Текст книги "Ремесло древней Руси"
Автор книги: Борис Рыбаков
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 43 страниц)
Княжеские и боярские круги, имевшие, как мы видели, в изобилии золотую и серебряную посуду, относились с некоторым пренебрежением к посуде глиняной. Эпитет «скудельный» становится синонимом «бедного», «убогого». Но все же глиняная «скудельная» посуда в огромном количестве бытовала и на княжеских дворах и, тем более, на дворах горожан.
Изделия городских гончаров отличались от деревенских большей тщательностью отделки, большим разнообразием форм. По сравнению с деревней, гончарное дело в русских городах сделало значительные успехи. Целые кварталы крупных городов получили название по гончарам. «Гончарский конец» Новгорода убедительно свидетельствует в пользу возросшего значения городского гончарного дела[700]700
Название «гончарский [вместо Людин] конец» появляется в источниках в XIV в. Конечно, это не означало, что все население пятой части огромного города занималось изготовлением горшков. Гончары селились, очевидно, на окраине, ближе к глине и воде; на окраину их отодвигали и требования пожарной безопасности, так как их производство, так же как и кузнечное дело, было связано со специальными горнами.
[Закрыть].
Ранний русский город IX–X вв. был местом первого применения гончарного круга. Отсюда, из городских мастерских на княжеских и боярских дворах новая техника начала распространяться вширь, проникая в деревню. Городская посуда Смоленска и Чернигова уже в X в. далеко опередила по своему качеству деревенскую.
Городские гончары значительно лучше готовили глиняное тесто, не применяя грубых примесей вроде дресвы. Существенно отличалась и формовка сосудов. Хотя в городе также применялась предварительная ленточная заготовка, но формовка на кругу производилась тщательнее и стенки сосудов были значительно тоньше. Если для деревенской посуды XII–XIII вв. толщина черепка в-изломе колеблется в пределах 7-10 мм, то для городской мы имеем 3–6 мм.
Гончары применяли ряд сложных орнаментальных приемов, пользуясь при этом специальными штампами. В Гнездове, например, применялся ромбический штамп с решетчатыми узорами, который изготовлялся из деревянной палочки с ромбическим сечением, нарезанной решеткой по торцу[701]701
В.И. Сизов. Курганы Смоленской губ., вып. I, табл. X, рис. 9.
[Закрыть]. Иногда встречается гребенчатый чекан или орнаментация трубчатой костью[702]702
Б.И. и В.И. Ханенко. Древности Приднепровья, вып. V, табл. XL, рис. 1376.
[Закрыть].
В Старой Рязани гончарами употреблялся наиболее сложный вид орнаментации – при помощи зубчатого колеса. Но самым существенным отличием городского гончарного дела от деревенского была система обжига посуды. В этом отношении городские «керамельники» значительно обогнали своих сельских собратьев. В городе керамика обжигалась не в домашних печах, а в специальных горнах. Горновой обжиг городской посуды определяется по хорошей прокаленности черепка, имеющего в изломе сплошной желтый или ярко-красный цвет без полос непрокаленного глиняного теста, и по звонкости посуды.
В настоящее время известны горны из раскопок в Киеве, Вышгороде, Донце, Вщиже, Старой Рязани, Белгороде и Райковецком городище.
Все исследованные горны относятся к позднему времени, к XII–XIII вв., а два датируются даже годами непосредственного нападения татар (Вщиж – 1238 г. и Белгород – 1240 г.). Вопрос о времени появления горнового обжига в силу этого остается открытым. Местная выработка кирпича в русских горнах с конца X в. косвенно может указывать на появление горнов в этот период (конец X начало XI вв.), но археологических памятников этой ранней эпохи нет.
Вторым косвенным доказательством существования горнов в более раннее время является бесспорное наличие в Приднепровье в XI в. местной выработки амфор, требовавших очень высокой температуры для получения ярко-красного обжига толстых стенок.
Гончарные горны были различной конструкции (рис. 92). Наиболее простая обнаружена при моих раскопках во Вщиже в 1940 г. Горн находился на краю города, близ вала, у реки (но внутри городских стен)[703]703
Обнаружен он был по указанию местного жителя Ионова, ставившего в 1918 г. здесь свои овин и частично повредившего горн.
[Закрыть]. Он имел два яруса – нижний, топочный, где горели дрова, и верхний – обжигательный, куда закладывалась посуда. Ярусы были разделены горизонтальной перегородкой из хорошо обожженной глины, толщиной от 10 до 14 см. На нижней поверхности перегородки были видны отпечатки выгоревших впоследствии деревянных креплений, каркаса, на которые первоначально накладывалась сырая глина.
Рис. 92. Гончарные горны.
1. А – горн, найденный при раскопках Белгорода; общий вид; Б – продольный разрез (реконструкция); В – вид сверху; Г – поперечный разрез;
2. А – горн Донецкого городища; Б – вид сверху на под горна.
Горн был овальный в плане (180×130 см), внешние стенки сложены из глины (обожженной лишь с внутренней стороны) и с внешней стороны присыпаны мощным слоем песка. Это делалось для уменьшения теплопроводности стенок и для сохранения жара внутри горна. Перегородка между ярусами (современное название – «черень», украинское – «черiнь»)[704]704
Слово, вероятно, родственное словам: «черен», «црън» – противень для выпарки соли. У Даля значение слова «черень» в смысле глиняного основания горна не отмечено.
