сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 84 страниц)
Спустя полчаса моей бесцельной прогулки я основательно замерзла и проголодалась, поэтому зашла в первое попавшееся на пути кафе. Удивленно огляделась, почувствовав знакомый аромат специй, используемых для приготовления чая-масалы. Молодой официант обрадовал меня сообщением о том, что в этом кафе предлагают, кроме традиционной европейской, блюда индийской и японской кухонь. Сделав заказ, состоявший из овощной запеканки, нескольких соусов и обязательного к ним риса, я попросила сначала принести мне чашку чая.
Мне предложили небольшой столик на двоих в самом углу, чему я была только рада. В зале царил полумрак - освещение было приглушенным, на каждом столе стояла небольшая лампа с тканевым абажуром, создавая домашний уют. Кресла усугубляли впечатление, принимая в комфортные объятия замерзшее тело. Дождавшись чая, я с удовольствием пригубила вкусный напиток и незаметно сбросила туфли. Я привыкла к каблукам, но долгое хождение на них никак не могло радовать мои ноги. Они гудели и всячески протестовали против такого с ними обращения. Я удовлетворенно вздохнула, почувствовав долгожданную свободу. Удивительно, иногда такие мелочи, как вкусный горячий чай и избавление от излишне тесной обуви способны заставить почувствовать себя по-настоящему счастливой.
Я попыталась откинуть назойливо стучащие в сознание грустные мысли о внезапном противостоянии с Тери. Мне было жаль терять такого человека.
– Такого, каким она мне казалась – поправила я сама себя.
Помешала ложечкой чай. Зачем-то царапнула ногтем поверхность деревянного стола. Вздохнула. И все же мне было грустно, грустно еще и от того, что так внезапно обретенное приносящее радость творчество потеряно безвозвратно. – Что же… - бессвязно, но очень философски подумала я. – Если ушло – значит не мое. – внезапно вошла в сознание мысль. – Было бы мое – не ушло.
Не сказать, что стало радостнее с принятием этого факта, но спокойнее стало однозначно, и, когда принесли заказанные блюда, источавшие приятные ароматы, я с удовольствием принялась за еду.
Спустя полчаса я заканчивала трапезу, мелкими глотками допивая вторую кружку восхитительного чая. Кафе заполнялось посетителями, сходу подхватываемыми и провожаемыми за столики официантами. Отовсюду доносился смех и шуточки. Очевидно, заканчивался рабочий день, и многие посетители были знакомы друг с другом, заглядывая сюда после работы перекусить перед тем, как отправиться домой. Ну, по крайней мере, я так поняла из их быстрой речи. Я внезапно вспомнила предложение Арнава и, спохватившись, достала из сумочки телефон. Несколько пропущенных вызовов от водителя. Расплачиваясь, я уточнила у официанта адрес этого заведения, и уже спустя 10 минут за мной подъехал водитель мужа.
Очевидно, он заранее сообщил Арнаву о том, что мы выезжаем, и, когда автомобиль подъехал к высотному зданию, чьи зеркальные окна отражали на минуту показавшееся закатное солнце, муж уже ждал нас у входа.
- Привет! – я постаралась сделать тон голоса максимально беззаботным. Рассказывать о том, что произошло у нас с Тери, не имело смысла. Как случайно сошлись наши пути, подарив мне надежду на самовыражение, так же случайно и разминулись. Ничьей вины тут нет, как нет и более никаких моих обязательств перед Тери, но выдавать Арнаву ее профессию и то, что она предлагала мне, было бы неправильно. Поэтому я просто улыбнулась ему, когда он поинтересовался, как прошел мой день с Тери, и перевела разговор на тему того, куда мы едем, возможно, излишне эмоционально интересуясь местонахождением ресторана. Арнав явно понял, что я что-то скрываю, судя по его внимательному взгляду на мое лицо, но выпытывать не стал.
– Кхуши, а ты вообще голодна? Вопрос мужа застал меня врасплох. – Эмм… вообще-то нет. – призналась я честно. – Водитель забрал меня из кафе.
