Текст книги "Игра (СИ)"

Автор книги: Арип Пира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 80 (всего у книги 84 страниц)

- Тогда я приготовлю документы для выписки и рекомендации по питанию и образу жизни, а также документы на оплату. В течение получаса их вам занесут. Если почувствуете недомогание, обращайтесь. – Дождавшись моего согласия, доктор неспешно покинул палату, оставив меня одну. Задумавшись о своём положении, я меряла шагами небольшую комнату. Остановилась перед зеркалом и впервые коснулась рукой своего живота, пытаясь вслушаться в свой организм, который уже был не только моим. Где-то там зрела новая жизнь. Малыш. Или малышка. У меня никак не получалось сконцентрироваться на насущных проблемах, радость оттесняла все попытки сосредоточиться на тяжести моего положения – разведённая с ребенком. Липкий страх попытался прорваться сквозь пелену радости, когда я представила, как отреагируют мои родные на такие новости, но бессильно опал, не сумев зацепиться за поющую от счастья душу. Почему-то перед внутренним взором встало лицо папы, радостное и счастливое, совсем, наверное, как моё сейчас. Я взглянула на своё отражение ещё раз и внезапно абсолютно чётко поняла – всё будет хорошо. Всё обязательно будет хорошо, с Арнавом… или без него. Я вздёрнула подбородок и сжала губы, с прищуром глядя на себя, - теперь у меня есть ради кого бороться, мистер Райзада. И вы ответите мне на все мои вопросы, которые я не смогла задать вам вчера. И к чёрту ваш контракт! Вы – мой муж, вы любите меня, а я люблю вас. Я не позволю запросто перечеркнуть наши судьбы. Вчерашнее помешательство, когда я разозлилась настолько сильно, что не смогла ничего предпринять, чтобы расставить все точки над i, сегодня и сейчас казалось детским и нелепым. - Гормоны, - буркнула я хорошо известное по беременности Анджали словечко, оправдывая собственное бегство из Шантивана. Если уходить, то уходить надо красиво, с музыкой! В стиле Кхуши Кумари Гупта! Даже если она больше не Сингх Райзада. - Дурная голова! – проворчав необидное ругательство, стукнула я себя по лбу, вспомнив, что снова не прочитала контракт и не взяла свой экземпляр с собой. Ничего… всё образуется. Руки уютно устроились на животе, скользя невесомыми поглаживаниями, передавая мою любовь крохе внутри. Всё образуется… Арнав. - Арнав, что ты творишь?! – прошипел мне Аман, объявив перерыв в совещании на пятнадцать минут. Незаменимый помощник так разнервничался, что назвал меня по имени. Хотя это право я дал ему давно, но он так ни разу и не воспользовался им, подчёркнуто официально обращаясь ко мне даже наедине. Собственно, причины для его недовольства я понимал – трижды ошибиться в имени мешка с деньгами, готового инвестировать в совместную индийско-итальянскую коллекцию, было вопиющим случаем. Особенно для Амана, радевшего за интересы компании больше, чем за личный карман. Я раздражённо хлопнул раскрытой ладонью по столу. Родной кабинет немного привёл меня в чувство ароматами кофе, которого я сегодня употребил не менее пяти кружек. - Этот мистер мешок с деньгами не представился сегодня, поэтому не удивительно, что я забыл его имя! - Мистер Райзада, я сегодня утром оставил вам краткий отчет о данном инвесторе. Имя, стандартные данные, организация, вид и сумма возможного вложения в коллекцию. Вы смотрели его? – в голосе Амана сквозило удивление. Я нахмурился, не желая признавать свою неправоту. Всё правильно Я никогда не позволял себе являться на важные встречи неподготовленным. Никогда, до сегодняшнего дня. Я чувствовал себя абсолютно расфокусированным. Казалось, способность сосредотачиваться ушла от меня вместе с Кхуши. Ну вот, опять. Я недовольно поморщился. Всё в моём сузившемся до её имени мире раздражало своей бесполезностью. О чём бы я ни думал, что бы ни пытался сделать, любая мелочь заканчивалась её именем, образом, глазами. Сердце холодил оставленный Кхуши конверт, за какой-то надобностью спрятанный во внутренний карман пиджака. К чёрту всё. Я взял со спинки кресла пиджак и пошёл к выходу. - Я домой, Аман. Совещание проведёшь ты. Все встречи на сегодня отменить, я в офисе не появлюсь. – Приостановился