Текст книги "Аравия. Прошлое и настоящее"

Автор книги: Игорь Сенченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 39 страниц)

Могикане Древнего Омана – йеменские племена бану амалик и бану кахтан. Потомки бану амалик во главе с родом Аль Хаксус прославились тем, что совершали дерзкие набеги на «земли фараонов». Кахтане вписали свое имя в анналы истории «Острова арабов» созданием в Южной Аравии (VII—VIII вв. до н.э.) могущественного царства во главе с Йа’рубом ибн Кахтаном. Название Оман землям, охватывающим сегодня территории Омана и ОАЭ, дало мигрировавшее туда (I в.) племя азд. Оман – одно из мест, располагавшееся вблизи Ма’рибской плотины. По древнему обычаю арабов-йеменитов, племена, уходившие жить в «другие края», часто нарекали места их нового обитания именами родных земель (24).

Под предводительством отважного вождя Малика ибн Фахма и сына его Хина, говорится в сказаниях арабов, азды наголову разбили персов, хозяйничавших тогда в тех землях в Южной Аравии, куда и переселились из Йемена арабы во главе с Маликом ибн Фахмом. Битва продолжалась три дня. Исход ее определила победа Малика ибн Фахма в единоборстве с военачальником персов Марзабаном.

Легенды гласят, что Малик ибн Фахм прожил 120 лет; в течение 70 из них правил Оманом. Погиб случайно – от рук любимого сына. Воины-стражники, да и другие служилые люди, не раз докладывали правителю, что сын его, Салем, недостойно несет караульную службу; случается, что во время ночных дежурств развлекается с женщинами. Малик, решивший лично убедиться в правдивости слов о Салеме, вышел ночью в сад, где в то время должен был дежурить сын. Женщина, находившаяся с Салемом, услыхала шорох и разбудила его. Салем выпустил стрелу – и сразил отца. Впоследствии, «гонимый позором и стыдом», бежал вместе с преданными ему людьми в Персию, где, якобы, основал, на побережье, в районе Джаска, арабское королевство (25).

С течением времени Оман и княжества Эш-Шамал окрепли, и заявили о себе как о центрах морских коммерческих связей Аравии не только с Индией, Цейлоном и Персией, но и с Китаем. В VIII в. оманский купец Абу Обейда, а в IX в. торговец Сулейман, житель одного из поселений арабов в Заливе (Персидском), «ходили морем» в Китай, в Гуанчжоу (Кантон), – с поручением правителей своих «оживить торговые связи» Китая с арабами.

Расцвет торговых сношений городов Оманского побережья (Омана и земель Эш-Шамал) с Китаем – время правления Халифатом династиями Омейядов (661-750 гг.) и Аббасидов (750– 1258 гг.). Большое внимание рассмотрению данного вопроса отводится в работах мусульманского географа Ибн Хордадбеха[24]24
  Ибн Хордадбех – автор книги «Путей и стран». Почитается арабами как знаменитый мусульманский географ, хотя никогда не путешествовал. Кладовая его знаний – богатейшие архивы Багдада. Материалы, в них хранившиеся, а также сообщения-рассказы современников, послов и «заморских гостей», купцов и путешественников, и были тем неиссякаемым источником, из которого черпал он сведения при написании знаменитой «Книги путей и стран». В работах Ибн Хордадбеха можно найти, кстати, интересные и малоизвестные сведения не только о Южной Аравии, в частности о Йемене и хорошо налаженной там сети почтовых станций  (располагались через каждые 25-30 км), но и, пожалуй, самые ранние в арабской историографии упоминания о русах. «Купцы ар-Рус», по словам Ибн Хордадбеха, «доставляли из Белой страны» на рынки Багдада пользовавшиеся там огромным спросом меха бобров и «черных лисиц», «заячьи шкурки» и мечи.


[Закрыть] (ок. 820-913/914 гг.), оставившего потомкам в своей «Книге путей и стран» яркие повествования о маршрутах следования мореходов «Океанской Аравии» в Китай. Рассказал он и о древних сухопутных «торговых магистралях» в Аравии, и о проживавших вдоль них племенах. Из Йемена в Багдад негоцианты, по его словам, везли в основном благовония, «амбру и варс», а также «драгоценный сабур».