- Тогда может быть перенесем посещение ресторана на завтра? А перед этим можно будет съездить на колесо обозрения. – предложил Арнав, внимательно осмотрев меня перед этим. Темные глаза с непонятным мне плещущимся в глубине чувством задержались на груди, и я опустила взгляд вниз, недоумевая, что привлекло его внимание. А рассмотрев, охнула, торопливо снимая с шеи платок, чтобы прикрыть грудь. Тонкий кашемир набух, впитав в себя влагу, но при этом странным образом казался еще тоньше, облегая грудь как вторую кожу. Ясно были видны очертания нижнего белья и напрягшиеся от прохладной влаги соски. – Вот черт! – ругнулась я про себя, но моментально повинилась перед Богиней. – Прости! Но ты могла бы мне подсказать, что я в таком неподобающем виде была в людном месте! – Я покраснела, вспомнив заинтересованные взгляды мужчин, которым не придала значения, привыкнув к местным легким нравам, допускавшим выражение восхищения даже незнакомыми девушками. – И ведь ткань даже в кафе не просохла…- убито пробормотала я еле слышно, тщательно драпируя ткань на груди, избегая смотреть на Арнава, ощущая его становившийся все более тяжелым взгляд.
- Так как? – спросил меня муж, как будто ничего не случилось, но по-прежнему не отводя взгляд теперь уже от моих рук, комкающих ткань платка. Его взгляд чувствовался физически, как теплое касание, как нежная ласка.
Я согласно качнула головой и решилась взглянуть ему в глаза. Нет, я стеснялась не его. Его – я не стеснялась, осознала я удивленно. Мне просто было неловко перед ним оттого, что в таком виде я разгуливала по городу, открывая бесстыдно на обозрение любому желающему то, что принадлежало только ему.
Медленно его пальцы скользнули по моему запястью, отвлекая руку от сминаемой ткани. Чуть касаясь, прошлись по ладони, рождая побежавшие по телу мерцающие искорки, покалывающие, пробуждающие желание. Таким небрежным, но чувственным жестом Арнав поднес мою руку к своим губам, перевернул ладонь и поцеловал пульсирующую венку на запястье, задержавшись в этом интимном поцелуе на несколько секунд, за которые мои щеки вспыхнули румянцем, отнюдь не стыда. Я облизала пересохшие губы, завороженно глядя на то, как он чертит кончиком языка влажную дорожку на моей раскрытой ладони, прихотливо вычерчивая непонятные символы. Бешеный стук сердца затмил все звуки вечернего мегаполиса, до этого врывавшиеся в приоткрытое окно. А чувственная пытка все длилась, его губы уже прошлись ласкающими движениями по каждому пальцу и сомкнулись вокруг указательного. Желание большего, всего, прямо сейчас, здесь, растекалось по телу, вытесняя остатки здравого смысла. Я уже готова была сама поцеловать его, прекращая сладкую пытку, превращая ее в другую, когда он слегка прикусил на прощание палец и отпустил меня, позволяя вернуться в реальность. Я сжала ладонь в кулак и отвернулась к окну, пытаясь взять себя в руки, надеясь угомонить разгулявшееся воображение, подсовывающее горячие картинки того, что могло бы сейчас случиться. С трудом, но я смогла выровнять дыхание, сосредоточившись на видах мелькающего за окном города, незаметно для себя теребя подвески на браслете, чей мерный перезвон действовал на меня успокаивающе.
Арнав.
