Текст книги "Солнце (ЛП)"

Автор книги: Дж. С. Андрижески

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 52 страниц)

– Ревик, – сказала я. – Тебе нужно услышать меня. Ты можешь? Ты можешь меня услышать?

Боль выплеснулась из его света, но пальцы стиснули мою спину.

– Я всё похерил, – сказал Ревик с болью в голосе. – С самого начала я лишь херил всё подряд в наших отношениях, Элли.

Я уставилась на него, до боли прикусив язык.

– Ты много лажал, – сказала я наконец. – И я тоже, – всё ещё стискивая его длинные волосы, я посмотрела на него, хоть и не видела. – Я всё ещё здесь. И ты тоже.

Боль пронеслась по его свету.

Его ладонь стискивала мою спину, вплотную прижимая меня к нему.

Я чувствовала, как он противится моим словам. Я также чувствовала, как он соглашается с ними.

Я чувствовала, как он пытается отпустить ситуацию с Даледжемом, пытается решить, способен ли он на это реалистично, сможет ли он сделать то, что советовал Уйе, и просто позволить мне это, принять тот факт, что я любила их обоих. Я почувствовала, как он думает о сексе со мной, хочет этого и знает, что почувствует там Джема. Я почувствовала, как он думает о Лили, о моей беременности…

– Ревик, ты тоже любишь Джема, – сказала я, слегка тряхнув его от раздражения. – Вот почему ты попросил именно его. Вот почему ты втянул его в это. Вот почему ты выбрал его. Ты тоже его любишь.

Я почувствовала, как Ревик вздрогнул от моих слов.

Я ощутила, как он ненавидит то, что я сказала это, и не только потому, что я впервые произнесла это вслух. Я также почувствовала, как он соглашается с моими словами.

– Я пока что не хочу это делать, – сказал он. – Пока что нет, Элли.

Боль змеилась в его свете, и он крепче стиснул меня.

– Мне хочется, – сказал он. – Gaos. Мне очень хочется, Элли…

Я покачала головой.

– Меня это не волнует. Ну то есть… мне не всё равно. Мне совсем не всё равно. Но когда дело касается нас с тобой, меня не волнует, сделаем ли мы это сейчас. Я понимаю. Всё хорошо.

– Я услышал тебя, – сказал Ревик. – Касаемо остального, Элли. Я услышал тебя по всем пунктам. Но я не представляю, чтобы смог двинуться дальше, пока мы не пройдём всё остальное.

Подумав над его словами, я нахмурилась.

– Ты имеешь в виду, что ты хочешь это увидеть?

– Нет. Я не хочу это видеть, – его челюсти напряглись под моими пальцами. – Я ничего из этого не хочу видеть. Но думаю, мне это нужно. Мне нужно увидеть это через тебя. Тогда я смогу это отпустить.

Всё ещё лежа на его груди и животе, я кивнула.

Я понимала. Как он и сказал, я не хотела, но понимала.

Я осознала, что в отношении меня правдиво то же самое.

То есть, не только в отношении наложниц в Городе, где Ревик провёл последние десять месяцев или около того. А в отношении тех вещей, которые он мне уже показал. Просто увидев его с Рейвен, я смогла отпустить нечто, за что до сих пор цеплялась в отношении неё и того факта, что у Ревика есть общий ребёнок с ней. Это убрало какое-то назойливое сомнение, хоть мне и было ненавистно смотреть на них вместе.

Когда я увидела его с Джемом, с Тореком и с теми женщинами, с которыми он спал, пока я встречалась Джейденом… и даже когда я увидела его с Кэт в Сиэтле… это сорвало покров тайны с чего-то, за что я цеплялась, сама того не осознавая.

Я гладила Ревика по лицу в темноте, моя ладонь скользила по его подбородку и шее, по угловатым скулам, в волосы, за которые мне хотелось дёрнуть так же, как он дёргал за мои. Я вновь осознала, что длинные волосы по какой-то причине сводили меня с ума.

Я даже не знала, почему – во всяком случае, осознанно.

