Текст книги "Не женское дело (Тетралогия)"

Автор книги: Елена Горелик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 99 страниц)

Молодого матроса Влад, занятый своими мыслями, заметил только тогда, когда тот его окликнул.

– Господин д'Ожерон вызывает вас к себе. Срочно, – по-французски сказал парень.

«Но я только что от него!» – Влад чуть было не выпалил это вслух, однако промолчал. Если все так «срочно», то нужно идти и выяснять, какое шило попало господину губернатору в сидячее место.

Идти здесь было всего ничего. Д'Ожерон, как и полагалось губернатору – пусть и чисто номинальному, – занимал соответствующую его должности резиденцию. В доме алькальда. Сам дон Альваро со своим семейством и штатом прислуги переехал в левое крыло, в обычное время предназначенное для гостей. Все прочие помещения занимали д'Ожерон и капитан Спарроу. Галка целый день занималась выжиманием денег из испанцев: теперь, как и в Панаме, она взялась за церковников, а в этом случае головная боль гарантирована. Равно как и отсутствие свободного времени. Так что резиденция алькальда оказалась в полном распоряжении господина д'Ожерона… У входа, кроме двух дежурных, Влад заметил парочку негров и высокого седого испанца с серебряным ключом на поясе. При Олонэ или Моргане этого испанца уже подвешивали бы за ноги или вставляли бы между пальцев зажженные фитили, чтобы вызнать, от какого такого сундука этот ключ. [54]Здесь испанцы, похоже, почуяли, что ни жизни, ни здоровью их ничего не грозит, можно отделаться одним денежным выкупом. И начинали потихоньку наглеть.

Опасения оправдались на сто процентов: в кабинете, где невысокий полноватый д'Ожерон совершенно терялся за массивным столом с резными ножками, ошивался тот самый сеньор Варгас. Коего Влад не так давно порывался прирезать.

«…Его дивизию, – подумал он, едва сдерживаясь, чтобы не схватиться за саблю. – Воображаю, что он тут наплел!»

– Месье Вальдемар. – Сухой тон д'Ожерона только подтвердил его подозрения. – Этот сеньор уверяет, будто вы силой удерживаете в своих апартаментах его дочь. Это тяжкое обвинение. Будьте добры опровергнуть его, если оно, как вы считаете, ложно.

– Разумеется, оно ложно. – Бешенству, охватившему Влада, мог бы позавидовать любой пират-абордажник, но хвататься сейчас за оружие не стоило. Это было бы равнозначно признанию вины. – Более того, я бы не отказался задать этому сеньору пару интересных вопросов. Если желаете, месье д'Ожерон, я задам их в вашем присутствии.

– Говорите, – кивнул губернатор.

Влад обернулся к сеньору Варгасу, и тот… Тот уже понял, что сделал ошибку. По его искаженному застарелой болезнью лицу снова разливалась гипертоническая краснота. Но – отступать поздно.

– Итак. – Влад вцепился в испанца взглядом, способным прожечь дырку и в стальном листе. – Будьте добры, дон Хавьер, расскажите господину д'Ожерону, при каких обстоятельствах ваша падчерица, – на этом слове он сделал акцент, – была вынуждена поздним вечером идти через полгорода?

– Этого я не ведаю, – ответил испанец, глядя куда-то в сторону. – Во всяком случае, я не давал ей никаких поручений, связанных с подобными прогулками.

– Правда? – недобро усмехнулся Влад. – Может, мне позвать матросов, дежуривших в доме в тот вечер? Они слышали, как сеньорита без конца повторяла: меня прислал отец.

– Спорное свидетельство, сеньор офицер, – едко усмехнувшись, проговорил Варгас. – Матросы наверняка подкуплены.

– Не судите по себе, – не сдержался Влад. – Вы прислали падчерицу для того, чтобы она добилась снижения суммы вашего выкупа. Любой ценой. Только в одном вы просчитались, сеньор: я не из тех, кто готов принимать любую цену.

– Вот как. – Д'Ожерон уже давно все понял. – Девушка все еще у вас?

– В доме, который я занимаю, в комнате этажом выше моей.

