Текст книги "Солнце (ЛП)"

Автор книги: Дж. С. Андрижески

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 52 страниц)

– Я ей не поверил.

Я повернулась, потерявшись в темноте комнаты.

Я по-прежнему не видела его.

– Почему? – спросила я. – Ты же знал, что она пророчица. С чего бы ей врать?

Ревик фыркнул, и его голос зазвучал ниже.

– С чего бы ей врать? Ты задаешь этот вопрос тому, кто всю жизнь проработал разведчиком. Тому, кто всю жизнь манипулировал людьми… и терпел их манипуляции на своей шкуре. Я могу придумать десятки причин, по которым она могла мне соврать. Чтобы убедить меня посвятить свою жизнь тебе. Чтобы я был более заинтересован в оберегании тебя. Чтобы убедить меня рисковать вещами, которыми я иначе не стал бы рисковать для твоей защиты. Чтобы я оставался бдительным, внимательным и верным, присматривая за тобой.

Он помедлил, поглаживая меня по руке.

Его тон сделался более тяжёлым.

– Элли, тогда каждый видящий в Азии ненавидел меня, да и на Западе тоже большинство меня презирало. Я не мог ходить в бары для видящих в России. Я знал, как высока вероятность, что я не выйду оттуда живым. Даже учитывая то, насколько я был изолирован, на меня не раз нападал кто-то, кто меня узнавал. Я ни на секунду не верил, что Совет подпустит меня к тебе в каком-то другом качестве, кроме наёмника. Твой отец буквально угрожал мне, даже когда ты была ещё ребёнком. Я показал тебе, что он мне сказал…

– Знаю, – я прикусила губу, посмотрев в потолок. – Просто… просто сложно это чувствовать, – я повернулась и посмотрела на него в темноте. – Это кажется знакомым. Будто на каком-то уровне я знала. Я знала, что ты был где-то там. Я помню это чувство. Это вызывало у меня грусть.

Я почувствовала, как Ревик вздрогнул, но его пальцы не перестали ласкать мою кожу.

Несколько секунд никто из нас не говорил ни слова.

Прикусив губу, я постаралась разглядеть его и не смогла.

– Ты действительно так сильно ненавидел Россию? – спросила я. – Твою жизнь там?

В своём сознании я видела орлов, круживших в небе, Ревика, закутавшегося в шкуры и шагавшего по пушистому снегу на снегоступах. Его дыхание клубилось возле рта. У него была чёрная борода. Его волосы были длинными, почти такими же длинными, как сейчас, и он держал винтовку, приставленную к плечу.

На другом плече висели какие-то две птицы, болтавшиеся за его спиной.

Место, где он жил, было прекрасным.

Прекрасным и заброшенным.

Я гадала, что бы я делала, проживая вот так.

– Там было прекрасно, – сказал Ревик, целуя мою ладонь. – Я не ненавидел то место, Элли. Временами оно даже даровало успокоение. Мне нравилось охотиться. У меня даже имелись животные, о которых я заботился.

– Тогда почему?

– Почему? Хочешь спросить, почему я был так несчастен? – он пожал плечами.

Я чувствовала, что он снова смотрит на меня, но не видела его лица.

– Я думаю, Вэш поместил меня туда как в какое-то убежище для медитации, – сказал он, и его немецкий акцент сделался более выраженным. – Знаю, ты мало занималась медитацией, но это вовсе не сводится к улыбающимся буддам и золотистому свету, жена. Я всё ещё справлялся со всеми теми вещами, которые я сделал, будучи Шулером. Сложно было так долго находиться в одиночестве. Сложно было не иметь отвлечений. Чёрт, да в некоторые из тех лет сложно было оставаться трезвым вне монашеских пещер. Я и не осознавал, как сильно опирался на них… на их свет. Понял только тогда, когда ушёл.

Подумав над его словами, я медленно кивнула, снова мысленно видя те заснеженные леса. Я чувствовала то, что он говорил.

Это казалось правдивым.

Я ощущала его одиночество, ужас от мысли о том, чтобы быть одному.

Я чувствовал, как он хочет убить это чувство любым возможным способом – сексом, алкоголем, наркотиками, которые он употреблял, будучи Шулером, и показал мне сейчас.

