Текст книги "Перерождение: Эффект Массы (СИ)"

Автор книги: Ирина Лерх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 54 страниц)

Глава 36: Принятые решения

– Смотри, к чему привело твое глупое сопротивление.

Гулкий рокочущий голос Властелина отдавался во всем теле, пронзая разум стоящего перед обзорным экраном турианца. Сарен, судорожно стиснув кулаки, молча смотрел на пылающий Палавен и армаду Жнецов, методично уничтожающую его родной мир.

Мимо проплыли обломки крейсера. Искореженная груда, еще светящаяся медленно остывающим металлом.

– Ты мог спасти их.

Изображение подернулось рябью, показывая поверхность планеты: некогда величественные здания лежали в руинах, пожары, пожирающие кварталы столицы, мертвые сородичи, уродливые твари, волокущие еще живых соплеменников, пики преобразователей с нанизанными на них телами…

– Ты виновен в их гибели. – громовой глас Жнеца болью отдавался в широко распахнутых синих глаза. – Ты предал свой народ. Ты…

– Сарен!

Обеспокоенный женский голос пробился сквозь гулкий глас Властелина. Легко, словно и не замечая ужасающей мощи Жнеца.

– Сарен! САРЕН, ОЧНИСЬ! – голос сорвался на крик. – ЭТО ТОЛЬКО СОН!

Сон? Как ЭТО может быть сном…

– Сарен! – к женскому голосу добавился знакомый взволнованный голос.

Найлус? Он же мертв…

Низкий гулкий рев Властелина бил по сознанию, заглушая слова и звуки голоса.

– Твое сопротивление бесполезно….

– САРЕН! – громкий, звеняще чистый голос ворвался в рокот Жнеца, раскалывая видение на куски…

Разум выплывал из кошмара тяжело, рывками: первыми пропали хаски и измененные твари, пылающий Палавен подернулся дымкой и медленно растаял в темное… гул и рокот голоса Жнеца исчезли последними.

– Сарен! Просыпайся.

Мягкий, ласковый голос резко выдернул из видений. Турианец дернулся, рывком сел, еще хрипя от застрявшего в горле крика, невидяще глядя перед собой мутными ото сна синими глазами.

– Тише… Успокойся…

Тонкие нежные руки осторожно гладили мелко дрожащие плечи.

– Это всего лишь сон…

– Это всего лишь сон…

Я осторожно гладила его по плечам, с каждым прикосновением вливая небольшое количество жизненной энергии. Это поможет ему успокоиться.

Мелкая дрожь все еще сотрясала сильное тело, но турианец постепенно успокаивался, медленно и мучительно отходя от первого кошмара, спровоцированного ретроспективной вспышкой. Сама по себе такая вспышка не опасна… если не затрагивает разум во время глубокого сна, когда он наиболее впечатлителен и уязвим. Я видела подобные эпизоды в памяти Сарена: Властелин не раз устраивал ему "видения будущего", чтобы сломить сопротивление и подточить волю. Сволочь изобретательная… Теперь вот последствия и вылезают. Если сам Сарен и смог хоть немного забыть эти сеансы убеждения, то подсознание ничего не забыло, выплеснув страхи, замешанные на уже виденные картины в изощренном кошмаре, бьющем по самым больным местам.

Подошел Гаррус и насильно вставил стакан с мутноватой жидкостью в руки Сарена. Синие глаза медленно сфокусировались на его лице.

– Где Найлус? – хриплый, едва слышный голос.

– Я здесь.

– Жив…

– Жив, жив. – тихо сказал Найлус, присаживаясь на край дивана. – Долго еще будешь вспоминать Иден Прайм?

– Всегда…

Услышав такой ответ, сказанный хриплым и каким-то надломленным голосом, Найлус вздрогнул.

– Не стоит держать в памяти. – я сжала плечи Сарена чуть сильнее. – Отпусти прошлое. Не забывай, но и не позволяй отравлять себе душу в настоящем.

Он прикрыл глаза, чуть подался назад, практически полностью опираясь на меня спиной, и позволил себя обнять. Не отстранился. Принял мою помощь и дал понять, что он достаточно мне доверяет, чтобы позволить видеть себя в момент душевной слабости.

Для него – знак величайшего доверия.

– Я видел горящий Палавен… – едва слышно прошептал Сарен.

