Текст книги "Солнце (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 52 страниц)
Снова раздался голос Врега.
– Видящие Дренгов? Тогда они убивают и видящих Тени?
После небольшой паузы Локи кивнул.
– Да, брат, – сказал он. – Мы предполагаем, что в свете бывших видящих Дренгов есть нечто, что усложняет их вербовку. Возможно, их свет слишком поломан сетью и не подчиняется этому их гипнозу через ошейники, которые мы видим на видящих Миферов. Или они правда считают видящих Менлима своими врагами. Сложно сказать.
Красиво очерченные губы Локи хмуро поджались.
– Средства убийства ужасны, друзья мои. Одни из самых уродливых, что я видел. Они используют огонь, но лишь под самый конец. Они как можно дольше сохраняют их в живых. Пленников режут, избивают, поливают кислотой. Их чуть ли не свежуют заживо. Их вынуждают признаться в своих грехах, присягнуть Единственному Истинному Богу. Их подвергают какому-то экзорцизму. Затем их накачивают наркотиками, чтобы они оставались в сознании, поливают медленно горящей жидкостью…
Джон поморщился, чувствуя, как к горлу подступает желчь.
Видимо, Локи чувствовал то же самое.
В его выражении проступило отвращение, заметная тошнота.
– …Зрелище неприглядное, братья и сестры, – повторил он. – И это дополняется какой-то религиозной порнографией.
– Они убивают Списочником таким образом? – сказала Юми. В её голосе звучало изумление в сочетании с тем же отвращением, и она скрестила мускулистые руки на груди. – Даже молодых?
– Да, – просто ответил Локи.
– Ты это видел? – сказал Врег.
Фиолетовые глаза Локи скользнули к нему.
– Это продолжается, пока мы говорим, брат. Если бы я изменил настройки этой трансляции, вы бы услышали крики их нынешней жертвы. Это человеческий ребёнок, лет шестнадцати, девушка. Они уже срезали ей большую часть лица.
Джон ощутил, как желчь ещё резче подступила к горлу.
Отвернувшись, он прикрыл рот ладонью, заставляя свой свет успокоиться.
На линии со стороны авианосца воцарилась тишина.
Они все стояли в затемнённой комнате коммуникации возле командного центра. Трёхмерная проекция ближневосточного видящего висела в воздухе перед ними, показывая дымящийся пустынный город за спиной мужчины-видящего на крыше белёного здания.
Локи стоял на переднем плане, его кожа сделалась очень смуглой от солнца, большая часть тела была укрыта халатом и шарфом как у местных людей.
Джон невольно подумал, что несмотря на печаль в глазах и скривившиеся от отвращения губы, Локи выглядел ещё привлекательнее обычного. Пустынный стиль шёл ему к лицу, даже с винтовкой HK33, висевшей за плечом.
Врег бросил на него притворно-раздражённый взгляд и любя хлопнул по плечу.
Джон хмыкнул, затем его глаза вернулись к Локи. Он знал, что Врег по большей части пытался отвлечь его от того, что говорил им ближневосточный видящий.
И всё же Джон не мог отделаться от тошноты и ужаса из-за того, что прямо сейчас происходило за кадром.
Он улавливал схожие чувства в видящих вокруг него.
Более тяжёлое отвращение окутывало Юми, и оно было достаточно сильным, чтобы Джон подозревал – она уловила от Локи кое-какие сенсорные детали вдобавок к его словам.
Джон старался не позволять, чтобы эти образы, запахи или звуки дошли до него. Ему не нужно было видеть это в красках. Если сделать это ещё более ярким, это ничему не поможет; он и так видел, как сильно потрясён Локи.
Учитывая, сколько войн видел этот видящий, это знатно тревожило Джона.
Ревик и Элли отправились в лазарет, чтобы её ногу обследовали.
Джон сильно подозревал, что после этого они скроются в каюте Ревика – скорее всего, на долгое время.
Он гадал, не стоит ли попытаться опередить их.
Зная Элли, она захочет услышать это в реальном времени.
«Нет, – тут же непреклонно послал Врег. Он повернулся, встретившись взглядом с Джоном и хмуро поджав полные губы. – Оставь их в покое, брат».
