Текст книги "Не женское дело (Тетралогия)"

Автор книги: Елена Горелик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 99 страниц)

«Перун» потерял румпель, и его матросы спешно сворачивали паруса – иначе переменившийся ветер унес бы ставший беспомощным линкор на береговую отмель. Тогда уже точно – все. От верфи Фор-де-Франс остались одни дымящиеся головешки, днище после боя не починишь. В любом случае пришлось бы эвакуировать команду на берег. А для Рюйтера открылась бы неплохая возможность снять с этого линкора хоть одну новую пушку. А если повезет, то и не одну. Однако флибустьеры быстро управились с парусами… и встали на шпринг. Что в данной ситуации стало явным посылом голландцам: будем драться насмерть!

– Доктор, вы говорили – они обыкновенные пираты? – с едкой усмешкой спросил адмирал. – Обыкновенные пираты такне дерутся.

– Видимо, с тех пор как я их покинул, что-то изменилось… – процедил тот, кого адмирал назвал доктором. По-голландски он говорил с фламандским акцентом. Впрочем, он и по-французски некогда говорил с таким же акцентом, когда другой капитан, француз, называл его «доктором Эксвемелином»…

– Причем в лучшую сторону, – добавил Рюйтер. – Будем честны, доктор. Очевидно, поход на Картахену и стал для них пробным камнем. После чего они из шайки бандитов и убийц превратились в настоящий флот… Жаль, что вы покинули их после похода на Мериду. Если бы я имел подробный отчет о Картахене, то лучше приготовился бы к встрече с этой мадам.

– Простите, адмирал.

– Это не ваша вина, доктор. Вы не могли предвидеть, что им удастся это превращение. Никто не мог предвидеть… Ставить брамсели и марсели! Зарядить оба борта ядрами! Уходим!.. Да-да, доктор, уходим. – Адмирал заметил искорку страха в глазах своего собеседника. – И уходить придется под огнем. Так что советую вам спуститься в каюту…

…Перестрелка была такой яростной, что облако порохового дыма заволокло всю немаленькую бухту Фор-де-Франс. Пираты, имевшие преимущество в скорострельности, вели безжалостный огонь по голландским кораблям, один за другим проскальзывавшим в образовавшуюся брешь. Голландцы в долгу не оставались: «Королева Марго», попавшая под огонь «Айнтрахта», накренилась на левый борт и вышла из боя, выбрасывая пушки. «Вермандуа»… На «Вермандуа» команда была новая, но капитан опытный. Жозе Дуарте. Снова капитан… Только перед этим походом он явился к месье д'Ожерону и купил у него каперское свидетельство. Заодно попросил под это дело только что захваченный испанский фрегат, пообещав переоснастить его за свой счет и набрать команду. Д'Ожерон согласился. Галка согласилась. И теперь бывший «испанец», носивший теперь имя одной из французских провинций, оправдал их доверие и надежду своего капитана. «Вермандуа» встал на шпринг за кормой «Перуна» и, когда «Айнтрахт» оказался в зоне поражения его пушек, открыл огонь. Картечью. А матросы еще добавили из ружей. «Айнтрахт», только что разрядивший правый борт в линкор, ответил храброму наглецу лишь ружейным огнем… «Перун» сейчас мог только стрелять – и стрелял. Да так, что голландцы, проклиная все на свете, старались проскочить мимо этого безумного пирата как можно скорее. И удалось это далеко не всем. «Эразм» лишился бизань-мачты, огнем с «Перуна», «Сварога» и «Гардарики» были уничтожены почти все его орудия, и он оказался последним голландским кораблем, кому повезло выскочить из бухты. Следовавший за ним небольшой фрегат напоролся на корпус затонувшего «Дельфта», отхватил залп с «Перуна» и взорвался. И его горящий остов, застрявший в утонувшем корабле, наглухо перекрыл тот «золотой мост», по которому еще можно было выйти… Дальнейшее описывать нет смысла: пиратские корабли подошли к отставшей голландской «мелочи» вплотную, обстреляли их картечью и взяли на абордаж.

Бой – вернее, самая настоящая битва, достойная европейского театра военных действий – был окончен.

