Текст книги "В тени Рюджина (СИ)"

Автор книги: Халег Чудинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 81 страниц)

– Я здесь, Хатаке! – вернувшись к своим, сообщила Кушина.

– Принял, – коротко ответил ей командир взвода, после чего сразу же выкрикнул приказ: – Всем! Формация три! Приступай!

Сдерживающие на данный момент Орочимару шиноби мгновенно отступили, попытавшись заблокировать его на месте взметнувшейся земляной волной. Ниндзюцу Стихии Земли оказалось слишком медленным, чтобы остановить Рюсея, но тот был вынужден уйти из зоны его поражения. Правда, линии печати не позволили ему отступить далеко. И, улучив момент, пока его никто не отвлекает, Саннин, похоже, решил выбить удерживающих фуиндзюцу шиноби.

Кушина, уже начавшая движение в сторону Орочимару, на одних рефлексах успела упасть на землю. Она и сама не поняла, что ее заставило это сделать, потому что Рюсей даже не начал складывать никаких ручных печатей. Просто в какой-то миг он резко взмахнул руками и широко ударил по воздуху. А в следующее мгновение ночная тьма озарилась ярким пламенем, с громким пронзительным ревом метнувшимся вперед от Орочимару.

Упав на спину и распластавшись по земле, Кушина пропустила над собой пронзительно клекочущую птицу, сотканную из лоскутов пламени. Лицо обдало теплом даже сквозь Покров Демонического Лиса, несколько вырванных с корнем клочков травы, лежащих неподалеку от девушки, стремительно скукожились и затлели. Техника Стихии Огня врезалась в быстро сформированную позади Кушины водяную стену и разметала суйтондзюцу в клочья густого обжигающего пара, бесследно пропадая сама.

Подскочив с земли за миг до столкновения огненной птицы с техникой Стихии Воды, Узумаки успела прыгнуть к Орочимару. Взрыв техник за спиной придал ей небольшое ускорение. Спину только обдало горячим потоком пара, когда она уже оказалась возле Рюсея. Ложный замах Кушины отвлекает Змея от атаки Минато, правда, он вместо того, чтобы блокировать удар, сразу же контратаковал. Такого Кушина не ожидала, но успела принять вражескую атаку на блок из вырвавшихся из ее спины цепей.

Снова лететь и вспахивать собой землю ей не хотелось, а без хорошей защиты у нее на это были все шансы. Орочимару снова провернул какой-то трюк. Не складывая ручных печатей, он обернул кулак плотным коконом воздуха, который врезался в выставленный Барьер Цепей Чакры. Щит вздрогнул, сыпя искрами под мощным ударом, но выдержал. А в следующее мгновение за спиной Рюсея появился Минато, отвлекая Змея на себя.

Вдвоем с Намикадзе Кушине под прикрытием Фугаку с Сакумо удалось удержать Орочимару, втянув его в схватку. Намикадзе не уступал Рюсею в скорости, а сама Кушина с Покровом Лиса и Цепями была почти неуязвима. Это должно было дать остальным шиноби время подготовить совместную атаку.

Удар, прыжок в сторону от взметнувшегося пламени. Минато снова появляется за спиной Орочимару, но Змей, не глядя, едва не сносит голову Намикадзе ударом ноги с разворота, заставляя блондина вновь использовать Хирайшин, чтобы появиться уже над головой Рюсея.

Мощный сгусток чакры, новая техника Намикадзе, попала Орочимару почти по загривку, впечатывая в землю. Кажется, это был первая успешная атака. Но большего и не нужно было. Улучив момент, Кушина притянула себя Цепями Чакры обратно к Саннину, еще в прыжке складывая нужные ручные печати.

Используя инерцию полета, Узумаки едва ли не врезалась в поднимающегося Орочимару, припечатав ладони к груди. Вопреки законам физики тело Змея не отшвырнуло ударом. Вырвавшиеся из рук Кушины линии фуиндзюцу мгновенно впились в плоть Рюсея, обвивая его, спустя мгновение Орочимару оказался заключен еще и в кокон из Цепей Чакры.

