Текст книги "Новая философская энциклопедия. Том четвёртый Т—Я"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 80 (всего у книги 126 страниц)

Щ

ЩЕДРОВИЦКИЙ Георгий Петрович (23 февраля 1929, Москва – 3 февраля 1994, Москва) – философ и методолог, профессор. Окончил философский факультет МГУ (1953). Создатель научной школы, лидер Московского методологического кружка (ММК). В 1958 организовал (совместно с П. А. Шеваревым и В. В. Давыдовым) Комиссию по психологии мышления и логике Общества психологов СССР (междисциплинарное объединение философов, педагогов, психологов и др.). Отстаивал деятельностный подход в оппозиции к натуралистическому, развивая теорию деятельности. Разрабатывал идею методологии как общей рамки всей мыследея– тельности. В его философском развитии можно выделить три основных этапа: содержательно-генетической эпистемологии (логики) и теории мышления (1952—61), деятельностного подхода и общей теории деятельности (1961—71), системомыс– ледеятельного подхода (с 1971). Были разработаны категориальные и операциональные средства онтологической схемы мыследеятельности. Воплощением этих разработок стала новая форма организации мышления и деятельности – орга– низационно-деятельностные игры (ОДИ). Опыт их проведения позволил разработать представление о различных пространствах в схеме мыследеятельности: мыслительном, мыслительно-коммуникативном и мыследеятельностном. За период 1979—91 проведено свыше 90 игр (с количеством участников до нескольких сот человек), посвященных широкому спектру социально и культурно значимых проблем. В 1988 создал при Союзе научных и инженерных обществ СССР Комитет по СМД-методологии и ОДИ. На основе его идей созданы консультативные, экспертные фирмы по различным отраслям деятельности (школа «Культурной политики», рук. П. Г. Щедровицкий и др.). Обширный архив в настоящее время публикуется в электронной форме (информация в Internet по адресу: www.circle.ru). Соч.: «Языковое мышление» и его анализ.– «Вопросы языкознания», 1957, № 1; О возможных путях исследования мышления как деятельности.– Доклады АПН РСФСР, 1957, № 3; 1958, № 1, 4; 1959, № 1, 2, 4; 1960, № 2, 4, 5, 6; 1961, № 4, 5; 1962, № 2-6; О строении атрибутивного знания.—Доклады АПН РСФСР, 1958, № 1—4; 1959, № 2, 4; 1960, № 6; Принцип «параллелизма» формы и содержания мышления и его значение для традиционных логических и психологических исследований (в соавт.) – Доклады АПН РСФСР, 1960, № 2, 4; 1961, № 4, 5; О различении исходных понятий формальной и содержательной логики.– В кн.: Проблемы методологии и логики науки. Томск, 1962; Система педагогических исследований (методологический анализ).– В кн.: Педагогика и логика. М., 1968; Смысл и значение.– В кн.: Проблемы семантики. М., 1974; Два понятия системы.– В кн.: Труды Международного конгресса по истории науки и техники. М., 1974; Проблемы построения теории сложного «по– пулятивного» объекта.– В кн.: Системные исследования-1975. М., 1976; Принципы и общая схема методологической организации системно-структурных исследований и разработок.– В кн.: Системные исследования-1981. М., 1981; Организационно-деятельностная игра как новая форма организации и метод развития коллективной мыследеятельности (в соавт.).– В кн.: Нововведения в организациях. Труды семинаров ВНИИСИ. М., 1983; Синтез знаний: проблемы и методы.– В кн.: На пути к теории научного знания. М., 1984; Схема мыследеятельности: системно-структурное строение, смысл и содержание.– В кн.: Системные исследования – 1986. М., 1987; Методологический смысл оппозиции натуралистического и системодеятель– ностного характера.– «Вопросы методологии», 1991, № 2; Рефлексия деятельности.– Там же, 1994, № 3—4; Избр. труды. М., 1995; Философия—Наука—Методология. М., 1997; Организация—Руководство—Управление. М., 1999; Программирование научных исследований и разработок. М., 1999; «Я всегда был идеалистом». М., 1999; Знак и деятельность. М., 1999. Лит.: Садовский В. Н. Философия в Москве в 50-е и 60-е.