– Ты всё ещё был зависим? – спросила я, поворачиваясь к нему. – Это была ломка?

Ревик медленно покачал головой. Затем показал одной рукой жест «более-менее». Я скорее почувствовала это своим светом, нежели увидела глазами.

– Формально нет, – сказал он, – …в смысле, физически нет. Они провели мне детоксикацию, когда я впервые приехал в Сиртаун. Я пережил ломку, холодный пот, галлюцинации, полный комплект. Я был абсолютно чист к тому времени, когда они послали меня жить с монахами в Памире. Но в России я впервые остался один с тех пор, как ушёл из Шулеров. Мой мозг всё ещё был зависим, если ты понимаешь, о чём я.

Я знала много зависимых в Сан-Франциско. Я прекрасно понимала, что он имел в виду.

Я услышала, как Ревик снова выдохнул, и глянула в его сторону в темноте.

– Для тебя это странно, да? – спросил он. – Что я употреблял наркотики?

Нахмурившись, я подумала и об этом тоже.

Через несколько долгих секунд я покачала головой.

– Не знаю, успокоит ли это тебя, – сказала я. – …Но нет. Это не то чтобы странно. Странно лишь то, что я никогда не знала этого о тебе. Ты никогда не рассказывал мне ничего о том, что ты делал и каким ты был, пока работал на Шулеров. Так что это странно лишь как новая информация. Но не могу сказать, что это расходится с моим представлением о тебе.

Ревик хмыкнул, проводя ладонью по лицу.

– Из-за других моих выдающихся качеств?

Я невольно издала тихий смешок, покачав головой.

– Нет, – я повернулась к нему лицом. – У тебя в некотором роде характер зависимого человека, муж. Я никогда прежде не замечала этого из-за того, что в других моментах ты совершенно не похож на других зависимых, которых я знала. Я даже не могу описать это словами, правда… но скажем так, фаза зависимости от наркотиков не противоречит остальным частям тебя, которые я видела. Это даже не противоречит тому, каким ты бываешь со мной.

Я почувствовала, как он обдумывает мои слова.

Мы оба некоторое время просто лежали и смотрели в темноту, затем Ревик выдохнул, словно отпуская то, о чём он думал.

– Ну, потом это закончилось, – ворчливо сказал он. – После России это не было проблемой. Может, после Пирамиды мне просто надо было снова научиться быть одному. А может, мне просто нужно было время принять то, кем я был под началом Шулеров, и какой след это оставило на мне.

– След?

Я почувствовала, как он повернул голову, посмотрев на меня.

Я гадала, может ли он меня видеть.

– Это до сих пор живёт во мне, Элли. Абсолютно всё. И всегда будет жить, – он погладил меня по шее пальцами. – Сначала я пытался изгнать это всё из себя, потом переживал депрессию, когда осознал, что это никогда не уйдёт полностью… а потом в некотором роде подружился с этим.

Ревик выдохнул, и на мгновение я почувствовала злость в его свете.

Его голос сделался хриплым.

– Даледжем помог мне с этим.

Почувствовав, как сжимаются мои челюсти, я кивнула. Я ещё не отошла от того, что он показал мне про себя и Даледжема. Честно говоря, я не хотела об этом думать.

Вытолкнув образы из своего сознания, я покачала головой, посмотрев обратно в потолок.

– После этого ты отправился в Лондон? – спросила я нейтральным тоном. – Ведь это я увижу следующим, верно? Лондон?

Ревик поколебался, затем скользнул рукой в мою ладонь. Поднеся её к губам, он поцеловал мою ладонь.

– Да.

– Ты всё ещё ненавидел меня там?

Боль выплеснулась из него. Он подавил это чувство, но я ощутила, как он силится удержать всё за щитом. Я чувствовала в нём сожаление и вину.

– Отчасти, – тихо ответил Ревик. – Но не большую часть того времени. Тогда мои чувства уже начали меняться. В Лондоне я сознательно начал видеть вещи иначе. Честно говоря, я начал иначе смотреть на вещи и раньше… пока ещё был в России. Но толком не признавал этого, пока не переехал в Лондон.