Мне нравился Ревик с короткими волосами. До этого я бы даже сказала, что предпочитала короткую стрижку на нём… но не теперь. Теперь он определённо нравился мне таким. Каким-то образом это подходило ему – образ, более свойственный для видящего. Может, он просто перестал быть разведчиком в этом отношении.

Он прекратил попытки слиться с толпой.

Он прекратил попытки походить на человека.

– Ты хочешь, чтобы я оставила тебя в покое? – спросила я у него.

Боль пронеслась по нему, когда Ревик подумал над моими словами.

Он не хотел этого, но также не мог решить, как далеко хочет зайти.

Он хотел, чтобы я довела минет до конца.

Он хотел, чтобы я опустилась ниже по его телу и сосала его, пока он не кончит.

Какая-то часть его света и разума просто не могла забыть. Ревик поиграл с этой идеей в закоулках разума, пытаясь сказать себе, какая это ужасная идея, и как мало силы воли у него имелось, когда дело касалось меня и орального секса.

Он знал, что если попросит меня, то я могу это сделать.

Он знал, что если я сделаю это, он наверняка трахнет меня в ящике, а ведь он только что сказал мне, что нам не стоит трахаться. Он говорил серьезно, он правда не считал, что нам стоит это делать, но он знал, что может забить на всё после того, как кончит мне в рот.

Осознав, как много его я слышала и чувствовала, я постаралась немного закрыться, просто чтобы дать ему немного уединения, но мой свет всё же прострелило резкой болью. Я сумела подавить это чувство, но моё тело сильнее прильнуло к нему, хотя я сама этого почти не осознавала.

– Мы можем поговорить об операции, – предложила я, всё ещё стискивая пальцами его волосы. – Если разговоры о работе вызовут у нас стресс, или если клаустрофобия вернётся, то минет может быть нашим запасным планом. Ну, знаешь. На случай чрезвычайной ситуации.

Несколько секунд Ревик лишь смотрел на меня в темноте.

Затем, словно ничего не сумев с собой поделать, он расхохотался в голос.

Глава 29. Дурное предчувствие

Амортизация органического контейнера была невероятной, но нам это не шло на пользу.

Мы не почувствовали, когда контейнер перенесли на баржу. Это означало, что мы также не ощущали движения волн или речной воды, когда баржа отчалила от торгового дока. Мы не почувствовали, когда она остановилась, чтобы пройти через охрану на воротах, ведущих в город.

Мы не имели никакого представления о графике и времени, в которое должны произойти эти моменты, поскольку, по словам Атвара, всё сильно зависело от того, сколько других судов ждало у водных ворот в то же время.

Более того, он предупредил нас, что баржу не направят на отведённый ей причал, пока охранники-пограничники не дадут нам добро – ещё одна мера предосторожности, чтобы разведчикам по разные стороны стены тяжелее было координировать свои действия.

По словам Атвара, на время прибытия сильно повлияет то, в какой док нас направят.

Это при условии, что мы вообще пройдём охрану.

Таким образом, когда контейнер начал открываться, мы с Ревиком не знали, увидим ли мы дружеские лица или же окажемся в разгаре схватки.

Ревик натянул брюки обратно, застегнул ремень.

Мы оба наполнили светом свои структуры телекинеза.

Он по большей части адаптировался к пребыванию в контейнере, так что клаустрофобия не так отвлекала. Тем не менее, я практически не переставала прикасаться к нему, пока крышка не начала подниматься. Я откатилась от него буквально за несколько секунд до того, как печать на дверце контейнера вскрылась.

Где бы ни находился контейнер, тут было темно.

Как только крышка поднялась, включился фонарик, и я моргнула от резкого света, подняв руку перед глазами и вплетаясь в свет Ревика в надежде через него увидеть, кто там.

– Всё в порядке, – сказал он мне. – Балидор.

Он сам уже садился.

Он выбрался из ящика ещё до того, как я успела подняться на ноги. Балансируя вне контейнера на маленькой, похожей на баржу лодке, я взяла руку Ревика, когда он протянул её с причала. Он привлёк меня к себе и окинул взглядом тускло освещённое факелами пространство, где мы находились.

Я увидела, что Балидор смотрит на нас обоих, слегка хмурясь и как будто проверяя наш свет.

