Текст книги "Луис Альберто"
Автор книги: Хосе Антонио Бальтазар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 35 страниц)
Старушка схватила мужа за руку и засеменила к выходу. Наши герои последовали за своими новыми приятелями. Габриэлла, с не свойственными её возрасту пылом и задором, проигнорировав лифт и прыгая через несколько ступенек, взлетела на верхнюю палубу и устремилась на танцевальную площадку, с которой доносились мужские и женские душераздирающие крики. Ганс вспотел, его мучила одышка, а ноги тряслись. Он старался поспеть за любимой жёнушкой, но это у него никак не получалось. Вид у старого немца был настолько жалок, что Луису Альберто пришлось взять беднягу под руку.
– Эта чертовка меня когда-нибудь доконает. – Ганс тяжело дышал и утирал лысину носовым платком. – Я уже чувствую, что одной ногой стою в могиле…
А тем временем Габриэлла пыталась протиснуться ближе к эстраде, где проходило забавное соревнование. Но сделать это было совсем непросто. Желающих побороться за главный приз оказалось предостаточно. Несколько десятков человек находились в постоянной готовности выскочить на маленькую сцену и что есть силы закричать. Интригу подогревало и то обстоятельство, что никто не знал, какой именно приз будет вручаться победителю.
Проводил конкурс, естественно, Албер Фицжералд. И никто не сомневался, что с обязанностями конферансье он справится на славу. Обладая тонким чувством юмора, помощник капитана шутил, каламбурил, – одним словом, не давал утихнуть страстям.
А страсти, дорогой читатель, надо сказать, накалились до предела. Громкость крика определялась специальным прибором, присоединённым к микрофону. Этот прибор ещё ни разу не зашкаливало, однако претендент номер один на звание чемпиона к тому моменту уже определился. Им был щуплый мужчина лет сорока, житель солнечной Италии. Он неспешно подошёл к микрофону, смущённо провёл ладонью по редким волосам и проорал фразу утопающего.
– Какой великолепный результат! – Албер посмотрел на прибор и пожал руку крикуну. – Назовите своё имя.
– Федерико… – как-то неуверенно сказал итальянец. – Я живу в Палермо.
– Давайте же похлопаем господину Федерико! – призвал ведущий. – Возможно, мы сейчас видим победителя!
Болельщики обрушили на счастливого, не верившего в свою удачу конкурсанта шквал аплодисментов.
– Прошу вас, – Албер помог Федерико спуститься со сцены. – Думаю, наша разлука будет недолгой. Вряд ли у кого-нибудь найдутся силы для того, чтобы перекричать вас. Вряд ли у кого-нибудь окажутся более крепкие голосовые связки, чем у нашего гостя из Италии. Ну, есть ли среди вас желающие побить этот невиданный доселе рекорд? – он обратился в зал.
– Милый, может быть, ты попробуешь? – спросила Марианна у Луиса Альберто. Она была в восторге от конкурса и сама хотела бы принять участие в нём, но знала, что её голосок всегда был слабым, что в лучшем случае она сможет занять предпоследнее место. – У тебя обязательно получится.
– За кого ты меня принимаешь? – обиделся Луис Альберто.
– А что я такого сказала? – засмеялась Марианна.
– Ты можешь себе представить, чтобы я на глазах у людей вышел на сцену и как последний идиот, принялся орать всякую чушь?
– Почему бы и нет? Это же шутка. Все веселятся, у всех хорошее настроение…
– Не говори глупости, – Луис Альберто поморщился.
– Ну, пожалуйста! – Марианна схватила мужа за рукав пиджака.
– Если ты выиграешь главный приз, то я… я… даже не знаю, что для тебя сделаю.
– Об этом не может быть и речи, – отрезал Луис Альберто.
Габриэлла, работая локтями, пробралась сквозь толпу зевак и вскарабкалась на сцену.
– О, дама решила попытать счастья? – ведущий удивлённо уставился на принявшую боевую позу старушку. – Разрешите узнать ваше имя?
– Величайте меня Габриэллой фон Боксен.
– Судя по акценту, вы прибыли из Германии?
– Вы не ошиблись, я живу в Кёльне.