– Почему? – я повернула голову. – Что изменилось?

Последовало очередное молчание. Затем Ревик выдохнул, снова источая сожаление.

– Ты знаешь, что изменилось, – сказал он.

Подумав над его словами и хронологией событий, и о том, сколько мне было лет в образах, которые он показывал до сих пор, я кивнула.

Постепенно я осознала, что понимаю.

– Мой отец умер, – просто сказала я.

Последовало молчание.

Ревик сделался таким тихим, что я гадала, не задержал ли он дыхание.

Затем он перекатился на спину. Я почувствовала, как он выдыхает и качает головой, но не в знак отрицания. Ещё больше боли выплеснулось из его света, затем он мягко прищёлкнул языком, поворачиваясь ко мне.

– Это могло послужить началом, – признался Ревик. – Но дело не только в этом, Элли. Я определенно больше проникся сочувствием к тебе и Джону после случившегося… и к твоей матери тоже. Я также осознал, каким я был ублюдком. К тому времени ненависть полностью ушла. Моё время, проведенное в одиночестве в Сибири, привело к этому. Оно заставило меня увидеть, насколько я проецирую на тебя свои проблемы. Но по-настоящему мои чувства изменились позднее. Как минимум через несколько лет.

Я нахмурилась, глянув в сторону его лица.

– Почему? – спросила я.

Боль выплеснулась из него очередным облаком, голос сделался хриплым.

– Ты выросла, Элли.

Я смотрела на него в темноте и чувствовала, как где-то в моей груди зарождается боль.

Я ощущала частицы того, что жило в его словах, стыда, смятения, когда он осознал, что я уже не ребёнок, и непонимания, как теперь относиться ко мне.

Я открыла рот, собираясь заговорить…

Прозвучал сигнал моей гарнитуры, оборвавший мои несформулированные слова. Я припоминала, как бросила её на встроенную полку со своей стороны кровати.

Звук донёсся оттуда.

Буквально мгновение спустя раздался сигнал гарнитуры Ревика, на сей раз со стороны складного столика, за которым мы оба ели завтрак как будто сто лет назад. Осознав, что именно означал данный сигнал, я сглотнула, полежав ещё секунду, хотя знала, что надо ответить.

Ревик сжал мою ладонь и поцеловал костяшки пальцев, после чего отпустил мою руку.

– Пошли, жена, – мягко сказал он. – Пора немножко разобраться с апокалипсисом.

Проследив за его голосом в темноте, я улыбнулась, качая головой.

Прежде чем я успела придумать ответ, Ревик уже выбрался из постели.

Мы официально вновь заступили на смену.

Глава 11. Твёрдая грань

– Gaos, – пробормотал Джон.

Он смотрел, как два элерианца входят в комнату с низкими потолками, прилегавшую к Операционной Комнате или Командному Информационному Центру (КИЦ). Комната, которая походила на аналогичное помещение на их первом авианосце, U.S.S. Вэшентаренбуул, также была покрыта экранами. С раннего утра позавчерашнего дня больше половины экранов показывали Барьерные карты и спутниковые трансляции разных частей света.

Большинство карт показывали различные итерации той, что Данте использовала для мониторинга энергетических горячих точек возле карантинных городов.

Многие члены отряда компьютерных задротов Данте перебрались сюда вместе с ней. Все они в настоящий момент сгорбились над экранами и смотрели на показатели каждого из таких мест. Насколько мог сказать Джон, они просидели так много часов. Джон вообще сомневался, что они покидали это помещение, не считая периодических вылазок в туалет или на поиски еды, которую можно съесть на рабочем месте, и даже не пытались размяться.

Даже сейчас Сасквоч уминал что-то, что оставляло оранжевые следы на его губах и козлиной бородке, а взгляд не открывался от экрана перед ним. Гарнитура отрезала его от остального помещения. Анале рядом с ним выглядела практически так же, хотя она пила чай с молоком и жевала что-то вроде вяленого мяса.

Сейчас Джон почти и не видел их, разве что подметил, что они не сдвинулись с места по сравнению с прошлым разом, когда он бывал в этой комнате.