– «ВФ», 1993, № 7; Биография Г. П. Щедровицкого.– «Вопросы методологии», 1994, № 1—2. А. А. Пископпель, В. Н. Садовский ЩЕРБАТОВ Михаил Михайлович [22 июля (2 августа) 1733, Москва – 12(23) декабря 1790, там же] – русский писатель, историк, философ. Получил домашнее образование. Состоял на государственной службе. С 1778 – президент камер– коллегии, с 1779 – сенатор. В 1787 прекращает служебную деятельность и целиком посвящает себя научным и литературным занятиям, начатым в кон. 1750-х гг. Видный представитель аристократической оппозиции самодержавию. Автор большого числа «записок», «замечаний», проектов, известных узкому кругу лиц. Отдавал предпочтение республике перед монархией, а монархии ограниченной – перед абсолютной. Высказывался за введение конституционных норм правления в России. С 1770 публикует многотомную «Историю Российскую от древнейших времен» (доведя изложение до нач. 17 в.), в которой получили отражение его политические воззрения и философия истории. Его симпатиями пользуются такие ситуации, когда феодальная знать была влиятельной, способной противостоять чрезмерным притязаниям монархической власти. Во 2-й пол. 1780-х гг. написал книгу «О повреждении нравов в России» (впервые опубликована А. И. Герценом в Лондоне в 1858). В ней воссоздана история императорского правления в 18 в., которое Щербатов ставит в связь с падением нравов. К главным издержкам, порожденным самовластием, он относил презрение к истине, нежелание противиться воле монарха, как бы ни противоречила она государственному интересу, власть временщиков, гп^следующих собственную выгоду. Свои представления о том, каким должно быть государственное устройство, исключающее эти пороки, Щербатов изложил в «Путешествии в землю Офирскую» – первом русском утопическом романе, написанном в 1784 и не увидевшем свет при жизни автора. Соч.: Соч., т. 1—2. СПб., 1896—98; Неизданные соч. М., 1935. Лит.: Артемьева Т. В. М. Щербатов. СПб., 1994. Архивы: ГИМ, ф. 268; РГАДА, ф. 1289. А. Д. Сухов ЩЕРБАТСКОЙ Федор Ипполитович (19 сентября 1866, Кельцы, Польша – 18 марта 1942, Боровое, Казахстан) – русский будцолог, историк индийской философии. В 1889 окон-

405

ЩУЦКИЙ чил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета; в 1904 там же защитил магистерскую диссертацию по трактату Дхармакирти «Ньяя-бинду» («Учебник логики»); с 1910 – член-корреспондент; с 1918 —действительный член Российской Академии наук; в 1928—30 возглавлял Институт буддийской культуры в Ленинграде; с 1930 заведовал Индр-тибетским кабинетом Института востоковедения. Опираясь на широкий круг санскритских и тибетских источников, Щербатской фактически стал инициатором современного исследования буддийской логики и теории познания, а также системного изучения всего наследия буддийского идеализма виджнянавадинов, школы Дигнаги, в контексте ее диалога с реалистическими системами индийской философии (ньяя-вайшешика и миманса). Основываясь на «внугрииндий– ской компаративистике», Щербатской ввел индийских философов в системный диалог и с западной мыслью. Ставил задачей перевода буддийских текстов их максимальную европеизацию, введение в понятийную сетку современной философской мысли. Уже в «Теории познания и логики по учению позднейших буддистов» (ч. 1—2. СПб., 1906—09) он установил критерием результативности индийских даршан соответствие кантовскому критицизму. В итоговом труде «Буддийская логика» (1930—32) выявил основание системы Дигнаги в установлении генетических различий между «чистым восприятием» и дискурсивным мышлением (важнейшая параллель с Кантом): два источника знания соответствуют двум «реальностям». Щербатской специально исследовал типологические различия индийской и аристотелевской логики, впервые поставил вопрос о проблеме универсалий и отрицательных суждений в индийской философии. Параллели буддийским моделям он усматривал (помимо