Текст книги "Диагноз: женщина (СИ)"

Автор книги: Ирина Чернова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 63 страниц)

– Тогда пошли дальше? Ты можешь идти? Ноги как? – такая несвойственная ему заботливость растрогала меня чуть не до слез. – Да все нормально, давай, пойдем.

Он поднялся, подал мне руку, помогая встать из травы, поднял пакет, в котором болтались пластиковые бутылки и пивные банки, переделанные в стаканы. Неровные, но все-таки стаканы из которых можно пить воду, не черпая ее ладонями. Остатки цивилизации, блин! Сразу вспомнились всякие туземцы, использующие в своем примитивном хозяйстве остатки мусорных пакетов, обломки машин, черепки от тарелок и пластиковые канистры. Бр-р, надеюсь, здесь наше существование до этого не дойдет.

Поляна, по которой мы шли, расширилась до огромного поля. Темная полоса вдали идентифицировалась как лес и положительных эмоций не вызвала. За лесом ничего не было видно, ни гор, ни городов. Справа кромка леса уходила в сторону и мы потянулись туда, показалось, что там достаточное редколесье и трава какая-то другая, что ли…Трава действительно была гуще и выше, очередная речушка тихо журчала у наших ног. Мелкая, вряд ли она была в этом месте выше колена и удивительно чистая, с мелкими камушками на дне. Напились мы от души, помылись, потерли травой друг другу спины, «постирали» одежду. Даже головы пополоскали. Без шампуня фигово, но лучше, чем ничего, песок и грязь все же смыли. На таком ветерке и солнышке все сохло довольно быстро. Оригинальное зрелище, доложу я вам, представляли трусы и майки с рубашками, разложенные на высоких снопах трав, пока мы сидели в чем мать родила на берегу. А чего, собственно, стесняться? Вокруг ни единой души, даже звериной, непривычно, конечно, без белья, но и рядом не чужой мужик сидит…вон, на нудистских пляжах народу до фига и не стесняется никто никого, хотя на мой взгляд зрелище далеко не эстетическое…

Видать, подобные мысли зрели не только у меня в голове, поскольку Андрей вдруг как-то незаметно подобрался поближе ко мне и сел рядом.

– Ка-а-ать… – Одна рука уже обняла меня за плечи, вторая притянула к себе мой подбородок, – я так соскучился по тебе, а тут еще этот идиотский турпоход в лесу…

Он поцеловал меня сперва слегка, потом все сильнее и сильнее, придерживая затылок одной рукой, а второй подхватывая под коленки…укладывая на землю…его руки уже пошли по груди, дыхание участилось, потемнели глаза…ой, какой же у него бандитский вид с этой бородой…борода уже вовсю щекотала грудь…живот…опять грудь…шею…в животе закрутилось что-то и екнуло…он налег на меня сверху, опираясь на руки и раздвигая ноги…я погладила его шею, опустилась руками на грудь…несколько движений ладонями от груди до живота…ох, хорошо, что тут рядом кроме насекомых и птиц нет никого, все-таки секс на природе для закоренелых урбанистов несколько непривычен…м-м-м, но интересен…особенно вот в такой обстановке…в следующий раз надо только что-то под спину подложить, джинсы его, что ли? А то у меня все время чувство, что подо мной жуки бегают! Речка рядом оказалась очень кстати, лишний раз помыться не помешает, а то по жаре можно так завонять…и как это крестоносцы завоевывали Святую землю, да еще и в доспехах? Да они вообще не мылись, а мочились прямо в латах сидя на лошади! И всякие идиотки в наше время распускают слюни по рыцарям Средневековья! Немытым! Тьфу!

Одежка наша уже подсохла, помыться-подмыться мы успели с удовольствием и бельишко свое натянули, пахнущее, как ни странно, свежестью. Несмотря на все тяготы и лишения, Андрей сидел с достаточно умиротворенным видом. Хм, может, ему секса просто не хватало в дороге, а есть и не обязательно? Зато можно и поговорить…дальше-то куда идти? Мыслей опять никаких, а вдруг он чего придумал? Все-таки в походы или на рыбалку ходил, да не в ближайший лес, как я, а за сотни километров уезжал. Пусть напрягает голову…

– Ну, как думаешь, а теперь куда идти? Вдоль леса, по луговине? – муж сосредоточенно грыз травинку и всматривался в дали лесные. – Чего видишь там?