– Желаю удачи, госпожа фон Боксен. И да поможет вам Бог. – Албер подвёл Габриэллу к микрофону и включил измерительный прибор.
Старушенция напряглась, сжала кулачки, на её шее выступили вены, она набрала полную грудь воздуха и заголосила:
– Спасите!!! Я то… – Крик Габриэллы внезапно оборвался.
Она схватилась за горло, выпучила глаза, а на её лице появилась страдальческая гримаса.
– Что с вами? Что случилось? – испуганно спросил ведущий.
Старуха, словно рыба, беззвучно раскрывала рот, прежде чем сумела шёпотом, еле слышно произнести:
– Простите меня… Я, кажется, сорвала голос…
– Ай-ай-ай, – запричитал Албер. – Такое, к сожалению, тоже случается. Вам непременно нужно обратиться к доктору. Его кабинет находится на третьей палубе.
– Спасибо, я знаю… – прохрипела Габриэлла и на дрожащих ногах спустилась со сцены. Её расстройству не было предела.
Старая немка чуть не плакала. Она была уверена в своей победе, и вдруг… Такой провал…
– Вот и поделом ей. Быть может, хотя бы несколько дней помолчит, – сказал Ганс. Он заботливо обнял жену, приложил указательный палец к её рту, давая тем самым понять, чтобы она не проронила ни звука, и повёл её к лифту.
Послышался приглушённый смех. Мнения болельщиков разделились – одни хватались за животики от увиденного, а другие искренне жалели неудачливую конкурсантку и сочувствовали ей.
– Найдутся ли ещё смельчаки? – Албер Фицжералд расхаживал по сцене и картинно всматривался в зал. Но смельчаков не находилось. Видимо, больше никому из присутствующих не хотелось драть глотку, перекричать Федерико было крайне сложно.
– В таком случае, – Албер украдкой посмотрел на своего помощника, бывалого матроса по имени Абрахам, который стоял за кулисами и держал в руках чёрный ящик, – у меня нет другого выхода, кроме как вручить приз нашему победите…
– Постойте! – прервал ведущего чей-то голос.
Все зрители одновременно обернулись и с уважением проводили взглядом приближавшегося к микрофону человека, который, по их мнению, отважился на подвиг. Этим храбрецом был не кто иной, как Луис Альберто. Честно говоря, он и сам не понял, каким образом Марианне удалось уговорить его на этот бессмысленный поступок. Одно он знал твёрдо – кричать ему совершенно не хотелось. Но отступать уже было некуда.
– Меня зовут Луис Альберто. Я живу в Мексике, – как бы, не замечая ведущего, сказал он.
– Очень приятно, Луис Альберто. – Вид у конкурсанта был настолько воинственный, что Албер даже немного испугался. Но быстро взяв себя в руки, он весело произнёс: – Прибор уже включён, и надеюсь, вам повезёт. Кстати, вы хорошо проводите время на «Санта Розе»?
– Очень… – Луис Альберто как-то сурово взглянул на ведущего, а про себя подумал: «Боже мой, видели бы меня сейчас Бето и Марисабель… И что я здесь делаю?! Я, видимо, с ума сошёл. Это уж совсем не смешно».
Он представил себе, что через мгновение сорвёт голос, точно так, как сорвала голос несчастная Габриэлла фон Боксен.
Представил себе, что станет всеобщим посмешищем, что в ресторане люди будут показывать на него пальцем и хитро перешёптываться. И ради чего всё это? Ради того, чтобы получить какой-то идиотский приз? Луису Альберто вдруг стало себя так жалко, сделалось настолько обидно, что он хотел, уже было немедленно убежать в каюту и пережить там позор, внезапно обрушившийся на его голову, но вместо этого мёртвой хваткой вцепился в микрофонную стойку и закричал… Нельзя было не подумать, что этот крик мог оказаться последним криком в жизни Луиса Альберто.