Амбра – это парфюмерный ингредиент; издревле использовался «мастерами ароматов», в том числе в Южной Аравии, для создания изысканных парфюмерных композиций. В Древнем мире амбра применялась также и в качестве благовоний (в храмах и дворцах) в культовых и дворцовых церемониях. Поскольку амбра – это не что иное, как желчная секреция кашалотов, то поставки амбры из Южной Аравии, свидетельствуют о том, что прибрежные воды «Острова арабов», как об этом писал Неарх, флотоводец Александра Македонского, действительно «кишели кашалотами». Арабы Аравии называли амбру «сокровищем моря». Амбра была непременной составной частью «подарков царей Йемена владыкам других земель». О парфюмерных свечах из амбры и «ароматах для женщин», поступавших в Багдад и Дамаск из Йемена, упоминает в своих сочинениях и знаменитый арабский географ аль-Масуди. Из работ других арабских историков, географов и путешественников известно, что дорогие седла, изготавливавшиеся мастерами Древней Аравии из ценных пород дерева, доставлявшихся из Индии, богато инкрустировались серебром, жемчугом, цейлонскими рубинами и аравийской амброй. В сказаниях южноаравийцев говорится о том, что, подмешивая амбру в кофе, йеменцы использовали ее для «возбуждения любострастия».

По сведениям Ибн Хордадбеха, центром поставки амбры в царства Востока и Средиземноморья был йеменский порт Аден. Упоминает о сборе амбры на побережье Адена и аль-Мукаддаси, арабский историк X века. Собирали амбру, по его словам, от Адена до Мохи, кофейной столицы Йемена; несли затем к чиновнику-сборщику и получали взамен кусок ткани и динар. Заметки о сборщиках амбры у берегов Аравии (на острове Сокотра) содержатся и в путевых заметках Марко Поло.

Варс, также как ладан, мирра и шафран, широко использовался во дворцах владык и правителей Древней Аравии и Месопотамии в качестве благовоний и «душистых составов» – для «наполнения ароматами», как тогда говорили, одежд и помещений.

Сабур – это сгущенный древесный сок алоэ. Арабы Южной Аравии до сих пор называют алоэ словом «сабур» («терпение») – за стойкость растения к жаре и засухе Применяли сабур в качестве ингредиента при изготовлении эликсира «долгой жизни». Торговцы из Южной Аравии регулярно поставляли сабур ко «дворам фараонов» и других «владык Востока». «Рощами алоэ», по выражению эллинов, знаменит был в Древнем мире остров Сокотра, что вблизи побережья Южной Аравии. Листьями алоэ, как гласят легенды, пользовалась Клеопатра – для «освежения кожи и придания шелковистости волосам». Греки, получавшие алоэ из Южной Аравии, платили за него высокую цену. Товар этот пользовался у них повышенным спросом. Именно поэтому Аристотель, великий философ и учитель Александра Македонского, и советовал полководцу, как об этом уже говорилось выше, «найти» остров Сокотру, «сокровищницу бесценного алоэ».

«Арабский Геродот», знаменитый географ-путешественник и историк аль-Масуди (896-956 гг.), о котором высоко отзывался Ибн Халдун, достаточно полно описал в своих сочинениях торговые связи жителей «Океанской Аравии» с царствами и народами Индии и Восточной Африки. Ибн Халдун «ходил», как тогда говорили, в «земли индийские» и к «берегам зинджей» (в Восточную Африку) на знаменитых парусниках оманских торговцев. Лично убедился в высоких профессиональных навыках мореходов из «числа жителей Омана», «арабов из аздитов». Рассказал он и о мощи Оманского царства, «раскинувшего власть свою на города, богатые и знатные», в Восточной Африке, вплоть до Занзибара. Жители Южной Аравии, отмечал аль-Масуди, особенно оманцы, были не только маститыми мореходами, но и искусными корабелами. Часто суда свои они строили в Индии, «вблизи лесов Малабара», загружали их товарами, и с попутными ветрами возвращались на них в Аравию.

О богатстве древних земель Омана и городов-княжеств Эш-Шамал говорит размер ежегодного налога, взимавшегося с их правителей халифами династии Аббасидов, – в размере 300 тысяч динаров. Во времена посещения Омана «Арабским Геродотом» правил там султан Ахмед ибн Аль Кайтал.

