Текст книги "Новая философская энциклопедия. Том четвёртый Т—Я"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 89 (всего у книги 126 страниц)

449

ЯПИГТРМА рейских школ в Вифинии (М. Азия), Апамее, Антиохии (Сирия), а также эпикурейские эпитафии. Разнообразны формы рецепции эпикуреизма в европейской культуре: от христианизации до вульгарно-социологической интерпретации. Еще Арнобий начал переосмысление эпикуреизма, продолженное Исидором Севильским и, вероятно, представителями Шартрской школы, а затем мыслителями эпохи Возрождения (К. Раймонди, Л. Волной, Дж. Ванини, Ф. Буонаккорзи, Э. Доле, Ф. Рабле, М. Монтенем и др.). В 17—18 вв. эпикуреизм получает широкое распространение во французской (П. Гассенди, Б. Фонтенель, М. Сен-Эвримон, С. де Бержерак, /7. Бейль, Д Дидро, Ж. Ламетри, П. Ма– решаль, Л. Гольбах) и английской (Ф, Бэкон, У. Чарлстон, Дж. Толанд, Э. Коллинз) философских традициях. Источником первых сведений об эпикуреизме на Руси стала «Пчела» – византийский флорилегий, переведенный на русский язык в кон. 12 – нач. 13 в. История российского эпикуреизма тесно связана с развитием естествознания и материалистической философии в России. Лит.: Танхилевич О. Эпикур и эпикуреизм. М., 1926; Маркс К. Тетради по эпикурейской философии.– Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 40, с. 21—140; Лосев А. Ф. История античной эстетики. Ранний эллинизм. М., 1979; Шахнович M. M. Эпикур и история русского атеизма 18 – начала 20 в.– В сб.: Атеистические традиции русского народа. Л., 1982; Он же. Эпикур в Древней Руси.– В сб.: Русское православие и атеизм в отечественной истории. Л., 1988; Guiffrida P. L'epicureismo nella letteratura latina nel 1 secolo a. C, v. 1—2. Torino, 1940—48; Brun J. L'epicurisme. P., 1959; Paratore E. L'epicureismo e sua diffusione nel mondo latino. Roma, 1960; Epicure et epicurisme. Actes de congres 8-me d'Association G. Bude. P., 1969; BollackJ., Lab A. (eds.) Etudes sur l'epicurisme antique. Lille, 1976; Gigante M. Scetticismo et epicureismo. Napoli, 1981; Capassoi. Studi su Epicuro. La fortuna dell'epicureismo.– ZYZHTHZTX. Studi sull'epicureismo Greco e Romano, v. 2, Rassegne bibliografiche. Napoli, 1982; FrisherD. The Sculpted >ford. Epicureanism and Philosophical Recruitment in Ancient Greece. N. Y., 1982; CastnerC. Prosopography of Roman Epicureans: from the Second Century В. С to the Second Century A. D. Fr./M., 1988; Ferguson J. Epicureanism under the Roman empire (rev. and supplem. by J. P. Hershbell), ANRW II 36, 4, 1990, p. 2257—2327; Gigante M. Das zehnte Buch des Diogenes Laertios: Epikurund der Epikureismus.– Ibid, 36,6,1992, p. 4302—4307; Idem. Cinismo e Epicureismo. Napoli, 1992; ErlerM. Epikur– Die Schule Epikurs – Lukrez.– GGP, Die Philosophie der Antike, Bd. 4: Die hellenistische Philosphie, hrsg. v. H. Flashar, Hbbd. 1. Basel, 1994; L'epicureismo greco e romano. Atti del Congresso Internationale tenutosi a Napoli, 19—26 maggio, a cura di G. Ginnantoni e M. Gigante. Napoli, 1996. M. M. Шахнович ЭПИСТЕМА (от греч. ешсщщ – знание) – основное понятие концепции «археологии знания» М. Фуко, представленное в его книге «Слова и вещи. Археология гуманитарных наук» (1966, рус. пер. М., 1977), в которой европейская культура от Возрождения до наших дней рассматривается как определяемая тремя эпистемами – ренессансной, классической и современной. Эпистема в этой концепции Фуко выступает как культурно-познавательное априори, задающее условия возможности форм культуры и конкретных форм знания определенной исторической эпохи, причем ее основу составляют скрытые структуры, определяющие способ упорядочивания «вещей» в «словах» и обнаруживаемые в системе синхронистических изоморфизмов культурных феноменов. На формирование понятия эпистемы повлияли «историческая эпистемология» Г. Башляра и структуралистская традиция в гуманитарных науках, особенно широко представленная во Франции. Выдвигая понятие эпистемы, Фуко хотел преодолеть традиционную историю идей, строящуюся в соответствии с заданными научно-дисциплинарными членениями и опирающуюся на понятия классической рациональности и объективности знания. «Нам бы хотелось, – говорит Фуко, – выявить эпистемологическое поле или эпистему, в которой познания, рассматриваемые