сообщить о нарушении
Текущая страница: 50 (всего у книги 84 страниц)
Первое впечатление по зданию меня слегка напрягло. Клиника была небольшой. Но уже на входе в нее, где меня встретил вышколенный персонал, я начал менять свое мнение. Все пространство здания было отдано под просторные современные операционные, оснащенные различными аппаратами, с грамотно распределенным пространством, большие уютные палаты для больных, широкие холлы с массивными диванами и мини-садами для посетителей клиники и ходячих больных, аккуратный кафетерий. Врачам же предоставлялись небольшие кабинеты. Я сумел оценить грамотный профессиональный подход, означающий предоставление услуг по высшему уровню, пока меня вели к процедурному кабинету, а затем – к этой самой комнатушке, впрочем, вполне комфортабельной. Я усилием воли вслушался в объяснения врача. Впрочем, все было кристально ясно, и доктор просто повторял по кругу одну и ту же информацию, видимо, не рассчитывая, что я пойму все с первого раза, менял формулировки.
- В крови обнаружены остатки сильнодействующего снотворного вещества в большом количестве. Странно, что вы уже в сознании. – доктор говорил сухо, но в его голосе действительно проскальзывали нотки удивления.
Я решил прояснить вопрос, который не давал мне покоя. – Доктор, у меня странные чередующиеся приступы злости и апатии. И я дважды за последние пару часов терял сознание. Это может быть вызвано действием препарата?
- В принципе, не должно, но… - Доктор потер переносицу и уточнил – Вы принимаете какие-нибудь лекарства?
- Да, таблетки от диабета. - Я уточнил свой диагноз и название препарата. Доктор ненадолго задумался, потом сел за компьютер, ожесточенно щелкая мышкой. Перед этим он приглашающе мотнул головой на стоящее напротив небольшое офисное кресло, но бушующий адреналин в крови требовал движения, и я начал повторять предыдущий маршрут доктора, меряя в длину его кабинет.
Он не стал испытывать моего терпения и уже через пару минут вынес свой вердикт –Да, может. Вам еще повезло, это наиболее безопасные проявления из возможных. Если честно, я бы порекомендовал вам остаться на капельницу – прочистить кровь, очень и очень нежелательно при вашем диагнозе подвергаться воздействию такого препарата.
Ощутив очередной приступ апатии, я максимально решительно качнул головой. Мне нужна свежесть мыслей, как для выяснения противника, так и для ответного хода.
– Я согласен. – Подтвердил я скорее самому себе.
Доктор проводил меня к регистрационной стойке, отдал указание дежурящей за ним девушке и попрощался, традиционно протянув свою визитку. Немногословная, что меня порадовало, медсестра, быстро оформила необходимые документы и приняла оплату за процедуры. И спустя еще несколько минут я уже лежал в одноместной палате, скорее напоминавшей номер в неплохом отеле своими нежно-фиалковыми стенами, картинами на стенах, удобной мебелью и перегородкой из живых растений. Уже другая девушка незаметно поставила капельницу и удалилась, тихо прикрыв за собой дверь, предварительно пояснив, что процедура займет не менее часа. Учитывая, что мою руку предусмотрительно закрепили, чтобы я не мог нечаянно сдвинуть иглу капельницы, я с огромным удовольствием прикрыл глаза и почти сразу провалился в глубокий сон.
Когда меня разбудили, чувствовал я себя так, словно проспал часов пять. Апатия, вялость и дурное самочувствие ушли, как ни бывало. Я с удовольствием потянулся, поблагодарил медсестру, и направился в кафетерий, ведомый проснувшимся едва ли не раньше меня желудком.
Подумав, я заказал овощной бульон с гренками с сыром. Двойной кофе, апельсиновый сок, запеченные сэндвичи с овощами и сыром, булочка с джемом. Кровь радостно струилась по венам, даря ясность разума и ярче очерчивая воспоминания случившегося вчера вечером.
…Итак, Эльза. Она принесла мне кофе, а после, когда мне стало плохо, она, вместо того, чтобы вызвать водителя и врача, уложила меня на диван и явно что-то со мной делала. Но до секса не дошло, и слава Богу. По крайней мере, я отводил на это девяносто процентов, оставляя десять на действие препарата и так и не восстановившуюся память. Начнем с нее.
Я взглянул на часы – восемь утра. Пора приводить в исполнение свое решение, времени, чтобы успеть появиться в офисе до заключения сделки вполне достаточно. Автомобиль быстро домчал меня по вбитому в навигатор адресу. Тоже пригород, дом, не квартира. Я окинул взглядом неухоженный двор и обшарпанные стены. Да, за домом явно не ухаживают, хотя само здание было весьма неплохим, качественной постройки.
