Текст книги "Новая философская энциклопедия. Том четвёртый Т—Я"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 126 страниц)

346

ЧЕЛОВЕК СПОСОБНЫЙ Вопрос: «Кто говорит?» – наиболее простой из всех вопросов, связанных с использованием языка. Лишь тот, кто способен указать на самого себя как автора своих высказываний, может ответить на этот вопрос. Теория речевых актов (speech– acts) предлагает рассматривать мир языка под прагматическим углом зрения дискурса; желательно, чтобы эта теория, не ограничиваясь теорией высказываний, была распространена и на субъекта высказываний, способного назвать себя самого, – «Я». На следующем этапе формирования «Я» ставится вопрос: «Кто является автором данного действия?» Переход к нему осуществляется благодаря тому простому факту, что акты дискурса сами по себе являются определенными типами действий. Когда речь заходит о практике – о профессиональной деятельности, играх, искусстве, – ни ответ на вопрос «Что?», ни ответ на вопрос «Почему?» (т. е. ни описание, ни объяснение) не исчерпывают исследования смысла действия. Необходимо еще определить, кто же совершает какие-либо действия как субъект, которому может быть приписано данное действие и на основании этого вменена моральная и юридическая ответственность. Связь между действием и его субъектом является не просто наблюдаемым фактом, а способностью, в реализации которой субъект полностью уверен. Новый этап в формировании способного субъекта наступает в процессе становления нарративного аспекта идентичности. Понятие нарративной идентификации формирует необходимую связь между идентичностью говорящего субъекта и идентичностью этико-юридического субъекта. Основной причиной этого является то, что нарративная идентификация учитывает временное измерение существования, жизнь обретает единство и может быть рассказана в той или иной нарративной форме повествования о повседневной жизни, исторического рассказа или вымышленного рассказа. Именно на этой троякой основе – лингвистической, практической, повествовательной – и конституируется этический субъект. Если говорят о действии, о практике как о хороших или плохих, то этический предикат рефлексивно применяется по отношению к тому, кто может назвать самого себя в качестве автора слов, субъекта своих действий, персонажа рассказов, повествующих о нем или им самим изложенных. Благодаря этому рефлексивному движению субъект помещает себя в поле идеи блага и судит (или предоставляет возможность судить) свои действия с точки зрения благой жизни, на достижение которой они направлены. Только субъект, способный оценивать свои действия, формировать свои предпочтения, связанные с предикатами «хороший» или «плохой», а значит, способный опираться на иерархию ценностей в процессе выбора возможных действий, – только такой субъект может определять самого себя. При этом только в обществе, а точнее, в рамках справедливых социальных институтов субъект, наделенный способностями, становится субъектом действия, реальным субъектом, историческим субъектом. На каждом из уровней конституи– рования «Я» имеет место вклад в него другого субъекта, не являющегося этим «Я». Важно установить внутри самого понятия «Другой» различие между Другим, раскрывающимся через свой образ (и следовательно, способным вступить в межличностные отношения, примером которых может служить дружба), и безликим «Другим», составляющим третий элемент связи. В действительности критический момент для философии вообще и в частности философии политики наступает тогда, когда она прикасается к состоянию, в котором отношение с Другим, раздваиваясь, замещается опосредствованием социальными институтами. Нецелесообразно ограничиваться двояким отношением: «Я»—«Ты», нужно идти дальше, к троякому отношению: «Я»—«Ты»—«Третий» или «любой». С позиции этого троякого отношения становление идентичности «Я» происходит следующим образом. Субъект дискурса может самоидентифицироваться и определить самого себя прежде всего в ходе беседы. Говорящему в первом лице соответствует слушающий во втором лице. Моральные, юридические, политические аспекты этой противоположности обнаруживаются в той мере, в какой меняются местами роли говорящего и слушающего, тогда как лица, ведущие беседу, сохраняют свои роли неизменными. Когда я говорю «Ты», я подразумеваю, что «Ты» способен определить себя самого как «Я». Искусство овладения личными местоимениями достигает совершенства лишь тогда, когда правила такого обмена полностью понятны. И это полное понимание в свою очередь оказывается необходимым условием возникновения субъекта права, члена