самое время влюбляться. Но если ты говоришь, что у вас «всё серьёзно», то вы и будете вести себя, как серьёзные взрослые люди, а ни как Ромео и Джульетта, погубившие в итоге друг друга. Ты – будущее кампании, чёрт тебя подери! И если ты, вместо того, чтобы заниматься и зубрить по ночам, будешь прятаться под девичьим одеялом – ничего из тебя не выйдет. А я твой отец. И я не могу этого допустить. Разговор окончен, и мои решения, после того, что ты выкинул, пересмотру не подлежат, – голос Кристиана рассёк воздух, наполняя его раскалённым металлом и он вышел из гостиной, оставив меня замеревшего в комнате. Я сжал кулаки и стиснул зубы.
Блядь! Всё снова. Моя жизнь опять под контролем. Я пытался сдерживаться —, но не смог, и со всей грёбаной силы пнул ногой журнальный столик, перевернув его вверх тормашками, и то, что было на нём – вылетело с шумом на пол. Твою мать! Этого было мало. Чертовски мало. Я схватил себя обеими руками за затылок, мои руки зудели, а нервы были на пределе. Чёрт, всё не может быть так! Я зажмурился и тяжело задышал. Послышались шаги, и я открыл глаза. Блядь.
Из кухни-столовой вышла Джемма, и с усмешкой на губах посмотрела на меня. Только её здесь не хватало. Паршивая дешёвая сука.
– Оу, сладкий мальчик очень зол, – сказала она, заходя в глубь комнаты.
Я подошёл к ней так близко, насколько позволяло моё к ней отвращение – на расстояние вытянутой руки.
– Иди. Отсюда. Ко всем. Грёбаным. Херам, – сквозь зубы процедил каждое слово я.
– Ой, ты и правда очень злой, – захлопала она ресницами.
– Я просто пиздец, какой злой, и если ты сейчас же не заткнёшься, я придушу тебя!
Джемма притворно надула губы, и с наигранной досадой покачала головой.
– Ты не поверишь, Тедди, как я хочу ощутить твои руки на своей шее… На своём теле… Везде, «мастер по кискам», – усмехнулась она.
Сука. Я её ненавижу. Она меня бесит. Я сжал желваки и бросил на неё уничтожающий взгляд, еле сдерживаясь, чтобы не высказаться ей в лицо. Уверен, если бы я открыл рот, то она увидела бы список нецензурных выражений на моём языке. Я не должен ей показывать, что она так выводит меня из себя. Нет, чёрта с два! Я перевёл взгляд в дальнюю стену, и уверено прошагал к своей комнате, в которой планировал всё, нахер, развалить.
Едва я поднялся, и ворвался в комнату, то начал переворачивать всё, что попадалось под руку и под ноги: стол, торшеры, стулья, тумбы, пуфики. Я то рычал, то просто хрипел, и блядь, мне реально становилось легче. Относительно легче. Злость кипела в любой части моего тела, и только из-за жалости к Бастилю, я не пошёл в спорткомплекс. В итоге, я, выдохшийся, уселся на кровать и опёр локти о колени, уронил на руки голову. Дверь в мою комнату – за моей спиной – без стука отворилась.
Наверняка, это опять та самая дрянь. Как я понял, она прибегает на шум упавших предметов и не упускает возможности, чтобы позлорадствовать мне, разозлить ещё сильнее.
– Джемма, твою мать, и без тебя тошно! Потом уберёшься в моей комнате, когда меня не будет рядом за сотни километров отсюда! – прорычал я.
– Жесток, – я услышал голос Софи и обернулся.
Она слабо улыбалась краешком губ, осмотрела меня, затем, мою комнату. Я глубоко вздохнул, вытянул из себя вымученную улыбку.
– Софи, – сказал я, и снова посмотрел перед собой.
Она осторожно подошла к кровати, перешагивая через развалины моей комнаты, и села рядом со мной. Софи положила руку на моё плечо и крепко его сжала.
– Я слышала всё то, что говорил тебе твой отец.
– Слышала?
– Ну, он был довольно громким, а я сидела в соседней комнате, пила кофе. Как только вы закончили разговор, я ушла. Скажи, ты как?
– Разбит, – признался я, – Я рад, что ты здесь.
Софи улыбнулась и потрепала меня за плечо.
– Где мама, Фиби? – спросил я.
Взгляд подруги потускнел и она сжала на мгновение губы, положила руки на свои колени, принялась их разглядывать.
– Кристиан очень свирепствовал из-за того, что тебя не было дома ночью и…
– И?