Подумав над словами Врега и ощущая полную бескомпромиссность в его свете, Джон вздохнул и кивнул. Он покосился на Юми, которая всё ещё хмурилась, глядя на проекцию Локи, и Анале, которая стояла рядом с ней. Её тёмно-зелёные с синим глаза напоминали ястребиные и как всегда были непроницаемыми.
Когда никто не нарушил молчание, заговорил Джон.
– Но Миферы ведь существовали десятилетиями, верно? – сказал он, стараясь вывести группу из того тяжёлого состояния. – У них давно имелись террористы и экстремисты. В чём разница между этими Миферами и теми, кто закладывал бомбы в Соединённых Штатах, Европе и Ближнем Востоке последние пятьдесят-сто лет? И почему это хуже того, что происходило в Дубае до их прибытия?
Сглотнув и вспомнив кое-какие образы из того города, которые он видел, Джон прочистил горло и заговорил твёрже.
– Они казнили людей на улицах Дубая, – напомнил он им всем. – До того, как Миферы добрались туда, это уже происходило, верно? Разве это не связано с обрушением сети? Последователи Дренгов сходят с ума и убивают без разбора? Может ли это быть частью того же феномена? Те же Миферы, что и ранее, но более сумасшедшие и экстремальные?
Локи посмотрел на него своими фиолетовыми глазами, и его привлекательное лицо оставалось серьёзным.
– Ты говоришь правду, маленький брат, – признал он. – Убийства происходили с момента падения сети. Но данная ситуация с Миферами не кажется мне убийствами без разбора. Это не кажется результатом иррациональности. Тут присутствует цель. И они кажутся невосприимчивыми к потере сети, чего мы не видели ни в одной другой группе, даже среди наших союзников. Они действуют как армейская боевая группа на задании, а не как рехнувшаяся банда. Здесь есть религиозное рвение, да, но они методичны. Придерживаются стратегии. Атаки в Дубае, здесь, в Ираке, в Египте определённо не были спонтанными. Они явно планировались и подготавливались до прибытия сюда.
Джон нахмурился. Он собирался заговорить, когда вмешалась Анале.
– Ты слышал о Нью-Дели, брат? – спросила она, обращаясь к Локи.
Последовала пауза, подобная задержке в трансляции.
Затем Локи кивнул, выдохнув и повернувшись к ней.
– Да, возлюбленная сестра. Я слышал об этом. Брат Деклан связался со мной. Он узнал об этом через их сохранившиеся правительственные контакты в Штатах.
Джон нахмурился, покосившись на Врега в немом вопросе.
Его супруг выглядел таким же озадаченным, хмуро поджав губы со шрамом и сосредоточившись на Анале. О чём бы ни говорила разведчица-хакер, они явно пропустили это, пока забирали Элли и везли её обратно на авианосец.
Анале не среагировала на их вопросительные взгляды.
Как и Юми, которая хмурилась рядом, отчего тёмно-синяя татуировка, покрывавшая большую часть её сурово красивого лица, морщилась.
– Это может быть та же самая группа? – спросила Юми прямым и армейским тоном. – Могут ли они захватывать те подземные бункеры Тени? Вдобавок к тем военным мерам, которые ты описывал в Африке и Ближнем Востоке, к закрытию карантинных городов?
Локи нахмурился, словно размышляя.
– Я видел кое-какие кадры из Индии, – сказал он. – Аспекты атаки в Нью-Дели кажутся… схожими… с тем, что мы видим здесь. Сложно сказать наверняка, уважаемая сестра. Эта группа, похоже, не имеет связей, которые мы ранее отслеживали, и мы ещё не нашли способ проникнуть в их конструкции. В их группе больше людей, чем видящих, и в некотором роде это сложнее. Видящие, которых мы видели, действуют преимущественно как телохранители и Барьерная охрана. Они явно также выполняют символическую роль, как видящие на «причитающемся им по праву месте», как дети Нефилима.
Слегка помедлив, он грациозно пожал одним плечом.
– Все лидеры группы пока что кажутся людьми, как и 90–95 % солдат, с которыми мы сталкивались. Мы не встречали доказательств союза между культом Миферов и видящими Дренгов. Они убили людей из Списка, потому что утверждали, что их души развращены тёмным духом… а не потому, что они люди.