В своем произведении «Золотые копи и россыпи самоцветов» аль-Масуди говорит о том, что из Омана и Йемена в Багдад и Дамаск «шли купцы с богатыми товарами», поступавшими в Южную Аравию из Африки. Везли они шкуры «красных леопардов» (ими обивали седла), «черепаховые панцири» и «клыки слонов» (бивни). Доставлялись все эти богатства в «земли ислама», сообщает аль-Масуди, в «огромном количестве». Среди других товаров, поступавших из Африки в Халифат, аль-Масуди называет ад-дурру (сорго) и плоды аль-калари (сравнивает их с трюфелями). Много «плодов аль-каларш», по словам аль-Масуди, видел он на рынках в «стране Адена», а также в тех местах, что «примыкали к нему из земель Аль-Йемена». Обратил внимание аль-Масуди и на огромное количество меда на рынках Южной Аравии (любимого лакомства оманцев и йеменцев).

Упоминает он и о «местности Заб’йд, что в землях Аль-Йемена». Правил тогда там, как пишет аль-Масуди, шейх Ибрагим ибн Зий-ад, по прозвищу «Владеющий рутой» (лекарственное растение). Арабы-торговцы вывозили оттуда в земли Халифата не только само это растение, но приготавливаемые на его основе медикаменты. Многолетний кустарник рута, в изобилии произраставший в то время в Йемене, использовался, к слову, и в лечебных целях, и как пряность. О лекарственном растении рута писали в своих сочинениях древнегреческие и древнеримские историки. Из руты, по словам Плиния, делались отменные желудочные отвары и настои для улучшения пищеварения. Входила рута и в состав противоядий. Именно поэтому бывал в портах Йемена и всемирно известный арабский ученый Джабир ибн Хайян – основоположник алхимии (жил на рубеже IX и X столетий). История сохранила имя этого человека как создателя «яда ядов» – мышьяка. До второй половины XVIII века обнаружить следы мышьяка в телах отравленных этим ядом людей не представлялось возможным. Мышьяк широко применялся в царствах Востока – в целях быстрого и эффективного разрешения династических споров.

Обращают на себя внимание и свидетельства аль-Масуди (родословная его восходит, к слову, к одному из сподвижников пророка Мухаммеда) о том, что, будучи в Египте, встречал он там «много переселенцев из Хиджаза и других мест в Аравии». Хорошо и богато жили, по его словам, и обосновавшиеся в Египте потомки древних йеменских племен бану кахтан и бану ибн раби’а. Занимались они в основном коммерцией. Многие из них слыли людьми именитыми и знатными.

Связи египтян с народами и царствами Йемена уходят своими корнями в глубокое прошлое. Торговцы древних йеменских царств доставляли из «Страны ладана» в «земли фараонов» благовония и «ароматы», хну и жемчуг, черные кораллы и амбру.

Регулярными были торговые экспедиции южноаравийцев и к берегам Восточной Африки. В заметках о своих путешествиях в африканские земли с «владельцами кораблей из жителей Омана» аль-Масуди сообщает, что познакомился во время пути с «ходившими туда по торговым делам» купцами-работорговцами. Мореходы и негоцианты Южной Аравии, пишет аль-Масуди, называли в то время народы Восточной Африки зинджами, то есть «людьми черными», а воды вдоль восточноафриканского побережья – Морем зинджей. В Софале, по словам аль-Масуди, торговцы из Омана, Йемена и княжеств Эш-Шамал закупали слоновую кость, золото и «другие сокровища».

В Малинди, еще одном популярном среди негоциантов Южной Аравии коммерческом центре Восточной Африки, где зинджи, как отмечает аль-Масуди, «владели рудниками и торговали железом», арабы приобретали руду. Везли ее в Индию. Размещали там заказы на изготовление железа. Потом поставляли его в Сирию. Дамасские оружейники ковали из него мечи, известные в истории под названием «клинков из дамасской стали». Крестоносцы, воевавшие в Палестине с сарацинами, свидетельствовали, что лучшие мечи арабов и кольчуги их были сделаны дамасскими мастерами из металла закаленного в Индии.