Голландцам досталось так крепко, что они были рады унести ноги. Но и французско-пиратской эскадре пришлось несладко. Ни один корабль не избежал серьезных повреждений, а «Марго» вовсе опасно кренилась на левый борт. К ней на помощь спешила «Амазонка», но было видно, что «Королева Марго» может уже никогда не выйти в море. В борту «Экюеля» нарисовалась изрядная дыра: взорвались бочонки с порохом на мидель-деке. Другие корабли… Словом, работы для верфи Сен-Доменга будет прилично. Если эскадре повезет добраться туда без приключений.

Но корабли еще можно починить. А погибших людей уже не вернешь…

Самое интересное, что в живой силе пираты потеряли не так уж и много. Кораблям больше досталось. Но среди тех немногих, кто погиб, оказался капитан «Перуна» – Франсуа Требютор. Тот первый картечный залп голландского флагмана стоил жизни не только нескольких десятков матросов, но и одного из самых лучших пиратских капитанов Мэйна. А Галка, отдав распоряжения насчет устранения повреждений «Гардарики», отправилась на «Перун»… Пираты вообще не очень горевали друг о друге, если кого-то из них убили, но Галка не смогла до такой степени избавиться от способности привязываться к людям. Отчего и страдала. Требютор, этот вечный скептик, спорщик и даже брюзга, почему-то стал ее другом. Как Билли или Пьер. Как бы они ни препирались, при встрече все равно были друг другу рады.

«А теперь этого не будет…»

Галка отлично помнила тот день, когда сходила на берег перед атакой на испанскую часть Эспаньолы. Именно тогда Требютор представил ей своего нового старшего помощника. «Мой старый друг, – сказал тогда он, непривычно веселый. – Геррит. Все зовут его Рош или Бразилец. [71]Отличный моряк, если тебе интересно, а уж лучшего знатока языков не найти и в Европе. Пусти его на свой галеон – и он через полгода будет говорить по-русски как природный русский». Геррит – или Рош, как его дразнили французы – оказался не только великолепным лингвистом и отличным мореходом. Он был общительным, чертовски обаятельным человеком, хоть и неказистым с виду. Галке, во всяком случае, он понравился, причем до такой степени, что Джеймс даже приревновал. Хоть и понимал, что для жены этот некрасивый голландец представляет интерес только в качестве приятного собеседника… Сейчас Геррит был хмур, как грозовая туча, и скуп на слова. Впрочем, на его месте Галка тоже не блистала бы красноречием: капитан погиб, полтораста человек на борту тоже погибли, линкор сильно поврежден, придется тащить его на буксире. Что для эскадры не означает ничего хорошего. Выслушав сухой, но подробный доклад о состоянии корабля и команды, Галка хмурым взглядом обвела измотанных боем пиратов, собравшихся на шканцах линкора.

– Погибших похороним в Фор-де-Франс, – сказала она. – Пусть де Баас кривится сколько угодно – они заслужили. Что же до живых… Живых, само собой, ждет награда. Тоже заслужили.

– Но мы же не взяли ничего, кроме пары мелких голландских посудин, – не слишком оптимистично сказал кто-то из матросов. Галка не без труда узнала его – это был один из тех двоих, что чуть было не затеяли в Картахене драку на религиозной почве. Рядом с ним стоял и второй «богослов».

– Вы сегодня сделали гораздо больше, – громко, чтобы все слышали, сказала Галка. – Вы сражались с самим Рюйтером. На равных! А это, между прочим, не всем европейским адмиралам удавалось.

Она хотела было еще добавить про выборы нового капитана, но – не смогла. Поперек горла вдруг стал предательский комок. Еще слово, и – Галка это отчетливо понимала – она разревется. Что пиратскому адмиралу, да еще в присутствии нескольких сотен матросов, вовсе не к лицу.

– Капитан! – Геррит, ни дать ни взять, сообразил, что к чему, хотя Галка подобные эмоции обычно скрывала очень хорошо. – Желаете ознакомиться с судовым журналом?

– Да, конечно, – кивнула Галка.