[Закрыть] находилась от пола топки («кабицы») на высоте 35 см. По окружности череня шли 12 сквозных отверстий (прогары, продухи), посредством которых жар проникал в обжигательную камеру. Температура внутри горна, очевидно, превышала 1200°, так как вся нижняя поверхность череня и продухи были покрыты толстой коркой зеленой стекловидной массы, образовавшейся от плавления глины. Покрытие горна не прослежено. Вщижский горн интересен тем, что он погиб вместе с обжигавшейся посудой, расчистка которой позволила установить важные детали обжигательного процесса.
Горн, аналогичный вщижскому, раскопан в Райковецком городище (рис. 93). В плане он крытый и имеет только 5 прогаров большого диаметра.
Рис. 93. Под и продухи райковецкого горна.
В Донецком городище (остатки русского города Донца, куда прибежал князь Игорь Святославич из половецкого плена) раскопано пять горнов. Четыре из них очень близки к вщижскому и райковецкому, но отличаются существенной конструктивной деталью: топочное помещение разделено вдоль глиняной подпорной стенкой, на которой лежит центральная часть череня[705]705
Олександр Федоровський. Археологiчнi розкопи в околицях Харкова. – «Хронiка археологiï та мистецтва», ч. I, Киïв, 1930, стр. 6–7, рис. 3. – Фотографии и чертежи горнов Донецкого и Райковецкого городищ были любезно предоставлены мне Институтом археологии Академии Наук УССР.
[Закрыть].
Форма череня, как и в Райковецком городище, круглая, с 8 прогарами диаметром около 15 см (рис. 94). Аналогичный горн овальной формы был найден в окрестностях Саркела[706]706
М.И. Артамонов. Средневековые поселения на Нижнем Дону, стр. 73.
[Закрыть]. Такая форма горна почти полностью сохранилась на Украине до сих пор (рис. 95). Описание горна гончаров Подолии как бы восстанавливает перед нами горн из Донца. Подольский горн состоит из двух расположенных рядом ям; из них одна, называемая «кабица», перегорожена посредине «козлом» из глины шириной в 40 см. Поверх козла идет овальный «черiнь» (бо́льшая ось его, как и во Вщиже – 180 см) с большим количеством прогаров. Рядом с горном находится «пригребица» – крытый ход к топке. Войти в пригребицу можно спустившись по ступенькам.
Рис. 94. Остатки гончарного горна из Донецкого городища.
Рис. 95. Современные гончарные горны Украины (наружный вид).
Горн покрыт сферическим глиняным сводом, имеющим широкое жерло для загрузки посудой. Жерло находится на противоположной: стороне от устья топки; после загрузки горна отверстие замазывалось глиной, чтобы жар не уходил из горна[707]707
Ю. Самарин. Подольские гончары. М., 1929. Чертеж горна, табл. IV. – Внешний вид горнов этого типа хорошо виден на фотографии, опубликованной в сб. «Кустарная промышленность России», М., 1899. В раскопках горнов этого типа покрытие ни разу не было встречено; поэтому этнографические данные особенно ценны.
[Закрыть].
Высота обжигательной камеры около 180 см. Особенно интересно отметить, что данный тип горна, как выясняется по раскопкам в Донце и Саркеле, восходит к римскому времени.
Римский гончарный горн, найденный в Гейдельберге, отличается от донецкого горна XII в. и от подольского только несколько бо́льшим размером, а все детали конструкции полностью совпадают[708]708
В.Ф. Гайдукевич. Античные керамические и обжигательные печи, М., 1934, рис. 55, стр. 107.
[Закрыть].
Топочная камера овальной формы разделена вдоль глиняным «козлом». Выше идет круглый черень с двумя десятками прогаров. Обжигательная камера покрыта круглым сводом.
Горны очень близкой конструкции бытовали в эллинистическое время и в Причерноморье. В.А. Городцовым в Елизаветинском городище на Кубани раскопано четыре горна круглой формы с прогарами. Отличие состоит лишь в том, что черень подпирается не одним, а двумя козлами, идущими от устья печи параллельно[709]709
В.А. Городцов. Елизаветинское городище и сопровождающие его могильники. «Сов. археол.», 1936, № 1, рис. 1. – Раскопана целая усадьба ремесленника-гончара, а в прилегающих могильниках есть погребения гончаров.
[Закрыть].
Вполне вероятно, что совпадение южнорусских горнов XI–XII вв. с римскими представляет собой результат не конвергенции, а генетической связи. Хранителями античных традиций были, как: и в других случаях, города Босфора и Приазовья[710]710
Херсонесские горны XI–XII вв., исследованные А.Л. Якобсоном существенно отличаются от всех известных южнорусских систем. – А.Л. Якобсон. Гончарные печи средневекового Херсонеса. КСИИМК, М.-Л., 1941, вып. X.
[Закрыть].
Связь русского гончарного дела с северо-восточным Причерноморьем обнаруживается и при рассмотрении других конструкций русских средневековых горнов.
Пятый горн Донецкого городища существенно отличался от обычного типа. Ввиду отсутствия в моем распоряжении чертежей и фотографий этого горна приведу полностью его описание: «Горн имеет немало конструктивных особенностей. Здесь горячий воздух проходил через кольцевой канал, заложенный в самом поду, а от него расходилась сеть косых тонких каналов, которые пронизывали под»[711]711
О. Федоровський. Ук. соч., стр. 6–7.