– Мысль у меня возникла. Ведь люди всегда селились у воды, верно? Может, стоит вдоль реки пойти, вниз по течению, тогда хоть кого-то найдем? Тут речка неширокая, а дальше, посмотри, – он протянул руку в сторону леса. – Река расширяется, надо бы вдоль нее пойти.

Рекой сей поток было назвать трудно, скорее ручей широкий. Но вдоль идти труднее, мало ли какие берега могут быть. А вот насчет людских поселений – согласна, у реки мы их быстрее отыщем.

– Катюша, давай вон туда направо пойдем, вода туда бежит, в лесу и отсюда видно русло, а там поглядим, если что – назад вернемся.

Ох, ну как мне не хотелось силы тратить, чтобы идти к лесу, но для нас все стороны были в принципе одинаковы. Вздохнув, я зашнуровала ботинки и двинулась следом за мужем, бодро пошагавшим вдоль предполагаемой линии спасения.

По берегу речушки мы брели наверное, с час, когда вдруг я влетела прямо в спину Андрея, резко остановившегося впереди меня.

– Стой! – зашипел он мне в полуобороте, придерживая меня отставленной в сторону рукой. – Смотри!

Я завертела головой во все стороны, куда смотреть-то, что там такое?

– Мост! Мост через речку, ты куда смотришь-то? – он весь напрягся и медленно отодвигался за ближайшее дерево, подталкивая и меня в спину. – Тихо, посмотри вон между деревьями…

В том месте, куда он тыкал пальцем, речушка была более узкой, чем раньше, берега были повыше и с одного бережка на другой были переброшены стволы деревьев. Мост!!!

Мы прислушались. В лесу было тихо, никто не бежал, не рычал и не говорил, не наблюдалось никакого шевеленья и ничьи глаза не наблюдали из-за ближайших стволов. Медленными шагами мы приблизились к обнаруженному сооружению. Даже если бы тут лежало только одно бревно, все равно было бы ясно, что оно положено людьми, а не свалилось сюда само по себе, а тут лежали три бревна, аккуратно сцепленные между собой какими-то веревками, подтесанные сверху и по бокам, да еще и заглубленные в землю, чтобы не скатились никуда. Бревна были черные, но не гнилые и не производили впечатления трухлявых. Самые обычные стволы, которых в лесу полно, только вот эти сложены человеческими руками. Люди! Тут ходили люди! Андрей осторожно вступил на мост…сделал шаг, другой…и так же осторожно встал на том берегу. Я посмотрела по сторонам, вниз и не менее осторожно двинулась следом.

– Здесь были люди, причем с топорами и ножами, – почему-то шепотом произнес муж и присел на корточки. – И не поленились свалить три дерева, притащить их сюда и уложить комлем к вершине. Значит, валили деревья на обоих берегах и этот мост им был очень нужен не на один раз. – Он провел рукой по стесанной площадке сбоку. – Тут они брались руками, даже выбита выемка. Я такое на севере видел, когда на рыбалку ездили на Двину. Только вот мест таких там нет, это я точно знаю.

Чего-то мне от его слов нехорошо стало, лес как будто помрачнел сразу и вода зажурчала громче, а он все сидел, гладил стесанные площадочки на бревнах и рассуждал о том, как тут могли построить переход и сколько народу участвовало в строительстве.

– Андрей, с мостом мне все понятно, давай тропинку высматривать, а то так и помрем тут. И по тропинке уже пойдем, раз человеки тут мост сделали, то и где-то они должны же обретать?

Я дернула его за рубашку, солнце еще высоко, но как начнет садиться, в лесу быстро стемнеет, тогда где нам опять ночевать?

– Ну, ты идешь или нет? Вон, посмотри, вроде прогалина похожа на тропинку, больше я альтернатив не вижу. По ней даже идти можно быстрым шагом, лишь бы за корень не запнуться. Давай, попьем воды и пошли, хватит тут сидеть.

Наконец он поднялся и осмотрелся вокруг. Подтянул джинсы, резким движением взъерошил волосы, подхватил полиэтиленовый пакет с бутылками воды и пошел по едва приметной тропинке, что вилась между деревьями, альтернативы ей вокруг действительно не было. Я поспешила следом, подобрав приличную палку, мало ли что там еще будет, впереди.

