Текст книги "Ремесло древней Руси"
Автор книги: Борис Рыбаков
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 43 страниц)
Одним из важнейших разделов ювелирной техники древнерусских городов является волочение проволоки. Потребность в проволоке была большая и требовалось ее для различных нужд очень много. Медная, серебряная и золотая проволока шла на различные изделия. Проволока крупного калибра употреблялась на изготовление гривен и браслетов, более тонкая – на височные кольца, цепочки, а тончайшие проволочные нити украшали поверхность различных предметов сложным и изящным узором филиграни.
Было бы очень важно выяснить время перехода от выковки проволоки к ее волочению на специальном стане, так как наличие последнего приспособления может свидетельствовать об обособлении специалистов, занятых по преимуществу этим делом. Но, к сожалению, точных данных о времени возникновения техники тянутой проволоки у нас нет.
Среди городских вещей X в. мы уже встречаемся с разнообразным ассортиментом серебряной проволоки, а в XI в. серебряная и медная проволока в большом количестве имеются и в деревенских курганах. Это дает нам право датировать появление волочения временем не позднее X в.
Волоченая проволока отличается от кованой равномерностью поперечного сечения и наличием продольных бороздок, образующихся от неровностей глазка волочила. Произведенная мною макросъемка трехбусенных височных колец XI в. (из раскопок Уварова) показала наличие бороздок на стержне проволоки и тем самым подтвердила наличие волоченой, тянутой техники[669]669
Съемка производилась на материалах ГИМ.
[Закрыть].
Наиболее трудной задачей было получение проволоки крупного калибра для шейных гривен, которые были очень широко распространенным видом женского и мужского украшения. На гривны шла обычно проволока толщиной в 2–3 миллиметра.
В Киеве была найдена интересная заготовка медного проволочного жгута для гривен. Мастер заранее сделал толстую проволоку, свил ее в жгут, а затем закрутил в несколько рядов. По мере надобности от заготовки отрезался кусок и из него делалась гривна. Найденный жгут рассчитан на 8-10 гривен (рис. 86)[670]670
Коллекция ГИМ; ОАК за 1911 г.
[Закрыть].
Рис. 86. Заготовка гривен (Киев).
Здесь перед нами любопытный пример перехода от работы на заказ к работе на рынок. Мастер тянет проволоку заранее, еще до получения заказа на гривны, готовит сырье для них – жгут. Если бы мастер работал целиком на рынок, он неизбежно разрезывал бы проволоку на одинаковые куски и сделал бы из них гривны, а не стал бы укладывать жгут в спираль. Совершенно очевидно, что мастер сделал заготовку в расчете на будущие заказы и резать проволоку не решался, так как гривны могли быть заказаны разных размеров. Отсюда только один шаг до того, чтобы мастер решился готовить впрок не только проволоку, но и самые гривны; в таком случае его мастерская стала бы одновременно и местом продажи украшений.
Найденный бунт проволоки интересен и с чисто технической стороны. Каждая проволока в сохранившейся части имеет около 4 метров длины. Вытянуть толстую проволоку такой длины руками чрезвычайно трудно. Вероятнее всего, что волочение в данном случае было несколько механизировано. Этнография дает нам такое приспособление для волочения проволоки: волочило укрепляется на одном конце скамьи, а на другом укрепляется деревянный ворот с прилаженным к барабану ремнем, к ремню привязываются клещи.
В начале работы, когда в волочило просовывается заостренный конец стержня, предназначенного для волочения, ремень разматывается на всю длину. Один мастер клещами захватывает конец, а другой в это время вращает ворот; ремень наматывается на барабан и тянет за собой клещи и захваченную клещами проволоку. Вероятно, подобный волочильный стан был у того киевского мастера, который вытянул описанную выше четырехметровую медную проволоку. Тонкую золотую и серебряную проволоку могли тянуть и вручную.