– Хочу ли я вообще знать, чем вы двое развлекались внутри? – пробормотал он. – Мы в разгаре военной операции, знаете ли.

Закатив глаза, я выразительно посмотрела на Касс, затем наградила Балидора ровным взглядом.

– Я бы на твоём месте не поднимала эту тему, 'Дор, – сказала я.

Он фыркнул, но не совсем от веселья.

И всё же я чувствовала его облегчение от того, что я вновь с ним разговариваю.

Выбросив это из головы, я окинула взглядом нашу небольшую команду и нахмурилась.

– Где Атвар?

– Он встретится с нами позже. Они наткнулись на каких-то знакомых в доках. Он сказал, что будет менее подозрительно, если он и его люди пойдут с ними сейчас, повидаются со своими контактами, выяснят политическую ситуацию. Он предложил, что в плане прикрытия логичнее подходить к этому как к бизнес-поездке. Это объясняет то, почему он прибыл лично. Он намеревается прощупать почву под предлогом расширения торговли своих людей в Рим.

Я кивнула, подавив неожиданный импульс облегчения.

Ревик почувствовал это и повернулся, посмотрев на меня.

Он ничего не сказал, но я ощутила там вопрос.

Я никак не ответила.

Честно говоря, это в первую очередь было инстинктивным чувством. Атвар мне вполне нравился, но я не хотела, чтобы мы отвлекались на его мотивы. Я не была убеждена, что он полностью раскрыл нам свои мотивы даже сейчас.

В любом случае, люди, поставившие себе цель отомстить, обычно оказываются не самыми надёжными в ходе операции.

– Согласен, – пробормотал Балидор рядом со мной.

Касс нахмурилась, глядя на нас, затем скрестила руки на груди, отчего её грудь слегка приподнялась.

– Согласен? С чем ты согласен? – спросила она.

Он бросил на неё беглый взгляд, затем обнял её одной рукой и поцеловал в щёку. Это первый раз, когда он открыто сделал это в моём присутствии.

Я невольно поморщилась и отвернулась.

Вместо этого я окинула взглядом каменные туннели, в которые нас привезли.

Массивный органический контейнер стоял на ещё одной похожей на баржу лодке, не слишком отличавшейся от той, на которой люди Атвара привезли нас к торговой барже. Видимо, Балидор и остальные увезли нас на лодке из того дока, где они остановились в Риме, и вывезли нас в этот подземный водный канал.

Зная Балидора, я предполагала, что мы в катакомбах – во всяком случае, в одном из входов в них.

– Верно, – сказал он, протягивая пистолет Ревику, который надевал кобуру поверх органического жилета. – В шести милях к юго-востоку от Ватикана. Данте нашла для нас это место посредством одного из беспилотников, которые ей удалось взломать. Она уже составила карту этого сегмента туннелей.

Я кивнула, тоже пристёгивая кобуру на талию, затем наклоняясь, чтобы завязать ремни вокруг бедра. Они посчитали, что нас лучше оставить без оружия и электроники, пока мы были в ящике – предположительно на тот маловероятный случай, если сканер что-то уловит.

– Насколько далеко от горячей точки? – спросила я.

– Пять с половиной миль на северо-запад, плюс-минус. Она находится чуть в стороне от Ватикана. Однако сеть её защищает. Флаер Данте влетел в стену ОБЭ, пока разведывал местность примерно в миле от ватиканской стены.

Я кивнула, хмурясь.

Я всё ещё оглядывалась по сторонам, пока Ревик пристёгивал ремень второй кобуры себе на пояс, а также ненадолго доставал пистолет, чтобы проверить магазин.

Туннели здесь выглядели куда более древними и сильнее пахли плесенью по сравнению с теми, в которых мы плыли на лодках сегодня ранее днем. Посмотрев на низкие потолки и замшелые камни, я сглотнула, глянув на Ревика.

Это ему тоже не слишком понравится.

– Прошу прощения за это, – сказал Балидор, посмотрев на Ревика и скрестив руки на груди. – Я посчитал, что лучше привезти нас как можно ближе к месту горячей точки по данным Данте. Это ведь по-прежнему является нашим приоритетом, верно? До того, как мы разберемся с Миферами? Или с вероятностью того, что здесь держат Списочников?

