Текст книги "Огенная Лисица и Чёрный дракон"

Автор книги: Елена Лирмант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 50 страниц)

– Мэриетта, – Снежка дотронулась до меня, – о чем ты думаешь?

– Думаю, за что мне такая судьба? Я не убила в своей жизни ни одного человека, а меня хотят убить, только за то, что мои глаза меняют цвет. Станцевала с Чёрным Драконом, горожане рассудка лишились. Родным одни хлопоты и огорчения. Что бы я ни сделала, все получается вкривь и вкось. Может, мне и правда, лучше не жить? А?

– Я не узнаю тебя, ты ли это?

– В каком смысле? Опять во мне что-то изменилось?

– Вчера и сегодня утром, ты была для меня как стена, за которой можно спрятаться. Сильная, находчивая! На голого мужика смотрела, как на зелень на кухонном столе. А теперь?

– И дался тебе голый Эол. Просто я среди воинов выросла, в лагере. А они никогда не стеснялись маленькой девочки. Насмотрелась.

– А когда выросла?

– Когда выросла, меня отправили в другое место, чтобы не смущать их.

– Тогда тем более не понятно, отчего ты так расклеилась.

– Снежка, тебе бывает страшно?

– Конечно, вон когда того страшного мужика без лица и без рук увидела, знаешь, как испугалась.

– Вот и мне бывает страшно. Сейчас мне страшно. Просто со мной ты, и я могу бояться. А когда угрожает опасность, бояться некогда.

– Мэриетта, ты – удивительное создание. Вчера, я шла за тобой как ребенок за взрослым, а теперь мне хочется прижать тебя к груди и погладить по голове, как маленькую обиженную девочку.

– И что тебе мешает? – усмехнулась я.

– Твой ржавый меч.

Дриады жили в дуплах. Вокруг огромных деревьев как змеи извивались лесенки. Навесные настилы соединяли неохватные стволы между собой. Они весело приветствовали Снежку, и с любопытством смотрели на меня:

– Снежка, где ты была? – к ней подбежала светловолосая красавица с зелеными глазами. – Ты, случайно замуж не вышла?

– Не вышла! А мама где?

– Снежка! – к нам бежала красивая женщина, приблизившись, она обняла дочь, и со страхом посмотрела на меня: – Это она?

– Да, мама! Она все-таки существует. Это Мэриетта.

– Идем, – женщина схватила меня за руку, и потащила вверх по лесенке. – Ты подожди здесь, – крикнула она дочери.

У самой вершины, там, где сучья дерева расходились в разные стороны, был построен домик из белого дерева. Мы поднялись к нему, и снежкина мама втолкнула меня внутрь: – Хранительница, Снежка привела ее. Вот она.

Сидевшая за столом женщина в белом, с белыми волосами, с лицом без возраста, выглядела легкой, почти невесомой. Она перебирала семена, подняла голову, кивнула, отпустив мою провожатую, и подбородком показала мне на скамеечку возле себя: – Садись Мэриэлла. Я сейчас закончу. Ты есть хочешь?

– Хочу.

– У меня молоко есть и пирог с лесными ягодами, будешь?

– Буду.

– Ну, вот и все. Скоро высаживать их, – она с нежностью провела ладонью над семенами, – разбирала, некоторые больны были, их мертвая земля затронула. Тебе Снежка рассказала о своей клятве?

– Рассказала, она знает, почему ей приказали меня убить?

– Не знает. Я ничего ей не говорила. Кроме меня никто не знает, кто ты, а я сразу догадалась. Мы были очень дружны с Лиссель. Но ни в этом дело. Тебя хотят видеть.

– Кто?

– Дух Земли и Дух Воды.

– Когда?

– Думаю, сегодня ночью и встретишься с ними. Они уже несколько раз спрашивали о тебе.

– Хранительница, а что делать Снежке? Если она меня не уничтожит, ее родным грозит смерть?

– Все не так просто, Мэриэлла. Дело в том, что теперь Горену не нужна твоя смерть, ему нужна ты живая.

– Зачем?