Железное кольцо, местами тронутое ржой, издало гулкий стук по двери. Открыли сразу, как будто ждали визита. Эльза куталась в старую шаль поверх домашней пижамки, состоящей из топа и шортиков. Испуганно глядящие на меня глаза моментально разожгли мой гнев. Я был прав, явившись к ней домой. Дома люди всегда расслаблены и при внезапном вторжении неприятеля не всегда успевают натянуть маску. В ее случае – маску благолепия и ничегонезнания.
Я отодвинул девушку рукой, решительно входя в дом. Огляделся, прошел к знававшему лучшие времена креслу и, смахнув с него рукой невидимую пыль, уселся. Повелительным жестом показал бывшему секретарю на стоявший напротив диван.
- Рассказывай. – АСРовские, тщательно выверенные интонации еще больше напугали немку, чье лицо и без того выдавало владевший ею страх.
- Рассказывай! – гаркнул я, глядя на ее бегающие глаза, которые она упорно пыталась спрятать от моего взгляда.
- Простите, сэр. – Кажется, она решилась на «сотрудничество». – Я не вызвала вам врача вчера. Решила, что вы просто устали, поэтому помогла вам прилечь на диван. А водителя отпустила домой. Думала, вы сами за руль сядете. – Я откинулся на спинку хрустнувшего стариной кресла и скрестил руки на груди, задумчиво разглядывая отчаянно врущую девушку. «Клиент» не готов. Более того, даже не озаботилась придумать более-менее правдоподобную версию.
- Стоп. Молчать. – повысил я голос на пытавшуюся не запутаться в своем вранье девушку. Встал, прошелся по странно новому ковру – едва ли не единственной новой вещи в этой комнате, обставленной в стиле 80-х. Вернулся и снова сел на жалобно скрипнувшее кресло.
- Эльза. Мне нужна правда. И я ее получу. Чего бы мне это не стоило. Вы знаете, кто я, но, видимо, неправильно представляете себе мои возможности. То, что я не на родине, не остановит меня. Ни от чего! – Я бросал сухие фразы, не сдерживая ярость во взгляде. Последнюю фразу я почти прошептал, но, судя по ее реакции, ей показалось, что прокричал. Эльза как-то странно осела, распластавшись на диване, и с появившимися на глазах слезами молча смотрела на меня.
- Я все равно собиралась рассказать. – От ее помертвевшего голоса я непроизвольно вздрогнул. – Верите, всю ночь думала. Не могу я так, смогла, но не могу. – Она встала с дивана уже другой, собранной, сконцентрированной.
- Простите меня, мистер Райзада. Хотя вряд ли вы это сделаете. Я все расскажу. Все началось давно…
… Я сидел в машине, задумчиво покручивая между пальцев флеш-карту с одним весьма интересным видео. Эльза рассказала мне предысторию того, что привело ее к этому поступку. Действительно, снотворное подмешала мне она. О том, что случилось после, она рассказывать не стала, объяснив, что я все пойму из этой флешки. Я не стал настаивать, видя ее затравленный взгляд. Если мне будет недостаточно информации, я вернусь, и она это знает.
…Итак, Эльза. Шантаж. Неизвестный, чья личность сокрыта в этой маленькой флешке. Она училась с этим человеком вместе. Дружили. Эльза влюбилась в наркомана, который подсадил ее на наркотики. Этот неизвестный ее много раз вытаскивал из полиции, пользуясь имевшимися связями. Но всю информацию, как выяснилось, складывал в копилочку. И когда стало известно об открытии филиала, неизвестный позвонил Эльзе и приказал устроиться ко мне на работу, сообщив, что предварительное согласие получено.
Первый звоночек. Второстепенных сотрудников принимал на работу Вишал.
Далее, неизвестный не трогал девушку до того самого дня, когда отдал приказ подмешать мне снотворное, угрожая раскрыть всю правду о ней ее семье – пуританам по сути и воспитанию. Это случилось примерно неделю назад, чуть меньше. Именно в тот день у Эльзы хватило сообразительности сделать видео-запись своего разговора с этим человеком. И именно эту запись и содержала флеш-карта. Ну что же, посмотрим, что за мистер Икс встал на моем пути?
Телефон зазвонил, высвечивая номер врача, обследовавшего Кхуши, напомнив мне о моих подозрениях, ожиданиях?... Короткая беседа. Задумчиво смотрел перед собой. Кхуши не больна, и не ждет ребенка. Внутренности то сжимались, то разжимались от странного чувства, которому я не мог дать определения. Облегчение? Разочарование?..