вне всякого критерия их рациональной ценности или объективности, утверждают свою позитивность и обнаруживают т. о. историю, являющуюся не историей их возрастающего совершенствования, а, скорее, историей их возможности» (Les mots et les choses. Une archeologie des sciences humaines. P., 1966, p. 13). В эпоху Возрождения, по Фуко, в основе познания лежала категория сходства или подобия, действовавшая в различных своих формах («пригнан– ность», «соперничество», «симпатия/антипатия» и др.). В классическую эпоху (17 – нач. 19 в.) упорядочивающее мир представление вещей в знаках осуществляется с помощью категории тождества (и различия), поэтому характерным для нее познавательным средством выступает таблица. В современную эпоху (с нач. 19 в.) освоение мира осуществляется методами интерпретации и формализации. В «Археологии знания» (1969) понятие эпистемы не только существенно переосмысляется Фуко, но и вообще отходит на задний план. Эпистема здесь – это уже не культурная транс– ценденталия, задающая способ упорядочивания мира, а подвижная сеть отношений на уровне регулярностей дискурса как практики, налагающая на его конкретные разновидности определенные ограничения. В философии науки понятие эпистемы иногда используется в смысле, близком к значению понятия парадигмы, однако при сохранении определенного различия между ними, обусловленного разными мыслительными контекстами формирования этих понятий. Оба понятия подчеркивают своеобразие и дискретность крупномасштабных интеллектуальных формаций, характерных для различных исторических эпох. В. П. Визгин ЭПИСТЕМИЧЕСКАЯ ЛОГИКА -логиказнания, традиционно понимаемая как раздел модальной логики, в которой модальный оператор D интерпретируется содержательно как «известно, что» или «знаю, что». Первые попытки построения логики знания связаны с эпистемической интерпретацией модальной логики S5, которая получается присоединением к классической логики высказываний или предикатов «модальной приставки», состоящей из аксиомных схем ПА zd A, ?(А з В) з (ПА ZD DB), -«DA => ?! ПА и правила вывода: если доказуемо А, то доказуемо DA (правило Геделя). Эпистемическая интерпретация этих аксиомных схем не вызывает особых трудностей. Согласно DA z> А, если утверждение А входит в состав знания, то оно истинно. С точки зрения истории науки, которую можно рассматривать как исправление прежних заблуждений, это неверно, но вполне приемлемо на уровне фиксированной модели реальности. Рациональность знания подчеркивается аксиомной схемой D(A dB)d (ПА z> DB), согласно которой, если известно, что А имплицирует В и известно А, то известно В. Аксиомная схема –DA з d1 DA (если А неизвестно, то известно, что А неизвестно) и выводимое в S5 утверждение DA z) DnA (если А известно, то известно, что А известно) подчеркивают явный характер знания. Однако принятие правила Геделя приводит к парадоксу «всезнания»: известными должны считаться все доказуемые (в той или иной системе знания) утверждения. Не спасает от пара-

450

ЭПОХА ИСТОРИЧЕСКАЯ докса всезнания и более слабое правило С: «если доказуемо А з В, то доказуемо DA id DB». Его принятие заставляет считать, что известны все следствия принимаемых утверждений. История науки противоречит такому пониманию явного знания. Может понадобиться огромный период времени, прежде чем все принятые следствия исходных законов научной теории будут получены в явном виде (период нормальной науки, по Т. Куну). Ясно, что применение этих правил в логике знания должно быть ограничено. Сделать это можно двумя путями (об ограничениях, возникающих на предикатном уровне, см. Модальная логика). Во-первых, можно считать данное научное знание полностью завершенным. Тогда оба правила вывода потеряют свой парадоксальный характер. Во-вторых, можно релятивизировать эпистемический оператор относительно субъекта знания: вместо обычного оператора D можно писать ufl, где а – некоторый субъект познания. Тогда правила вывода будут ограничены областью явного знания субъекта и также утратят парадоксальность. Развивая это направление дальше, можно ввести в логику знания несколько субъектов познания (напр., субъекта а и субъекта Ь). В этом случае удается дополнительно выразить рефлексивный характер знания, возможным объектом которого становится знание, принадлежащее другому субъекту. Так, комбинированная эпистемическая модальность ?