– Я не знаю, духи тебе расскажут. Не пойму до сих пор, зачем он это затеял, на что рассчитывал? Разве не знал, что дриады никого убить просто не могут. Оттого и сами всегда страдают. Ему теперь не тебя убить надо, а Снежку, она видела его. Потому я и согласилась, и отправила ее в Кантин. Раз он сюда нашёл дорогу, то смог бы в любой момент вернуться, почуять ее, и избавиться от лишнего свидетеля. Нас мало. А так, пойди, найди ее в городской толпе. Ее родным ничего не угрожает, все норы вне времени и вне пространства, которые нашла, уничтожила. Мать Снежки и ее братика передала другим деревьям. Горен тогда был без лица, знаешь, как прячутся в норе, закрываясь щитом недоступности. Снаружи только фигура темная, но и сам плохо видит – только сущность рожденного мага. Вот я и поменяла им сущность. Со Снежкой сложнее, знак клятвы у них обоих на руках, они теперь друг с другом связаны, чувствуют друг друга. Моя девочка, молодец, не растерялась, согласиться, согласилась, да срок не обговорила, да еще с него взяла клятву, что пока вы вместе, он ни тебя, ни ее не тронет. Сам себя в ловушку загнал. Наверняка потом понял, что Снежка провела его. Теперь определенно захочет ее убрать, а раз так, сам клятву и нарушит. А нарушение клятвы, по нему и ударит.

– И вы хотите, отдать ему Снежку? Пусть попытается ее убить? А если убьет?

– Ну, что, ты, Мэриэлла. Она моя девочка, разве могу подвергать ее опасности? Потому и тебя ждала. Ты удачу приносишь. Вот и хочу тебя попросить, проводить ее к Алу, Великому магу воздуха. Около него ей ничего угрожать не будет. Он сейчас в городе Радуг. Можно было отправить ее в Даалад, к Красу. Но он маг огня, а мы дриады, уважаем драконов, но стараемся держаться подальше. Больно горячи они. Поможешь?

– Помогу. Я сама направляюсь к Алу.

– У тебя к нему дело?

– Да, должна долг вернуть одному рожденному магу, для этого мне нужно попасть в Атель.

– Надо же, как все удачно сложилось! И хорошо, что ты такая, какая есть! Совсем на Лиссель не похожа. По твоему внешнему виду и не скажешь, что Огненная Лисица. Да и Белый Тигр о тебе такие слухи распустил, что мимо тебя пройдешь, и не заметишь.

– А какая она была, Лиссель?

– Выше тебя, волосы красного золота, движения резкие, в глазах пламя бесстрашия, она всегда будто бы горела. А ты тихая, как водная гладь, под которой огонь бьется. Страшно мне за тебя, как ты с этим Гореном справишься?

– Сама не знаю.

– Не будем о грустном. Давай, я тебя накормлю, и ложись – ка ты спать. Ночью не до сна будет. А то совсем осунулась, дрожишь. А бояться тебе по статусу не полагается. Ты должна быть смелой.

– Тебе легко говорить, Хранительница, не тебе с Гореном сражаться, а я боюсь.

– Вот в этом ты ошибаешься. Мне как раз понятно твое состояние. Знаешь, я всю жизнь боялась. Мне уже много лет, и много пришлось пережить. Под страхом жила. А с возрастом, как-то сам собой прошёл страх за саму себя, нет его и все. А вот за близких боюсь больше всего на свете. Могла бы, знак клятвы лучше бы себе на руку поставила, сама бы пряталась от Горена, чем мою девочку подвергать опасности. Если бы могла, вместо тебя пошла бы, с ним сражаться. Просто я перестала бояться смерти. Но хорошо помню страхи моей юности. Одиноким всегда страшно. А потому, пойдем, я тебе кое-что подарю.

Она встала, легко пошла вперед, мы шли через анфиладу комнат, и я удивлялась. Домик маленький, а мы шли и шли, пока не достигли небольшой кухни, сияющей чистотой и белизной. Пока я наслаждалась молоком и вкуснейшим пирогом, Хранительница Светлого леса сидела напротив меня и о чем-то думала, глядя поверх моей головы. Потом вдруг, будто услышала что-то, встрепенулась:

– Пора, идем!

Она взяла меня за руку, и мы очутились на поляне, вокруг которой росли вековые старые деревья. Она распустила мне волосы, сняла с пояса меч, подняла руки и проникновенно заговорила:

– Вы проснулись, братья мои. Я привела к вам юную девушку, Огненную Лисицу, которой суждено сразиться за нас всех. Прошу вас разбудите ее женскую суть, дайте ей уверенности в себе, в своих силах. Она долгие годы жила в подполье своего страха. Освободите ее, дайте свободу ее духу.