Канта) в монадологии Лейбница, имперсонализме Юма, диалектике Гегеля, «философии потока» Бергсона, критике основных философских понятий у Брэдли, в «десубстанционализме» Маха и Рассела. Соч.: The Central Conception of Buddhism and the Meaning of the term «Dharma». Л., 1923; The Conception of Buddhist Nirvana. Л., 1927; Buddhist Logic, v. 1-2. Л., 1930-32; Papers of Th. Stcherbatsky, transi, by H. C. Gupta. Calcutta, 1969; Further Papers of Th. Stcher– batsky, transi, by H. C. Gupta. Calcutta, 1971. Лит.: Шохин В. К. Ф. И. Щербатской и его компаративистская философия. М., 1998. В. К. Шохин ЩУЦКИЙ Юлиан Константинович [10(22) августа 1897, Екатеринбург – 17/18 февраля 1938] – русский востоковед. Отец был лесничим, мать преподавала французский язык и музыку. В 1915 окончил реальное училище («Приют принца Ольденбургского») и в 1922 – Петроградский университет по кафедре китаеведения этнолого-лингвистического отделения факультета общественных наук, где изучал китайский язык под руководством В. М. Алексеева, Н. И. Конрада, О. О. Ро– зенберга. Со студенческой скамьи Щуцкий начал научно-исследовательскую и переводческую деятельность. Уже в 1923 совместно с В. М. Алексеевым опубликовал «Антологию китайской лирики 7—9 вв.», основанную на его дипломной работе «Антология Тан». В 1922 Щуцкий первым на Западе приступил к переводу сложного философского трактата даоса-алхимика Гэ Хуна «Баопу-цзы» (3—4 вв.). Сохранился перевод 1-й главы памятника в рукописи его доклада «Исповедание Дао у Гэ Хуна» (1923). После окончания университета был зачислен научным сотрудником на кафедру китайской филологии Научно-исследовательского института сравнительного изучения литератур и языков Запада и Востока при Петроградском университете. С 1924 Щуцкий преподавал гл. о. историю китайской философии и китайский язык. Щуцкий овладел практически всем спектром языков, связанных с китайской иероглификой. К концу жизни ему были доступны языки китайский, японский, корейский, вьетнамский (аннамский), маньчжурский, бирманский, сиамский (тан), бенгальский (бенгали), хиндустани, санскрит, арабский, древнееврейский, немецкий, французский, английский, польский, голландский и латынь. Наиболее значительным результатом его лингвистических изысканий стала статья «Следы стадиальности в китайской иероглифике» (1932). Щуцкий удостоился степени кандидата языкознания без защиты диссертации. В 1935 получил звание профессора. В 1937 в качестве докторской диссертации защитил монографию «Китайская классическая «Книга перемен». Исследование, перевод текста и приложения». 3 августа 1937 был арестован, осужден по статье о контрреволюционной агитации и пропаганде. Основанием послужили его пребывание в Японии (1928) и публикация научной статьи на китайском языке в японском журнале (1934), открытое признание себя антропософом и т. п. «преступления». В справке о посмертной реабилитации последним в его жизни указан 1946, а в «Биобиблиографическом словаре советских востоковедов» – 1941, в действительности он был расстрелян в ночь с 17 на 18 февраля 1938. В 1960, после реабилитации автора и благодаря усилиям Н. И. Конрада, выступившего в качестве редактора, монография «Китайская классическая «Книга перемен»» была опубликована и заняла место одной из вершин отечественного китаеведения (переиздана в 1997). В 1979 переведена на английский язык, издана в США и Англии. Очевидное достоинство философских взглядов Щуцкого – стремление к целостному гуманистическому знанию, включающему высшие духовные достижения различных культур. Так, исследование «Книги перемен» составляло для него не только и даже не столько историко-культурную, сколько куль– туросозидательную и духовную задачу. Среди научных трудов Щуцкого вторым по значению является цикл работ о даосизме: кроме «Исповедания Дао у Гэ Хуна», также «Дао и Дэ в книгах Лао-цзы и Чжуан-цзы» (1925, переизд. в кн.: «От магической силы к моральному императиву: категория дэ в китайской культуре». М., 1998), «Даос в буддизме» («Записки коллегии востоковедов», т. 1. Л., 1927), «Основные проблемы в истории текста Ле-цзы» (там же, т. 3. Л., 1928). Лит.: ЕлесинД. В. К биографии Ю. К. Щуцкого (1897-1938).– В сб.: «Общество и государство в Китае». 25-я научная конференция. М., 1994, с. 72-77. А. И. Кобзев