Широко известными среди негоциантов мира рынками-портами в Южной Аравии, наряду с Маскатом и Аденом, были Дибба, Хор Факкан и Джульфар. О жизни этих «столиц аравийской коммерции» прошлого говорится в «Книге чудес Индии» (середина X века), знаменитой антологии преданий арабов «Океанской Аравии» об их отважных мореходах (26).

Свиток древних народов Аравии. Арабский историк Иби Халдун (1332-1406 гг.), повествуя об Аравии, писал, что древнейшими ее обитателями были «арабы первородные» араба), «арабы вторичные» (мутариба или «чистые арабы») и «арабы третичные» (мустариба, то есть арабы натурализовавшиеся, смешавшиеся с «чистыми арабами»),

К разряду первых, к «арабам первородным» или «арабам потерянным», Ибн Халдун причислял племена ад, самуд, таем и джа-дис. Эти, давно «исчезнувшие с лица земли», народы легенд и преданий упоминаются во множестве пословиц и поговорок арабов Аравии. Как рассказы о тасме, скажет и сегодня коренной житель Аравии, услышав нечто такое, во что трудно сразу поверить.

Вторую группу древних народов Аравии составляли, по мнению Ибн Халдуна, племена, ведущие свое начало от Кахтана (библейского Иоктана), внука Сима, старшего сына Ноя. Кахтан стал родоначальником кочевых племен арабов Южной Аравии, а его брат Химьяр – родоначальником оседлых племен. Тринадцать сыновей Кахтана и дали начало группе южноаравийских племен, йеменитов, известных под именем мутариба («чистых арабов» или «истинных арабов»). Легенды гласят, что потомки Йа'раба ибн Кахтана (сына Кахтана) назвали именем ’Ариба одно из мест их проживания в Тихаме (Йемен), а народ его – арабами. Расселившись потом по всей Аравии, они и нарекли, дескать, земли эти «Островом арабов».

И, наконец, к третьей группе древних народов Аравии – к «арабам нечистым» (мустариба), а смешавшимся с «чистыми арабами» и ставшими «арабами натурализовавшимися», – Ибн Халдун относил исмаилитов, то есть племена бедуинов Северной Аравии. Родоначальниками их считаются 12 сыновей Исмаила, сына Авраама от египтянки-наложницы Хаджар (библейской Агари). После рождения Саррой (законной женой Авраама) сына Исаака (прародителя евреев), «отделил» Авраам, по велению Бога, Исмаила от Исаака и отослал Исмаила с матерью его в земли Северной Аравии. Обитали там тогда потомки Джурхума, одного из сыновей Кахтана, основателя древнего арабского царства в Хиджазе. Матерью 12 сыновей Исмаила, ставшими родоначальниками племен Северной Аравии, была женщина-потомок древнего рода джурхумитов, среди которых рос и воспитывался Исмаил. Так, по словам Ибн Халдуна, и произошли арабы мустариба, то есть «арабы натурализовавшиеся». Смешавшись с «чистыми арабами», джурхумитами и аднамшпами (Аднан – брат Кахтана), они образовали группу северных племен Аравии.

Легенды гласят, что адшпы, («арабы первородные») облюбовали и заселили земли Йемена на границе с Хадрамаутом. Прародитель их, Ад, человек «роста гигантского и телосложения богатырского», имел «четыре тысячи детей мужского пола от одной тысячи жен», и прожил 1200 лет.

После смерти Ада царствовали над адитами сыновья его Шадид и Шаддад. И основали они царство «могучее и богатое». Высокий уровень развития, равно как и материальный достаток адитов, с одной стороны, и свобода нравов – с другой, сделали их аравийской притчей во языцех.

У адитов, по рассказам Геродота, «была общность имущества среди братьев под управлением старшего» и обычай полиандрии – «сожительства всех братьев с одной женщиной». Именно адшпы ввели в Аравии действующую до сих пор систему колен и родов, создали касты. Геродот и Страбон, рассказывая в своих сочинениях о древних народах Аравии, упоминают о наличии пяти таких каст у сабейцев, а именно: воинов, земледельцев, ремесленников, сборщиков и торговцев миррой, сборщиков и торговцев ладаном. Касты эти, по словам древних историков, «браком между собой не соединялись».