– Да, – сказала я.

Я глянула на Ревика, который хмуро смотрел по сторонам.

Судя по его выражению лица, я даже не была уверена, что он услышал вопрос Балидора.

Я проследила за его взглядом, во второй раз посмотрев на темную, неприятно пахнущую воду подземной реки, а затем на деревянную платформу, где мы стояли. Речные туннели по обе стороны, похоже, имели ещё более низкие потолки по сравнению с помещением, в котором мы стояли сейчас.

Оглянувшись назад и параллельно засовывая складной нож в боковой карман бронежилета, я увидела каменную дорожку, которая вела в сухой туннель, уходивший глубже в землю.

Под сухим, конечно, я имею в виду, что это была не река, а дорожка, по которой мы могли бы пойти. Там тоже вода стекала с потолка и стен. Я видела в камне дыры и трещины, и в некоторых из них блестели глазки.

Крысы. Ну естественно, в таком месте будут крысы.

Gaos. Ревик будет в восторге.

Я гадала, что ещё может здесь обитать.

Я посмотрела на остальную нашу группу. Мы хотя бы воссоединились со всеми нашими людьми. Я невольно считала это успокаивающим. Мой взгляд задержался на Варлане, Стэнли, Холо, Иллег.

В последнюю очередь я посмотрела на Далай, женщину-видящую из Адипана, которую я знала меньше всего из группы, но теперь я знала её ещё и по воспоминаниям Ревика о ней в Южной Америке. Несмотря на содержание некоторых воспоминаний, я не могла заставить себя испытывать к ней антипатию. Ревик помнил её как задумчивую и сострадательную персону, одарённого разведчика с хорошим чувством юмора.

Более того, она была добра к нему в то время, когда он очень в этом нуждался.

Ревик, стоявший рядом, взял меня за руку.

Когда я вскинула бровь, он улыбнулся уголком губ, но лишь крепче сжал мою руку, стиснув пальцы. Я также заметила, каким прищуренным взглядом он окинул меня, наверняка убеждаясь, что на мне достаточно брони и оружия, чтобы удовлетворить его пожелания.

Фигран стоял возле Варлана, слегка пружиня на носочках и широко улыбаясь мне. Восторг на его лице, пожалуй, должен был немного встревожить меня.

Но как и обычно в последние дни, это лишь забавляло меня.

– Ладно, – сказала я. – Первым делом горячая точка. У нас есть карты в режиме реального времени?

Балидор передал мне гарнитуру, и я вставила её в ухо.

Ревик отпустил мою руку ровно настолько, чтобы убрать свои волосы в полухвостик, отчего он снова стал ещё сильнее походить на видящего и выглядел почти диким.

Сделав это, он тут же вставил в ухо протянутую Балидором гарнитуру и бросил на меня косой взгляд, когда я продолжила пялиться на него.

Клянусь, даже его лицо выглядело иначе.

Я всегда считала его красивым, но что-то в его внешности в последние дни откровенно ударяло по мне каждый раз, когда я позволяла себе это заметить. Его хрустальные миндалевидные глаза как будто выделялись сильнее прежнего, даже здесь, в тускло освещённой факелами пещере. Его кожа сделалась более смуглой после полутора дней пути на лодке. Отросшие чёрные волосы сильнее подчёркивали скулы, подбородок казался более вытянутым. Его плечи выглядели шире…

«Жена, – Ревик поддел меня локтем, убрав руку от своего уха. – Прекрати. Если только ты не пытаешься отвлечь меня от того, что мы опять находимся в какой-то чёртовой подземной дыре».

Я бросила на него бесстрастный взгляд. «Естественно, именно это и было моим намерением».

Он фыркнул. «Восхитительно. Теперь у меня стояк. Очень помогает от клаустрофобии. Не очень поможет в перестрелке…»

– Дети, вы закончили? – сухо поинтересовался Балидор.

Он передал мне компьютер-наладонник, который я быстро зафиксировала на запястье.

