сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 84 страниц)
Я первый раз летела на самолете, и это было страшно. Очень страшно, особенно, когда он оторвался от земли. Я вцепилась в подлокотники с такой силой, что пальцы побелели, и закрыла глаза. Мне казалось, я никогда не открою глаза. Что это? На мою руку легла рука Арнава, его пальцы аккуратно отцепили мои и сжали в ладони, успокаивающе поглаживая. Я приоткрыла глаза, глядя на него, но он не отреагировал, положив газету, и прикрыв глаза. Очень хотелось выдернуть руку, но от него шло такое тепло и спокойствие, что моя гордость сдала свои позиции, отступив, и я с удовольствием впитывала его уверенность и надежность. Страх отступал, растворяясь, исчезая, пока совсем не пропал. Я почувствовала, что его рука отпустила мою, чтобы закутать меня в пушистый плед, пахнущий лавандой, и снова обхватила мою ладонь, продолжая тихонько поглаживать ее. Сонливость вернулась, и так как я не сопротивлялась ей, сон накрыл меня с головой.
Я проснулась от жажды. В горле пересохло, как будто я сутки не пила. В салоне было полутемно. Большинство пассажиров спали, укутавшись в пледы. Опустив глаза, я увидела руку Арнава, все так же сжимающую мою. Он спал, повернув голову ко мне. Во сне в нем не было ничего от АСРа. Глаза, которые могли так жестко смотреть, были закрыты, губы расслаблены, волосы растрепаны. Видимо, я еще не окончательно проснулась, потому что, не задумываясь, дунула ему в лицо, пытаясь убрать прядку, лежащую на ресницах.
- Что такое? Кхуши? – подскочил моментально проснувшийся Арнав, автоматически дергая меня за руку, отчего я благополучно упала на него. – Что случилось? – взволнованно спросил он. Мне почему-то стало смешно, и сквозь сдерживаемый смех я ответила:
– Ничего, кроме того, что вы меня уронили на себя.
Схватив меня за плечи, Арнав приподнял меня, внимательно оглядывая мое лицо.
– Ты точно в порядке? – повторил, всматриваясь в меня полусонными глазами. – Все хорошо, кроме того, что я хочу пить. – Я не смогла не улыбнуться. Его испуг со сна был таким искренним. Он напомнил мне наседку, пекущуюся о своем выводке. Я снова улыбнулась и отстранилась.
– Скоро мы прилетим? – спросила, опасаясь, что непринужденная атмосфера снова сменится натянутыми отношениями. Потерев лицо ладонями, прогоняя остатки сна, Арнав нажал на кнопку вызова стюардессы и, когда та появилась, попросил принести сок и воду, а также спросил о времени прилета.
– Мы прибываем в аэропорт Хитроу через сорок минут, сэр, – сообщила мелодичным голосом девушка, чуть подавшись в сторону Арнава, окутывая его и меня за одним приторным запахом терпких духов. Арнав взглянул на меня. Я поморщилась, не сумев сдержать свою реакцию на тяжелый аромат, и отвернулась к окну. День сменил ночь, и я попыталась рассмотреть хоть что-нибудь, прислушиваясь к происходящему за спиной. Меня задел флирт стюардессы со странным именем Мия с Арнавом, но показывать я этого не собиралась.
– Минуту, Мия. – Арнав остановил готовую отправиться за напитками девушку. – Сок и воду пусть принесет другая стюардесса. – Его голос был холоднее льда. – Моя жена плохо переносит тяжелые запахи.
Судя по цокающим каблучкам, Мия торопилась уйти, а я удивленно посмотрела на мужа.
– Плохо переношу?
– А разве нет? – подмигнул он мне, а я оторопело уставилась на него, гадая, куда опять делся АСР. Продолжая мысль: «Пусть там и остается. Меня вполне устроит мой Арнав». И не найдя, что ответить, с улыбкой снова отвернулась к окну.
А за окном было красиво. Там было синее-синее небо, согретое какими-то другими, искристыми лучами солнца. Как брызги жидкого золота. Как было бы красиво иметь такое сари. Или платье. Насыщенное синее с золотыми всполохами, разлетающимися в хаотичном порядке…
Из мечтаний меня вырвал голос Арнава:
– Кхуши, вода и манговый сок. Пей. – Он протягивал два высоких бокала, до краев наполненных долгожданной влагой. Я жадно припала к бокалу с водой, осушив его до дна за считанные секунды. Сок был очень плотной консистенции, почти как пюре, и я смаковала его мелкими глотками. Тряхнув бокал, я услышала звяканье льда. «Скоро он растает, и сок станет менее густым», – почему-то подумала я. Мысли текли лениво, бесцельно.