политического сообщества. Так же как и «Я», Другой, когда он говорит, может определить самого себя в качестве «Я». Выражение «как и Я» уже предполагает признание Другого равным мне в терминах права и долга. Однако обмен словами, который уместнее было бы назвать распределением слов, становится возможным лишь на основе языка как совокупности норм такого обмена и такого распределения. Каждый из собеседников предполагает существование этой совокупности норм в качестве социального условия любого речевого акта. Т. о., эта совокупность норм превращает в «Ты» «любого», поскольку правила нашего языка объединяют множество людей, тогда как лишь незначительное их число может вступить в отношения дружбы. В этом смысле письмо ведет к разрыву между «Ты» как членом дружеского обмена и «третьим», потенциально участвующим в безграничной коммуникации. В свою очередь действие в процессе своего осуществления имеет троякую структуру, которая в очередной раз показывает опосредованный характер социальных институтов. В качестве субъекта действия Я исполнен веры в себя как в человека, способного действовать. И эта вера переносится с меня на Другого, а через Другого возвращается ко мне. Я сознаю, что Я могу и Я верю, что Ты можешь точно так же, как и Я. И это именно Ты, веря в меня и рассчитывая на меня, помогаешь мне оставаться субъектом, наделенным способностями. Но признание такой же способности за другими субъектами, вовлеченными так же, как и Я, в различные взаимодействия, не существует без опосредования правилами действия, что можно наблюдать в социальной деятельности. Эти правила создают высшие эталоны, позволяющие оценить степень успешности индивидуальной деятельности. И подобно тому как письмо устанавливает разрыв между «Ты», присущим в дружеском отношении, и «третьим», присущим неограниченной коммуникации, так и социальные системы различного порядка вклиниваются между отдельными действиями тех или иных субъектов на протяжении всего процесса их совместной деятельности. Можно вслед за Ж.-М. Ферри включить в категорию «порядки признания» («ordres de la reconnaissance») большие организации, взаимодействующие друг с другом: техническую систему, денежную и налоговую системы, правовую систему, систему управления, систему науки. В качестве одной из таких систем система демократии вписывается в ряд «порядков признания». Необходимо, чтобы признание осуществлялось в организации, и, наоборот, нужно, чтобы орга-

347

ЧЕЛОВЕЧЕСТВО низация социальных систем стала обязательным посредствующим звеном признания. Собственно этический уровень самоопределения играет важную роль в конституировании человека, наделенного способностями и вменяемого в этико-юридическом отношении, т. е. нести ответственность за свои действия и их последствия, исправлять причиненный ущерб, если его действия инкриминируются ему с позиций гражданского права, и нести наказание, если он его заслуживает по уголовному праву. Такая способность определяет ответственность в этико-юридическом смысле. Интерсубъективный характер ответственности очевиден. Это можно понять на примере обязательства. «Другой» человек вовлечен в этико-юридические отношения в различных качествах – как заинтересованное лицо, как свидетель, как судья, как тот, кто, рассчитывая на меня, на мою способность держать слово, взывает к моему чувству ответственности, делает меня ответственным. Именно в эту систему доверия включаются социальные связи, основанные на договорах, различного рода взаимных обязательствах, которые придают юридическую форму взаимным обещаниям. Принцип, согласно которому обязательства должны выполняться, составляет норму признания, которое выходит за рамки обещания, даваемого конфиденциально одним лицом другому. Эта норма распространяется на каждого, кто живет по этим законам, а когда речь заходит о международном или общечеловеческом праве – на человечество в целом. В подобном случае другой участник отношений – это уже не «Ты», а «Третий», что более точно можно выразить с помощью местоимения «Любой». Политическая деформация общественных обязательств ведет к нарушению обещаний, даваемых в частном порядке, и разрушает изначальную основу договоров. Анализ понятия «человек, наделенный способностями» ведет к концепции общественного пространства – условия плюрализма, понимаемого как результат распространения межличностных связей на тех, кто находится вне отношения «Я» и «Ты» и выступает в роли «Третьего». В свою очередь идея плюрализма выражает желание жить вместе, присущее той или иной исторической общности людей, нации, региону, классу и т. п., и