Последовала очередная пауза.
Тошнотворное чувство в груди Джона подступило ещё выше.
– Нам надо поскорее выяснить это, – сказала Юми. – Если они захватывают те бункеры вдобавок к древним городам, это указывает на то, что они готовятся к ещё одной атаке на поверхность. Возможно, к серии атак. Это также говорит, что они пешки Дренгов… пусть и другие по сравнению с теми, что работали на Менлима. Возможно, мы видим какой-то запасной план. Подстраховка на случай, если их первая попытка завоевания мира провалится.
Подумав об этом, Джон почувствовал, как кровь отливает от его лица.
Если их конечной целью было скрыться в бункерах, построенных Менлимом, то они наверняка планировали уничтожить большую часть Земли.
Сглотнув, он подавил импульс потянуться к Врегу.
– В твоём Списке есть ещё кто-то? – спросила Юми. – Они захватили всех, кого ты должен был найти и привезти, брат Локи?
Ближневосточный видящий тяжело вздохнул.
– Насколько мы знаем, всех. Нам больше ни о ком неизвестно, сестра.
– И вы никак не можете забрать этих пленников? Так, чтобы не подвергнуть риску себя самих и эту кампанию?
Локи потёр лицо рукой, словно размышляя.
После небольшой паузы он выдохнул и снова посмотрел на них через виртуальную проекцию.
– Мы чрезвычайно уступаем по численности, сестра, – признался он, посмотрев вправо от себя. Его взгляд метнулся к развернувшейся там сцене и как будто сделался мёртвым. – Мы можем остаться. Мы можем подождать какой-то возможности. Но похоже, они намерены убить людей из Списка сегодня…
– Нет, – твёрдо перебила Юми. – Нет, брат Локи. Слишком поздно обдумывать такие подвиги. Мы не добавим новых членов к их армии порабощённых братьев и сестёр видящих. Что насчет видящих из Списков в той зоне? Есть такие?
Локи снова вздохнул.
– В этой части света было лишь несколько видящих. Один работал на местную группировку. Он погиб в сражении. Было ещё несколько среди видящих Дренгов…
– И ты уже сказал, что они все мертвы, – перебила она. – То есть, это все из Списка, брат Локи? Люди и видящие? Даже те, на кого ты ещё не нацеливался?
Локи кивнул, и внезапно его фиолетовые глаза сделались ещё более усталыми.
– Да, уважаемая сестра, – сказал он. – Приношу свои извинения, если не выразился ясно. Определённо создается впечатление, что у них есть доступ к своим копиям Списков. Это уже почти гарантированно, учитывая, что мы видели в Дубае и теперь здесь, в Каире.
Юми глянула на Анале, затем на Джона и Врега.
– Чандрэ, – просто сказала она.
Джон ощутил, как тошнота в его нутре усиливается, но лишь кивнул.
Балидор и Элли знали про Чандрэ уже почти год. Они как минимум сильно подозревали её и использовали её для передачи неверной информации Менлиму всё то время, что Ревик жил в Запретном Городе.
Они месяцами наблюдали за ней ещё до того, как она сделала то, что сделала.
И всё же они не сумели её остановить.
Они должны были предвидеть это. Все они должны были это предвидеть. Они должны были остановить её, учитывая, что они знали… но не сделали этого.
Они даже планировали взять её под стражу примерно в то время, когда Элли работала над обрушением сети с помощью Ревика, находясь возле Запретного Города.
Чандрэ сумела ускользнуть от них, затем застать врасплох и убить пятерых видящих, а также больше дюжины человек, включая и остатки федерального правительства Соединённых Штатов. Она нанесла почти смертельные раны как минимум шестерым, прежде чем покинула комплекс в Лэнгли, забрав с собой президента теперь уже рухнувших Соединённых Штатов, Мойру Брукс.
Поежившись от этой мысли, Джон заставил себя вернуться в настоящее.
Тут Юми снова заговорила.
– Возвращайся домой, брат Локи, – сказала она. – Собери по дороге те разведданные, что удастся, но привози с собой своих людей. Вы нужны нам здесь.
