Текст книги "Не женское дело (Тетралогия)"

Автор книги: Елена Горелик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 99 страниц)

– Мне пофиг, кто напал. Лишь бы это не повторялось. Оно, знаешь ли, больно, когда тебя доктор по живому штопает.

– Я в курсе. – Галка вспомнила, как ее саму зашивал доктор Леклерк. За анестезию при этом выступал стакан рома, которого она терпеть не могла, так что ее ощущения можете сами представить. – Но если тебя волнует только дырка в шкуре…

– Не только, – хмуро сказал Владик.

– Тогда, если ты не против, устроим маленький семейный совет. Джек в каюте, работает со своими лоциями.

Перспектива разговора с Эшби Владика не радовала. Этот англичанин слегка напоминал ему компьютер: безупречная логика, холодный расчет, минимум эмоций. Что в нем Галка такого особенного обнаружила? Надежность? Да, за ним такое свойство водится. Но помимо надежности было у него и неприятное свойство: упрямство. Если упрется – все, танком не сдвинешь. Потому Владик и не пришел в восторг, когда «сестра» потащила его в каюту.

– Джек! – Галка оторвала мужа от карты, по которой тот как раз намечал будущий курс «Гардарики» на Картахену. – Мы тебя отвлечем на пять минут… На него наехали. – Она кивнула на хмурого «брата».

– Когда? – Эшби давно отучился раздражаться, слыша, какими словечками «украшает» свою речь его ненаглядный капитан.

– Вчера вечером, – буркнул Владик.

– Я на него уже сама наехала. За то, что молчал, – хмыкнула Галка. – Как думаешь, Джек, это было просто нападение с целью отобрать кошелек или нет?

– Рассказывай. – Эшби эта информация тоже не понравилась: на людей с «Гардарики», «Амазонки» и «Дианы» уже давненько никто не нападал. А Владика знала половина Кайонны.

Влад сжато пересказал события вчерашнего вечера и только теперь припомнил, что поблизости от оружейной лавки видел какого-то типа. «Тип» с абсолютно незаинтересованным видом ошивался где-то шагах в сорока позади, но когда Владик входил внутрь, куда-то внезапно исчез. А потом его встретили. По темноте, около самого порта. Втроем.

– Одного я точно укокошил, – подытожил Владик. – Второго – не в курсе. Некогда мне было к его ранам присматриваться. Третий сам бы меня прирезал, если бы его не отвлекли. Только потому я и смылся.

– Я хотел бы верить, что тебя попросту собирались ограбить, но на грабителей это не похоже. – Настроение Эшби испортилось еще в самом начале разговора. – Они, конечно, крайне редко выходят и требуют «кошелек или жизнь». Нападают именно так, как ты сказал, из-за угла. Но тебя здесь знают. Ни один местный не рискнет напасть на…

– …моего брата. – Галка поняла его заминку и вставила свое слово. – Тут ты прав, Джек… Блин, Влад, ну почему ты не догадался сразу сказать? Наши бы всю Кайонну вверх тормашками перевернули, по свежим следам обязательно чего-нибудь бы нашли. А теперь ищи ветра в поле.

– Не стоит сокрушаться об упущенных возможностях, Эли, – мягко возразил Джеймс. – Сейчас главное не допустить повторения этой истории. Но я бы на твоем месте не стал в данный момент никому ничего говорить. Кто, кроме нас, еще знает о нападении?

– Доктор, – сказал Владик. – Но я ему никаких подробностей не выкладывал. Просто сказал – порезали в драке.

– Хорошо. Но на берег тебе соваться не стоит. Нужно будет закупить свежие продукты – пойдет Мишель. А мы уже подумаем, каким образом защититься от следующего нападения.

– Если оно состоится. – Галка все еще не хотела верить, что на Владика напали не случайно.

– Дай Бог, – сказал Эшби. – Влад, оставь нас.

Но Владик не успел даже повернуться к двери, как в створку дважды грохнули кулаком. Жером-Меченый, больше некому: с его кулачищами по-человечески постучаться невозможно.

– Заходи, – отозвалась Галка.