И ко мне потянулись длинные ветви, листья щекотали лицо, меня обдало неведомой теплой мягкой энергией, словно легкий летний ветер ударил в грудь и заиграл моими волосами. А потом ветви поднялись вверх, листья зашуршали: – Танцуй, Мэриэлла, танцуй.

И откуда-то сверху сквозь шелест раздалась тихая еле различимая музыка, и я закружилась, подталкиваемая сучьями. Что-то прорвалось во мне и я, языком движений, используя элементы всех танцев, какие знала, начала рассказать им о том, что мне страшно, грустно и одиноко. О том, что мне некому поплакаться. Единственным близким людям папе и Хитрому Лису не имела права, они и так переживали за меня. Я делала все, что мне было предназначено, помогала, спасала, приносила удачу, но мне холодно и страшно в этом мире. Я хочу одного – покоя.

И в какой-то миг, я увидела, что вокруг меня не деревья, а исполины, стоящие кольцом вокруг поляны, и следившие за мной. Они протягивали ко мне руки, а в их ладонях горели бесцветные факелы, и невидимый свет от них образовывал круг, в котором кружилась, жалуясь, я. Грудь разрывалась от жалости к самой себе, и я, не выдержав, упала на землю и расплакалась.

Лёгкое прикосновение к лицу, заставило открыть глаза. Я лежала на мягком мху, под деревом в лесу. Сквозь листву пробивались лучи заходящего солнца. Той поляны, где я танцевала, не было.

– Хорошо поспала? – спросила меня Хранительница Светлого леса.

– А что со мной было? Это был сон? Деревья, танец?

– Нет, не сон! Смотри, какой тебе подарок сделали мои братья, – и она протянула мне деревянный кинжал из железного дерева. – Возьми его, и носи при себе, он еще пригодиться тебе. В нем сила леса. Она не такая явная как сила огня, но не менее мощная. Это сила стремления к жизни. Она способна, подчас оживить неживое.

Машинально взяла его: – Надо попросить прощения у них, я не имела права жаловаться незнакомым рожденным магам, это неприлично, я не знаю, что со мной произошло. Мне стыдно!

– Успокойся. Все было как надо! Они сами заставили тебя раскрыться, чтобы помочь тебе.

– В чём?

– Это трудно объяснить словами, но, поверь мне, тебя в жизни ждут хорошие изменения, и вполне возможно, что скоро ты не будешь чувствовать себя одинокой.

– Если останусь в живых, – проворчала я.

– А ты постарайся, – грустно улыбнулась она.

Потом мы сидели в белой кухне, я помогала делать ужин. Поели, и Хранительница Светлого леса, рассказывала мне, как половина ее леса, заняла мертвая земля, и если она продолжит распространяться дальше, погибнут все дриады. Она говорила просто, как о наболевшем, а я воспринимала ее слова, как призыв к действию. Но что я могла поделать? Где найти этого Горена? Открыться, и пойти по миру с криком: – Я Огненная Лисица, иду, свищу, Горена ищу, сразиться хочу!

Но, если честно, мне совсем не хотелось! Что эти исполины со мной там сделали – не знаю, но страх не прошёл. Поэтому я слушала, кивала и молчала.

После полуночи мы отправились к Верховным духам. Шли по ночному лесу, я вертела головой. Мне казалось, что за каждым кустом скрыта опасность. Держалась за меч, как за спасительную соломинку. Но никто не выскочил и не напал. Вышли к лесному озеру.

– Я тебя здесь подожду, – сказала Хранительница Светлого леса, села около воды, и незаметно обернулась серебристой плакучей ивой. Я осталась одна. Потрогала воду. Она была теплая, подумала, что успею искупаться. Но тут меня окружил тёмный густой туман. А когда он рассеялся, я стояла на маленьком островке, и передо мной – две фигуры, которые я уже однажды видела: зелено-бело-коричневая и зелено-синяя.

– Здравствуй, Мэриэлла, – сказала первая.

– И вам здравствовать, – ответила я, и решила действовать решительно: – Мне пора вступить в бой с Гореном?

– А ты знаешь, кто он?