Властелин адитов Шаддад ибн Ад строил царство свое, как гласят предания южноаравийцев, на фундаменте величия и славы рода своего. О его амбициях правителя и аппетите завоевателя чужих земель слагались легенды. Библейское нашествие пастухов на Египет связывают с именем Шаддада. Именно он приказал отстроить город-дворец Ирам, с величественными колоннами и пышными садами, «бесподобный в мире город», как говорится о нем в сказаниях и преданиях арабов Аравии (Ирам отожествлялся у них с земным раем). «Радужные башни» и колонны города, «покрытые золотом, серебром и драгоценными камнями», архитектурно-садовое великолепие и богатство дворцов и домов его «завораживали всяк в него входившего» (впоследствии Ирам Многоколонный арабы называли Убаром, городом, исчезнувшим в песках). Столь грандиозное сооружение мыслилось Шаддадом как зримый символ-подтверждение могущества и богатства его древнего и знатного рода.

И обуяла адитов гордыня, говорится в сказаниях арабов. И тогда явился к ним пророк Худа. В течение 50 лет он терпеливо призывал адитов поубавить гордыню и признать единого Бога. Но адиты не вняли его призывам. И тогда, как гласят легенды, страшная засуха «опечалила страну адитов». И послали они трех выбранных ими знатных и мудрых мужей в священную долину Мекки, чтобы «принести жертвы богам и испросить дождь у неба». В долине этой испокон веков проживали амалики, народ, связанный с адитами кровными узами. Поэтому послов адитов приняли там радушно. Один из них совершил жертвоприношение на вершине священной горы. И тотчас над головой его появилось три облака, и небесный голос сказал: «Выбирай для народа своего то облако, что пожелаешь». И выбрал он облако самое темное, ошибочно полагая, что оно-то и дарует адитам долгожданный дождь. Но «изнутри облака вышел не дождь, а страшный ураган». И погубил адитов, за исключением тех немногих из них, кто внял наставлениям пророка Худа. Так Аллах покарал Шаддада и уничтожил народ его, говорят арабы Аравии. И сделал это в назидание людям, чтобы не боготворили они никого из смертных, ни деяния их земные. Ирам был разрушен и стерт с лица земли. Город уничтожил ураган, такой «ревущий и свирепый», что от него у адитов «лопались уши». Бушевал он, как сказано в Коране, «семь ночей и восемь дней». И когда стих, то валялся повсюду народ Ирама, им погубленный, подобно стволам деревьев пальмовых, срубленных.

В числе нескольких выживших был и легендарный Локман, один из трех упомянутых выше послов адитов. Он внял наставлениям пророка Худа, и в Бога единого уверовал. И Всевышний не покарал его, а «даровал жизнь, равную жизни семи коршунов». «Обретя единого Бога и заново родившись», Локман основал новое царство. Предания гласят, что он, а потом и дети его, «удерживали за собой царское достоинство» в течение тысячи лет. И Господь хранил их. Древний Йемен утопал в зелени, изобиловал ручьями. Процветало земледелие. Строились оросительные каналы и возводились плотины (по подсчетам современных ученых, они орошали земли, способные накормить 200-тысячное население). В стране обитало много диких животных. На них охотились. Мяса и хлеба было вдоволь. Люди в Йемене жили в мире и согласии. И стали тогда называть эти земли в племенах Аравии краем счастья и благополучия.

Как бы то ни было, но Ирам Многоколонный и народ его, адиты, «исчезли с лица земли», как говорят арабы, сделались легендой, стали аравийской Атлантидой.

