Текст книги "Игра (СИ)"

Автор книги: Арип Пира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 84 страниц)

- Да ну? – Я усмехнулся. – А кто вопросительно приподнял бровки, увидев два чемодана в комнате вместо желаемого одного? – Теперь ее взгляд переместился на тканевый абажур лампы. - Так вот, Кхуши, мы будем жить в одной комнате. И это не обсуждается. – Я поднял руку, останавливая готовое сорваться с ее губ возмущенное возражение. – Но у меня есть к тебе предложение. Кхуши. Его голос звучал так по-деловому… - У меня есть к тебе предложение, – сказал Арнав, и сердце почему-то ускорило свой ритм. - Предложения Зазнайки ничем хорошим для меня не заканчиваются, - пробурчала я тихонько в сторону. Внезапно мне стало так легко. Я не хотела думать о том, что причина этого хорошего настроения крылась в настойчивости Арнава, безапелляционно заявившего, что жить мы будем вместе. Может быть, поэтому мне захотелось пошалить, и я откинулась на кресле, положив ногу на ногу. Поправив медленными движениями пиджак, подняла на него влюбленный взгляд, полный желания. В ответ на мой призыв его взгляд как будто налился тяжестью, почти физически ощущаясь мурашками, бегающими по моей коже. Но я держалась, не показывая охватившего меня… страха?.. Продолжая смотреть в его глаза. Его взгляд спустился на мои ноги, поднимаясь выше - бедра, талия, грудь. Я поежилась, ощущая его нежными касаниями. Путешествие его взгляда по моему телу наконец-то закончилось, задержавшись немного на моих губах, и он снова взглянул мне в глаза. Я замерла. Столько огня, желания, страсти, неприкрытых, честных, обнаженных… Отражающихся во мне, манящих, требовательных… Я сама не поняла, как встала с кресла и сделала шаг к нему навстречу. Одновременно с ним. Еще секунду мы стояли, замерев, а потом на меня налетел ураган. Он не обнимал меня, не целовал, не раздевал. Он просто сдирал с меня одежду, освобождая мое тело своим глазам, губам, рукам. А я… Я как со стороны наблюдала за тем, что делаю то же самое, нетерпеливо стаскивая с него джинсы, джемпер, скользя руками, а затем губами по теплой коже груди. Стон. Чей? Мой, его? Неважно. Важно только сжигающее желание касаться, прижиматься как можно крепче, стать одним целым сейчас и навсегда, брать и отдавать всё, всё… Я вскрикнула от яркой вспышки удовольствия, ощутив его руку внизу живота. Попыталась отстраниться, не выдерживая безумных ощущений, но другая рука, сжимающая мои ягодицы, резко подтащила меня к нему, не оставляя ни малейшего шанса избежать безумной пытки. Его губы жадно впились в мою грудь, на миг всасывая ставшие невероятно чувствительными соски и отпуская, чтобы повторить. Прикусывая, очерчивая влажным языком круги… Жадно, почти больно, почти невыносимо желанно. Дыхание сбивалось от каждого движения рук, ласкающих меня. Тело выгибалось, требуя избавления от сладкой муки. Ногти впивались в его спину, требуя, умоляя… - Ар… Арнав… - со стоном прошептала имя любимого, чувствуя, как подкашиваются колени… треск разорванного белья… резкий толчок бедрами, соединяющий наши тела до упора… бешеный ритм…хриплое дыхание… глаза в глаза… горячий шепот... я люблю тебя... стон… мое и его имя на пике наслаждения, сливающиеся в одно целое… как и наши тела. Арнав. Я лежал на кровати, обнимая Кхуши и пытаясь прийти в себя от творившегося только что безумия. Говорят, иногда пожар можно потушить только пущенным навстречу пожаром. Наверное, мы и были огнем, сгорая в этом сумасшествии, но не превращаясь в пепел, а становясь чем-то единым. Такого не было никогда. Ни с кем. И первый раз я подумал о том, что, возможно, мне стоит простить ее, и попробовать быть вместе всегда… Я помню ее шепот – «я люблю тебя». Как это? Я не верю. А спросить… Спросить - боюсь. Боюсь, что рождающуюся в самой глубине сердца надежду разобьют холодные слова той, что и держит его в своих руках. Как она сказала тогда? «Ничего не было. А то, что было, этого не было». Я тихонько поглаживал пальцами ее волосы, пропуская пряди сквозь пальцы. Мы молчали. Молчание делало нас ближе, тогда как слова – разъединяли. - Предложение? – тихонько прошептала Кхуши, как будто боялась, что кто-то может наш услышать. - А? – спросил я, прекрасно понимая, о чем она говорит, но пытаясь выиграть время, чтобы сформулировать мысль. – Вы сказали про какое-то предложение, – напомнила она и начала отстраняться от меня. Черт с ним. Я решился. Приподняв ее голову от своей груди, я взглянул ей в глаза. - Кхуши, я предлагаю перемирие. Пока мы в Лондоне, ты будешь вести себя как моя жена, и наедине и на людях. Англичане очень консервативны, и, несмотря на то, что бизнес ведется в сфере моды, они ценят партнеров с традиционными устоями. Наш брак в их глазах должен быть безупречен. Со своей стороны, я обещаю тебе быть образцом заботливого мужа. – Я усмехнулся, пытаясь скрыть напряженное ожидание ее ответа. – Тебе недолго придется это терпеть. Месяц, может чуть дольше. Кхуши внимательно смотрела на меня, словно пытаясь найти что-то в моих глазах. – То есть вы хотите, чтобы мы вели себя так…- она слегка запнулась, – как если бы мы любили друг друга? Если бы, Кхуши, если бы… С трудом справившись с подступившей