Потер лоб, разглядывая жизнерадостную стайку разновосразтных детишек, игравших в салочки, несмотря на промозглую погоду. «Проблемы надо решать по мере их поступления». Кхуши здорова, а для меня это главное. Психосоматика? Надо выкроить день в плотном графике и провести его с ней. И узнать, что она решила с экскурсиями. Снова это невнятное чувство вины за свою несдержанность, а точнее – грубость этим утром. Цветы, ужин?
Я завел автомобиль и отправился на работу. До приезда компаньонов оставался час. После этого я просмотрю запись и наконец-то взгляну на своего противника.
….
Переговоры затянулись до позднего вечера. Спасибо Вишалу, который подсуетился, и быстро нашел мне замену секретаря из сотрудников, которые были в курсе ее работы. Луиза, женщина лет тридцати пяти, своевременно и на высшем уровне организовала нам ланч в районе пяти часов вечер, когда стало ясно, что процесс переговоров в самом разгаре. Мы с Джимом Уэйлом – руководителем корпорации «New Line» - обсуждали основные вопросы, а группы юристов и экономистов с обеих сторон вгрызались в пункты соглашений, отвоевывая мельчайшие крупицы выгоды для своих компаний. Я обожал этот процесс, когда коллектив становился единым целым, глобальным разумом, прессуя соперников мощью знаний, проработанностью позиций, уверенностью в победе. Наконец, к восьми часам мы пришли к взаимовыгодному консенсусу, устроившему обе стороны, и я распустил сотрудников, поблагодарив за плодотворную работу и распорядившись выдать двойную премию всем сотрудникам, работавшим над сделкой.
…Удовлетворение от работы сошло на нет, едва я открыл видео-файл и увидел знакомое лицо. Напружинившись, я подался вперед, с зарождающейся ненавистью вглядываясь в человека, раскрывавшего передо мной свой гнусный план. И ради чего?..
Кхуши.
Я медлила, отдавая улыбчивой девушке посадочный талон. Медлила, неспешным шагом двигаясь по непонятному устройству, ведущему в самолет. Шла, почти цепляя нога за ногу, к своему месту в эконом-классе. Я не хотела отпускать! Не хотела уезжать… И только усевшись в кресло у окна, я впустила в себя осознание того, что все закончилось. Не наш брак по контракту, нет. Лондон - закончился.
Самолет разгонялся, вызывая шум в ушах, взлетел… никто не держал меня за руку, никто не укутывал пледом, никто… я удивленно посмотрела на пустующие соседние места, и только затем окинула взглядом салон. Почти все места заняты и мне очень повезло, что рядом никого не было. Пустота любит повторять себя. Захватывая себе что-то одно, она тут же начинает пожирать что-то другое, рядом, возле, вокруг тебя.
- Мисс? – подошедшая стюардесса бросила взгляд на правую руку. Я недоуменно посмотрела туда же, но она уже продолжила – Возьмите леденец.
Я покорно протянула руку за маленькими конфетками. И только потом поняла, она пыталась определить, как правильно обратиться ко мне. Не зная, что я индианка, не зная традиций страны, легко спутать статус женщины. Я была замужем, и ко мне полагалось обращаться «миссис». Замужем?
Рука машинально дернула подвеску на браслете и та, перевернувшись, острой гранью сердечка укусила руку, останавливая очередной поток слез, отвлекая такой реальной физической болью. Мне совсем не хотелось плакать. Совсем. Легче не становилось, как раньше. Одни неудобства – чешущиеся глаза, заложенный нос. Сердце плачет страшнее. Оно, сердце, напоминало скрученный жгутом черно-красный моток жесткой проволоки, впивавшийся острыми гранями в каждую клетку тела. Было больно, но больно не было. Когда боль заполняет собой все, она перестает чувствоваться, оставаясь лишь знанием - больно. Как интересно. Я просто знаю, что мне больно, но мне не больно… а вот еще интересно, как люди сходят с ума? Как много мне еще предстоит постичь глубины и знания чувств? Например, безнадежность? Или тоска? Сколько в них граней? Каковы они на вкус, на цвет, на запах? Есть ли у них шипы и какими оттенками боли они терзают сердце?
… мысли, приходившие в голову, пугали меня. Это было хорошо. Страх вернул меня в реальность, и по команде стюарда я пристегнула ремень безопасности, подтянув его как положено, вспомнив руки Арнава… Нет!