Э

ЭББИНГАУЗ (Ebbinghaus) Герман (24 января 1850, Бармен – 28 февраля 1909, Галле) – немецкий психолог и философ—неокантианец. С 1880 – приват-доцент в Берлине, с 1894 – профессор в Бреслау, с 1905 – в Галле. Работы в области экспериментальной психологии, изучения памяти и внимания («О памяти», 1885). В 1890 основал «Журнал по психологии и физиологии органов чувств» (Zeitschrift fur Psychologie und Physiologie der Sinnesorgane). Сторонник психофизиологического параллелизма: душа и нервная система – это одна и та же система, являющая себя в различных формах. В экспериментах с памятью открыл существование логических механизмов процесса запоминания (осмысленный материал может быть запомнен примерно в 9 раз быстрее, чем аналогичный по объему бессвязный). Если традиционно обучение рассматривалось как неизменное повторение материала, то Эббингауз обратил внимание на закономерности забывания и его связь со временем. Первым зафиксировал феномен «переучивания». Педагогическая направленность трудов Эббин– гауза подводила к идее поиска некоего «объективного критерия» разума, чем и занялся его ученик В. Штерн (1871—1938), предложивший ряд тестов для определения коэффициента интеллектуального развития (IQ). Под влиянием Эббингауза В. Дильтей стал восприниматься представителями феноменологии (в частности, Э. Гуссерлем) как «психологист». Соч.: Uber die Hartmannsche Philosophie des Unbewussten, 1873; Uber das Gedachtnis. Lpz., 1885; Theorie des Farbensehens. Lpz., 1893; Neue Methode zur Prufung geistiger Fahigkeit. Lpz., 1897; Grundzuge der Psychologie, Bd 1-2. Lpz., 1897—1908; Abriss der Psychologie. Lpz., 1908; Uber erklarende und beschreibende Psychologie.– «Zeitschrift for Psychologie und Physiologie der Sinnesorgane», 1896, Bd. 6, S. 161– 205; в рус. пер.: Основы психологии, т. 1, вып. 1—2. СПб., 1911—12; Очерк психологии. СПб., 1911. И. Л. Михайлов ЭБНЕР (Ebner) Фердинанд (1882-1931) – австрийский философ, представитель диалогической философии. Работал учителем в Габитце, около Вены. В отличие от трансцендентализма, который отстаивал существование единого, гомогенного трансцендентального сознания, Эбнер исходит из существования единичного, конкретного человека, который не изолирован, а неотрывен от связи с «Ты». «Я и Ты – это духовные реальности жизни. Развитие следствий из этого и из познания того, что Я существует только в своем отношении к Ты, а не вне его, могло бы, вероятно, поставить философию перед новой задачей» – понять экзистенцию Я из отношения к Ты (Ebner F. Das Wort und die geistige Realitat, Gesammeilte ^rke, Bd 1. Wien, 1952, S. 25).Это диалогическое отношение «Я» и «Ты» существует благодаря языку. Эбнер в своей философии, называемой им «пневматологией духа», под влиянием И. Гамана, С. Кьеркегора и В. Гумбольдта подчеркивает фундаментальную значимость слова в формировании духовной реальности – вся духовная жизнь в нас обусловлена словом и через слово нацелена опять-таки на отношение к духовному вне нас. Исток языка и слова – Бог, они – откровение Бога человеку. Переход от неповторимой личности к объективному духу Эбнер рассматривал как переход от 2-го грамматического лица к 3-му лицу. Я подобно Богу, что налагает на каждого человека моральную ответственность и долг быть подобным абсолютному Ты. Соч.: Die Sinnhaftigkeit des Wortes, Gesammelte Wferke, Bd 2. Wien, 1952; Aphorismen und Tagebuchblatter, Gesammelte Wferke, Bd 2. Wien, 1952; Zur Grammatik der Existenzialaussage, Gesammelte Werke, Bd 3. Wien, 1952; в рус. пер.: Выдержки из дневника.