Текст книги "Солнце (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 52 страниц)
Спустя несколько долгих секунд, в течение которых они, должно быть, снова переговаривались меж собой, Элли прочистила горло и сосредоточилась на Балидоре.
– Мы высадим большую часть наших сил в Северной Америке, – сказала она. – Когда мы пристанем к берегу, чтобы забрать команду Локи в Стамбуле, мы посмотрим, не удастся ли найти воздушный транспорт для всех оттуда. Как можно больше людей мы отошлём по воздуху, в зависимости от размеров и количества самолётов, которые удастся найти. Мы посмотрим, не удастся ли использовать грузовики для транспортировки резервуаров Фиграна и Касс, а также для тех, кого по практическим причинам не получится переправить по воздуху, включая и часть людей из Списков, если придётся.
Нахмурившись, словно всё ещё погрузившись в раздумья, она добавила:
– Скорее всего, у нас есть очень небольшое окно, чтобы переправить их через Европу, пока Миферы не начали вторгаться в города Тени там, так что нам нужно сделать это немедленно. Или же посадить их на новый корабль прямиком из Стамбула, но я думаю, что это довольно рискованно. Нам стоит попытаться перевезти их через Северную Европу. Нам всё равно стоит разделить Списочников, чтобы все они не подвергались опасности одновременно.
Балидор нахмурился, вскинув бровь.
И снова он покосился на Джона и Врега, прежде чем поклониться в сторону Элли и Ревика.
– Значит, мы бросаем Дубай, Высокочтимая Сестра? – вежливо спросил он. – Вместе с Нью-Дели и Сингапуром? Кажется, они должны стать нашим приоритетом, учитывая, что…
– Мы никого не бросаем, – резко сказала Элли. – Но мы должны сделать своим приоритетом Списочников, и мы знаем, что эти Миферы казнят людей из Списков в каждом регионе, в который они вторгаются. Мы сначала отошлём всех в Северную Америку, попытаемся спасти всех, кто остался, поскольку Миферов там пока что нет, насколько мы знаем. Прямо сейчас мы не можем рисковать своими людьми в Азии, учитывая уровень радиации.
Всё ещё хмурясь, она мягко щёлкнула языком и добавила:
– У Деклана осталось всего пять активных разведчиков. Это недостаточно. И мне не нравится оставлять наших раненых в Лэнгли, учитывая всё происходящее.
Не дожидаясь ответа, она перевела взгляд на Врега.
– Работай с Данте, – сказала она. – Если у нас есть разведчики и Списочники в любом регионе, который наверняка будет захвачен Миферами в ближайшие дни или недели, пошли команду, чтобы их попытались эвакуировать. Я хочу, чтобы все карантинные зоны и возможные места расположения бункеров отсортировали в порядке приоритетности. Количество Списочников, близость к одной из армии Миферов, сложность доступа, близость к нашим людям, риски и прочее. Я хочу увидеть этот список прежде, чем мы доберёмся до Стамбула.
Врег один раз кивнул, коротко поклонившись. Выпрямившись в полный рост, он украдкой глянул на Джона и вскинул бровь.
Если Элли и заметила, то на её лице ничего не отразилось.
Её взгляд вернулся к Балидору, лицо по-прежнему оставалось почти лишённым выражения.
– Я хочу получить как можно больше разведданных по этим Миферам, всё, что у вашей команды есть по ним – в прошлом или в настоящем. Я также хочу услышать мнение Кали и Фиграна, в особенности всё, что они могут сказать нам об этой группе и о том, что они могут делать.
Помедлив, она слегка нахмурилась, глянув на Ревика.
Послушав несколько секунд, она кивнула и посмотрела на Балидора.
– Скажи Тарси, пусть тоже встретит нас там. Скажи ей привести всех, с кем она сейчас, – её горло шевельнулось при глотании. – Скажи ей привести Лили. Теперь мы с Ревиком не видим особой пользы от разделения, учитывая происходящее с Миферами и тот факт, что сеть обрушена. Если они атакуют нас ядерным оружием, то сделают это после того, как все их люди окажутся в бункерах. Они уничтожат всю поверхность планеты.