несводимое к межличностным отношениям. Политические институты придают определенную структуру этому желанию жить вместе. X. Арендт назвала «властью» общую силу, которая является результатом желания жить вместе и существует лишь до тех пор, пока действенно это желание. Страшный разрушительный опыт разрыва всех связей свиде– тельствуетоб их значимости, хотя и негативным образом. Политическая власть (pouvoir) представляет собой, как показывает само слово, выражение возможности, характерной для человека, наделенного способностями. Т о., философия политики имеет дело с человеком, наделенным способностями, с субъектом, определяемым способностями, которые получают свое развитие только в институциализирован– ной среде, венчающейся сферой политики. Политическая власть является условием реализации способностей человека как гражданина, рожденного сферой политических отношений. П. Рикёр ЧЕЛОВЕЧЕСТВО – совокупность индивидов, принадлежащих биологическому виду человека разумного (Homo sapiens); включает в себя как всех ныне живущих, так и живших в прошлом представителей данного вида. Олицетворяя собой высшую ступень, достигнутую в процессе биологической эволюции на Земле, человек вместе с тем является единственным известным нам носителем дальнейшего поступательного развития во Вселенной – социального прогресса, поскольку обладает разумом и культурой. Благодаря культуре человечество наряду с первичной средой своего обитания создало вторичную, техногенную, окружающую его среду. В результате этого человечество представляет собой биосоциальный синтез, ибо детерминировано как генетической информацией, передающейся биологической наследственностью, так и культурной информацией, приобретаемой из поколения в поколение. Усвоение культурной информации в обществе происходит неизмеримо быстрее, чем передача по наследству генетической информации. Именно этим объясняется возрастающее ускорение общественного прогресса по сравнению с биологической эволюцией. Это же обстоятельство является главной причиной прекращения среди человечества дальнейшего видообразования; другими дополнительными причинами являются сравнительно большой интервал времени при смене поколений, отсутствие продолжительной и устойчивой изоляции отдельных популяций человека и постоянное смешение различных рас и этносов вследствие их высокой географической подвижности. Эволюционный процесс происхождения человека разумного (Homo sapiens) включает в себя следующие основные этапы: появление древнейшего предка людей рамапитека (Ramapi– thecus) около 10—15 млн лет тому назад; появление австралопитеков (Australopithecus) примерно 5 млн лет назад; выделение среди них человека умелого (Homo habilis) 2—3 млн лет назад; их дальнейшая эволюция в человека прямоходящего (Homo erectus) в следующие 1—1,5 млн лет (его многочисленные останки – питекантропы, синантропы и др. – выявлены на пространстве всего Старого Света); появление более близких к современным людям неандертальцев (Homo neanderthalensis), живших уже 200 тыс. лет назад. Последние десятилетия антропологи уделяют особое внимание соотношению эволюционного приспособления к среде и роли мутаций в появлении современного человека разумного, потомки которого в течение нескольких тысячелетий расселились по всем континентам, кроме Антарктиды. Т. о., биологические виды людей различаются не пространственно (по географическому признаку), а во времени (по историческим периодам их существования). Однако на этом основании нельзя умозаключать, будто все парантропы со временем превращались в неоантропов; напротив, несомненно, что в процессе эволюции человека имели место длительные периоды сосуществования его различных исторических видов, вымирание более примитивных и отчасти их смешение с более высокоразвитыми. Со времени появления кроманьонцев (40—50 млн лет назад) на Земле сменилось примерно 1600 поколений человека разумного. По мнению многих ученых, биологическая эволюция этого вида была столь ничтожной, что если бы мы могли перенести младенца первых кроманьонцев в современность, то он, воспитанный среди нас, вполне мог бы поступить в Сорбонну, стать ученым, государственным деятелем или предпринимателем, не уступающим по одаренности нашим современникам. В литературе иногда можно встретить утверждение, что происходящий ныне стремительный рост населения на нашей планете, сопровождающийся его удвоением в геометрической прогрессии каждые 30—40 лет, свидетельствует о том, что количество живущих ныне людей превышает их численность за все предыдущие эпохи. Действительно, в соответствии с геометрической прогрессией последняя величи-