На сей раз её тон был нежным.
Глянув на неё, Джон посмотрел на Локи.
На сей раз он заметил то, что видела Юми, но сам Джон пропустил.
Локи справлялся не лучшим образом. Он не просто пребывал в шоке от увиденного. Он выглядел излишне бледным, несмотря на загар. Его свет казался опустошённым. Он находился или на грани серьёзной депрессии, или уже оказался в её гуще.
Он выглядел так, словно чувствовал себя беспомощным и выпотрошенным.
Зная Локи, дело не только в том, свидетелем чего он стал в Каире и Дубае, но и в потере людей из Списка, которых он должен был забрать. Джон осознал, что потеря детей, которых он должен был защитить, тяжело ударила по нему.
Глядя на его красивое лицо, Джон поймал себя на мысли, что они услышали лишь часть того, что на самом деле происходило там.
Он всем своим существом желал, чтобы Локи вернулся домой.
В те же несколько секунд Врег потянулся к нему и крепко сжал его руку.
Глава 8. Новое соглашение
Он сидел у постели, возле моей головы. Он держал меня за руку, и его прозрачные глаза оставались сосредоточенными.
Его взгляд ни на секунду не отрывался от докторов или от моего бедра и того, что доктора с ним делали. Они обезболили это место, пока очищали рану, так что я почти ничего не чувствовала, но замечала, что периодически глаза Ревика вздрагивают, а губы едва заметно поджимаются.
– Не беспокойся, – сказала я ему.
Он повернулся, посмотрев на меня.
– Пуля прошла навылет, – сказала я, наблюдая, как он изучает моё лицо. – Мы можем встретиться позже, если тебе нужно что-то сделать.
Его глаза дрогнули. Я увидела промелькнувшую неуверенность.
– Ты хочешь, чтобы я ушёл? – спросил он.
Посмотрев на него, я опешила, внезапно осознав, насколько открытым он ощущался.
– Нет, – без раздумий сказала я, всё ещё наблюдая за его прозрачными глазами. – Я просто пыталась быть вежливой.
Слабая улыбка скользнула по его лицу, возможно, сочетаясь с облегчением. Ничего не говоря, он поцеловал мою ладонь и крепче переплёл наши пальцы.
Переведя взгляд, он продолжил наблюдать, как доктора работают над моей ногой, и тщательно следил за их движениями.
Я наблюдала за ним, не скрываясь, поскольку он не смотрел на меня.
Я не уверена, что я думала в те минуты, пока он смотрел, как доктора зашивают мою рану. Преимущественной эмоцией, которую я ощущала, было смятение и, возможно, изумление.
Я также невольно мучилась любопытством касательно того, о чём же он говорил с моим отцом.
– Я могу идти сама, – заверила я его. – Правда. Всё в порядке, Ревик… Я ходила с такой ногой последние четыре дня, и теперь рану почти полностью обезболили.
Он нахмурился, но не спорил.
Однако по его свету и выражению лица я понимала, что он не был убеждён. Он отошёл от кровати, критическим взглядом наблюдая, как я перенесла вес на здоровую ногу, одёрнула платье на бёдрах и полностью встала. Я слегка вздрогнула, наступив на больную ногу, но не сильнее, чем в последние несколько дней.
– Что насчет трости? – предложил Ревик. – Это поможет?
Я рассмеялась, посмотрев на него.
– Почему бы пока что не опереться на твою руку вместо трости? – парировала я.
Он тут же подошёл ближе, словно сдерживал себя усилием воли. Предложив руку для опоры, он встал вплотную ко мне, чтобы я могла прислониться к его телу. Невольно улыбнувшись, я взяла его под руку и сжала его предплечье ладонью.
– Куда мы идём? – спросила я, сделав первый шаг и невольно слегка вздрогнув.
– Тебе надо отдохнуть, – сказал он. – Переодеться. Принять душ… если хочешь, – он помедлил, слегка нахмурившись и размышляя. – Я могу оставить тебя в моей каюте. Оставить, чтобы ты привела себя в порядок. А я пойду найду нам еду. Принесу поесть нам обоим, когда ты закончишь.
Я подумала об этом, кивнув.