– Он пойман! – крикнула Кушина, от напряжения у которой по вискам начал стекать пот. – Быстрее!

Мощный удар под несколькими слоями Цепей Чакры заставил их вздрогнуть. По мощным звеньям зазмеились разряды энергии. Еще один удар разорвал несколько Цепей. Их звенья просто оплыли, словно мягкий воск под пламенем свечи. В лицо девушки ударил мощный поток чакры, вырвавшийся из-под фуиндзюцу.

Орочимару оказался слишком силен. Но недостаточно, чтобы вырваться из ловушки. Вокруг Кушины и Рюсея взметнулось кольцо каменных стен. На их вершине уже показались темные фигурки шиноби Конохи, стремительно складывающие ручные печати.

– Они решили убить нас обоих? – этот вопрос, заданный любопытным тоном, застал Кушину, отвлекшуюся на действия соратников, врасплох.

Испуганно дернувшись, она взглянула на запечатанного Орочимару. Нет, он до сих пор был под фуиндзюцу, но Цепи Чакры, которые обматывали его голову, оказались разорваны. Теперь они не плавились, а осыпались песком, медленно покрываясь тонкой сетью письмен.

Саннин использовал какое-то фуиндзюцу для противодействия печати Кушины. Запечатывал запечатывающую технику! Узумаки несколько мгновений пораженно наблюдала за этой картиной, прежде чем ответить:

– Не знаю, как ты, но я сегодня умирать не намерена.

– Как ни странно, но смерть и в моих планах на ближайшую тысячу лет не намечена, – усмехнувшись, заметил Рюсей. – Только вот наши планы могут не совпадать с планами наших союзников. Ты уверена, что они не собираются уничтожить и меня, и тебя?

– Тебя-то уж точно попытаются, – уверенно ответила Кушина, напряженно наблюдая за тем, как рассыпаются Цепи Чакры и распадается созданная ею печать.

Глухо рыкнув, девушке пришлось зачерпнуть еще больше чакры Девятихвостого, чтобы усилить свою технику. Покров чакры вокруг нее взметнулся, призрачные хвосты заметались подобно языкам пламени. Распад Цепей Чакры замедлился, а Орочимару недовольно поморщился, когда его кожи коснулись капли чакры Кьюби.

– Должен признать, что ты и в самом деле выросла красавицей, Гурен, – заметил Рюсей, – но твоим воспитанием Цунаде стоило заниматься больше. Не брызгай в меня этой чакрой, это больно вообше-то.

– Уж я-то об этом знаю, – зло процедила Кушина, которая прожила с чакрой Кьюби немалую часть жизни. – Но сейчас тебе будет еще больнее.

На краю каменной чаши, созданной техникой Дотона, собрался весь взвод Сакумо и даже несколько призванных зверей. Формация три предполагала поимку Орочимару в ловушку и попытку его уничтожения. Через несколько секунд каменная чаша должна быть залита огнем, но до этого момента Кушине нужно было удержать Рюсея на месте. Многим была известна изворотливость Змеиного отшельника и его живучесть. Он точно владел какой-то пространственно-временной техникой, позволяющей ему перемещаться на большие расстояния и преодолевать барьеры. Поэтому простая ловушка его бы не удержала. Пришлось Кушине запечатать Саннина самой и удерживать до самого последнего момента.

Естественно, учитывая, что Орочимару не успел потратить много чакры, сжечь сейчас его не получится. Кушина должна будет отступить, чтобы самой не попасть под комбинированную технику соратников, тогда Рюсей быстро высвободится из печатей, но наверняка успеет получить серьезные ранения. Исцеление которых затратит много чакры, а это уже даст шанс победить его по-настоящему.

Стоящие на кромке каменной чаши шиноби Конохи и несколько жаб, призванных Минато, к этому времени сложили необходимые печати. Черное небо над головой, озаряемое до этого только молниями, запылало от метнувшихся вниз потоков огня, раздуваемых ветром и питаемых жабьим маслом.

– Это тебе за Сору, – с горечью успела произнести Кушина, прежде чем за ее спиной появился Минато.