– Назара знает, куда и как бить.

– Я видел это и раньше. Жнец показывал… что будет, если я продолжу… упорствовать и сопротивляться.

– Я знаю.

– Пей. – Гаррус кивнул на стакан.

– Что здесь?

– Снотворное. – ответил Найлус.

– Тебе надо поспасть. Желательно – без снов.

Сарен только кивнул и быстро выпил, даже не пытаясь возражать.

– Засыпай.

Спорить он не стал. Чуть подвинулся и лег, положив голову мне на колени. В синих глазах на мгновение промелькнула ирония.

– Сказал бы мне кто-то пару лет назад, что я приму помощь от человека… – Сарен криво усмехнулся.

– Ты же знаешь, что я – не человек.

– Знаю. Это не столь важно.

– Сам факт помощи? – я улыбнулась, легко, на грани чувствительности поглаживая гребень.

– Я в ней не нуждался. – хмыкнул Сарен, чуть сильнее запрокинув голову.

– Ты хочешь в этом убедить меня или себя? – спросила я, глядя в синие глаза. – Если меня – это бессмысленно и бесполезно. Если себя – это самообман. – синие глаза сузились. – Скажи проще. Ты никогда никого не подпускал достаточно близко, чтобы рискнуть попросить помощи. Даже, когда она тебе была нужна больше всего. А тех, кому мог довериться, не рисковал впутывать в свои проблемы.

Сарен дернул мандибулами, но согласно прикрыл глаза.

– Возможно.

– А тут ситуация несколько иная. – я улыбнулась. – Помощь даже не предлагали.

– Ты же понимаешь…

– Конечно, понимаю. Именно потому мы просто помогли, даже и не ставя тебя в известность. Чтобы не давать тебе возможность гордо отказаться. – я склонила голову, с интересом наблюдая, как сменяется выражение на обычно непроницаемом лице. – Ты же понимаешь…

Сарен едва заметно покачал головой, фыркнул на мелкое передразнивание.

– Нет. Не понимаю.

– И что же поставило тебя в тупик?

– Я еще могу понять, почему мне помогает Найлус. – Сарен сделал вид, что не услышал тихое низкое рычание. – Но почему помогаешь ты и Гаррус…

Гаррус на это лишь удивленно заморгал, с недоумением глядя на сородича. Для него этой проблемы просто не существовало в принципе…

– Тебе это так интересно?

– Представь себе – да.

– Много причин. Тебе какую? Честную, правдивую, тактичную или истинную?

– Разница значительна?

– Весьма.

– Самая неприглядная – истинная? – иронично спросил он.

– Самая неприглядная – честная. Истинная – самая страшная.

Сарен хмыкнул. Синие глаза уже смотрели сонно, но Спектр не желал завершать столь занятный разговор и пытался бороться со снотворным.

– Ждешь, когда я усну?

– Конечно. – я улыбнулась.

– Ты же не думаешь, что я забуду?

– Конечно… нет. Если бы я захотела, чтобы ты забыл – ты бы забыл.

– И что тебе мешает? – иронично спросил он.

– Да вот такая малость… я никогда не использую свой дар менталиста против тех, кого впустила в свой внутренний круг.

Сон на мгновение полностью пропал из нереально ярких ультрамариновых глаз.

– Почему?

– Сарен… как ты думаешь… что может быть Якорем у такого существа, как я? – спокойно спросила я, легко гладя его по голове. – У существа, умирающего раз за разом, теряющего все и всех, практически без шанса вернуться в покинутый мир.

– Вопрос с подвохом.

– Несомненно. Дам подсказку. У меня каскадный Якорь. Ты знаешь, что это значит.

Много времени, чтобы найти ответ на каверзный вопрос, ему не потребовалось. Снотворное хоть и начало притуплять его восприятие, но дураком не делало ни в коем разе.

– Сколько? – вопрос прозвучал как приказ.

– Три над основной осью. Возможно, появится четвертый.

Сарен задумался.

– Инстинкт самосохранения, я так полагаю, ни в один каскад не входит. – в его словах вопроса не было. – Слишком часто умираешь, чтобы зацикливаться на сохранении жизни. Появилась привычка?

– Давно.

– Ты не похожа на того, кто сделал Якорем самого себя. Иначе вела бы ты себя совершенно по-иному. Привязки на расу, Родину, государство – невозможны, иначе после первой же смерти и перерождения…

– Верно мыслишь. – благосклонно кивнула я.