„?вПа означает: а знает, что В знает, что а знает. Такие комбинированные модальности необходимы для создания на базе логики знания логической теории поведения. Тем не менее развитие логики знания на базе модифицированного исчисления S5 сильно ограничивает потенциальные возможности эпистемической логики. Знание в этом случае понимается как дедуктивная организация выводов из хорошо установленных («истинных») законов. Между тем значительная часть знания построена на свободно выдвигаемых и проверяемых гипотезах, истинность или ложность которых еще не установлена. Если учитывать этот аспект знания, то вместо аксиомной схемы DA zd А следует использовать ее более слабый аналог DA z> ->D-v и трактовать D как приемлемость, a -»D-" как неотвергаемость эмпирической гипотезы (индуктивные модальности). Правило С теряет в этом случае парадоксальный характер, т. к. приемлемость гипотезы неминуемо влечет в рациональном знании одновременное принятие и всех ее следствий (даже если они и не выражены в явном виде). Одновременно особую важность приобретает эпистемический вариант дедуктивного правила вывода modus tollens. Еще одно направление в развитии логики знания предполагает реализацию двух важных принципов: 1) объект познания изменяется во времени, причем эти изменения могут быть неожиданными (непредсказуемыми на основе известных законов и прошлого знания); 2) познающий и действующий субъект влияет на поведение объекта знания. Синтаксически такая логика, которую можно назвать «эволюционной логикой знания», основана на принципе положительной (дестабилизирующей) обратной связи и немонотонном переходе от одних совокупностей утверждений к другим. Семантически она основывается на известном предположении Юма о возможном изменении «порядка природы», а также на признании фундаментальной роли ожиданий субъектов в формировании будущей реальности. Такая логика полностью порывает с модальными традициями. В последние десятилетия возрастает интерес к эволюционной логике со стороны информатики и компьютерных дисциплин. Лит.: МсArthur Gregory L. Reasoning about knowledge and belief: a survey.– «Computational Intelligence», 1988, v. 4, № 3. B. H. Костюк ЭПИСТЕМОЛОГИЧЕСКАЯ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОСТЬ НАУКИ – тезис, согласно которому знания, вырабатываемые в науке, обладают выделенным статусом, т. е. по своей обоснованности, достоверности, доказательности и т. п. качественно отличаются от всех других видов и форм знания. Утверждение об эпистемологической исключительности науки было эксплицировано и стало подвергаться критическому анализу начиная с 1970-х гг. в рамках социально– конструктивистских направлений в философии и социологии науки. Явное (а чаще неявное) принятие этого тезиса – необходимое предварительное условие для постановки демаркации проблемы, предполагающей в рамках эпистемологии, гносеологии или социологии науки поиск тех особенностей научного знания или социальной организации науки, которые обеспечивают эпистемологическую исключительность науки. Отказ от положения о том, что «наука представляет собой особый эпистемологический, а значит, и социологический случай» (Малкей М. Наука и социология знания. М., 1988, с. 32), приводит к пониманию научного знания как всего лишь совокупности социальных конструктов, порождаемой взаимодействием людей в рамках социального института науки и принципиально ничем не отличающихся от любых других форм знания. Так, по словам Б. Барнса, «естествознание не обладает специальным статусом как объект социологического исследования, а его мнения обнаруживают те же ссылки на принятые стандарты, что и идеология примитивного мышления» {Buntes В. Scientific Knowledge and Sociological Theory. L., 1974, p. 43). Взаимодействие исследователей с познаваемыми объектами, в ходе которого осуществляется получение эмпирических данных, оказывается при этом чем-то вторичным, факультативным. Тем самым вместо поиска решения всего круга проблем философии науки, относящихся к обоснованности, проверяемости и доказательности эмпирического содержания науки, по существу отрицается их значимость. В более радикальных версиях социологии знания (напр., «сильная программа» Д. Блура) аналогичным образом отрицается особый эпистемологический статус и теоретических высказываний, включая положения математики. Б. Г. Юдин ЭПИСТЕМОЛОГИЯ —см. Теория познания. ЭПИСТЕМОЛОГИЯ ЭВОЛЮЦИОННАЯ -см. Эволюционная эпистемология. ЭПОХА ИСТОРИЧЕСКАЯ -единица периодизации исторического процесса, выделяющая качественно специфический период развития человечества. Не существует какой-то однозначной периодизации истории по эпохам. Уже разделение прошлого, настоящего и будущего может с некоторым основанием быть представлено как разделение на исторические эпохи. В эпоху Возрождения в науке были выделены такие периоды истории, как Древность (Античность и Древний Восток) и Средневековье. Позднее появились понятия новой и новейшей истории. Средние века закончились падением Константинополя, с этого момента начинался отсчет новой истории. Просветители называли Средние века временем господства религии и теологии. Для марксистов Средние века —

451

^nOXF эпоха феодализма. В теориях модернизации это время характеризуется как эпоха традиционных обществ. Новое время подразделяется на этапы на основе конкретных событий, напр.: от Английской революции 1640 до Французской революции 1789, от 1789 до разгрома Наполеона в 1815, от Венского конгресса до поражения революции 1848, от 1849 до Парижской коммуны 1871, с 1871 до Октябрьской революции 1917. В теориях модернизации периодизация Нового времени выглядит по-иному: 1) эпоха меркантилизма, захвата торговых путей, мировой торговли, колонизации других народов; 2) эпоха буржуазных революций, становления и расцвета капитализма; 3) эпоха раннего индустриализма (после 1-й промышленной революции); 4) эпоха после 2-й промышленной революции (использование электричества, изобретение конвейера в нач. 20 в., открытие радиоактивности и пр.); 5) эпоха научно-технической революции, начавшаяся в середине 50-х гг. 20 в. Критериями выделения эпох в марксизме были формации (см. Формации общественные) и периоды классовой борьбы. Поэтому внутри формации марксизм выделял определенные этапы (эпоха домонополистического капитализма, эпоха империализма). Лит.: Ленин В. И. Империализм как высшая стадия капитализма.– Поли. собр. соч., т. 27; Маркс К. К критике политической экономии.– Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 13; Шпенглер О. Закат Европы, т. 1, Образ и действительность. Новосибирск, 1993; Савельева И. М., Полетаев А, В. История и время. В поисках утраченного. М., 1997; NeisbittJ. Megatrends. Ten New Direction Transforming Our Lives. N. Y., 1983; Eisenstadt S. N. Introduction: Historical Traditions, Modernization and Developement.– Pattern of Modernity, vol. 1, The \fest. L., 1988; TofflerA., TqfflerH. Greating of New Civilization. The Politic of the Third Wbve. Atlanta, 1995. В. Г. Федотова ЭПОХЕ (от греч. еяохл – остановка, прекращение, воздержание от суждения) – понятие, восходящее к античному скептицизму (Пиррон, Энесидем), в 20 в. возрожденное Э. Гуссерлем и толкуемое им как совокупность подготовительных процедур феноменологического метода, функцией которых является «выведение из игры» (au?er Aktion setzen), или приостановка, или «заключение в скобки» (Einklammerung), или «подвешивание» (suspendieren) «наивно-реалистических» постулатов науки и философии относительно мира, человека, его сознания. Метод эпохе, согласно Гуссерлю, не имеет ничего общего с субстанциалистскими утверждениями идеализма, в случае крайнего субъективизма приводящими к солипсизму и скептицизму. Идеализм (а в отдельных случаях и солипсизм), с которым связано феноменологическое эпохе, является методическим. Само «заключение в скобки» носит исключительно методический характер: это только мысль (Husserliana, Bd. III. Den Haag, 1972, S. 266), только методическая «нейтрализующая модификация», не затрагивающая фактического положения вещей в самом мире. Зато эпохе открывает возможность кардинального изменения позиции философа как феноменолога: «наивная» естественная установка совершенно преобразуется – я «становлюсь незаинтересованным наблюдателем моего здесь-бытия и моего собственного Я», становлюсь «феноменологизирующим Я», раскрывающим «актовую жизнь» сознания. Появившись в работах 1ус– серля уже в самом начале 