Крепкая ладонь упала на ее плечо, и… В следующее мгновение чакра внутри Кушины всколыхнулась вопреки ее воле. Чужая ненависть излилась сквозь печать на ее теле и обожгла меридианы. Покров Чакры Демонического Лиса внезапно рванул в стороны, наливаясь тьмой.

Минато отшвырнуло в сторону за мгновение до активации Хирайшина, и исчез он в желтой вспышке техники, унося с собой только клочок обжигающей чакры Кьюби. А Кушина осталась на дне каменной чаши. Последнее, что успела сделать Кушина до того, как сверху на нее свалилось море огня – это испуганно посмотреть в глаза Орочимару. Но вместо лица Змеиного отшельника она увидела перед собой только деревянный плоский лик быстро обугливающейся марионетки.

В следующее мгновение мир утонул в пламени. А еще через долю секунды удерживаемая в печати марионетка взорвалась, разнося все вокруг в клочья.

Глава 16. Кьюби

24 сентября 45 года от начала Эпохи Какурезато

За попытками шиноби Конохи связать боем созданную Малис Ринха из моей чакры марионетку я наблюдал с почтительного расстояния. Потому что, несмотря на все предосторожности, кто-то из сенсоров мог почувствовать мою чакру и тогда весь спектакль пошел бы насмарку. Хотя он и так это сделал, но начиналось все неплохо.

К делу мои бывшие товарищи подошли с выдумкой. Наверное, не имей я своего аналога техники Укоджизай, то их нападение и в самом деле было бы неожиданным. Однако без собственного масштабного ниндзюцу зондирования мне бы не удавалось водить за нос несколько лет все крупные какурезато. Собственно, и Амегакуре поддерживает изоляцию от других стран, тоже основываясь на том же принципе. Только если в Стране Дождя специалистами поддерживается постоянный дождь, напитанный чакрой, чтобы обнаруживать попавших под него шиноби, то в Стране Звука я сделал ставку на ветер. Хотя суть от этого не меняется.

Площадь покрытия техники зондирования примерно совпадала с границами Страны Звука, поэтому все пользователи чакры так или иначе в нее попадались. Все диверсионные группы Конохи и в этот раз были под наблюдением с момента их проникновения на мою территорию. Хотя я и до этого примерно представлял их численность и состав, благодаря нескольким сохранившимся в Корне моим личным агентам, которые не были связаны с Хируко. Конечно, это были больше ученые и многое мне поведать не могли, но все же доступ к тайнам Конохи они имели побольше, чем я в образе Охеми.

В общем, к не самому дружескому визиту шиноби я готовился заранее. Учитывая, что задача у незваных гостей заключалась лишь в разведке, то это было не слишком сложно. Достаточно было передислоцировать некоторые отряды в пограничной зоне, временно законсервировать небольшое количество военных объектов или переквалифицировать их под места базирования фиктивных групп йохей-ниндзя, под видом которых работала часть шиноби Отогакуре.

Если вспомнить события, предшествовавшие Первой мировой войне, то тогда страны тоже активно изучали военные силы друг друга, и иногда они действовали так же, как сейчас Коноха. Учитывая, что подобную тактику использовали великие державы по отношению к малым странам, как заведомо более сильная сторона к слабой, я не питал иллюзий и ожидал, что когда-то кому-то надоест неизвестность и ко мне заявятся незваные и решительно настроенные гости. Пусть не совсем намеренно, но своей встречей с Райкаге и Цучикаге я спровоцировал этот визит.

Хотя он когда-нибудь произошел бы в любом случае.

Я все еще не уверен, кто именно встал во главе Корня после смерти Данзо. Анбу своих принципов работы не изменил: мои информаторы имели новые джуиндзюцу и много рассказать не могли в принципе. Но в чем я точно уверен, так это в личной ненависти нового главы Корня ко мне. И еще, этот человек точно имеет на Хирузена не меньшее влияние, чем когда-то Шимура. Не на прямую, скорее всего, через советников и нового главу Анбу, но это не важно. Важно то, что мои попытки разъяснить бывшему учителю ситуацию с моим уходом из Конохи не увенчались успехом. Ситуацию усугубляло еще и давление на Сарутоби со стороны Хьюга, Учиха, Яманака и Абураме. Первые три клана справедливо полагали, что я проводил эксперименты с их кеккей генкай и хиденом, и подозревали, что ради этого я убил некоторых их членов. Абураме же выяснили, что я разрабатывал инсектициды. Этим я и в самом деле занимался, но для развития сельского хозяйства в Стране Звука, а не в целях противодействия живым рассадникам жуков.