Шли мы достаточно бодро, тропинка вела практически прямо, но никаких следов на ней не было видно. Солнце уже закатывалось, а мы все шагали и шагали, надеясь, что вот еще немного и лес расступится, будет широкий луг, а на нем дома. Ну хоть какие-нибудь! Не обязательно дворцы новых русских с тарелками антенн и батальонами охраны. Ну хотя бы низенькие избушки, как у нас в соседней деревне, пусть черные и страшные, но лишь бы там жили люди! Пусть там хоть кто-то живет, хоть старая бабка, хоть пьяный дед, нам все равно, главное – эти люди знают свое местонахождение и нам обязательно подскажут, как попасть в ближайший город! Становилось все темнее, тропинка по-прежнему уходила дальше в лес, а просвета все так и не было видно. Ночевать просто под деревом было жутковато, земля тут была влажноватой и темной, так что выбора не было никакого, кроме как идти вперед. Уже стало почти темно, тихо, и никаких огоньков, подтверждающих наличие человека, нам так и не увиделось. Мы уже начали спотыкаться на ровной дороге, как Андрей вдруг остановился и посмотрел наверх. Мне с моей куриной слепотой и сумерки-то проблема, но подняв голову, я разглядела на высоте около трех метров что-то темное.

– Подержи-ка пакет, – муж сунул мне в руку наше скудное имущество и подошел к дереву. – Ага, вот…вот…просто замечательно…лишь бы не оборваться… – голос его был слышен уже откуда-то сверху, перемежаемый скрипом дерева. – Похоже, нам сегодня повезло, раз мы до темноты никуда не успели выбраться. Катька, ты чего стоишь, как неродная, лезь сюда давай, там на стволе есть ступеньки! И пакет подними и сюда давай, я его подхвачу!

Шарясь в темноте, я подняла пакет с водой и пошла искать пресловутые ступеньки. Действительно, с другой стороны ствола были набиты какие-то плашки, взявшись за которые можно было взобраться наверх.

– Руку с пакетом подними, я заберу воду! Я уже свесился вниз, поднимись хоть на пару ступенек, слышишь! – я повесила пакет на ступеньку, подтянулась, перевесила пакет на ступеньку повыше, опять подтянулась, встала на следующую, протянула пакет Андрею…ух, по деревьям я не лазала лет двадцать уж точно! Да еще и в темноте…епрст! – Ну, давай руку, я втяну тебя сюда!

Андрюха дернул и втащил меня на это сооружение. По-моему, это был этакий охотничий помост, я что-то похоже видела то ли в телевизоре, то ли в книге, на кабанов с таких охотятся. Тут помост был примерно два на два метра, с крышей и по краям даже набиты жерди. В крыше виднелись прорешки, но это все-таки была крыша, а не ветки деревьев, помост скрипел, но нас выдерживал. Выпив почти всю бутылку воды пополам, мы легли спать. Надеюсь, жердочки нам не дадут свалиться, если кто-то будет пинаться во сне…

Пятый день начался непонятно. Болела спина, потому что я никак не могла пристроиться спать на жестких досках и жутко завывало в животе от голода. Было сумрачно и тихо, скорее всего, еще не рассвело, а я уже проснулась непонятно зачем. Андрей сопел рядом, зажав ладони между коленями. Одеяло бы сюда. а еще лучше – матрас. Еще лучше – домой на этот самый матрас. Состояние у меня было какое-то поганое, как будто я вчера только с похорон, все гнусно вокруг и хочется повеситься. Странно, вроде вчера таких позывов не было, лес, что ли, так действует? Читала я про всякие испарения да газы болотные, что вот такое состояние навевают. Уходить по сумрачности не хотелось, надо глаза закрыть, да подремать еще, пока солнышко не встанет, там, авось параша всякая прекратится.

Подремала я до тех пор, пока птицы не затрещали, как ненормальные. Прислушалась – тихо, никто не бежит, не рычит и не воет, значит, птицы просто с утра так голосят, а не с испугу. Пора вставать да идти по тропинке, может, хоть засветло к жилью выберемся. Да и воды одна бутылка всего, а будет ли нам еще одна речка на пути – вопрос спорный.

Мужа растолкала с десятого раза, он то порывался взять с боем крепость, то снять стрелка с башни, то сам запулить дракона. Хорошо ему, вон, игра снится, а у меня в голове кроме усталости больше ничего. Вчера уже шла на автопилоте, как сегодня пойду, не знаю.