…Она все-таки не разревелась. Нашла силы сперва отвлечься текущими делами, а затем просто взяла себя в руки. Франсуа был не первым из числа ее друзей, кого она потеряла. И уж наверняка не будет последним – при такой-то жизни. Но плакать ей хотелось не столько из-за этой потери, сколько из-за того, что друг погиб буквально в шаге от победы… После такого боя адмирал просто обязан занести события в судовой журнал. И Галка исправно села записывать все, что считала нужным – сухо, сжато, предельно информативно. И все равно в самом конце она буквально «на автопилоте» дописала: «Франсуа был пират. То есть мерзавец, как и все мы, но это был лучший капитан Мэйна».Галка не кривила душой: Требютор действительно был лучшим из капитанов Мэйна, хоть и честолюбивым не в меру. Если бы не это честолюбие, он бы не повелся на провокацию Рюйтера и остался бы жив… Все ее рейды после Панамы планировались с активным участием Требютора. Он действительно был не подарочек в смысле характера. Истинный пират, без всяких преувеличений. Но его морской опыт здорово помог капитану Спарроу стать тем, кем она стала.

«Теперь придется все делать без него…»

Больнее всего ей было от слов, записанных Требютором в судовом журнале «Перуна». Запись была датирована днем возвращения «Гардарики» в Картахену, после боя с де Шаверни и шторма. « Алина – стерва, каких свет не видел. Как ее терпит этот англичанин? Будь она моей женой, давно прибил бы. Но при этом – лучший генерал из всех, кто тут был до нее.»

«Он считал меня лучшей. Но это не так».

Позади тихонечко скрипнула дверь: Джеймс, управившись со своими делами, спустился в каюту. Мрачная задумчивость жены его не удивила. Эшби скорее бы удивился, если бы она реагировала на сегодняшние события иначе. И он знал, что ей сейчас нужнее всего.

От его ладоней, нежно погладивших плечи, расходилось такое тепло, что Галке захотелось в нем раствориться.

– Не переживай так, Эли, – негромко сказал Джеймс. – Ты не могла ничего изменить.

– Вот потому я и переживаю, Джек. – Галка устало закрыла глаза. – Если бы я могла переиграть этот день…

– Ты сегодня заставила отступить самого Рюйтера.

– Это не моя заслуга, а канониров.

– Это твоя заслуга, – повторил Джеймс. – Сегодняшний бой лишь подтвердил, что флибустьеры Мэйна действительно превратились из банды в настоящую армию. И виновата в этом ты. Да, Эли, ты. Ты довела до логического завершения то, что начал и забросил Морган. Он стал собирать капитанов в большие флотилии для нападения на испанские города, но не позаботился объединить их чем-либо, кроме жажды добычи. Тебе же удалось подчинить их дисциплине и заставить сражаться за честь и славу, а не только за деньги… Ты ведь слышала, как они тебя приветствовали после боя. Кто так приветствовал Моргана?.. Не терзайся, милая. – Он снова погладил ее плечи. – Наш путь – это не только слава, но и потери.

Галка тяжело вздохнула. Муж был прав, но что-то мешало согласиться с ним на сто процентов… Она поднялась с резного стула, обняла его.

– Знаешь, Джек, – тихо проговорила она, – в тот день, когда я приказала выгнать испанцев из Панамы, ты как раз должен был вернуться из рейда. Именно тогда я поняла, что для меня нет ничего важнее твоего возвращения.

Она не видела улыбки Джеймса, но почувствовала, что он улыбается.

– Незадолго до нашей встречи на острове, – произнес он. – Причард убил и выбросил за борт одного типа, который уже уплатил ему выкуп. В бухте Порт-Ройяла, втайне от команды. Это видел только я. И я, увы, не успел тогда вмешаться. Но когда вы вернулись с борта «Лиса», нагруженные деньгами… Я застрелил бы Причарда, если бы он хотя бы попытался проделать с тобой то же самое.

– Джек, я давно догадалась, что это ты стоял за мачтой. – Галка улыбнулась. – Это было именно то, чего добивался Эшби.

– Но я сделал это не только потому, что поступить иначе было бы позором для джентльмена, – добавил Джеймс. – Тогда я понял: моя жизнь не имеет смысла, если в ней не будет тебя.

– Мы уже тысячу раз признавались друг другу в любви, но так – еще не было… Джек, только не говори, что у нас обоих нехорошее предчувствие.

– Нет, Эли. Просто мы столкнулись со смертью, унесшей близкого человека, и теперь острее понимаем, насколько ценен каждый прожитый нами миг.