– Распорядитесь, чтобы ее перевели в этот дом. А вам, сеньор, – тут месье Бертран с ледяной усмешкой обратился к испанцу, – я бы посоветовал внести выкуп в полном объеме и в установленный срок. Можете идти.

Сеньора Варгаса чуть удар не хватил. Хотя откуда он мог знать, что француз-губернатор так доверяет своему офицеру? Придется уходить несолоно хлебавши. Жаловаться ведь больше некому. Разве что адмиралу, но испанцев к нему сейчас не допускают…

– До чего неприятный тип, – поморщился д'Ожерон, когда этого дона Хавьера наконец спровадили. – Но и вы тоже хороши, месье Вальдемар. Почему вы сразу не поставили меня в известность?

– Чтобы не поставить вас в неловкое положение, – признался Влад. О местных нравах он уже наслышался.

– Девушку все-таки переведите сюда. Не стоит подталкивать сеньора Варгаса к желанию сочинять новые кляузы. И… подумайте, что с ней делать дальше. Лично мне бы не хотелось иметь к этому никакого касательства.

«Настоящий чиновник, – не без насмешки подумал Влад, выходя из кабинета. – Как денежки делить, ему десять процентов. А как в чем-то помочь, тут он сразу умывает руки. Чистоплюй».

Влад снова подумал о девушке, сидевшей сейчас в том доме, в комнате наверху, и решение увезти ее только окрепло. А если она не захочет? Влад надеялся уговорить Галку, чтобы та применила к Исабель свои дипломатические способности… Но если собственные глаза его не обманули, то посредничество «сестры» может не понадобиться.

Галка – легка на помине – влетела в коридор с такой скоростью, что чуть не сбила его с ног.

– Блин! – Она потерла ушибленный при столкновении локоть – неудачно заехала им о какой-то резной шкафчик.

– Что за пожар? – Влад поймал ее за плечи.

– Да так, забежала пару бумажек забрать, – сказала Галка. Сложно было сказать, в каком она настроении. В спешащем – это слово сразу пришло Владу на ум. – Бюрократия, будь она неладна. А ты чего такой накрученный?

– Пришел тут один дон, нажаловался на меня. – Влад решил пока всего ей не рассказывать. – Ничего, отстрелялся… Как там… на «Диане»?

– Лучше, чем я думала, – пожала плечами Галка. То, что Влад попал по больному месту, она честно попыталась скрыть. Получилось плоховато. – Билли молодец. Сказал братве: мол, ваш кэп по уши втрескался в Воробушка – в меня то есть, – а она его не празднует. Вот он и решил отправиться в ад таким замысловатым способом. Так что смерть станет для него избавлением. А вот если ему оставят жизнь, то нет для него сейчас худшего наказания. Вот они его и… разжаловали.

– В матросы, значит, – невесело усмехнулся Влад. – Опять все сначала…

– Ладно, проехали, – хмыкнула Галка. – Пойдем ко мне в комнату. Пока найду свои бумаги, расскажешь, что за история с тем испанцем. Идет?

Влад усмехнулся и тряхнул головой: придется все-таки выкладывать про Исабель и все, что с ней связано. Причем чуть раньше, чем он рассчитывал.

А в комнате их поджидал сюрприз.

Еще у двери Галка вдруг застыла, насторожилась. И положила ладонь на рукоять пистолета, торчавшего за поясом. Дверь… Уходя, она точно помнила, что закрыла ее на ключ. Второй ключ у Джеймса, но тот был сейчас в порту, занимаясь обновлением такелажа кораблей. Это Галка знала железно. А поскольку замок не взломан – это было очень хорошо видно, – то в комнате находится кто-то из домочадцев. С вероятностью девяносто процентов кто-то из прислуги. Скорее всего, мулатка Хасинта, горничная. Но ради десяти процентов всяческих неожиданностей стоило поиграть в крутых шпионов… Галка тихонечко подошла к самой двери и заглянула в щель. И разглядела спину. Мужскую спину. Не такую широченную, как у матросов, но все же… Что самое паскудное, этот тип самым беспардонным образом рылся в ее вещах!

Влад рванул створку на себя.