Арнав куда-то ушел, возможно, в уборную. Мне бы тоже хотелось умыться. Дожидаясь его, я снова вернулась к такому новому для меня виду из окна.
Под самолетом проплывали сплошной пеленой облака, и земли не было видно. Я приложила руку к окошку. Какое морозное. Как странно, лучи солнца были яркими, но казались такими холодными. В задумчивости я пыталась разглядеть хоть клочок земли, надеясь на прореху в облаках. «А ведь с той стороны, с земли, сейчас пасмурная беспросветная погода, – подумалось мне, - возможно, идет дождь. Серое небо. И, кажется, что солнце ушло навсегда… никогда не согреет, не осветит...».
Настроение было странным, парящим, и мысли, приходившие в голову, тоже были парящими, туманными, скользящими по краю сознания. Пока одна из них не обратила внимание на себя, настойчиво зудя, как вибрация будильника.
– За тучами всегда есть солнце, - прошептала я себе. – Всегда. Чем не девиз для Кхуши Кумари Гупта?
Арнав.
Как только мы приземлились, и к самолету подали трап, пассажиров бизнес-класса первыми пригласили к выходу. Пока самолет не коснулся колесами земли, Кхуши сидела, зажмурив глаза и вцепившись руками в свою сумочку. Хорошо, что она сладкоежка, поэтому предложенный стюардессой, другой – не Мией, – леденец избавил девушку от перепада давления, вызывавшего неприятный шум в ушах.
Быстрая проверка документов, получение багажа, арендованный автомобиль с водителем, и мы уже едем к нашему новому дому.
Всю дорогу Кхуши с любопытством смотрела по сторонам, кидаясь от окна к окну автомобиля, совершенно не замечая, что практически ложится на меня, когда пыталась, вытянув голову, рассмотреть что-то с моей стороны. В эти моменты ее запах окутывал меня, как всегда пробуждая острое желание. А когда она в очередной раз крутнула головой, отворачиваясь от меня, и хлестнула волосами по лицу, я не выдержал и, уронив ее спиной себе на колени, поцеловал. Сразу, без нежностей, врываясь в чуть приоткрытый от удивления рот девушки. Прикусил нижнюю губу, царапнул зубами ее язык, тут же сглаживая легкую боль скользящими, возбуждающими движениями своего языка. Кхуши не отвечала, но и не отталкивала меня. Я отстранился, чтобы взглянуть на ее реакцию. Если я пытался удовлетворить хоть часть своего желания этим поцелуем, я не угадал... Она взволнованно дышала, не шевелясь в моих руках, глядя на меня потемневшими от желания глазами. Ее пиджак распахнулся, открывая взгляду тончайшую ткань блузки, слабо скрывавшую строгий белый, даже на вид гладкий лифчик. Я накрыл рукой грудь жены, снова склоняясь к ее губам, но эта секундная задержка вернула ей самообладание, и она резко села, отталкиваясь от меня ладонями. Я отпустил ее. Кхуши права – не время и не место дразнить себя так сильно. Поскорее бы добраться до спальни…
Остаток дороги Кхуши избегала прикасаться ко мне, продолжая с тем же любопытством рассматривать сменяющиеся за окном картинки.
Спустя час неспешной езды мы подъезжали к небольшому особняку в викторианском стиле. Я приоткрыл окно, и терпкий запах влажной земли и листвы ворвался внутрь. Легкий шелест гравия, которым была выложена подъездная дорожка, и едва слышное пение птиц – мы покинули черту шумного мегаполиса, оставив гам и гул оживленных улиц.
Я открыл дверь, помогая Кхуши выйти. Она приняла руку, удивленно и радостно осматривая дом. Я был уверен, что он ей понравится. Небольшой, очень гармоничный, в кофейно-бежевых тонах, с выложенной коричневой черепицей крышей, он не потрясал воображение, но радовал своим уютом. Это не Шантиван, поражающий своим величием, богатством и строгостью линий. Вокруг дома раскинулся небольшой парк, который правдивее было бы назвать лесом, деревья стояли густо, местами соединяясь кронами. Ухоженный газон и небольшая беседка вдали завершали представшую перед нашими глазами картину.
Пока Кхуши осматривалась, водитель внес наши чемоданы в гостиную и встал рядом, ожидая моих распоряжений. Посмотрев на часы, и увидев, что время приближается к четырем часам, я решил заняться делами завтра с утра. Я почти не спал в дороге, и чувствовал себя вымотанным. Отдав водителю указания подать автомобиль завтра к девяти утра, я отвлек Кхуши от созерцания окрестностей.
- Идем в дом, нас должны ждать.
Кхуши молча кивнула и пошла вверх по небольшой лестнице, попутно поглаживая резные деревянные перила, чуть потрескавшиеся от времени.