Слегка нахмурившись, она добавила:
– Нам нужно знать, что, бл*дь, означает эта карта, и почему эти места так важны для Дренгов. Спросите у Кали и Фиграна про карты и вспышки на Солнце. Я хочу получить рабочие теории на этот счёт… скоро… и касаемо того, зачем они могут сгонять этих людей в бункеры. Почему-то я сомневаюсь, что это всего лишь для их защиты.
Как и Врег, Балидор коротко кивнул, принимая её слова с отрывистым поклоном и уважительным жестом.
– Конечно, Высокочтимый Мост.
В его словах Джон слышал такую же приподнятую бровь, какую он получил от Врега.
Джон всё ещё хмуро наблюдал за её лицом, когда Балидор вновь вежливо заговорил.
– А куда вы собираетесь поехать, Высокочтимая Сестра? – спросил он. – Вы поедете с нами в Северную Америку, чтобы сопроводить основную массу Списочников в…
– Нет.
Балидор умолк, посмотрев на неё. Джон и Врег сделали то же самое.
Элли слегка озадаченно таращилась на них, словно не могла осмыслить, как это они ещё не знают ответа на вопрос Балидора.
Когда молчание затянулось, Балидор попытался ещё раз.
– Тогда куда вы собираетесь направиться, Высокочтимый Мост?
Её деликатная хмурая гримаса вернулась. Она повернула голову, посмотрев в лицо своему мужу. Джон только тогда осознал, что Ревик ни слова не сказал вслух после этой паузы. И теперь он тоже не заговорил, просто взял Элли за руку, словно ничего не мог с собой поделать.
Повернувшись к остальным, Элли выдохнула.
Крепче сжав руку Ревика, она прижала его ладонь к своему животу и задержала пальцы там, будто сама того не замечая.
Её тон не изменился.
– Мы с Ревиком поедем в Рим, – сказала она. – Мы хотим сами взглянуть на этих лидеров Миферов.
Глава 12. Узнать последней
– Где брат Балидор? – я окинула пост охраны озадаченным взглядом.
Каждый, кому я смотрела в глаза, отворачивался.
Ещё более озадачивало то, что все они выглядели странно виноватыми, будто я застала их мастурбирующими на виртуальное порно или типа того.
Изучая лица, подмечая сходства в выражениях лиц и свете, я нахмурилась.
Я спустилась вниз именно для того, чтобы найти Балидора.
Мне нужно было поговорить с ним о карте высадки, которую предоставил Врег, и о том, как это повлияет на команды разведки. Я также хотела поговорить с ним о передаче, присланной Локи из Каира, а также о том, что Балидору и его команде удалось нарыть на Миферов. Особенно меня интересовала их структура руководства, поскольку мы уже определили, что они не использовали такую сеть, которую мы привыкли видеть у Дренгов.
По-прежнему стоял вопрос, означало ли это, что они оперировали полностью без сети, или же это просто другой вид сети, с которым мы пока что не знакомы.
По словам Врега, его люди склонялись к тому, что сети вообще нет. То есть, Миферы полагались на нормальные малоформатные конструкции, базы и щиты, которыми пользовалось большинство видящих, включая нас.
Ничего глобального определённо не существовало, то есть, не было повторения того, что мы видели с Тенью и Галейтом.
Получив несколько настороженных ответов от команды разведки наверху, я наконец-то узнала от Юми, что 'Дори внизу, на станции охраны, которая надзирала за оставшимися отделениями резервуара Барьерного сдерживания. Что-то в том, как Юми сказала это, показалось мне странным, но я не стала докапываться. Я также не пыталась её читать.
Какой бы ни была причина, мой вопрос как будто почти разозлил её.
Однако эта злость не казалась направленной на меня.
Я задалась вопросом, может, она злилась на Балидора, но я никогда не видела, чтобы у них были какие-то значимые разногласия и уж тем более ссоры. Они были определённо близкими друзьями, но эти отношения не казались мне излишне интимными.
Юми по факту была заместителем Балидора. Она часто надзирала и руководила разведкой, пока он занимался стратегической работой с Врегом и остальными.
Она также не сказала мне, зачем Балидор сюда спустился.