Попили воды, прислушались, посмотрели вниз – никого, значит, можно слезать и опять идти вперед по таинственной тропинке… Правда, тут уже легче, есть Надежда.

На ЭТО мы натолкнулись, когда уже собирались делать привал. Ноги просто подкашивались, но на привале надо было сидеть, а еще лучше – лежать, а вот ни сидеть ни лежать было абсолютно не на чем. Не было упавших стволов, не было обломанных веток, не было пеньков и камней. Просто стояли деревья, шла мелкая поросль тонюсеньких стволиков не-пойми-каких деревьев из покрывавшего лесную землю мха, редкие кустики вроде бы черничника и высокие кочки травы. А поперек тропинки, вправо и влево висели, колыхаясь в воздухе…полупрозрачные жгуты, толщиной в мою руку. Два зеленых, один голубой, один желтый и один фиолетовый, Причем жгуты проходили сквозь мелкий подлесок и стволы деревьев, перемещаясь вверх-вниз, не цепляясь ни за что и проходя иногда сквозь друг друга. Параллельно земле они ни двигались.

Мы встали, как вкопанные. Я протянула ладонь, но ЭТО на нее не реагировало, не было никаких ощущений в руке, ни покалывания, ни жары, ни холода.

– Странно, что бы это такое могло быть? Не суй в ЭТО руки, я тебя прошу! – Андрей задумчиво рассматривал импровизированный забор, почти уперевшись в него носом. – Кать, сломай мне веточку, лучше две.

Тыканье веточками не произвело никакого действия на «веревки». Они продолжали колыхаться, но ветерок тут был не при чем. Мы подули, помахали руками – никаких реакций, а тропинка уходила вперед, маня и обещая спасение. Наконец, очень осторожно, Андрей прикоснулся пальцем к жгутам. Замер и отдернул руку.

– Ты знаешь, они упругие и меня туда не пускают! – как-то растерянно произнес он. – Как резиновые канаты…

Я тоже потыкала пальцем. Не пускают. Ни пальцем, ни ботинком. Стало очень обидно – столько пройти и упереться вот тут рогом. А если сзади на нас нападут, что делать будем? Быть сгрызенными у этого заборчика совершенно не хотелось и ближайшие полчаса мы упорно штурмовали неожиданную преграду. Сперва пытались перепрыгнуть сверху, но упругий забор существовал и на высоте выше 2 м, Андрей прощупал это пальцами, потом попытались подрыться снизу, но толстенные корни не дали нам это сделать и было впечатление, что преграда уходила вглубь земли. Погано, что же делать, чтобы пойти дальше по вожделенной тропинке? Я со злости пнула «забор» ботинком и чуть не повалилась на спину. Между «жгутами» ботинок ушел на другую сторону совершенно свободно!

– Кать, ты молодец!!! Теперь надо только найти место, где расстояние между «жгутами» побольше и пролезть туда! – муж радостно подхватил мешок с бутылками и пошел вдоль забора. – Вот заразы, они все время двигаются, надо караулить дырку!

На карауливание дырки и пролезание ушло еще не меньше часа. В первую дырку Андрей запихал меня, поддержав ноги и подтолкнув их напоследок. Кстати, во-время, потому что «забор» очень сильно прижал меня сверху, неизвестно, что было бы с ногами, но проверять мне это не хотелось. Вторую дыру мы ждали долго – «жгуты» колыхались, но в образовавшиеся дырки и я бы не пролезла, не говоря уже о взрослом мужчине, везде застревали плечи. Впрочем, терпение и труд…ну и так далее…наконец «забор» мы преодолели. Сил и так никаких не было после полуголодного марафона, поэтому посидев на тропинке и отдышавшись, мы двинулись дальше по уходящей в лес тропинке. Кстати, следов на ней мы так и не увидели даже во влажной почве. Никаких. А к вечеру мы вышли к человеческому жилью.

Тропинка вильнула очередной раз и мы вышли на большую луговину. Справа и слева лес уходил по широкой дуге в стороны, а перед нами, метрах этак в ста впереди, темнела рубленая стена какого-то строения, соединенная слева небольшим заборчиком с калиткой с аналогичным строением. Больше всего открывшийся пейзаж походил на зады самого обычного деревенского подворья, не хватало только какой-нибудь живности, брехливой собаки и парочки кур, сидевших в пыли. Мы переглянулись с мужем.