Тонкая проволока служила для выполнения разнообразных филигранных узоров. Филигрань, русская скань (от «скати» – свивать, сучить), представляет собой скрученные проволоки, образующие какой-либо узор. Скань может быть ажурной, когда сами проволочки образуют каркас вещи, но может быть и накладной на пластинке. И в том и в другом случае для скрепления нитей между собой или с пластинкой требуется паянье. Вся работа производится так: сначала скручивается проволока, затем при помощи миниатюрных щипцов сканные нити изгибаются по задуманному рисунку и складываются друг с другом или кладутся на пластинку (в зависимости от характера скани). После этого на пластинку насыпается припой в виде порошка легкоплавкого материала, и пластинка с уложенными на ней сканными нитями ставится на жаровню. Припой расплавляется и соединяет скань с пластинкой. Если работа должна была быть ажурной, то нити собирали на какой-нибудь плитке и присыпали припоем лишь для того, чтобы они скреплялись друг с другом, но не с основой. Ажурная работа труднее, чем напаивание на пластинку, и применялась значительно реже.
Существенным разделом в работе ювелира было приготовление специальных припоев. Современная техника паяния применяет следующие составы припоев, которые, по всей вероятности, применялись и в древности, так как составные части их были известны:
1. Олова – 5 частей
Свинца – 3 части
2. Меди – от 30 до 50 частей
Цинка – от 25 до 46 частей
Серебра – от 4 до 45 частей
(Рецепт для паяния меди)
3. Серебра – 4 части
Красной меди – 1 часть
(Рецепт для паяния серебра)
4. Золота – 10 частей
Серебра – 6 частей
Меди – 4 части
(Рецепт для паяния золота)[671]671
М.А. Соколов. Слесарное дело. Паяние, 1933, стр. 263–268.
[Закрыть]
Плавление металлов начиналось с легкоплавких и производилось в тиглях. Полученный сплав истирали в порошок (напильником) и пользовались им для паяния.
Совершенно не отделима от скани всегда сопутствующая ей техника зерни – напаивание на пластинку мельчайших зерен металла. Зерна золота или серебра заготавливались заранее из мельчайших капель металла, а затем укладывались при помощи маленького пинцета на орнаментированную пластинку. Далее все следовало так же, как и со сканью: посыпали припоем и ставили на жаровню. Возможно, что при этой работе применяли медные паяльники, раскаленные в той же жаровне. Паяльниками подправляли те места, где припой плохо охватил зернь или нить.
Для приготовления зерни современными ювелирами практиковался следующий простой прием: расплавленный металл (золото или серебро) льют в резервуар с водой через мокрую метлу или решето, разбрызгивающие металл на мельчайшие капли[672]672
Там же, стр. 268.
[Закрыть]. Иногда применяется литье расплавленного металла через струю воды; этот прием древнерусским мастерам было трудно осуществить, так как для этого требовалась горизонтальная струя воды. Зерна застывшего металла должны были сортироваться по размерам, так как при описанных способах они не могли получаться ровными.
Возможно, что для большей гладкости применялось перетряхивание зерни в закрытом сосуде или даже вращение в специальных барабанах[673]673
Н.П. Мельников. Производство дроби, СПб., 1880.
[Закрыть].
Зернь и скань встречены в русских курганах, начиная с IX в., и в дальнейшем являлись излюбленнейшей техникой городских златокузнецов. В раннее время зернью особенно усердно украшали серебряные лунницы. На некоторых из них напаяно по 2250 мельчайших серебряных зерен, каждое из которых в 5–6 раз меньше булавочной головки (рис. 87)[674]674
В.И. Сизов. Курганы Смоленской губ. – МАР, 1902, № 28, вып. 1, табл. IV, рис. 6, 7.
[Закрыть]. На 1 кв. см приходится 324 зерна. На зерненых киевских колтах количество зерен доходит до 5000[675]675
Тверской клад 1906 г. – ЗОРСА, 1915, вып. XI, табл. I.
[Закрыть].
Рис. 87. Лунницы с зернью.
Иногда применялась перегородчатая зернь. На пластинку напаивалась тонкая гладкая проволока – каркас рисунка. Междупроволочное пространство густо засыпалось зернью, которая припаивалась вся сразу[676]676
ОАК за 1903 г., табл. V, рис. 23.
[Закрыть].
Особым декоративным приемом, появившимся едва ли ранее XII в., было напаивание на полый серебряный шарик миниатюрных проволочных колечек, на которые сверху приделывали по одному зерну серебра. Именно этими техническими приемами изготавливались звездчатые киевские колты (рис. 88–89). Диаметр проволочки, из которой делали кольца, достигал 0,2 мм. Кропотливость работы вознаграждалась тонкой игрой света и тени.
Рис. 88. Зернь на колечках. Височные кольца (увел.).