348

ЧЕЛОВЕЧЕСТВО на всегда будет выше суммы всех предшествовавших ей на одну исходную величину. Однако это правило неприменимо к определению численности человечества, ибо интервалы времени между удвоением количества людей, проживающих одновременно на Земле, вплоть до сер. 20 в. измерялись не поколениями, а столетиями и даже многими тысячелетиями, что заведомо отметает саму возможность применения геометрической прогрессии к данной проблеме. По расчетам демографов, всего на Земле со времени появления кроманьонцев жило предположительно 60—70 млрд людей. Согласно экспертным оценкам, популяция людей, одновременно проживавших на Земле, насчитывала 1 млн лет назад 100 тыс. индивидов, ко времени появления человека разумного – около 500 тыс., 30—10 тыс. лет назад – примерно 5 млн и к началу 4-го тысячелетия до н. э., после перехода к земледелию и скотоводству, приблизилась к 100 млн. Иначе говоря, в ходе эволюции человек из весьма редкого биологического вида стал к настоящему времени исключительно широко распространенным видом, насчитывающим ныне свыше 6 млрд индивидов. Этот стремительный рост населения, определяемый как «демографический взрыв», представляет собой сегодня одну из глобальных проблем современности. Ученые, придерживающиеся взглядов о решающей роли социальной среды в формировании человека (марксисты, радикальные бихевиористы и др.), считают, что генетическая информация не играет сколько-нибудь существенной роли в развитии как отдельного человека, так и человеческих сообществ в целом. Это утверждение противоречит научным данным. Так, исторически возрастающие показатели средней продолжительности жизни ограничены пределами средней биологической продолжительности жизни, нормальной для данного вида, которая, по оценкам экспертов, составляет от 77,2 года (Ж. Буржуа-Пиша) до 87 лет (Б. Урланис). Биологически детерминированы также соотношение полов у человека, фер– тильность женщин и сроки беременности, как бы ни различались показатели рождаемости у разных народов в разные эпохи. В генетической информации заложены многие особенности сознания и поведения людей, в частности способность к членораздельной речи и обмену культурной информацией посредством символов, на чем покоится письменность, книгопечатание, научная и техническая деятельность, включая использование компьютеров и т. д. В генофонде человека содержатся характерные и многочисленные биологические особенности разных рас, составляющих человечество, в том числе не только внешние признаки (цвет кожи, анатомические пропорции тела, волосяной покров и т. д.), но и пропорционально неравномерное распределение среди них групп крови, особенности эритроцитов, иммунитета к различным болезням и др. У различных индивидов генетически обусловлены их рост, нормальный вес, интеллектуальные способности, передающиеся по наследству заболевания или предрасположенность к ним в виде доминантных и рецессивных генов. При этом важно отметить, что распределение интеллектуальных способностей и антропометрических показателей среди отдельных индивидов, как это подтверждается многочисленными тестами и измерениями, подчиняется сформулированному К. Ф. Гауссом закону нормального распределения вероятностей, т. е. укладывается в «кривую Гаусса», иначе говоря, плотность этих показателей резко возрастает по мере приближения к средней величине и стремительно сокращается при отклонении от нее в обе стороны. Если принять средние интеллектуальные способности индивида за 100 баллов, то три четверти всех людей обладают ими в интервале 85—115 баллов. Лишь незначительные доли процента людей в полтора раза превышают средние способности. За все время проведения тестов не было обнаружено ни одного человека, чьи интеллектуальные способности вдвое превышали бы средние показатели. Что касается крайне низких показателей этих способностей (от дебильности до идиотии), то они связаны с патологическими нарушениями умственной деятельности. Аналогичное распределение присуще и другим антропометрическим показателям, так что человечество в своем подавляющем большинстве состоит из сравнительно равных по своим умственным и физическим способностям индивидов. Разумеется, интеллектуальные способности неравнозначны знаниям, а физические – опыту и квалификации, которые приобретаются в процессе обучения и последующей практики; поэтому по своим знаниям и квалификации люди отличаются неизмеримо больше, чем по способностям. В биологическом отношении человечество представляет собой сверхвид. Он не только заселил все континенты, кроме Антарктиды, и