– Они с Аной начали ругаться в кабинете, потом, он сказал что принял решение насчёт тебя, – вздохнула она.
– Это не новость, – усмехнулся я.
– Потом, он сказал, чтобы Ана повела Фиби к гинекологу. Он сказал Ане, что принял это решение после их поездки к Максу в Портленд. Проверить, не потеряла ли она случайно девственность, – Софи тяжело вздохнула и накрыла лицо руками.
– Блядь! – простонал я.
Господи, это полный отстой. Стоп. «Их поездка к Максу в Портленд»? А это-то что значит?
Я откинулся спиной на кровать и плотно зажмурил глаза. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох, Грей.
– Что ещё за поездка? – спросил я, как можно более спокойно.
– Ох, ты же не знаешь! – Софи шлёпнула себя по лбу ладонью, и так же откинулась на кровать, – Фиби не смогла дозвониться Максу, чтобы пригласить его на вечеринку, посвящённую дню рождения Эвы. Тогда, она попросила Кристиана о помощи и они отправились в Портленд на вертолёте. Как Фиби рассказывала, у них с Максом получилось договориться, только вот Кристиан отнёсся к этому парню предвзято. И, после того, что ты «выбросил», как сказал мистер Грей, вчера, он посчитал своей обязанностью получше следить за вами. И сказал Ане повести Фиби к доктору Грин.
– Чёрт, чёрт, чёрт… это всё из-за меня! – я закрыл лицо руками и простонал, – Я виноват.
– Эй, Тед, – Софи приподнялась на кровати и стащила с лица мои руки, – Ты не виноват в том, что влюбился и что хотел провести ночь с девушкой, которую ты любишь. Просто, тебе следовало хотя бы предупредить, и всё.
– И я виноват.
– Нет, Тед, нет! Ты даже не мог подумать, что всё обернётся именно так! Это же не умышленно. Всё будет хорошо, обещаю. Не убьёт же Кристиан свою дочь за то, что она больше не ребёнок, ведь правда?
Я посмотрел на Софи, отчаянно ждущую подтверждения моих слов.
– Возможно, Фиби повезёт, но Макс, – пробормотал я.
Софи отрицательно покачала головой.
– Фиби не такая. Она защитит Макса, скажет правду, скажет, что это не он! – положив руку мне на плечо, проговорила она.
– По твоему, она с потрохами сдаст своего любимого Адама? Да отец его зароет, а не просто будет против них.
Лицо Софи стало испуганным и потерянным. Она повалилась ничком в одеяло и простонала.
– Господи!
– Только на Бога и остаётся надеяться, – пробормотал я, – Ты слышала, что он сказал? Гарвард. Грёбаный Гарвард, где я должен буду обучаться с Даной. Ещё эта Джемма, – сквозь зубы процедил я.
– Подожди, подожди, – Софи приподнялась на локте и посмотрела на меня, – Так это та Джемма, которая… Боже мой! Была твоей, так называемой, первой девушкой?
– Да, она, – выплюнул я, – И я не знаю, как от неё избавиться.
– Игнорируй. Забей. Пусть катится к чёрту.
– А что делать с Гарвардом?
Софи нахмурилась и хитро улыбнулась.
– Нет такого универа, из которого нельзя вылететь после первого же семестра, – с улыбкой проговорила она, – А по поводу «вылета» можешь поучиться у Адама Флинна.
Я, вдруг, расслабился и расхохотался.
– Ты тоже знаешь эту историю? – спросил я, улыбаясь.
– Ян потрудился, – ответила она.
– Кристиан расписал всё моё свободное время, – задумавшись на мгновение, сказал я, – У меня не будет возможности видеть Айрин, кроме как только в школе, по воскресеньям, и во сне.
Софи изогнула бровь.
– Настоящая любовь способна на что угодно, – сказала она убедительно, – Люди и во время войн находили места для уединений, в наше время – это, тем более, без проблем. И потом, можно совмещать приятное с полезным. Порекомендовать своих профессоров Айрин, или… или встречаться в байкерском клубе Бинза, катать Айрин на байке, целоваться с ней на нём, делать ещё что-нибудь… Ну, ты же умный мальчик, поймёшь. Ещё Фиби говорила мне, что вы двое записаны в школьном театре. Отличная возможность открывается у вас в гримёрках и за кулисами, Тед, – она настолько похотливо стрельнула глазами, что я, обнадёженный и улыбающийся, густо покраснел и засмеялся.
– Чёрт, Софи! Мне жёстко повезло иметь такую подругу, – ухмыльнулся я.