– Э-э…ну прямо в нашу деревню, что ли, вышли? – я застыла на месте только потому, что никак не могла поверить в произошедшее, да еще припомнив, что сегодня пятый день лесного похода.

– Ну чего стоять, пошли давай, – Андрей был настроен более решительно, чем я. – До темноты тут, что ли, прятаться? Тогда нас точно никто не пустит никуда. А днем сразу увидят, что опасности от нас никакой. Там вообще, может, никого нет, а мы тут стоим, как идиоты. Да и если бы от леса была опасность, забор был бы не такой хилый, с калиточкой, а нормальный, как у наших новых русских, – при этих словах он двинулся по тропинке к вожделенной калитке, а я, загребая ногами от усталости, поплелась за ним следом. Муж же продолжал свои рассуждения на тему людей, – и собак у них нет никаких, иначе бы уже лай подняли, может тут вообще аборигены не живут…

При этих словах калитка раскрылась, выпустив пресловутого аборигена. Дядечка вид имел ну самый что ни на есть приземленный – светлая рубаха навыпуск прикрывала обычные полотняные штаны до щиколоток и сапог на дядечке не было, а в голове вертелось только одно действие, которое производят подобные субъекты, выходя за заднюю калитку. Хм, предчувствия меня не обманули! Абориген действительно повернулся к нам спиной, при этом шумно рыгнув, покачнулся и дальнейшее журчанье доказало, что хоть ты в России, хоть в Канаде (или где мы там находимся?), а все, в общем, одинаково…Я остановилась в нерешительности, неудобно как-то подходить в такой момент к мужику да еще и к незнакомому, а Андрей продолжал бодренько шагать к нему со словами: «Здравствуйте! Извините нас…»