Другим, таким же легендарным, как и адиты, «потерянным народом» Древней Аравии были самудяне. В Коране о них говорится как о гордецах-идолопоклонниках. Самудяне, гласит легенда, «возгордились без меры», высекли жилища в горных недоступных утесах и, укрывшись в них, «вздумали усомниться в могуществе Бога». В правление одного из царей их, легендарного Джонды, послан был к ним пророк Салих, дабы усмирить их «гордыню великую», предостеречь от «дел неправедных» и призвать к покаянию. Долго и терпеливо убеждал их Салих внять гласу Всевышнего. Они же требовали от него чуда, как доказательства его пророческой миссии. Притом чуда не какого-нибудь, а сотворенного в соответствии с их пожеланиями и фантазиями, а именно: чтобы «вышла из скалы верблюдица, беременная, и тут же разродилась детенышем». И чудо свершилось. Но и тогда в Бога единого они не уверовали. Всего лишь несколько человек вняло пророчествам Салиха. С ними пророк и удалился, а неуверовавшим самудянам сказал, что Всевышний терпелив и милосерден. И чудом явившая им себя верблюдица, которую он с детенышем ее оставляет с ними, будет зримым напоминанием им о Боге всесильном. Но если верблюдице «причинят вред», то тогда самудян постигнет кара небесная. Случилось так, что один из самудян убил верблюдицу. И повторили тогда самудяне судьбу предшественников своих, адитов. И постигло их «сотрясение». Ударом молнии испепеляющей, стихийным бедствием дотоле в землях их невиданным, говорится в легенде, самудяне были уничтожены, все поголовно. И превратились в «подобие сухой травы в загонах для скота». Люди вымерли, жилища опустели, и «исчезли самудяне с лица земли».

Два других «потерянных народа» Аравии – это племена таем и джадас.

Из преданий аравийцев известно, что один из царей тасмитов, коварный Амликан, покорил племя джадас, и правил им «непристойно», всячески притеснял народ его. И когда ввел для себя «право первой ночи», то терпению джадиситов настал предел. И по призыву брата одной из невест люди из племени джадас собрались и решили: Амликана низвергнуть, оковы тасматов разорвать и всех их смерти предать.

В соответствии с этикетом племен Древней Аравии владыка Амликан со своей семьей и свитой, и все члены племени таем, с женщинами и детьми, прибыли на свадьбу, справлявшуюся в племени джадас. И во время свадебного пира были безжалостно перебиты джадиситами, все поголовно. Власть в царстве перешла в руки племени джадас. Чудом спасся лишь один из тасматов. Он то и поведал о случившемся властелину хадрамататов Хасану ибн Табе, союзнику тасматов. Тот пошел на джадиситов войной – «и их не стало».

По одной из легенд, была в племени джадас женщина по имени Зарка аль-Ямама, «способная видеть как коршун». Хасан ибн Таба, «шедший войной» на джадиситов, знал об этом. Чтобы скрыть наступление войск от дозоров неприятеля, приказал воинам двигаться осторожно, прикрывшись выдернутыми из земли кустами. Темнело, но Зарка заметила движение кустов и разгадала хитрую уловку хадрамататов. Она тут же предупредила соплеменников о грозящей всем им опасности. К сожалению, на сей раз словам ее никто не поверил. Ведь у входа в долину, отделявшую лагерь племени джадас от хадрамататов, никто, кроме нее, ничего не заметил. Все подумали, что зрение подвело Зарку, и враг ей привиделся. «Хадраматиты напали ... и племени джадис не стало». Оно пополнило собой список «потерянных народов» Аравии. Название племени вошло в предания и легенды, а имя Зарки – в пословицы и поговорки арабов. «Он видит лучше, чем Зарка аль-Ямама», скажут сегодня в Аравии о человеке дальновидном, предвидящим опасность.

«Первичных арабов не стало», и историю Аравии продолжили писать «арабы вторичные». Перечисляя народы Древнего Йемена, которых эллины называли «арабами удачливыми», древнегреческие историки упоминают о хадраматитах, сабейцах, минеях и каттабанийцах. Об одном из них, о хадраматитах, они отзываются как о «самом богатом народе на земле». Столицей ха-драматитов был город Сабвах. Торговали там ладаном; собирали его с «кустарника ладанника». Страбон и Плиний отзываются о Южном Йемене того времени или «Ладаноносной стране», как о «крае, украшенном поражающей красоты храмами и дворцами», как о «земле благовоний и ароматов». Кроме ладана, «в обилии», к слову, собирали тогда в Южной Аравии еще и амбру. Ее выбрасывали на песчаный берег волны Красного и Аравийского морей. Применялась амбра, как уже говорилось в этой книге, при исполнении храмовых обрядов и дворцовых церемоний, а также в ювелирном деле. И стоила амбра на рынках Древнего мира, сообщают историки прошлого, «как золото».