– В кн.: Философе – ко-литературные штудии, вып. 2. Минск, 1992, с. 366—374; Из записных книжек.– В кн.: Махлин В.Л.Яи Другой (истоки философии «диалога» XX века). СПб., 1995, с. 115—128; Слово и духовные реальности.– В кн.: От Я к Другому. Минск, 1997, с. 28—45. А. О. ЭВГЕМЕР – см. Евгемер. ЭВДЕМОВА ЭТИКА – см. Евдемоваэтика. ЭВДЕМОНИЗМ -см.Евдемонизм. ЭВОЛА (Evola) Юлиус (наст, имя – Джулио Чезаре) (19 мая 1898, Рим – 11 июня 1974, там же) – итальянский философ– эзотерик, поэт, художник, культуролог, политический деятель. В начале 1920-х гг. был близок к футуристам и дадаистам, дружил с Т. Тзара, выпустил несколько сборников стихов в духе авангарда, выставлял свои абстрактные полотна в Риме, Берлине и Париже. В то же время интересовался всякого рода мистическими учениями, особенно даосизмом, алхимической герметикой и тантрой. С 1925 – член редколлегии римского журнала «Atanor e Ignis» («Атанор и огонь»). В одной из первых своих книг – «Человек как возможность» (1925) призывает к освоению восточных эзотерических доктрин в целях развития западной духовной культуры. В 1926 создает «Группу Ур», занимавшуюся «практической» эзотерикой; итогом этого стал коллективный труд «Введение в магию как науку Ио» (Introduzione alla magia quale scienza dell' Io, v. 1—3). Книга «Языческий империализм», (Imperialismo pagano, 1928, рус. пер. 1994), вызвавшая резкую критику со стороны католических кругов, подразумевает отказ от христианских духовных ценностей, гальванизацию проблематической «средиземноморской традиции» и воскрешение языческой духовности Римской империи. Там же впервые звучат нарекания в адрес итальянского фашизма за его половинчатую позицию в отношении католицизма и излишний, по мнению Эволы, демократизм, – нарекания, которые перейдут в прямую критику в позднем сочинении «Фашизм. Опыт критического анализа с точки зрения Правой» (II fascismo. Saggio di una analisi critica dal punto di vista della Destra, 1964). В книгах «Бунт против современного мира» («Rivolta contra il mondo moderno», 1934) и «Мистерия Грааля и гибеллиновская традиция Империи» (1937) (частичный рус. пер. 1991) развивается одно из основных историософских положений Эволы относительно превосходства царской «традиции» над «традицией» жречес-

407

а о yj л ю 14 yi KJ n fi о ivi кой, действия над созерцанием, из чего, в частности, следует, что история св. Грааля является в сущности «гиперборейской» и дохристианской. Несколько особняком среди довоенных трудов Эволы стоит переведенная на многие европейские языки «Герметическая традиция» (1931), в которой вычитывается не постулируемое напрямую утверждение о том, что алхимия является прежде всего духовной наукой, разновидностью аскезы, необязательно ведущей к реальной трансмутации металлов. С 1934 Эвола регулярно участвует в конференциях, происходивших в Берлине и Бремене по инициативе Г. Гиммлера, где знакомится с А. Розенбергом и М. Элиаде. Выступления на этих конференциях подытожены в его книге «Синтез расовой доктрины» (Sintesi delia dotrina delia razzo, 1941), где он предлагает собственный вариант деления человечества на расы, среди которых нет ни высших, ни низших, но лишь преобладают те или иные «тенденции»: «теллурическая» (славяне и африканцы), одержимая влечением к смерти; дионисий– ская («Carpe diem» – «Лови мгновение»); лунарная (основная тема – искупление) и «фаустианская, титаническая и ницшеанская». В том же 1941 он был принят Муссолини, который призывал его к сотрудничеству с фашистским правительством, на что Эвола ответил: «Но я же не фашист, дуче». Весной 1945 он был тяжело ранен во время налета союзной авиации на Вену, оказался надолго прикованным к постели и навсегда отошел от политической деятельности. В 1950 был арестован по обвинению в сотрудничестве с фашистским режимом, но после громкого процесса, состоявшегося в следующем году, оправдан и отпущен на свободу. В 1958 выходит «Метафизика пола» (Metafisica del sesso, рус. пер. 