– Пока нет. Вот думаю, может мне раскрыться, крикнуть всему миру: – Вот она я?

– Рано пока, – покачала головой зелено-синяя. – Мы и вызвали тебя для того, чтобы предупредить. Не спеши! Не делай глупости.

– А когда будет можно?

– Когда в тебе суть живой воды сформируется, она только-только начала появляться.

– А это имеет какое-то значение?

– Большое.

– А вы знаете, кто этот Горен?

– Знаем.

– А можете сказать?

– Нет, мы не имеем права! Всемогущий Кос может открыть эту тайну, тому, кому поверит.

– А где искать Горена, подскажете?

– Нет, мы сами не знаем.

– Может быть, мне к Всемогущему Косу пойти?

– Нельзя, к нему дороги нет. Он сам появится, если сочтет нужным.

– Но время идет. Вот и Светлый лес гибнет.

– Знаю, – сказала зелено-бело-коричневая, – душит меня эта мертвая земля. Но чтобы победить того, кто ее по земле как паутину раскинул, ты должна быть готовой. Не спеши. Уже недолго осталось, он сам тебя по всей земле ищет. Скоро найдет. Это будет первое твое испытание.

– Убить хочет?

– Нет, ему ты живая нужна.

– Зачем?

– В тебе живой огонь. А для него он как эликсир жизни.

– А в случае опасности, я могу скинуть живой огонь, чтобы ему не достался?

– Ай, да, девочка, в корень смотрит! – улыбнулась зелено-синяя, – можешь, передай живое мертвому.

– А как это?

– Сама пойми, больше сказать не могу.

– А я тебе вот чего скажу, – подала голос зелено-бело-коричневая, – не бойся его, только не бойся. И как учил тебя Хитрый Лис – играй, девочка, играй.

– Но кого?

– Время придет, сама догадаешься.

– Я постараюсь.

– Боишься?

– Боюсь.

– Прости, Мэриэлла, что слишком рано все это на тебя навалилось. Но у нас не было другого выбора. Молода ты еще. У меня одна надежда, что этот твой недостаток, может обернуться достоинством. Он ждет воительницу, а увидит ребенка, – вздохнула зелено-бело-коричневая.

– Поможешь, благодарность за нами, – сказала зелено-синяя.

– Да, мне ничего не нужно. Только бы сил хватило справиться с ним.

– Силой его не возьмешь. Лиссель попыталась и проиграла. Хитростью девочка, хитростью. Ты поняла меня?

– Да. Я сделаю все, что смогу.

– Мы верим тебе, Мэриэлла, ты у нас единственная надежда. До свидания, – зелено-синяя посмотрела на меня и пропала.

– До свидания, – эхом повторила зелено-бело-коричневая.

Остров исчез, а я снова на берегу. Села на песок, обняла, по привычке колени, и уставилась на воду.

– Давно вернулась? Что же не окликнула? – около меня появилась Хранительница Светлого леса.

– Задумалась, – ответила я.

– Тяжелый разговор был?

– Да, не особенно. Уже несколько раз мысленно повторяю его, боюсь, что-то упустить, не понять.

– Не мучайся напрасно. Когда придет срок, слова Верховных духов сами всплывут в памяти. Пойдем домой. Уже скоро утро. Тебе еще поспать нужно. Завтра вам со Снежкой в путь отправляться, в Город Радуг.

Глава VIII

Я мчался во весь опор. В ушах только ветер шумел. И одна мысль свербела душу: только бы успеть. Хотя понимал, что это бесполезно. Не могла Мэриэлла так быстро попасть к амазонкам. Летать она не умела, а по земле пешком, без лошади далеко не уйдешь. Но меня влекло в ту сторону, и я скакал, подгоняя жеребца. Быстрая езда несколько успокоила. Но конь начал покрываться пеной. Пришлось остановиться. Распряг своего друга и лег на траву.

И снова и снова пытался вспомнить, как выглядела Мэриэлла. Смущало то, что запомнилась в ночном сумраке, под трепыхающимся светом факелов, только стройная фигура и синие, насмешливые глаза на конопатом лице. В моем воображении она вырастала до воительницы, с пламенным взором амазонок, смелая, отчаянная и бесстрашная. Все, что узнал о ней, говорило об этом. Только вот странно, как она могла с таким воинственным характером быть обыкновенной танцовщицей?