Я осознала, что меня нервирует перспектива остаться с ним наедине.
Я чертовски нервничала перед разговором с ним, а он явно хотел поговорить.
Я также хотела остаться с ним наедине.
Я хотела поговорить с ним, даже не имея ни малейшей бл*дской идеи, что хочу сказать.
Всё ещё думая об этом, я снова кивнула.
– Ты знаешь, где моя одежда? – спросила я.
Последовало молчание. Затем Ревик крепче сжал мою ладонь, лежавшую на его руке, и легонько обхватил другой рукой моё запястье. От контакта по моему свету пробежала рябь, на мгновение затмившая мой разум. Я осознала его слова лишь после задержки в несколько секунд.
– …я её найду. Сначала займусь этим. Оставлю тебе одежду в ванной. Или где ты захочешь. А потом найду нам еду.
Кивнув, я постаралась улыбнуться, но не совсем могла встретиться с ним взглядом.
– Спасибо. Было бы здорово.
Он отвёл меня в свою каюту.
Несколько минут он показывал мне вещи, которые не было необходимости показывать, но почему-то ни один из нас не прекратил этот тур.
Ревик занимал меньшую версию капитанской каюты вроде той, в которой мы оба спали на гораздо более крупном американском авианосце, где мы располагались ранее. Здесь находилась двуспальная кровать с простой мебелью, прикрученной болтами к полу или встроенной в стены: складной столик, складная скамейка с виниловой обивкой, письменный стол, несколько сидений, убиравшихся в стену.
Здесь определенно недоставало некоторых удобств американской версии, но почему-то в данный момент мне это подходило. Мне было бы странно оставаться в каком-то роскошном месте, учитывая то, что я видела снаружи в последние несколько месяцев.
Ревик, похоже, считал так же.
На самом деле, казалось, ему и сейчас было некомфортно из-за того, какую роскошь предоставляла эта комната. Он неуклюже объяснил, что не просил об этом, но ему не оставили выбора, поскольку именно тут для него построили конструкцию.
Он не говорил, предназначалась ли комната для нас обоих.
Зная Врега, который стоял во главе охраны, она предназначалась для нас обоих.
На самом деле, зная Врега, отведение этой каюты Ревику наверняка содержало в себе намёк… ну или как минимум расчищало путь.
Никто и никогда не обвинил бы брата Врега в излишней деликатности.
Ревик показал мне душ, горячую воду, полотенца, мыло, шампунь.
Всё это время он не смотрел на меня.
Казалось, он также не знал, как уйти.
Только когда я включила горячую воду и потянулась к лямкам платья, он поспешно попятился из душевой и забормотал что-то про то, что он вернётся.
Через несколько секунд я услышала, как закрылась дверь каюты.
Душ был божественным. Это также дало мне возможность впервые со времени отъезда из Лондона по-настоящему посмотреть, в каком состоянии я находилась. Я поймала себя на мысли, не тогда ли я в последний раз принимала душ, и осознала, что наверняка так и было.
Слои грязи и речного ила потекли с меня, как только я встала под горячую воду. Думаю, я четыре раза наносила на волосы шампунь, и только потом они показались достаточно чистыми, чтобы я перестала.
Наконец-то выйдя минут через сорок и замотавшись в полотенце, я обнаружила, что Ревика по-прежнему нет в каюте. Он явно возвращался как минимум один раз, поскольку на полу прямо возле двери в душевую я обнаружила очень знакомую сумку с одеждой.
Покопавшись в сумке несколько минут, я остановилась на простом: трусики, лифчик, чёрные армейские штаны, эластичная зелёная футболка, никакого макияжа. Я села на складную скамейку и стала расчёсывать волосы после того, как полотенцем отжала излишки воды.
Я практически закончила, когда в дверь постучали.
Слегка нахмурившись, я бросила гребешок в сумку, затем подошла к двери вместо того чтобы отвечать словами. Взявшись за ручку, я открыла дверь и увидела Ревика, который в одной руке держал поднос, а в другой – пакетик с чем-то.
Отойдя в сторону и шире распахивая дверь, я озадаченно нахмурилась, но так, чтобы он не видел. При этом меня накрыло осознанием того, что только что случилось.