20 в., понятие эпохе затем было включено в учение о феноменологической редукции в качестве обозначения предварительного, очищающего ее этапа. Н. В. Мотрошилова^ ЭРАЗМ РОТТЕРДАМСКИЙ (Erasmus Roterodamus) Де– зидерий, псевдоним Герхарда Герхардса (28 октября 1469, Роттердам – 12 июля 1536, Базель) – ученый-гуманист, богослов и писатель. Учился в школе при соборной церкви св. Лебуи– на в Девентере (1478—85) и на богословском факультете Парижского университета (1492—99). Доктор теологии с 1506. Еще в школе столкнулся с идеологиями, оказавшими решающее влияние на его жизнь и мировоззрение: гуманизмом и «новым благочестием» – учением общины «Братьев общей жизни», которое было ориентировано не на внешнюю, формальную религиозность, а на строгую нравственность и внутреннее благочестие. Важной сферой деятельности Эразма было издание греко-латинской классики и творений отцов Церкви. Ренессанс в его понимании означал возрождение не только античной науки и литературы, но и идей и идеалов первоначального христианства. Поэтому его гуманизм нужно характеризовать как «христианский». С этих позиций Эразм указывал на отступления католической церкви от Евангелия, обличал эгоизм, корыстолюбие и невежество священников и монахов и высмеивал темное схоластическое богословие. Свою концепцию гуманистического богословия он изложил в трактате «Оружие христианского воина» (Enchiridion militis Christiani, 1502, рус. пер. 1986). Эразм написал множество богословских сочинений, но самый значительный его труд – это издание исправленного греческого текста Нового Завета с переводом на латинский язык и обстоятельными комментариями (1519). Посредством сопоставления различных рукописей и применения методов филологической и исторической критики Эразм стремился получить точный текст, а в комментариях он дал рациональное толкование тех мест, которые были затемнены предыдущими истолкователями. Тем самым было положено начало научной критике текста Священного Писания. Эразм поначалу с сочувствием отнесся к реформационным начинаниям Лютера, предостерегая вместе с тем противные стороны от крайностей и взаимной нетерпимости. Сторонник мирной реформы, он не хотел раскола единой христианской Церкви как оплота и гаранта единого «христианского всесветного мира». Позже агрессивность и фанатизм лютеран, их враждебность к науке и просвещению отвратили Эразма от реформаторов. В трактатах «Диатриба, или Рассуждение о свободе воли» (De libero arbitrio, 1524, рус. пер. 1986) и «Ги– пераспистес» (1526—27, рус. пер. в извлечениях 1986) он вступил с Лютером в полемику. Последний рассуждал в духе Августина: человек ничтожен и слеп, он не способен отличить истину от лжи, добро от зла; человек не свободен в своей воле, он должен лишь слепо верить и смиренно молить Творца о милости и благодати («О рабстве воли»). По мнению же Эразма, первородный грех, нарушивший первоначальную гармонию души и тела, не стал роковым проклятием для человеческого рода; он проявляется лишь в индивидуальном греховном деянии каждого человека, а поэтому каждый может и должен противостоять злу и власти греха. Евангельский закон – это призыв, обращенный Богом к человеку, и всякий волен на него откликнуться или нет; дар Святого Духа не исключает человеческих усилий, но укрепляет их. Самой известной книгой Эразма является «Похвала Глупости» (1511, рус. пер. 1840, I960), ироническое сочинение, содержащее парадоксальное доказательство того, что в человеческой жизни все в конечном счете подчинено прихоти глупости, и вместе с тем едкая сатира почти на все сословия и институты феодальной Европы. Выполненная в форме мо-

452