Я с напряжением вдохнул ставший, казалось, осязаемым, воздух. Как сложно удерживаться в рамках, когда чувствуешь ответное возбуждение желанной женщины. Н-да, с такими чувственными ласками стоило бы подождать до дома, но я должен был сделать это. Кхуши тщательно скрывала, пряча за улыбкой, уже не могущей меня обмануть, какую-то терзавшую ее грусть. Кто-то или что-то причинили ей боль. Я не хотел гадать, а она не собиралась говорить, поэтому я и решил заменить одно сильное переживание другим, едва сумев сдержать себя в рамках. Впервые я пожалел, что не заказал в качестве автомобиля для передвижений по Лондону лимузин с затененным, отделяющим пассажиров от водителя, стеклом. Мелькавшие перед глазами возможные сцены продолжения начатого горячили кровь. Чтобы отвлечься, я достал телефон и набрал номер ресторана, в котором был заказан столик. Отменив заказ, я попросил приготовить ужин на вынос, перечислив желаемые блюда. Кхуши, похоже, даже не слышала меня, погрузившись в созерцание своих любимых огоньков почти ночного города. Отключив телефон, я дал указание водителю заехать в ресторан, который, к счастью, находился на пути нашего следования, так как я весьма проголодался, и делать крюк в час пик, заезжая в отдаленное заведение, совсем не хотелось.
Влажный ветерок, влетавший в приоткрытое Кхуши окно, доносил до меня ее аромат, привычно дурманя сознание своей горчинкой. Такой запах был присущ только ей. Все мои знакомые девушки и женщины предпочитали сладкие, пряные ароматы. Да, приятные, но явно чувствуемые чужеродными, наносными, и от того казавшиеся приторными. Кхуши же… казалось, это ее аромат, он настолько идеально подходил ей, стал ее продолжением, гармоничным дополнением ее неповторимости.
… тесно, сердцу в груди тесно; жарко, горячо бежит кровь по венам, разнося обреченную на вечное кипение кровь от захлестывающих чувств к сидящей рядом девушке. Единственной. Навсегда. Я осознал это внезапно, рывком. Сидел, оглушенный этим осознанием, накрываемый страхом возможной потери…
Звонок телефона вырвал меня из дурмана, и я словно очнулся, проведя дрожащими ладонями по лицу, прежде чем ответить на вызов.
- Да что со мной такое? – удивленно смотрел я на заметно подрагивающие пальцы, кратко отдав испрашиваемое Вишалом согласие на перенос на пару часов запланированной на завтра рекламной акции из-за неизбежных в процессе подготовки задержек.
… неприятное тянущее предчувствие беды схлынуло также резко, как и появилось.
Кхуши.
Машина затормозила около ресторана, как я поняла по вывеске, выглянув в чуть запотевшее окно. На улице сгущался вечерний туман, ставший уже привычным для меня. Промозглый, он забирался в машину, холодя тело, оседая влажностью на лице, волосах, покрывая все, до чего мог дотянуться, своей пеленой. Я решительно нажала на кнопку, закрывая окно и крутнула регулятор подачи теплого воздуха, выставляя его близким к максимуму.
- Арнав? – вопросительно взглянула на него, когда он открыл дверь, собираясь выйти из машины.
- Я за заказом. – успокаивающе ответил он. – Проголодался. Ты не слышала, как я заказывал нам ужин?
Я смущенно пожала плечами. Действительно, я задумалась. Выбираясь из паутины чувственности, мысли переметнулись к случившемуся сегодня неприятному происшествию с Тери.
- Н-да, Кхуши. – сама себя пожурила я. – Расслабилась ты с шикарной жизнью. Не только не готовишь своему мужу, но даже не думаешь о том, что он может быть голодным.- Мысленно пообещав себе устроить завтра пир из любимых им блюд, я снова вернулась к прерванному было позвякиванию браслетом, дожидаясь Арнава.
… Дом встретил ощущением уюта. Горевшие теплым светом фонари подъездной дорожки радовали глаз, лишь слегка рассеивая тьму, но создавая уютные желтые расплывчатые, дрожащие облачка света. Я засмотрелась на похожие на какие-то фантастические одуванчики фонари, пропустив очередной разговор Арнава по телефону, оторвавшись от созерцания их мерцающей сущности, только когда Арнав открыл дверь, предлагая мне руку. Смущенно улыбнулась, в очередной раз за вечер извиняясь улыбкой за свою рассеянность, и замерла, поймав его горящий каким-то торжеством взгляд. Впрочем, он быстро скрыл его, чуть отодвинувшись от меня, и прикрыв глаза ресницами. Отпустил водителя, сообщив ему, во сколько прибыть завтра, и повел меня домой. Домой… как же я привыкла к этому дому, всей душой впитывая наслаждение от нашего с Арнавом уединения, закрытости от всех, пусть даже и любимых людей.