«Спа-а-ас-и-и-ите!!! Я-а-а-а т-а-ану-у-у-у!!!» – от душераздирающего, холодящего душу вопля, который был слышен в самом отдалённом трюме, все присутствовавшие в танцевальном зале, в том числе Марианна и Албер Фицжералд, невольно поморщились. Создалось впечатление, что над их головами, да ещё на довольно-таки низкой высоте пролетел сверхзвуковой истребитель. Даже Габриэлла фон Боксен и корабельный врач, внимательно осматривавший её горло, встрепенулись, и их руки нервно задрожали. Прибор, измерявший громкость крика, безнадёжно зашкалило.
Когда Луис Альберто смолк и, тяжело дыша, отшатнулся от микрофона, зал испустил вздох облегчения, а ведущий вытер выступивший на лысине пот, кивнул Aбрахаму и захлопал в ладоши.
– Уважаемые зрители! – закричал он. – Вы видите перед собой победителя конкурса крикунов! Хорошо ещё, что «Санта Роза» не развалилась на куски, я уж было этого начал побаиваться. Поприветствуем же нашего гостя из солнечной Мексики, Луиса Альберто!
Зал разразился аплодисментами и восторженными восклицаниями, но громче всех радовалась, естественно Марианна. Ей было так приятно, что именно её любимый муж выиграл соревнование, что она не могла сдержать своих чувств и прослезилась.
И лишь лицо Луиса Альберто не выражало никаких положительных эмоций. Сутулый, словно после выполнения какой-то очень тяжелой работы, он переминался с ноги на ногу и безразлично смотрел в пол, будто не слыша предназначавшихся ему рукоплесканий.
– Разрешите поздравить вас с грандиозным успехом и вручить наш шикарный приз, – Албер широким жестом пригласил на сцену старого матроса Абрахама, и тот протянул победителю чёрный ящик.
– А что здесь? – равнодушно поинтересовался Луис Альберто.
– Я думаю, будет гораздо интереснее и торжественнее, если вы посмотрите сами, – помощник капитана широко улыбался, а его глаза светились неподдельной радостью.
Луис Альберто поставил ящик на столик, открыл крышку и извлёк на свет маленький аквариум, доверху наполненный искрящейся голубовато-зелёными красками водой. В аквариуме плавала, медленно шевеля своими плавниками, невзрачная красная рыбёшка.
– Рыба?! – Луис Альберто вопросительно посмотрел на ведущего и вновь перевёл взгляд на приз.
– Это не простая рыбка! – Албер Фицжералд отдал пустой ящик Абрахаму, который, ощущая на себе взгляды публики, чувствовал себя на сцене довольно-таки скованно и неуютно. Заполучив ящик, старый матрос, недолго думая, скрылся за кулисами. – Эта рыбка золотая!!! Пусть она принесёт вам счастье, оградит от всяческих бед и исполнит все ваши желания. И ещё я хочу высказать одно умозаключение: если вам когда-нибудь, не приведи Бог, придётся тонуть, то ваш крик о спасении услышат за сотни миль. Вам нравится приз?
– Да, спасибо, – Луис Альберто прижал аквариум к груди и изобразил на лице подобие улыбки. Хотя, признаться честно, он никогда не испытывал к рыбе симпатии, особенно если употреблял её в качестве пищи.
– А теперь, как и подобает победителю, вам нужно будет сказать несколько слов, – ведущий жестами призвал публику к тишине.
– Каких слов?… Что именно я должен говорить?… – растерялся Луис Альберто, не ожидавший подобного поворота событий. – Я, признаться, не готов…
– Не волнуйтесь, – Албер попытался успокоить разволновавшегося победителя. – Вас окружают друзья.
Луис Альберто вновь подошёл к микрофону, и на душе его вдруг стало легко и светло. Он осознал, какую радость принёс жене своей победой, понял, что всё это было всего-навсего безобидной и довольно смешной шуткой.
– Я благодарю вас за доброжелательное отношение ко мне, – начал он обращение к притихшим и ловящим каждое его слово зрителям. – Честно говоря, я не ожидал от себя такого… У меня всегда был слабый голос, я в детстве часто болел ангиной, и потому… В это трудно поверить, я понимаю. Я посвящаю свою победу одному человеку… Человеку, которого я безгранично люблю и который, сам не знаю каким образом, уговорил меня принять участие в этом конкурсе. Этот человек – моя супруга. Её зовут Марианна, она находится здесь, в зале. Мы женаты уже много-много лет, но сейчас как будто переживаем вторую молодость… Я… Я люблю тебя, Марианна!