[Закрыть].
Из описания неясно, имели ли эти косые канальцы выход наверх или они пронизывали толщу пода (череня) только в горизонтальном направлении. Кольцевой канал, заложенный в основании пода, прослежен в одном горне в том же Елизаветинском городище[712]712
В.А. Городцов. Ук. соч., рис. 3.
[Закрыть].
Детали устройства центральной части горна не прослежены; возможно, что и здесь были какие-нибудь «косые каналы». Печь с кольцевым каналом и радиально расположенными канальцами, с подпорным столбом в центре, была обнаружена при раскопках в Фанагории. Дата ее – вторая половина IV в. н. э.[713]713
В.Ф. Гайдукевич. Ук. соч., рис. 39, стр. 85.
[Закрыть].
Наличие однотипных горнов оригинальной конструкции на двух концах донецко-азовского пути (Донец – Тмутаракань) не лишено интереса, хотя время этих горнов и различно.
Четвертый тип горна дает нам Старая Рязань. Опять из-за отсутствия чертежей вынужден дать цитату из раскопочного отчета (с переводом старых русских мер в метрические): «В третьей траншее на глубине 70 см обнаружилась круглая площадка (135 см в диаметре) из небольших кирпичей; площадка имела форму полого купола с подъемом не более 7 см. Размер красных кирпичей был очень небольшой – длина 10 см, ширина 9 см и толщина 5,5 см. Площадка была тщательно сложена правильными концентрическими рядами. Во внешнем ряду сохранились не все кирпичи, ближе к центру было полных четыре ряда кирпичей, поставленных на ребро. Еще ближе к центру ряды были обиты, и на кирпичах сохранились следы сильного огня; от жара кирпичи порастрескались и приняли вид современного железняка. В хорошо сохранившихся рядах между кирпичами видна заливка одинакового цвета с кирпичами. Так что, вероятно, площадка была выложена из сырых кирпичей и залита глиной и затем от действия огня кирпичи были более или менее обожжены. Средние ряды кирпичей были отлично обожжены и в изломе представляли одинаково красную массу, тогда как кирпичи наружных рядов были обожжены только поверхностно, внутри же сохранялась серовато-зеленая плотная глина… Под кирпичами оказалась прослойка темно-серой золы около 4 см толщиной. Еще ниже лежали обломки известнякового плитняка, под которым находился материк»[714]714
А.И. Черепнин. Старорязанское городище. – «Труды Рязанской ученой архивной комиссии», т. XVIII, вып. I. Рязань, 1903, стр. 156–157.
[Закрыть].
Находка здесь же обжигательных подставок и сильно прокаленной посуды убеждает в том, что раскопками Черепнина и Крейтона был обнаружен гончарный горн, точнее его под. Топочная камера в данном случае была расположена, очевидно, не внизу, а где-то сбоку. Тонкую прослойку золы под кирпичами следует рассматривать как теплоизоляцию. Античные обжигательные печи были также сложены из сырцового кирпича[715]715
В.Ф. Гайдукевич. Античные керамические и обжигательные печи, М., 1934.
[Закрыть].
Старорязанский горн своей прочной кирпичной кладкой выгодно отличается от глинобитных горнов Вщижа, Донца и Райгорода. Самым интересным в конструктивном отношении является гончарный горн, раскопанный В.В. Хвойко в Белгороде под Киевом[716]716
В.В. Хвойко. Древние обитатели Среднего Приднепровья и их культура в доисторические времена, Киев, 1913; Н.Д. Полонская. Археологические раскопки В.В. Хвойко в 1901–1910 гг. в мест. Белгородке. – «Труды Московского Предварительного комит. по устройству XV Археол. съезда», М., 1911, т. I; А.В. Филиппов. Древнерусские изразцы, вып. I, М., 1938, стр. 15.
[Закрыть].
Горн был расположен у ворот Белгородского детинца с внешней стороны крепостных стен. Горн, вместе с обжигавшейся в нем посудой, был вскрыт археологом в том виде, в каком за семь веков до этого он был брошен своим владельцем по причине какой-то катастрофы, постигшей город в XIII в. (нашествие Батыя?). Белгородский горн – единственный из всех известных науке сохранил полностью наиболее хрупкую верхнюю часть покрытия. Но белгородский гончар XIII в. не успел вынуть обожженные им горшки, и горн оставался замазанным почти семьсот лет.
По поводу белгородского горна крупный знаток русской керамики А.В. Филиппов писал, что «…обжигательная печь горизонтального типа с обратным пламенем отличается оригинальностью конструкции и интересна в технологическом и теплотехническом отношениях…» Ее «можно рассматривать как продукт развития античной технологии»[717]717
А.В. Филиппов. Ук. соч., стр. 12.
[Закрыть]. И, действительно, белгородский горн по своей конструкции чрезвычайно близок к большой керамической печи, раскопанной в Керчи в 1929 г. и относящейся ко второй половине IV в. н. э.[718]718
В.Ф. Гайдукевич. Ук. соч., стр. 33. – Чертежи печи см. на рис. 9а. Печь горизонтального типа с топкой, расположенной сбоку; в центре – подпорный столб с каналами в нем. Различие опять-таки в размерах.