– Мой милый философ, – опять вздохнула Галка. – Ты ведь не об этом хотел поговорить, когда вошел в каюту.

– Верно, Эли, не об этом, – не без некоей иронии сказал Эшби. – Нас приглашает губернатор де Баас.

– Блин, это ж опять надо прилично одеваться, хорошо себя вести, не ругаться… – нервно хихикнула Галка.

– Я думаю, господин губернатор стоит таких жертв, дорогая, – произнес Джеймс. Без иронии.

Галка встретилась с ним взглядом… В ее душе боролись жизнь и смерть, надежда и отчаяние. Эта борьба отразилась в глазах, обожгла их нестерпимой болью и выплеснулась – двумя горошинками слез… За пять – без малого – лет подобное происходило так редко, что эти случаи можно было пересчитать по пальцам одной руки. И каждый раз Джеймса захлестывала волна жалости и нежности. Женушка досталась ему далеко не идеальная. Строго говоря, она была воплощением всего, что должно приводить в ужас любую благовоспитанную английскую леди, не говоря уже о джентльменах. Но он ее любил. И сейчас, шепча ей нежные слова и целуя, Джеймс понимал только одно: их нынешнюю жизнь можно считать благословением. Если учесть, что вероятность их встречи вообще равнялась нулю, то он был прав.

Но на берег полчаса спустя сошла не эта влюбленная и ранимая женщина, а Стальной Клинок…

6

– Блестящая победа, мадам. – Реакцию де Бааса предугадать было нетрудно: приклеенная улыбочка, любезные слова и камень за пазухой. – Признаться, я не ожидал – ведь у вас было вдвое меньше кораблей, чем у голландца. Впрочем, результат мог бы быть и иным… Вы ведь позволили ему уйти, не так ли?

– Прикажете догнать? – с неповторимой смесью иронии и гнева поинтересовалась Галка.

– Даже если я отдам такой приказ, вы его все равно не выполните. – Де Баас отступил, не решившись столкнуться с этой опасной дамой в открытом противостоянии. Он отлично помнил, чем подобное поведение обернулось для де Шаверни. – Ваши корабли нуждаются в неотложном ремонте. Хоть наша верфь и сожжена, но мастера остались. И военные склады почти не пострадали. Если желаете, можно приступать к починке.

– Разумеется, желаю, – ровным голосом ответила пиратка.

– Я отдам соответствующее распоряжение…

Каменный мол был местами поврежден ударами голландских ядер, но это вовсе не мешало шлюпкам швартоваться. Галка собиралась вернуться на «Гардарику». Она не ела с раннего утра, изрядно вымоталась за день, но голода не чувствовала. Хотя Джеймс все равно заставит ее съесть хоть кусочек мяса. Джеймс… Ей становилось легче даже при мысли о нем. Он так и остался ее ангелом-хранителем, и Галка прекрасно понимала, что это и было самым большим ее везением. Не будь Джеймса… «Не будь Джеймса… Не будь Билли таким умным… Не польстись Причард сперва на деньги, а потом на удачу… „Доброжелатели“ не поленились, довольно подробно описали участь тех пришельцев из будущего, кому не повезло.Так что при нашей личной встрече пуля в лоб им обеспечена. Они ведь знали. Они не могли не знать, что ждет тех, кто не сможет выкрутиться…» Возвращаясь к мыслям о «доброжелателях», Галка чувствовала, как ее захлестывает ненависть. Это было особенное чувство. Галкина ненависть не была слепа, как у большинства ее пиратов. Она умела распознавать истинных виновников, а остальное довершала сама Галка. Недаром капитана Спарроу боялись все отморозки Мэйна. Мадам «генерал» вполне нормально относилась к самому ремеслу пирата и ничего не имела против кого-нибудь пограбить. Но тех, кто издевался над пленными, истребляла беспощадно. Скармливание живых людей акулам даже по тем суровым временам считалось беспримерной жестокостью. По ее представлениям, те, кто отправил двадцать восемь человек в прошлое с расчетом, что выживут двое-трое, ничем не отличались от капитана Джонсона и его банды, ради забавы вырезавших две сотни мирных жителей. А стало быть, не заслуживали права называться людьми и человеческого отношения.