– Вещь? Сомнительно. Твой… учитель очень наглядно показал, чем такое может закончится.

– Верно.

– Вариантов осталось не так много.

– Ты уже знаешь ответ. – я улыбнулась. – Или ты желаешь его услышать?

– Я прав? – синие глаза смотрели пристально.

– Тебе нужно устное подтверждение? – с легким ехидством спросила я.

– Ты рискуешь. – в хриплом вибрирующем голосе прозвучал укор.

– Ради такого можно и рискнуть.

– Мне стоит знать, что у тебя является основной осью каскада? – спросил Сарен, с трудом удерживая глаза открытыми.

– Если тебе ОЧЕНЬ захочется это узнать – я скажу. Но – не сейчас. Ты должен сделать СВОЙ выбор самостоятельно.

– Я сделаю его.

– Не затягивай.

– Я помню. Время исходит.

– Верно. А теперь будь так любезен, замолчи, расслабься и засыпай.

Сарен хмыкнул, качнул головой, но… спорить не стал и послушно закрыл глаза, позволяя снотворному взять верх. Дыхание постепенно выровнялось и слегка замедлилось, тело расслабилось, голова, лежащая на моих коленях, стала чуть тяжелее.

– Уснул? – тихо спросил Гаррус.

– Да.

– Как думаешь, ему поможет? – тихо спросил Найлус, пристально всматриваясь в лицо спящего.

– Надеюсь. Работа со спящим сознанием мне плохо дается. Я могу только купировать кошмар, и то, опосредственно.

Я осторожно, чтобы не разбудить, попыталась убрать колени из-под тяжелой головы. Ну да, конечно! Так мне это и позволили! Сарен, не просыпаясь, дернул головой и чуть подвинулся, устраиваясь удобнее… и придавил меня к подлокотнику. Тоже мне, нашел себе мягкую подушку с подогревом…

Гаррус тихо заржал.

– Не смешно! – прошептала я.

– Ты – мягкая и теплая. – голубые глаза чуть ли не светились от веселья.

Недосказанное окончание я поняла прекрасно. Найлус подошел, аккуратно приподнял голову Сарену, давая мне возможность убрать колени и встать.

– Пошли спать.

– Пора бы уже… – буркнул Гаррус.

Глянув на крепко спящего Сарена, я ушла в комнату. Надеюсь, больше такой радостной побудки не будет. Ни сегодня, ни в ближайшие дни. Сарену только кошмаров для полного комплекта к нестабильному рассудку не хватает… если его переклинит, я даже не буду знать, как и на чем удержать пошедший вразнос разум.

С комфортом устроившись у Найлуса на плече, я быстро пригрелась и уснула, чувствуя тепло обнявшего меня со спины Гарруса.

Мощная волна злости, глухого отчаяния и страха выбила меня из сна в реальный мир. Я резко распахнула глаза. Какого…? Рядом завозился Найлус, что-то едва слышно пробормотал, болезненно скривившись. Резкая вспышка ярости, замешанная на гневе и ужасе полыхнула в ментале. Найлус подскочил на кровати, заморгал.

– Что случилось? – сонно спросил Гаррус.

– Кошмар приснился… – буркнул Найлус.

– Не тебе. – я села зевнула. – Сарен… проклятье… пока его не успокоим, уснуть сможет только Гаррус… пока еще у него эмпатия не проклюнулась…

– А проклюнется? – с интересом спросил Гаррус.

– Если тебе не повезет – еще до отлета. Сможешь еще насладиться… ощущением чужого кошмара.

Я натянула длинную, до середины бедра футболку и вышла в зал. Так и есть… Сарен лежал молча и практически без движения, только часто-часто дышал, стиснув руки в кулаки с такой силой, что когти прорвали простыню, тонкое одеяло и глубоко вонзились в ладонь. Что ж на этот раз?