Нас действительно ожидала экономка – строго одетая неопределенного возраста женщина с сурово поджатыми губами и ясными глазами. Типичная англичанка с тяжеловатой нижней челюстью и безупречными манерами. Миссис Стоун вежливо представилась и сообщила, что обед будет подан через полчаса. В свою очередь я сообщил наши имена, уточнив, подписан ли с ней контракт на ближайший месяц.
- Да, мистер Райзада. В мои обязанности входит уборка помещений и приготовление обеда. С химчисткой я договорилась, раз в два дня будет производиться смена постельного белья…
- Каждый день, – перебил я ее.
- Хорошо, - спокойно согласилась она. – Я приготовила список близлежащих ресторанов, в том числе специализирующихся на индийской кухне, и буклеты с содержанием меню. Среднее время доставки блюд – полчаса. - Она замолчала, ожидая дальнейших указаний.
– Пока все, благодарю. – Я отпустил прислугу.
Чуть поклонившись, миссис Стоун покинула гостиную.
Кхуши все это время бродила по комнате, а сейчас присела у мраморного камина, который занимал почти четвертую часть комнаты, и с радостью смотрела на весело пляшущее пламя.
– Красиво… и тепло… – как завороженная прошептала девушка.
- Кхуши, пойдем в комнату. Надо распаковать багаж, обед через полчаса, – оторвал я ее от созерцания огня. Это зрелище действительно завораживало.
- Не обожгись! – предупредил, видя, что она собирается опереться о каминную решетку, поднимаясь с корточек. Она вовремя отдернула руку и, подойдя ко мне, взялась за ручку чемодана.
– Где моя комната? – прозвучал нелепый, неожиданный, раздражающий вопрос…
Кхуши.
Любуясь удивительными видами незнакомого города, я так увлеклась, что пропустила момент, когда Арнав уронил меня к себе на колени, и не успела отреагировать на его поцелуй. Когда он оторвался от моих губ, я с трудом пришла в себя. Внезапный поцелуй сводил с ума, требовал, понуждал. Я мысленно дала себе пинок, поняв, что не свожу с него глаз, безмолвно требуя продолжения чувственной пытки. Отстранившись от него как можно дальше, я продолжала смотреть в окно. Но в эту минуту меня занимали не виды проносящегося перед глазами города. Я думала, как себя вести с Арнавом. Проснувшись в самолете, я уже не так остро воспринимала сказанную Арнавом фразу в аэропорту. Как будто от того события меня отделяло несколько дней, и оно подернулось пеленой забвения. Почему он говорит одно, а ведет себя по-другому? Что за странный человек… Я окончательно запуталась, не понимая очерченных им рамок наших взаимоотношений. Я дала ему просимое прощение, каким-то шестым чувством ощущая, что злость его слов была направлена в большей степени на что-то тревожащее его, не на меня. Но говорить об этом не собиралась. Да и следовать каждый раз перепадам его настроения у меня не было ни малейшего желания, как и превращаться в трепетно ожидающую ласкового слова рабу.
«Ничего, Кхуши. В конце концов, Арнав приехал сюда работать, и ты практически не будешь с ним пересекаться. Осталось отвоевать себе отдельное спальное место, - мысленно убеждала я себя, – и точек соприкосновения практически не останется». Приняв здравое решение, я по непонятным причинам загрустила. Мне не хотелось быть вдали от него. Мне не хотелось – чего греха таить – спать отдельно от него. Мое сердце все так же билось чаще при его приближении, а после вчерашнего утра еще и мое тело предавало меня, подталкивая меня не отстраняться от него, не отказываться от удовольствия, которое мне доставляли его губы, его руки, его тело… Я ничего не исключала, так как поняла, что это слишком самонадеянно, как показал недавний поцелуй. Однако очертания моего будущего вырисовывались в моей голове без участия любимого человека. Я не могу позволить ему растоптать мою личность. И вполне возможно, что для этого мне придется перешагнуть через саму себя и свою любовь к этому непонятному, то нежному, то жестокому, полному загадок, любви, ненависти мужчине...
Мне очень понравился дом, который снял Арнав. Наверное, где-то в своих смелых мечтах я бы хотела именно такой дом для своей семьи. Вдыхая влажный воздух, я зябко поежилась. Если улетая из Дели, мы оставили там жаркий август с температурой воздуха около 30 градусов, то тут, в Лондоне, на табло в аэропорту стоял показатель на 10 градусов ниже. Прохладный воздух прогонял сонливость, оседая невесомыми влажными каплями на лице. Вокруг дома раскинулся парк с высоченными деревьями. Жалко, что нет цветов, – мимолетно подумала я, рассматривая ровную, как под гребенку причесанную траву.