– Что бы ты без меня делал? – бросила она риторический вопрос, – Кстати, я согласна быть твоим личным секретарём. Хотя бы до моего отъезда, – серьёзно сказала она.
– В каком смысле? – нахмурил брови я.
– В том смысле, что мои консультации и советы бесплатны.
Я снова засмеялся.
– Так-то лучше. Не позволяй какому-то Кристиану Грею превратить тебя в унылое дерьмецо, – продолжила она меня смешить, – И, на всякий случай, запиши на моём мобильнике номер Айрин, вдруг понадобиться.
– Ты так думаешь? – немного неуверенно спросил я.
– Хочешь, не записывай, – она выставила руки ладонями вперёд, – Просто, знаешь ли, всё может быть.
Я пристально посмотрел в её глаза.
– О`кей, давай мобильник, – я протянул ладонь, и Софи достала из кармана брюк свой Samsung.
Я быстро ввёл номер, который выучил почти сразу, как он у меня появился и сохранил его под именем «Айрин».
– Да это, чёрт возьми, любовь, – сказала она, нахмурившись и убирая мобильник в карман, – Знать номер партнёрши наизусть – прелестно, мистер Грей. Мне нравится.
– Можно ещё один совет, эксперт моей души? – поинтересовался с улыбкой я.
– О, – протянула она, поморгав пару раз, – Конечно, мой почтенный элитный клиент.
– Кристиан хочет, чтобы я познакомил Айрин с ним и с Аной, – я потёр лоб, – Я сам ещё не привык к тому, что она моя девушка… Кстати, как ты поняла что мы с ней… полностью помирились?
– Ты был у неё ночью, – тихо сказала она, – Ты планировал быть дома, но не смог без неё и вечера. Нужно быть совсем тупой, чтобы не догадаться, – она развела руками.
Я улыбнулся и кивнул.
– Ну, так что же мне делать? – спросил я, посерьёзнев.
– Рано или поздно это должно произойти, раз ты решительно намерен, – ответила она, задумавшись.
– Я это понимаю, но… как сказать об этом Айрин?
– А в чём проблема? Ты знаком с её родителями?
– С её мамой. Отца у неё нет, – пояснил я.
– Ну, вот. Ничего ужасного в этом знакомстве нет. Для девушки это бывает волнительно, но она только рада, когда парень решает её представить своей семье. Она согласиться, вот увидишь, – бодрым тоном сказала она, но мне было не по себе, и Софи это заметила, – В чём дело, Тед?
– Я… Я не готов пока делиться ей с кем-то. Я вообще не хочу делить её с кем-то другим, – от одного представления мной озвученного, я плотно закрыл глаза.
Софи молчала. И я посмотрел на неё. Она озадаченно меня разглядывала.
– Ты – чёртов засранец и мега-собственник, – сказала она немного пискляво, и пнула меня рукой в плечо, мы засмеялись, – Тед, у тебя дома её точно не украдут!
– Мне нужна хотя бы ещё одна неделя, – взвыл я.
– Ну, неделя – это не так много. Думаю, старшие Греи подождут, – одобрительно заключила Софи, – Надеюсь, Кристиан просит знакомства не со всей вашей огромной семьёй, а только с родителями… Иначе, я переживаю за твоё душевное состояние.
Я с ужасом посмотрел на неё.
– Ты думаешь, мне придётся знакомить её со… со всеми, так скоро? – едва смог выдавить я.
Софи рассмеялась, а затем, успокоившись, погладила меня по щеке.
– Ты такой влюблённый дурак, Тед, – сказала она, убирая руку, – Нет. Конечно, нет. Кристиан не будет настолько торопить события. Особенно, если он собирается отправлять тебя учиться в Гарвард. Туда, куда и Даниэль.
Я ощутил, как кровь закипает в жилах, а сам я белею от злости и ярости, дико переполняющей меня.
– Ты думаешь, это что-то типо «свести по интересам»? Считаешь, что у отца есть надежды на то, что мы с Даной…? – еле высказал я, с трудом мне давалось каждое слово.
Софи лишь пожала плечами.
– Это лишь моё предположение. И шестое чувство, – закончила она, – Хотя, Гарвард это престижный институт… Но чем Кристиана не устраивает Оксфорд? Уверена, что у него и там есть связи, – Софи поднялась с кровати и принялась убираться в моей комнате.
Я положил руку на лоб, проверяя, не достигло ли моё тело температуры покойника. Слишком много всего. Слишком сразу. Слишком быстро. Я, чёрт возьми, не был ко всему этому готов.
