Текст книги "Не женское дело (Тетралогия)"

Автор книги: Елена Горелик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 99 страниц)

– Блин… – Галка узнала Билли. И тут же доказала, что её ехидство никуда не делось. – Обломал весь кайф, и стоит прикалывается. А ещё друг! – Впрочем, в её голосе было куда больше весёлой иронии, чем насмешки.

– Не могла раньше сказать? – физиономия Билли стала ещё ехиднее. – Я бы не искал тебя по всем кустам. А то ушла куда-то, никому ничего не сказав… Теперь хоть понятно, зачем.

– Тьфу! Билл, да я…

– Мисс Алина оказала мне честь, согласившись стать моей женой, – официальным тоном сообщил Эшби, и Галка разом заткнулась. Ещё один сюрприз из тихого омута, чтоб его… – Билли, не говори пока никому о том, что ты видел и слышал. В противном случае у нас у всех могут быть крупные неприятности.

– Ясно. – Билли, умница, всё понимал с полуслова. – Начальство не одобрит? Ладно, я – могила. Пока сами не объявитесь, из меня ни слова не вытянут. Только вы предупреждайте, когда вам придёт охота полюбезничать. Чтобы я точно знал, где вас лучше не искать.

– Язва. Желудочная, – проворчала вслед ему Галка. – Вообще-то, Джеймс, вы в кои то веки погрешили против истины, – она перешла на ироничный тон. – Я ещё не согласилась стать вашей женой.

– Но вы и не отказали мне, – Эшби всё ещё обнимал её. – Я понимаю, что это ещё не означает согласие, но… Эли, – он запнулся. – Да, я давно уже так тебя называл, в мыслях. В мечтах… Скажи, Эли, ты и сейчас готова идти на смерть?

– Теперь – не знаю, – честно ответила Галка. – Потому что я хочу, чтобы ты жил… И вообще, где ты раньше был, чёрт возьми?..

– Вы идёте или нет? – снова раздался голос Билли – на этот раз недовольный, из-за деревьев. – Чёрт, если вы сейчас же не вернётесь, объявят тревогу!

Возвращаться пришлось тем же скрытным манером, что и раньше – в разные стороны, по одиночке. Но теперь для него всё было по-другому. А для неё – ещё как сказать. У Галки глаза всё ещё были на лбу от такого поворота. По идее она должна была сказать ему то же самое, что и Дуарте. Но не смогла. Почему? На этот вопрос у неё не было ответа.

Судьба ставила её перед тяжёлым выбором, и девушка знала, что совместить оба варианта вряд ли удастся. Но Эшби вернул ей желание победить и жить дальше, и за это она была ему сейчас благодарна.

3

Через четыре дня разведчики-метисы сообщили о наличии впереди по курсу крупного соединения противника. Это могли быть основные силы испанцев, выставленные на защиту близкой уже Панамы. Морган немедленно приказал готовиться к сражению.

Легко сказать – готовиться к сражению. Только вчера они миновали узкое ущелье и попали под тучу стрел. Индейцы перехитрили пиратских разведчиков, пропустив их вперёд без помех, и обстреляли уже основной отряд. Если бы это были тяжёлые европейские стрелы образца четырнадцатого-шестнадцатого веков, да индейцы стреляли не из-за кустов, сбивавших и прицел, и силу выстрела, пиратов перещёлкали бы без особых проблем. Отстреливаться, не видя противника, было бессмысленно, и пираты постарались пройти опасное место как можно быстрее, прикрываясь от стрел всем, чем можно. Как только они оказались на более удобной позиции, попытались захватить «языка». Щас. Так индейцы в своём родном лесу и дались каким-то гастролёрам. А тут вернулись разведчики, сообщившие о наличии стада по ту сторону горы. Пиратам уж очень хотелось свежего мяса, и Морган, понадеявшись на отряды охранения, велел отбить это стадо. Что и было сделано с превеликим удовольствием.