Только Данте стояла и расхаживала между экранами и своими приятелями-хакерами, словно не могла одновременно думать и сидеть спокойно.

Джон и на неё почти не смотрел.

Вместо этого Элли и Ревик удерживали его внимание – и его взгляд, и его свет.

Джон следил за ними, когда они прошли через комнату, подметил выражения их лиц, взгляд их глаз, пока они шли, держась за руки и в целом находясь излишне близко друг к другу, хотя и не соприкасаясь телами.

Он продолжал наблюдать за ними, когда они разошлись как будто с большим трудом, хотя помещение было не таким уж просторным.

Ревик поцеловал её в щёку и выпустил её ладонь.

После небольшой паузы, во время которой мужчина-элерианец смотрел, как его жена идёт к Данте у противоположной стены, Ревик оторвал от неё взгляд и посмотрел по сторонам глазами, в которых жило слишком много света, и которые были не совсем сфокусированными.

Оценив окружение, Ревик подошёл к Балидору, который сидел во главе длинного стола, который они использовали для совещаний, чтобы разведчики делились своими находками. Опустившись на стул рядом с тем, что занимал лидер Адипана, Ревик склонил голову к Балидору и пробормотал что-то, что Джон не расслышал.

Джон глянул через плечо, бегло покосившись на Врега, затем снова стал наблюдать за своей приёмной сестрой и её мужем.

– Они выглядят обдолбанными, – тихо сказал он. – Что, бл*дь, с ними не так? Это же не от секса, нет? Чем они там занимались два дня?

Врег поднял взгляд от монитора, за которым работал – там показывалась карта, которую Джон видел в числе трансляций, присланных Локи с Ближнего Востока.

Джон знал, что все они относительно скоро окажутся на суше, ещё несколько раз отклонившись от курса. Первое такое отклонение будет сделано, чтобы подобрать Локи в Турции – это произойдёт буквально через несколько дней, если не случится ничего неожиданного.

Отчасти Балидору нужно было мнение Элли и Ревика как раз по поводу того, где пристать к суше – в смысле, где высадиться всей команде. Велись споры относительно того, какой континент и регион был наиболее логичным выбором. Также велись дебаты на тему того, насколько сильно стоит дробить команду.

Врег и некоторые другие считали, что возможно, армейскому подразделению стоит разделиться на небольшие отряды, а команда разведки пусть защищает их людей, включая беженцев, оставшихся членов Совета, религиозных лидеров и Списочников. И Врег, и Балидор хотели обсудить возможность отправки небольших отрядов в менее опасные города Тени, особенно в те, куда ещё не вторглись армии Миферов.

Они все начинали верить, что рано или поздно Миферы утвердятся в каждом из городов Тени.

Но Джон знал, что Балидор хотел как можно скорее вернуть их на сушу.

Лидер Адипана не скрывал своего мнения, что рано или поздно Миферы или какое-то другое ответвление от людей Тени опознает этот корабль и взорвёт его на воде. Похоже, он считал, что их время теперь на исходе.

Врег посмотрел туда, куда уставился Джон.

Сначала он глянул на Элли, потом на Ревика, который по-прежнему говорил с 'Дори.

Он слегка нахмурился, и его обсидианово-чёрные радужки расфокусировались, давая Джону знать, что он сканирует их и смотрит на их света.

– Они делали что-то с их светом, – сказал Врег так же тихо и хрипло, после чего перевел взгляд на монитор. – Что бы там ни было, это больше сближает их, – бросив на Джона резкий взгляд, он приподнял бровь. – Они выглядят так, будто образовывают связь, брат.

– Образовывают связь? – Джон фыркнул, подавляя желание закатить глаза. – И что тут нового? Разве они не всегда образовывают связь?

Врег покачал головой, мягко прищёлкнув языком. Всё ещё деликатно сканируя Ревика и Элли, мускулистый видящий продолжил ещё тише.

– Это кажется настоящим. Однако не знаю, как, чёрт возьми, они собираются делать это и продолжать руководить операциями, – он кивнул в сторону Ревика. – Он вообще не сдерживается. Если они будут так продолжать, это сделает их обоих безумными.