Он постучал.
Он постучал в дверь.
Я не помню, чтобы он когда-либо вообще стучал в дверь, если по другую сторону находилась я. Даже когда мы только-только познакомились. Я помнила, как подкалывала его по этому поводу, когда мы делили нашу первую совместную комнату, каюту на корабле у побережья Северной Америки.
Однако я ничего не сказал. Я просто пошла за ним, когда он направился к столику и поставил туда поднос и пакетик. Когда он открыл пакет, оттуда повалил пар, и я почуяла что-то, похожее на свежий хлеб, может, даже…
– Это… бейглы? – с неверием переспросила я.
Ревик обернулся через плечо, кивнув.
– Они нашли в морозилке несколько упаковок. Видимо, кто-то здесь был большим их любителем.
Мой желудок заурчал, пока я смотрела, как он снимает крышку с подноса, открывая миску с жареными яйцами, две тарелки, творожный сыр, жареные грибы, помидоры и сардельки, маленький брусочек сливочного масла, сливки, сахар. На другой стороне подноса стояли два стаканчика, накрытые крышками. Должно быть, это кофе, судя по запаху, который как-то пробился через крышки.
– Gaos, – сказала я, когда мой желудок снова заурчал. – Это какое-то jurekil’a фудпорно.
Ревик издал изумлённый смешок.
Снова обернувшись через плечо, он слегка улыбнулся, и эта улыбка явственно виднелась в его глазах, когда он показал мне на раскладное сиденье рядом с местом, где я стояла.
Я села напротив него, всё ещё чувствуя себя странно.
Я пыталась решить, стоит ли прокомментировать эту странность просто чтобы заверить его – ему не нужно было делать это всё: находить мою одежду, отдавать мне свою каюту, стучать в собственную дверь, приносить мне свежий кофе, бейглы и творожный сыр. Однако я не могла найти слова так, чтобы не сделать это ещё более неловким.
Я также не хотела показаться неблагодарной.
Ревик опустил сиденье напротив меня и сел.
Передав мне один стаканчик с кофе, он заглянул в пакетик и достал бейгл, который явно был горячим судя по тому, как он его держал. Положив его на тарелку, он добавил рядом яйца, грибы, жареные помидоры, сардельку, творожный сыр, затем передал всё мне.
Я взяла тарелку, до сих пор чувствуя себя растерянной.
– Спасибо, – сказала я. – Ревик, ты не обязан делать это всё…
– Я знаю.
Он бегло поднял взгляд, затем продолжил накладывать еду на свою тарелку, и его щёки слегка окрасились румянцем.
– Мне хочется это сделать, Элли. Мне не трудно, – слегка улыбнувшись, он кивнул в сторону моей тарелки, и его немецкий акцент слышался отчётливо. – Ешь своё фудпорно. Пока не остыло.
Издав хрюкающий смешок, я взяла вилку и набрала на неё жареные яйца.
И это оказалась не порошковая смесь, как я ожидала. На вкус это напоминало настоящие яйца.
Я на мгновение закрыла глаза, отчасти от неверия.
– Чёрт возьми, – сказала я, мягко прищёлкнув языком и взяв свой стаканчик кофе.
Ревик рассмеялся, разрезая сардельку чем-то вроде ножа для стейка.
Мы не разговаривали, пока ели. Я начала гадать, может, я ошиблась, может, Ревик всё же не хотел говорить… во всяком случае, не сейчас. Может, он хотел сначала поспать, попытаться несколько нормализовать ситуацию между нами или просто привыкнуть к нахождению в свете друг друга.
Или же ни один из нас не знал, как начать.
В любом случае, скоро я умяла всё, что было на тарелке.
Я откинулась на спинку складного сиденья, всё ещё периодически накалывая на вилку грибы и кусочки сардельки, при этом потягивая остатки кофе.
Ревик доел первым и теперь тоже откинулся на спинку, попивая кофе.
Я подумывала спросить, не хочет ли он вздремнуть… и тут он нарушил молчание.
– Я хочу поговорить с тобой, Элли, – он поколебался, оценивая мои глаза. – Ты бы предпочла сначала поспать?