Рис. 89. Звездчатые колты.
Применительно к зерни и скани естественнее всего поставить вопрос о взаимоотношении русского производства и арабско-иранского импорта.
В работах по истории русского народного хозяйства все серебряные и золотые украшения IX–X вв. безоговорочно зачислялись в раздел торговли с Востоком[677]677
М.В. Довнар-Запольский. История русского народного хозяйства, Киев, 1911.
[Закрыть]. Если же мы попытаемся нанести на карту различные типы сканно-зерненых украшений IX–X вв., то увидим, что некоторые типы украшений почти повсеместны, что они встречаются в самых различных областях. К ним нужно отнести круглые подвески к ожерелью с замысловатым филигранно-зерненым узором[678]678
Напр., Гнездово, клад 1868 г. – А.С. Гущин. Памятники…, табл. IV, рис. 14, 15, 23, 24; А.А. Спицын. Владимирские курганы. – ИАК, 1905, вып. 15, ч. 1, рис. 174, 185, 188.
[Закрыть]. Большинство же вещей, зачисляемых западноевропейскими археологами в разряд «нормано-арабских», имеет свои особые области распространения. Одна такая область – Волжская Болгария, с ее своеобразной культурой зерни и скани; вторая – Суздаль, Ростов и Смоленск; третью можно отождествить с Киевом, Черниговом и Переяславлем, а рядом с ней на Волыни начиналась уже новая область со своими особенностями в формах и деталях техники.
Если пойдем далее на Запад, то и там найдем ряд локальных особенностей в стиле и форме сканно-зерненых украшений[679]679
Якимович очень убедительно доказывает, что так называемые арабские вещи являются таковыми лишь по своим прототипам, но что в IX–X вв. они выделывались в большинстве своем в европейских землях.
[Закрыть].
Забегая несколько вперед, замечу, что в Польше и в землях балтийских славян встречаются вещи, характерные для Киевской области IX–X вв., что объясняется мощной торговой ролью Киева.
Проникновение арабских и иранских вещей к восточным славянам началось в VIII в. и вызвало повсеместно подражания, в первую очередь – в технике ложной зерни (литье по восковой модели). Изучение подражаний очень важно для выяснения вопроса о местном производстве. К бесспорным восточным вещам относятся «капторги» – серебряные нагрудные футляры для маленьких свитков с цитатами из Корана. Обычно они имеют арабские надписи и украшены зернью и сканью.
В составе гнездовского клада 1868 г., наряду с различными вещами IX–X вв., имеется капторга с прекрасным зерненым узором, по общему облику «восточного» производства[680]680
А.С. Гущин. Памятники…, табл. III, рис. 22.
[Закрыть]; но оказывается, что концы футляра наглухо запаяны, а верхняя часть украшена тремя миниатюрными головками быков с зернью на мордах. Капторгу с быками следует признать местным русским подражанием восточному серебру с зерненым орнаментом.
Все это дает нам право считать, что искусство зерни, знакомое южнорусским племенам с VI–VII вв. по керченским образцам, в VIII–IX вв., благодаря притоку зерненых и сканных изделий с Востока, начинает широко прививаться на русской почве. Воспроизводятся арабские образцы и создаются свои местные формы, различные в отдельных областях. Наиболее широкое применение зернь и скань нашли в орнаментике волынских височных колец, лунниц и трехбусенных височных колец[681]681
Древнее название лунницы – «мѣсяца гривенньная», а трехбусенные кольца возможно назывались «усерязь», так как серьги в нашем смысле слова древней Руси почти неизвестны. Словами «усерязь злат» могли обозначаться различные височные подвески, в том числе и височные кольца и колты.
[Закрыть]. И те, и другие встречены в ранних курганах с трупосожжением, следовательно, датируются IX–X вв.; поздние типы продолжают существовать вплоть до XIII в.
Важным аргументом в пользу раннего знакомства с зернью и оканью была бы находка мастерской. В отношении всех других разделов ремесла археологи избалованы обилием инструментов, производственных сооружений, мастерских. Производство зерни и скани не имело такого фундаментального оборудования, которое могло бы сохраниться. В распоряжении ювелира были льячка и тигель для плавки металла, метла и корыто с водой для литья зерни, волочильный калибр для проволоки, клещи – пинцеты или маленькие щипчики для укладывания зерненого и сканного рисунка на пластинке и жаровня для подогревания припоя.