Наевшись мяса, пираты уже были готовы хоть голыми руками порвать всех испанцев Мэйна. Тут Морган всё верно рассчитал. Да подлил масла в огонь, заявив, что противник ещё не успел вывезти из города самое ценное. Подняв таким нехитрым образом боевой дух своей армии, он уже был куда более уверен в завтрашнем дне, обещавшем генеральное сражение. Город был хорошо укреплён с моря, но со стороны суши никаких постоянных укреплений разведка не обнаружила, если не считать сооружённые на улицах баррикады из мешков. А на баррикадах – отличные пушки. Тут Морган вызвал на ковёр девчонку-капитана, и, как будто забыв обо всех разногласиях, спокойно предложил ей разработать план захвата этих баррикад. Галка никогда не вела уличные бои, но в логике ей отказать было нельзя. Пушки стопроцентно заряжены картечью, за баррикадами укрылись опытные стрелки, значит, лезть на них в лоб – наверняка положить много народу. Самый лучший способ борьбы с баррикадами, при отсутствии мобильной и скорострельной артиллерии – обстрел сверху. С крыш. Но на эти крыши ещё следовало забраться. Потому Галка предложила два варианта. Первый – использовать против баррикад орудия, заряженные ядрами. Одно тяжёлое ядро, пущенное прямой наводкой, могло сразу решить половину проблемы. Второй – под прикрытием ружейного огня подсадить на ближайшие крыши нескольких человек, чтобы те забросали баррикады бутылками с горючей смесью. Прорвав несколько баррикад, можно зайти в тыл к тем, кого не удастся сковырнуть так быстро. Если учесть, что тяжёлых пушек у пиратов было мало, а баррикад испанцы понастроили много, второй вариант выглядел предпочтительнее, и Морган его принял. Целесообразность оказалась важнее личной неприязни…

На следующий день началось сражение. Ночью прошёл изрядный дождик. Пираты продрогли до костей, и это было ещё полбеды. Они как могли старались сохранить сухими ружья и порох. Отчасти это удалось, но что-то всё-таки подмокло. На хорошо простреливаемое открытое поле уже вступил первый отряд – французы. Испанцы тут же пошли с козырного туза – с конницы. И просчитались. Влажная низинка, через которую им пришлось наступать, после дождя превратилась в сущее болото, а французы не стали деликатно дожидаться, пока сеньоры почистятся и выстроятся боевым порядком. Залп, ещё залп, ещё… Огонь был предельно плотным, а французы славились тогда как меткие стрелки. Кавалеристы огрызнулись в ответ нестройным залпом и принялись поспешно отступать. Ну то есть настолько поспешно, насколько позволяла вязкая жижа под копытами лошадей. Испанский командующий пустил в дело пехоту. Та пошла в атаку, но тут подоспел следующий пиратской отряд. И с ходу принялся обстреливать противника, примерно с той же плотностью огня, что и французы. И хотя испанцев (а также индейцев и негров, входивших в состав их небольшой армии) было не в пример больше, пираты уже видели перед собой добычу. А одно это заставляло их драться за четверых. Испанцы же знали, что теряли в случае поражения, и пустили в ход свой последний аргумент…

– Огонь! – скомандовал Бертье.

Пушки одна за другой выпустили по ядру. Стрелять ядрами по пехоте бессмысленно, но Пьер старался подавить испанскую артиллерию, и бил по батареям, как в копеечку. Ему чаще, чем иным канонирам, удавалось попадать на качающемся корабле с полукабельтова в мачту противника. А здесь – с горки, с удобнейшей позиции. Как тут не навести беспорядок в стройных рядах испанских пушек? Не все ядра ложились точно в цель, но одно из трёх – с гарантией попадало куда надо. И к моменту, когда с тыла, пока ещё на безопасном расстоянии, показалась какая-то плотная серая масса, половина испанской артиллерии уже бездействовала.

– Что за чёрт? – Галка – куда бы её ещё дел Морган, если бы не приказал командовать людьми с «Гардарики» и «Орфея»? – наблюдала сражение в свою «подозрительную» трубу, и сейчас пыталась разглядеть, какой гостинец надвигался на них. – Пьер, развернуть орудия!

– Быки, – хохотнул Билли, не столько разглядев, что там такое, сколько догадавшись.