На этот раз был не Назара и его подарки, а сумбурные видения какого-то пылающего завода. Мне хватило пару эпизодов: отчаянный, на грани возможностей организма бег сквозь огненный ад, дикие крики сгорающих заживо разумных, горечь отравы в горле, жестокий, рвущий грудь кашель с кровью, на плече – тяжесть напарника. Найлус что ли? Нет, кто-то другой. Да и сам Сарен очень молод. Лет девятнадцать-двадцать максимум. Картинки сменились: рубка корабля, удаляющаяся планета, ослепительная вспышка взрыва, лазарет, операция… и, как итог, тело друга, которого так и не удалось спасти. И потом опять… видения пошли по кругу, а Сарен так и не проснулся, раз за разом переживая огненный ад и гибель неизвестного мне Спектра.

Успокоить Сарена удалось не сразу. Попытка положить на лоб и шею мокрое полотенце только сменила кошмар, и вместо горящего завода Сарен теперь раз за разом захлебывался в мутной воде быстро затапливаемой лаборатории. Положительно он среагировал только на тактильный контакт. И то, только на прикосновение к плечам и голове. Кошмары сменились еще трижды, пока мне удалось понять, что же может его успокоить.

– Какая у него была насыщенная жизнь. – буркнул я. – Сразу пять разнообразных кошмаров… Да ему и Назары не надо! – покачала головой. – Найлус, и часто он так?

– Сколько я его помню. – с тихим рыком ответил Найлус.

– А ты как?

– Бывало. – уклончиво ответил он.

– Я ни разу не видела у тебя кошмара.

– А они и не снились с тех пор как мы вместе. – хмыкнул он. – Последний раз был на "Нормандии". Перед высадкой на Терум.

– Ты не говорил.

– Тогда – смысла не было. Потом… после возвращения с Терума, они уже не снились. Рядом с тобой легко спать. Спокойно.

– Аура энергонасыщенная. – буркнула я. – Вы – моя семья. Вот и получаете подпитку и непроизвольную помощь от моего организма.

– А он? – Гаррус кивнул на крепко и спокойно спящего Сарена.

– А что он? Хоть я и включила его во внутренний круг, но… – я неопределенно взмахнула рукой.

– Совсем недавно он был если не враг, то как минимум противник. – тихо заметил Найлус.

– Врагом он никогда не был.

Я осторожно убрала руки с плеч Сарена. Он что-то едва слышно рыкнул, но – не проснулся. Посидели еще минут десять, но кошмаров больше не было.

– Вроде все…

– Пошли уже спать. – Гаррус зевнул во всю клыкастую пасть.

– Пошли.

Дойдя до кровати, я залезла под одеяло, с комфортом устроилась под теплым боком Найлуса и практически мгновенно отрубилась… чтобы через какой-то час вновь подлететь от мощной эмоциональной встряски…

– Опять? – сонно буркнул Гаррус, подтягивая меня поближе.

– Опять… – я зевнула и сползла с кровати.

Поспать нам не удалось. Кошмары Сарену снились всю ночь. Раз за разом, стоило нам только расслабиться и уснуть, как очередная волна мощных эмоций выбивала нас из сна, вынуждая подрываться и бежать в гостиную. Кошмары поражали своим разнообразием и изощренностью, и практически все просмотренные мною сны были лишь ретроспективным отражением прошлого. Что я только не видела: горящие, замерзающие, отравленные токсинами и ядовитыми газами заводы и риск-лаборатории, полные мертвецов, мутировавших тварей или обезумевших разумных, города и поселки, ставшие жертвой биологического или химического оружия, лаборатории торговцев органами, их жертвы, работорговцы и их лагеря, разграбленные и вырезанные колонии, корабли-склепы, корабли, заляпанные кровью чуть ли не до потолка, гибель друзей и коллег, иногда и от его же руки… Но самый сильный отклик вызывали лишь два воспоминания: Десолас с лазурными огоньками на скулах, ничком лежащий на каменном полу, и Найлус, падающий на плиты космопорта со смертельной раной в груди.

Жизнь у Сарена Артериуса оказалась щедра на неприятные и откровенно жуткие воспоминания. Я, конечно, понимаю, что работа Спектра не подразумевает мирное и беззаботное существование…, но, видать, Сарен особо активно искал для себя приключения.

Плохо было то, что и он сам, и его организм были привычны к такому неспокойному сну. Внешне – практически никаких проявлений кошмара. Только напряжённое тело и едва видимая дрожь. Ни единого звука, ни единого возгласа или стона. Если не знать и не ощущать весь букет эмоций – Сарен просто крепко спал.