Его глаза снова сфокусировались, после чего он слегка нахмурился, глядя на Джона.

– Адипан согласен. Но он также считает, что мы мало что можем с этим поделать. Они определённо связываются. Не так, как прежде, с тем, что этот jurekil’a mak rik’ali Фигран сделал с ними, когда они постоянно трахались, чтобы не дать Фиграну разлучить их свет. Это иное… больше похоже на то, что мы с тобой делали на том корабле.

Джон моргнул, нахмурившись и осмыслив слова Врега.

Покосившись на Элли, затем на Ревика, он ощутил проблеск боли внизу живота, когда вспомнил образование связи со своим мужем. Он пропустил через себя это чувство достаточно, чтобы вызвать воспоминания, даже образы. Его язык разбух во рту, и Джон подавил это чувство, зная, что это будет видно в конструкции, если он позволит данному чувству проступить в его свете.

Врег бросил на него понимающий взгляд, слегка улыбнувшись.

– Даже не думай, брат. Адипан хочет получить от меня план высадки по этим бл*дским горячим точкам к концу дня, – его взгляд метнулся к Элли и Ревику. – В любом случае, они ещё не дошли до той части. Думаю, они пока не занимаются сексом.

Джон проследил за его взглядом, пытаясь понять, что его муж видел в этих двоих.

– Не занимаются сексом? – пробормотал он. – Как, чёрт возьми, они будут образовывать связь без этого?

Врег пожал одним мускулистым плечом, склонив голову набок.

– Я не говорю, что у них не будет секса, – пояснил он, по-прежнему говоря тихо. – Я хочу сказать, что по-моему, они ещё не дошли до этого. Зная Ненза, он чертовски осторожничает.

Джон подумал над его словами.

Зная Ревика, он вынужден был согласиться с Врегом.

Никто и никогда не мог обвинить Ревика в отсутствии плана, когда дело касалось чего-то дорогого ему. И его нельзя было винить в отсутствии внимания к деталям. В этом отношении зять Джона обладал почти нервирующей, а то и откровенно обсессивно-компульсивной сосредоточенностью.

Чем сильнее Ревик заботился о чём-то, тем более выражена бывала эта его черта.

Всё ещё следя за ними взглядом, Врег помедлил, явно до сих пор озадаченный и заинтригованный тем, что он видел в светах элерианцев.

– Не знаю, что именно они делают, – признался он мгновение спустя. – Но я ощущаю много решительности в них обоих… особенно в Нензе. Что бы там ни было, Ненз понимает риски и настроился всё равно это сделать. Судя по тому, что только что послал мне Адипан, брат Ненз готов подраться с любым, кто хоть поставит это под сомнение. Балидор сказал, что просто задал вопрос, а Ревик посмотрел на него так, будто готов был оторвать ему башку, если тот скажет хоть слово.

Джон фыркнул.

Это вполне в духе Ревика.

Вспомнив разговор Ревика и Даледжема, когда они впервые подобрали Ревика в Пекине, Джон осознал, что вовсе не удивляется, думая о том, как Врег описал психическое состояние Ревика.

Судя по тому, что он различил в своём зяте во время полёта на том русском вертолёте, Ревик откровенно считал, что его брак подвергся атаке. Он не просто думал, что перед ними встало испытание из-за Даледжема, или из-за того, что сам Ревик сделал в Пекине, или даже из-за беременности Элли.

Ревик вёл себя как мужчина, который боится за свою жизнь.

Не только Джон беспокоился, что он убьёт Даледжема. Чем тише становился Ревик на том вертолете, тем сильнее Джон убеждался, что он убьёт Даледжема.

С другой стороны, он испытал такое облегчение, что Ревик не направляет эту злость или этот страх на саму Элли, что ему было почти плевать на Даледжема.

Даледжем и сам не был святым в той перепалке. Красивый видящий с зелёно-фиолетовыми глазами, казалось, из кожи вон лез, чтобы спровоцировать Ревика. Его слова становились всё более жестокими и откровенными по мере того, как Ревик притихал.

Джон должен был догадаться, что Ревик полностью сосредоточится на том, чтобы вновь завоевать Элли.