ЭРИКСОН нолога, произносимого Глупостью, распевающей самой себе дифирамбы, хвастающей благодеяниями, коими она одаривает род человеческий, и всюду указывающей на своих приверженцев, эта книга, вобрав в себя то, о чем упоминалось мимоходом или говорилось подробно во многих других произведениях Эразма, передает все его мироощущение, его воззрения на основные вопросы человеческого бытия. Реформация разметала европейских гуманистов: одни приняли участие в строительстве новой протестантской церкви, другие оказались в католическом лагере. Но Эразм остался верен себе. Вступив в спор с Лютером, он не отказался от своего критического отношения к официальной Церкви. С наступлением Контрреформации его сочинения сочли настолько опасными, что в 1559 решением Тридентского собора они были включены в «Индекс запрещенных книг». Соч.: Desiderii Erasmi Roterodami Opera omnia, vol. 1—10. Lugduni Batavorum, 1703—06; Opus epistolamm Desiderii Erasmi Roterodami, vol. 1—12. Oxonii, 1906—58; в рус. пер.: Похвала Глупости. M., 1960; Разговоры запросто. М., 1969; Философские произведения. М., 1986. Лит.: Маркиш С. Знакомство с Эразмом из Роттердама. М., 1971; Сми– рин M. M. Эразм Роттердамский и реформационное движение в Германии. М., 1978; Эразм Роттердамский и его время. М., 1989; HuizingaJ. Erasmus. Haarlem, 1958; Kohls Е. W. Die Theologie des Erasmus, Bd. 1—2. Basel, 1966; Oelrich K. H. Der spate Erasmus und die Reformation. Munster, 1961; Phillips M. M. Erasmus and the Northern Renaissance. L., 1949; Smith P. Erasmus. A study on his life, ideas and place in history. N. Y, 1962. А. Л. Субботин ЭРБРАН (Herbrand) Жак (12 февраля 1908, Париж – 27 июля 1931, Изер, Франция) – французский логик и математик; окончил Высшую Нормальную школу (1928), защитил докторскую степень с отличием (1930); как степендиат рокфеллеровского фонда последние два года своей короткой жизни провел в Германии: сначала у фон Неймана в Берлине, затем в 1еттингене у Гильберта. Творческий путь Эрбрана оборвался трагически: он погиб в результате несчастного случая в альпийских горах в районе Берарда (La Berarde). Научные интересы Эрбрана определились рано, после знакомства с Principia mathematica (Уайтхеда и Рассела). В Германии он активно участвовал в реализации гильбертовской программы (см. Формализм), выбрав для себя две основные проблемы доказательств теории – проблему непротиворечивости арифметики и проблему разрешения (см. Разрешения проблема). Свой взгляд на философские принципы финитизма Эрбран изложил в статье «Об основах гильбертовской логики» (1930), а на его логические задачи – в заметке «О фундаментальной проблеме математики» (1929). Основная теорема Эрбрана, открытая им в 1929, является, по оценке П. Бернайса, «центральной теоремой логики предикатов». К этой теореме (названной теперь его именем) Эрбран пришел, отправляясь от идей Лёвенгейма и Скулема. Суть теоремы в том, что она гарантирует формальную выводимость (доказуемость) формулы элементарной (первопорядковой) логики из аксиом, если методом Эрбрана можно показать общезначимость этой формулы в т. н. эрбрановском универсуме, представляющем из себя чисто синтаксическую (эффективно порождаемую) конструкцию. При этом в основе метода Эрбрана лежат идея косвенного доказательства и идея сведения формулы логики предикатов в скулемовской нормальной форме (возможно, с функциональными символами) к некоторому частному случаю (пропозициональной формуле в канонической форме), который позволил бы сделать вывод об общезначимости исходной формулы. В результате такой процедуры перехода «от частного к общему» проблема доказуемости (выводимости) в некоторой первопорядковой системе аксиом сводится к проблеме общезначимости в логике высказываний. Выдающееся значение работы Эрбрана стало очевидным, во-первых, в свете более поздних теорем Чёрча и Шеннона об алгоритмической неразрешимости проблемы разрешения (общезначимости в любом универсуме) для формул элементарной логики, а во-вторых, в свете алгоритмических задач в области искуствен– ного интеллекта, которые опираются на логику. До сих пор метод Эрбрана «служит основой для большинства современных автоматических алгоритмов поиска доказательства» (Чень Ч.у Ли Р. Математическая логика и автоматическое доказательство теорем, пер. с англ. М., 1983, с. 52). Соч.: Ecrits logiques. P., 1968. Лкг.: Минц Г. Е. Теорема Эрбрана.