«Даст Бог, я с ними еще встречусь. Дайте только завершить начатое…»

Компания, встретившая ее на молу, могла удивить кого угодно. Билли, Жером, Геррит, несколько матросов… и какая-то женщина в богатом платье, с узелком в руках. Если Галке не изменяло зрение, женщина была примерно на шестом месяце беременности. А у Геррита было такое лицо, будто его сейчас заставили съесть полфунта неочищенных лимонов.

– Капитан! – Увидев Галку, он вздохнул с явным облегчением. – Тут такое деликатное дело… Требютора похоронили, земля ему пухом. А вот что с его наследством делать – ума не приложу. На кой черт она мне нужна? Чтобы меня жена из ревности убила?

«Ага, – подумала Галка, снова взглянув на перепуганную женщину. – Видать, это та самая голландка, которую Франсуа за собой возил и никому не показывал. М-да, наследство. Ведь по закону она, если не была Требютору венчанной женой, теперь принадлежит новому капитану…»

– Я вот подумал, – начал Жером, – если тебе, Рош, она ни к чему, так я ее на «Амазонку» заберу. Не бойся, Воробушек, – это уже Галке. – Требютор ее не обижал, и я не обижу.

– Да ты, никак, ослеп, – хмыкнул Билли. – Не видишь, что ли – она с приплодом.

– Ну так ведь это дело ненадолго. А дите ведь от Франсуа. Его кровь. Тоже грех обидеть, он ведь нам всем другом был.

Галка встретилась взглядом с женщиной… Красивая. Даже слишком, хоть и немного пышновата. И действительно перепугана до крайности. Судя по всему, с Требютором она водилась не по своей воле, а теперь реально светила перспектива стать любовницей другого пирата. Причем надолго. Она смотрела почти умоляюще, ведь только женщина могла вникнуть в ее незавидное положение. Хотя женщины всякие бывают…

– Ну так как мы поступим? – спросил Геррит. – Отвезти ее на «Амазонку»?

– На «Гардарику», – негромко сказала Галка. – Там и будет жить, пока не родит. А как родит – она не рабыня, пусть сама решает, как поступить. То ли остаться здесь и выйти за кого-нибудь из вас замуж, то ли убираться на все четыре стороны. Но в этом случае ребенка она должна оставить.

– И верно, – согласился Билли. – Требютор был морским волком, а эта овца, чего доброго, сделает из его ребенка сухопутную крысу. Или того хуже – благочинного верноподданного.

– Эй, а как же я? – рассмеялся Жером. Ему по большому счету было все равно, с кем спать, лишь бы это была женщина и все были в курсе.

– А к твоим услугам все остальные красотки Мэйна, – хмыкнула Галка. – Включая и некую знатную испаночку. Так что потерпишь до Сен-Доменга, ничего у тебя не отвалится.

– Разве мы не задержимся в Фор-де-Франс? – поинтересовался Меченый – под смех Билли и Геррита.

– Не думаю, что после сегодняшнего здесь будет работать хоть один кабак или притон. Но ты можешь поискать, вдруг кто-то и работает… Ладно, братцы, грузите даму в шлюпку. На «Гардарике» для нее каюта найдется.

По пути на флагман Галка видела, как медленно, словно нехотя, ужас отпускает эту женщину. Очевидно, благовоспитанная девица, попав в руки пиратского капитана, сочла себя пропащей и не видела никакого просвета в своей судьбе. «Дурочка. Она и не подозревает, насколько ей повезло. Другой на месте Требютора попользовался бы сам и отдал бы на потеху команде… Хотя еще неизвестно, испытывал ли Франсуа к ней какие-то чувства или просто не хотел со мной всерьез поссориться. Я ведь узнала бы, если вдруг что. И повесила бы его, как Джонсона и Ламарша…»

– Как вас зовут, мадам? – Галка, знавшая по-голландски не больше десятка слов, резонно сочла, что эта женщина должна хотя бы понимать по-французски.

Женщина вскинула на нее испуганный взгляд голубых глаз. «Надо же – какая кроткая овечка, – подумалось Галке. – Всего боимся… Блин, вот ведь подарочек на мою голову…»

– Аннеке, – тихо ответила голландка. Настолько тихо, что Галка едва расслышала ее за плеском волн, бившихся о борт шлюпки. – Аннеке Бонт.