– Испанцы жить не могут без корриды, – прокомментировал это дело Эшби. С момента объяснения он почти не отходил от девушки-командира, исправно исполняя взятые на себя обязанности её личного ангела-хранителя. И, пока пираты максимально оперативно разворачивали часть пушек, наводя на новую цель, прикинул численность крупного рогатого противника. – Стадо тысячи в две голов, не меньше.

– Вот и отлично, на ужин у нас сегодня бифштекс с картечью, – с едкой иронией ответила Галка.

Бертье понял её слова как приказ и принялся его исполнять. К тому времени, когда стадо, подгоняемое выкриками испанцев и мулатов, взяло хороший разгон и приблизилось настолько, что можно было разглядеть морды животных, артиллерия была полностью готова.

– С правого бор… Тьфу – с правого фланга, залпом, огонь!

Передние ряды быков как косой скосило. Следующие, кто не испугался грохота орудий, спотыкались о туши убитых животных. Возникла неразбериха. Ревели быки, орали погонщики. Если бы земля не была влажной после дождя, наверняка бы ещё и пыль стояла столбом.

– Левый фланг, залпом – огонь!

Быки дружно повернули назад. Плевать им было на испанского короля, его наместника и интересы государства. Испанцы-погонщики пытались вернуть их на прежний курс, но скотина оказалась упрямее людей. Словом, эта опасность миновала, и Бертье снова развернул пушки во фронт. Им оставалось теперь только постреливать по испанским редутам да не упустить момент, когда на плечах противника можно будет ворваться в город. Галка вытребовала от Моргана, чтобы её людей поберегли для уличных сражений, и он согласился. Снова победа целесообразности над эмоциями. С испанской конницей, которая, перестроившись, опять пошла в бой, французы затеяли новую перестрелку, им подсобил ещё отряд ямайских пиратов. На саблях ещё не сцепились, и, судя по всему, испанцы не горели желанием знакомиться с пиратами так близко. И так часа полтора, если не больше. Конницу французы выщелкали основательно, к тому же удалось подранить и взять в плен испанского командира. Тут подошла испанская пехота, но и они ограничились залпом из мушкетов, а потом и вовсе, побросав оружие, дали такого дёру, что пираты даже не смогли их догнать.

Этого момента Галка и ждала.

– Вперёд, – скомандовала она.

Оставив орудийное хозяйство на Бертье, команды обоих её кораблей, заранее разбитые на несколько отрядов, пошли вперёд. Пока остальные «зачищали территорию» – попросту убивали всех испанцев, надеявшихся отсидеться по кустам, – штурмовые отряды сперва вырезали оставшихся на позициях испанских канониров, а затем подошли к окраинам Панамы. Первыми.

Отряд, которым командовала Галка, укрылся за ближайшим домиком. Дальше начиналась улица. Не мощёная, как в центре города, но баррикада на ней уже присутствовала. С пятью десятками готовых к бою испанцев и двумя пушками. Скрытно подойти не получилось бы в любом случае – слишком открытая местность – и испанцы уже были в курсе, что у них гости. Потому им, легко вооружённым, высовываться пока не стоило. Тем более что арьергард группы ещё не подтащил пушку, взятую на отбитой испанской батарее.

– Хорошенькая, блин, позиция, – Галка пустила в ход старый бородатый приём с зеркальцем, чтобы заглянуть за угол. Зря парни смеялись – мол, барышня и на войну потащит за собой всякие дамские принадлежности. Вот, пригодилось по прямому назначению. – Тридцать шагов. Только высунься – отхватишь пулю в лоб.

– Если я ещё не оглох, мы тут вообще первые, – сказал Билли.

На окраинах города и правда пока ещё было тихо. Другие группы то ли не вышли на позиции, то ли уже вышли, но тоже ещё не были готовы к атаке. И тут подкатили остальные, с пушкой. Эшби, который вёл их, пристроился за стену, рядом с девушкой.

– Что ж, – сказал он, взводя курок. – Вы мне кое-что обещали, капитан.

– Ответить на ваш вопрос? – улыбнулась Галка. – Вы правы, самое время его задать и получить ответ. И прошу вас, никого не стесняйтесь. Здесь – мои братья.