нашел там средства для существования, но и практически превратил нашу планету в свою экологическую нишу, а ныне вышел за ее пределы в околоземное космическое пространство (космические спутники связи, Интернет, обитаемые космические станции). Тем самим закладывается основа «ноосферы» или космической сферы разума. Современное человечество представляет собой определенное биологическое и социальное единство, воплощенное в расовом, этническом и культурном многообразии. Среди антропологов распространены две концепции происхождения человека разумного и его рас – моноцентризма и полицентризма. Согласно первой, преобладающей в настоящее время, человек разумный возник в результате однократной или нескольких последовательных мутаций в одном определенном месте (предположительно Восточная Африка) и затем расселился на других континентах, постепенно приобретая в процессе приспособления к окружающей среде существующие ныне расовые различия. Согласно концепции полицентризма, появление человека разумного происходило неоднократно и в нескольких местах Старого Света, так что многие современные расовые различия унаследованы от этих непосредственных предков человека разумного. Существующие фрагментарные данные, по-видимому, не позволяют антропологам прийти к общепринятому мнению в данном вопросе, и большинство из них ныне полагает, что становление человека разумного было слишком сложным эволюционным процессом, чтобы сводить его к альтернативе: либо моноцентризм, либо полицентризм. Расовое деление человечества уходит в далекое прошлое. Не исключено, что отдельные признаки современных больших рас (европеоидов, австралоидов, монголоидов, негроидов и др.) ведут свое происхождение от предков человека разумного, тогда как другие были приобретены им в ходе последующего расселения. Вместе с тем наряду с большими расами, представители которых составляют от трех пятых до половины населения Земли, почти две пятых его приходится на переходные расы, возникшие в ходе «великих переселений» племен и народов на протяжении многих тысячелетий вплоть до Нового времени. Кроме того, в основном после эпохи Великих географических открытий 15—18 вв. появились сотни миллионов представителей смешанных рас (мулатов, метисов, самбо и др.), особенно в Новом Свете.

349

ЧЕЛПАНОВ В отличие от рас многочисленные этносы (племена и их союзы, народности и нации), из которых состоит человечество, представляют собой не биологические, а последовательные во времени исторические стадии общности людей, развивающиеся благодаря присущей им солидарности с себе подобными (по образу жизни, языку или иным культурным – в широком смысле – причинам). Эволюция этнических общностей включает в себя как их интеграцию, так и дифференциацию. На протяжении исторического времени возрастала тенденция к нормированию более или менее устойчивых мета– этнических общностей от конгломератных империй Древнего Востока до объединенных общей культурой эллинистических государств, арабского халифата при Омейядах и Аббаси– дах, Византии, Священной Римской империи, России—СССР; в большинстве случаев они распадались как из-за внутренней дезинтеграции, так и вследствие военных катастроф. Распространенные в новейшее время представления о грядущем слиянии всех наций в гомогенное человечество, говорящее на одном, общем для всех языке, являются утопическими даже для отдаленного будущего. Хотя первоначальные этапы культурной эволюции человечества во многих отношениях носили изолированный характер, это не исключало их взаимодействия и широкого заимствования одними племенами у многих других технических достижений по крайней мере со времен раннего неолита, а вероятно, и раньше. При всем своеобразии локальных и региональных цивилизаций, возникавших на Земле с 4-го тысячелетия до н. э., культурная эволюция человечества представляет собой универсальный процесс, происходящий с ускорением «ритма истории». Большие периоды в истории (этапы, формации, эпохи) являются определяющими для человечества в целом. Наряду с принятой среди историков периодизацией (Древний мир, Средние века, Новое время) наиболее распространенным ныне является членение всемирной история на четыре технологические эпохи – собирательства и охоты, аграрного (земледелие и скотоводство), индустриального и постиндустриального, информационного обществ. Современное человечество находится на разных этапах всех этих четырех эпох с преобладанием перехода от аграрного общества к индустриальному в развивающихся странах и от индустриального к постиндустриальному – в развитых. Переход от одной технологической эпохи к