– Знакомая фамилия, – задумалась Галка. – А Ян Бонт, что ходит в эскадре Якоба Бинкса, – он вам кто?

– Кузен… – совсем уже неразличимо прошептала голландка.

«Ситуевина. – Галка мысленно издевалась над собой. – Еще один сюжет для мексиканского сериала, блин… Ладно, сделаем, как я сказала, а там видно будет».

Друг погиб, и позаботиться о его потомстве – дело святое. По крайней мере, для нее. А Жером действительно перебьется. Женщин в Мэйне мало, но уж он-то себе точно найдет приключение. Возможно, не далее как сегодня вечером.

Через пять дней эскадра Сен-Доменга легла на обратный курс, к берегам острова, который больше никто, кроме испанцев, не называл Эспаньолой.

7

Им снова повезло.

Они не встретили на обратном пути сколько-нибудь серьезного противника, решившегося напасть на такую мощную эскадру. Морской бог смилостивился и послал попутный ветер при почти безоблачном небе. Чем еще, если не удачей, это можно объяснить? Матросы «Гардарики», во всяком случае, радовались и говорили: мол, сам Господь на нашей стороне, а если так, то испанцам скоро кранты. Галка тихонько посмеивалась, но возражать не торопилась. Высокий боевой дух команды нужно поддерживать.

На рейде Сен-Доменга остались «на дежурстве» два новых линкора – «Жанна» и «Дюнуа», названные в честь двух героев прошлых веков – и несколько мелких пиратских судов. Флибустьеры, успевшие свыкнуться с мыслью, что Сен-Доменг теперь ихгавань, готовы были порвать кого угодно, кто придет у них эту гавань отнимать. И новость, которой Галку огорошили буквально на пирсе, едва она вылезла из шлюпки, привела пиратов в ярость. Испания отправляет – или уже отправила – сильную эскадру, дабы отобрать колонию у «этих собак». Новость сию за день до прихода основной эскадры принес один из французских флибустьеров, взявший на абордаж испанский фрегат с дипломатической почтой. Испанский капитан и его команда так доблестно защищали шкатулку с секретными письмами, что пираты перебили их всех в бою. Фрегат француз оставил себе – его право, – а шкатулку решил передать Воробушку. Мол, она лучше сумеет этими бумагами распорядиться. И Галка, ознакомившись с бумагами, собрала капитанов в Алькасар де Колон на совет…

– Восемь линкоров, двадцать два фрегата, – крякнул Причард, когда «генерал Мэйна» объяснила ситуацию. – И это не считая мелкой шушеры. Похоже, доны всерьез рассчитывают вернуть себе этот город и этот остров.

– Твои предложения? – тут же поинтересовалась Галка.

– Мы не разобьем их в открытом бою. Нужно их разделить.

– Как ты собираешься их делить, Причард? – хмыкнул Билли. – Покрутиться у внешнего рейда Сан-Хуана и развести корабли в разные стороны, что ли? Испанцы не идиоты. Они не только не станут распылять силы, но и, чего доброго, вообще еще вызвали подкрепление из Гаваны, Сантьяго или Маракайбо.

– Значит, нужно нанести упреждающий удар, – сказал Джеймс. – В бухте Сан-Хуана, когда они будут потрепаны после долгого перехода, а команды сойдут на берег.

– Хорошая идея, – поддержали его Геррит, Жером и Билли. – Зайти ночью, с черными парусами, да обстрелять их «зажигалками». То-то будет иллюминация!

– У меня есть еще одна идея, – весело проговорила Галка, выслушав все предложения. – Можно не только нанести упреждающий удар, но и хорошенько на этом нажиться…

Ее идея была безумна, как и большинство прочих, но пиратам понравилась. Причем настолько, что воодушевился даже Причард.

– Знаешь, детка, – сказал он, не обращая внимания на то, как нахмурился Джеймс при слове «детка», – у тебя точно с головой не все в порядке. Но если этот рейд пройдет так, как ты хочешь, его будут вспоминать и через сто лет. Что ж, – добавил он, пыхнув трубкой. – Неплохой конец моей карьеры – и если я сдохну, и если вернусь живым.