1996), направленная против современного порнобума; в ней доказывается, что сексуальность порождается не фрейдовским либидо, а трансцендентными, надчеловеческими силами. Труд «Оседлать тигра» (Cavalcare la tigre, 1961), вдохновленный даосской теорией и практикой, по-новому обыгрывает излюбленную тему Эволы о примате действия над созерцанием: чтобы сохранить свое духовное «я», человек должен идти навстречу опасностям, стремясь «оседлать тигра» как в самом себе, так и во внешнем мире. Литературным «завещанием» Эволы стала автобиографическая книга «Киноварный путь» (И Camino del cinabro, 1963), в названии которой содержится намек на даосскую технику достижения бессмертия. Лит.: Jesi F: Cultura d' Destra. Mil., 1979; Veneziani M. Evola tra filosofia e tradizione. Roma, 1984; Di Vona P. Evola e Guenon, tradizione e civilite. Napoli, 1985; Tedeschi F. Dal ftiturisomo alla magia: Evola e Tarte d'avanguardia. Roma, 1989. Ю.Н.Стефанов ЭВОЛЮЦИОНИЗМ – общефилософское понятие, означающее мировоззрение, которое все рассматривает с точки зрения эволюции, постепенного экстенсивного или интенсивного развития, т. е. с точки зрения необратимого и направленного изменения, перехода от одного состояния к др., связанного с увеличением уже имеющегося или возникновением качественно нового. Элементы такого Мировоззрения можно обнаружить еще в древности. Однако в современном понимании эволюционизм проникает в европейское естественно-научное и гуманитарное сознание только в 18 в., благодаря трудам Ж. Л. Бюф– фона, И. Канта, И. Г. Гердера. А его торжество, когда эволюционизм становится почти обязательным компонентом научных воззрений, относится к следующему 19 в., чему способствовали прежде всего философия Г. В. Ф. Гегеля (его учение о всеобщих формах развития), теория происхождения видов Ч. Дарвина и эволюционные психология и этика Г. Спенсера. См. также Прогресс. А. Л. Субботин ЭВОЛЮЦИОННАЯ ЭПИСТЕМОЛОГИЯ -направление в современной эпистемологии, которое своим возникновением обязано прежде всего дарвинизму и последующим успехам эволюционной биологии, генетики человека, когнитивной психологии, теории информации и компьютерной науки. Главный тезис эволюционной эпистемологии (или, как ее обычно называют в германоязычных странах, эволюционной теории познания и знания) сводится к допущению, что люди, как и другие живые существа, являются продуктом живой природы, результатом эволюционных процессов, и в силу этого их когнитивные и ментальные способности и даже познание и знание (включая его наиболее утонченные аспекты) направляются в конечном итоге механизмами органической эволюции. В отличие от многих других эпистемологических школ и направлений эволюционная эпистемология исходит из предположения, что биологическая эволюция человека не завершилась формированием Homo sapiens – она не только создала когнитивную основу для возникновения человеческой культуры, но и, по-видимому, оказалась непременным условием ее удивительно быстрого прогресса за последние 10 тыс. лет. Истоки основных идей эволюционной эпистемологии нетрудно обнаружить в трудах классического дарвинизма, и прежде всего в поздних работах самого Ч. Дарвина «Происхождение человека» (1871) и «Выражение эмоций у людей и животных» (1872), где возникновение когнитивных способностей людей, их самосознания, языка, морали и т. д. связывалось в конечном счете с механизмами естественного отбора, с процессами выживания и воспроизводства. Однако только после создания в 1920—30-х гг. синтетической теории эволюции, подтвердившей универсальное значение принципов естественного отбора, открылась возможность применения хромосомной теории наследственности и популяционной генетики к исследованию эпистемологических проблем. Начало этому процессу положила опубликованная в 1941 статья известного немецкого этолога Конрада Лоренца «Кантовская концепция a priori в свете современной биологии», где приводился ряд весьма