Я предположила, что он пошёл поговорить с Фиграном, который по-прежнему размещался в половине резервуара. Фигран, может, и безумен, но он всё равно был провидцем, и насколько я понимала, провидцы не всегда могли контролировать, что и когда к ним приходило.
Поэтому логично, что многое из увиденного Фиграном Кали могла не увидеть или увидеть как-то иначе, и наоборот.
Следовательно, вполне нормально было проверять любые большие открытия через Фиграна, а потом пытаться интерпретировать тот безумный ответ, который слетит с его губ. Я посчитала, что Балидор спустился сюда поговорить с Фиграном о картах, как я и предположила. Теперь, когда Лили и Мэйгар уже не содержались в резервуарах, здесь и видеться-то было не с кем.
В последнее время у нас и не было других особо важных пленников.
Ну, если не считая…
Мой мозг на мгновение замкнуло.
Затем он снова включился в работу с резкой сосредоточенностью.
Мои глаза сфокусировались в то же мгновение.
Только тогда я осознала, что невидящим взглядом смотрю в направлении ближайшей двери резервуара. Вентиль снаружи, запиравший Барьерную печать органическими зажимами внутри двери толщиной почти в метр, резко сделался центром моего внимания.
Но то, о чём я думала… это невозможно. Это не имело смысла.
Зачем, чёрт возьми, Балидору могло понадобиться или захотеться поговорить с Касс?
Я знала, что время от времени он проделывал с Касс кое-какую Барьерную работу с памятью – ту же работу в резервуаре, которую я делала с Ревиком, когда он ещё был Сайримном. Я уже несколько месяцев не получала отчётов о прогрессе, так что почти и забыла.
Учитывая тишину в этом отношении, я предполагала, что он зашёл в тупик.
Я вроде как и забыла, что Касс с нами, если честно. Согласно изначальному плану, она была с Кали и Уйе, когда те увезли группу Списочников, Лили, Тарси и Мэйгара, чтобы сберечь их от рук Тени.
Балидор приказал им вернуться, когда к Кали пришло видение, что люди Тени следят за ними. Теперь лишь Лили и Тарси были где-то там сами по себе – опять-таки, на основании того же видения Кали. Я была благодарна за то, что они сберегли мою дочь, пока мы с Ревиком проводили ту операцию, и что сейчас с ней находилась Тарси.
И всё же меня беспокоило, что они где-то там одни. Я знала, что Тарси чертовски более могущественна, чем притворяется, но всё равно, она всего лишь одна видящая.
И я невольно хотела, чтобы наша дочь была со мной… с нами обоими.
Но это лишь вернуло мои мысли к Касс и к тому факту, что она здесь, в другой половине резервуара с Фиграном. Уставившись на запертый люк, я как-то поняла, что Балидор говорил не с Фиграном. Он пришёл к ней.
Я повернулась к консоли охраны, где стояли Мэйгар и Гаренд.
– Где брат Балидор? – спросила я чуть жёстче. – Кто-нибудь мне скажет?
Я переводила взгляд с одного лица на другое.
На сей раз и Гаренд, и Мэйгар посмотрели мне в глаза, но оба явно не хотели отвечать на мой вопрос.
Мэйгар даже немного вздрогнул, глянув на меня.
Когда молчание затянулось, и они продолжили смотреть скорее друг на друга, чем на меня, мои челюсти сжались.
Я и так боролась с болью разделения и усиливавшейся головной болью. По дороге сюда до меня дошло, что головная боль может быть вызвана голодом; мы с Ревиком ничего не ели после того завтрака в утро моего возвращения.
Но если честно, основные сложности были вызваны разделением с Ревиком.
С тех пор, как мы покинули его каюту, я едва могла сосредоточиться, если мы не находились в поле зрения друг друга. Я осознавала иррациональность этого, и мне хотелось слишком остро реагировать на всё, что сбивало меня с толку, надоедало или раздражало – например, на странную настороженность видящих, которую я замечала в охранниках передо мной.
Я нацелила это раздражение на сына Ревика.
– Мэйгар? – произнесла я. – Можно просто покончить с этой ерундой, пожалуйста? Где 'Дори?
Видящий с азиатской внешностью вздохнул.