Но углубиться в мысли мне не дал стук копыт. Я оглянулся, по лесной дороге галопом скакали два всадника, из срединных – селян. Увидев меня, они направились ко мне.

– Владыка, – закричал один из них, – выслушай нас.

Я поднялся на ноги: – Что случилось?

– Помоги, Верховными духами заклинаем. Останови амазонок. Житья от них не стало. Совсем замучили. Хуже шершей стали.

– Мне трудно слушать вас, когда ваши лошади гарцуют под вами. Слезайте, и присядьте рядом. Разговор, думаю, длинный будет.

Они спешились. Сели, один из них сказал:

– Да, что тут говорить, Владыка. Ты знаешь, амазонки всегда срединных защищали. Но в последнее время, что-то случилось с ними. Будто подменили их. Стали охранниками шершей. Любую просьбу их выполняют. Вчера наших мужиков плетьми отхлестали, когда те, отказались работать бесплатно на хозяина. А уж, как наши запасы отбирают, все подчистую выметают. Мы уже к князю делегацию собрали, прослышав, что он вернулся в Кантин, да, тут мужики тебя увидели, Помоги, Владыка.

– Как давно они изменились? – спросил я.

– Трудно сказать, – покачал головой второй селянин, – на моем веку об их благородстве и доброте только сказки сказывают. Старожилы уверяют, что как ты исчез, вот вскоре и стали они безобразничать. А в последнее время совсем распоясались.

– Хорошо, я разберусь, – успокоил их. – Мне до них еще долго ехать?

– Если поторопишься, к вечеру доберешься.

– Нет, коню надо отдохнуть, – покачал я головой, но как только сможем, поедем.

– Может, тебе подмога нужна? Ты только скажи, мы всех мужиков соберем. Уж больно хочется их наказать.

– Спасибо, один справлюсь!

– Владыка, – замялся первый селянин, – прошу, только не говори им, что мы тебе жаловались. Вдруг, что у тебя пойдет не так, они же нас своими мечами на мелкие кусочки порубают.

– Даже до этого дело дошло? – начал сердиться.

– Так мы же говорим тебе, совсем от них житься нет. Ты не хмурься. От кого нам помощи ждать, как не от тебя?

– Договорились! Идите по домам.

– А если ты опять пропадешь, не вернешься? Что нам делать?

– Раньше времени не оплакивайте меня, – усмехнулся я.

– Ну, а случись что? – не унимались селяне.

– К князю пойдете, все расскажете. Он поможет.

Мужики заулыбались, они получили то, что хотели. И вскочив на коней, крикнули на прощание: – Удачи тебе, Владыка.

Я остался один. На душе стало скверно, как никогда. Амазонки, женщины-воины, в основном рожденные от драконов. Потому и кровь в них горячая, ярая. Не могут они по домам сидеть, их тянет на приключения, опасность – для них радость. Когда-то мы с Энлилем вместе с ними пропадали в походах. Их девиз: «Честь и помощь».

К лагерю амазонок подъехал уже к вечеру, как и говорили селяне. И сразу почувствовал, что изменился лагерь. Обычно здесь царили смех, веселье, шутки, как бывает всегда, когда женщины собираются на девичник. Сейчас же все было по-военному, тихо и сумрачно. На границе меня окликнули. Когда представился, молодая девица, увешенная оружием, причем я вспомнил ее лицо, но не имя, приветствовала настороженно. И тут же вопрос:

– Зачем, приехал, Дар, Чёрный Дракон?

– В гости, – ответил я, – давно не виделись. Аль забыла меня красавица?

Она покраснела: – Имя мое помнишь Владыка? Не ожидала.

– Ну, что ты, Али, – ее слова заставили всплыть в памяти ее имя, – разве такую как ты забудешь?

– А ты все такой же!

– А что мне меняться? Ну, как вы тут? Расскажи!

– Что я! – проговорила девушка, – вот Фела тебе расскажет все.

– Она еще с вами? – удивился я.

– Она старшая у нас, – как-то странно замялась девушка, – Пойдем, провожу.

Лагерь представлял собой шатры, расположенные вокруг огромной поляны, в центре которого горел костер. Мы спешились, и Али повела меня в самый богатый и самый огромный шатер. Навстречу мне поднялась Фела, все такая же красивая и молодая. Та, из-за которой когда-то я потерял голову, и которую у меня увел Энлиль. Правда, ненадолго. Вскоре он улетел от нее.