Голос Арнава оторвал меня от созерцания дома и окрестностей, и я поднялась по лестнице, входя в наше временное пристанище.
Женщина, представившаяся миссис Стоун, была так же прохладна, как воздух Англии. Я оставила ее беседовать с мужем, потянувшись к топившемуся камину. Языки огня плясали на дровах, как будто исполняя какой-то прихотливый танец. Стопка аккуратных и ровных полешек одуряюще пахла деревом. Все было таким живым и настоящим, так разительно отличаясь от Шантивана. Для меня – в лучшую сторону. Атмосфера этого дома дышала уютом и неприхотливым комфортом.
Когда Арнав окликнул меня, предлагая идти наверх, я решила попытаться следовать своему плану, задав ему вопрос о расположении СВОЕЙ комнаты.
========== Глава 18. Встречный пожар. ==========
Мир весь исчез. Остались лишь двое.
Влюбленных друг в друга до крика, до боли…
Арнав.
- Что. Она. Сказала? – Я усмехнулся, внезапно успокоившись. У Кхуши дар выводить меня из себя. Но не сегодня и не сейчас, моя милая.
– Прошу. – Я указал ей на лестницу и, дождавшись, пока в ее глазах мелькнет тщательно скрываемое разочарование, а сама она ступит на ступеньку, направился следом, неся в руках наши чемоданы. Я обдумывал пришедшую мне в голову идею. Все-таки я тебе не безразличен, Кхуши Кумари Гупта. Не хочешь ты спать отдельно от меня, привыкла. Но гордость ведет тебя другим путем. Что же, поиграем…
Мы поднялись на второй этаж и остановились у открытой двери небольшой спальни.
– Прошу, – повторил я, улыбнувшись, предлагая ей пройти внутрь. Кхуши с ожиданием посмотрела на меня, но вошла в комнату.
Да, прежние хозяева ценили уют. Комната была отделана в бежево-зеленой гамме приглушенных оттенков, ничего яркого или раздражающего. Пол из натурального ореха. Окна с видом на парк, обрамленные тяжелыми темно-зелеными гардинами с прострочкой золотой нитью по вертикали, подхваченные на уровне подоконника широкими золотистыми шнурами с кисточками. Из той же ткани выполнено плотное покрывало на небольшой двуспальной кровати. Прикроватные тумбочки с неизменными светильниками на них. Тканевые абажуры. Пара кресел с низким широким столом. Бар. Никакого хай-тека, ничего подчёркнуто современного. Две двери, справа и слева от входа. Я помнил, что одна из них вела в гардеробную, а вторая – в ванную комнату. Невольно улыбнулся, вспомнив фотографии, приложенные к отчету о состоянии дома. Кхуши там точно понравится.
Пока я осматривался, Кхуши подошла к окну и распахнула его. Запахи леса ворвались в комнату вместе с щебетаньем птиц.
– Как тут красиво, – задумчиво сказала она. – Владельцы этого чуда счастливые люди. Почему они сдают дом, а не живут тут? – повернулась она ко мне, приподнимая брови в такт вопросительной интонации. Увидев, что я внес в комнату оба чемодана, она вздрогнула и смущённо отвернулась в сторону, излишне поспешно, выдавая своё волнение.
- Я отвечу на оба твоих вопроса, Кхуши. Присаживайся, – спокойным тоном, не давая азарту отразиться в голосе, произнес я. Она все так же стояла, растерянно оглядываясь по сторонам. Пришлось подойти и потянуть за руку, принуждая сесть на кресло.
– Я не…- начала возмущаться жена, но я приложил к ее губам указательный палец и шикнул, прося тишины. Видимо, мое движение удивило ее, так как она замолчала, возмущённо округлив глаза, однако не попыталась отстраниться.
- Во-первых, этот дом наш. Я не снял, я купил его. Мне придется приезжать в Лондон несколько раз в год, а я категорически не люблю гостиницы. Мне понравилась наша экономка и, думаю, я подпишу с ней контракт, предложив проживание в этом доме с круглодичным уходом. Да и в целом, это хорошее вложение денег. Нам повезло, что дом выставили на торги. Хороший район, парковая зона – редкость для мегаполиса.
В глазах Кхуши были удивление и непонятное мне сожаление.
«Неужели я так хорошо понимаю ее эмоции?» – стукнулась в сознание странная мысль. Я отбросил ее, так как подбирался к главному вопросу. В крови закипал азарт…
- Что касается твоего второго вопроса, моя дорогая жена… Да, жена, – подтвердил я, увидев ее язвительный взгляд. – Я извинился перед тобой за то, что сказал в аэропорту.
- Я не задавала второго вопроса. – Кхуши отвела глаза в сторону, внимательно рассматривая трещинки в досках пола.