Билли, знавший, в чём дело, состроил загадочную физиономию, но не удержался, расплылся в улыбочке. А Эшби понял слова девушки по-своему.

– Господа, я прошу руки мисс Алины, – сказал он негромко, но так, что все услышали. – Согласны ли вы отдать её мне в жёны?

– Если Воробушек не против, – последовал ответ пополам со смехом.

– А я не против, – заявила Галка. Отступать в любом случае было некуда, а Эшби – не самый худший вариант. Кроме того, он ей нравился. Не так, как Жозе, но всё же… Хоть иногда и доставал по самую печень своими хорошими манерами.

– Ну, тогда за чем дело стало? – поинтересовался Билли.

– За попом, наверное, – предположил кто-то из канониров, вызвав всеобщий смех.

– Без него никак не обойдёмся? – Эшби, убеждённый протестант, слабо верил в то, что сможет найти лютеранского священника в католическом городе. Галка та и вовсе была православной.

– Обойдёмся! – загалдели пираты.

И под их весёлый гогот новоявленные жених и невеста наконец поцеловались. Испанцы так и не взяли в толк, чему так радуется противник. А пиратская свадьба, как выяснилось, только начиналась…

– Я люблю тебя, – шепнул девушке Эшби. Его глаза горели странным, совершенно несвойственным ему огнём. – И ты теперь – моя жена.

– Постарайся не сделать меня вдовой. – У Галки горели не глаза, а уши, только из-под гривы волос этого было не разглядеть. Хотелось, чтобы их поскорее оставили одних… Такое желание у неё возникало только с Жозе, но реализовать его не удалось. Вот, пожалуйста, накатило… – Эй, братва, – крикнула она. – Церемонии окончились! Теперь отгуляем свадьбу как положено!.. Орудие к бою!

Заряженную пушку под прикрытием мушкетной стрельбы из-за углов выкатили на позицию. Испанцы тут же огрызнулись картечью. Трое пиратов погибли, несколько раненых отползли за угол. Но канонир остался цел, и поднёс фитиль к полке… Шестнадцатифунтовое ядро, пущенное с такого близкого расстояния, попало точно в испанскую пушку. Ту сорвало с лафета и швырнуло прямиком на канониров. В образовавшейся бреши тут же возникли ружейные стволы, но с ближайших крыш уже защёлкали выстрелы и полетели знакомые бутылочки. Вспыхнуло. С криками заметались люди в горящей одежде. Взорвались пороховые картузы, разметав мешки.

– Заградительный огонь! – скомандовала Галка. И, дождавшись третьего залпа, крикнула. По-русски: – Вперёд, братва! Всё будет наше!

Не прошло и двух минут, как баррикада была взята. С других улиц уже доносилась пальба: штурмовые группы одна за другой делали своё дело. А ещё через два часа над фортом подняли английский флаг…

Панама была взята.

И сразу возник вопрос: что с ней делать?

4

– Мародёров расстреливать на месте, – чётко, отрывисто командовала Галка. Сталь в её голосе не мог смягчить даже иностранный акцент. – В дома, если оттуда не стреляют, не заходить. Кто зайдёт – смотри пункт первый. Все выходы из города перекрыть. Портовые склады и магазины пусть занимают люди Моргана. Пока они их растащат, мы хоть какое-то время выиграем, а там уже сэру Генри будет поздно переписывать сценарий.

– Не боишься, что доны закопают золотишко? – спросил её кто-то из пиратов.

– Ничего. Они его сами выкопают и нам принесут. Дайте срок…

И её люди принялись патрулировать город. Люди Моргана действительно занялись разграблением складов, но не все. Некоторым захотелось удариться в разгул. Но на крики и звон битого стекла тут же подгребал ближайший патруль, если не два сразу. И тортугские пираты без зазрения совести расстреливали ямайских на месте. Таков приказ, ничего не попишешь. Напрасно англичане орали про то, что, дескать, адмирал три шкуры спустит и с вас, и с этой стервы, которая вами командует. Французы с Тортуги и Эспаньолы твёрдо знали, что этого не будет.