Я почувствовала, что краснею от серьёзного взгляда его глаз.
Я довольно давно не видела, чтобы он так на меня смотрел. Может, даже никогда. Дело не только в открытости, которую я до сих пор чувствовала в нём, и даже не в разнице в наших светах в целом. Там было нечто ещё.
Я не могла определиться, что это.
Может, решение? Возможно, решительность.
– Я говорил с твоим отцом, – сказал Ревик прежде, чем я успела понять, что вижу и чувствую в нём. – Надеюсь, ты не против. Он предложил это, но если честно, я принял это с распростёртыми объятиями. Мне это было нужно. Мне был нужен его совет.
Я наблюдала за ним, не то чтобы затаив дыхание, но определенно ожидая. Я снова нервничала, но если честно, понятия не имела, почему.
Выдохнув, Ревик провёл пальцами по волосам и поставил стаканчик с кофе на стол.
Однако он не заговорил, и когда молчание затянулось, я поёрзала на своём месте.
– О чём ты с ним говорил? – спросила я наконец, когда он не продолжил.
Он взглянул на меня, и я снова поразилась свету, который видела в его хрустальных глазах.
Они действительно выглядели другими.
Я всё ещё потерялась там, когда он ответил мне.
– Я спросил у него, как мне сохранить мой брак, – ответил Ревик. Его голос и глаза были искренними.
Я моргнула. Несколько долгих секунд я не могла сформулировать ни слова.
Я наблюдала, как он склоняется над складным столом и своими длинными пальцами слегка толкает стаканчик кофе туда-сюда, глядя на него и поджимая губы. Видя отрешённость в его взгляде, я посмотрела на остальное его тело, возможно, впервые за месяцы.
Ревик выглядел другим даже по сравнению с тем немногим, что я помнила из нашего времени вместе возле Запретного Города. Его руки и грудь были более мускулистыми, чем я помнила, а тело – более мощным, нежели поджарым. Его лицо также выглядело худым, скулы казались более высокими, чем обычно. На нём была надета белая рубашка с расстёгнутым воротником – я часто видела его в такой одежде первое время после нашего знакомства, но редко в последние годы.
Что-то в сочетании белой рубашки и загорелой кожи заставляло его хрустальные глаза ещё сильнее выделяться.
Вспомнив тот поцелуй на палубе, я подавила тяжёлый трепет где-то внизу живота. Я подавила его, пока он не расцвёл в нечто большее… и уж тем более пока это не перешло в интенсивную боль.
И всё равно было достаточно больно, чтобы я вздрогнула, прикусив губу и не отводя взгляда от его лица.
Когда Ревик не заговорил в следующие несколько секунд, я поднялась на ноги.
Я почувствовала, как он напрягся, и импульс нервозности выплеснулся из его света, когда я обошла стол, приближаясь к его месту. Поколебавшись долю секунды, я положила ладонь на его плечо. Когда он не отодвинулся и вообще никак не отреагировал, я скользнула этой ладонью по его шее и груди в распахнутом вороте рубашки.
Его кожа напрягалась и покрывалась мурашками под моим прикосновением, словно мои пальцы несли с собой электрический заряд. Ревик задержал дыхание, глядя в свой стаканчик с кофе, но когда я начала медленно массировать его, он поймал мою руку и убрал от себя.
Он посмотрел на меня с болью в глазах, и его дыхание сделалось рваным.
– Gaos, Элисон… мы можем сначала поговорить? Пожалуйста?
Я посмотрела ему в лицо, не зная, хотел ли он, чтобы я отодвинулась.
Ревик не отпустил мою руку и теперь смотрел на меня в облегающей футболке и армейских брюках. Несколько секунд он лишь пялился. Затем его рука обвилась вокруг моей здоровой груди и бедра, привлекая меня поближе к нему.
Когда Ревик на сей раз поднял взгляд, боль на его лице и в глазах была нескрываемой. Настолько явной, что по моему свету тоже пронеслась боль, и я прикрыла глаза, когда он встретился со мной взглядом. Когда я вновь открыла их, он всё ещё наблюдал за моим лицом.
– Я хочу заключить новое соглашение, – сказал он хриплым голосом, словно до сих пор отчасти задерживал дыхание. – Мы можем это сделать? Мы можем поговорить об этом?