– Тогда готовим корабли к походу, – совершенно серьезно сказала Галка. – Делайте что хотите, но через неделю мы должны выйти в море. Ведь если испанцы не подсунули нам фальшивку и если не будет сильных штормов, то их эскадра должна прийти в Сан-Хуан приблизительно недели через три плюс-минус пять дней.

– Для них это в любом случае будет большим сюрпризом, – согласился Джеймс. – Итак, за дело, господа.

– Геррит! – Галка задержала нового капитана «Перуна», уже собравшегося выходить. – На два слова.

– С удовольствием, капитан, – не без иронии отозвался голландец, заметив суровый взгляд Джеймса.

Где-то с полминуты Галка собиралась с духом. Вернее, пыталась ясно и четко сформулировать то, что обдумывала все время с момента боя у Фор-де-Франс. А Геррит – кстати, эмпатом он был еще лучшим, чем она – весь подобрался. Чуял, что разговор будет серьезный и нелегкий. Наконец Галка решилась.

– У Требютора характер был не сахарный, сам знаешь, – сказала она, пробарабанив пальцами по столешнице. – Но я могла положиться на него, что бы ни случилось. Смогу ли я так же полагаться на тебя?

– Да, капитан, – ответил Бразилец. Вот сейчас он был тем, кем являлся на самом деле – жестким, беспощадным к себе и другим пиратом. Общительный и обаятельный весельчак, знаток многих языков, каким его знавали многие, оказался всего лишь маской.

– Ты знаешь, почему я завела этот разговор, Геррит, – продолжала мадам капитан. – Линкор с таким вооружением – не шутки. Сам в курсе, какая сила попадает под твою власть. [72]Верю, что ты меня не подведешь… Но если все же подведешь, знай: я не пожалею ни сил, ни времени, чтобы отправить тебя в ад.

– Говорят, слово капитана Спарроу дороже золота и крепче дамасской стали, – сдержанно улыбнулся голландец. Он-то не хуже других знал: Галка слов на ветер действительно не бросает. Если сказала, что отправит в ад, то сама из ада вернется заради выполнения обещанного. – Франсуа успел порассказать о ваших правилах. Я тоже далеко не ангел. Но будьте спокойны, капитан: я не из тех, кто готов рассориться с «генералом Мэйна» из-за какого-то корабля. Даже из-за такого хорошего, как «Перун».

– А тебя, голландца по крови, не смущает перспектива служить под французским флагом?

– Меня уже давно ничего не смущает, капитан.

«Кто бы сомневался, – подумала Галка. – Но на „Перуне“ есть люди Этьена. Потому я спокойна за линкор… и за его капитана».

– За неделю управишься с ремонтом?

– Плотники будут работать день и ночь, капитан… А знаете, – тут он улыбнулся, и его некрасивое лицо сделалось лукаво веселым, – ваш план – это действительно нечто удивительное. Испанцы не ждут ничего подобного. Но это в самом деле против всяких правил войны.

– Правила хороши, когда их соблюдают обе стороны, – ответила Галка. – А когда одна считает себя выше всяких правил, но упорно навязывает их всем прочим – согласись, это не очень благородно. Вот я и подумала: если с нами воюют без правил, то нам вообще сам Бог велел плюнуть на них с высокой горки.

– Цинично и логично, – согласился Геррит. – Вот за это вы мне безумно нравитесь, капитан. Если бы я не был женат, то волочился бы за вами напропалую.

– Если бы я не была замужем, то может и рассмотрела бы такую перспективу. – Галка прыснула: еще никто из ее капитанов, кроме Дуарте, не делал подобных заявлений. – Но тут, извини, полный облом по всем статьям.

– Не везет мне сегодня, – рассмеялся Геррит. – Что ж, придется смириться и все силы бросить на починку корабля… Но если серьезно, – тут он улыбаться перестал, – то мне еще ни разу не доводилось ходить под началом столь непредсказуемого генерала. Вы не скованы академическими приемами, и это ваше главное преимущество.

– Некоторых капитанов раньше смущало то, что они должны были ходить в море под началом женщины. Тебя это не смущает?

– Как я уже говорил, капитан, меня давно ничего не смущает, – повторил Геррит. – А что до того, кто мой капитан… Лично для меня разница между людьми заключается в головах, а не в штанах.