Глядя, как он сидит на кресле, откинувшись на спинку и забросив ноги на край консоли, я невольно заметила, что со временем он всё сильнее походил на Ревика. Его тело стало более худым, когда он прибавил в росте, и его широкие плечи теперь составляли такую же пропорцию относительно остального тела, как и у Ревика. Его лицо всё равно было более азиатским, чем у Ревика, губы выглядели более полными, но что-то в форме глаз и скул определённо выглядело похожим.
Сходство проявлялось и по мере того, как лицо Мэйгара постепенно становилось более взрослым.
Я видела ещё больше черт Ревика в груди и руках Мэйгара и в его ногах, особенно теперь, когда он стал выше по сравнению с нашей первой встречей.
Честно говоря, взгляд на полу-клона моего мужа вовсе не помогал с болью разделения в данный момент.
«Эй, – пробормотал голос в моей голове. – Прекрати пялиться на моего сына».
Я мысленно закатила глаза, фыркнув.
Я не потрудилась отвечать на его непосредственные слова.
«Где 'Дори? – послала я вместо этого. – Ты знаешь? Все ведут себя как-то странно, бл*дь. Сначала Юми наверху. Теперь команда здесь, внизу. Включая твоего сына».
«'Дори? – в своём сознании я увидела, как Ревик нахмурился. Последовало несколько секунд, в течение которых я чувствовала, как он его ищет. – Ты на станции охраны? В главном трюме?»
Я послала импульс подтверждения.
«Юми сказала, что он здесь внизу», – добавила я.
«Тогда он должен находиться в одном из отделений резервуара. Он не виден в конструкции. Если только он по какой-то причине не прячется от конструкции, – он помедлил. – Но с чего бы ему это делать?»
Я нахмурилась.
Кивнув про себя, я отключилась от Барьера.
Во второй раз сосредоточившись на Мэйгаре, я спросила:
– Он с Фиграном? – я закусила щёку изнутри. – …Или он с Касс, Мэйгар?
Мэйгар покосился на Гаренда, который заметно покраснел.
– Мэйгар, – предостерегла я.
– С Касс, – ответил Мэйгар, посмотрев на меня и подняв руки в жесте капитуляции. – Он с Касс, ясно? Он просил не беспокоить. Видеонаблюдение отключено.
– Ладно, – я скрестила руки на груди. – Вы можете дать ему знать, что я сейчас войду?
Гаренд и Мэйгар снова переглянулись.
– Да во имя богов… открой бл*дскую дверь, Мэйгар, – рявкнула я, потеряв терпение. – Мне нужно немедленно поговорить с 'Дори, пока он не начал выполнять план высадки, составленный Врегом. Это не может ждать. Мы будем в Стамбуле через три дня, и у меня нет времени искать его каждый раз, когда он отключает гарнитуру.
– Высокочтимый Мост! – Мэйгар поднял руку в успокаивающем жесте. – Я понимаю. Правда. Но брат Балидор подчёркнуто просил не беспокоить его. Он работает над памятью Касс в Барьере. Это деликатная работа. Ты как никто другой должна это понимать, учитывая всё, через что ты прошла с моим папой. Мы должны сначала поговорить с ним.
– Нет, – рявкнула я. – Не говори с ним. Не спрашивай его. Не давай ему никакого предупреждения. Ты со своим приятелем свели на нет такую любезность. Открывай бл*дскую дверь. Немедленно. Это приказ.
«Что происходит? – пробормотал Ревик. – Ты заставляешь Мэйгара ужасно нервничать».
«Балидор там с Касс. Они вешают мне на уши какую-то лапшу про работу с памятью, но они явно не хотят пускать меня туда. Я сказала им открыть бл*дскую дверь. Немедленно».
«Я сейчас спущусь», – послал он.
Он отключился прежде, чем я успела решить, хорошая ли это идея. В конце концов, предыдущий опыт общения Ревика с Касс был вовсе не выдающимся.
Однако я не могла заставить себя переживать по этому поводу.
Если честно, я испытывала лишь облегчение.
Я всё равно уже решила, что пойду на поиски Ревика после того, как поговорю с Балидором. Я собиралась проследить, чтобы мы оба что-то поели – что бы он ни делал, даже если для этого придется физически тащить его телекинезом в столовую.