[Закрыть]
Длина горна – 3 м 25 см, ширина – 2 м, высота сохранившихся стенок – 80 см. В плане горн имел грушевидную форму. В центре его находилось плоское возвышение, повторявшее форму горна и имевшее поперечный дымоходный канал, соединявшийся с вертикальными отверстиями в середине выступа.
Пространство между выступом и стенками горна было заполнено обжигавшимися сосудами в количестве около 15 штук. В узкой части горна было устье топки. Горн, у которого перед началом обжига верх был уже разобран, заполняли высушенными горшками (заднюю часть горна). Затем замазывали глиной верх, клали в переднюю часть дрова, зажигали их, замазывали устье глиной и обжиг начинался. Система дымоходов была устроена так, что жар из передней части шел, огибая выступ и прогревая все горшки, после чего он попадал в поперечный канал, откуда был доступ к выходу вверх (см. чертеж). По окончании обжига разламывали глиняную обмазку верха и извлекали обожженные горшки.
В итоге намечается следующий список типов гончарных горнов:
1) Вщижский – двухъярусный без «козла» (встречен и в Райковецком городище);
2) Донецкий I – двухъярусный с «козлом» посредине топочного яруса (в Донецком городище – 4 горна, в Левобережном Цымлянском – 1);
3) Донецкий II – двухъярусный с кольцевым каналом;
4) Рязанский – одноярусный горизонтальный с кирпичным подом; конструкция прослежена недостаточно;
5) Белгородский – горизонтальный одноярусный с обратным пламенем, со сложной системой жаропроводов.
В этом списке горны расположены по восходящей степени их технического совершенства. Все пять типов можно объединить в две системы – «двухъярусную с прямым пламенем» и «горизонтальную с обратным» (более совершенную). По своему происхождению первую систему, распространенную в небольших русских городах можно связывать с устройством римских провинциальных горнов (гейдельбергского типа, а донецкий вариант – с фанагорийскими), а вторую, встреченную в более крупных городах, следует сближать с керченскими позднеримскими печами.
Обязательное применение горнов городскими мастерами повело к образованию термина «гърнъчаръ» гончар.
Способ загрузки горна удалось проследить только во Вщиже, несмотря на плохую сохранность горна[719]719
В Белгороде из горна было извлечено 15 сосудов, залегавших как будто в задней, глубинной части печи. Едва ли эти 15 сосудов полностью занимали весь горн. Можно предположить, что часть горна около устья могла подвергнуться частичному расхищению еще в древности. Поэтому и сохранились лишь те сосуды, которые лежали за центральным подпорным столбом и были недоступны.
[Закрыть].
Вщижский горн был раздавлен в тот момент, когда обжиг посуды подходил уже к концу, но еще не был завершен[720]720
Разгром Вщижа, во время которого погибло и население (частично пытавшееся спастись в церкви) и множество ценностей, оказавшихся погребенными под слоем пожарища, я связываю с первым походом Батыя. От Селигера, по данным Рашид-ад-дина, «тьмы шли облавой», т. е. обычным для татар способом – двумя путями с местом встречи в заранее назначенном пункте. Сам Батый шел, как известно, на Козельск, двигаясь, по всей вероятности, по восточному краю Брынских лесов. Рашид-ад дин, рассказывая о длительной осаде Козельска, говорил, что город был взят только тогда, когда через 2 месяца подошли войска Кидана и Буры. (И. Березин. Известия о походе Батыя на Русь). Каким путем они шли от Селигера на Козельск? Житие Меркурия Смоленского указывает один промежуточный пункт между Селигером и Козельском, говоря, что татары прошли в 30 поприщах от Смоленска. Если они были близ Смоленска, то дальнейший их путь мог идти только по западной опушке непроходимых для конницы Брынских лесов, т. е. по Десне, через Вщиж, Брянск и далее на Карачев и Козельск. Если эти соображения верны, то вщижский горн получает точную дату – весна 1238 г., а его разрушение очень легко связать с осадой города, так как горн стоял у самой крепостной стены.
[Закрыть]. Большая часть посуды обожжена добела, хорошо звенит, некоторые сосуды не прокалились насквозь и в середине излома дают серую полоску. Один большой горшок растрескался и покоробился еще в процессе обжига – у него разорвало венчик. Всего в горне оказалось 25 горшков, формованных на ручном гончарном кругу (закраины дна и подсыпка песка), с тонкими стенками и линейным орнаментом на плечиках. На тулове сосудов совершенно ясно выступают следы ленточной техники. Горшки сводятся к двум размерам: одни – маленькие, 18–20 см высоты, другие – большие, 30–35 см высоты. Различий в форме нет. Горшки имеют на дне клейма двух рисунков; в одном случае – три концентрических ромба, с точкой посредине (рис. 96), в другом – два концентрических круга, соединенных радиальными линиями. Обе группы занимали в горне обособленные места. Клейм второй группы было всего 5; в этой группе были только малые сосуды[721]721
Ниже, в разделе, посвященном организации городского ремесла, мне придется вернуться к этим двум группам клейм в одном горне. По всей вероятности, здесь перед нами – сябринное владение горном, хорошо известное этнографии.
[Закрыть].
Рис. 96. Клеймо горшка из вщижского горна.