– Какие слова! – ведущий был в восторге. – Нет, не исчезла ещё с земли нежная, тёплая, такая необходимая каждому человеку любовь. Мы все сейчас в этом убедились. Быть может, с этого момента каждый из нас будет чуточку лучше относиться к своему избраннику или избраннице, перестанет трепать любимому или любимой нервы, давать повод для ревности, устраивать скандалы. Я, во всяком случае, очень на это надеюсь…
Луис Альберто сошёл по скрипучим ступенькам со сцены и, всё ещё держа в руках аквариум с золотой рыбкой, приблизился к Марианне и трогательно положил ей голову на плечо. А зрители, возглавляемые ведущим, не переставали скандировать:
– Лу-ис Аль-бер-то! Ма-ри-ан-на! Лу-ис Аль-бер-то! Ма-ри-ан-на!
– Ты настоящий герой… – тихо произнесла Марианна, и по её щеке скатилась маленькая, солёная слезинка.
В этот момент в репродукторе раздался щелчок, и спокойный женский голос произнёс:
– Уважаемые пассажиры, наш корабль получил неожиданное повреждение, и появилась опасность, что через несколько минут может произойти затопление. Огромная просьба – не паниковать, соблюдать спокойствие и не спеша собраться на нижней палубе и приготовиться к посадке в лодки. Стюарды покажут вам, как нужно пользоваться спасательными жилетами.
Вслед за этим отнюдь не радостным сообщением послышался пугающий своей пронзительностью заунывный вой сирены. На всём корабле зажглись специальные фонари, показывавшие путь на нижнюю палубу.
– Спасайтесь! Мы тонем! – на этот раз раздались отнюдь не шуточные выкрики.
Луис Альберто сделался белым, будто кто-то осыпал его мукой. Он нервно сглотнул и тихо произнёс:
– Я же не умею плавать…
Паники не было. Началось что-то, более ужасное. Люди, которые ещё минуту назад спали в своих каютах, играли на бильярде, вели непринуждённые разговоры, сидя в больших холлах и попивая шампанское, повыскакивали на палубы и очертя головы побежали в разные стороны. Они толкались, спотыкались, падали, поднимались и снова падали, запутывались в коридорах и начинали колотить в запертые двери. Визжали дети, женщины громко молились, а мужчины не скупились в выражениях. Вся эта вакханалия сопровождалась непрекращающимся воем сирены. Офицеры и стюарды старались призвать отдыхающих к порядку, но не тут-то было…
Вдруг начали возникать стихийные драки, причём участники потасовок не могли понять, по какой причине они дерутся. Всех без исключения пассажиров охватило чувство, близкое к отчаянию, а некоторые из них просто-напросто потеряли человеческий облик и находились на грани помешательства. Никто не подумал о том, чтобы взять с собой драгоценности, документы, деньги. Людьми двигала лишь одна цель – поскорей оказаться в лодке, сохранив тем самым собственную жизнь.
«Санта Роза» напоминала Ноев ковчег, чудом спасшийся во время всемирного потопа. Создавалось впечатление, что конец света неотвратим.
Луис Альберто и Марианна, проигнорировав успокаивающие реплики помощника капитана Албера Фицжералда, тоже бежали в неизвестном направлении вместе с группой насмерть перепуганных пассажиров. Они бежали, молча, тяжело дыша, не разбирая дороги.
Вдруг Луис Альберто, всё ещё прижимавший к себе аквариум с золотой рыбкой, остановился как вкопанный. Он знал, что от судьбы никуда не уйдёшь, и не видел более смысла в бегстве.
Оглядевшись по сторонам, он даже повеселел от пришедшей в его голову мысли. А мысль была такая: «Куда эти люди хотят убежать? Вокруг ведь кроме воды всё равно ничего нет». Остановилась и Марианна. Увидев, как Луис Альберто тяжело облокотился на перила, она подбежала к мужу и испуганно спросила:
– Милый, у тебя что-то с сердцем?