А Галка тем временем находилась в губернаторской резиденции, где со всеми удобствами расположился сэр Генри. Её капитаны были заняты делом. Его капитаны сейчас бегали к своему адмиралу и приносили радостные новости. Там перехватили группу испанцев, пытавшихся в последний момент вывезти своё имущество. Там – разграбили богатые склады. В порту зацепили несколько купеческих кораблей. Товара мало, но пушки на месте. Хотя бы есть на чём отправиться в море, на перехват других испанских судов и в налёт на жемчужные острова. Плохие новости поступали только с улиц Панамы. Харрис с негодованием докладывал, что эта сука – кивок в сторону Галки – приказала расстреливать всех, кто осмелится войти в дома горожан. И, что самое странное, её приказ выполняется.

– Я знаю, – раздражённо отмахнулся от Харриса адмирал.

Он действительно знал. За день до штурма девушка-капитан предложила ему весьма выгодную сделку. Галка убедила адмирала назначить её комендантом города. И тогда, пользуясь своей властью, она могла разговаривать с богатейшими панамцами в тоне приказа. Спасая город от немедленного разграбления, а жителей от издевательств, она получала в руки непотопляемый аргумент для дальнейшего шантажа испанцев. План показался Моргану привлекательным. При тотальных грабежах кое-что обязательно уплывёт в чужой карман, а многие ценности попросту будут уничтожены. Если же грабёж будет упорядоченным, они не упустят ни единого песо. Парни успеют ещё нагуляться, если не здесь, то в Порт-Ройяле. Ради этого Моргану было не жалко пожертвовать десятком-другим обормотов, не понимающих, что такое приказ.

– Ну, как продвигаются наши дела? – Морган, выставив Харриса, обратился к Галке.

– Пока – успешно, – ответила девушка. И, не дождавшись разрешения, присела в вычурное резное кресло. – В городе более-менее спокойно. Гуляют только в порту.

– Когда думаете выжимать золото из испанцев?

– Я уже приказала арестовать и доставить ко мне глав богатейших семейств, не успевших удрать из города. Завтра утром с них и начну. Лишь бы мне не мешали.

– Не будут мешать, – пообещал Морган. – А вы хитрая бестия, – добавил он без какого-либо намёка на иронию. – Причард кое-что мне порассказал о ваших принципах. Желаете выйти чистенькой из дерьма?

– Желаю добиться максимального результата при минимальных издержках, – сухо ответила Галка. – Вам нужно золото – вы его получите. А Англия не отказалась бы от такой удобной гавани. Имея Чагрес и Панаму, можно держать донов за горло.

– Заманчиво, – согласился Морган. Он в последнее время вообще с ней часто соглашался. По её мнению – слишком часто. – Увы, невыполнимо. Англия при всём желании не сможет удержать эти гавани.

Галка холодно усмехнулась.

– Англия и Испания подписали договор? – спросила она.

– Это не ваше дело, мисс Спарроу, – нахмурился Морган. – Или вас теперь следует именовать миссис Эшби?

– Как вам будет угодно, – девушка равнодушно пожала плечами. Ему наверняка доложили о сумасшедшей свадьбе двух капитанов накануне штурма баррикады.

– Дела политические вас не касаются, капитан, – Морган нашёл нейтральную формулировку. – Главное для вас то, что город в любом случае удержать не удастся, а оставлять его испанцам в целости и сохранности я не намерен.

– Но я собралась скачать с испанцев выкуп за то, чтобы мы не сжигали город.

– Выкуп возьмите. А город… Он ведь может и от случайно опрокинутой свечки загореться, не так ли?

– И совершенно случайно это прискорбное событие произойдёт одновременно во всех концах Панамы, – девушка едко усмехнулась. – Я понимаю, что мы с вами пираты и слывём за людей без чести и совести. Но я бы не хотела, чтобы вы лишний раз подтверждали это расхожее мнение. Особенно с учётом нынешней лондонской конъюнктуры.

Едкая ирония, с которой были сказаны эти любезные слова, зацепили Моргана за живое.

– Капитан, я же просил вас не касаться политических аспектов этого дела, – процедил он. – Но если вы иначе не можете, будьте добры, удержитесь от колкостей. Вы мне ещё во время похода поперёк горла стали.