Сейчас хуже оказалось другое: снотворное подействовало просто прекрасно и спал турианец очень крепко. Настолько крепко, что разбудить его не получалось, и успокаивался Сарен, только когда мы сидели рядом, и он попадал во внутреннюю границу ауры.

– Какой дрянью вы его напоили? – я стерла кровь с залеченной в очередной раз ладони, привалилась спиной к изголовью, хмуро глядя на виноватые заспанные рожи.

– Это просто снотворное. – буркнул Гаррус.

– Что ж это за снотворное, что его разбудить не получается?

– Сильное. – Найлус помялся и добавил: – Двойная доза.

Я глухо зарычала.

– Двойная? Он хоть потом проснется?

– Проснется. – уверенный ответ ясно давал понять, что эту дозировку Найлус проверял на себе. – Часов через десять.

– Еще десять?

Найлус кивнул.

Я очень ярко и живо представила, СКОЛЬКО раз за эти десять часов нам, выброшенным из сна очередной волной не самых светлых эмоций, предстоит сбегать в гостиную…

– Вы хоть представляете… – едва слышно простонала я, прикрывая рукой лицо.

– Кто же знал… – развел руками Найлус.

– Ты знал, что ему постоянно кошмары снятся!

– Вчера же не было!

– Конечно – не было! Вчера мы упились до невменяемого состояния!

– Я не знал, что они так бьют по мозгам! – проворчал он, хмуро глядя мне в глаза. – Не знал, что…

– Теперь – знаешь! Эмпатия – это и дар, и проклятие! А если у кого-то рядом жесткий кошмар, ты прочувствуешь его во всех подробностях! Разве что без картинок… в отличии от меня.

– Да уже понял. – зеленые глаза смотрели устало, но – спокойно и без тени раздражения.

– Что делать будем? – задал злободневный вопрос Гаррус.

– Что делать, что делать… тащите его в комнату. Все равно не проснется, а нам хоть бегать далеко не придется. – я с сомнением глянула на спящего. – Может, кошмаров не будет… и нам удастся поспать?

– Надеюсь на то. – буркнул Гаррус, впрочем, без зла и раздражения. Что такое кошмары в ночи, он знал не понаслышке.

Найлус подхватил на руки и без особых усилий перенес спящего Сарена на кровать.

– Долго у него будут такие сны? – тихо спросил Гаррус.

– Как бы не всю жизнь. – буркнула я.

Доползя до кровати, я просто рухнула и мгновенно отрубилась, стоило только голове коснуться подушки. Кто и как там устраивался, меня совершенно не волновало. В голове билась только одна мысль: спааать…

И не дай боги кому-то разбудить меня с утра…

Звонок инструментрона, пробившийся к сонному разуму, вызвал глухое злобное рычание. Кому там не спится ранним утром? Над ухом раздался приглушенный мат, клацанье по попискивающему голографическому интерфейсу и злой рык:

– Рекс, какого… – автоматический переводчик тактично промолчал, не в силах перевести красочный оборот.

Зато Рекс, похоже, прекрасно понял, как и куда его послали, судя по его гулкому жизнерадостному смеху. Скотина. Самый сладкий сон прервал… Открывать глаза не хотелось, так что я, слушая вполуха разговор, перевернулась на другой бок, уткнувшись носом кому-то в плечо. Плечо чуть опустилось, чтобы мне было удобнее. Надо же, какой у нас заботливый… м-мм… Сарен? Все еще рваная аура, знакомый запах. Точно, он. Я даже не шевельнулась, осознав сию мысль, медленно проваливаясь в блаженную дрему.

Надеюсь, Рекс быстро отстанет и получится еще немного поспать…

– Чего тебе надо? – буркнул Найлус.

– Пилот приперся. С вещами.

– Один?

– С Себастьяном.

– Ну так впусти их на корабль! Звонить-то зачем с утра?

– Какое утро, Крайк? – заржал Рекс. – Уже середина дня прошла!

– У меня – утро! Отправь Себастьяна закупать припасы. Только предупреди, что на корабле вообще пусто.

– Уже отправил.

Найлус от такого ответа поперхнулся.

– Тогда какого варрена ты мне звонишь? – прорычал он.

– Чтоб ты знал. – заржал кроган.

Обматерив ржущего Рекса, Найлус отключил связь.

– Сволочь. Он это специально делает…

– В одном он прав. Пора вставать. – пробурчал Гаррус.