убедительных аргументов в пользу существования у животных и человека врожденного знания, материальным базисом которого выступает организация центральной нервной системы. Это врожденное знание, по мнению Лоренца, не есть нечто безотносительное к реальности, а суть фенотипический признак, подверженный действию механизмов естественного отбора. Впервые термин «эволюционная эпистемология», по-видимому, появился лишь в 1974 в статье психолога Д. Кэмпбелла, посвященной философии К. Поппера. Развивая эпистемологический подход К. Лоренца, Кэмпбелл предложил рассматривать знание не как фенотипический признак, а как формирующий этот признак процесс. Познание в конечном счете ведет к более релевантному поведению и увеличивает приспособленность живого организма к окружающей среде (в т. ч. и к социокультурной, если речь идет о человеке). Несколько позднее этот новый, эволюционный взгляд на познание удалось интегрировать с теоретико-информационными моделями биологической эволюции. Тем самым открылась возможность связать биологическую эволюцию с эволюцией когни-

408

ЭВОЛЮЦИОННАЯ ЭТИКА тивной системы живых организмов, с эволюцией их способностей извлекать, обрабатывать и хранить когнитивную информацию. В 1980-х гг. в эволюционной эпистемологии сформировались две различные исследовательские программы. Первая программа ориентирует на исследование характеристик когнитивных механизмов у животных и людей путем интенсивного распространения биологической теории эволюции на те аспекты или особенности живых организмов, которые являются биологическими субстратами когнитивной активности. Другая программа пытается изучать эволюцию идей, научных теорий и культуры вообще с помощью моделей и метафор, заимствованных из эволюционной биологии. Различия между этими программами относительны – представители всех направлений в эволюционной эпистемологии разделяют убеждение, что эволюционный подход может быть распространен на теоретико-познавательную проблематику, на эпистемичес– кие действия людей. Тем не менее в эволюционной эпистемологии выделяются два относительно независимых уровня исследований. Первый уровень эволюционной эпистемологии – это скорее биологическая теория когнитивных процессов (Лоренц, Кэмпбелл, Р. Ридль и др.) и различные концепции когнитивной эволюции живых организмов (включая человека). Ко второму уровню можно отнести те методологии и метатеории, которые реконструируют развитие научных теорий, идей, рост научно-теоретического знания, привлекая для этих целей эволюционные модели (Поппер, С. Тулмин, И. Лакатосидр.) Современные теории генно-культурной коэволюции (Э. Уил– сон, Ч. Ламсден) наметили новые точки соприкосновения между этими относительно обособленными до последнего времени направлениями исследований в эволюционной эпистемологии, которые выходят далеко за пределы традиционных метафор и аналогий. С позиций этих теорий не только эволюция познания, но даже такие ее утонченные стороны, как, напр., исследовательские стратегии или рост научно-теоретического знания, могут успешно изучаться как аспект универсального процесса информационного развития. Основная задача эволюционной эпистемологии, как ее понимает подавляющее большинство исследователей, состоит прежде всего в разработке всестороннего и максимально исчерпывающего подхода к развитию познания, который существенно выходит за пределы классических философских традиций. Реально этот подход может быть только междисциплинарным, т. к. он базируется на результатах, полученных в самых различных науках (прежде всего в когнитивной науке), если эти результаты имеют хотя бы некоторое отношение к проблемам познания. Лит.: Лоренц К. Кантовская доктрина априори в свете современной биологии.– «Человек», 1997, № 5; Эволюционная эпистемология: проблемы, перспективы. М., 1996; Меркулов И. П. Когнитивная эволюция. М., 1998; Campbell D. Т. Evolutionary Epistemology.