– Мне она никогда не нравилась, – смеялся он мне при встрече, – больно жесткая. Не люблю таких женщин. Да, и тебе хотел показать, что с тобой она только потому, что хочет женой твоей стать. Так что, не сердись, а поблагодари лучше за спасение.

Я тогда чуть не убил его. Хотя, истину, в его словах почувствовал сразу. Да, и потом, она подтвердилась, когда Фела заявилась ко мне в Даалад, стала просить прощение, уверяя в искренности своих чувств ко мне, при этом от нее несло ложью за версту. А после того, как попросил ее покинуть мой замок, бросилась на меня с мечом, правда, от него и получила по голове.

– Дар, – она бросилась ко мне с радостными объятиями. – Неужели не забыл свою Фелу? Как я рада тебя видеть?

Она лгала. Наша встреча не принесла ей радости, наоборот она напряглась, встревожилась, испугалась. Но ее глаза смотрели все также смело, и призывно, как много лет назад. А вот это интересно! Прошло много десятилетий, а она все такая же. И Али тоже. Конечно, рожденные от драконов живут долго, но не настолько, чтобы остаться юными, больше чем через полстолетия. Даже морщинки ни одной нет. Форитта тоже выглядела также молодо. Неужели, мои бывшие соратницы пользовались кремом?

– Предлагаю устроить сегодня праздник! Помнишь, как в бытность? Потанцуешь со мной? – продолжала амазонка.

На улице послышался шум.

– Подожди меня здесь, – приказным тоном сказала мне амазонка.

– Нет, я с тобой, хочу и других подружек увидеть, – ответил я, и вышел за ней.

Около костра связанные по рукам стояли три молоденькие незнакомые мне девушки, на их лицах была обреченность.

– Фела, мы догнали их, вот они – отчеканила черноволосая амазонка, – что с ними сделать? В Яму? Подвесить? Ремни из их кожи нарезать?

Я внимательно осмотрел всех собравшихся вокруг связанных девушек. Это были наши с Энлилем подружки, правда, их было меньше, всего 15 человек, и все как одна молодые, будто я приехал к ним через три дня после последней встречи.

– И как это понимать? – Обратилась Фела к бедным девушкам, – вы клятву давали, когда вступали в наш отряд.

– Лучше пусть я буду клятвопреступницей, чем останусь с вами, – выкрикнула одна из связанных девушек.

– Ну, что ж, ты это сказала – прошипела Фела.

– И что тут у вас происходит? – я вышел к костру и подошел к пленницам. На их лицах появилась надежда.

– Дар! – закричали все в один голос, но без обычного восторга. – Ты у нас? Когда приехал?

– Только что? Думал, вспомнить старые дни, повеселиться. А у вас тут казнь намечается? Это что-то новое. И чем же эти красавицы провинились?

– Они хотели уйти от нас, – зло проговорила Фела.

– Раньше, вас это не смущало, – укоризненно сказал я.

– Время изменилось, Владыка, – старшая амазонка бросила на меня недобрый взгляд.

– Странно, время изменилось, а вот вы все нет. Какими были блистательными такими и остались. Это самое настоящее чудо! Не разочаровывайте меня, не надо стараться выглядеть жестокими, вам всем это не идет, – я развязал девушек. Но они не тронулись с места. Так и стояли в окружении амазонок. – Я рад приветствовать новых дев-воительниц, – обратился я к ним. – Чем же не угодили вы моей Феле?

Девушки опустили головы и молчали.

– Ладно, пускай уходят, – махнула рукой Фела. И обратилась к Али, – проводи их.

Пленницы затравленно посмотрели на меня. Али подошла и толкнула их в спину, – Ну, идите, идите!

Девушки, пошли в сторону леса, но проходя мимо шатров, оглянулись, они просили помощи.

– Фела, где я могу отдохнуть? Я слишком торопился к вам. А вы пока приготовите ужин, как в старые добрые времена, – лениво сказал я.

– Вот, в шатре Али, – облегченно вздохнула старшая амазонка, и сама провела меня в шатер.