– У нас есть небольшой доступ к спутникам, – добавил он. – Данте думает, что она смогла настроить его на обход местных сканирований, но я предлагаю использовать это только в чрезвычайной ситуации. Нам стоит сначала попробовать найти дверь самим. Данте сказала, нам стоит быть готовыми к тому, что охрана в какой-то момент всё равно засечёт наше местоположение… но не стоит упрощать им задачу.

Я кивнула, соглашаясь.

Я бросила на Ревика мрачный взгляд, и он ответил тем же, включая свой компьютер-наладонник после того, как закрепил его на руке.

Мы с самого начала знали, что это может перерасти в телекинетическое сражение.

Ревик нажал несколько кнопок на ровном экране, и над его запястьем поднялась и развернулась трёхмерная проекция с сине-зелёной сеткой карты, где красным показывались все наши люди, стоящие возле визуальной репрезентации подземной реки.

Более яркая бело-золотая метка светилась на карте примерно там, где, по словам Балидора, находилась горячая точка. Прямо за ней, примерно на высоте двадцати этажей, если верить трёхмерной графической проекции Ревика, я увидела изображение Ватиканской стены. Даже стена, похоже, уходила глубоко в землю.

Здесь мы находились как минимум на три этажа ниже обычных ватиканских катакомб и нижней границы той стены.

Горячая точка, похоже, располагалась как минимум на пятнадцать этажей ниже, чем мы. То есть, примерно на двадцать три этажа ниже уровня места, где находился Святой Престол. Хотя я уже догадывалась об этом, я нахмурилась, заметив, что водные каналы не смогут подвести нас ближе. Золотистое свечение располагалось перпендикулярно к ним всем.

Я нахмурилась, глянув на Ревика, губы которого изогнулись в невесёлой улыбке.

«Очаровательно», – послала я.

Он склонил голову набок, пожимая плечом в манере видящих.

– Видимо, пойдём пешком, – сказал он с полуулыбкой. – Значит, коридор Б.

Не сказав больше ни слова, Ревик отключил карту и повернулся, направившись по каменной дорожке, которая уходила в покатый туннель.

Выдохнув, я стиснула кобуру одной рукой и последовала за ним.

Варлан и Стэнли шагали за нами, и шаги их ботинок эхом отражались от мокрого камня. Они зажгли два органических yisso-факела и держали в руках, пока те шипели и плевались зелёным пламенем, отбрасывая на стены странные тени.

Я подавила очередную дрожь дурного предчувствия, невольно хмуро косясь на Фиграна. На мгновение я испытала искушение задать ему вопрос.

Из всех здесь Фигран мог знать, на что я реагирую.

Но опять-таки, зная Фиграна, наверняка это и было причиной, почему его лицо озарялось ослепительной улыбкой.

Слегка поморщившись, я крепче стиснула пистолет и решила не спрашивать.

Вместо этого я прибавила шагу, чтобы догнать Ревика.

Пещера не особенно беспокоила Ревика, пока мы не прошли почти два часа.

Продвижение было медленным.

Каменная дорожка от подземной реки и доков привела нас в туннель с низкими потолками, который пересекался множеством подземных каналов. Некоторые из них были настолько глубокими, что нам приходилось перебираться через них с помощью верёвок. Один такой поток спадал с обрыва вверху и потому напоминал скорее подземный водопад.

Переход через него подразумевал опасное балансирование на мокрых замшелых камнях, пока двое наших людей держали верёвки, находясь на противоположных сторонах. Обычно это были Балидор и Холо, которые в нашей группе являлись лучшими скалолазами, и у них имелись верёвки и топорики с органическими крючками.

Однако не везде были подземные водопады, крутые утёсы и пещерные реки.

Некоторые участки состояли из чёрной, дурно пахнущей и засасывающей грязи.

Кое-где её глубина составляла почти тридцать сантиметров, и приходилось прикладывать огромное количество усилий, чтобы идти по ней дольше нескольких минут. В итоге мы делали паузы для отдыха, выглядя весьма комично и сбиваясь в кучки у стен, пока наши армейские ботинки увязали в грязи.

Мы также натыкались на несколько сегментов, заполненных глубокой стоячей водой.