– The Philosophy of Karl Popper, ed. by P. A. Schilp, Open Court, La Salle (II), 1974, p. 413—463; Popper K. Objective Knowledge. An Evolutionary Approach. Oxf, 1979; WuketitsF. Evolutionary Epistemology and Its Implication for Humankind. N. Y., 1990. И. П. Меркулов ЭВОЛЮЦИОННАЯ ЭТИКА-разновидностьэтической теории, согласно которой мораль коренится в природе человека и морально положительным является такое поведение, которое способствует «наибольшей продолжительности, широте и полноте жизни» (Г. Спенсер). Эволюционный подход в этике сформулировал Спенсер, однако основные идеи эволюционной этики были предложены Ч. Дарвином, который по сути дела попытался с естественно-научной точки зрения обосновать принципы, воспринятые из философского эмпиризма и сентиментализма этического. Основные идеи Дарвина, развитые эволюционной этикой, заключаются в следующем: а) общество существует благодаря социальным инстинктам, которые человек (как и социальные животные) удовлетворяет в обществе себе подобных; отсюда вытекают и симпатия, и услуги, которые оказываются ближним; б) социальный инстинкт преобразуется в нравственность благодаря высокому развитию душевных способностей; в) у человека сильнейшим фактором поведения стала речь, благодаря которой оказалось возможным формулировать требования общественного мнения (требования общины); г) социальный инстинкт и симпатия укрепляются привычкой. В видоизмененной форме современные биологистские теории морали принимают все эти постулаты, главный из которых заключается в том, что человечество проходило в своем становлении групповой отбор на моральность, в частности на альтруизм. В 20 в. благодаря достижениям эволюционной генетики и этологии был высказан ряд идей и концепций, которые как будто позволяют показать биологическую обусловленность, эволюционную предзаданность человеческого поведения, в частности морального. Если классическая эволюционная этика (К. Кесслер, П. А. Кропоткин, Дж. Хаксли и др.) говорила о качестве необходимых для выживания или размножения особей или группы, которые отбираются в ходе эволюции, то этология (Ч. О. Уитмен, К. Лоренц, Н. Тинбер– ген и др.), исходя из генетической обусловленности поведения животных и человека, стремится к тщательному, детальному изучению психофизиологических механизмов поведения; социобиология (Э. Уилсон, М. Рьюз, В. П. Эфроимсон и др.) развивает следующие конкретные генетические концепции: 1) концепция «совокупной приспособленности» У. Д. Гамильтона. Согласно этой концепции, приспособленность особи, безусловно, имеет место, однако она подчинена приспособленности родичей, т. е. совокупной приспособленности, на которую и направлен естественный отбор и которая обусловлена не выживанием особи, а сохранением соответствующего набора генов, носителем которого является группа родичей. Т. о., проясняется смысл того, что эволюционисты называют альтруизмом: это такое индивидуальное поведение, которое увеличивает возможности приспособления и размножения родственной группы (даже если соответствующие шансы индивида уменьшаются); 2) концепция «эгоистического гена» Р. Доукинса позволяет дать альтернативную интерпретацию теории совокупной приспособленности. Последняя относится исключительно к группе родичей, но при этом основным «агентом» отбора в процессе эволюции выступает не популяция или группа, а некоторый набор генов, характерный для данной родственной группы. Особь является, по словам Доукинса, машиной для выживания гена, генетического набора. Альтруизм на уровне индивидуального поведения оборачивается генетическим эгоизмом – и как таковой превращается в видимость; 3) концепция «взаимного альтруизма» Р. Триверса, в которой получает объяснение помогающее поведение как внутри группы, так и между представителями разных, т. е. неродственных, групп, а также между представителями различных видов. Суть концепции заключается в следующем: одна особь оказывает содействие другой, полагая, что в свою очередь ей