– Почему ты так решила? – Луис Альберто тоскливо посмотрел супруге в глаза.
– Надо спасаться! – затараторила Марианна. – Побыстрее сесть в лодку, не ровен час, корабль пойдёт ко дну. Как ты можешь здесь так спокойно стоять?
– Как видишь, могу… Даже если мне суждено умереть, то я хочу сделать это по-человечески… На всё воля Божья… Не сегодня, так завтра, всё равно мы покинем этот мир…
– О чём ты говоришь? – взволнованно спросила Марианна.
– Послушай меня, сокровище. Если хочешь, можешь бежать. Я же останусь здесь. Мест в лодке в любом случае не хватит. Хочу, чтобы ты знала одно, я всегда тебя любил и буду любить до конца жизни, до того момента, как остановится моё сердце… Я никогда не встречал женщины лучше тебя и знаю, что не встречу. Таких, как ты, больше нет на земле. Ты'– моя половина. В любой другой момент я бы сделал всё возможное, чтобы спасти тебя, но сейчас… Сейчас я чувствую, что бессилен перед стихией. Если «Санта Роза» потонет, то погибнут все… Все, без исключения… Побудем же сейчас наедине друг с другом… Здесь, на палубе, так безлюдно… Даже странно… Будто, кроме нас, на корабле никого нет… Раньше об этом можно было только мечтать… – И Луис Альберто печально улыбнулся.
Марианна была восхищена мужеством и каким-то внутренним спокойствием мужа. На душе её вдруг стало легко, и она почему-то больше не боялась смерти.
– Я согласна, не надо никуда бежать, – тихо сказала она. – Мне так хорошо с тобой… Давай только спасем жизнь одного невинного, беззащитного существа – отпустим рыбку на волю. Мне её так жалко…
Луис Альберто только сейчас заметил, что держит в руках аквариум. Самое удивительное, пока они бежали, из стеклянной ёмкости не пролилось ни капли. Через мгновение золотая рыбка оказалась в океане, а супруги крепко обнявшись, стояли на палубе и молча, смотрели вдаль…
А в это время нижняя часть корабля напоминала муравейник.
Пассажиры хаотично перебегали с места на место и выискивали глазами такие желанные и спасительные лодки. Среди гула людских голосов с трудом можно было расслышать слова стюардов, объяснявших, как нужно пользоваться спасательным жилетом:
– …нужно выдернуть шнур, и тогда струя воздуха наполнит…
– …в правом кармане находится порошок для отпугивания акул…
– …проследите, чтобы ремни были надёжно закреплены…
Никто не заметил, как на палубу в сопровождении нескольких офицеров вышел капитан «Санта Розы» Джеймс Стивенсон – кряжистый, мускулистый человек небольшого роста с безупречной выправкой солдата. Глаза его выражали твёрдость, волю и уверенность в себе. Когда он принимал какое-нибудь решение, оно всегда оставалось неизменным, и никто не мог переубедить капитана. Подчинённые уважали его и незамедлительно исполняли приказания, которые он отдавал. Одним словом, Джеймс Стивенсон был настоящим хозяином на своём корабле с подобающим этой ответственной должности характером – требовательность и принципиальность удивительно сочетались с доброжелательностью, общительностью и добротой.
Неодобрительно взглянув на устроенную пассажирами кутерьму, капитан улыбнулся и поднёс ко рту мегафон:
– Уважаемые отдыхающие! – Его властный голос разнёсся по всему кораблю. – С вами говорит капитан «Санта Розы» Джеймс Стивенсон! Прошу вас соблюдать порядок, успокоиться и послушать, что я вам сейчас скажу!
Люди, которые ещё мгновение назад, выпучив глаза, орали не своим голосом, бились в истерике, метались по палубе, пытались напялить на себя спасательные жилеты, вдруг, как по мановению волшебной палочки, затихли и повернули к капитану свои полные надежды лица.