Я судорожно раскрыла обертку конфетки и трясущейся рукой запихнула леденец в рот. Достала журнал и с преувеличенным вниманием начала его рассматривать, тщательно вчитываясь в каждое слово, но не понимая ни единого. Несмотря на то, что они совершенно точно были простыми, и я знала их. Тогда я просто начала про себя проговаривать буквы в словах. Иногда я даже улавливала смысл слова… особенно если оно состояло из двух или трех букв. Особенно после энного прочтения…
Но это помогло, да. Все чувства подернулись какой-то пеленой, и я сидела, не шевелясь, боясь ее спугнуть. Раздали напитки, я что-то взяла. Потом принесли плед. Я просила? Не помню… Покормили, хотя полет недолгий. Я ела. Наверное. Что? Не важно…
И только когда самолет пошел на посадку, я словно очнулась, резко осознав себя, и наличие физических потребностей. Спешно сходив в туалет, умывшись, я вернулась изрядно посвежевшей, словно это состояние бесчувствия заменило мне сон. Я отодвинула все – и у меня получилось – на потом, когда придет ночь. А сейчас я вытаскивала из себя чувства предвкушения от предстоящей встречи с Италией и Тери. Мысли снова совершили скачок, когда я увидела в иллюминатор огни ночного города. Как странно повернулась жизнь бедной девочки из Лакхнау, полевого цветочка. Попавшего в мир оранжерейных роз, и никак не могущей приспособиться к новой почве, тщательно выверенному климату. Тоскующего по свободе. Ветрам, овевающим его. Освежающим дождям. Я дернула за подвеску на браслете, отгоняя очередной прилив тоски, и с любопытством снова выглянула в иллюминатор, нетерпеливо дожидаясь посадки. Да, с любопытством. И да, нетерпеливо дожидаясь. Ведь повторяя что-то, можно это сделать правдой?
Арнав.
… Дрянь! - я смотрел на горящие холодной ненавистью глаза Зара, вслушиваясь в каждое произносимое ей слово, глотая куда более грубые слова.
- Добавишь эти таблетки. В принципе, достаточно одной, но лучше положи две. Хоть в чай, хоть в кофе. Я буду ждать неподалеку в машине. Когда он отключится, позовешь меня.
Эльза старалась избегать камеры, только ей известно, где установленной, но голос ее слышался хорошо. - А что дальше?
- А дальше, моя дорогая подруга, мы будем делать фотографии. Надеюсь, ты хорошо выглядишь без одежды… - визгливый смешок – Его… жена… – голос взлетел до скрежещущего слух звука - … вряд ли поверит в измену, увидев с таким красавцем страшилу. – Зара нехотя буркнула в сторону. – Сама-то она, чего отрицать, весьма аппетитна. Хотя и заурядна! Да! – Зара словно спорила с кем-то.
- Ты уверена в том, что хочешь сделать? А если мистер Райзада узнает о твоем участии во всем этом? А если его жена не поверит?
- Он не узнает! – визгливость ее голоса граничила с истеричностью. – Если ты не расскажешь. – И продолжила уже вкрадчиво. – Ты же знаешь, что тебя ждет в случае, если твоя семья получит все документы по твоей бурной молодости, так, Эль? – Пауза, во время которой Эльза, видимо, кивнула. – А его жена… поверит! Она влюблена в него, за километр видно. Молоденькая, невинная… - голос Зары исходил желчью. – Поверит! И уй-дет! – злобное торжество. Интонации Зары скакали, как у сумасшедшей, не позволяя вникнуть в смысл изрыгаемых ею гадостей. Я недовольно поморщился от такой не замечаемой мной ранее истеричности бывшего делового партнера.
… в сознание внезапно толкнулись сформулированные, точные слова. – Фотографии. Измена. Жена. Уйдет.
Твою мать! Не рассуждая, я схватил телефон, судорожно набирая домашний номер телефона. Гудки… Черт! Нажал на отбой, а затем – на кнопку быстрого набора ее мобильного. «Абонент находится вне зоны действия сети»… Мысленно костеря на чем свет Эльзу, которая не сказала мне все утром, Зару… которую в эту минуту я готов был просто придушить, себя…
Рывком выдернул флешку, с трудом дождавшись, когда программа закроет файл, чтобы не повредить столь ценную улику.
Сбежал по лестнице, не дожидаясь лифта. Крикнул охране закрыть кабинет. И, запрыгнув в машину, рванул домой.
В голове непривычно метались мысли, разгоняемые остро предчувствуемой потерей. Сцепив зубы, ощущал утекающее сквозь пальцы время, тактильно, как зыбкий песок, просачивающийся сквозь пальцы, как не сжимай их, как не удерживай.