– Всё нужно делать с умом. Тогда вероятность всяческих накладок снизится до нуля, – Галка поднялась. – А теперь извините, пойду принимать хозяйство.

– Ступайте, – сказал Морган. Потом не удержался, подпустил скабрезную шпильку: – Желать вам спокойной ночи не стану, это было бы неучтиво с моей стороны.

– Благодарю за деликатность, – Галка в долгу не осталась. – Вам тоже будет чем заняться: подсчёт будущей прибыли нашей акционерной компании может продлиться до самого утра.

– Дай Бог, дай Бог, – хмыкнул Морган. Девка хоть и не настаивала на том, чтобы последнее слово непременно оставалось за ней, но ни одной его подначки не оставила безнаказанной.

«Ничего, – подумал он. – Посмотрим, кто в итоге сорвёт банк. Игра ещё не окончена».

5

Если Морган отхватил себе резиденцию губернатора, то Галка, как полагалось коменданту, заняла апартаменты у крепости. Её испанский предшественник скромностью не отличался, и комнаты слегка напоминали склад антиквариата. То есть антиквариата с Галкиной точки зрения. Испанец, видимо, полагал, будто престиж в Европе измеряется максимумом квадратных метров, занятых под мебель. А мебель там стояла – мама дорогая! Галке случалось однажды, будучи в гостях у Катьки, листать альбомчик с репродукциями экспозиций Эрмитажа. Даже на золочёной мебели екатерининской эпохи она не видела столько резных финтифлюшек, сколько здесь. Хоть они и были несколько грубее. Всё-таки сотня лет разницы. «Из Европы он, что ли, эти шкафы выписал, или их уже тут местные умельцы намайстрячили? Блин, тоже мне, древнеегипетский Лабиринт… Тут же ни пройти, ни проехать! Лучше бы он библиотеку какую собрал, а то у благородного испанца в доме даже почитать нечего…» Она несколько преувеличивала, но комната и в самом деле была слишком загромождена.

«Распорядиться, чтобы половину выкинули отсюда на фиг?»

Прежний комендант убежал так быстро, что в доме осталась вся прислуга. По большей части негры, и парочка испанцев. Негры смотрели на новую хозяйку с испугом, испанцы же – кухарка, выполнявшая ещё обязанности экономки, и кучер – с явной ненавистью. Для них она была «английской собакой», и, по их мнению, не заслуживала человеческого отношения. Тем не менее чужеземка не стала ничего менять. Даже поинтересовалась, сколько прежний хозяин им платил. Чернокожие слуги оказались рабами, то есть в штатном расписании зарплата им не полагалась. Испанцам же, кровным соотечественникам, комендант платил сущие гроши. За двадцать песо в месяц на Тортуге не стал бы работать и последний бедняк. У этих, видимо, было иное представление об оплате труда. Когда кухарка, подавая ужин, обожгла Галку ненавидящим взглядом, та лишь сдержанно поблагодарила, но за еду браться не торопилась.

– Я знаю, о чём вы думаете, донна Розалия, – Галка уже вызнала сторонкой имя кухарки. И намеренно обратилась к ней, как к почтенной даме, а не как к прислуге. – Очевидно, вы считаете меня своим врагом и желаете мне смерти. Могу я узнать, почему? Ведь ни я, ни мои люди не сделали ничего плохого этому городу.

Её испанский был крив и коряв, но кухарка всё прекрасно поняла.

– Ещё не сделали, вы хотите сказать, – проговорила она и поджала тонкие сухие губы.

– Ну, это будет зависеть от благоразумия ваших богатеньких граждан. А вы? Будете молиться о возвращении своего господина?

– Да, если вы не убьёте меня за это.

– Я никого не убиваю без причины, донна Розалия, – спокойно ответила Галка. Её качало от усталости, и потому она старалась спрятать свою слабость под вынужденным спокойствием. – А кстати, на вашем месте я бы не стала молиться за бывшего коменданта.

– Почему же?