В этот момент дядечка оглянулся и уставился на нас, как на каких-то монстров, выпучив глаза и раскрыв рот. Андрей остановился в нескольких шагах от него и только, видно, попытался что-то сказать, протянув вперед правую руку, как мужик заорал, как корабельный тифон: «А-а-а! Дайесы! А-а-а!» Рев был такой, что Андрей замер в ступоре, а из ближайших кустов заполошно взлетели какие-то птицы. За калиткой послышался шум, звон, топот ног и какой-то нечленораздельный рев, явно приближающийся к калиточке. Заорав еще раз «Дайес!» дядечка со всего размаху хлопнулся на землю животом и остался там лежать, ногами к забору, головой к нам, а из калиточки начали вылетать мужики в таких же светлых рубахах, как у первого, и штанах, но уже в сапогах. Миг – и трое первых уже заломали Андрею руки и повалили его в траву, навалившись на него, следующий, вылетевший вслед за ними, встал около калитки, осматриваясь по сторонам и вдруг, увидев меня, замер. Конечно, после пяти дней блуждания по лесу, я выглядела достаточно непрезентабельно, но на чудовище уж точно похожа не была. Майку я не снимала, а рубашку повязала вокруг талии рукавами и волосы хоть и были не шибко чистые, но все-таки были до плеч, так что все признаки женского пола были видны налицо. Что-то они там негромко между собой перекинули словами и стоящий мужик пошел мне навстречу, широко разведя руки в стороны и чуть приседая при каждом шаге и даже на таком расстоянии я видела, как он, словно гипнотизируя, смотрим мне в глаза, нехорошо усмехаясь. Вроде бы он что-то говорил, но я не поняла ни одного слова, пока он не приблизился ко мне на расстояние метров в десять. Я судорожно сглотнула, отвела взгляд чуть в сторону…и в его правой руке блеснул длинный нож! Огромный, не меньше полуметра длиной! И он шел с этим жутким ножом прямо ко мне! Я попятилась, сперва медленно, потом быстрее, он тоже прибавил ходу…я развернулась и помчалась к лесу. Да… после трех почти голодных дней далеко я не убежала. Все, что я успела – сделать три или четыре шага, как сзади меня схватили, да так сильно, что руки оказались прижаты к бокам и я поняла, что уже дрыгаю ногами в воздухе, а до земли еще и не достать. Мужик, схвативший меня, оказался здоровым, как лось, и с таким здоровенными плечищами, каких я и не видала. Прихватив меня, он повернулся к своим подельникам и что-то проорал у меня над ухом, зашагав к ним. Такое впечатление, что я вообще ничего не вешу, а ведь во мне 55 кг живого весу! Шагал он достаточно бодро, остальные подняли головы и с интересом глядели на меня. Тут я опустила вниз глаза и…опять этот нож! Господи! Я завизжала, заколотила ногами в надежде попасть хоть по чему-нибудь этому Микуле Селяниновичу, благо ботинки у меня были с тяжелой подошвой и от их удара мало никому не будет и попыталась освободить руки. Фиг вам, он, наверное, медведя голыми руками валит, что я ему со своими жалким потугами…мысль о ноже придала энергии и я забилась у него в руках с такой силой, что он остановился и даже поставил меня перед собой на землю, продолжая крепко прижимать к себе одной рукой, а вторую, с ножом, отставил в сторону. Андрей продолжал лежать на земле, придавленный двумя бугаями, третий встал – мама миа, у него тоже сверкнул нож в руке…они что, тут все с такими тесаками ходят? Я заорала еще громче, попыталась поджать ноги в надежде, что мой бугай разожмет руку и я наконец отвалюсь от него, но хитрость не удалась, он только поудобнее перехватил меня и прижал еще и правым локтем, отставив при этом нож в сторону. Бугаи замерли вроде даже в недоумении от моего поведения, как вдруг калитка с шумом распахнулась и оттуда вылетел еще один персонаж и замер, как в немом кино. Последнему мужику было лет сорок на вид и в руке у него был тесак не меньше метра длиной! Наверное, нам будут сразу головы тут рубить таким мечом! Я опять закрутилась в чужих руках, завыв от ужаса – расставание с головой совершенно не входило в мои планы. Мужик с мечом как-то очень быстро очутился около бугаев, которые держали Андрея и присел около него на корточки, не иначе – проверил, хорошо ли его держат. Потом мгновенно переместился ко мне и уставился прямо в глаза. Я еще раз попыталась дернуться, но последние силы были потеряны в неравной борьбе…мужик хмыкнул и что-то спросил…Ему…ответили? Ни слова не поняла! Наконец он обернулся и увидел самого первого аборигена, без сапог, лежащего в траве. Подошел, присел около него, поднял его голову за волосы, но тут же встал и брезгливо сплюнул в сторону, махнув всем остальным рукой в сторону калитки. И без перевода было понятно, что нас потащат туда, даже если и будем против. Бугаи подняли Андрея…Ох ты, а они здоровенные какие, в плечах шире мужа раза в два, руки как бревна, против таких долго не выстоишь. Мой бугай засунул свой нож быстрым движением в сапог, легко подхватил меня на руки и тоже пошел к калитке. Первый абориген так и остался спать в траве…

Двор, куда мы попали, был чистый и утоптанный, строение справа оказалось каким-то жилым и вытянулось буквой «Г», напротив входа было такое же непонятное строение – не иначе, то ли конюшня, то ли сарай, слева явно была баня, к которой был пристроен еще один…дом, что ли? Впрочем, долго разглядывать вражескую крепость нам не дали, сразу потащили в правый дом. Большая комната, посредине стол, вдоль стен – деревянные лавки, слева – что-то вроде печи небольшой. Мужики приткнули Андрея на лавку…вот сволочи, губу разбили! Меня посадили рядом…ну, правда более бережно, чем его. Мужик с мечом отстегнул свое оружие и положил на соседнюю лавку, сам сел во главу стола и сцепил пальцы, уставившись на нас с любопытством. Остальные расположились кто где – мой бугай встал в дверях (идиот, неужели он серьезно решил, что мы можем проскочить мимо него?), один сел на подоконник, двое расселись по обе стороны от нас, но в отдалении. Похоже, сейчас будем наводить контакты…или вести допрос. Как карта ляжет…

Старший (я так определила его для себя) что-то спросил. Я помотала головой. Он повторил вопрос, пришлось ответить, что мы не понимаем, что ему от нас надо. Он пожал плечами, обратился к Андрею. Тот, насупясь, послал его матом и повернулся ко мне.

– Вот ведь дебилы лесные, неужели не понятно, что мы по-ихнему не говорим? Одичали тут совсем, что ли? Кать, ты что-нибудь из их разговора поняла?

Ничего я не поняла, даже намека. Что за язык такой, хоть бы словечко знакомое услышать!