Гаренд и Мэйгар уже вводили в систему безопасности последовательность для открытия двери, так что мои слова, видимо, всё же достучались до них. Я видела, как Мэйгар потянулся к панели коммуникатора на панели, и нахмурилась, осознав, что он сейчас наберёт команду, которая пошлёт в резервуар предупреждающий импульс. Хотя я сказала ему не предупреждать Балидора о моём приходе.
Я послала ему импульс своим светом. Весьма жёсткий импульс.
Осознав, что я увидела и почувствовала его намерение, он смущённо глянул на меня, убрал руку от панели и пожал плечами, нахмурившись в духе прежнего Мэйгара – то есть, Мэйгара несколько лет назад, который казался вечно злым на весь мир.
Того, кто не встречался с одной из моих лучших подруг из прежней человеческой жизни.
Того, кто определенно не имел вполне прочных отношений со своим отцом, моим мужем.
– Серьезно, Мэйгар? – спросила я. – Серьезно?
– Просто дай мне возможность предупредить его, – сказал Мэйгар, явно раздражаясь и волнуясь. – Ну мать твою, нет ни единой причины не говорить ему, что ты сейчас зайдёшь внутрь…
– Помимо того факта, что ты отчаянно не хочешь впускать меня внутрь? – парировала я. – Ты хочешь предупредить его, Мэйгар? Скажи мне, почему. Скажи мне, почему я должна предупреждать его заранее, и я предупрежу. Только на сей раз назови мне настоящую причину.
Увидев его взгляд и безмолвно хмурую гримасу, я раздражённо выдохнула, затем подошла к вентилю на двери ближайшего отделения резервуара и стала ждать, когда они закончат свою часть протокола.
Я всё ещё стояла там, когда Мэйгар настороженно подошёл ко мне.
Он показал несколько извиняющихся жестов на языке видящих, показывая, что ему надо подойти к панели у двери, и я нахмурилась, махнув ему продолжать.
– Просто сделай это, чёрт возьми, – рявкнула я. – Иисусе, Мэйгар. В чём твоя проблема? Почему ты просто не скажешь мне, что происходит?
Губы Мэйгара поджались в жёсткую линию. Открыв наружный корпус на панели безопасности, он бросил на меня взгляд искоса, и его лицо выражало ещё больше раздражения.
– Ты ведёшь себя весьма стервозно… Высокочтимый Мост.
– Я есть хочу, – рявкнула я. – У меня голова болит. Я три дня не спала. И я не в настроении для всякого дерьма, а вы все врёте мне, бл*дь. Ты. Юми. Гаренд. Более того, я здесь главная, и я не обязана объясняться перед тобой. Я делаю это только из-за того, кто ты. В противном случае я бы тебя самого швырнула в камеру за неподчинение.
Он на мгновение стиснул зубы.
После небольшой паузы, во время которой он не переставал работать с панелью, он бросил на меня ещё один косой взгляд. На сей раз он осмотрел меня настороженно, словно заметил в моём лице и свете то, чего не видел прежде.
– Почему ты не спала? – осторожно поинтересовался он.
Я стиснула зубы и скрестила руки на груди.
– Почему ты мне врёшь?
Он выдохнул. Его мощные плечи приподнялись в человеческом пожатии плечами. Он не делал пауз, набирая последовательность кодов для отпирания люка.
– Я дал обещание, – ворчливо сказал он.
– Что за обещание?
Мэйгар не ответил, но его губы поджались ещё сильнее.
Затем лампочка над панелью погасла.
Я наблюдала за ним, подавляя желание наорать на него, пока он набирал последнюю череду кодов. Он разместил Барьерный ключ в верхнем узле охранной конструкции и одновременно наклонился над сканером сетчатки, позволяя идентифицировать его физически.
Как только всё было принято, он набрал финальный код и прижал ладонь к панели, позволяя идентифицировать его во второй раз, через сканер крови и отпечатка пальца.
Лампочка над дверью сменила цвет с синего на красный.
Я схватила вентиль и начала открывать его, поворачивая.
Мэйгар задержался ещё на несколько секунд, наблюдая за мной, после чего заговорил.