«Кое в чем вполне современно мыслит, стервец, – усмехнулась Галка. – Для него и в двадцать первом веке нашлось бы место».

– Логично и в какой-то мере цинично, Геррит. – Галка вернула ему комплимент. – Я думаю, мы с тобой нашли общий язык.

Ей хотелось посвятить Бразильца в свой план, но пока еще она не могла доверять ему так безраздельно. Придет время – он все узнает. И, вполне возможно, поддержит. Но сейчас не стоило рисковать.

Всему свое время.

8

8 августа 1674 года.

На рассвете мы вышли из Сен-Доменга.

Невероятно, но парни ухитрились удержать в тайне и дату, и цель рейда. Этьен очень старался. Во всяком случае, подготовку к выходу в море – вернее, ее форсирование – скрывали так тщательно, что кое для кого вышел нехилый сюрприз. На закате корабли стояли на рейде, как будто еще не готовые, команды гуляли по тавернам. А на рассвете – полупустая гавань… Воображаю, в каком шоке были испанские и голландские агенты.

В этот рейд вышла только «старая гвардия». Только самые надежные капитаны…

Я не рассчитываю на блицкриг, как с захватом Санто-Доминго. Теперь испанцы настороже и хорошо укрепили все свои стратегически важные гавани. Куда бы мы ни пошли, теплая встреча гарантирована. Но у нас есть шанс взять наглостью. Они не ждут, что мы нападем на них так скоро после боя с Рюйтером. А выход из гавани Сен-Доменга после нашего отплытия должен был заблокировать д'Ожерон. Если сторожевики никого не прозевают, то наш визит будет для испанцев полной неожиданностью. А если прозевают… Что ж, новость слегка запоздает.

Наглость – пиратское счастье? Совершенно справедливо. И я надеюсь это доказать.

Август – не самое удачное время для плавания в Мэйне. Приближается сезон штормов, погода становится малопредсказуемой. Вот и в этот день, девятого августа, с утра небо затянуло облаками. А после десяти часов, когда на горизонте появились очертания северного побережья Пуэрто-Рико и крепости Эль-Морро, защищавшей вход в бухту Сан-Хуана, чистую лазуритовую голубизну пятнали лишь несколько полупрозрачных «перышек». Ветер – крепкий, свежий – переменился и задул с северо-востока, так что пиратской эскадре пришлось подходить к крепости Эль-Морро галсом галфвинд. Впрочем, это уже почти не играло никакой роли. Ударная сила – два линкора и флагман – не стали изобретать ничего нового и, выстроившись рядком на огневой позиции (полмили, крепостные пушки почти не достреливают), добрых два часа убивали форт. После чего он, превратившись в груду камней, не представлял для пиратов никакой опасности. Но испанцы умели делать выводы из своих прежних ошибок…

– Смотри, Эли. – Джеймс указал на густые зеленые насаждения вдоль берега. – В прошлый раз этого не было.

– Да, они учли свои ошибки, – усмехнулась Галка. – Молодцы. Сообразили устроить скрытые береговые батареи. Но ведь и мы не стоим на месте… Орудия к бою! По моей команде – залп с правого борта! Линкорам сигнал «Делай, как я»!

И «Гардарика» преспокойно направилась вперед, точно следуя пиратской логике: мол, если форт разрушен, можно спокойно подходить, высаживаться и грабить. Но испанцам на этот раз встретились неправильные пираты. С флагмана открыли огонь первыми, ориентируясь на свежие посадки и почти невидимый дымок от тлевших фитилей… Залп «Гардарики» огорошил испанцев и наверняка нанес им некий ущерб. Но стрельба «на глазок» по закрытой позиции – это вам не бастионы бомбить. Громыхнули тяжелые пушки, в красно-белый корпус пиратского флагмана врезались ядра. Словом, противники обменялись равноценными любезностями. Но испанцы при этом выдали свое местоположение, и следовавшие за «Гардарикой» «Сварог» с «Перуном» буквально сровняли эти батареи с землей. А «Амазонка», «Вермандуа» и «Акула», прошедшие ближе к берегу, еще добавили картечью… Одним словом, пираты практически беспрепятственно стали на якорь и приготовились высадить десант на берег.