Арнав.
Чувство победы. Я всегда любил его, стремился к нему, наслаждаясь его ярким вкусом, становясь сильнее с каждой одержанной мной победой. И чем сложнее был вызов, тем усерднее я работал над тем, чтобы одержать верх. Над людьми ли, над ситуацией ли, над собой ли.
«Шьям покупает билеты на сегодняшний рейс до Дели». Краткий, но такой ожидаемый отчет детектива, вновь вызвал во мне это пьянящее ощущение.
Я открыл дверь дома, пропуская Кхуши вперед, и как только она вошла, опустил на пол коробку с ужином, обхватывая ее за талию и прижимая к себе. Адреналин в крови зашкаливал, так и не притихнувшее желание стало еще сильнее после полученной новости, и я на ощупь, в царившей в доме полной темноте, нашел ее губы, впиваясь жадным поцелуем, сразу, страстно, глубоко врываясь в приоткрывшийся от изумления рот языком. Она успела только ахнуть, когда я прижал ее к стене, резко сдергивая с бедер свободно сидящую на них юбку. Но тут же ответила, так же - жарко, страстно, бездумно, обнимая меня за плечи, скользя попутно сминающими свитер руками по спине. Поцелуй длился, доводя до исступления меня, ее. Я вжимался в нее всем телом, а она податливо отзывалась, каждым его изгибом идеально совпадая со мной. Через силу прервал поцелуй, чуть оттолкнул ее от себя, стягивая с нее свитер, позволяя ей раздеть себя, помогая ее дрожащим от желания рукам. Снова поцелуй, еще желаннее, чем прежний, с прерывистыми вдохами. Мутнеющее сознание, обостренные темнотой чувства. Руки наслаждаются мягкостью тела, нежностью кожи, непроизвольно становясь ненасытнее, грубее с каждой убегающей секундой. Ее стон – мое имя. Теряю реальность, жадно, почти грубо входя в нее, замирая от блаженства, ловя ее ощущения… да, все правильно, мы оба этого хотим. Так, сейчас, здесь. Плавится, вздрагивает под руками ее тело от неистовости, торопливой жажде ласк. Целую, и тут же по очереди почти до боли прикусываю давно затвердевшие соски ее груди. Почти… инстинктивно чувствуя грань, после которой ее наслаждение отступит перед болью, не заходя за нее. Ловлю ее вскрик губами, впитываю ее возбуждение, схожу с ума от ее запаха. Ее ногти, впивающиеся в мою поясницу, посылают острые импульсы по всему телу, усиливая возбуждение, ускоряя темп. Ее горячее дыхание обжигает мои плечи, когда она, приглушая крик удовольствия, впивается в них зубами. Еще толчок бедрами, еще глубже, еще резче, еще сильнее, до предела, чувствуя, как она напрягается в ожидании подступающего оргазма, застывает на мгновение, и медленно обмякает в моих руках, в очередной раз простонав мое имя, цепляясь за меня, чтобы удержаться на ногах. Ее стон – мое имя… как безумие, как сумасшествие… как последний элемент, и я меняюсь с ней местами, прислоняясь к стене, прижимая к себе, проникая в нее последний раз, ловлю взрыв наслаждения, изливаясь в податливое тело своей любимой.
… Тишина и темнота для мужчины и женщины никогда не были такими сладкими, наполненными любовью, ее вкусом, запахом, создав из двух половинок неразрушимое, вечное, единое…
========== Глава 39. Объяснение. ==========
Кхуши.