– Ты, же знаешь, мне не нравится, когда мне мешают, так что попроси, меня не тревожить, – сказал я и опустил полог. Быстро сотворил мираж, уложил его на мягкие перины. Любопытно, и когда-то они стали их использовать? Раньше было для них доблестью спать на земле. А сам, приподняв край шатра, накинув невидимость, шагнул в сторону леса. Девушек, догнал быстро. Они шли в связке, обмотанные веревками, под конвоем Али, которая держала меч в руке, и постоянно оглядывалась.

Али была охотница, из рода леопардов. Для нее не было ничего более приятного, чем выслеживать дичь или врага. В этом она не имела равных. И я воспользовался ее слабостью. Обернулся оленем, и выскочил им навстречу. Увидев их, развернулся и бросился в чащу. Али выдала свой привычный гортанный звук, означающий, что она видит цель, и готова к преследованию. Я же отбежал, спрятался за деревьями, вместо себя пустил мираж оленя, и вернулся туда, где оставил девушек. Али всех троих привязала к дереву, и помчалась в сторону, куда побежал олень.

Я вышел, развязал пленниц.

– Она скоро вернется, – предупредил я, – так что быстро говорите, за что они вас хотят убить.

– Мы видели, как они убили Огненную Лисицу, – прошептала одна.

– Что???? – у меня вырвался хрип.

– Она была хорошая девушка, – быстро заговорила другая, – она полстраны прошла, чтобы стать амазонкой. Ей и так по жизни не повезло. А они ее изрешетили своими стрелами, после того, как к ним пришёл Ракый.

– Когда это было?

– Пять дней назад.

У меня отлегло от сердца. Значит, это не Мэриэлла.

– Почему вы ее зовете Огненной Лисицей?

– Так ее все называли. Говорили, что она на нее похожа.

– Быстрее говорите, за что они ее убили?

– В том-то дело ни за что! Просто маг пришёл, посмотрел на нее и приказал убить.

– Как она выглядела?

– Кто? – спросила одна из девушек.

– Огненная Лисица, – я злился на их непонятливость.

– Высокая, плотная, она немного хромала. У нее одна нога короче другой. Но сильная такая. Она у нас была вместо кузнеца.

– Ясно, – кивнул я, – а теперь быстро за мной. – Я повел их в противоположную сторону, завел в небольшую ложбинку. Усадил, и погрузил в сон, обратил в камень и накрыл пологом невидимости. Они застыли, как мраморные фигурки. Я знал, что Али вернувшись ни с чем, и увидев, что девушки исчезли, первым делом заляжет где-нибудь в кустах и будет прислушиваться к каждому шороху. В ночном лесу далеко не уйдешь. Будешь ходить по кругу. А так, они были в безопасности. Я приведу их в чувство, но это потом, когда разберусь, со своими красавицами. А как я уже знал.

Вернулся в шатер, убрал мираж и разлегся на перинах. За шатром кого-то тащили, раздался визг забиваемой свиньи, смех, и шутки по поводу ее брюха. По спине поползли мурашки. Раньше девушки собирали ягода, грибы, брали у селян овощи, и мы с Энлилем с удовольствием присоединялись к их вегетарианской трапезе. А теперь, в них появилось что-то отталкивающе жестокое. Несколько раз ко мне заглядывали. И короткий по-военному отчет: – Спит! – ни шуток, ни толкотни у входа. Раздался приказной тон старшей амазонки, слов не разобрал. Стук у входа:

– Дар, просыпайся! Тебя Фела зовет.

Потянулся и вышел из шатра. На костре, на вертеле – туша. Спокойные сосредоточенные движения девушек. Все вооружены до зубов. Косые взгляды на меня.

Фела лежала на огромной кровати, на нескольких перинах, и стыдливо прикрывала нагую грудь покрывалом.

– Дар, подойди ко мне. Помнишь, как раньше ты приходил ко мне по ночам?

– Конечно, помню, – ответил я, сел на кровать и рукой, как бы невзначай залез под подушку. Там был меч.

– Может, вспомним былое? – она кокетливо смутилась, и ее голова склонилась ко мне на колени. Получилось неубедительно.

– Время изменилось, – напомнил я ей ее слова, – раньше ты не держала клинки под подушкой, не спала на перинах, не ела мясо, не убивала девушек.

– Разве тебя это пугает? – она смотрела с вызовом.

– Настораживает, – усмехнулся я.

Я вытащил из-под подушки клинок, отбросил его в сторону, при этом, не очень вежливо скинул голову амазонки с колен.