Мужики поперекидывались репликами друг с другом, причем несколько раз я четко расслышала слово «дайес», которое орал первый абориген. Что-то стал говорить мой бугай, запирающий выход. От окна с ехидцей ему ответили длинной фразой. Бугай справа тоже обратился к дверному…с улыбочкой такой…ох…и похоже, что я почти без перевода поняла, о чем шла у них речь. Обо мне, зуб даю. Причем мой явно убеждал, что я…хм, женщина, поскольку он успел меня общупать, а тот, от окна, это и так заметил, что мой носитель меня со всех сторон обжимал, пока ловил да держал. А что тот, который на скамейке сидел, дверному посоветовал, так мне и представлять не хотелось. Ой, а тут же получается целая куча каких-то озабоченных бугаев и я одна…мамочки мои…мужа тут положат на два щелчка, он же с ними не справится, убьют и закопа-а-ают…Я вжалась спиной в стену, затравленно глядя по сторонам, но тут заговорил старший. Солидно так, да еще свое мнение ладонью по столу припечатал, все и заткнулись разом. СтаршОй встал, вынул из сапога нож и положил его на стол. Нехилый такой ножичек…а сам хозяин ножа как-то очень быстро слинял в одну из дверей, откуда послышались подозрительные стуки и хлопанье. Там явно что-то искали, а в нашей теплой компании повисла напряженная тишина, прерываемая только жужжаньем мухи в окне. Наконец мужик вернулся, держа в руках какой-то предмет с веревочкой. Положил его на стол, прямо посредине, взял в руки нож и…пригласил подойти? Я вцепилась руками в лавку, Андрей обнял меня за плечи и молча глядел на старшего. Тот, видимо, пытался нам что-то объяснить, указывая то на предмет на столе, то на окно, то обводя все вокруг рукой. Да что ему надо-то, в конце концов? Похоже, терпение первым кончилось у дверного бугая, поскольку он отодвинул мужика, сидящего рядом со мной и ухватил меня правой рукой за руку, тыкая при этом левой в сторону стола. Я молча выдирала свою ладонь из его захвата, когда сидящий с моей стороны бугай тоже протянул ему нож.

– Не-е-ет! – вырвать руку было невозможно, но орать и пинаться – вполне реально. Андрей дернул меня к себе, привстав, бугай отпустил меня и мы свалились прямо в угол комнаты.

– Мужики, вы что, убить нас хотите? Мы не кусаемся, у нас ничего нет, – муж попытался медленно, показав пустые ладони, начать мирные переговоры. – Давайте мы просто уйдем. Мы. Уйдем. Хорошо?

Все опять уставились на старшего. Тот что-то рявкнул, потом произнес несколько фраз. Бугаи засопели, сидящий на окне махнул рукой…и рассмеялся. Дверной бугай что-то прогудел, посмотрел на нас…и кивнул головой. Двое, сидящих на лавках, тоже кивнули в знак согласия. Это что, они, типа, все согласны нас в расход пустить?

– А-а-андр-рюха, – зубы у меня звонко клацнули от страха, – это они нас сейчас убивать, что ли, будут?

– Похоже на то. Я попытаюсь стол на них опрокинуть, а ты беги к дверям, хоть какой-то шанс будет, – он сжал мое плечо и медленно взялся ладонями за край стола. Приготовился…

В этот момент старший вдруг взял свой нож, показал нам пустую левую ладонь и…медленно порезал ее ножом. Подставил под разрез предмет, лежащий на столе, кивнул и подошел к нам, протянув…медальон? Блюдечко? Фигня напоминала зеркальце из металла, вставленное в деревянную основу, сбоку висела веревочка, а на зеркальце расплывалась большая капля крови. Самая обычная кровь, ничего особенного, краешки у капельки были голубоватые и все. Затем старший вытер зеркальце и передал нож одному из бугаев. Тот быстро провел им по ладони…капнул…такая же история. Ну, по крайней мере стало понятно, что им надо. Я потыкала мужа в бок.

– Они хотят для чего-то нашу кровь проверить! Ты понял? Они не собираются нас убивать!

– Да понял я…Что они в нас такое ненормальное увидели, что так боятся? – Андрей встал и протянул руку к ножу. – Острый-то какой, таким убить – раз плюнуть.