При расчистке горна обращало внимание постоянное нахождение днищ одного сосуда в другом, причем все горшки лежали днищами вверх. При склейке сосудов оказалось, что диаметры венчиков не позволяли ставить один горшок внутрь другого. Остается предположить, что горшки при обжиге ставились вверх дном и один на другой. Только при такой расстановке в два яруса и могли разместиться 25 горшков на площади горна. Нижний ряд горшков ставился не непосредственно на черень, а на специальные глиняные подставки, имевшие вид плоских палочек с загнутыми концами. Для каждого горшка требовалось не менее трех таких подставок. Верхний ряд надевался на нижний, вероятно, также с какими-нибудь прокладками, но проследить это при раскопках не удалось[722]722
Обжиг сосудов горлом вниз, а дном вверх практиковался и римскими гончарами. – В.Ф. Гайдукевич. Ук. соч., стр. 83.
[Закрыть]. Ассортимент городских гончарных изделий был несравненно богаче, чем деревенских. Особенным разнообразием форм отличается керамика городов Среднего Приднепровья (рис. 97).
Рис. 97. Типы гончарных изделий XI–XIII вв.
Мы встречаем здесь:
1. Горшки обычные (разных размеров)
2. Горшки с ушком
3. Горшки и миски со специальными плотными крышками
4. Крынки (КРИНЪ)
5. Кувшины широкогорлые с одной или двумя ручками (КНЕЯ, КОМЪРОГЪ, ВРЪЧЬ)
6. Глиняные жбаны Ч(ЬБАНЪ)
7. Миски («МИСА», «ПЛОСКЫ»)
8. Миски с ручкой
9. Блюда «опаница»
10. Ковши (ЧЬРПАЛО), очень близкие к скифским.
11. Глиняные дорожные фонари оригинальной конструкции в виде кувшина с ручкой и глухим верхом; сбоку два отверстия: одно для свечи, другое для тяги.
12. Светильники с двумя ярусами плоских чаш (этот тип сохранился на Украине и поныне под названием «каганец»).
13. Глиняные рукомои-акваманилы.
14. Амфоры так называемого «киевского типа», близкие к салтовским и византийским. В Киеве назывались корчагами (КЪРЧАГА).
15. Небольшие сосуды с двумя ушками, подражающие корчагам. К ним применим древний термин – КЪРЧАЖЕЦЪ.
16. Голосники для зданий.
Особым разделом керамического искусства было производство игрушек. В Донецком городище обнаружена мастерская, в которой изготовлялись различные глиняные фигурки (бык, медведь, собака, птица, кошка, человек)[723]723
О. Федоровський. Ук. соч., стр. 7 и 8.
[Закрыть].
Мастерская поливных глиняных игрушек была открыта А.В. Арциховским в Новгороде. Очень интересный набор глиняных фигурок дала территория Киева. В разных местах – ив старом городе и на Подоле – в слоях X–XII вв. найдены различные глиняные фигурки. Среди них можно встретить и птицу, и коня, и кентавра, но наиболее частым было изображение женщины в причудливом головном уборе, в широкой одежде с ребенком на руках[724]724
Б.И. и В.И. Ханенко. Древности Приднепровья, вып. V, табл. XXXVIII; Л.А. Динцес. Русская глиняная игрушка, М., 1936. – Динцес убедительно доказывает связь киевских игрушек с изображениями великой богини, богини-матери скифского мира. Прослеживается даже преемственность одежды и головного убора. К сожалению, в нашем распоряжении нет данных для определения того смысла, который вкладывали в них киевляне X–XII вв. Были ли эти фигурки простыми игрушками или священными изображениями богини? К сожалению, Л.А. Динцес не коснулся этого вопроса. В отношении коньков, птиц, свистулек, сделанных крайне примитивно и прочно, можно допустить, что они были предназначены для игры. Но фигуры матери с ребенком сделаны очень тщательно и в то же время хрупко: колоколовидная юбка, раскрашенная сверху красными полосами, внутри полая. Если такую игрушку дать ребенку, то тонкая глина была бы быстро раздавлена.
Кроме того, обращает на себя внимание тот факт, что у этих фигурок наверху сохранялись ушки для подвешивания, а это уже сближает их с глубокой архаикой трипольской культуры, где фигурки подвешивающихся у входа женщин-богинь были обязательной принадлежностью каждого дома. Кстати и район распространения киевских фигурок целиком умещается в области трипольской культуры (Киев, Канев, Киевщина).
Думаю, что в X–XII вв. население Киева еще настолько прочно было привязано к своей тысячелетней земледельческой религии, к своим Родам и Рожаницам (тщетно бичуемым христианскими проповедниками), что в фигурах женщины с младенцем мы должны видеть именно богиню, ее священное изображение, а не детскую забаву.
В пользу ритуального назначения фигурок женщины можно сослаться на то, что в детских погребениях встречаются самые различные игрушки и свистульки, но женская фигурка не найдена ни разу.
[Закрыть].
Эти фигурки, имевшие, по всей вероятности, в X–XII вв. ритуальное значение богини-покровительницы дома (скифской Табиты), изготовлялись мастерами особенно тщательно. Лепка всего корпуса производилась вручную с заглаживанием поверхности водой, но голова женщины обязательно изготовлялась при помощи специального штампа, аналогичного типосам античных коропластов. На готовых изделиях можно заметить, как отдельно вылепленная головка прикреплялась к туловищу[725]725
Л.А. Динцес. Ук. соч., фронтиспис.