– Стой где стоишь. – Галка привычным движением взвела курок и наставила ствол на незнакомца. – Руки вверх. – Дождавшись, пока тот исполнит приказ, добавила: – А теперь медленно повернись… Ба, да это же наш загадочный Мартиньо! Ну знаете, сеньор, это форменное свинство – рыться в личных вещах дамы.

Мартиньо угрюмо смотрел на пиратку и ее братца, в руках которого тоже появился пистолет со взведенным курком.

– Я жду ваших объяснений, – напомнила Галка, сочтя, что молчание несколько затянулось.

– Мне нечего объяснять, сеньора.

Мартиньо за все время их личного знакомства не произнес и двух слов подряд. И Галка не настолько хорошо знала испанский, чтобы считать себя лингвистом. Но для этого типа испанский тоже не был родным языком.

– И все-таки?

Секретарь дона Альваро надменно вскинул голову.

– Я могу опустить руки?

– Только без сюрпризов… Итак, что вы забыли среди моих личных вещей, сеньор?

– Позвольте не отвечать на этот вопрос.

– Ну это уже свинство в квадрате, Мартиньо. Или вы горите желанием побеседовать на эту тему с моими людьми? Многие из них еще помнят походы Моргана и развяжут вам язык в два счета.

– Есть по крайней мере две причины, по которым вы этого не сделаете, сеньора, – мрачно усмехнулся загадочный Мартиньо.

– Интересно, какие же? – Галка по прежнему держала его на прицеле.

– Во-первых, вашим разбойникам я тем более ничего не скажу, – холодно произнес он. – А во-вторых, капитан Спарроу не пытает людей, как это делал адмирал Морган.

– Справедливо. Хотя для вас я могу сделать приятное исключение, если вы будете упрямиться. Итак, в последний раз повторяю вопрос: что вы искали в моих вещах?

Мартиньо насупился.

– Повторяю, я не стану отвечать на этот вопрос.

Галка заметила, как его рука миллиметр за миллиметром тянется к карману камзола. Там карманы были не настолько глубоки, чтобы спрятать пистолет, но вот ножика вполне можно было дождаться…

«Он не испанец, – подумала Галка. – Секретарь, а держится как военный… Черт, а вдруг?..»

– Что здесь происходит?

Так. Дон Альваро собственной персоной. А он тут что забыл? Прикрывает шалости своего секретаря?

– С вашего позволения, дон Альваро, я бы задала вашему секретарю пару вопросов, – сказала Галка, стоя вполоборота к двери – но так, чтобы держать Мартиньо на прицеле. – А нажму я на курок или нет, зависит от того, какой последует ответ.

– Сеньора, вы допустите убийство в этом доме?

– Да, если оно предотвратит некие нежелательные последствия. Согласитесь, ведь ваш секретарь мог искать здесь вещи, которые ни ему, ни вам видеть нет резона. – Галка, когда хотела, умела говорить предельно учтиво. Проблема заключалась в том, что она далеко не всегда этого хотела.

– Тогда задавайте свои вопросы, и покончим с этим, – мрачно проговорил Мартиньо.

Галка недобро усмехнулась.

– У вас сколько патронов в обойме осталось? – спросила она по-русски. – И что у вас за пушка? «Вальтер»? «Парабеллум»?

У Мартиньо чуть не в буквальном смысле отпала челюсть. А Влад, хлопнув себя по лбу, негромко рассмеялся.

– О, madre Dios! – вдруг взвыл дон Альваро, хватаясь за голову. – О, Virgin Santissima! [55]Я должен был догадаться!!!

– Неприятный сюрприз, согласна, – сказала Галка. Испанец ее удивил, честное слово. – Но я надеюсь, вы как истинный идальго будете молчать о том, что здесь произошло.

– Разумеется, – простонал дон Альваро. – Господи, спаси и помилуй нас! Сеньора, вы ведь должны понимать, какую опасность вы представляете для этого мира.

– Боюсь, здесь одной лекцией не обойтись, – произнес Влад. – Дон Альваро, если вы не против, я провожу вас.

Испанец был так потрясен, что даже не сопротивлялся, покорно дал себя увести. А Галка аккуратно, чтобы не дай бог не «сыграл» порох на полке, спустила курок и заткнула пистолет обратно за пояс. Надо дать немцу время: пусть опомнится. Пусть как следует прочувствует тот факт, что он не одинок в этом мире.