Тигли и льячки – одна из частых находок в русских древностях. Волочильная доска была найдена в раскопках Н.И. Булычова (см. выше), массивная медная жаровня IX–X вв. обнаружена в Киеве; в могиле с трупосожжением, клещи-кусачки для захватывания и откусывания проволоки известны из раскопок А.С. Уварова[682]682
А.А. Спицын. Владимирские курганы, рис. 385, – с. Гнездилово.
[Закрыть].
Особо следует отметить находки пинцетов, которые обычно считают принадлежностью мужского туалета, полагая, что они служили для выщипывания усов и бороды. Наличие пинцетов в женских погребениях[683]683
Там же, рис. 406, – д. Осаповец. – Пинцеты есть и в Гнездове и в других местах.
[Закрыть] лишает эту гипотезу вероятия.
Интересен пинцет, найденный Уваровым в Кидекше, не приспособленный для захватывания, поскольку концы у него круглые в сечении. Таким пинцетом можно было только укладывать сканную проволоку и выгибать тонкие проволочные нити. На одном кольце с этим пинцетом имеется небольшая железная лопаточка, пригодная для насыпания и разравнивания зерни или небольших кусков филигранных заготовок, а также для насыпания припоя[684]684
Там же, рис. 386.
[Закрыть].
Любопытно, что находки пинцетов совпадают с теми пунктами, где известны древнейшие вещи с обильным филигранно-зерненым орнаментом. Из продукции ювелиров остановлюсь на важнейших категориях.
Распространеннейшими видами украшений были упоминавшиеся трехбусенные височные кольца. Их иногда считают характерным племенным признаком киевских полян[685]685
А.А. Спицын. Расселение древнерусских племен по археологическим данным. – ЖМНП, 1899, № 8.
[Закрыть].
Согласиться с этим нельзя, так как это украшение по преимуществу городское и встречено оно на очень широкой территории. Всего можно указать свыше 30 различных типов трехбусенных височных колец, представляющих различные комбинации филигранного каркаса и зерни[686]686
Н.П. Кондаков. Русские клады…, табл. IV и XIII; Б.И. и В.И. Ханенко. Древности Приднепровья, вып. V, табл. XXXV–XXXVII; А.С. Гущин. Памятники…, табл. XIII и XXVIII; А.А. Спицын. Владимирский курган, рис. 131–149. – Мною указаны здесь основные типы колец.
[Закрыть].
Трехбусенные височные кольца бытовали с X по XIII в. и встречены как в Киевской земле, так и в Переяславской, Черниговской, Смоленской, Псковской, Владимирской. По технике их производства возможность серийного производства исключалась: каждая бусина должна была изготавливаться индивидуально. Особого искусства требовали ажурные бусины из тонкого филигранного каркаса (золотые киевские кольца). Тонкость и сложность этих изделий вызвали появление имитационных литейных форм, в которых отливались подражания наиболее простым типам трехбусенных колец.
Рядом с трехбусенными височными кольцами нужно поставить предметы также с тремя бусинами, но представляющие как бы распрямленное височное кольцо, стержень которого вытянут в прямую линию. В археологической литературе они известны под названием застежек или «аграфов»[687]687
Н.П. Кондаков. Русские клады…, стр. 132; А.С. Гущин. Памятники…, стр. 75, табл. XII, XIV, XVII, XXI.
[Закрыть]. Иногда их считали ожерельем[688]688
В. Георгиевский. Новый археологический клад, найденный во Владимире-на-Клязьме. – АИ и З, М., 1896, т. IV, стр. 370.
[Закрыть].
Ни то ни другое объяснение не может быть принято, так как иногда «аграфы» находили связанными серебряной сканной нитью, причем на концах у них были острые шипы, препятствовавшие им служить застежками. Кроме того, исследователи не обращали внимания на мелкие детали в устройстве «аграфов», позволяющие точнее установить их назначение. Возьмем в качестве примера Владимирский клад 1896 г.[689]689
А.С. Гущин. Памятники…, табл. XXI.