По итогам как-то так вышло, что ко мне не очень дружелюбно относились три из четырех ныне существующих, Сенджу уже мало кто берет в расчет, благородных кланов Конохи и глава Корня. Это естественным образом вносило свою лепту в отношения Стран Огня и Звука. Хирузен, может, был бы и рад спустить мои проступки на тормозах, постепенно налаживая мирный диалог, но не получалось. Попытки какие-то были, но такие, что меня они не устраивали. В общем, одно за другим – и вот мы уже имеем, что имеем.

Однако нужно отдать должное, операция Конохи в Стране Звука хоть и была по сути разведкой боем, но все же не предусматривала серьезных столкновений. Насколько я понимаю, изначально предполагалось, что несколько групп ниндзя попытаются проникнуть в места наиболее вероятного расположения Отогакуре для оценки ее сил, пока один взвод отвлекал бы меня. Причем всё должно было обойтись, по возможности, без убийств. А то если окажется, что Деревня Звука все же сильнее, чем прогнозируется, Хирузену хотелось бы оставить себе возможность потом все решить миром.

В Конохе даже меня не хотели убивать, только задержать, чтобы не мешал разведке. Если бы кто-то желал моей смерти, то для этого было бы не нужно отправлять взвод шиноби. Для прямой ликвидации такого количества мало, для тайной много. Уж в Конохе-то точно знают, насколько я живуч.

В принципе, из-за того что в Листе осведомлены о моих способностях, им также пришлось взяться за выполнение миссии самим. Это банально проще, чем пытаться замаскировать нападение под атаку шиноби других деревень. Любой мертвец живенько бы сдал мне все подробности операции, для этого мне не понадобилось бы даже прибегать к Эдо Тенсей. Ну, или в крайнем случае, если бы все обошлось без жертв со стороны нападавших, то анализ ДНК, получить которую достаточно просто, все равно укажет на истинного агрессора. Так что попытка свалить вину на другого с большой долей вероятности была бы безрезультатной и потребовала бы только лишних усилий и средств.

Еще одним вариантом было бы нанять для миссии наемников, но из какурезато великих держав такими методами не брезгует только Ива да, частично, Суна. И далеко не факт, что йохей-ниндзя все равно не навели бы меня на заказчика. Более того, Коноха сейчас не в том положении, чтобы тратить деньги на наем посторонних шиноби.

Так или иначе, Коноха отправляла ко мне своих шиноби, которые не должны были нанести Стране Звука серьезный урон. Я к этому готовился, и все, казалось, шло своим чередом, когда начались первые неожиданности. Во-первых, я разрешил Малис создать из своей чакры марионетку, чтобы в случае необходимости отправить в бой ее и сохранить свои силы в резерве. Марионетку создать получилось, но сам я после этого на некоторое время выбыл из строя. Последствия боя с Райкаге, поддержка нескольких клонов и выкачивание всей чакры из оригинального тела лишили меня духовных сил и большей части физических, из-за чего пару дней я провалялся в больнице. В целом ничего критичного не произошло, но когда мне удалось восстановить силы и вновь вернуться к управлению, Кушина была уже в Стране Звука.

И именно эта девчонка, которую я когда-то назвал Гурен, Алым Лотосом, стала второй неожиданностью. Я не понял, зачем ее отправили на эту миссию, и времени разобраться уже не оставалось. До меня доходили слухи, что Кушина успешно развивается как джинчурики, и сам я в этом частично убедился глазами Охеми, но все же… У меня ведь есть Ключ от ее печати, и Хирузену об этом известно. Пусть даже у меня мало шансов воспользоваться этим фуиндзюцу без добровольного на то желания джинчурики, но риск все-таки остается. А Сарутоби-сенсей не тот человек, который не учитывает риски.