Капитанская каюта на «Гардарике» была не маленькая, но Жером умудрился одним своим присутствием сделать ее тесной. Пахло от него не морем, а трактиром – видно, недавно проспался с гулянки.

– Новости с берега, – сказал он, вынимая из-за пазухи конверт с увесистой печатью. – Утром с братвой выгребаемся на мол – возвращаться ж пора. Подошел какой-то хмырь в камзоле, спросил, с какого я корабля, и сунул эту бумажку: «Для вашего капитана».

– Печать губернатора, – хмыкнул Эшби.

– Значит, это меня на ковер, – с язвительной ноткой сказала Галка, распечатывая конверт. – Небось, громы и молнии по поводу захваченного англичанина.

– Скорее это будет поводом хорошенько сбить цену на приз, – холодно усмехнулся Эшби.

– «Рочестера» ему не видать как своих ушей, – пообещала Галка, дочитав письмо. Слава богу, за время, проведенное в этом мире, она уже научилась прилично читать, писать и изъясняться по-французски. – Если, конечно, не предложит хорошую сумму. Ладно, пойду. Прямо сейчас, нечего тянуть кота за хвост. Как приду, все доложу, по форме.

– Скажу парням, чтобы не торопились забираться на борт, – сказал Жером. Он понял, что до его появления в каюте происходил непростой разговор, но разумно рассудил, что это не его ума дело.

Нелегко быть пересаженным деревом. Но я вросла в этот мир, как то дерево в новую почву. Всеми корнями. Что же осталось от меня прежней?

Я плоховато учила историю семнадцатого века и в упор не помню, кто тут с кем воевал в эти годы. Помню только, что была война… После того как мы скормили Моргана крабам (надеюсь, сэр Генри им понравился), у меня только две перспективы. Первая – самой сыграть роль Моргана. Что мне, прямо скажем, совсем не по душе. И вторая – переписать сценарий.

Да кто ж мне позволит такую роскошь?

Хотя выход есть…

6

– Капитан! – Д'Ожерон был сдержан. Дежурная любезность и не более того. Но перед ним, как ни крути, находилась дама, и не пригласить ее присесть было бы верхом бестактности. – Ваши успешные рейды приносят очевидную пользу колонии, этого нельзя отрицать. Однако вам неизвестно, какие письма я на днях получил из Франции.

– Вам приходится отвечать перед вышестоящими, месье д'Ожерон. – Научившись говорить по-французски, Галка старалась при общении с губернатором употреблять только этот язык. – Тогда как я сама себе госпожа. Письма, надеюсь, были не гневными?

– Хуже. Это был прямой приказ прекратить всякие враждебные действия против Англии. Если я не ошибаюсь, в Версале всерьез планируют заручиться нейтралитетом Лондона, что означает скорое вступление Франции в очередную войну. Вот только не представляю, с кем. Возможно, что и с Испанией.

– Тогда у нас будут развязаны руки. – Новость о войне Галку не обрадовала. Да и новостью-то не стала. – А что же захваченный фрегат? Крепость нужно брать, имея в эскадре серьезные корабли, а не лоханки с десятью пушками, и «Рочестер» я отдавать не собираюсь.

Д'Ожерон понимающе усмехнулся.

– Возможно, вы и правы, – сказал он. – Но я бы предпочел не портить игру версальским политикам из-за одного фрегата… Кстати, английский капитан не вез никаких писем?

– Вез. – Галка тоже понимала, к чему он клонит, и мысленно с ним соглашалась. – Если желаете, я пришлю вам эти бумаги.

– Только бумаги?

– Увы. Если нам нужна Картахена, то мне понадобятся сильные корабли.

– А если я предложу вам сумму, которая позволит вам купить и оснастить равноценный корабль? Мне выделены необходимые средства для выкупа английских судов, захваченных нашими каперами, дабы избежать нежелательных трений.

– Я должна посоветоваться с командой.

– Я готов заплатить за «Рочестер» двадцать тысяч ливров. Ваши люди не останутся недовольными.