[Закрыть].
В Киеве был найден и самый «типос», сделанный из хорошей белой глины и обожженный. Мастерская, в которой изготовлялись эти фигурки, была расположена на Фроловской горе, в стороне от административного центра города[726]726
В.Е. Козловская. Славянские курганы и городища как исторический источник, Киев, 1914, табл. V, рис. 13.
[Закрыть].
Едва ли применение такого типоса существенно облегчало работу мастера; при той условной и сильно стилизованной манере, в которой исполнялись фигурки, вылепить головку от руки было, может быть, даже проще и скорее, чем оттискивать ее форму и особо прикреплять к туловищу. Возможно, что эта несколько неожиданная техника была вызвана не стремлением к увеличению массовости продукции, а сохранялась в силу традиции с очень раннего времени, когда мастера-борисфениты могли знакомиться с техникой античных коропластов, например, в Ольвии[727]727
«Типос» из Ольвии. Киевские коропласты X–XII вв. были не единственными ремесленниками, готовившими предметы языческого культа – существовала еще категория литейщиков, отливавших языческие амулеты (гребни, ложечки, топорики, коньки), широко расходившиеся по русским деревням в XI–XII вв.
[Закрыть].
Третьей разновидностью гончаров, кроме мастеров посуды и игрушечников, были «плинфоделатели» – кирпичники. Начиная с эпохи Владимира, в русских городах развивается церковное и светское зодчество, требовавшее большого количества кирпича. Источниками знакомства с кирпичной техникой могли быть как византийские города вроде Херсонеса, таки северные хазарские крепости с кирпичными стенами (напр. Саркельское городище). Не исключена возможность влияния и Дунайской Болгарии, где уже в эпоху царя Симеона (конец IX – начало X в.) в Преславе существовало местное изготовление кирпичей болгарами, что доказывается наличием на них болгарских букв[728]728
Миятевъ. Кр. Преславската керамика, София, 1936, стр. 21.
[Закрыть].
Большую роль в развитии кирпичного строительства сыграла христианизация Руси.
Древнейшие русские кирпичи – квадратные, плоские. Ширина кирпича в XI в. – 40–38 см, при толщине 2,5–3 см. Постепенно стороны квадрата уменьшаются, а толщина возрастает. В XII в. встречается кирпич 19×27×4 см (Смоленск, Вщиж). Кирпич назывался греческим термином «плинθа» («плинтъ», «плита»). В источниках упоминается специальная «пещь плинθяна». Оборудование кирпичных мастерских должно было состоять из деревянных рам для формовки кирпичей, навеса для просушки и горна для обжига. Сушились кирпичи на открытом воздухе и нередко на широких плоскостях их видны отпечатки козьих копыт, собачьих лап и детских ног. Судя по всему оборудованию, кирпичное дело должно было существовать отдельно от гончарного. На кирпичах очень часты знаки и клейма мастеров[729]729
И.М. Хозеров. Знаки и клейма кирпичей смоленских памятников зодчества древнейшего периода. – «Научные известия Смоленского гос. университета», Смоленск, 1929, т. 1, вып. 3; А.В. Филиппов. Клейма древнерусских кирпичей. – Академия Архитектуры СССР. Сообщения лаборатории керамической установки, М., 1940, вып. 1.
[Закрыть].
Технологическая сторона изготовления кирпичей изучена Швецовым[730]730
Б. Швецов. Строительный кирпич XII века. – «Труды института строительных материалов минерального происхождения и стекла», М., 1930, вып. 32.
[Закрыть].
Судя по сохранившимся зданиям, выстроенным целиком из кирпича или с частичным его применением в конструкции, кирпичное производство существовало в следующих городах X–XII вв.:
Киев
Белгород
Вышгород
Васильев
Канев
Остерский Городец
Давидова Боженка
Переяславль Русский
Чернигов
Вщиж
Белая Вежа (Саркел)
Тмутаракань
Овруч
Туров
Владимир Волынский
Луцк
Галич
Городно
Смоленск
Полоцк
Рязань (Старая Рязань)
Коломна
Суздаль
Переяславль Залесский
Новгород Великий
и некот. др.
Большинство городов, знакомых с выделкой кирпича, группируется в Среднем Приднепровье вокруг таких центров, как Киев и Чернигов, где кирпичное строительство велось непрерывно несколько столетий до самого нашествия татар. В других же городах кирпичное дело развивается только с XII в. (преимущественно во второй половине столетия). Во Владимирской земле преобладало строительство из белого камня, чем и объясняется отсутствие во Владимире изготовления обычного кирпича (там делали только поливной облицовочный).
Обследование полуразрушенных кирпичных зданий позволяет поставить вопрос о количестве кирпичных мастеров, работавших над выработкой кирпича для данного здания[731]731
Сохранившиеся здания для этой цели, естественно, непригодны, так как не позволяют произвести всесторонние промеры всех кирпичей.
[Закрыть].
Мною в 1940 г. был произведен обмер всех кирпичей сохранившейся части церкви середины XII в. во Вщиже[732]732
План церкви (неточный) издан А.С. Уваровым. Древний храм на Вщижском городище. (Сб. мелких трудов, М., 1915). Уваров сближает его с Покровом на Нерли.
[Закрыть].