– В кн.: Математическая теория логического вывода. М., 1967; Drehen В., Denton J. A supplement to Herbrand. – «The Jornal of symbolic logic». bl. 31, 1966; HeijenoortJ. van. A source book in mathematical logic 1879—1931. Cambr. (Mass.), 1967. M. M. Новосёлов ЭРИКСОН (Erikson) Эрик Гомбургер (15 июня 1902, Франкфурт-на-Майне – 12 мая 1994, Гарвич, Массачусетс) – немецко-американский психолог и психотерапевт, теоретик неофрейдизма; создатель жанра психоистории. В юности был странствующим художником, в 1927—33 преподавал рисование в школе А. Фрейд, одновременно посещал семинары Венского института психоанализа. С 1933 – член Венского психоаналитического общества и Международной психоаналитической ассоциации. После прихода к власти нацистов эмигрировал в США; в 30—40-е гг. занимался психоаналитической практикой в Бостоне, работал в качестве консультанта-психотерапевта в Гарвардской психологической клинике и Йель– ском институте человеческих отношений. В этот же период участвовал в полевых исследованиях группы культурантропо– логов в резервациях Южной Дакоты; впоследствии эти наблюдения составили основу его первой книги «Детство и общество» (Chudhood and society, 1950, рус. пер. 1996). В 1939-50 преподавал в Калифорнийском (Беркли) и Питтсбургском университетах..На рубеже 50—60-х гг. разработал основные положения своей философско-психологической концепции, в 1958 опубликовал первый опыт психоисторического исследования – книгу «Молодой Лютер» (Young man Luther, рус. пер. 1996). В 1960 возобновил академическую деятельность в Гарварде, где читал курс лекций по теории жизненного цикла. Лауреат премии Пулитцера и Национальной премии США (за книгу «Правда Ганди» – Gandhi's truth, 1969). В духе общей для неофрейдизма тенденции к социокультурному переосмыслению классического психоанализа, под влиянием идей эгопсихологии (А. Фрейд и др.) и сравнительной культурантропологии (М. Мид) Эриксон приходит к выводу о необходимости включить в теорию Фрейда понятия «социальное окружение» и «исторический момент». В центре его философско-психологической концепции – понятие психосоциальной идентичности, обнимающее как субъективное чувство, так и объективно наблюдаемое качество самотождественности и целостности индивидуального Я, сопряженного с верой этого Я в тождественность и целостность того или иного разделяемого с другими образа мира и человека. Идентичность включает такие аспекты, как непрерывность самосознания на фоне меняющихся объектов опыта («эгоиден– тичность»), норма индивидуального психического развития в

453

ЭРИСТИКА онтогенезе («личностная идентичность»), вовлеченность индивидуального бытия в конкретный сегмент истории («психоисторическая идентичность»), наконец, психологическая устойчивость человека перед лицом небытия («экзистенциальная идентичность»). Эриксон рассматривает жизненный цикл личности как совокупность восьми сменяющих друг друга стадий развития, причем определяющим фактором этого развития личности выступает ее общение со значимыми другими. Кульминацией становления идентичности является юность. В ходе нормативного юношеского кризиса идентичности возникает качественно иная личностная целостность, открытая последующим трансформациям в ответ на требования «исторического момента». Только в юности бессознательный процесс формирования идентичности может стать фактором социально– исторического самосознания человека и эпохи. Как в психологическом, так и в историческом отношении юность опосредует связь между прошлым и будущим. С этой точки зрения история может быть интерпретирована как континуум индивидуальных жизненных циклов, а историческая эволюция осмыслена в терминах метаболизма поколений. Это образует пограничную область психоистории. Психоистория выступает вспомогательным инструментом традиционного исторического исследования. Отказавшись от сведения фактов мировой истории культуры к иррациональным импульсам психики гениев, Эриксон рассматривает внутренние конфликты творческих личностей – М. Лютера, Т. Джеффер– сона, М. Ганди, Б. Шоу, М. Горького – как выражение социально-психологических и нравственных проблем их времени и культуры. Историческую значимость личности и успех ее социально-культурных и мировоззренческих инноваций Эриксон связывает с адекватной интериоризацией ею духовных противоречий эпохи. Предмет психоистории составляют умонастроения, верования, эмоциональные и нравственные стереотипы, включая их иррациональные составляющие, и преломление этого содержания в исканиях творческой личности. Принципы психоисторического анализа получили широкое распространение в американском обществоведении 1970– 80-х гг. Соч.: Identity and the Life Cycle. N. Y, 1959. Life History and the Historical Moment. N. Y, 1975; в рус. пер.: Идентичность: юность и кризис. М., 1996. Лит.: Анцыферова Л. И. Эпигенетическая концепция развития личности Эрика Г. Эриксона.