[Закрыть] Имеющиеся там 12 трехбусенных серебряных «аграфов» были связаны в пачки по три штуки. Следовательно, связка из трех предметов представляла какой-то комплект. Приглядимся к расположению «аграфов». Наверху каждый из них имеет конец, закрученный в трубочку. Через все три трубочки продевался стержень, следы которого видны в каждой трубочке. Внизу такие трубочки есть только у двух крайних, а средний имеет на конце шпенек, повернутый перпендикулярно к плоскости расположения всех «аграфов». В кладе есть маленькие золотые «аграфы» иного типа: они тоже трехбусенные, но один конец стержня подходит вплотную к бусинам и кончается петлей, а второй вытянут далеко и имеет отверстие, точно соответствующее диаметру шпенька на среднем «аграфе» тройной связки.
Постоянная совместная встречаемость трехбусенных «аграфов» с колтами и необычайное внешнее сходство с трехбусенными височными кольцами позволяют считать их частью височного украшения, на которое подвешивались колты. Трехбусенные стержни надевались на слегка изогнутую дужку и связывались филигранной нитью. Средний стержень опускался несколько ниже двух крайних. Шпенек среднего стержня вдевался в отверстие маленького золотого трехбусенного стержня, к которому прикреплялся колт. Длина всей подвески вместе с колтом равнялась 24 см (для сравнения: «старорязанские ворворки», также подвешивавшиеся к вискам, имели в длину 21 см). Что колты подвешивались не прямо к вискам, а на длинных лентах или цепочках, документально подтверждено изображением женской головки в венце и с колтами на диадеме из усадьбы Гребневского (Киевский клад 1889 г.)[690]690
Н.П. Кондаков. Русские клады…, табл. VIII.
[Закрыть].
Промежуточным звеном между трехбусенными височными кольцами и владимирскими трехбусенными стержнями служат трехбусенные полукольца[691]691
А.С. Гущин. Памятники…, табл. XIV, рис. 8, 10; табл. XXVII, рис. 18.
[Закрыть]. Назначение их могло быть таким: от головного венчика (или повязки, диадемы, венца) у висков спускались вертикально две ленты, на которые или прикреплялись трехбусенные кольца (так, что дужка кольца пряталась на оборотной стороне ленты) или нашивались такие полукольца, у которых дужка за ненадобностью была уже устранена.
Судя по частой находке шести трехбусенных колец или полуколец в одном комплекте, можно думать, что они нашивались по три с каждой стороны. Таким образом, у каждого виска было украшение из 9 бусин с колтом внизу, доходившим почти до плеча.
Владимирские ювелиры взяли за основу эти 9 бусин, но устранили ленту, на которую в киевском головном уборе подвешивался колт, и создали изящную ажурную цепочку, спускавшуюся от виска к плечу; на конце цепочки также висел колт[692]692
Если для Киева характерна лента с тремя трехбусенными кольцами, для Владимира – ажурная цепочка из четырех стержней (3 – наверху и 1 – внизу), то для Чернигова характерно подвешивание колтов на сплошной серебряной цепочке из тисненных серебряных полу цилиндриков. Впрочем, последний способ применялся и киевлянами.
[Закрыть].
Кроме трехбусенных височных колец и их дериватов, одним из наиболее известных нам украшений являются колты. Наряду с эмалевыми и тисненными черневыми существовали колты, украшенные сканью и зернью. Колты с зернью делались из спаянных вместе пяти, шести или семи серебряных конусов, поверхность которых покрывалась несколькими тысячами зерен металла (рис. 89)[693]693
Тверской клад, 1906. – ЗОРСА, 1915, вып. XI, табл. 1; А.С. Гущин. Памятники…, табл. XIV, XX, XXI, XXVIII; ОАК за 1903 г., табл. VII. – Большинство этих кладов датируется XII, XIII вв.
[Закрыть].
Для того чтобы представить всю тонкость и необычайную кропотливость этой сложной ювелирной работы, укажу, что предварительно на конусы напаивались микроскопические колечки, свернутые из проволоки. На всю поверхность колта их приходилось около 5 000. Затем на каждое колечко мастер напаивал по одному крошечному зерну серебра. Труд мастера вознаграждался игрой рельефной зерни. Естественно, что такую работу мог производить только придворный ювелир, у которого фактор времени и трудовых затрат подчинен фактору изысканного вкуса и «хитрости измечтанной». Как мы видели выше, посадские ремесленники, связанные с более широким и менее требовательным кругом заказчиков, предпочитали тратить время на изготовление имитационной формы и в ней отливать десятки – сотни колтов, подражающих этим удивительным образцам человеческого терпения.