«Ага, – ехидно подумала Галка. – Нам даст двадцать тысяч, а в бумагах напишет все пятьдесят… Ну ладно, поторгуемся…»

– На двадцать тысяч при ценах, которые держит Вест-Индская компания, я сейчас смогу снарядить в лучшем случае малый фрегат, – сказала она вслух. – С такой посудиной только купцов грабить, а не крепости ломать. Будет проще, если вы предоставите нам равноценный корабль, так сказать, живьем. В готовом виде. Я слышала, с Гренады пришла «Аврора» в сопровождении тридцатипушечного фрегата «Маргарита». Вот это самое то, что нам бы подошло.

Губернатор покривился.

– Это такая волокита, мадам, – произнес он, обмахнувшись надушенным платочком – март, а жара стоит неимоверная. – Вы даже представить себе не можете, сколько бумажек я должен буду исписать и сколько времени пройдет, пока вы получите «Маргариту». Впрочем, есть возможность устроить этот обмен без проволочек. Я выдам вам двадцать пять… – Заметив ироничный взгляд женщины-капитана, д'Ожерон поспешил внести поправку: – …Тридцать тысяч ливров наличными как выкуп за английский фрегат, а вы тут же уплатите эти деньги в колониальную казну за фрегат французский.

– И все это официально пройдет через канцелярию?

– Мадам, я думаю, мы с вами найдем способ уладить дело взаимовыгодным образом…

«Ну он и жук, – весело думала Галка, уходившая – уже под вечер – из резиденции губернатора с пятью тысячами ливров чистой прибыли. – А еще уверяет, что не пират. Откаты-то, оказывается, не наши ловкачи от бизнеса придумали. На бумаге выдано пятьдесят тысяч, реально – тридцать, которые я тут же отдала за „Маргариту“. Разницу нечестно поделили между губернатором, мной и французским капитаном – чтоб не болтал… Пять штук золота тоже деньги. Плюс французский фрегат ненамного хуже английского. Интересно, а команду с фрегата он куда дел?.. Ладно, черт с ним. Пусть в своих махинациях сам разбирается. Нам сейчас главное как можно лучше подготовиться к походу». Еще Галка подумала о том, что Билли наверняка не придет в восторг, когда узнает о сделке. То есть деньги так или иначе придется отдать его команде, но Билл уже облюбовал английский фрегат и даже собирался рекомендовать своего друга на место его капитана. Французский же корабль, ее новое приобретение, все-таки уступал английскому как по пушкам, так и по ходовым качествам. За два с лишним года пиратства Галка научилась более-менее верно судить о кораблях. Фрегат «Маргарита» еще нужно было как следует кренговать, смолить и обновлять такелаж: судя по его состоянию, он совсем недавно пересек океан. Но раз уж в это дело вмешалась Большая Политика, лучше немножко уступить, чем упереться и потерять все.

Галка преднамеренно пошла к порту той самой улицей, на которой Владик вчера попал в переделку. Было еще довольно светло, и она старалась идти помедленнее, чтобы лучше рассмотреть, не осталось ли каких следов. Остались. Кровь впиталась в землю, но на хорошо помятой зеленой травке у обочины явственно виднелись черные пятна. Ни дать, ни взять, здесь кого-то серьезно ранили. Но не настолько серьезно, чтобы этот кто-то не смог уползти с места событий. Именно уползти: Галка увидела на земле, еще влажноватой после позавчерашнего дождичка, вмятины от локтей, коленей, а в одном месте даже отпечаталась смазанная пятерня. И больше ничего. В детективах на месте преступления обычно находили какие-нибудь вещицы, которые могли бы дать хоть какую-то зацепку. Но авторы детективов явно мало что знали о карибских пиратах. Ничего. Даже клочка рубашки. А Галка могла поспорить, что искала очень хорошо.

– Что-то потерял, приятель?

Невысокого, но крепкого мужика, одетого по пиратскому фасону, она приметила еще минуту назад, и вопрос неожиданностью не стал. А со спины ее действительно можно было принять за подростка. Галка тут же незаметно сняла с пальца кольцо, подарок Джеймса, и так же незаметно уронила в траву. Улыбнувшись, обернулась. И отметила настороженность незнакомца, в какой-то миг отразившуюся на лице.