– Не нужно ничего бояться, – продолжал Стивенсон, – это была всего-навсего учебная тревога. Никаких повреждений лайнер не получил, чего, впрочем, и не могло произойти. В здешних местах нет ни рифов, ни айсбергов, ни вражеских торпед. На каждом корабле регулярно проводятся учебные тревоги, ведь команда должна находиться в постоянной готовности, да и пассажирам никогда не мешает знать, как нужно себя вести в случае бедствия. Я удручён, господа отдыхающие. Вы не сдали экзамен – вместо того чтобы спокойно, не торопясь, не сбивая друг друга с ног, собраться на нижней палубе, вы устроили настоящий маскарад! Для первого раза это простительно, но что было бы, если бы действительно создалась угроза потопления? Половина из вас пошла бы ко дну и досталась на ужин акулам. Надеюсь, что во время следующей учебной тревоги вы проявите выдержку и терпение. Мои слова не означают, однако, что можно будет не вставать с коек и вообще не выходить из кают. Шутить с океаном крайне опасно, а потому, ко всякого рода тренировкам нужно относиться с большой долей ответственности. А сейчас, я думаю, всем необходимо немного отдохнуть и развеяться. Ровно в полночь, то есть через пятнадцать минут, я устраиваю приём в розовом зале, что на второй палубе. Будет сладкий стол и выпивка, которая вам после такой встряски не помешает. Итак, добро пожаловать в розовый зал. И ещё… Прошу вас, не держите на меня зла. – Джеймс Стивенсон откашлялся, передал мегафон одному из своих помощников и, отдав честь, удалился.
Всеобщие страх и отчаяние сменились ликованием. Взрослые и дети, мужчины и женщины, старики и старухи принялись обнимать, целовать друг друга, признаваться друг другу в любви и просто говорить хорошие слова. Вслед за этим пассажиры устало разбрелись по своим каютам, чтобы через несколько минут, приведя себя в порядок и надев вечерние наряды, собраться в розовом зале и подробно обсудить пережитое.
– Я почему-то была уверена, что всё обойдётся, – сказала Марианна. Они так и не сходили с места, взявшись за руки, рассеянно смотрели на чёрную, пенящуюся воду.
– А я, честно говоря, уже попрощался с жизнью, – признался Луис Альберто и крепко обнял жену.
И в этот момент за их спинами распахнулась дверь врачебного кабинета, и на палубу нетвёрдым шагом, в сопровождении своего мужа, вышла Габриэлла фон Боксен. Врач наложил ей на шею компресс, старушке было неудобно поворачивать голову, и потому ей приходилось вертеться всем телом.
Завидев мирно беседующих Марианну и Луиса Альберто, Габриэлла прохрипела:
– А что здесь, собственно говоря, произошло? Мы с Гансом слышали какие-то странные звуки… Как будто «Санта Розу» брали на абордаж пираты. Неужели я пропустила что-то интересное?
– Наоборот, вам просто повезло, – отвечала Марианна. – Тут такое было… Когда я узнала из Библии про апокалипсис, то не могла и предположить, что смогу его пережить… Хотя это была только лишь учебная тревога… Даже не верится…
– Какая жалость… – Габриэлла широко открывала рот, но громче от этого не говорила, наоборот, голос её всё больше угасал. – Обожаю учебные тревоги…
Она хотела ещё что-то сказать, но Ганс вероломно оборвал её:
– Тебе доктор что прописал? Чтобы ты два дня вообще не произносила ни звука. Вот и помалкивай, сорока. Растрещалась…
Габриэлла была разочарована. Она не отказалась бы продолжить разговор, но прекрасно понимала, что в эту минуту с Гансом лучше было не спорить, он и так находился на грани нервного срыва. Она вежливо поклонилась, взяла мужа под руку и побрела по направлению к своей каюте, когда Луис Альберто небрежно, как бы невзначай, обронил:
– Как?! Госпожа фон Боксен, разве вы пропустите грандиозный приём, который устраивает в полночь наш капитан?
Габриэлла, словно заправская балерина, обернулась на носках вокруг своей оси и, прежде чем Ганс успел опомниться, выдавила из себя:
– Где?
– В розовом зале. Это, если вы помните, на втором этаже. – Луис Альберто с трудом сдерживал улыбку. – Но в вашем положении…
– В каком ещё положении? – просипела старуха. – Вы думаете, я больна? Как бы, не так! Давненько я не чувствовала себя настолько хорошо. Который сейчас час?