другой сопровождается демографической революцией. С сер. 20 в. значительно усилилась тенденция к экономической, научно-технической и культурной интеграции человечества. В настоящее время созданы важные предпосылки для формирования общепланетарной цивилизации при сохранении ее гетерогенности на нашей планете. Осознание общечеловеческой солидарности началось еще в древности, нашло свое воплощение в заповедях универсальных мировых религий (буддизм, христианство, ислам и др.). Несмотря на все цивилизационные и мировоззренческие противоречия, оно сохранялось и развивалось вплоть до нашего времени. На необходимости отношения к другим людям как к самим себе настаивали многие философы, среди них Кант в своем «категорическом императиве». Социальные потрясения 20 в. потребовали формирования всеобщего эйкуменическо– го взгляда на неотъемлемость политических и экономических прав и свобод человека, решительного осуждения расовых, религиозных и этнических войн, а также преступлений против человечности. Именно соблюдение всех этих требований является гарантией самосохранения человечества как носителя социальных и моральных ценностей. Вместе с тем научно-техническая мощь человечества ныне возросла настолько, что породила глобальные проблемы современности. Она ведет к истощению природных ресурсов планеты, к перенаселению, катастрофическому загрязнению окружающей среды и способна уничтожить в ядерной и экологических катастрофах не только само человечество, но и жизнь на Земле. Однако все эти глобальные проблемы являются преимущественно техногенными, а следовательно, не только порожденными человеком, но и потенциально разрешимыми им. Предотвращение отрицательных последствий научно-технического прогресса, стихийности и неравномерности общественного развития, недальновидной политики государств и поведения людей настоятельно требует мобилизации всего «человеческого потенциала», перехода человечества к саморегуляции своей деятельности. Дальнейшее сохранение и развитие жизни на Земле предполагает управляемую коэволюцию человечества и всей окружающей его среды (создание «ноосферы»). Лит.: Кондорсэ Ж. А. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума. М, 1936; Человечество {ШтернбергЛ.).– В кн.: Энциклопедический словарь Брокгауз—Эфрон, т. 38. СПб., 1903; Какое будущее ожидает человечество? Прага, 1964; Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М., 1965; Забелин И. М. Человек и человечество. М, 1970; Поршнев Б. Ф. О начале человеческой истории. М., 1974; Давидович В., Аболина В. Кто ты, человечество? Теоретический портрет. М., 1975; Фролов И. Т. Перспективы человека. М, 1979; Он же. О человеке и гуманизме. М, 1982; Андреев И. Л. Происхождение человека и общества. М.,1982; Дубинин Н. П. Что такое человек. М., 1983; Кууси П. Этот человеческий мир. М, 1988; Человеческий потенциал. Нью-Йорк, 1994. Э. А. Араб-Оглы ЧЕЛПАНОВ Георгий Иванович [16(28) апреля 1862, Мариуполь – 13 февраля 1936, Москва] – русский философ, психолог, логик. В 1887 окончил историко-филологический факультет Новороссийского университета. Философию и психологию изучал у Н. Я. Грота, Л. М. Лопатина, В. Вундта и К. Штумпфа. В 1890 в качестве приват-доцента начал преподавание философии в Московском университете, с 1892 в Киевском университете, где основал психологический семинарий и в 1897 стал профессором. В 1907—23 возглавлял кафедру философии Московского университета и Психологический институт (1912). Как философа Челпанова часто относят к неокантианцам, хотя докторская диссертация «Проблема восприятия пространства в связи с учением об априорности и врожденности» (Киев, 1896—1904, ч. 1—2) свидетельствует только об активной включенности в собственно кантианскую проблематику, но не выявляет его отношения ни к баденской, ни к марбургской неокантианским школам. Как психолог Челпа– нов был представителем «эмпирического» направления, которое проблему параллелизма души и тела считало важнейшей и центральной. «Дуализм, признающий материальный и особенный духовный принцип, – писал Челпанов в работе «Мозг и душа» (СПб., 1900), – во всяком случае лучше объясняет явление, чем монизм». Важное место в философском творчестве Челпанова заняло его «Введение в философию» (Киев, 1905) с ярко выраженным гносеологизмом в установлении границ и пределов познания, т. к. оно, распространяясь на область материального, духовного и сверхопытного, все же не беспредельно. Для успешного функционирования познавательной деятельности необходимо заранее определить, «что может наш ум познать и от познания чего он должен отказаться навсегда».