Он должен был догадаться, что он возьмётся за это с такой же одержимой сосредоточенностью, с которой он делал всё, что касалось его семьи, и особенно самой Элли. Его приветствие Элли, когда она вскарабкалась на борт корабля, лишь сделало приоритеты Ревика ещё яснее.

Что бы ни делали эти двое теперь, Ревик явно не собирался допускать, чтобы кто-то встал между ним и его попытками наладить брак.

Он вошел в откровенный режим ухаживания… или в режим семейной психотерапии… или в какой-то одержимо-собственнический аналог и того, и другого среди видящих.

Врег издал фыркающий смешок, глянув на него.

– Осторожнее с расистской критикой, брат. Ты теперь один из нас, – он посмотрел на Ревика, и его полные губы слегка поджались. – Однако ты не ошибаешься. Думаю, Нензи сейчас с удовольствием бы жевал стекло, если бы посчитал, что это поможет его браку.

Подумав об этом, Джон окинул взглядом комнату и снова нахмурился.

– Где Даледжем? – спросил он ещё тише. – Они переместили его на другой корабль? Gaos, я надеюсь на это. Мне не нравятся его шансы на выживание, если он вдруг войдёт сюда сейчас.

Врег бросил на него косой взгляд, затем один раз кивнул.

– Юми отдала такой приказ до того, как мы вернулись с Элли. Полагаю, охрана заперла их вместе на большую часть того времени, что мы отсутствовали… в одной камере, если можешь в такое поверить. По словам Пагоджа, они надеялись, что эти двое поговорят обо всём. Но это ни к чему не привело, и не только из-за Ненза, который вообще почти ничего не говорил. В итоге вмешался Уйе.

Врег мотнул головой через плечо в сторону Ревика.

– Должно быть, тогда-то Уйе и занял твёрдую позицию в отношении Ревика, – сказал крупный видящий. – Судя по тому, что я слышал, он практически потребовал, чтобы ему дали родительские права, но Порэш сказал, что Ненз не особо сопротивлялся. Видимо, Уйе также поговорил с этим dugra-te di aros, Джемом.

Джон покачал головой.

– Джем тут не виноват. Если верить словам Элли.

Врег фыркнул, выгнув бровь и глядя на Джона.

– Ты уверен, что хочешь защищать этого мудака, ilyo? Он сказал Уйе, что хочет оспорить их брак… что хочет выдвинуть конкурирующее заявление о правах. Он также утверждал, что ребёнок, которого она носит – от него.

Джон поморщился.

Глянув на Ревика, он положил руки на свои бёдра и мягко прищёлкнул языком, после чего снова посмотрел на своего супруга.

– Этому парню жить надоело, бл*дь, – пробормотал он.

Врег рассмеялся, с любовью погладив его по спине, после чего полуобнял за плечи. Отпустив его, он заговорил серьёзнее.

– Он правда может думать, что ребёнок от него, – признал он со взмахом руки. – Уйе не показалось, что он намеренно врёт. Не знаю, говорила ли Элли с Даледжемом. Я вообще не уверен, что она говорила с кем-то после возвращения, если не считать Уйе и её мужа… если только они с Нензом не придумали что-то.

Посмотрев обратно на Ревика, на его стиснутые зубы и избыток света в его радужках, отчего те казались почти размытыми, Джон прищёлкнул языком.

– Я всерьёз сомневаюсь в этом, – сказал он, бросив на Врега ровный взгляд.

Он собирался продолжить, но тут в конструкции поднялась какая-то шумиха вместе с жаркой вспышкой света.

И то, и другое было настолько интенсивным, что взгляд Джона тут же метнулся к Ревику.

Он повернулся быстро, без секундного колебания, но не успел увидеть, как Ревик покидает своё место, и не засёк его прежде, чем тот уже пересёк половину комнаты.

Стоило Джону разок моргнуть, а Ревик уже оказался возле Элли.

Тогда-то Джон вспомнил, что Джейден тоже здесь.

Но Ревик не смотрел на Джейдена.

Вместо этого он стоял возле Элли, вплетаясь светом в её свет, пока она смотрела на экран.

Поначалу Джон толком не видел, что с ними не так. Он озадаченно пошёл в их сторону, обернувшись и убедившись, что Врег идёт следом.