Один из них по факту являлся подземным озером, которое воняло ещё хуже грязи.

Мне, Касс и Далай, которая была относительно невысокой по меркам видящих, пришлось идти по грудь в этой воде и держать оружие над головой, чтобы не намочить.

Другие сегменты нашего пути прерывались обломками обрушившегося каменного потолка, земли и стен, развалившихся наверняка из-за водной эрозии. Нам снова пришлось использовать верёвки, когда мы дошли до узкого выступа, который рушился под нашими ногами, и нам приходилось изо всех сил поддерживать тех, кто падал, с помощью металлических крючков, которые Холо загнал в камень.

Ревик, похоже, справлялся даже лучше, когда нам приходилось решать какие-то проблемы в том или ином сегменте туннеля.

Он справлялся не так хорошо, когда туннель начал сужаться.

Ещё хуже стало, когда этот сузившийся туннель начал крениться вниз под более сильным наклоном.

К тому времени я шла бок о бок с ним, присматривая за его светом.

Я чувствовала, что Ревик пытается скрыть от меня худшие проявления – может, просто чтобы отвлечься, может, чтобы я ненамеренно не умножила проблему своим светом.

Я бы предположила, что он захочет идти позади, не смотреть на этот уходящий всё глубже туннель, но он настоял на том, чтобы быть впереди.

Стискивая один из yisso-факелов, он вёл нашу группу, а я шла рядом с ним, давая ему пространство, но всегда находясь в пределах физической досягаемости.

Варлан шёл в нескольких ярдах позади нас, держа второй факел.

Мы миновали очередной поворот, и я почувствовала, как свет Ревика опять начинает дестабилизироваться.

Потолок как будто опустился ещё на несколько дюймов. Через свет Ревика я ощущала, что наклон туннеля также потихоньку усиливается.

– Сверься с картой, – сказала я, вплетая больше своего света в него.

Он покосился на меня, хмурясь.

– Я в порядке.

Сжимая его руку свободной ладонью, я пожала плечами.

– Ладно. Сама проверю.

Всё ещё прислоняясь к нему на ходу и позволяя своему свету сливаться с ним, я нажала несколько кнопок на наладоннике, не выпуская руки Ревика. Слава богам, наладонник по-прежнему работал, хоть я и стукнула его об утёс, когда оступилась на рушащемся выступе. Когда это случилось, Ревик рванулся вниз, чтобы поймать меня, но это заставило меня лишь сильнее врезаться в край утёса, поскольку он схватил меня за жилет и дёрнул на себя.

Видимо, наладонник был прочным.

Карта развернулась над моим запястьем совсем как раньше.

Повернув её несколько раз с помощью гарнитуры, я увеличила карту и вывела примерные расчёты, выполненные компьютерными системами.

– Если всё верно, нам осталось меньше мили, – сказала я. – Нам стоит искать ОБЭ, – я обернулась через плечо на Балидора. – Данте сказала, почему флаер его не заметил? Ты же сказал, что флаер поджарился, так?

Балидор кивнул.

– Я прямо сейчас ищу поле, Высокочтимый Мост. Она смогла дать мне почти точные координаты места, где она потеряла контакт, так что я могу сказать тебе, что нам шагать её почти полмили. Как бы они ни замаскировали поле, едва ли оно будет абсолютно не видно из Барьера, но мы замедлимся, когда окажемся ближе.

Я кивнула, но слегка нахмуренное выражение так и не уходило с моего лица.

Поколебавшись ещё мгновение, я посмотрела на Варлана.

– Присматривай за коридором позади нас, – сказала я ему. – Пусть Балидор сосредоточится на туннеле впереди.

Старший видящий вскинул тёмную бровь и переглянулся с Балидором.

– Ты считаешь, что нас кто-то преследует, Высокочтимая Сестра? – вежливо уточнил Варлан.

– Я не знаю, – я нахмурилась, неосознанно покосившись на Фиграна, затем встретилась взглядом с фиолетовыми глазами Варлана. – Что-то не даёт мне покоя. В данный момент я просто хочу присмотреть за всеми направлениями.

Ревик взглянул на меня вместе с остальными, нахмурившись.