Он неловко взялся за рукоять и быстро провел острием по ладони…капнул на подставленное зеркало…кровь застыла густой каплей и не пожелала никуда растекаться. Мужики уставились на меня. Пришлось тоже протянуть руку, чтобы Андрей порезал мне ладонь. Сама себя я резать не могу ни при каких обстоятельствах, боюсь и все тут. Кровь повела себя на зеркальце аналогично – собралась крупной каплей и ничем не отсвечивала. Аборигены выдохнули и заулыбались как-то очень по-человечески, а я уткнулась в плечо мужа и заревела. Нервы ни к черту…

Объяснялись мы на пальцах. Не было понятно ни слова, но когда спала эта жуткая напряженность, стало легче. Потыкали пальцами друг в друга и себя. Старшего звали Петер, остальные назвались по очереди: Холин, Верин, Асмон, Крин и Феран. Потом запомним, если будет надобность. Муж ткнул себя в грудь пальцем.

– Андрей. – На лицах написано удивление. – Ндрррей? – Андрюха помотал головой. – Андрей. Вроде четко сказал, Кать?

– Рей. – Это уже утвердительно произнес Петер.

Меня тоже сократили до Рины. Подозреваю, что «Катерина» у них просто в головах не уместилось целиком. Рина, так Рина. Мне было наплевать, а Андрей вдруг развеселился, объяснив, что ему никогда не приходило в голову меня так называть.

Нам, наконец, поставили на стол какую-то кашу и дали кувшин с питьем. Вроде отвар какой-то. Только сейчас мы почувствовали, КАК мы проголодались, а уж отвар выпили моментально. Терпковатый, но приемлемо, а чая тут, похоже, и не пробегало. За окнами уже темнело, осталось прояснить вопрос с туалетом и мытьем. Кое-как разобрались, до первого проводили (ничем от наших выгребных ям не отличался!), а про помывку никак не врубались, чего мы хотим. Но я нашла на подворье что-то вроде летней кухни – видать, еду тут готовили не в домах и там обнаружился котел с теплой водой. В конце концов, я на даче и не в таких условиях мылась, но про отсутствие бани пожалела. Обнаружилось что-то даже похожее на мыло, только жидкое и пахло, как наше серое…но лучше, чем ничего. Спать нас пристроили на широкой лавке, хорошо, хоть матрас с одеялами дали, но после всех впечатлений сегодняшнего дня мы заснули бы и на полу.

Дни потекли удивительно однообразно. Поднимались мы с рассветом, споласкивались, ели какую-то кашу, пили в основном травяные отвары и принимались за дело. Все мужики уходили куда-то в лес, а меня, ессно, тут же пристроили на хозяйство в помощь тому самому аборигену, который вышел первый из калитки. Звали его Ингор и был он какой-то странноватый…заторможенный, что ли. Но по кухне справлялся хорошо, я едва успевала подготавливать ему продукты – перебирать крупу, тереть какие-то зерна и подтаскивать дрова к печке, на которой он готовил. Чистила коренья, напоминающие нашу морковку с картошкой. Ножи, кстати, у них были отменной остроты, пару раз я успела полоснуть себя по пальцам, пока привыкла. Мясо у них было в сыровяленом виде и его добавляли и в кашу и в похлебки. Соль и еще какие-то приправы тоже были, пеклось подобие хлеба, в общем, еда была суперпростой. Страшно угнетало незнание языка. Днем, пока я бегала по усадьбе, постоянно приставала к Ингору, тыкая пальцем в различные предметы и называла их по-русски, выжидательно заглядывая ему в лицо. Мужик тупо смотрел на меня, потом морщил лоб, о чем-то думал…и чаще всего с улыбкой о чем-то говорил, причем каждый раз разные слова. Понять ход его мыслей было невозможно, но кухарил он исправно и как будто на автомате. Воду приходилось таскать из колодца, но там был вороток, так что эта обязанность меня не шибко угнетала. Гораздо неприятней была помывка кухонного инвентаря, но постоянно стоящий на плите котел с кипятком помогал решать и эту проблему. На второй день мужики забрали с собой Андрея, подозреваю, что они очень обрадовались еще одной паре рук и вечером я ждала его с нетерпением, изнывая от любопытства. Ввалились все уже почти в сумерках, мылись во дворе и сразу накинулись на еду. Ну все, как у нас, только вот подробности неясны, чего они там делают, в лесу-то?