– Да вот, блин, незадача – колечко потеряла, – сокрушенно вздохнула она.

– Капитан Спарроу? – Незнакомец изобразил искреннее удивление, а затем даже радость. – Вот уж где не думал вас застать!

– Да уж, местечко еще то… Ой, вот оно. – Галка так же мастерски изобразила радость долгожданной находки, подняла свою «пропажу» и надела обратно на палец. – Мое кольцо. Не хотелось бы его потерять.

– Ну добро. – Пират широко улыбнулся, всем видом демонстрируя миролюбие. – А я ведь сам хотел идти к вам наниматься.

– О, это дело. – Кто бы ни был этот человек, Галке вовсе не хотелось упускать его из поля зрения. Может, он тут случайно, а может, и нет. – Мне вскорости понадобятся крепкие парни. Как звать? С кем раньше ходил? Почему сейчас не у дел?

– Звать меня Этьен, прозывают Бретонцем, – представился пират. – До сегодняшнего дня ходил на «Сен-Катрин» с Требютором. На берег списали за то, что свернул на сторону нос одной скотине, обозвавшей меня «навозом», а он оказался человеком губернатора. Кэпу с губернатором ссориться не с руки, вот он меня и выгнал взашей.

– И ты думаешь, будто я стану прикрывать твою задницу, когда тебе в следующий раз приспичит почесать кулаки о какого-нибудь зазнайку из губернаторской канцелярии? – весело поинтересовалась Галка. – В общем-то, правильно думаешь. Мне ни к чему люди, способные стерпеть оскорбление. Если оно, конечно, не заслуженное… Был в Панаме?

– Был, капитан. – Вот сейчас в голосе Этьена промелькнуло кое-что неподдельное. Галка готова была поспорить, что это была радость. – Я стоял на западной заставе, когда вы приказали испанцам выгребаться из города. Ох и намучились же мы с ними!

– Хорошо, – сказала Галка. – На «Гардарике» свободных мест уже нет, иди на «Амазонку». А я уже замолвлю за тебя словечко.

«Ой, непрост этот парень, – думала она по пути в порт. – Он гораздо умнее, чем кажется. Сразу меня узнал, хоть и не сразу это показал. Ладно, попрошу Билли аккуратно за ним последить. Что-то его появление сильно смахивает на „рояль в кустах“. Уж очень кстати – или наоборот, некстати – он объявился».

7

– Замечательно, сударь. Просто великолепно. Чтобы так блестяще провалить дело, нужно было очень хорошо постараться.

– Не торопитесь с выводами, экселенц. Никто не мог предположить, что ее братец, коего я собирался прихватить в качестве наживки, окажется не таким уж никчемным, как его расписывали… То есть я хотел сказать…

– Никогда нельзя недооценивать противника, кто бы он ни был. А вы, милейший, забыли об этом элементарном принципе. Теперь пиратка твердо знает, что на нее идет серьезная охота, и будет настороже.

– На этот случай у меня есть запасной вариант.

– Такой же сомнительный, как и первый?

– Экселенц, я еще не утратил способности делать должные выводы из своих ошибок. А за пятьдесят тысяч песо всегда найдутся желающие сделать грязную работу…

8

Как она и думала, Билли не пришел в восторг оттого, что придется отдавать «Рочестер». Но – политика, будь она неладна. А внеплановые пять тысяч немного подсластили пилюлю.

– Черт бы побрал и Лондон, и Версаль, и всю политику, – бурчал Билли. – Такой фрегат променять на дырявое французское корыто!

– Не преувеличивай, – осадила его Галка. – «Маргарита» ненамного уступает «Рочестеру», а мы, если хотим без проблем подготовиться к походу, не должны наживать лишние неприятности на свои головы. Оно нам надо – нарваться где-нибудь по дороге на английские линкоры? Особенно на обратном пути.

– Ладно тебе. – Билли махнул рукой. – С кораблями все ясно. А теперь будь добра, расскажи, что за типа ты сюда пристроила и почему я должен за ним немножечко последить. Ты ничего не делаешь просто так, я тебя знаю.

– Ну… – Галка состроила загадочную физиономию. – Скажем так: я бы не хотела упускать этого человека из виду. А кто он – друг или враг – выясним по ходу дела.