Я видела, что он тоже покосился на Фиграна и поколебался, а затем как будто передумал и не стал ничего говорить. Снова сосредоточившись на туннеле, он повыше поднял yisso-факел, чтобы тот лучше освещал стены туннеля.

– Хотя бы под ногами сухо, – пробормотал он. – Я чувствую запах воды.

Я заметила, что он воспламенил структуры телекинеза. Лёгкие полумесяцы бледно-зелёного света подсвечивали его прозрачные радужки изнутри.

Кивнув в ответ на его слова, я глянула на стены, где вода и грязь стекали поверх ила. Эта вода скрывалась в дырках между камнями внизу, отчего я задавалась вопросом, что же находится под нами.

Есть и преимущества – от этого пол туннеля оставался по большей части сухим.

Когда мы продолжили идти, я почувствовала, что дыхание Ревика становится более тяжёлым. Я держала свой свет переплетённым с ним, но понимала, что ощущение смыкающихся стен усиливается, хоть мой свет и компенсировал это.

Мы прошли ещё минут двадцать, а потом я увидела это.

Я снова стиснула руку Ревика.

– Стой, – сказала я.

Он тут же подчинился.

– Не делай больше ни шага, – предостерегла я.

Всё его тело напряглось, но он не пошевелился, даже не взглянул на меня.

Глядя на искажённые фрагменты металла, раскиданные по полу туннеля, я просканировала пространство, чувствуя, как в кровь выбрасывается адреналин. Я посмотрела на Балидора.

– Флаер Данте, – сказала я.

Балидор подошёл, встав рядом со мной и Ревиком. Когда он как будто захотел пройти мимо нас и направиться к ближайшим обломкам сломанного флаера, я подняла руку, останавливая его.

– Не надо, – предостерегла я. – Я хочу точно знать, где находится это поле, и только потом можно будет сойти с места, бл*дь.

Балидор бросил на меня озадаченный взгляд.

Затем, как будто увидев что-то в моих глазах или почувствовав что-то в моём свете, он кивнул.

Присев на корточки, он осмотрел куски флаера с того места, где все мы выстроились в линию. Касс, Варлан и Холо тоже подошли ближе, но не пытались пройти мимо нас и даже старались не прижиматься ко мне, Балидору и Ревику. Вместо этого они держались позади, глядя на куски изломанного флаера, освещённого факелом, который держал Ревик.

– Отдай факел Холо, – сказала я ему.

Ревик покосился на меня, нахмурившись.

Затем, похоже, догадавшись, зачем я хотела освободить ему руки, он один раз кивнул и передал факел другому видящему, стоявшему позади от него, правее.

– Я не чувствую поле, – сказал Балидор, оставаясь на корточках. – И мы всё ещё далеки от места, которое назвала мне Данте, – он поднял взгляд, посмотрев мне в глаза. – Я понимаю, почему поле тебя беспокоит. Но я не понимаю. Ты сейчас чувствуешь нечто конкретное, Высокочтимая Сестра?

– Нет, – прямо ответила я.

Я не вдавалась в детали и продолжала попытки просканировать окружающее пространство лишь верхними структурами своего света. Я силилась увидеть нижние уровни через свет Ревика, но и он, похоже, в данный момент полагался в основном на свои верхние структуры.

Я чувствовала, как часть его ищет здесь Менлима, какой-то признак или запах тех более высоких частот Дренгов.

– Я не понимаю, – сказала я мгновение спустя, всё ещё обращаясь главным образом к Балидору. – Как обломки попали сюда, если флаер подлетел ближе к горячей точке? Могло ли ОБЭ поле выбросить обломки сюда?

Балидор посмотрел на меня, помрачнев.

– Аж на четверть мили? – сказал он.

– То есть, это невозможно? – уточнила я.

Он нахмурился, снова посмотрев на сломанный флаер.

– Не знаю. Данте утратила контакт с ним намного ближе к горячей точке. Возможно, обломки отбросило назад… – он неопределенно указал рукой вперёд, по-прежнему оставаясь за линией, которую я обозначила. – …Но туннель изгибается. Это кажется мне маловероятным без какого-либо вмешательства. Разве что кто-то или что-то перенесло обломки сюда.