– Эй, Мост, послушай. Ты полегче с ним, хорошо? – он сказал это тихо, так что Гаренд за консолью охраны не услышал. – Он не планировал этого.
Я помедлила с вращением вентиля ровно настолько, чтобы бросить на Мэйгара изумлённый взгляд.
– Полегче с кем? – спросила я нормальным голосом. – Кто этого не планировал?
Он раздражённо глянул на меня.
– А ты как думаешь, бл*дь? Балидор.
– Балидор? – мой голос ещё сильнее переполнился неверием. – Почему, во имя богов, мне понадобится полегче обходиться с братом Балидором?
Сунув мускулистые руки в карманы, Мэйгар лишь поджал губы, качая головой.
Раздражённо выдохнув, я резко дёрнула наружный вентиль и продолжила отпирать печать на двери. Через несколько поворотов красная лампочка над овальным люком начала мигать, показывая, что печать вскрыта.
Я не медлила и дёрнула тяжёлую дверь.
Я не стала говорить что-либо. Я даже не ждала, когда освещение в резервуаре зажжётся от того, что я переступила порог. Как только проход стал достаточно широким, я скользнула внутрь и зашагала вперёд, зная, что Мэйгар закроет за мной дверь.
Мне и не приходило в голову задаться вопросом, почему тут так темно.
Когда освещение включилось, я прошла примерно треть камеры.
Как только стало светло, я остановилась как вкопанная.
Я могла лишь таращиться на зрелище передо мной.
Какая-то часть меня поначалу не могла это осмыслить.
Ничто в этой сцене не было неясным, но я всё равно не могла переварить. Наконец, заставив себя сообразить, я не могла в это поверить.
Лицо Балидора превратилось в жёсткую маску, но не это заставило меня таращиться.
Он надевал брюки. Тёмно-синяя распахнутая рубашка висела на его плечах, обнажая голую грудь, пока он засовывал ногу во вторую штанину и подтягивал тёмные армейские брюки на бёдра. Застегнув верхние застёжки, он наклонился к полу за ремнём.
Он ничего не говорил.
И я тоже.
Мой взгляд скользнул влево от него, к женщине, которая сидела на матрасе, лежавшем на полу. Она кое-как прикрыла одеялом часть ног. Она также ёрзала, натягивая штаны – в её случае эластичное подобие леггинсов, которые она надевала под длинную рубашку, казавшуюся мужской.
Её длинные чёрные волосы были взъерошены, красные кончики образовывали какой-то пятнистый узор на плечах и спине на фоне белой рубашки. Она не поднимала взгляда, пока не натянула штаны по самую талию. Я мельком увидела её голый живот, прежде чем она одёрнула рубашку и прикрыла торс до самых бёдер.
Затем она посмотрела вверх и застыла.
Я заметила, как её глаза широко раскрылись, уставившись на меня с чистым неверием.
Почему-то это выражение на её лице лишь ещё сильнее парализовало меня.
Это не было выражение Войны, сушества, которое усмехалось в доме моей матери в Сан-Франциско. Это даже не было лицо той, кто орала на меня в этой самой ячейке резервуара и угрожала убить меня, если я не дам ей увидеться с моей дочерью.
Шокированное и сгорающее со стыда выражение лица принадлежало той, кого я знала до всего этого.
Оно принадлежало той, кто была моей лучшей подругой большую часть наших жизней… пока она не решила уничтожить мою жизнь.
Не сумев выдержать взгляд женщины, сидевшей на том матрасе, я стиснула зубы, внезапно силясь сдержать слёзы, силясь дышать, думать.
Я перевела взгляд на Балидора.
Он не смотрел на меня со смущением, стыдом, беспокойством, страхом или какой-то ещё эмоцией из тех мириад чувств, что пронеслись на лице Касс, когда она увидела, кто вошёл в резервуар.
Он определённо не выглядел виноватым из-за того, в каком виде я их застукала.
Казалось, он даже не был шокирован тем, что я здесь.
Он выглядел разъярённым.
– Какого хера ты тут делаешь, Высокочтимый Мост? – спросил он, едва скрывая враждебность. – Я оставил команде охраны весьма детальные инструкции не беспокоить меня. Что-то из этого осталось непонятым? Или ты просто решила всё равно нарушить моё уединение?