350

ЧЕТЫРЕ БЛАГОРОДНЫЕ ИСТИНЫ Соч.: О современных философских направлениях. К., 1902; Учебник логики. К.—Одесса, 1906; Психология. Основной курс, читанный в Московском университете в 1908—1909 гг. М., 1909; Введение в экспериментальную психологию. М., 1915; Объективная психология в России и Америке. М., 1925; Очерки психологии. М.—Л., 1926; Спинозизм и материализм (Итоги полемики о марксизме в психологии). М., 1927; Социальная психология или условные рефлексы? М.—Л., 1928. Лит.: Г. И. Челпанову от участников его семинариев в Киеве и Москве, 1891—1916. Статьи по философии и психологии. М., 1916; Ждан А. Н. Г. И. Челпанов.– «Вестник МГУ». Серия 14. Психология, 1994, № 2; Умрихин В. В. «Идеогенез» и «социогенез» науки в творчестве Г. И. Челпанова.– «Вопросы психологии», 1994, № 1. А. И. Абрамов ЧЕРНОВ Виктор Михайлович [19 ноября (1 декабря) 1873, Камышин – 15 апреля 1952, Нью-Йорк] – русский политический деятель; один из лидеров и теоретиков партии эсеров времени ее основания в 1902, разработал ее программу в 1904. В 1917 министр земледелия во Временном правительстве, в 1918 председатель Учредительного собрания, после его разгона – член Уфимского государственного совещания. В 1920 нелегально пересек границу, жил во Франции, Чехословакии, других странах Европы. Участвовал в движении Сопротивления, затем уехал в Америку. В своем варианте неонародничества обращался к началам новейшего философского и психологического знания (в частности, неокантианству) и разработал «на уровне социальности» центральную посылку махизма о ключевом месте человеческого опыта и способах его обработки. Опыт – начало начал не только в логике и философии, но и в теории общественного развития. Чернов считал субъекта – как его носителя – мерилом истины, а личность – решающей силой истории. Отрицал приложимость идей Маркса к крестьянской России, критически относился к решению в марксизме национального, и в первую очередь славянского, вопроса, претендовал на выработку синтетического мировоззрения. В эмиграции разрабатывал концепцию «конструктивного социализма» как прикладного социализма с ориентацией на личность и установкой на «очеловечивание человечества». «Серп» и «молот» должны третьим революционным собратом иметь «книгу» (Конструктивный социализм, ч.1. Прага, 1925, с. 23). Соч.: Философские и социологические этюды. М, 1907; Перед бурей. Воспоминания. Нью-Йорк, 1953. Лит.: Был ли у России выбор (Н. И. Бухарин и В. М. Чернов в социально-философских дискуссиях 20-х годов). М., 1996. И. Е. Задорожнюк ЧЕРНЫШЕВСКИЙ Николай Гаврилович [12(24) июля 1828, Саратов – 17(29) октября 1889, там же] – русский философ, писатель, публицист, литературный критик. В 1846– 50 учился на историко-филологическом отделении Петербургского университета, в 1851—53 преподавал литературу в Саратовской гимназии. В эти годы сформировались его республиканские и социалистические убеждения. Овладение гегелевским философским наследием привело Чернышевского к выводу, что общие принципы, выдвинутые Гегелем, отличаются широтой и мощью, применение же их самим немецким мыслителем к анализу конкретной действительности обнаруживает его непоследовательность, ограниченность и политический консерватизм. Лучшим философом столетия Чернышевский считал Л. Фейербаха и