Ясно, что отправка Кушины на эту миссию имеет какие-то скрытые цели, не зная которых связываться с последней официально живой Узумаки не стоило. Но с другой стороны, когда еще на моей территории появится джинчурики? Не скрою, у меня был интерес к биджу, и упускать шанс свой интерес удовлетворить было бы глупо. Поэтому пришлось срочно придумать повод задержать Кушину в Стране Звука, не вызвав при этом справедливого негодования в Конохе.

Не скажу, что способ я выбрал идеальный, но придумать что-то получше времени уже не оставалось. Я банально слил через якобы нанятых мною йохей-ниндзя, являющихся на деле отрядом из Отогакуре, информацию одному из известных мне агентов Конохи о местонахождении своего фиктивного сына. А потом оставалось лишь проконтролировать, чтобы мой клон с кодовым названием Дайки, имеющий кеккей генкай клана Ринха, был похищен наиболее реалистичным способом.

В том, что его попытаются похитить, сомневаться не приходилось. В нелюбви ко мне нынешнего главы Корня я уверен, и это делает его предсказуемым. Чем был опасен Данзо, так это умением держать свои эмоции в узде, его сменщику до этого еще далеко. Хотя не исключаю, что он мог бы пожелать просто убить моего сына, вместо его похищения, но это меня тоже устраивало. Да и вряд ли ненависть настолько ослепила нового Шимуру, что он отказался бы манипулировать мной, шантажируя жизнью сына. Наверняка в Корне известно, что причиной моего конфликта с Данзо стала смерть моей приемной дочери. В этом свете похищенный родной мой ребенок стал бы прекрасным инструментом манипуляции мною.

В итоге Дайки все же был похищен. Фиктивные наемники оказались перекуплены агентами Корня, Малис Ринха, исполняющая роль матери моего клона, инсценировала свою смерть, что с ее способностями было легче легкого, а мне оставалось лишь в порыве «праведного гнева» захватить Кушину. Но тут меня поджидала третья неожиданность.

Со своей обзорной точки мне было прекрасно видно, как чакра Кьюби в кейракукей Кушины пришла в хаос, вырываясь из-под ее контроля. Как я и говорил, юная Узумаки явно не сошлась характерами с Девятихвостым, наверняка вообще не контактировала с ним. Однако она продолжала активно пользоваться чакрой Курамы, который и воспользовался этим в самый подходящий для себя момент.

А мне вообще с самого начала не понравилась затея Кушины, решившей до последнего удерживать мою марионетку, позволяя напарникам нанести точный удар. Я, конечно, понимаю – доверие, товарищеский дух и все такое, но рисковать жизнью в не самой критичной ситуации, не имея в тылах запасного тела, в которое можно переместиться в случае смерти? Авантюрная затея.

Хотя о чем это я? Все как раз в духе Узумаки.

Когда Минато исчез в желтой вспышке Хирайшина, унося с собой лишь клочок чакры Девятихвостого и оставив Кушину наедине с моей деревянной копией и под ударом комбинированной техники, то я не успел даже слова сказать. Малис Ринха находилась рядом со мной и управляла марионеткой в ручном режиме, но остановить ее и прервать процесс самоуничтожения созданной с помощью кеккей генкай куклы я не смог. А потом произошла еще одна, роковая, неожиданность.

Техника взрыва марионетки была основана на Катоне и несла в себе все остатки моей чакры, сохранившейся в кукле. Которой оказалось больше, чем в технике Стихии Огня, созданной шиноби Конохи. Когда два ниндзюцу столкнулись, произошел классический пример принципа противовеса. Одна техника поглотила чакру из другой с таким же стихийным элементом.

Помноженный на масло жаб и футондзюцу взрыв вышел превосходным. На мгновение вдали взметнулся пламенный шар, быстро скрывшийся за черным чадом. Через пару секунд до нас долетел приглушенный грохот.

– Не стоило делать марионетку из дерева, созданного Мокутоном, – недовольно поджав губы, прокомментировала произошедшее Малис.