перед зеркалом, оправляя пиджак и глядя на удивлённое выражение лица своего помощника. Впрочем, буквально несколько секунд – и передо мной снова бесстрастный, как робот, Аман. Надёжный, честный, преданный. - Будет сделано, мистер Райзада, - донеслось мне в спину, и я вышел из кабинета, чувствуя острую необходимость остаться одному. Сев в автомобиль, я задумался, определяя место, где с большей вероятностью будет такая возможность. Казалось бы, сад мамы либо же собственная квартира были лучшими вариантами. Но, заведя двигатель, неожиданно для себя я повёл автомобиль к Шантивану. Мне хотелось быть там, где совсем недавно была она. Хотелось остановить время и распознать природу непонятного зуда – словно я что-то забыл, - пробивавшегося сквозь усталую тоску по своей жене. То есть по Кхуши… Я усмехнулся играм подсознания, подсовывающим эти короткое словечко каждый раз рядом с её именем. Мне, который совсем не собирался становиться мужем, но, оказалось, был так счастлив им быть. Мне повезло, гостиная Шантивана была пуста. Голоса нани и тёти раздавались из комнаты Анджали и, судя по спокойным интонациям, доносившимся до меня, всё было в порядке. Я взбежал по лестнице и торопливо закрыл за собою дверь, боясь спугнуть долгожданное одиночество. Лёгкий флёр духов Кхуши ещё держался в комнате, придавая вчерашним событиям желанную иллюзорность. Я распахнул дверцы шкафа, собираясь повесить пиджак. Глаза выхватили аккуратно сложенную стопкой одежду Кхуши – ту, которую она не взяла, ту, которую я покупал ей. На сейфе лежал не убранный мной вчера контракт, поставивший моей рукой жирную точку в наших отношениях. Бумажная нелепость. Я открыл сейф и не глядя хотел убрать с глаз эти бумаги – домашние ничего не должны были знать о контракте. Рука замерла, сжав бумаги. Меня остановила толщина стопки. Привычные к документам пальцы определили, что Кхуши снова не взяла свой экземпляр. Запихнув бумаги в сейф, я с силой закрыл шкаф. Ей что в лоб, что по лбу – начал злиться на безалаберность жены. Абсолютная незащищённость Кхуши в юридических вопросах, равно как и в большинстве житейских вызывала не раздражение, а смутное беспокойство. - Хватит, - вслух одёрнул я себя, - есть кому позаботиться о ней. Шьям адвокат и сможет оградить мою жену… тьфу ты!.. Кхуши от осознанных и неосознанных глупостей. Я запрокинул голову, втягивая в лёгкие неподатливый воздух, не желавший снабжать меня кислородом. Иначе откуда бы взяться этому спазму в груди?.. Тихий зуд, раздражавший внутренности, усиливался, требуя найти его причину. Непонятное беспокойство, сомнение, неуверенность всё явственнее звучали в душе. Сидеть было невозможно, и уже через пару минут я сдался, поняв, что не найду покой в ранее казавшимся удобным кресле. Вышел к бассейну, надеясь на умиротворение, которое приносил мне мой сад. Лёгкий ветер, гулявший у бассейна, пригибал листья растений, заставляя их касаться друг друга, и создавать тихий шорох. Он успокаивал, ослабляя внутренне напряжение, и потихоньку высвечивая что-то глобальное, ранее прятавшееся от меня под слоем боли так нелепо и некстати узнанной правды. Кхуши, Кхуши… ветер стих, выполнив свою задачу, оставив меня наедине с душой. На маленькое пространство у бассейна пришла тишина. Время исчезло вокруг меня, создав абсолютный вакуум. Абсолютное одиночество. Прекрасную тишину. И эта тишина говорила со мной, внятно, отчётливо, ввинчивая, вбивая в сознание, в душу, в тело невозможность существования без Кхуши. За то время, что мы провели вместе, она проникла в меня, проросла в каждую клеточку моего тела, сознания, души, сердца. А сейчас уходила из меня, неотвратимо, гибельно, очень болезненно. Глупо, как глупо. Чёртов контракт и чёртов я, поставивший под влиянием эмоций этот не менее чёртов шестимесячный срок своего счастья. Сердце стучало в одном ритме, созвучно с оглушительной тишиной тикая: вер-ни-е-ё, вер-ни-е-ё. Я потёр грудь, стараясь отвлечься от невыносимых своим монотонным постоянством ощущений. В который раз попытался убедить себя, что я не разрушил наши отношения, а дал ей свободу, свободу не жить с не любимым. Замерев, сердце сменило тональность, вкрадчиво