Только подойдя ближе к экрану, он понял, что Ревик среагировал на какую-то эмоциональную реакцию Элли, а не на то, что произошло в самом помещении.

«Он реально заводится с пол-оборота, – согласился Врег, заговорив в его сознании, но тихо и через связь, которую они делили. – Она что-то увидела на экране и дёрнулась от неожиданности, а он бросился через всю комнату так, будто её жизни угрожает опасность. Всё станет ещё хуже, брат».

«Что она видела? – послал Джон. – Ты знаешь?»

«Нет».

Затем они оказались под монитором. Прежде чем Джон различил картинку там, Балидор подошёл к Джону справа. Лидер Адипана несколько секунд настороженно наблюдал за Элли и Ревиком, после чего глянул на Джона и многозначительно приподнял бровь.

Джон сдержал желание рассмеяться, хотя это было вовсе не смешно.

Затем он посмотрел на монитор и нахмурился.

Там виднелась большая группа людей, которые брели по песку.

– Что это? – спросил он.

Он не обращался к кому-то конкретному, но Элли повернулась и посмотрела ему в глаза. В её радужках было столько света, что он слегка опешил, моргнув. Её глаза не светились тем радужным светом, как это бывало, когда она применяла телекинез. Вместо этого свет был более деликатным, усиливая естественный нефритовый цвет её радужек.

– Они ведут их в Дубай, – сказала она.

Джон нахмурился, переводя взгляд с экрана обратно на неё.

– Кого ведут в Дубай? – переспросил он.

Она посмотрела на монитор, затем выразительно пожала одним плечом и вздохнула. Манеры и даже то, как она стояла, настолько напоминали Ревика, что Джон невольно уставился на неё.

– Всех, – сказала она, потом, помедлив, поправилась: – Ну, всех на Ближнем Востоке. Начиная с Каира и двигаясь вниз, насколько мы можем сказать. Они ведут их всех в карантинный город Дубай. Всех, кого они ещё не убили.

Джон хмуро посмотрел на экран, затем на неё.

– Пешком?

– Не только пешком, – на сей раз заговорил Ревик, стоявший рядом. Он не сводил взгляда с монитора. – Пешком, в грузовиках, на лодках. Наверное, и на самолётах тоже. Любыми возможными средствами. Видимо, они не готовы ждать, когда в их распоряжении будет достаточно транспорта.

Джон уставился на экран.

Он смотрел на разнообразие лиц и возрастов.

Он видел стариков с тростями, явно беременных женщин, больных людей, защищавшихся от солнца зонтиками и платками.

– Но ведь многие умрут, вот так пересекая пустыню, – сказал он.

Элли повернулась и бросила на него ровный взгляд.

– Не думаю, что их приоритет – сохранить им всем жизни.

– Чей приоритет? – переспросил Врег, стоявший рядом с Джоном. – Кто это делает, Высокочтимый Мост? Это те мудаки Миферы, которых показал нам Локи?

Она глянула на него ровно настолько, чтобы один раз кивнуть.

Последовала очередная долгая пауза, пока все они смотрели на экран.

Беспилотник видеонаблюдения, который команда Данте, должно быть, взломала, поднялся выше в небо, показывая густую змеящуюся реку людей, шагавших по пустыне. Затем Джон увидел грузовики, ехавшие в том же направлении, а вместе с ними машины, мотоциклы, даже велосипеды. Видимо, не всем хватило колёс или даже бензина.

– Зачем? – наконец, выпалил Джон, посмотрев на Балидора. – Зачем, чёрт возьми, они делают это? Зачем вообще помещать всех этих людей в бункеры?

Балидор нахмурился, но не ответил ему напрямую.

Вместо этого он повернулся к Данте, которая стояла по другую сторону от Врега и хмуро смотрела на тот же монитор. Навороченная органическая гарнитура обхватывала её затылок, а наладонник обвивал ладонь и запястье.

– Кузина Данте, у тебя есть возможность следить за другими локациями? – спросил Балидор. – За какими-то другими карантинными городами? Или за Денвером? – он мрачно глянул на Джона. – Думаю, можно предположить, что они пока не связываются с Пекином. Скорее всего, они перенаправят многих из Китая в то, что находится под Шанхаем.