– Ясно, – хмыкнул Билли, догадавшись, что было недосказано. – У моего боцмана не одна пара глаз, а четыре: все видит и все про всех на корабле знает. Ничего не упустит, даже если я ему и не стану ни на что такое намекать. Теперь еще один вопрос… На берегу болтают, будто сюда должна прийти французская эскадра. Значит, и правда война?

– Правда, Билли, – нахмурилась Галка. – И нас туда втянут обязательно.

– Ошейник еще не надели?

– Ты про офицерский чин? Нет. Пока еще. Ужом кручусь, лишь бы от этого дела откреститься, но если французский адмирал стукнет кулаком по столу, д'Ожерон только разведет руками. А нам придется брать офицерские патенты, со всеми вытекающими.

– Мне, честно говоря, плевать, какой стране служить, – признался Билли. – Как-то ты сказала, что я человек без родины, и это правда. Вот что до тебя, то тут я бы с тобой местами меняться не стал: как бы братва бунтовать не начала, если ты возьмешь офицерский патент… Ты ведь помнишь, что я твой друг?

– Ну знаешь – забыть такое! – весело возмутилась Галка.

– Так вот, знай: я сделаю все, чтобы тебе помочь. Что бы ни случилось.

– Билли! – Галка прислонилась к поручню. – Не хотелось бы об этом вспоминать, но ты, помнится, при первом нашем разговоре кое на что мне намекал. Скажи по секрету, почему ты вдруг решил сменить курс?

– Сложно сказать. – Для Билли такой поворот беседы стал небольшой неожиданностью. – Даже слов-то не подберу, чтобы объяснить. Просто решил сперва испытать твою удачу.

– И что, ты каждый раз так чужую удачу испытывал?

– То-то и оно, что нет.

– Вот это меня до сих пор и удивляет.

«Маргарита» стояла буквально борт в борт с «Амазонкой», и пираты уже облазили новый корабль от киля до клотика. Если верить беглому осмотру, фрегату требуется только мелкий ремонт и кренгование. Что же до пушек, то французские военные всегда относились к этому вопросу очень ответственно. Канониры остались довольны. Боезапас, как положено, придется пополнять самостоятельно. Так ведь на то денежки и звенят в сундуках у капитанов, чтобы корабли были в полном порядке.

– Имя фрегату менять не думаешь? – спросил Билли.

– А что? Можно.

Среди пиратов упорно курсировали слухи, будто у капитана Спарроу легкая рука. И что поименованному ею кораблю непременно будет сопутствовать удача. Так это было или не так, но до сих пор ни один Галкин «крестник» не был потоплен. Сама Галка считала – мол, это ненадолго. Жизнь пирата полна всяких сюрпризов, в том числе и неприятных. И по теории вероятности выходило, что этих самых неприятных сюрпризов ждать недолго.

К примеру, под Картахеной…

«Картахена, – думала Галка, пока французы, находившиеся под ее началом, посмеивались над новым названием фрегата: „Королева Марго“. – Что я вообще помню об этом из истории своего мира? Совсем мизер, и то – из Сабатини. Не история, а беллетристика, но какие-то сведения оттуда вытянуть можно. Знаю, что нападение на Картахену случилось не в семидесятых годах семнадцатого века, а позже. Но напали на нее действительно французы… Блин, если верить Сабатини, то лягушатники поступили потом с союзниками-пиратами не самым джентльменским образом, „кинув“ их на приличную сумму – куда там Моргану. Капитан Блад потом взял француза на абордаж, но при этом потерял свой флагман… Хорошенькое дело, если и нам придется такое пережить… Ну ладно. Нагрянет этот де Баас – поглядим. Говорят, мужик неглупый, но честолюбивый. Может, и споемся».

9

– Сведения верны?

– Да. На нее начата охота.

– Хорошо. Продолжайте работать. Она нужна нам живой… и послушной.

– Это будет непросто.

– Простите, вам поручали когда-нибудь что-то простое?

– Нет. Но здесь, как мне кажется, самое сложное из всех дел, что я брался вести. Эта дама… Она непредсказуема. Во всяком случае, мне ее логику до конца разгадать так и не удалось.