убеждая – она любит именно тебя, всегда любила именно тебя. Иначе откуда те слёзы, откуда та боль в её глазах? Откуда ощущаемое мной её нежелание уходить от меня? Ведь она должна быть счастлива? Вырываясь из мучительных раздумий, я только сейчас заметил, что стемнело. Прошло несколько часов – как несколько минут. Я включил подсветку бассейна, уже игнорируя болезненное воспоминание о том, что хотел показать, но так и не показал ей её. Закатал брючины и сел на бортик, опустив ноги в воду. Так, как когда-то, в самом начале нашего брака, мы сидели с моей золотой рыбкой. Вода, как тогда, приятно обожгла ступни прохладой. Я обречённо ждал, предчувствуя новый виток боли, воспоминаний о её слезах. Но сердце как-то особенно гулко ударилось о рёбра, и отступившая тишина донесла до меня её слова – «Вы забрали у меня все. Сердце, душу, тело»… Я замер, а тишина продолжила, высвечивая совершенно под иным углом убившие меня слова «человек, которого она полюбила, был несвободен». И она же бесцеремонно откинула слова Притики «Понятно, женат, значит» - это же просто вывод подруги Кхуши. В сознании развернулась измятая, ненужная, почти забытая картинка Лаваньи, счастливо прижавшейся ко мне, когда я объявил о нашей грядущей помолвке, и слёзы Кхуши, отразившиеся в моей душе привычной волной боли. … и тишина отступила, напоследок насмешливо бросив в своём абсолюте – «дошло?»… Звуки обрушились на меня, немилосердно терзая отвыкший слух своей ненужностью и никчёмностью – завыванье ветра, снова спустившегося к бассейну, и попавшего в четырёхстенный капкан; недовольство воды от вторгшейся в её гладь брошенной разозлённым ветром корявой ветки, выразившееся в громком всплеске и концентрически расходящейся ряби; сухое дребезжание дерева дверного полотна, раздражённо отстранявшегося от ударявших по нему пальцев руки. Повторный стук в дверь позволил мне прийти в себя от обрушившейся на меня правды. Что я наделал?! - Да! – рявкнул я, ничуть не сдерживая своего голоса, упорному стукачу. - Арнав? – заглянувшая нани укоризненно покачала головой, но не стала заострять внимание на моей интонации. – Мы и не знали, что ты уже приехал. – Я не стал уточнять, что приехал несколько часов назад, желая, чтобы бабушка поскорее оставила меня одного. Мне надо было… - Мы спускаемся к ужину. Вы идёте? А где Кхуши? – оглядела бабушка комнату, удивляясь отсутствию жены. - Нани, я не буду ужинать, - торопливо ответил я и, не обращая внимания на удивление бабушки, натянул на себя свитер. – Кхуши в гостях у подруги на пару дней, - спешно придумал я версию отсутствия жены. – Да, на пару дней, - повторил сам себе и снова обратился к нани, - Она просила предупредить, а я забыл. Она в Лакхнау, я заберу её завтра, - теперь я говорил чистую правду. Приобняв ошалевшую от неожиданности бабушку и, едва не споткнувшись о некстати вставшую на пути Лакшми, я схватил ключи и телефон и сбежал вниз по лестнице. На миг накрыло детское ощущение, что у меня за плечами выросли крылья, и я едва не рассмеялся, с трудом удержав в себе выплескивающееся веселье. Ну-с, Притика. Мне необходимо от тебя маленькое уточнение. Хотя – уже не необходимо. Но привычка – вторая натура и то, что может быть доведено до точки, должно быть до нее доведено. Знание правды бурлило внутри, заливая меня солнечным светом, переполняя моим Счастьем… Которое я обязательно верну. ========== Глава 64. Выигрыш. ========== Арнав. И только сев в автомобиль, я осознал, что не хочу ехать к Притике. Не было необходимости. Куда я сорвался? Глаза Кхуши, когда я протянул ей подписанный контракт, кричали громче слов о причинённой ей боли. Почему я не видел этого? Почему, видя это, я не понимал? В сердце похолодело – простит ли? Всё, чему виной я стал. Всю бессмысленность отрицания чувств намеренной жестокостью. «Я не вернусь в Шантиван». Озарение вспышкой прорезало сгущавшуюся тьму. Я торопливо достал телефон и нажал клавишу быстрого дозвона. Когда абонент ответил, опустив приветствия, приказал: - Аман, прямо сейчас подтверди сделку по дому… Да, тому самому. Можешь увеличить сумму, но я должен быть уверен, что это дом мой. То есть наш… Неважно, Аман. Я жду