– Ты стал груб! – она поднялась, села, уже без стеснения демонстрировала свое молодое тело.

– Скажи-ка мне Фела, – я провел пальцем по ее щеке, шее и груди, – зачем надо было убивать Огненную Лисицу?

Она зашипела разъяренной кошкой, отскочила от меня в дальний угол кровати, и в ее руках блеснул нож.

– А тебе не приходило в голову, что я могу ревновать? – закричала она, – пронесся слух, что ты взял ее в жены.

– Лжешь, подружка, ты забыла, драконам лгать бесполезно. Хочешь, я тебе расскажу? Не хочешь? – она трясла головой, – а я все-таки расскажу. Ты связалась с Фориттой, она предложила тебе – бессмертие! И ты клюнула. Те, кто поддержал тебя, остались с тобой, остальных вы уничтожили. В лагере пахнет смертью. А потом, она уже командовала вами, как хотела. Вы были у нее на крючке. Слишком приятно жить долго и оставаться вечно молодыми? Разве не так?

– Ненавижу, – прохрипела Фела и кинулась на меня с ножом. Я отодвинулся, и она упала на живот. Я схватил ее за волосы и вытащил из шатра, бросив среди ее товарок.

– Убить его. Он все знает, – закричала Фела, и выдернула у близстоящей амазонки меч. Поднялась на ноги. Она была бы привлекательной – высокая грудь, крутые бедра, – если бы не перекошенное злобой лицо.

– Драконы никогда не дерутся с женщинами, – она улыбалась одними губами. – А нас тут много, Дар!

– Я не собираюсь с вами драться, вы и так мертвы. Эта мазь – кровь дракона, Фела.

Я стоял, не шелохнувшись, даже меч не вытащил. А их группа ощетинилась клинками, как дикобраз, но тоже не двигалась с места.

– Девчонки, что же вы наделали? – вырвалось у меня, – вы потеряли не только свою жизнь, но и души.

– Дар, – обратилась ко мне одна из амазонок, опустив меч, – не трогай нас, во имя старой дружбы.

– Это уже от меня не зависит, – пожал я плечами. – Вы сами сделали свой выбор.

– Ну, что ж, – вскрикнула Фела и пошла на меня, – я согласна умереть, только и ты со мной пойдешь Дар, жаль, что Энлиля мне не удалось заполучить!

– Извини, дорогуша, нам не по пути. Ты уж сама иди, одна, – и я, молча, приказал крови дракона наказать тех, кто смел к ней, притронуться.

Первой взвизгнула Фела, наверное, она использовала мою кровь. И та откликнулась сразу. Амазонки отпрянули от Фелы, с ужасом глядя за ее превращением. Мне это видеть было неприятно, я отвернулся и пошёл прочь от них.

– Дар, помоги, – кричала мне вслед Фела, – все, что хочешь, сделаю для тебя.

Но я даже не оглянулся. Мне было больно на душе, будто бы моя собственная юность предала меня. Все они были моими друзьями, сколько ночей провели мы около костров, сколько боев приняли, защищая срединных от шершей. И маленькая слабость – желание быть вечно молодым, толкнула их на путь гибели. Я понимал их, конечно, зная, что драконы и рожденные маги могут жить долго, по желанию, никогда не стареть, им тоже хотелось получить такую же, по их мнению, благодать. Но это не было благодатью, это было тяжелым камнем, который нам приходилось нести. Если мы влюблялись в срединных, мы видели смерть любимых. И нам оставалось одно, или, стиснув зубы, жить, или идти за ними, но не с ними, когда все теряло смысл, но это в случае существования наследника, а если нет, продолжать пребывать в полном одиночестве, охраняя их же срединных, и гармонию мира. Они возвращались в этот мир снова и снова, они бесконечное число раз могли любить и жить. Это было наградой Всемогущего Коса, за их короткую, но яркую жизнь, задача которой понять самих себя. Они как дерево, которое умирает каждую осень, но оживает весной. Мы же уходили навсегда. И когда уйдет последний рожденный маг – мир погибнет, потому что некому будет его защищать от самих срединных и шершей. Духи воды, земли, огня и воздуха давали им все, что нужно для жизни, не требуя ничего взамен. А награда им – зависть и злость, желание уничтожить.