– Как они могут делать это так быстро? – пробормотал Джон. Он раздражённо прикусил губу, всё ещё чувствуя, будто обращается ко всем и ни к кому. – Прошла всего неделя с тех пор, как обрушилась сеть. Они за неделю завоевали все континенты? Группа, которая вообще не привлекала нашего внимания до этого времени? Как такое возможно?

На сей раз ему ответила Данте.

– Нет, док, – сказала она, бегло глянув на него перед тем, как её глаза расфокусировались и вернулись к тому, на что она смотрела – или что делала – в виртуальном интерфейсе. – Они не захватили все. Пока что нет. Подозреваю, что они делают максимум возможного с имеющимися отрядами. Они наверняка укрепят эти позиции, затем двинутся к следующим.

Далее она посмотрела на Балидора.

– Есть движение вокруг Нью-Дели. И возле Сингапура тоже.

– В Сингапуре не так много… – начал Врег, но Данте его перебила.

– Они захватили Бангкок точно так же, как Каир. Они ведут людей через Таиланд и Малайзию.

– Столько много людей, бл*дь? – Врег изумлённо посмотрел на Джона, затем на Балидора. – Неудивительно, что им посрать, если многие из них умрут.

– В Нью-Дели они тоже так сделали? – спросил Джон, поворачиваясь к Данте. – Они также завоевали близлежащие города?

Последовала небольшая пауза, затем она покачала головой.

– Нет.

Джон нахмурился, глядя на Врега.

– Почему они выбирают одни места и пропускают другие? С чего бы…

Но его перебил другой, более низкий голос.

– Скорее всего, у них достаточно людей в Нью-Дели, – сказал Ревик, и его взгляд оставался приклеенным к экрану. – У них не было необходимости привлекать больше людей или видящих из других мест, во всяком случае, пока что. Подозреваю, что они пытаются достичь некой квоты. Большая часть Куала-Лумпура была стёрта с лица земли. Как и огромная часть Ближнего Востока. Они направляются к ближайшим нетронутым центрам популяции и сгоняют туда больше людей.

Балидор нахмурился, глядя на Данте.

– Что насчет Денвера? Солт-Лейк? Где наши люди?

– Там пока что только ничего. Деклан только что передал мне сообщение.

Воцарилось молчание. Затем Врег посмотрел на Балидора.

– Где находится их руководство? Твоя команда сумела определить, откуда исходят приказы?

Балидор один раз кивнул, не отрываясь от экранов.

– Не наши люди. А люди Джасека, – он покосился на Элли и Ревика, затем перевёл взгляд серых глаз на Врега. – Рим. А точнее, Ватикан. Это один из карантинных городов, но значительно более изолированный по сравнению с остальными и надежнее укреплённый. У нас вообще нет там наблюдения. Дренги, похоже, превратили его в настоящую крепость. Охрана не сравнится с тем, что мы видели в Гонконге, Нью-Йорке, Сингапуре… даже в Дубае.

Молчание сгустилось.

Балидор продолжал хмуро смотреть на Джона и Врега.

После небольшой паузы он посмотрел на спины Элли и Ревика.

Они как будто не почувствовали его взгляда. Два элерианца смотрели только друг на друга, будто говорили где-то вдалеке. Взглянув на их лица и на свет в их глазах, Джон сомневался, слышали ли они хоть слово из ответа Балидора.

Балидор прочистил горло.

Он говорил вежливо, его слова были почти осторожными, но Джон чувствовал острые нотки. Он чувствовал там нарастающую спешку.

– Высокочтимая Сестра, – сказал Балидор. – Прославленный Меч. Нам бы очень пригодился ваш совет в этом отношении. У нас явно мало времени, чтобы предпринять что-то в отношении этого… – он показал грациозный жест. – Чем бы это ни было.

На сей раз два элерианца оторвались друг от друга. Элли повернула голову и посмотрела на Балидора так, будто только что вспомнила про присутствие остальных.

Затем она покосилась обратно на Ревика, который так же серьёзно ответил на её взгляд.