– Габриэлла, дорогая, – Ганс попытался призвать супругу к благоразумию, но все его старания оказались напрасными.
Женушка была настроена весьма решительно.
– Отстань, зануда, – промычала она и вырвалась из объятий мужа.
– Без десяти двенадцать, – Луис Альберто взглянул на часы. – Осталось не так много времени…
– Боже мой! – Габриэлла схватилась за голову. – Если я пропущу вечеринку, то никогда себе этого не прощу. Прошу вас, дорогие мои Марианна и Луис Альберто, дождитесь нас, мы скоро. Вот только я приму ванну и сниму этот дурацкий компресс. Не появлюсь же я в нём на глазах у достопочтенной публики… Ганс, милый, поторопись. – Сказав это, старушка заспешила в свою каюту, цокая каблуками по паркетной палубе.
Ганс осознал всю безнадёжность своего положения. Он беспомощно развёл руками и, горестно вздохнув, побрёл вслед за женой.
Празднование продолжалось почти всю ночь, в течение которой была опорожнена не одна бутылка виски. Джеймс Стивенсон веселился наравне со всеми, пил на брудершафт, произносил тосты и разносил дамам пирожные, а когда начались танцы, его партнёршей оказалась ни кто иная, как Габриэлла фон Боксен.
Нарядившись в строгое чёрное платье, она выглядела очаровательно и даже загадочно, находилась в прекрасном расположении духа, и незнакомые мужчины давали ей не больше пятидесяти, чем старушка была очень польщена. Единственным неудобством было то, что она окончательно потеряла голос, и для выражения своих мыслей ей приходилось корчить немыслимые гримасы и объясняться невербальным языком.
Марианна и Луис Альберто находились чуть в стороне от остальных, занимая маленький столик в конце зала. Они просто наслаждались друг другом. Луис Альберто ни на минуту не выпускал руку любимой из своих рук. На душе у них было тепло и спокойно…
Примерно через неделю после невиданного переполоха, который произошёл во время учебной тревоги, «Санта Роза» оказалась в зоне тропического климата и вскоре пересекла экватор. По случаю этого знаменательного события сразу после завтрака капитан объявил о начале так называемого праздника Нептуна. В небо взмыли сотни разноцветных воздушных шариков, орган заиграл бравурную мелодию, а наряженные в диковинные костюмы стюарды, изображавшие морских чудовищ, русалок и каких-то неизвестных сказочных существ, брали под руки хохочущих пассажиров и волокли их к большому бассейну. Через мгновение отдыхающие, которых сумели отловить «чудовища», оказывались в прохладной, освежающей воде и принимались барахтаться, плескаться в своё удовольствие.
Луис Альберто тоже оказался в числе отловленных – два дюжих стюарда, облачённых в костюмы морских пиратов, схватили его за руки и за ноги и, раскачав, швырнули в бассейн. Не умея плавать, Луис Альберто позаботился о мерах предосторожности и ни на минуту не расставался с надувным резиновым жирафом, которого Марианна приобрела в магазине детских игрушек на Филиппинах. Держась мёртвой хваткой за своё спасательное средство, он отчаянно колотил по воде ногами и старался как можно быстрее добраться до бортика, но сделать это было не так-то просто – бассейн был наполнен купающимися и больше напоминал копошащийся муравейник, нежели место, где можно было хорошо отдохнуть. Марианна, скинутая в воду «русалкой», подплыла к Луису Альберто и принялась вырывать жирафа из его рук.
– Что ты делаешь? – завопил несчастный супруг. – Я же утону!
– Тебе давно пора научиться плавать, – сказала Марианна.
– Только не сейчас! – взмолился Луис Альберто. – Я ещё не готов к подобным испытаниям! Прошу тебя, дорогая, отдай мне жирафа, иначе я пойду ко дну!
Откуда ни возьмись, из-под воды вдруг вынырнула Габриэлла фон Боксен. Горло её уже не беспокоило, старушка наслаждалась жизнью и была, как всегда, разговорчива.