– В сб.: Принцип развития в психологии. М., 1978, с. 212—242; Якимова Е. В. Критика неофрейдистской концепции человека Э. Г. Эриксона.– «Вестник МГУ», серия философии. М., 1980, №5, с. 67-75. Е. В. Якимова ЭРИСТИКА (греч. ерютшх) – понятие теории аргументации; согласно определению Аристотеля, искусство ведения спора нечестными средствами. Эристические приемы родственны софизмам (см. Софизм); эти способы аргументации направлены на то, чтобы представить спорящего правым в споре – все равно, прав ли он по существу или нет. Эристика призвана изучать такие приемы, применяемые в препирательствах, с целью не защиты или доказательства истины, а лишь убеждения других в своей правоте. В этом эристическое умозаключение отличается от тех, которые изучаются логикой, исследующей формы правильного мышления – условия получения из истинных посылок истинных же заключений; а также от собственно софистических ухищрений – заведомо неправильных умозаключений, сознательно выдаваемых за правильные. А. Л. Субботин ЭРН Владимир Францевич (5(17) августа 1882, Тифлис – 29 апреля (12 мая) 1917, Москва) – русский философ, публицист. В 1900—04 изучал историю и философию в Московском университете. Доцент, позже профессор университета. Активный участник Религиозно-философского общества памяти Вл. С. Соловьева в Москве, член редакции издательства «Путь». Основой философской концепции Эрна является противопоставление новоевропейского «рационализма» с его «меониз– мом» (онтологический нигилизм, от греч. ii ov – «не-сущее»), имперсонализмом, детерминизмом и антично-христианского «логизма» с его онтологизмом, персонализмом, свободой. Ratio – это ущербное самоопределение философского разума, осуществленное в новоевропейской философии (истоки его– в схоластике, гуманизме Возрождения, религиозном индивидуализме Реформации). Ключевым в нем является метафизический и гносеологический индивидуализм Декарта, остающийся по сути неизменным во всей новоевропейской философии вплоть до Канта, Гегеля, неокантианцев. Ядро ratio – рассудочное «бестелесное» Я, трансцендентальный субъект, абсолютная инстанция полагания и видения, в противоположность сущему не попадающая под вопрос и остающаяся неизменной в процессе методически осуществляемого познания. Ratio органически связан с теорией непрерывного линейного прогресса, утилитаризмом и культом техники, подменяющими культуру цивилизацией как овеществленнъгм «рационализмом». «Логизм» – это учение о божественном Логосе как источнике бытия и мышления, восходящее к античному онтологизму Парменида и Платона, развитое Аристотелем и неоплатониками и воцерковленное усилиями отцов Церкви. Мысль коренится в недрах божественного Разума, трансцендентного и одновременно имманентного всему, «сочувственно» проникающего сущее творческими энтелехиями– энергиями. Логос как посредствующее в творении личное начало, форма форм, целокупность смыслов есть «коренное и глубочайшее единство постигающего и постигаемого, единство познающего и того объективного смысла, который познается» (Борьба за Логос. М., 1911, с. 8). Логос открывается человеку трояко: космический – в сфере эстетического переживания в мифе, естественных религиях, искусстве; божественный – в христианстве; дискурсивно-логический – в философии. Характерное для ratio понимание истины как соответствия понятия предмету, самим же ratio и пред(под)став– ляемым, в «логизме» сменяется пониманием истины как динамического осознания своего бытия-в-Истине. Познание онтологично: чтобы истинно знать, нужно истинно быть, и на вершине гносиса находятся святые. Учение Эрна как результат гносеологического анализа предполагает противостояние не двух христианских культур, Запада и Востока, но именно двух познавательных начал: ratio и Логоса. Католицизм для Эрна так же «логичен» и «динамичен», как и православие, в котором он подчеркивал более черты вселенского христианства, чем национальной русской веры. Главный предмет историко-философского исследования Эрна – диалоги Платона и традиции онтологизма платонического типа в отечественной и итальянской философии. Влияние идей Эрна прослеживается в построениях П. А. Флоренского, А. Ф. Лосева и др.