У меня под боком закопошились. Сарен же даже не шевельнулся.

– Рир, хорош спать.

– Я не сплю… – буркнула я, пытаясь закопаться одновременно и под одеяло, и Сарену под плечо.

Над ухом – тихий хриплый смешок.

– Ты глаза-то открой. Чтобы мы поверили. – раздался голос Гарруса, и одеяло с меня сдернули.

– Сколько сейчас? – спросила я, но глаза не открыла.

– Скажем так. Обеденное время давно прошло.

Обеденное время… по Цитадели это вроде как два часа дня… давно прошло? Мозги медленно, со скрипом заработали, переваривая полученную информацию. Получается… Я резко раскрыла глаза.

– Сколько?

– Уже пятый час. – тихо сказал Сарен, глядя мне в глаза.

– День убит. – буркнула я, медленно садясь. – И нечего на меня так смотреть.

– У тебя кровь на лице. – тихо заметил он. – И на руках.

– Твоя, между прочим. – проворчала я, хмуро глядя на свои нежно-голубые руки в синих разводах. – Нечего было когтями себе же руки драть.

Сарен вздрогнул, посмотрел на свои совершенно здоровые ладони, медленно кивнул, полыхнув благодарностью. Не такая уж он и сволочь…

– Выспался? – спросила я.

– Да. – осторожный ответ.

– Ну хоть кто-то выспался. И давно тебе такие кошмары снятся?

Сарен чуть заметно напрягся, но ответил:

– Давно.

Проклятие, Сарен, что ж ты так громко думаешь… теперь и я знаю, что с восемнадцати лет. После Палавена. Нет, не так. После того, как по его приказу была произведена орбитальная бомбардировка древнего храма на Палавене… Отличный подарок парню на день рождения… особенно, на второе совершеннолетие. Теперь понятно, отчего такая искренняя ненависть к этому празднику, который оказался значимым и для турианцев. Правда, по другой причине.

– Давно проснулся?

– Давно. – с легкой иронией ответил он. – Я учел ваши пожелания и не стал вас будить.

– Ну хоть кто-то ценит наш здоровый сон.

Мое ворчание вызвало легкие улыбки.

– Кто сегодня готовит? – спросил Гаррус, медленно сползая с кровати.

– Ресторан. – припечатал Найлус. – Или ты сам, если есть такое желание.

– Нет… нету. – взяв визор с тумбочки, Гаррус выполз из комнаты, заметно пошатываясь.

Появилось желание дождаться, пока все свалят и завалиться спать дальше. Видать, что-то подобное отразилось на моей заспанной физиономии, так как Найлус подозрительно прищурился, а потом просто перехватил меня поперек талии, снял с кровати и принудительно поставил на ноги.

– Рир!

– Что?

Моя попытка завалиться обратно была предательски пресечена: вместо того, чтобы упасть на мягкую кроватку, я оказалась подхвачена на полпути и вновь водружена на ноги. На этот раз – Сареном.

Никакого понимания…

– Ладно, я поняла, еще поспать мне не дадут.

– Именно.

Душераздирающе зевнув, я утопала в ванну. Судя по шуму, там сейчас плескался Гаррус. Ничего, подвинется… или я свернусь клубочком в кресле и усну… или на диване… или на вон том толстом и пушистом ковре, сдвинутом к стене… или на кухонном столе прикорну… в принципе, и арсенал тоже ничего так… там осталась мягкая основа из оружейных ящиков… в углу валяется… Да… Мягкая, упругая основа… в тихом темном углу… как раз за ящиком термоклипс… Ноги уже сами несли меня к… арсеналу? Я остановилась у двери, помигивающей мне красным индикатором, выругалась, и ушла в ванну. Гаррус, глянув на мою невменяемую физиономию, только покачал головой и подвинулся, пропуская под теплые струи воды. Даже футболку помог снять… Заботливый он…

Проснулась я окончательно, уже сидя верхом на высоком стуле за обеденным столом и поедая на полном автомате какую-то вариацию бутерброда. Перед носом стоял турианский аналог кофе в высокой кружке и вкусно пах корицей, шоколадом и каким-то легким фруктовым ароматом. На меня была надета длинная футболка Гарруса, достающая почти до колен. Походу, самим же Гаррусом и надетая.