Я моргнула, уставившись на него.
Балидор редко матерился. Я не была уверена, что он хоть когда-то матерился в мой адрес.
Я посмотрела на Касс, затем обратно на него, чувствуя жар, разгоравшийся в моей груди, и интенсивность эмоций, которые я не могла осмыслить. Я даже не пыталась. Я задышала тяжелее, подавляя ярость, куда более сильный и иррациональный взрыв интенсивности в своём свете. Это вызывало прилив адреналина и вспышку более жаркого света. Это вызывало у меня желание навредить одному из них или обоим, подраться с ними физически.
Балидор обратился против меня.
Балидор обратился против меня ради Касс. Он защищал Касс от меня.
Комната озарилась зеленоватым свечением, отчего мне казалось, будто перед глазами всё померкло, а мой aleimi включился в работу, пытаясь компенсировать это.
Я даже этого не могла сделать.
Беременность делала меня слепой.
Я моргнула, силясь рассмотреть что-то сквозь то зелёное свечение, сквозь прилив адреналина и инстинкта борьбы в крови. Я старалась контролировать свой свет, удушающий жар в горле и груди. Я смотрела на Балидора и поначалу видела лишь его силуэт. Когда я сумела сморгнуть большую часть того зелёного свечения, я увидела, что он настороженно смотрит на меня, забыв про одежду.
Его рубашка всё ещё была распахнута, грудь оставалась обнажённой, и он поднял ладонь.
– Успокойся, – рявкнул он. – Успокойся, мать твою, Элли! Я могу это объяснить!
Я покачала головой. Я не отворачивалась от него.
Я не могла формулировать слова.
В моё сознание скользнули воспоминания.
Я помнила, когда в последний раз была в этой камере. Я помнила, как Касс рассказывала мне о сексе с Ревиком. Я помнила, как она описывала всё, что они делали в той пещере в Карпатах, где Териан держал её, Джона и Ревика; обо всех вещах, что Териан заставил их сделать друг с другом. Я вспомнила, как она хвасталась, что переспала с моим мужем раньше, чем я сама.
Я вспомнила, что она рассказывала, как часто она делала ему минет, и как ему это нравилось.
Пленка воспоминаний дернулась, прогорев в центре.
Я вспомнила, как лежала на кровати моей матери – на той же кровати, из которой Териан вытащил её, затем разбил ей голову и оставил медленно истекать кровью, пока он расписывал её кровью стены дома моего детства. Я помнила, как смотрела с той же постели на Касс, женщину, которую я любила большую часть своей жизни и считала своей семьей. Я вспомнила её улыбку, когда она сказала, что вырежет из меня моего ребёнка, и что я не заслуживаю быть матерью.
Я вспомнила её, когда мы впервые заперли её в резервуаре.
Я вспомнила, как она кричала, что Лили принадлежит ей.
Пленка снова моргнула, прогорая.
Я вспомнила её в моём доме, когда она была ещё ребёнком.
Я вспомнила, как она проводила там все праздники, помогала моей маме наряжать елку на Рождество. Я помнила, как мы вдвоём теснились на моём потрепанном футоне после того, как она пришла посреди ночи, сбежав от своего отца и братьев…
– Элисон!
Балидор встал между мной и Касс, приняв почти боевую стойку.
– Элли! – его голос впервые сделался не таким холодным. – Элли! Послушай меня! Теперь она не такая! Она другая. Теперь она другая! Тебе надо успокоиться! Успокойся и дай мне объяснить! Дай мне объяснить, мать твою!
До тех пор я и не осознавала, что перестала смотреть на него.
Я уставилась на Касс, не в силах видеть её сквозь свет в моих глазах, сквозь слёзы, которые текли по моему лицу, но в то же время не в силах отвернуться. Я не переставала смотреть на неё, пока Балидор не встал между нами, вынуждая посмотреть на него.
Теперь он стоял там в распахнутой рубашке, тяжело дыша, и его свет источал страх.
Он поднял руку, и его тон прозвучал резким приказом.
– Выйди отсюда! – рявкнул он. – Элли! Выйди! Сейчас же! Мы поговорим снаружи!
Я могла лишь таращиться на него.