Рассказывая в своих сочинениях о Южной Аравии, Страбон упоминает о четырех, известных ему, древних народах южноаравийцев; о минеях со столицей в Карнане (юг Красноморского побережья Аравии); сабейцах со столицей в Ма’рибе; каттабанийцах со столицей в Тамне (контролировали Оманское побережье вплоть до Ормузского пролива), и хадраматитах со столицей в Сабвахе.

Йемен в переводе с арабского языка – «земля, лежащая справа». Для аравийцев, ориентировавшихся на восток, Йемен находился по правую руку. А поскольку у древних аравитян правая рука считалась еще и рукой, «дающей человеку воду и пищу», то есть самое, что ни на есть дорогое в Аравии, то и назвали они земли на юге «Острова арабов», богатые к тому же благовониями, миррой и ладаном, «Счастливым Йеменом». Здесь располагались бойкие торговые гавани. Отсюда еще в X веке до н.э. уходили в Египет и Месопотамию, груженные товарами, знаменитые верблюжьи караваны и легендарные парусники южноаравийцев. Где-то здесь, согласно легендам, лежала и «Золотая страна», Офир, заставлявшая помышлять о ней, «богатством и красотой своей знатной», и фараонов Египта, и владык Тира, и самого царя Соломона.

Когда распространились дети Ноя по земле, говорится в Святом Писании, то те из них, кто ушел на запад, пересекли Нил. Затем разделились, образовали Египет (Миер), и дали начало африканским народам. Как бы то ни было на самом деле, но в памяти египтян, потомков Ноя по линии Хама, Древний Йемен жил всегда. Он неизменно оставался в зоне пристального внимания всех владык Египта. Активно и целеустремленно развитием торговых связей со «Счастливым Йеменом» занимались фараоны XVIII династии (1550-1292 гг. до н.э.). Около 1482 г. до н.э., когда блистала в Египте мудрая и прекрасная Хатшепсут, «женщина яркая как африканское солнце», состоялась легендарная экспедиция египтян за мирровыми деревьями и кустарниками ладанника в страну Пунт (в древнем мире ее ассоциировали с юго-восточной частью Красноморского побережья Африки и юго-западными землями Красноморского побережья Йемена).

Покорить «Счастливый Йемен» и царства его мечтал Тутмос III (XV век до н.э.). Историки нашего времени прозвали его «Наполеоном Египетским» (за размах и масштабы военных походов). Достаточно сказать, что держава, созданная им, превосходила по размерам своим все существовавшие до него великие государства прошлого, в том числе царства Саргона Аккадского и Хаммурапи. Анналы Тутмоса III рассказывают о его блистательных победах и завоеваниях Сирии, Палестины, Финикии и Нубии, о том, что «никакая страна не могла устоять против него», что «пленял он властителей городов великих и уводил их в Египет».

Фараон Рамзес II (правил в 1279-1213 гг. до н.э.) «возвратил величие Египта», как тогда говорили, в бассейн Красного моря и в «земли благовоний». Жрецы египетские рассказывали, сообщает Геродот, что Рамзес II (греки называли его Сезострисом) прошел по Красному морю на «длинных кораблях» и «покорил все жившие вдоль этого моря народы».

В память об «опрокинутых» им царствах и завоеванных землях Сезострис устанавливал мемориальные пограничные столбы. Если побежденный им народ сражался мужественно, то на таком столбе обязательно упоминались и имя царя, оказавшего ему достойное сопротивление, и что «поставлен он был на колени оружием». Если сдавались без сопротивления, то в память потомкам о завоевании таких народов и их бесславных правителей Сезострис приказывал выбивать на столбах, помимо общей информации о них, «женский детородный орган». Тем самым он хотел показать, что народ этот – труслив, и «сражался как женщина». По словам Геродота, пограничные столбы Сезостриса он видел в Сирии и в Палестине.

Причиной, побуждавшей фараонов Египта «ходить походами в Йемен» были «богатства этой страны, стекавшиеся туда отовсюду», – из Индии и Персии, с Цейлона и из Африки. Храмовые барельефы в Фивах свидетельствуют, что из Йемена торговцы доставляли в Египет слоновую кость, сандаловое дерево, экзотических животных, ладан и мирру, золото и драгоценные камни.