– О, ты уже с нами. – Найлус первым заметил мой осмысленный взгляд.

– С вами, с вами.

– Увидел бы тебя старпом, и у него был бы культурный шок. – Гаррус добродушно рассмеялся, намазывая на булку что-то зеленое и вкусно пахнущее спелым сладким апельсином.

Я отмахнулась.

– Пусть старпом общается с контр-адмиралом. Вот он – образец кадрового военного Альянса. Меня военная учебка иллитири отравила на все перерождения вперед… Восемьдесят лет дрючили, как-никак.

– Но дисциплину не привили? – удивился Сарен.

– Привили. В своем понимании этого слова. – я усмехнулась. – Иллитири вообще специфический народ. Мстительные и злопамятные жестокие расисты-индивидуалисты. Конечно, в рейде или во время боевых действий – дисциплина идеальная, но понятие субординации у них довольно специфическое… и практически отсутствует как класс.

– Не любишь подчиняться? – тихо спросил Найлус.

– Подчиняться грамотному командиру – без вопросов. Но вот чисто армейские заморочки мне чужды. Не привыкла я к ним. Не понимаю. Обучение у иллитири оставило на мне отпечаток… слишком крепко некоторые особенности их военного искусства впечатались в память и душу… Эш" шессе-ри шасс тари алави… – темное наречие легко сорвалось с языка, более родное, чем любой другой язык. – Твой путь всегда во Тьме… Исса эш" шессе… тас дарих… Тьма укроет тебя и даст силы… Исса нар дахис… Играй с Тенями, не теряя себя… Личность и свобода превыше всего… при жестком кастовом обществе с кровавой религией. Если иллитири и признают чью-то власть над собой, то только – осмысленно, с полным пониманием причин, по которым они позволяют отдавать себе приказы. Раболепия и подчинения у этого народа нет в принципе. Их никогда не сломить. Как только угасает огонь в душе, иллитири погибает. Никогда и не перед кем не склоняются до конца… исса нар дахис… играй с Тенями, не теряя себя…

– Это ведь образное выражение? – тихо спросил Найлус.

– Это название системы обучения воинов. Пройти его и не сломаться, не потерять себя… это и значит, стать воином, Тенью во Тьме за Троном Матриарха.

– Прошла?

– А куда б я делась? К тому времени я уже была полноценным менталистом, так что раскачать себе мозги не дала, хотя кое-какие особенности их мировоззрения на мне осели. Но… после такого обучения… сам понимаешь, какой из меня кадровый военный… А я еще тогда капитально подставилась под всплеск Хаоса, когда один из наших магов, скотина такая, прорыв устроил на линии боя. Думала, душа рассыплется… Но ничего, выдержала… только Якорь слетел и чуток мозги переклинило. – Сарен едва заметно вздрогнул. – А потом я переродилась опять… в человека. Во веселое время было…, особенно, когда меня один идиот в вампира обратил… – я не выдержала и хихикнула. – У меня еще в башке жизнь в социуме иллитири ярка как никогда, Якоря нет, психоз во всю ширь пытается развиться, а тут, блин… вампирчик свеженький… И меня попытался грубо подчинить Хозяин Гнезда. Вот я и взбрыкнула, и устроила им… Танцы Теней в отдельно взятом мире под шепот Безумия Хаоса. Потом уже, когда в следующем перерождении Якорь восстановила, мозги на место встали и моральные приоритеты удалось перераспределить.

– Сколько раз ты ломала Якорь? – тихо спросил Сарен, прекрасно поняв суть моего рассказа.

– Четыре, пока не удалось жизнеспособный каскад сделать.

– Как тебе удалось сохранить себя?

– Бастионы Памяти. Когда обретешь Якорь, я покажу, как их создать. Заодно от кошмаров избавишься.

– Только после создания Якоря?

– До этого – нельзя. Ты же не хочешь доиграться до разрушения ядра личности?

Сарен вздрогнул.

– Я учту.

Взгляд синих глаз был задумчивым и тяжелым. Мои откровения он понял вполне правильно. Да, Якорь можно сломать и создать заново. Да, можно собрать личность и душу чуть ли не по кускам… можно. Пример сидит перед ним. Не самый удачный, но кто из нас, перерожденцев, без отклонений в психике? Нет таких. Все мы чуток… того, с приветом. Ну или не чуток… тут уж кому как повезло…

Внезапно Найлус задал один очень… скользкий вопрос:

– Рир, возможно ли, чтобы в одной реальности переродились несколько… – он запнулся, подбирая определение.