– Ну, земляк. – Она выждала пару минут и с удобством расположилась в кресле. – Теперь-то вы скажете, что искали?

15

«Ох уж мне этот фриц! Законопослушный гражданин, блин! – Галку после весьма эмоционального знакомства с Мартиньо – точнее, гауптманом Мартином Лангером – „пробивало на хи-хи“. – Вот уж точно, для немца превыше всего орднунг, а кому при этом подчиняться – вопрос номер два… А дон Альваро в шоке. Узнать, что „генерал Мэйна“ – тожепришелец из будущего! Тут кто угодно на его месте улетит в нирвану…»

Галка едва сдерживала нервный смех. Хорошо еще, что в самый пиковый момент хватило соображалки спросить у немца насчет его ствола. А то бы шмальнул из своего «вальтера» в «проклятых воров»… Что ж, каждый из них в свое время избрал свой путь, и Галка не смела осуждать Мартина. Но сейчас между ними, блудными детьми двадцатого и двадцать первого веков, стояла стена. Он – добрый католик из Дрездена, считающий себя порядочным гитлеровский офицер, «истинный ариец». Они с Владом – пираты высокого полета, причина половины всех испанских проблем в этом районе земного шара. Да еще «неполноценные славяне». Есть отчего шарахнуться правоверному нацисту. Но Влад верно сказал: не хочешь – плыви сам. Но потом не жалуйся, когда огребешь дыру под ватерлинию.

«Вместе надо выплывать. Только вместе. Порознь нас сожрут и не подавятся».

Одна из припортовых таверн, которая побогаче и попрестижнее, пользовалась большой популярностью у французских офицеров. Пираты почти не заходили сюда, в основном из-за прочной нелюбви к «белой кости» и «голубой крови». Потому на «генерала Мэйна» сразу обратили внимание. Галка пришла сюда одна, без сопровождающих, и сразу же заняла один из лучших столов. И мгновенно оказалась под перекрестным огнем неприязненных взглядов. Вслух возмущаться, правда, никто из офицеров не решился – все-таки дама – но воздух в таверне будто накалился. Как-то сразу притихли все разговоры.

– Хозяин. – В этой тишине Галкин звонкий голосок прозвучал очень уж громко. – Черепаховый суп, паэлью, свежего хлеба и вина.

Хозяин – крепкий невысокий испанец – бросился было выполнять заказ клиентки, но его перехватил один из французов.

– Еще вина! – громко потребовал он. Причем таким тоном, что бедняга трактирщик явственно сбледнул с лица и помчался за вином для господина офицера.

Галка присмотрелась. Ментенон тоже здесь присутствовал – зря, что ли, Этьен пустил по его следу двух своих самый верных людей – и Галка так подгадала время, чтобы застать его здесь. Но хамить начал не он – жаль, вот это был бы номер, – а один из его офицеров. Впрочем, надо же с чего-то начинать…

– Принеси-ка мой заказ, приятель. – Галка придержала одного из трактирных служек и сунула ему большую серебряную монету.

Мальчишка-негритенок при виде серебра просиял и умчался на кухню. Но стоило ему вернуться с подносом, уставленным заказанной снедью, как все тот же француз затребовал это себе на стол. Не желая наживать неприятности ни себе, ни своему хозяину, негритенок вынужден был подчиниться. А офицер, подкрутив усы, нагловато взглянул в сторону пиратки: мол, не стесняйтесь, заказывайте еще, я голодный.

– Ну, месье, это уже хамство – обедать за счет дамы, – насмешливо проговорила Галка, поднимаясь из-за стола и не спеша приближаясь к этому типу. Она пришла сюда немножко поскандалить, но позволять над собой издеваться в ее планы не входило. – Или до нас дошла новая парижская мода, а мы еще не в курсе?

– В Париже благородные люди не обедают в одной таверне с разбойниками, – последовал ответ. Офицер явно и недвусмысленно нарывался на конфликт.

– Так мы ведь не в Париже. – Галка с приторно любезной улыбочкой уселась за его стол и придвинула к себе свой же черепаховый супчик. – А что касаемо разбойников, то позволю спросить: вы, месье офицер, заплатили хоть за одно съеденное здесь блюдо?