– У нее есть слабые места. Для того чтобы отыскать их, не нужно изучать ее логику. Действуйте по обстоятельствам, но помните о результате и сроках.

– И о том, что не я один иду по следу.

10

Новости в век флибустьеров распространялись далеко не так быстро, как хотелось бы. Чтобы губернатору Тортуги и Сен-Доменга списаться, скажем, с Мартиникой и получить ответ, требовалось от двух недель до месяца – в зависимости от погоды, направления ветра и настроения испанцев. Или пиратов. Или и тех и других одновременно. А что уж говорить о почте в метрополию? Пока получишь ответ из Версаля, могут пройти месяцы. Это вам не электронная почта. Раз – и письмо уже на другом конце света. Нам, привыкшим в век информации получать новости из Интернета «с пылу с жару», сложно это понять. Трудно представить, как в те времена люди могли быть так оторваны друг от друга. Но это факт, от которого не деться. Хотя даже сейчас можно получить по электронке письмецо, отправленное пару месяцев назад. «Застряло в проводах», админ напился, сервер глючит, вирусы заели, ну и прочая сетевая мистика, на которую можно смело махнуть рукой. В семнадцатом веке отправитель, находившийся на Антильских островах, не был даже уверен, что его письмо вообще дойдет до адресата… Словом, когда в Европе уже полным ходом шла драка, в Мэйне еще было относительно тихо. Все губернаторы прекрасно знали, что идет подготовка к войне, но лишь немногие из них были в курсе, на кого набросится ставшая такой жадной Франция. Все были уверены, что на Испанию, и благородные сеньоры тщательнейшим образом вооружали свои корабли и форты. Точно так же поступали их союзники голландцы. Кое-кто даже закидывал удочки, дабы переманить на свою сторону хотя бы часть пиратов. Господин Оттеринк, губернатор [30]Кюрасао, уже засылал на Ямайку и Тортугу своих агентов с каперскими свидетельствами. Кое-кто из пиратов польстился на дешевые патенты. Кое-кто из агентов целенаправленно искал встречи с прославленными капитанами. К примеру, к Галке, Билли, Дуарте, Требютору и Причарду подкатывали как минимум по паре раз. И были посланы… ну скажем так – обратно. Эти пятеро не были бы столь известными капитанами, если бы не умели видеть дальше собственного носа. А голландцам, как союзникам Испании, в будущей войне светила роль богатенькой добычи. У Галки имелись и иные мотивы послать голландцев куда подальше. Этические. Она хоть и была пираткой, но считала зазорным метаться от одной страны до другой. Прочие капитаны ничего зазорного в том не видели. Тот же Причард, было дело, служил Англии. Теперь служил Франции. Если бы было выгодно – переметнулся бы к голландцам. Но дело обстояло именно так, что мало кто из известных капитанов Мэйна решился взять голландский патент, чтобы оказаться потом на пути у своих зубастых коллег под английским или французским флагом. Испанцы не рисковали выдавать пиратам свои комиссии хотя бы потому, что чуток получше знали их хроническое непостоянство. Ну и старая нелюбовь к англичанам с французами вообще. Однако они тоже не сидели сложа руки, и потому господам капитанам приходилось быть настороже…

Билли самым тщательным образом следил за матросом, которого привела Галка, но, что самое интересное, ничего не выследил. Этьен Бретонец отличался от прочих пиратов разве что умом, достойным капитана, но свой ум он как-то не афишировал. Гулял, как все. Ром хлестал – дай бог боцману столько выпить. С ног, бывало, падал. Но ни разу ни о чем ни с кем по пьянке не трепался, как это частенько случалось с иными матросами. Билли так же добросовестно проверил историю этого Этьена и вызнал, что тот действительно ходил с Требютором и действительно был списан на берег за драку с «канцелярской крысой». Но вот история появления Бретонца в команде Требютора наводила на странные размышления. За день до отплытия в бухту Пор-Куильон, где Морган собирал капитанов для похода на Панаму один из матросов «Сен-Катрин» был убит в трактирной драке. Конечно, Требютор мог бы обойтись без одного человека, но на всякий случай решил кого-нибудь нанять. И нанял именно Этьена. А этот Этьен, что самое интересное, оказался одним из тех, кто постоянно крутился около матросов «Гардарики» и «Орфея» и даже завел среди них друзей. Билли его не помнил: Бретонец отирался около соотечественников-французов. Но полученные сведения на ус намотал и продолжал отслеживать действия этого типа.