– Вы знаете, как меня научил плавать мой дедушка? – Габриэлла поправила резиновую шапочку. – Он отвёз меня на середину реки и выбросил из лодки. А сам поплыл к берегу. И что вы думаете? Барахталась я, барахталась, колошматила руками по воде, а вскоре чувствую – плыву!
– Добрый у вас был дедушка. – Луис Альберто всё никак не отпускал жирафа.
– Не бойтесь, уважаемый, – сказала Габриэлла таким тоном, будто она всю свою жизнь проработала тренером по плаванию. – Мы с Марианной быстренько научим вас держаться на воде. – И старушка что есть силы, потянула на себя надувное животное. В результате минутной борьбы жираф не выдержал и лопнул, кусочки резины расплылись в разные стороны. Луис Альберто выпучил глаза и начал захлёбываться.
– Работайте ногами! – командовала Габриэлла. – Не опускайте голову в воду. Вот так, хорошо. Вы когда-нибудь видели, как плавает собака? Она быстро-быстро перебирает лапами. Попробуйте сделать то же самое. Замечательно, да у вас совсем неплохо получается!
– Милый, у тебя настоящий талант! – Марианна умилённо смотрела на борющегося со стихией мужа.
– Смею заметить, что, несмотря на все старания, вы кружитесь на одном месте, – улыбнулась Габриэлла. – Откройте глаза, так будет легче.
Луис Альберто бешено колотил руками и ногами по воде и вскоре убедился в том, что держаться на воде, оказывается, не так уж и трудно, как он раньше думал. Через несколько минут он начал получать удовольствие от плавания, переворачивался на спину, нырял и смеялся. Габриэлла была горда собой и своими педагогическими способностями. Она выбралась из бассейна, уселась в шезлонг и, попивая апельсиновый сок, не переставала отдавать команды.
Урок продолжался до того момента, когда ногу Луиса Альберто свела судорога. Марианна помогла мужу доплыть до бортика и сказала:
– На сегодня, пожалуй, хватит. У нас ещё будет много времени на занятия.
Луис Альберто, недолго думая, согласился с предложением супруги. Почувствовав под собой твёрдую опору, он тщательно вытерся широким махровым полотенцем, пошатываясь, подошёл к Габриэлле, и с благодарностью поцеловал её тонкую загорелую ручку.
Тропический климат давал о себе знать. Солнце, стоявшее в зените, палило нещадно, а когда-то голубое небо превратилось в белый бумажный лист. Невыносимая жара напрочь отбивала аппетит, действовала на пассажиров угнетающе, большинство из них провели целый день в каютах, лёжа на диванах, то и дело, проваливаясь в глубокий, дурманящий сон. Услужливые стюарды предлагали редким загорающим средство от солнечных ожогов, но в некоторых случаях эта забота была уже просто-напросто не нужна – спины задремавших на солнце бедолаг покрывались белыми пупырышками, а через несколько минут кожа начинала нестерпимо жечь.
Корабельный врач не знал отдыха – только в первую половину дня за его помощью обратились пятнадцать отдыхающих, получивших тепловые удары.
Когда «Санта Роза» зашла в маленькую гавань и пришвартовалась в порту с непонятным названием Моробе, желающих сойти на берег оказалось совсем немного – лишь группа в несколько человек, среди которых оказались Марианна, Луис Альберто и Габриэлла фон Боксен с супругом, захватив с собой фотоаппараты, спустились по блестящему сталью трапу, и ступили на землю острова Новая Гвинея. Местные жители встретили их радушно, вручили большущие букеты экзотических, распространяющих удивительный аромат цветов и предложили совершить экскурсию по государственному заповеднику. Это предложение было с радостью принято пассажирами лайнера. Группа погрузилась в старенький автобус, который, кашлянув сизым дымком, неспешно покатил по бугристой дороге и вскоре остановился у высокого деревянного столба с какой-то таинственной надписью. Под этим столбом стоял, облачённый в военную куртку цвета хаки, чернокожий мужчина средних лет.
– Уважаемые гости, – сказал он, – разрешите представиться. Меня зовут Мбу Ндиб. Вы можете называть меня просто Мбу. Я директор заповедника. Надеюсь, вы хорошо отдохнёте, и не будете жалеть потраченного времени.