Я проигнорировал ее без сомнения ценное замечание. Быстро вращая глазами, я пытался отследить все фигурки шиноби Конохи. Кецурьюган позволял видеть далеко, но угол обзора у него был все же далек от такового у бьякугана, разбросанные взрывной волной ниндзя перемешались, пересчитать и примерно оценить состояние здоровья каждого оказалось затруднительно.

В целом, пострадали они не сильно – защитил возведенный ими земляной вал и суйтондзюцу, которым успел воспользоваться, скорее всего, Минато. Легко отделались, максимум парой переломов и контузией внутренних органов. Но, естественно, повезло не всем.

Кушину найти мне удалось далеко не сразу. Каким-то образом тело девушки вышвырнуло взрывной волной за пределы земляного вала. Ее собственная чакра в теле казалась тусклой и едва заметной, меридианы местами разорваны. Взрывом ей оторвало как минимум ноги, об остальных повреждениях судить пока было сложно, но жизнь буквально вытекала из нее. Использованный ею метод подавления боли пока удерживал Узумаки в сознании, но без посторонней помощи ей было не справиться. Но более важно то, что в отличие от чакры самой девушки энергия Кьюби разгоралась все с большей силой, неконтролируемо вырываясь из печати.

Из зияющей черной дыры на животе Кушины вырывалась кипящая красная чакра, стремящаяся разорвать последние сдерживающие ее путы. Я едва ли не слышал звон рвущихся цепей.

– Малис, – сжав руки в кулаки, выдавил я из себя. – За мной! Котоширо тоже. Остальным не приближаться к Кьюби. Следите за коноховцами, они не должны мне мешать. Акай – за старшего. Связной – штабу: подготовить седьмой полигон к приему биджу. Погнали!

Я сорвался с места, используя обычный шуншин. Котоширо не имел меток для Хирайшина возле Кушины, и он же мог не пережить Тенсо. Да и Малис, хоть и не умерла бы от использования техники перемещения Третьего Райкаге, но все ее силы после этого ушли бы на поддержание своей жизни. В то же время, я не уверен, что Ринха или Узумаки смогли бы найти Кушину. Поэтому пришлось вести своих напарников и спешить на помощь гибнущему джинчурики в не самом быстром темпе, на который я был способен.

В какой-то момент раздавшийся впереди рев биджу подстегнул меня. Через секунду, вырвавшись из редкого лесочка кривеньких сосенок на пробитую взрывом просеку, я имел сомнительное удовольствие лицезреть гигантскую оформившуюся лисью морду, состоящую из кипящей алой чакры и рвущуюся вверх. Помимо широкой рожи у биджу уже появились лапы, которыми он остервенело рвал плавящиеся словно воск цепи и, упираясь в землю, как будто пытался вытянуть остальную часть тела из ямы.

Несколько мгновений оценивая ситуацию, я сорвался с места. Шуншином сдернув свое тело с места, я оказался подле распластанного на земле тела Кушины. Переломанная, израненная и обляпанная клочьями грязи она еще была жива. Несмотря на разрыв крупных сосудов и резкую кровопотерю, организм Узумаки смог компенсировать падение артериального давления. Благодаря чудовищной регенерации, культи девушки успели покрыться соединительной тканью, которая остановила острую кровопотерю. Так же она смогла худо-бедно справиться с многочисленными внутренними повреждениями, но на этом чакра начала подходить к концу.

Рвущийся наружу Кьюби рвал меридианы и вытягивал чакру своего джинчурики. Подобное мне уже приходилось видеть в момент высвобождения Восьмихвостого из Блю Би. Картина не критичная, если бы не физические травмы Кушины.

Вновь использовав шуншин, я оказался возле девушки. Очередной рев Кьюби ударил по ушам, натянутые Цепи Чакры надсадно скрипели и плавились буквально на глазах. Обжигающая чакра биджу даже без непосредственного контакта щипала кожу. В таких условиях как-то помочь Кушине будет сложно.