А в конце июня, как раз, когда эскадра капитана Спарроу вернулась с хорошей добычей – попаслись на торговых путях у берегов Кубы – д'Ожерон получил от губернатора Антильских островов де Бааса официальное письмо о вступлении Франции в войну против Голландии.

– И союзных ей стран, – добавил он, комментируя от себя полученную новость троим капитанам, которых он счел нужным вызвать к себе в связи с этим событием, – Галке, Билли и Требютору. – Так что у нас с вами развязаны руки для военных действий как против голландских колоний, так и против испанских. Ибо Австрия здесь колониями еще не обзавелась. Англия – наш союзник, так что прошу вас, поаккуратнее с английскими каперами.

– Ясно, – сказала Галка. – Но у меня есть встречный вопрос: мы вольны сами выбирать цели или нам их будут указывать?

– Господин де Баас отписал мне, что ему желательнее всего было бы собрать флот для атаки на Кюрасао.

– Логично, однако для этого понадобится поддержка регулярного флота. Хотя зачем Франции этот остров, откуда из-за нехватки воды сбежали даже испанцы?

– Эскадра ожидается в скором времени, – ответил губернатор, уклонившись от ответа на последний вопрос. – Кто во главе ее, не представляю. Возможно, сам де Баас. Возможно, ее передадут под мое командование. Возможно, командование объединенной эскадрой будет передано офицеру, прибывшему из метрополии. Я не знаю. Но на всякий случай… Прошу вас, поймите меня верно, господа. На всякий случай я приготовил для вас офицерские патенты службы его величества короля Франции. Ситуация может быть непредсказуемой, и я не хотел бы, чтобы кто-либо из вас стал жертвой недоразумения.

– Надеюсь, этот всякий случай не наступит, – процедила Галка. Все присутствующие хорошо знали, как ей не хочется идти на официальную службу. – Или наступит как можно позже.

– А по мне так все равно – что с офицерским патентом, что без него, – заявил Требютор. – Спору нет, вольной птицей быть лучше, но ведь чем черт не шутит, а? Вдруг да и пригодится эта бумажка.

– Может быть. – Галка имела на этот счет свое мнение и отказываться от него не торопилась. – Еще ничего точно не известно, так что давай, Франсуа, оставим гадание цыганкам. Пусть сперва явится… это официальное лицо, а там уже решим, что, куда и как.

Острый, испытующий взгляд д'Ожерона, последовавший за этими словами, ничего хорошего не означал. Так оно и вышло: после беседы губернатор попросил Галку задержаться.

«Синдром Мюллера-Штирлица. – Галкины мысли в таких случаях всегда были едкими, как кислота. – Обязательно надо поговорить без свидетелей… Ладно, послушаем откровения месье д'Ожерона».

– Капитан, я понимаю ваше нежелание подчиняться приказам вышестоящего офицера. – Д'Ожерон пригласил ее присесть. Разговор обещал быть малоприятным, так хоть провести его следовало в более комфортных условиях. – Однако военное время налагает на всех нас кое-какие обязательства. Даже мне, если я получу такой приказ, придется снаряжать свой «Экюель» для войны. Вы же, как выразился капитан Требютор, вольные птицы. Каперское свидетельство еще не означает вашего лояльного отношения к Франции, его выдавшей. Потому неудивительно, что господин де Баас требует гарантий.

– Моего честного слова будет недостаточно? – Голос Галки, в отличие от ее мыслей, был бесцветен.

– Для меня – вполне достаточно.

– Но не для де Бааса. Ясненько. Попробую сама его уговорить, если явится именно он.

– Боюсь, что он в данном случае сам лишь исполнитель приказа.