звонка. – Нажав на клавишу отбоя, я положил телефон в карман и вышел из автомобиля. Возвращаться в опустевший Шантиван не хотелось, а бурлящее эмоциями тело требовало скорости. Время для пробежки было неподходящим, хотя… почему нет? Быстро переобувшись в лежавшую в багажнике новую пару кроссовок, я поприседал, разогревая тело, заставляя кровь веселее бежать по венам, снабжая каждую клеточку тела кислородом. Вдох – выдох. Снова вдох – выдох. Ритм дыхания и звук поочерёдно опускающихся на асфальт кроссовок приводил в состояние равновесия чувства, остужая разгорячённую голову. Я перешёл на быстрый шаг, постепенно замедляя ритм движений. Наклоны, приседания, повороты. Пустынная улица и шелест листвы, переговаривающейся под несильными порывами ветра, усиливали несмелое ощущение гармонии, пытавшейся обосноваться в душе. «Сначала верни её, дурак». Крайне ценное замечание. Погодим с гармонией и отрастившей крылья душой. Я медленно, с удовлетвореним чувствуя налившееся лёгкой усталостью тело, направился в Шантиван. Долгожданный телефонный звонок прозвучал, когда я открыл дверь в ванную комнату. - Да, Аман. Отлично. - Я позволил себе улыбнуться - дом мой. – Меня не интересуют дополнительные расходы. Аман, завтра в пять утра приготовь мой вертолёт. Перелёт до Лакхнау. До связи. – Я хотел отключиться, но непонятное нечто, поселившееся в моей душе, добавило перед тем, как я нажал кнопку отбоя: - Спасибо, Аман. *** Я стоял перед небольшим домом. Раньше я видел его только на фотографиях, приложенных к договору купли-продажи. Но узнал его сразу в ряду небольших особняков на тихой малолюдной улице. Высокие старые баньяны создавали прохладную тень, спуская воздушные корни, достававшие до самой земли, которые образовывали похожие на арки своды. Звуки пуджи, доносившиеся из ближайшего храма, единственные нарушали провинциально-сонную тишину раннего утра в этом районе Лакхнау. Я неизвестно зачем поправил солнечные очки, в которых, в общем-то, и не было необходимости, так как дом располагался на теневой стороне улицы. Неизвестно зачем обернулся, взглянув на другой особняк, ярко освещённый уже жарким солнцем, и, поняв, что оттягиваю момент встречи, решительно нажал на звонок. Мелодичная трель, раздавшаяся, должно быть, по всему дому, заставила сердце ухнуть куда-то в район желудка. Рука сжала небольшой предмет, покоившийся в кармане брюк, словно стараясь позаимствовать у него решимости и спокойствия. Секунда, другая. Я прерывисто вдохнул, почувствовав, что слишком надолго задержал дыхание. - Ты ещё откашляйся, Арнав, - пробормотал я и тут же усмехнулся, уловив забавное сходство со своей женой – любительницей разговаривать вслух с самой собой. Дверь распахнулась ожидаемо и вместе с тем неожиданно. - Мистер? – оглядела меня экономка. - Здравствуйте, миссис Карнад. Я ведь прав? – я сделал шаг вперёд, заставив женщину посторониться, пропуская меня в дом. – Я Арнав Сингх Райзада. Кхуши ещё спит? – оглядел я центральную часть традиционного дома. Солнце, преломляясь в гирляндах из небольших зеркал, причудливо отбрасывало свои множащиеся отражения, спускаясь к центральному мозаичному узору. Убранство дома было так похоже на Кхуши. Пожалуй, я с лёгкостью мог представить играющую тут малышку-счастье. Покашливание экономки заставило меня вернуться в настоящее. Я ещё раз оглядел доступное взгляду пространство – Кхуши не было видно. - Здравствуйте, мистер Райзада, - вежливо поздоровалась экономка, когда я перевёл взгляд на неё. – Рада познакомиться с вами. Меня зовут Неха, если вам будет угодно. – Она правильно поняла мой нетерпеливый взгляд и ответила на вопрос: - Да, Кхуши ещё спит. После вчерашнего она с трудом заснула, только… - Что случилось вчера? – Я замер, ожидая ответа. Что случилось с моей сумасшедшей? - Простите, - пробормотала экономка смущённо, - я думала, что миссис Райзада вам позвонила. - Что. Случилось. Вчера? – требовательно повторил я, нахмурившись, и она заспешила: - Кхуши потеряла сознание, я отвезла её в больницу. Хорошо, что мы живём по соседству, сын помог с рикшей. - Что с ней? – что-то внутри то сжимало, то разжимало сердце, словно играя моими чувствами.