Она совершенно точно знала, что французы за свои обеды с испанцами не расплачивались: сведения, полученные от Этьена. Это она своих пиратов обязала платить в здешних тавернах, а французские офицеры такими пустяками себя не утруждали. Хоть и было тогда в порядке вещей вести себя в завоеванном городе по-хамски, но Галка знала: из таких вот пустяков, накопившихся за годы, и складываются потом причины для будущих войн. А француз, как истинный сын своего времени, между тем счел Галкино замечание оскорблением. И, кстати, совершенно справедливо счел: это оскорблением и было.

– Послушайте, мадам, вас здесь не ждали, – издевательским тоном ответил офицер. – Уходите, пока до греха не дошло.

– Уходить? Что вы! – Улыбка женщины так и заискрилась дружелюбием. – Я пришла сюда пообедать в приятном обществе и не уйду, пока все-таки не пообедаю.

– Ваши висельники вас уже не устраивают?

– Вполне устраивают, поверьте. Просто мне сказали, что здесь вкусно кормят, а я обожаю хорошо приготовленный черепаховый суп.

Насколько Галка могла судить, офицера так и подмывало надеть тарелку с супом ей на голову. Но – перед ним дама. Пусть и в штанах, и при сабле. Неудобно как-то… Галка, весело поглядывая на француза, принялась поедать свой же заказ.

– Мадам. – Француз едва сдерживал рычание: он-то тоже заметил, что настрой офицерского общества явно меняется не в его пользу. Дама, несмотря на провокации, пока вела себя относительно учтиво. – Я не намерен сидеть за одним столом с пиратами.

– Что ж, я вас не держу, – лучезарно улыбнулась Галка, и, к ее удивлению, некоторые из господ офицеров даже рассмеялись, увидев вытянувшуюся физиономию своего товарища по оружию.

– Нет, это черт знает что! – Офицер не выдержал и вскочил – в праведнейшем гневе! – Мадам, будь вы мужчиной, я бы вызвал вас на поединок!

– Месье, будь вымужчиной, вы бы уже давно это сделали, – невозмутимо ответила капитан Спарроу. Вся ее напускная веселость при этом сразу куда-то подевалась. А взгляд, брошенный в сторону хмуро молчавшего Ментенона, был довольно прозрачным намеком.

Офицер тем временем в совершеннейшей ярости схватился за шпагу. Какая-то бабенка-разбойница посмела над ним насмехаться! Плевать, что он вообще-то сам затеял эту свару. Теперь отступать некуда, нужно отстаивать свою честь.

– Остыньте, лейтенант. – Ментенон понял Галкин намек, и все же вмешался. – А вы, сударыня, – это уже Галке, – извольте покинуть это заведение, как только закончите обедать. Здесь вам не рады.

– В этом городе нам всем не рады, – уточнила Галка. – Но если мы с вами не будем рады друг другу, то грош нам цена как войску. Не так ли?

Ментенон понял и этот намек. И ему до чертиков не понравился взгляд строптивой дамы. Она знает, кто был причиной ее недавних волнений: капитану «Сибиллы» уже доложили о происшествии у церкви. Что же делать? Идти к адмиралу и расписаться в своем поражении? Что бы там ни думал этот версальский щеголь, дураки среди пиратских капитанов уже давно стали большой редкостью. А чтобы возглавить этот цыганский табор и превратить его в боеспособную армию, нужен человек действительно незаурядный. Морган… Морган – мог бы сделать то же самое, если бы захотел. А эта дама в таком случае вполне могла бы пойти на союз с ним. Но Морган пошел на попятную, и тортугская пиратка его уничтожила. В общем-то, правильно сделала: после Панамы Морган стал для нее угрозой…

– Мадам, я надеюсь, этот неприятный инцидент никак не повлияет на ваши дальнейшие планы? – поинтересовался он после полуминутных раздумий. Задиристого лейтенанта уже спровадили от греха подальше, и Ментенон самолично подсел к пиратке.