Краем глаза замечаю стремительно мелькнувшую в ночной тьме гигантскую тень и рефлекторно ударяю в ее сторону кулаком. С громоподобным хлопком сорвавшаяся с моей руки ударная волна деформировала воздух, отбивая устремившуюся ко мне лапу Кьюби. Эта техника тайдзюцу напоминала сильно упрощенный вариант Секизо Майто Гая, и хотя ее уровень не дотягивал до того, чтобы нанести урон биджу, отразить удар лапой Курамы получилось.

Но отвлекаться на биджу мне сейчас некогда.

Сложив вместо пяти ручных печатей одну, я набрал в грудь побольше воздуха. Стремительный ток чакры на мгновение обжег меридианы холодом, преобразованная в Стихию Ветра энергия устремилась к тенкецу в груди и от него ко рту, чтобы вырваться на волю в виде мощного потока ветра. Футон: Дайтоппа – техника слишком низкого для противостояния биджу ранга, но достаточная, чтобы на время дезориентировать Кьюби, еще не успевшего полностью высвободиться из печати.

Под мощным порывом ветра Курама качнулся, закрываясь лапами. Этого было достаточно, чтобы я прыжком оказался над головой Кьюби. Еще одна ударная волна пронеслась по воздуху от моего кулака, врезаясь в темечко биджу и вызывая очередной яростный рев. От крика демонического лиса у меня едва не заложило уши, а все внутренности, кажется, завибрировали под напором оглушительного звука. Но это не помешало мне завершить атаку. Оттолкнувшись от уплотнившегося воздуха, я прыгнул к Кураме и ладонью плашмя приголубил его по загривку.

Уже приземлившись, я удовлетворенно наблюдал, как по телу биджу стремительно расползаются хаотичные линии джуиндзюцу. В идеале мой вариант Джиго Джубаку но Ин должен был парализовать противника и остановить в нем ток чакры, но Кураму, даже в его положении, подобная печать остановит максимум на пару минут.

– Малис, – не глядя, крикнул я своей спутнице, – не дай джинчурики умереть! Ичикишима – Ключ!

Ринха мгновенно оказалась возле Кушины, сразу же направляя в измученное тело лечебную чакру. Мне же в руку упал свиток, выплюнутый Ичикишимахиме.

Резким рывком разворачиваю масштабное полотнище, покрытое черными письменами. Сложив необходимые ручные печати и припечатав вспыхнувшую призрачным пламенем чакры ладонь к свитку, я пытливо присмотрелся к ожившим письменам и реакции на них печати на теле Кушины.

Реакция и в самом деле была, но… Не та, на которую я рассчитывал.

Линии печати, сейчас покрывающие все тело Кушины, вспыхнули алым. Цепи Чакры, обвивающие Кураму взбесились и начали извиваться словно живые змеи. Через миг мне уже пришлось взмахом ладони разрубить первую цепь, метнувшуюся ко мне, а еще одну прижать ногой к земле.

Это стало ошибкой.

Цепь Чакры Кушины впечаталась в распластанный на земле свиток с Ключом. Письмена на бумаге вспыхнули и пришли в движение. А через мгновение я и глазом не успел моргнуть, как свиток просто испарился в быстро развеявшемся облачке дыма.

Печать! Мой Ключ был запечатан!

Еще раз быстро просканировав тело Узумаки кецурьюганом, я успел заметить стремительно выцветающие линии фуиндзюцу на ее коже, которые прятались под печатью, сдерживающей Кьюби. Похоже, Кушина или кто-то еще в Конохе смогли придумать, как вернуть в деревню Ключ без моего на то разрешения. Просто спрятали на теле джинчурики фуиндзюцу, которое бы реагировало на активацию определенной техники и похищало ее.

Мои опасения насчет Кушины и ее отправки на эту миссию оправдались. Что ж, теперь одна загадка разгадана. Только вот что делать с биджу? Вопрос, конечно, интересный.

– Рюджин-сама… – услышал я за спиной осторожный голос.

Обернувшись, я увидел Котоширо. Парень был явно бледнее обычного и сейчас мог поспорить в белизне лица с Кушиной, потерявшей немало крови. Хотя он этого, скорее всего, и не замечал, потому что все внимание Узумаки было поглощено беснующимся биджу.