– Потому что он бросил вас на съедение нам, английским собакам, – тут девушка позволила себе едкую усмешку. – А сам унёс свою задницу. И, кстати, правильно сделал. Его с губернатором надо бы расстрелять за дебилизм и трусость. Иметь вдвое превосходящие силы, великолепную позицию – и сдать город! Разве не идиоты?

Испанка хотела было что-то сказать… и промолчала. Но, когда Галка взялась за двузубую вилку и ножик, чтобы попробовать приготовленную по местному рецепту говядинку, всё же заговорила.

– Не ешьте, сеньора, – сказала она будто нехотя.

– Там что-то не так с приправой? – Галка понимающе улыбнулась.

– Да, скорее всего, – Розалия тоже не стала называть вещи своими именами. – Вероятно, от волнения я пересолила. Если вы позволите, я приготовлю что-нибудь другое.

– Нет, спасибо, – Галка отложила вилочку. – Не трудитесь. Перекушу бананами.

Испанка ушам своим не верила. Наслушавшись всяких ужастиков об английских пиратах – кстати, далеко не всё в этих триллерах семнадцатого века было выдумкой, – она решила пожертвовать собой, но свести в могилу хотя бы одного из них. Вернее, одну. Но выходила странная штука. Эта чужеземка на деле вовсе не та грязная ladrona, [25]какой она себе её нарисовала в воображении. И испанка оказалась на распутье. Что делать?

– Приходил один английский сеньор, – глухо произнесла она. – Сказал, что он ваш муж, и оставил вещи в… вашей комнате. Просил передать, что скоро вернётся.

Галка улыбнулась: ей ненавязчиво напомнили, что она с некоторых пор как будто замужем. Не то чтобы это обстоятельство её так сильно радовало. Почему она вообще согласилась? Бог его знает. Но согласилась, и теперь должна была с этим что-то делать.

«Я не выбрала того, кого любила. Успею ли я полюбить того, кого выбрала?»

– Благодарю вас, донна Розалия, – негромко сказала она вслух. – Можете идти.

– Что вам и сеньору приготовить на завтрак?

– На ваш вкус. Только не пересолите, – с весёлой улыбкой сказала Галка. – А я вас проверяла, донна Розалия. Я в любом случае не стала бы ничего есть в доме, где меня ненавидят.

Ещё один ошарашенный взгляд испанки. «Блин, у меня что, рога выросли, или хвост позади волочится? – с досадой подумала девушка. – Ну, не ем я людей! Не та диета!» Кухарка-экономка быстренько исчезла с глаз долой, а Галка, всё-таки укусив пару фруктов, отправилась спать. Именно спать. Глаза закрывались сами по себе. Не раздеваясь – только сапоги скинула, – она бухнулась в пышно взбитую постель и мгновенно отключилась.

Сколько времени прошло, Галка понятия не имела. Только, проснувшись среди ночи, обнаружила рядом с собой спящего Эшби. Её офицер, её ангел-хранитель, а теперь – её гражданский муж. Видно, пришёл, когда она уже спала, и сам свалился, что называется, без задних ног. Какая там любовь… Только и всего, что улёгся, обняв девушку одной рукой поперёк груди – как бы заявляя на неё свои права. Или пытаясь от чего-то защитить.

Спросонья она всё-таки сделала неловкое движение, и Эшби проснулся.

– Устала? – спросил он. В темноте не было видно его лица, но Галка точно знала, что он ей улыбнулся.

– Как и ты, – она улыбнулась в ответ и нежно прикоснулась к его щеке. Эшби всегда тщательно следил за собой, и брился чуть не каждый день, даже в море. Но в пешем переходе через джунгли – не рискнул. Там любая царапина могла обойтись слишком дорого. Оттого пальцы девушки укололись о многодневную щетину, которую уже вполне можно было назвать короткой бородой. – А я тебя разбудила.

– Я люблю тебя, Эли…

Галка ещё не могла ответить ему тем же: «Я люблю тебя, Джек». Да и возможности такой через пару мгновений у неё уже не было: после двух-трёх сумасшедших поцелуев они принялись срывать друг с друга одежду. И, забыв обо всём – о предательском недосыпе, который обязательно скажется головной болью; о том, что в последний раз мылась позавчера, в какой-то подозрительной речке, то есть кое-как; о нервомотке, ждущей её в ближайшие дни – она просто поплыла по течению. В кои-то веки сказав себе: будь что будет.