– На мои – никак. – Дама продолжала поедать свой супчик и делала это, надо сказать, весьма аккуратно. Не то что большинство ее вояк… – Вот что вы теперь будете делать, я, честно говоря, даже не знаю. Адмирал-то явно не придет в восторг.

– Это я как-нибудь переживу. – Молодой человек пожал плечами.

– На чем он вас подцепил? – Дама заговорщически понизила голос и подмигнула. – На визитах к сэру Томасу Линчу?

– Мадам, я прошу вас не касаться этой темы, – Ментенон скривился, и Галка поняла, что наступила на его любимый мозоль. – Для вас это прозвучит, может быть, и дико, но любой француз в Мэйне в буквальном смысле становится собственностью Вест-Индской компании. И королевские офицеры не исключение. Потому давайте оставим эти разговоры.

– До лучших времен, маркиз. Торговые компании тоже смертны, особенно когда они ведут себя неадекватно, – еще более доверительно проговорила Галка. – Эй, чико! – Она подозвала давешнего негритенка и сунула ему еще одну монету. – Принеси вина.

– Вы рискуете, мадам, разговаривая столь откровенно с французским офицером, – усмехнулся Ментенон.

– Хотите спросить, не боюсь ли я, что вы помчитесь с докладом к адмиралу? – Галка доела суп и перешла к паэлье. Она привыкла кушать не только много, но и быстро: жизнь заставила. – Нет, не боюсь. Хотя бы потому, что представители Вест-Индской компании и так знают о моем отношении к их политике.

– Но сейчас, когда вы тоже состоите на королевской службе, вы перестали представлять для них угрозу.

– Возможно. – Женщина пожала плечами. – Но повторюсь: ничто не вечно под луной. Особенно когда находятся умные и предприимчивые люди, готовые сбить спесь с кого угодно.

– Иными словами, вы предлагаете мне…

– Некое сотрудничество. – Галка подтвердила его подозрения. – В ваших же интересах, заметьте.

– Вот как… – Ментенону было отчего задуматься. Подобные слова уже звучали со стороны английских флибустьеров, но когда это же предлагает «генерал Мэйна», затягивать с ответом не стоит. Пираты вообще не очень любят повторять свои предложения, справедливо считая слишком долгую задумчивость признаком глубоких сомнений в успехе дела. – У меня есть время на размышления?

– Боюсь, что нет.

– В таком случае мальчишка вовремя принес вино, – двусмысленно усмехнулся Ментенон, наблюдая, как негритенок выставляет на стол две пузатые бутылки. – Я вас верно понял, мадам?

– Буду рада выпить с вами за успех нашего общего дела, – Галкина усмешка тоже вызывала странноватые ассоциации. Вроде бы и не враждебная, но какая-то опаска у француза возникла. – Я полагаю, у вас нет оснований не верить в мою надежность?.. В таком случае не давайте и мне оснований не верить в вашу. Договорились?

«Веселый Роджер, череп и кости. Не ищите их в семнадцатом веке, господа. Нету сейчас таких символов. То сабли, то песочные часы, то зверушки или скелеты – в полной сборке, а не один только череп… Фигня, одним словом. Да, есть тут товарищи, поднимающие на клотике собственные флаги. Билли и меня накручивал последовать их примеру: мол, сделаем тебе личный флаг – воробья верхом на сабле вышьем. Ага, собственноручно. Парусной иглой. Кое-как отшутилась, отбрехалась и даже сейчас не имею своего штандарта. Мои пиратские „подвиги“ прикрывает белый флаг с золотыми лилиями.

Черный флаг с черепушкой и костями – выпендреж, дешевые понты. За человека должны говорить его дела, а не тряпка на мачте…»

16

– Мартин.

Немец, поначалу пытавшийся обижаться на столь фамильярное обращение со стороны товарищей по эпохе («Я для вас герр Лангер, фрау капитан. В крайнем случае – герр гауптман»), теперь уже не обращал на это внимания. Обернулся. Пиратка вышла на террасу. Одна, без своего муженька-англичанина. И явно была настроена поговорить, к чему сам Мартин еще не был готов. Правда, после той ошеломляющей беседы, когда он узнал, что пиратка и ее братец тоже пришельцы из будущего, он целых два часа на «автопилоте» выкладывал историю своей жизни. И про спецкурсы, и про службу при штабе генерала Франко, и про войну с СССР, и про ту идиотскую поездку, закончившуюся выпадением из-под русского реактивного снаряда прямиком в семнадцатый век. И про водителя Юргена, зачем-то вздумавшего стрелять в испанцев… Словом, Галке досталась солидная порция информации. Но о том, чем Мартин занимался в этом мире и почему алькальд в курсе его происхождения, он сообщил – на Галкин взгляд – маловато. А это уже наводило на определенные размышления.