Выяснилось, что, несмотря на однотипность кирпича, встречаются незначительные отклонения как в пропорциях, так и в абсолютных размерах.
Приведу таблицу размеров. Каждый отдельный вариант обозначен особой буквой:
А – 26×18; В – 27×18;
Б – 26×19; Г – 27×19;
Д – 27×20; И – 29×20;
Е – 28×19; К – 29×21;
Ж – 28×20; Л – 30×20;
З – 28×21; М – 30×21.
Кроме того, изготовлялись три типа специальных фигурных кирпичей для оформления пилястр, колонн и портала.
Поскольку кирпич формуется в деревянных формах, различие в размерах (толщина не принималась во внимание) свидетельствует о различных формах. Всего установлено 15 кирпичных форм, каждой форме, по всей вероятности, соответствовал особый мастер-«плинфоделатель».
Если даже допустить, что в сохранившихся частях церкви были представлены все варианты кирпичей и если не считать укладчиков кирпича и особых гончаров, обжигавших его в горне, то все же получается целая артель кирпичных мастеров, занятая изготовлением кирпича для одного здания.
Очень важный материал по организации кирпичного производства с привлечением княжеских, епископских и городских «плинфотворителей» получен мною при раскопках в 1946–1947 гг. в Чернигове Благовещенской церкви 1186 года.
Самым высоким проявлением русского керамического искусства было производство полихромной поливной керамики, создавшее великолепные образцы блестящих и цветистых строительных декоративных плиток (рис. 83), цветных поливных игрушек и красивой муравленой посуды.
Декоративные строительные плитки делались из хорошей, тщательно отмученной беловатой глины. Размеры их небольшие: 8×12, 10×10 при толщине 1,5–2 см. Одна сторона покрыта блестящей эмалевой поливой желтого, синего, зеленого и коричневого цветов.
Поливные плитки употреблялись для вымостки пола и для декорирования стен кирпичных зданий. Обнаружены они в следующих городах: Киеве, Вышгороде, Белгороде, Старой Рязани, Городне, Владимире-на-Клязьме.
Древнейшие образцы найдены в Киеве при раскопках Д.В. Милеева, обнаружившего близ Десятинной церкви остатки светского кирпичного здания, за которым упрочилось название «гридницы Владимира»[733]733
Д.В. Милеев. Отчет о раскопках близ Десятинной церкви. – ОАК за 1908–1910 гг.
[Закрыть].
Обширное здание гридницы было украшено орнаментальным фризом из изразцов с рельефными узорами. Фон был залит глазурью синего цвета, а рельеф покрыт желтой глазурью. Узор изображал княжеский знак Владимира Святославича, чеканившийся им на своих серебряных монетах и на вислых свинцовых печатях[734]734
Кирпичи с цветным княжеским знаком изданы К.В. Болсуновским. – К. Болсуновский. Родовой знак Рюриковичей, великих князей киевских, Киев, 1908. Фото на обл.
[Закрыть]. Этот фриз из поливных изразцов является древнейшим памятником киевской поливной керамики. Монохромные изразцы известны из Старой Рязани и Успенского собора во Владимире-на-Клязьме.
В упоминавшемся выше старорязанском горне с кирпичным подом обжигались на специальных трехлапых подставках поливные керамические плитки[735]735
А.А. Мансуров. Древнерусские жилища, стр. 64. – Поливные плитки из Успенского собора во Владимире хранится в ГИМ.
[Закрыть]. Тем самым определяется местное производство облицовочных поливных плиток. Плитки применялись для настила пола, а также и для облицовки стен.
Одним из самых ярких примеров керамической орнаментики зданий является Коложская церковь начала XIII в. в Городно, где изразцами выложены стены на высоту нескольких метров[736]736
М. Шчакацiхiн. Нарысы з гiсторыi Белорускаго мастацтва, Менск, 1928, рис. 24.
[Закрыть].
Самая сложная техника орнаментации плиток прослеживается по белгородским образцам. В Белгороде В.В. Хвойко были раскопаны остатки здания, являвшегося, по всей вероятности, дворцом эпохи Рюрика Ростиславича конца XII в. и церкви того же времени[737]737
В.В. Хвойко. Ук. соч.; Н.Д. Полонская. Ук. соч. – К сожалению, чертежи раскопок не изданы, табл. II–V.
[Закрыть].
Рис. 98. Керамические плитки XII в. с эмалевым узором (Белгород).
Плитки полихромны и украшены узорчатым рисунком разных цветов. Основной фон плиток – красноватый, иногда с зелеными пятнами. Рисунок нанесен белым, желтым, синим, зеленым цветами. Характер узора очень разнообразен: иногда это – волнистые линии, иногда – пересеченная линия двух цветов с пятнами внутри клеток. Встречаются большие желтые круги. Особой изысканности орнамент достигает в изображении ярких стилизованных цветок и гирлянд.