Не менее изящны и звездчатые колты с ажурными филигранными поясками, напаянными на грани лучей серебряных звезд. В этом случае зернь отступала на второй план и занимала только часть орнаментируемой площади.
Гладкие конические лучи были разделены ажурными поясками и завершались пирамидкой из четырех зерен серебра[694]694
ОАК за 1903 г., т. V, рис. 25 – клад Михайловского монастыря; Тверской клад. – ЗОРСА, вып. XI, табл. 1, рис. 1 и 2; Б.И. и В.И. Ханенко. Древности Приднепровья, табл. XXVI.
[Закрыть].
Особый тип колтов бытовал в Галицко-Волынском княжестве. Дужка украшалась тремя круглыми бусинками и одной большой в виде сосуда или подвесного фонарика. Эти колты отличаются виртуозной отделкой тончайшего серебряного кружева, свисающего с дужки[695]695
Отчет ГИМ за 1914 г., стр. 10; А.С. Гущин. Памятники…, табл. XI.
[Закрыть].
Одним из видов применения скани была орнаментация золотых и серебряных плоскостей на крупных изделиях вроде окладов икон, кокошников, крупных колтов и «барм». В качестве примера остановлюсь на искусстве рязанских мастеров[696]696
Н.П. Кондаков. Русские клады…, табл. XVI и XVII. Старорязанский клад 1822 г. – Как доказывает Г.Ф. Корзухина, «бармы» являлись не символом княжеской власти, а женским украшением (доклад, читанный в ИИМК в 1939 г.).
[Закрыть]. Большие золотые плоскости расчленялись вставками самоцветов, между которыми располагались завитки скани. Для создания большей глубины и рельефности рисунка мастера проковывали скрученные золотые нити в тонкую полоску с рубчатым верхним краем и эти полоски на ребро припаивали к золотой пластинке[697]697
Там же, табл. XVI, рис. 4.
[Закрыть]. Не довольствуясь этим приемом, мастера напаивали скань в два яруса таким образом, что верхний рисунок налегал на нижний, пересекая его в разных точках. Припаян он был только в местах пересечения. Иногда оба яруса переплетались между собой, создавая воздушный и легкий рисунок[698]698
Там же, табл. XVII, рис. 3, 4, 5 – медальоны с русскими надписями на эмалевых изображениях. Следует добавить, что цветные камни на старорязанских колтах приподняты над плоскостью золотой основы на миниатюрных сканных арочках, что позволяло лучам света проникать под камень и, отражаясь от золота, освещать камень изнутри золотистым светом.
[Закрыть].
Верхом совершенства ювелирной техники следует считать оправу с крестовидной прорезью из Старой Рязани[699]699
Коллекции ГИМ.
[Закрыть]. Между двенадцатью камнями, оправленными в золото, мастер устроил целый цветник из миниатюрных золотых цветов, посаженных на спиральные пружинки в 4–5 витков, припаянных только одним концом к пластинке. Спиральные стебельки были сделаны из рубчатой золотой проволоки. Цветы имеют по пять тщательно сделанных лепестков, фигурно вырезанных и припаянных к пестику. На пространстве в 0,25 кв. см рязанский мастер ухитрился посадить от 7 до 10 золотых цветов, которые колыхались на своих спиральных стеблях на уровне лиловых самоцветов (рис. 90).
Рис. 90. Оправа со сканью из Старой Рязани.
Развитие филигранной техники с ее спиральными завитками оказало влияние на орнаментику XII–XIII вв. Во фресковой живописи, в миниатюре и в прикладном искусстве именно в это время появляется спиральный узор.
Так же как в литье и в других разделах городской ювелирной техники, и в области скани и зерни мы сталкиваемся с наличием широкого массового производства наряду с перечисленными выше работами на взыскательных заказчиков. В курганах дреговичей, древлян, волынян, отчасти кривичей встречаются медные бусы из проволочного каркаса с голубой зернью на нем (рис. 91). Стандартность бус в сочетании с широкой областью их распространения заставляет видеть в них изделие городских мастеров. Судя по преобладанию их в правобережье Днепра, таким центром может быть следует считать Туров.
Рис. 91. Зерненные бусы из проволочного каркаса («минского типа»).