– Фрау капитан, – сказал Мартин на своем довольно-таки приличном русском языке. – Нам пока нечего обсуждать.

– Вы так прочно прижились среди испанцев, Мартин? – Пиратка тем не менее не уходила. – Впрочем, что я спрашиваю? Сама пустила здесь корни, теперь только с мясом обрубать, если вдруг что… Вам наверняка пришлось хуже, чем мне: один в чужом мире…

– Дон Альваро с самого начала знал, кто я и откуда взялся, я вам уже рассказывал, – подумав, ответил немец. Вообще-то он не хотел ничего говорить, но вырвалось как-то само собой.

– Дон Альваро – умный и образованный – по здешним меркам – человек. С ним можно достойно побеседовать на различные темы, я убедилась. Но полностью раскрыть душу вы могли бы только современнику. Как это делали мы с братом.

– Я не готов раскрывать вам душу, фрау капитан, – задумчиво проговорил Мартин. – Поймите меня верно.

– Тогда я подожду, когда вы будете готовы. Но и вы поймите меня верно. – Галка на всякий случай «забросила удочку». – Этот сеньор иезуит, о котором вы вскользь упоминали, рано или поздно сюда вернется. И вряд ли поверит, что вы не выболтали свои технические секреты захватчикам. Ну хотя бы под дулом пистолета или под угрозой пытки. В этом случае я и копейки не дам за вашу жизнь.

– Это следует понимать как угрозу?

– Как суровую реальность этого мира. У меня было достаточно времени, чтобы насмотреться на его изнанку.

Мартин промолчал. Каким-то краем сознания он соглашался с пираткой, но все еще не мог поверить, чтобы дон Альваро не смог защитить своего верного помощника и секретаря… Хотя в Третьем рейхе летели головы и более «погонистых» господ, что уж там говорить об Испании семнадцатого века и каком-то неприметном секретаре-переводчике…

Говоря об «изнанке», Галка не кривила душой. Мэйн – это такая глушь и дыра, что законы «цивилизованного мира» здесь не соблюдаются. Соблюдались бы – ее стремительная пиратская карьера попросту была бы невозможна. Здесь прав тот, кто сильнее, и она стала сильной. Но де Шаверни тоже быстро усвоил закон этих «джунглей» и наверняка будет действовать в соответствии с тем, как он его понял.

Жаркое полуденное солнышко Картахены припекало совершенно по-летнему. Уже второй день воздух буквально стоял на месте: ни дуновения. От раскаленной земли поднималось марево, рисовавшее на каменных мостовых призрачные «лужи» и превращавшее белокаменные здания в зыбкие миражи. Пираты, при всей своей небольшой любви к мытью, спасались от жары, обливаясь водой или купаясь в бухте. Над палубами кораблей натянули парусину – хоть какое-то облегчение вахтенным. Остальные, квартировавшие в городе, сидели либо по тавернам, либо в каком-нибудь тенечке, если часы дежурства выпали на самое жаркое время. Галке надоело прятаться по углам, и она, наплевав на мнение окружающих, искупалась в морской водичке, прыгнув с балкончика «Гардарики» в чем была – в штанах и рубашке. Возвращаться обратно пришлось по штормтрапу, но, кроме вахтенного, видеть мокрого с ног до головы капитана не мог никто. Галка серой мышкой скользнула к двери. Естественно, наследила в коридоре и в каюте, но, наскоро переодевшись, старательно затерла все следы своего купания. На мнение мужа она плевать не хотела. А Джеймс настаивал, чтобы она купалась непременно в его обществе. В общем-то, правильно делал, но, во-первых, Галка и сама в случае чего могла за себя постоять, а во-вторых, пока еще он вернется с берега…

Эшби вернулся гораздо раньше, чем думала Галка. Она как раз сушила полотенцем волосы. Завидев мужа, виновато улыбнулась: мол, прости, дорогой, но тебе досталась ужасно непослушная женушка. Джеймс этого будто не заметил – он был крайне взволнован, и Галка сразу перестала улыбаться.