Очень част характерный для киевских изделий узор из рядов цветных линий, элементы которых напоминают математические фигурные скобки. На плитках чередовались ряды желтых, белых и зеленых скобок. Способ нанесения этого узора выясняется из находки в Киеве близ Десятинной церкви (в усадьбе Петровского) своеобразного тигелька-льячки с двумя ячейками для расплавленной эмали и с двумя же отверстиями. В ячейках сохранились следы эмали двух разных цветов. Плитка первоначально покрывалась поливой фонового цвета и обжигалась в печи. Затем в двойном тигельке (рис. 99) плавилась в особой жаровне эмаль двух цветов и, когда она была готова, мастер-керамист выливал ее на плитку, попеременно поворачивая носик таким образом, что выливалась то желтая, то зеленая эмаль, образуя ровные параллельные полосы. После того как эмаль была вылита и пока она еще не застыла (плитка для этого должна быть горячей) мастер каким-либо острием разрывал цветные полосы в двух направлениях – то вверх, то вниз. В результате такой обработки горячего эмалевого узора и образовались характерные ряды скобок.
Рис. 99. Двойной тигелек для нанесения эмали.
Способ нанесения эмалевого узора пастилажем свидетельствует об очень высоком уровне керамического искусства. В этом отношении Киевская Русь опередила Западную Европу, где техника пастилажа в то время была еще неизвестна[738]738
А.В. Филиппов. Ук. соч., стр. 12.
[Закрыть].
Кроме нанесения узора двойной льячкой, применялся еще другой способ орнаментации: на горячую плитку, покрытую фоновой поливой, набрасывали мелко толченые зерна смальты, подогревали все это и втирали зерна в плитку, в результате чего получался причудливый рисунок с нежными оттенками красок в тех местах, где мелкие кусочки смальты сплавлялись с эмалью фона. Плитки, орнаментированные этим способом[739]739
Н.Д. Полонская. Ук. соч., табл. III.
[Закрыть], напоминают мрамор и самоцветы, например, яшму.
Сопоставляя качество выполнения отдельных белгородских плиток, можно установить, что на одних эмалевый узор нанесен уверенной рукой опытного мастера, а на других он налит очень неумело, дрожащей линией. Очевидно, среди белгородских керамистов-эмальеров XII в. были не только мастера, но и подмастерья, не достигшие еще совершенства первых.
Боковой отраслью производства строительных облицовочных плиток было изготовление терракотовых яиц-писанок, покрытых совершенно таким же поливным узором из желтых фигурных скобок (рис. 100). Писанки, внутри полые, почти всегда заключают какой-либо шарик, производящий стук при встряхивании. Местом их изготовления нужно считать или Киев, где найдены инструменты для их изготовления, или Белгород, где имеются плитки с аналогичной техникой орнаментации[740]740
Можно допустить, что и белгородские плитки могли быть изготовлены в Киеве и доставлены «на колах» за 18 км в Белгород.
[Закрыть].
Рис. 100. Поливное глиняное яйцо.
Эти изящные и портативные изделия пользовались широким сбытом в городах и деревнях древней Руси. Они встречены в Киеве, Каневе, Белгороде, в Новгороде Великом, Старой Рязани, есть они и в радимичских курганах[741]741
Б.А. Рыбакоў. Радзiмiчы, стр. 87, табл. II.
[Закрыть] (в Гочеве и во Влазовичах), а также на Черниговщине. Отдельные экземпляры проникли в район Саркела[742]742
М.И. Артамонов. Средневековые поселения на Нижнем Дону, Л., 1935, рис. 7, № 54 и 56.
[Закрыть]. У радимичей они встречаются в детских погребениях. К.В. Болсуновский считает эти писанки предметом, связанным с языческим культом[743]743
К.В. Болсуновский. Писанки как предмет языческого культа, Киев, 1909.
[Закрыть].
Особенно интересно то обстоятельство, что киевские поливные писанки экспортировались в Швецию. Они были найдены на Готланде[744]744
T. Arne. La Suède et l’Orlent, Uppsala, 1914, стр. 216, рис. 329 и 330.
[Закрыть], а также в Сигтуне[745]745
«Acta Archaeologica», 1930, т. I, стр. 107, рис. 9.
[Закрыть].
Последние исследования в Киеве показали, что в бесспорных жилых комплексах XI в. была встречена посуда местных форм с зеленой поливой как с внешней, так и с внутренней стороны[746]746
ГИМ. Раскопки Л.А. Голубевой.
[Закрыть]. Полива применялась и для украшения игрушек. Расцвет поливного мастерства в Киеве в XI–XII вв. был обусловлен высоким развитием эмальерного дела, существовавшего на местной киевской сырьевой базе. Только наличие местного производства эмалевой массы могло позволить гончарам расходовать огромное количество эмали на украшение строительных изразцов и других изделий.
Все сказанное выше о гончарах, мастерах амфор, «плинфоделателях», игрушечниках и мастерах художественной поливной керамики свидетельствует о высоком уровне городского керамического мастерства, с особенной полнотой проявившего себя в Киеве и ближайших к нему приднепровских городах. Разнообразие изделий, знакомство с несколькими системами горнов и особенно знание сложной технологии многоцветной поливы – все это выдвигает киевских «керамельников» на одно из первых мест в рядах европейских ремесленников.
Гончарные клейма.
Древнерусские гончары были единственной категорией ремесленников, широко применявших клеймение изделий. Гончарные клейма являются ценнейшим историческим источником, позволяющим хотя бы отчасти восстановить организацию гончарного ремесла. Рисунки городских клейм обычно разнообразнее, чем деревенских, чаще встречаются сложные и запутанные клейма с большим количеством составных элементов. Самый характер рисунка изысканней и вычурней; изредка можно проследить влияние ювелирной или архитектурной орнаментики на рисунок клейм.