В те далекие времена управляла Йеменом, как гласят легенды, мудрая и прекрасная царица, лично посещавшая Фивы для выражения «вассального почтения» властительнице Хатшепсут. Известно также, что и к царю Соломону (правил в 965-928 гг. до н.э.) приходила из Аравии, чтобы «послушать его мудрости и испытать его загадками», женщина-правительница, легендарная Билкис. Нельзя в этой связи не вспомнить и том, что и ассирийский царь Тиглатпаласар III (правил в 745/744-727 гг. до н.э.) в войнах с арабами пленил, как сообщают «глиняные книги», владычиц-женщин, цариц Забибу и Самси. Из сказанного выше видно, что властвовали в Древней Аравии не только мужчины, но и блистательные женщины; и «правили царствами как мужчины».

Военные экспедиции против арабов Аравии предпринимали и древние народы Месопотамии. На одной из глиняных ассирийских табличек, датированных 715 г. до н.э., рассказывается об отношениях царя Саргона II (правил в 721-705 гг. до н.э.) с царствами Аравии. Говорится, в частности, о «подати богатой», полученной им от Исамара, сабейца. В списке подати фигурируют золото и «травы Востока» (благовония и пряности), рабы и слоновая кость, лошади и верблюды. В надписях южноаравийцев сабеец этот именуется Иаса’маром, князем Сабы. «Глиняные архивы» Двуречья свидетельствуют, что царства Древнего Йемена, существуя и развиваясь, бок о бок, с великими цивилизациями Месопотамии, были не менее богатыми и не менее известными среди народов Древнего мира, чем царства шумеров и ассирийцев. Поэтому-то они и привлекали к себе внимание владык-воителей из Месопотамии. Первые письменные упоминания об арабах Аравии встречаются, кстати, на страницах ассирийских «глиняных книг»; в них говорится о войне государства Ассирийского с арабами.

Города-царства Южной Аравии, управлявшиеся монархами, как пишет Страбон, находились в «цветущем состоянии»; были «роскошно украшены храмами и дворцами». Царская власть в них наследовалась, но «не сыном от отца», а первым ребенком, появлявшимся на свет в любом из знатных родов после восшествия на престол очередного царя. Поэтому, как только новый царь вступал на престол, «беременные женщины знатных мужчин тут же переписывались», и к ним, «для наблюдения», приставлялась стража, дабы избежать «подлогов и подмен». Мальчика, родившегося первым от любой из «переписанных женщин», «принимали согласно закону», и воспитывали по-царски, как наследника (27). «Катаба-ния, – сообщает Страбон, – производила ладан, а Хадрамотида – смирну». Все благовония на рынках Южной Аравии продавались купцами «в обмен» на «богатые товары других земель». Так, торгуя благовониями с эфиопами, сабейцы, по словаам Страбона, приобретали у них в обмен золото, бивни слонов и шкуры диких животных. К эфиопам сабейцы попадали водным путем, в «кожаных лодках».

Благодаря торговле, южноаравийцы, по словам Страбона, были людьми «очень богатыми», владели «большим количеством золотых и серебряных предметов». Жилища их отличались «роскошным убранством»; двери, стены, потолки домов были «украшены слоновой костью, золотом и серебром».

Древний Хадрамаут процветал. Караваны с богатыми товарами шли оттуда сначала в Ма’риб, столицу «страны сабеев», затем в Макорабу (Мекку), и дальше, через Синай – в «земли фараонов». Из Макорабы товары попадали также в «Город набатеев в скалах», в легендарную Петру, откуда перевозились потом в Аш-Шам (Сирию, Ливан и Палестину). Чтобы торговля развивалась, нужен был мир. Арабы Аравии это понимали, и торговлю, как могли, оберегали. И вообще, помышляли они больше, по свидетельству Элия Галла, об операциях торговых, нежели о военных (28).

В порты Южной Аравии поступали, складировались и широко расходились оттуда во все концы света самые драгоценные товары Древнего мира. Из Индии завозились пряности, перец и корица, драгоценные камни и серебро; из Африки – страусовые перья, золото и слоновая кость; из Йемена – фимиам, мирра, ладан и агат; с острова Сокотра – алоэ, а с Барейна – жемчуг. Остров Сокотра, один из главных, к слову, наряду с Бахрейном, рынков торговли жемчугом (помимо алоэ), был на протяжении своей истории индийским и финикийским, греческим и арабским, португальским и английским.