материалистически осваивал гегелевскую диалектику при посредстве фейербахианства. Русские его предшественники – В. Г. Белинский и А. И. Герцен. Научная, литературная и политическая деятельность Чернышевского началась в 1853, когда он стал сотрудником журнала «Современник», заняв в нем ведущее положение. Чернышевский работает также над диссертацией «Эстетические отношения искусства к действительности», которую защищает в 1855. В ней обосновывались принципы материалистической эстетики, искусство ориентировалось на изучение и преобразование жизни, служение обществу. В 1855—56 публикует «Очерки гоголевского периода русской литературы», в которых наряду с литературными рассматриваются социальные и философские проблемы. Сила человека, утверждает Чернышевский, зависит от знания действительности; только действуя в соответствии с законами окружающего мира, человек способен добиваться его изменения. Развитию философского материализма посвящена его работа «Антропологический принцип в философии» и некоторые другие произведения. Со второй половины 1850-х гг. Чернышевский возглавил революционно-демократическую группу публицистов. Его влияние испытывали нелегальные организации. В условиях революционной ситуации кон. 1850-х – нач. 1860-х гг. Чернышевский выдвинул и обосновал свои взгляды о будущем России. Он полагал, что страна может миновать стадию капитализма и встать на путь развития, ведущий к социализму. В России сохранилась крестьянская община, которая, несмотря на свою архаичность, способна, по мнению Чернышевского, послужить исходным пунктом для создания отношений, исключающих частную собственность и эксплуатацию. Но эта возможность станет действительностью лишь при благоприятных внешних обстоятельствах: отставший народ минует средние ступени развития и перейдет прямо с низшей на высшую, если он будет иметь передовых соседей и испытывать их влияние. Если же Россия начнет первой, то революция, которая в ней назревает, будет демократической, но не социалистической. В 1862—64 Чернышевский находился в заключении в Петропавловской крепости, где им был написан роман «Что делать?». В 1864 с помощью подлогов был осужден на 7 лет каторги, после отбытия которой в Нерчинском округе Восточной Сибири сослан в еще более глухое место – Вилюйск, где жил в местном остроге. Литературный труд ему был запрещен, и лишь немногие произведения, созданные в Сибири, сохранились (среди них роман «Пролог», написанный на каторге). В 1883 после переговоров правительства с народовольцами Чернышевский переведен в Астрахань (в обмен на отказ «Народной воли» от террора при коронации Александра III). По просьбе сына Чернышевскому было разрешено незадолго до кончины переехать в Саратов. Соч.: Поли. собр. соч., т. 1—16. М., 1939—53. Лит.: Демченко А. А. Н. Г. Чернышевский. Научная биография, ч. 1– 4. Саратов, 1978—94; Н. Г. Чернышевский в воспоминаниях современников. М, 1982. Архивы: РГАЛИ, ф. 1; ГДМ Чернышевского. А Д. Сухов ЧЕТЫРЕ БЛАГОРОДНЫЕ ИСТИНЫ (санскр. catvari– arya-satyani) – ядро буддийской доктрины, сформулированное Буддой во время его первой проповеди под Бенаресом. Признаются всеми буддийскими школами. Четыре благородные истины – это истина о духкхе (страдании, неудовлетворенности), о возникновении (самудая), прекращении (ни-