– Что, Джек? – с тревогой в голосе спросила она.

– Боюсь, де Шаверни счел нужным объявить нам войну, – мрачно проговорил Джеймс. – Ты готова?

– Драться я всегда готова, – ответила Галка, бросив полотенце на спинку стула. – Ладно, высохну по дороге.

Пока они добирались на «Генриха», стоявшего на внешнем рейде, Эшби сжато изложил суть дела. Адмирал, дождавшись, пока выкуп с Картахены будет собран, – а Галка выдавила из испанцев не сорок миллионов, а все пятьдесят; пираты кроме выкупа с горожан застали в подвалах крепости груз изумрудов и жемчуга, готовый к отправке в Испанию, и еще слегка нажали на церковь; – вдруг заявил, что нет для денег и ценностей лучшего хранилища, чем трюмы его линкоров. И даже начал погрузку ящиков с добычей на «Иль-де-Франс». Билли и его офицеров, попытавшихся воспрепятствовать этому, арестовали. Джеймс был совершенно прав, говоря о войне. Де Шаверни прекрасно знал, что сейчас у пиратов на плаву и готовы к бою только «Гардарика», «Сварог» и «Перун». Остальные либо вытащены на берег для кренгования перед обратной дорогой – когда везешь в трюме такие ценности, шансы на выживание прямо пропорциональны скорости, – либо стоят у Баквильи, страхуя отряд, засевший в монастыре. А в городе французские матросы прочно оккупировали порт и, ссылаясь на приказ адмирала, не допускали пиратов к пирсу, где были сложены драгоценные ящики… Галка очень сильно подозревала, что сейчас ей, возможно, придется составить Билли компанию. Если Морган не сделал с ней того же в Панаме, то только из опасения, что это спровоцирует большую драку между ямайскими и тортугскими флибустьерами. Но то были проблемы двух пиратских вожаков, и все решалось «по понятиям». А сейчас отношения должны были выяснять адмирал и вице-адмирал французской Антильской эскадры. Здесь неподчинение пахло трибуналом и петлей. Впрочем, у Галки тоже были свои тузы в рукаве, и она не собиралась спускать версальскому адмиралу явное нарушение договора.

Де Шаверни, увидев растрепанную даму, лишь презрительно скривил губы. Эти пираты позволяют себе недопустимые вольности как в поведении, так и во внешнем виде. Но теперь, кажется, самое время поставить их на место.

– Мадам. – Он все же слегка кивнул Галке. – Месье Эшби. – Такой же снисходительный кивок Джеймсу. – Вы очень кстати, я уже собирался посылать за вами. Предстоит серьезный разговор.

– По поводу капитана Роулинга или по поводу вашего распоряжения насчет погрузки добычи? – Галка тоже решила, что можно вполне обойтись без предисловий, и сразу перешла к делу. – Лично я пришла поругаться по обоим вопросам.

– Который же из них для вас более принципиален? – с едва заметной издевкой спросил де Шаверни. Жара превратила его нарядный камзол в расшитую золотом мокрую тряпку, и он изволил щеголять в просторной батистовой рубашке с кружевами и более-менее скромных штанах. То есть без золотых галунов и вышивки.

– Разумеется, в первую очередь меня интересует капитан Роулинг, – сухим тоном записной бюрократки произнесла Галка. – Будьте добры объяснить, с каких пор требование о соблюдении всех пунктов нашего договора стало преступлением?

– Мадам, я не обязан перед вами отчитываться, – с деланной любезностью ответил француз. – Более того, я сам могу призвать вас к ответу за действия вашего офицера, направленные на воспрепятствование выполнения моего приказа. Я адмирал французского флота и обязан блюсти интересы своей страны.

– Месье, прошу вас не путать свои личные интересы с интересами Франции! – В голосе женщины прозвучал нешуточный гнев.