6

– Вставайте, чёрт вас возьми!

Билли самым бесцеремонным образом растолкал их обоих в десятом часу. Он вообще никогда деликатностью не отличался, но ворваться к капитану, трясти его – точнее, её – за плечо и орать в самое ухо… Тут должно было случиться нечто экстраординарное.

– Что такое, Билли? – Галке понадобилась пара секунд на то, чтобы вообще проснуться. А потом прикрыться шёлковым одеялом: Билл, конечно, ей вроде брата, но не стоит вводить ближнего в искушение.

– Испанцев собрали, – мрачновато процедил тот. – Там, внизу, в большом зале. Адмирал предупредил, что если ты через час не займёшься ими, через два он сделает это сам.

– Джек, поможешь? – чтобы проснуться, ей требовалось время, это верно. Но, проснувшись окончательно, она соображала очень быстро. – Мой испанский, сам знаешь, годится только сказать: «Моя твоя не понимай».

– Я могу помочь не только с переводом, – Эшби, кажется, давным-давно махнул рукой на её манеру говорить. – Одеваемся? Билли, оставь нас.

– Да ладно, я уже увидел всё, что не нужно, – оскалился Билл. За что Галка с весёлым ругательством запустила в него сапогом. – Всё, иду. А вы поторопитесь.

И они поторопились. На скорую руку перекусили, быстро привели себя в порядок, и через сорок минут предстали перед хмурыми, подавленными испанцами. Главы семейств, не успевших выехать из города и вывезти своё имущество. Либо крепко надеявшихся на гарнизон. Говоря о трусости губернатора с комендантом, Галка не кривила душой. Если бы она или кто-то из её офицеров командовал городским гарнизоном, ни один пират не вошёл бы в Панаму. Эти же в первую голову заботились о сохранении своих личных золотых запасов. Результат налицо. Около ста богатейших граждан были арестованы и несколько часов промариновались в зале дома сеньора коменданта под бдительной охраной пиратов.

Каково же было их удивление, когда к ним вышла девушка. В мужской одежде. Более того – при сабле. И пугающе серьёзная. В руках у неё были какие-то бумаги, свёрнутые трубочкой.

– Господа, – сказала она по-английски, а пират, явившийся вместе с ней, переводил её слова на отличный испанский. – Позвольте представиться. Я – Алина Спарроу, капитан флота его величества короля Англии. Со вчерашнего дня по распоряжению адмирала Моргана являюсь комендантом города Панамы. Поскольку этот город был взят с боем, адмирал по праву победителя выдвинул следующие условия. Первое: выкуп за сам город. О его конкретной сумме адмирал сейчас беседует с губернатором. Второе: выкуп с граждан. И об этом будет разговор уже между нами. Не думайте, будто мне неизвестны суммы ваших личных состояний, господа, – Галка обвела пригорюнившихся испанцев холодным взглядом. – Прежде чем поднять якорь, я обычно собираю максимум сведений о цели. Так вот: каждому будет названа определённая сумма, которая вам вполне по силам. Если в течение семи дней я этой суммы не увижу, боюсь, мне придётся поступить с вами предельно жёстко. Если же весь выкуп не будет собран в течение двух недель, адмирал будет вынужден сместить меня, и назначит комендантом кого-нибудь другого. Скажем, мистера Харриса, своего капитана. Но в таком случае я не дам и ломаного гроша ни за ваши жизни, ни за жизни ваших близких, ни за сам город. Ибо репутация людей мистера Моргана вам известна. Я же здесь человек относительно новый и ещё не избавилась от некоторых предрассудков европейской цивилизации. Если хотите знать, только поэтому вас ещё не подвешивают за ноги, выведывая секреты ваших тайников. Срок вы уже слышали: неделя. И жалобы с отговорками я выслушивать не намерена.

– Сеньора, но мы уже отправили за пределы города большую часть своего имущества, – испанцы, как Галка и думала, начали именно с жалоб и отговорок. – Откуда нам знать, есть ли у нас под рукой требуемая вами сумма?