– Это твоя лучшая гипотеза? – спросила я. – Тебе кажется логичным, что кто-то или кто-то мог перенести обломки? Или же более вероятно, что координаты Данте ошибочны?

Он нахмурился, не отвечая мне и продолжая сканировать туннель.

Я понимала, что его что-то беспокоит, ещё до того, как он прищелкнул себе под нос.

– Я не знаю, могу ли дать тебе лучшую гипотезу без дополнительной информации, Высокочтимый Мост, – сказал Балидор. – Что-то тут не так.

Я была согласна. Однако не потрудилась озвучивать это во второй раз.

Ревик нахмурился, переводя взгляд между нами.

– Мы пойдём вперёд? – спросил он. – Или по-прежнему ждём?

Мы с Балидором переглянулись.

Прикусив губу, я посмотрела на Ревика.

– Думаю, нам нужно двигаться вперёд. Но, пожалуй, стоит полагать, что мы вот-вот войдём во что-то.

Ревик один раз кивнул.

– Достать оружие, – он посмотрел на остальных. – Мы все нервничаем. Это означает, что мы наверняка ощущаем нечто реальное. Не дёргайтесь настолько, чтобы пристрелить меня в спину, но будьте готовы. И снимите оружие с предохранителя.

Я кивнула, соглашаясь с ним, достала свой пистолет и дважды щёлкнула курком, чтобы снять с предохранителя, затем снова положила палец вдоль ствола. Выставив пистолет перед собой, я глянула на Ревика и подождала, пока он закончит осматривать нашу команду и посмотрит обратно в туннель.

Затем мы вместе пересекли ту невидимую линию, которую я практически нарисовала на каменном полу.

Как только мы это сделали, я ощутила, как по шее пробежали мурашки.

Двигаясь более осторожно, тихой военной походкой, Ревик продолжал вести группу через следующий сегмент туннеля, смотря вперёд и держа Глок-17 вместо факела. Холо и Варлан позади нас освещали туннель факелами и свободными руками держали пистолеты вдоль боков.

Но моё внимание оставалось сосредоточенным в основном на Ревике.

По его глазам я понимала, что он, как и Балидор, сканирует, но тот резкий страх в его свете превратился в полноценную агрессию.

Его радужки также светились более резким оттенком зелёного.

Направив больше света в свои телекинетические структуры, я подстроила свой темп под него, идя на полшага позади него и вторя его армейской манере двигаться. Я двумя руками держала поднятый пистолет, дуло которого было наведено на каменный туннель.

Я впервые заметила то, о чём Ревик говорил ранее.

Я снова улавливала запах воды, и не только от тонкого её слоя, стекавшего по каменным стенам и оставлявшего за собой след оранжевого и коричневого ила.

Впереди было больше воды… намного больше. Я полагала, что это очередная подземная река или водопад, но я ничего не слышала, так что, наверное, это просто ещё один затопленный сегмент туннеля.

Я невольно поморщилась при мысли о том, чтобы опять метров сто идти вброд, когда вонючая вода доходит до груди.

Мы миновали последние обломки разбитого флаера, когда я это почувствовала.

Лёгкий, едва уловимый ветерок.

Он был невесомым, таким невесомым, что я бы и не почувствовала, если бы не напрягла каждую унцию своего существа, ища, что не так, что дрожало в верхних участках моего света. Это было едва осязаемое, слабейшее движение воздуха по тем участкам моей кожи, которые не скрывались под бронированной одеждой или длинными волосами.

Как только я это ощутила, страх, от которого шли мурашки, резко усилился.

Всё моё тело затопилось светом.

– Ревик! – выкрикнула я.

– Знаю!

Он уже активировал телекинез.

Я чувствовала, как он ищет способ прекратить это, как-то подорвать источник энергии, какой-то элемент механизма, питавший то, что надвигалось на нас.

Я в панике посмотрела на остальных.

Мы погибнем через несколько секунд, если он не найдёт это.

Я даже не могла сказать остальным упасть на пол.

Если повалиться на пол, это ничему не поможет.

Теперь это было уже ближе.