– Месье д'Ожерон. – Эта маленькая женщина была не только пиратским капитаном, но и политиком, в чем губернатор уже имел не один случай убедиться. – Давайте рассуждать логически. Мы с вами живем в таком захолустье, что законы метрополии здесь практически не работают. Что бы мы тут ни творили, в Европе это все равно интерпретируют как угодно в зависимости от обстановки. Могут приказать повесить за пустячное нападение на купца, а могут и не заметить разграбления целого города. Потому… Будем циниками, месье д'Ожерон. Война только началась, и нам сойдет с рук любой рейд против Голландии или Испании. Надеюсь, присланный из Франции офицер это понимает.

– Я также на это надеюсь, но, честно говоря, весьма слабо. Вы правы, мы живем в захолустье. И из Франции могут прислать офицера с более чем захолустным мышлением, которого решили не допускать к европейскому театру военных действий. Так что будьте готовы ко всему, – сказал губернатор. – Лично я не обольщаюсь и готов быть посредником в случае возникновения конфликтной ситуации.

– Постараюсь обойтись без конфликтных ситуаций, – пообещала Галка.

– Надеюсь, вам это удастся…

Надежды надеждами, а Галка предпочитала в таких случаях руководствоваться принципом Кромвеля: «На Бога надейся, но порох держи сухим». Тут губернатор сто раз прав: пришлют какого-нибудь амбициозного провинциала, и конфликт с пиратами неизбежен. А это последнее, чего хотел бы добиться д'Ожерон. Оставалась лишь слабая надежда на благоразумие губернатора Антил де Бааса да на адмирала все тех же Антил д'Эстре. Этим тоже ссора с пиратами была нужна, как телеге пятое колесо, потому сами постараются как следует проинструктировать явившегося офицера. Мол, здесь свои законы. «Не получилось бы как у Сабатини, – подумала Галка, возвращаясь на корабль, – когда парижский барон начал размахивать полномочиями и играть с капитаном Бладом по своим правилам. И чем это закончилось?.. Если и нам тут такое светит, я не знаю, что сделаю с этим французом… Ну ладно, он еще не приехал, чего я, в самом-то деле, заранее в воинственную позу становлюсь? Только потому, что д'Ожерон такой пессимист? Хотя лучше быть готовой к любому исходу событий…»

11

Здесь не зря зашла речь о медлительной почте семнадцатого века и расстояниях, казавшихся тогда огромными. Как сказал д'Ожерон, прибытие королевской эскадры ожидалось «в скором времени». Но он забыл уточнить, насколько растяжима была означенная им величина. Пока в Кайонну наконец пришло письмо с уведомлением о сборе всех союзных кораблей на Мартинике, Галка успела не только пограбить испанцев около Санто-Доминго, но и сходить в дерзкий рейд на Мериду. Ее разведка сработала отлично: подкупленные торговцы распустили слух о готовящемся походе пиратов и не преминули в своих письмах компаньонам упомянуть об активности индейцев – пиратских союзников – в районе Кампече. Пока испанцы собирали войска там, Галка навестила Мериду. [31]Бой с гарнизоном для пиратской армии – да, уже армии! – какой-то особой задачей не стал, и город оказался в их руках за какие-то три часа с момента первого обмена выстрелами. За некоторыми исключениями повторилась история с Панамой: знаменитая пиратка под страхом расстрела на месте запретила мародерство, собрала глав богатейших семейств Мериды и методично их ограбила. После чего благополучно вернулась к своим кораблям у побережья, отбила атаку подошедшего отряда испанцев, погрузила трофеи и отчалила на Тортугу. Где поделившие добычу пираты гуляли месяца четыре – столько было захвачено всякого добра. Некоторые из них, самые практичные, за два последних рейда накопили так много, что теперь могли возвращаться домой обеспеченными людьми. Галка удерживать их не стала. Хотят уйти на берег – пусть идут. Дай Бог им удачи и в мирной жизни. Но в конце 1672 года она все-таки решила подготовить рейд на Картахену, отложенный из-за отсутствия необходимых средств. Ведь поход на Мериду она затеяла исключительно ради золота, на которое можно было купить и оснастить хорошие корабли.