Та боль в моей груди усилилась, когда воспоминания в моём сознании так и не прекратились. Каждое воспоминание ранило ещё сильнее предыдущего. Каждое как будто откалывало что-то от моего сердца, отчего невозможно было дышать.
Я видела её, меня и Джона; мы смеялись на Бейкер-Бич.
Я видела, как мы вместе плакали, когда они с Джеком расстались, когда я узнала, что Джейден изменил мне, и что он изменял мне месяцами.
Я видела, как мы вместе работали в той закусочной. Шрам на её лице после Териана…
Руки обняли меня сзади.
Тёплые мускулистые руки привлекли меня к тёплой груди, к высокому мускулистому телу. Он крест-накрест обхватил меня руками, положил ладони на мои плечи, согревая моё сердце и крепче прижимая к себе. Я впервые нормально вдохнула и только тогда осознала, что совершенно перестала дышать.
Я вдохнула ещё раз. И ещё раз.
«Правильно, детка, – пробормотал он в моём сознании. – Дыши, детка. Просто дыши».
Он увлекал меня назад. Нежно, осторожно.
Я сделала то, на что уговаривали меня его руки, что говорил мне его разум, и постаралась вернуть себе равновесие, вспомнить, что вообще выбило меня из колеи. Я знала, что я не в порядке. Я была не в порядке ещё до того, как пришла сюда. Я наполовину бредила от недосыпа и того, что мы с Ревиком делали в его каюте.
Мне нужно было поесть. У меня болела голова. Я вела себя иррационально…
«Всё хорошо, – заверил он меня. – Всё хорошо, жена. Не думай сейчас обо всём этом. Мы поговорим об этом попозже, ладно? Мы пойдём куда-нибудь и поговорим. Только ты и я».
Я кивнула, закрыв глаза.
Он продолжал мягко уводить меня задом наперёд, прижимая меня к себе.
Боль снова ударила по мне, когда я вспомнила, когда образы попытались накатить на меня из тёмных уголков моего сознания. Я смутно осознавала присутствие Балидора, Касс…
«Элли, – пробормотал Ревик. Он поцеловал меня в шею, обнимая крепче. – Дорогая, давай поедим что-нибудь. Мы можем это сделать? Мы можем поесть? Я голоден».
Боль заискрила и закружила в его свете в ответ на его собственные слова, в ответ на поцелуй, в ответ на то, что моё тело прижималось к нему.
В отличие от голоса и слов, эта боль не казалась тем, что он делал намеренно.
Он подавил это, крепче обнимая меня.
«Бл*дь, я просто умираю с голода, жена, – пробормотал его разум. – Gaos. Нам лучше поесть. Нам лучше пойти и немедленно поесть, иначе я утащу тебя обратно в каюту».
Я стиснула его руки ладонями, кивая.
Я тоже ощущала боль, но мне было почти всё равно.
Я просто была рада, что он здесь.
Меня переполнило облегчение – больше облегчения, чем я могла почувствовать за раз; столько облегчения, что я не могла думать. В глубине души мне просто хотелось свернуться калачиком и прижаться к нему, вернуться в его каюту, в его постель и снять одежду, чтобы мы смогли прильнуть друг к другу.
Я не хотела думать о Касс.
Я не хотела думать о Балидоре и о том, что он делал с Касс.
Больше всего мне не хотелось думать об его словах, что Касс теперь другая. Я не хотела думать о выражении в её глазах, когда я впервые встретилась с ней взглядом… о вине, страхе, надежде, которые я увидела в её глазах.
Я не хотела думать о том, какой обеспокоенной она выглядела, сидя на полу в чёрных леггинсах и белой рубашке Балидора.
Я не хотела думать о том, как сильно она походила на мою подругу.
Я не хотела думать об этом.
Поэтому я не думала.
Глава 13. Нью-Мехико
Последний президент Соединённых Штатов, Мойра Брукс, настороженно наблюдала за женщиной, сидевшей по другую сторону костра. Запястья Мойры были связаны друг с другом и привязаны к лодыжкам.
Её желудок заурчал, пока она наблюдала, как видящая помешивает что-то, что выглядело и пахло как мясное чили, в маленьком органическом горшочке, который она поставила на камень в костре.