Я посмотрела на него, слегка нахмурившись.
Когда он не отпустил моё бедро и не ослабил хватку, я осторожно протянула руку и убрала его длинные волосы с лица.
Я снова заметила, какими длинными они стали. Я никогда не видела, чтобы он так их отращивал. Густые и чёрные пряди почти задевали его плечи, и с одной стороны он заправил их за ухо.
Честно говоря, это было охеренно сексуальным.
Его глаза прикрылись, и из его света выплеснулось облако боли.
Ревик крепче сжал мою ладонь, потом поднял на меня взгляд.
– Элли, – помедлив, он всмотрелся в мои глаза. – Мы можем поговорить? Пожалуйста. Я не смогу сделать это в одиночку… и я правда думаю, что нам сначала надо поговорить.
Осознав, что он просит меня уже не в первый раз, я ощутила очередной укол боли.
Я пыталась соблазнить его, чтобы избежать разговора?
Через несколько секунд я отбросила эту идею. Честно говоря, это не ощущалось таким уж сложным. Честно говоря, это вообще не казалось сложным. Мой свет буквально кричал, чтобы я прикоснулась к нему, вплелась в его свет. Это не избегание. Это полное отсутствие силы воли.
Прикусив губу, я кивнула.
Когда он и тогда меня не отпустил, я крепче сжала его ладонь и сделала шаг назад, так что он был вынужден отпустить моё бедро. Я во второй раз шагнула назад, без слов уговаривая его последовать за мной и ведя его за руку.
Ревик поднялся со стула.
По-прежнему сжимая его ладонь, я подвела нас к его кровати. Сев на край матраса, я похлопала по месту рядом с собой, оценивая выражение его лица.
Я наблюдала, как его взгляд скользнул по постели, челюсти сжались.
Я почти ощущала его мысли, хотя и не слышала их словами. Он гадал, хорошая ли это идея – разговаривать на кровати. Он гадал, насколько это хорошая идея, учитывая, сколько боли мы уже испытывали, как часто мы уже прикасались друг к другу. Он гадал, вдруг если он откажет или попытается поговорить со мной, то я снова начну прикасаться к нему.
Он чувствовал себя чуть более уверенно, если нас разделял стол.
– Ты хочешь вернуться за стол? – спросила я. – Мы можем сделать так, если хочешь.
После очередной паузы Ревик нахмурился, все ещё не встречаясь со мной взглядом.
Затем он покачал головой.
Всё ещё держа меня за руку, он подошёл к той части матраса, на которую я указала. Он сел, но примерно в тридцати сантиметрах от того места, по которому я похлопала изначально.
Он не отпустил моей руки.
Я смотрела, как он кладёт мою руку себе на колени, всё ещё держа её обеими ладонями. Я наблюдала, как он сосредоточился на моих пальцах, а затем стал массировать их основание и мою ладонь.
Я прикусила губу, стараясь не заострять внимание на том, что он тоже не упрощал эту задачу.
Я как раз собиралась сказать что-нибудь, попробовать нарушить молчание, когда Ревик сам заговорил.
– Ты собираешься рассказать мне про метку? – спросил он нейтральным тоном. – На твоём бедре? Это не выглядит как ранение. Это похоже на клеймо.
Несколько секунд я не понимала, что он имеет в виду.
Я просто сидела наполовину в трансе от его пальцев, которые продолжали массировать мою руку.
Затем я вспомнила.
– О, – я выдохнула, наблюдая, как он массирует мою руку. – Да. Дракон. Дракон сделал это в Денвере. Я забыла.
На мгновение подняв взгляд, Ревик поколебался, изучая мои глаза. Затем, как будто передумав, он просто кивнул. Я увидела, что на его лице отразилась боль, когда он снова сосредоточился на моей руке.
– Твой отец сказал, что причина, по которой мы не связались полностью, заключается не только в нашем свете, – на сей раз его голос звучал низко и хрипло. Он выразительно пожал плечами. – Он сказал, дело не только в том, что я был Сайримном… и не только в том, что ты развивалась как Мост… и не только в том, что наши света так менялись на протяжении брака.