Беснующимся в непосредственной близости от нас.

Воспользовавшись тем, что часть Цепей Чакры Кушины атаковали меня, стремясь запечатать Ключ, Кьюби смог расплавить оставшиеся на нем путы Узумаки и сейчас его сдерживал только мой джуин, который стремительно терял силу. Большая часть линий на теле биджу уже выцвели до едва видимого состояния.

И что делать? Я не планировал сегодня ловить биджу, но теперь без этого не обойтись. Нужно собрать группу ловцов, нужно подготовить место и нужно туда переместить Кьюби. Седьмой полигон для поимки Курамы локация идеальная – граница со Страной Железа и дикими землями, на многие километры вокруг ни деревень, ни полей. Не то что здесь, в предместьях Отомуры. Но туда еще нужно переправить людей. Котоширо с парой таких же пользователей Хирайшина справятся с этим за несколько минут. Плюс время на сборы и подготовку.

Получается, около получаса надо чем-то занять Кьюби. Что-нибудь придумаем.

Разрушить остатки Хакке но Фуин Шики, уже почти не сдерживающие Кураму, не составило труда. Направив чакру к ладони, я зажег на кончиках пальцев моей правой руки призрачные огоньки. Поморщившись от боли, я осторожно ввел ладонь в поток чакры, вырывающийся из печати джинчурики, и, прикоснувшись к обнаженному животу Кушины, разрезал линии фуиндзюцу, одновременно отменяя собственный джуин на Кьюби.

В громогласном реве биджу, громада тела которого рванула вперед, полностью обретя физическую оболочку, потерялся болезненный стон Кушины.

– Котоширо, забирай Малис и Кушину! – приказал я, перекрикивая грохот топчущегося по земле Курамы и треск сминаемых им деревьев. – Малис, Кушина должна быть живой и находиться на седьмом полигоне, когда будет пойман Кьюби! Поняли?!

– Да! – ответ я скорее прочитал по губам, чем услышал из-за беснующегося вблизи лиса.

– Так исполняйте!!! – прокричал я, переходя в режим отшельника и активируя Шичи Тенкохо.

Взбесившаяся в меридианах чакра на мгновение вскружила голову, чтобы принести с собой кристальную яркость. Поток воздуха ударил от меня в стороны, разнося легкие облачка пыли, оставшиеся после перемещения Котоширо. У меня под ногами осталась только обширная лужа крови, смешанная с грязью.

Быстро осмотревшись по сторонам, я убедился, что поблизости никого нет. Мой отряд, которым теперь командовал Акай, глава клана Куроба, успешно оттеснил шиноби Конохи, которые после большого взрыва оказались разобщены. Похоже, Куроба смог этим воспользоваться. Может, и зря я приказал ему убрать отсюда взвод Сакумо, с ними можно было бы договориться. Вместе сдержать Кьюби было бы проще. С другой стороны, так я хоть точно никого не прибью по случайности.

Подняв голову к Девятихвостому, я встретился с ним взглядом. Огромный биджу продолжал хлестать хвостами по земле, круша камень и деревья. С оскаленных зубов капали крупные капли слюны, ощерившаяся морда, кажется, излучала физически ощутимую ненависть. Однако зверь не нападал. Припав на задние лапы, он словно готовился к прыжку и изучал меня своими огромными глазами.

– Такой большой, а меня боишься, Курама? – насмешливо крикнул я лису, одновременно давя внутри себя дрожь.

Даже зная, что в случае опасности я могу сменить тело, все равно стоять напротив воплощенной ненависти и ярости размером с гору нервирует. К тому же я помню свою схватку с джинчурики Однохвостого и помню, насколько сложной она была. Тогда я был слабее, но со мной была Юко. Сейчас она еще не полностью вернула свои силы, так что ей пока лучше отдыхать. Придется справляться так.

Не знаю, зачем это было нужно Кьюби, но он все-таки атаковал меня. Может, считал слишком большой угрозой, может, понимал, что в покое я его не оставлю. Так или иначе, но он начал действовать.