Ответить или нет… Я глянула на Найлуса, перевела взгляд на Гарруса и Сарена. Сидят молча и с интересом слушают. Они хоть помнят, что некоторые знания опасны сами по себе?

– Возможно. – честно ответила я.

– Условия? – спросил Сарен.

– Три: случайность, сознательный перенос другого перерожденца по следу первого или при перерождении жестко связанных разумных.

– Поясни. – в голосе – практически приказ.

– Первый вариант – простая случайность. Второй – не дает гарантии, требует колоссальных затрат энергии и проведение не самого приятного ритуала.

– А третий?

Я встретила пристальный требовательный взгляд.

– Он возможен, если двое или более разумных связаны Привязкой Душ. Это опасное, абсолютно необратимое явление. Иногда возникает спонтанно. Иногда так балуются боги или другие высшие сущности, если наказать хотят.

– Или?

Умный он, умеет чувствовать недосказанность и выдаивать информацию. Хочет знать? Да пожалуйста… Я сама так в свое время насиловала мозги неожиданно встреченному коллеге. И практически теми же вопросами.

– Или Привязка появляется после осознанно проведенного ритуала.

– И часто такие ритуалы проводятся?

– Скажем так… Это – не редкость.

Сарен усмехнулся и кивком поблагодарил меня за откровенность, а я сочла нужным добавить:

– Такие привязки не проходят бесследно и их невозможно разорвать. Если гибнет одна душа, вторая получает ОЧЕНЬ серьезные повреждения. Чаще всего – фатальные.

– А если просто умирает один из связанных?

– Если в связке двое – второй переживет ненадолго и отправится на перерождение. Если больше двух… да, в принципе, разницы особо никакой.

– Это – минусы привязки. – иронично заметил Сарен. – Есть и плюсы, раз уж они – не редкость.

– Полагаю, ты и сам можешь догадаться, в чем плюс привязки.

– Избавление от одиночества?

– Именно.

– А еще?

– А еще – Привязка Душ – это не то, что стоит делать по сиюминутному желанию и в порыве эмоций! Избавиться от такого… напарника не получится ни-ког-да! Всегда, во всех перерождениях, он будет рядом, прекрасно помня предыдущие жизни. Нравится это или нет. Я не раз наблюдала, как такие… группы скатывались до откровенной и искренней ненависти. В итоге – закономерный финал. Развоплощение. Удачные связки – редкость. Они создаются теми, кто прожил вместе всю жизнь и притерся до состояния неделимого целого… и то, без всякой гарантии на успех.

– Зная это, все равно рискуют?

– Отмороженных или сумасшедших на всю голову в нашей среде хватает. – я пожала плечами. – Когда смерть становится привычной, инстинкт самосохранения не всегда срабатывает, когда надо.

– Я заметил. – сухо сказал Гаррус.

– Долго ты мне будешь тот выстрел гета на Новерии припоминать?

– Долго. – отрубил снайпер. – Будь так любезна, побереги свою жизнь. Я не хочу однажды узнать о твоей смерти.

Я вздрогнула, Найлус напрягся. А ведь узнает… скоро. Я встретила взгляд ярких голубых глаз… и четко поняла: гори огнем эта реальность с ее ключевыми точками, но Гаррус Вакариан будет знать правду. ВСЮ. До того, как я внезапно окажусь мертвой… А уж как сделать так, чтобы Архангел появился на Омеге, мы придумаем. ВМЕСТЕ! В конце концов, реальности все равно, знает жертва о своем будущем или нет, лишь бы события катились по накатанному пути с минимальными расхождениями.

Голубые глаза подозрительно сузились.

– Я чего-то не знаю? – осторожно спросил Гаррус, переводя взгляд на Найлуса.

– Узловая точка реальности. Неизменная. Я никак не могу обойти ее и обязана выполнить два ключевых условия.

– Какие? – с вибрирующем, чуть мурлыкающем голосе явственно звучало подозрение.

– Во время нападения корабля коллекционеров я должна быть на борту "Нормандии". Ее – уничтожат, а меня взрывом выкинет в открытый космос. В поврежденном скафандре. Я погибну. Это – первое условие.