болью, я коротко ответил, отводя взгляд: – Да. Молчание. Другое, не то, что минуту назад. Молчание иногда ранит намного больнее тысячи злых слов. Она молчала, но не отстранялась от меня. Я ждал, чувствуя, как по капле утекает надежда, пустившая ростки в моем сердце. Ее ответ разбил тишину, мгновенно, вместе с осознанием слов, превращая её осколки в мягко оседавшие пушинки. - Хорошо, мистер Райзада. Я согласна, – мягко начала она. – Но есть одна проблема. – Какая? – Я взглянул ей в глаза, пытаясь прочитать ответ до того, как услышу. – Вы сами не выдержите своих условий. - Ее взгляд был чуть поддразнивающим и веселым. Все еще не веря, что она согласилась, я рассмеялся, выплескивая напряжение ожидания и сказал: – Кто первый сдастся, исполняет любое желание выигравшей стороны. – По рукам! – Она рассмеялась в ответ и вскочила с кровати, таща за собой покрывало. – Нам пора ужинать, мистер Зазнайка! – И, подхватив свои вещи, вбежала в ванную. Я откинулся на кровать и облегченно выдохнул, сгоняя с лица глупую улыбку. Посмотрим, куда нас это заведет, но я хотел дать нам шанс. Кхуши. Я думала над тем, что сказал Арнав. Зачем это ему? Пытаясь найти ответ на свой вопрос в его глазах, я не могла пробиться сквозь ожидание, которое плескалось в них. Ожидание и… надежда? Я улыбнулась, глядя на себя в зеркале. - Мне не придется играть, мистер Райзада… А вам? – прошептала я и плеснула водой на свое отражение, пытаясь пригасить разгоравшуюся надежду на взаимность, так сильно ожегшую меня в день нашей свадьбы. Оставив глобальные водные процедуры на потом, я только ополоснула лицо, так как желудок начинал противно бурчать, намекая, что сок - это не еда, а последний раз ела я больше двенадцати часов назад. Вернувшись в комнату, я застала уже одетого Арнава, который попросил подождать его пять минут, и также скрылся в ванной. Я снова подошла к окну, любуясь открывшимся видом. Как хорошо, что мы здесь только вдвоем. Нет, я любила членов семьи Райзада за одним исключением, но ощущать себя наедине, совсем наедине со своим мужем было… маняще. «И никто не постучит в дверь в самый неподходящий момент», – шепнуло мне мое разгоряченное второе я. Я прижалась щекой к окну, чувствуя, как холодит стекло горящие щеки. На душе впервые со дня нашей свадьбы было так легко. - Пойдем. – Руки подошедшего мужа легли мне на плечи, разворачивая меня к себе лицом. Так легко не скрывать свою любовь… Я прижалась щекой к его руке и кивнула. – Да. Арнав. Миссис Стоун расстаралась на славу. Извещенная о том, что мы не едим мясных, рыбных и яичных блюд, она приготовила традиционные для Англии блюда с учетом наших пожеланий. Томатный суп-пюре с чесночными гренками, овощи на гриле, картофель-фри с соусом из протертой фасоли и горчицей, овощной джем и фруктовое чатни, булочки с изюмом, трайфл с малиной и взбитыми сливками. Кхуши уплетала все предложенное, настороженно пробуя незнакомого вида блюда, но, судя по ее виду, оставаясь в полном восторге от еды. Я с удовольствием смотрел, как она ест. Закрывая глаза, смакуя каждый кусочек, так искренне наслаждаясь незатейливой процедурой. К моему удивлению, она спокойно пользовалась всеми столовыми приборами, которые во множественном количестве были выложены со всех сторон тарелки. Я приподнял бровь, пытаясь понять, откуда в ней это. Память услужливо подбросила ее легкость в ношении западной одежды. Ее умение ходить на каблуках при том, что в своих обычных джутти она то и дело спотыкалась. Хм, а вальс, исполненный ею с Нанки? Я внимательно посмотрел на жену. Пришла пора задать ей несколько вопросов… Между мужем и женой не должно же быть тайн? Я есть не хотел, так как плотно перекусил в самолете. Вспомнил, как пытался разбудить Кхуши, чтобы поела. Она, не просыпаясь, возмущенно буркнула что-то типа – ешь сам, и укрылась с головой пледом. Телефонный звонок отвлек меня от созерцания чрезвычайно увлеченной едой Кхуши. Звонил Аман. Извинившись, я встал из-за стола и отошел к камину. Рабочие вопросы не давали полностью расслабиться и насладиться отдыхом. Отдыхом? Кхуши. Доедая последнюю ложку десерта с непроизносимым названием, но с изумительно нежным вкусом, я откинулась на спинку кресла, наблюдая за Арнавом, присевшим около камина, и разговаривавшим, я уверена, с Аманом. Еда не отяжелила меня, напротив, прибавила энергии, и я решила разобрать вещи, а после принять ванну. О! Мои глаза загорелись, когда я вспомнила, какую роскошь хранила в себе с первого взгляда обыденная ванная комната. Небольшой проход, ведущий из ванной комнаты совершенно стандартного облика – душ, раковина, туалет, биде, привлек мой взгляд, когда я мыла руки перед едой. Заглянув в него, я ахнула. Большое помещение занимала почти полностью ванна. Большая ванна. Или маленький бассейн? Глубиной примерно метр огромная ракушка-жемчужница, выложенная мелкой мозаикой сине-зеленых тонов. По краю ванну опоясывало широкое сиденье из какого-то упругого материала белого цвета с мраморными вставками, на которых стояла кучу бутыльков, бутылочек, баночек, флаконов. Стены были расписаны в морской тематике. Пенные брызги разбивающихся о невидимые скалы волн казались настолько настоящими, что чудилось, будто ощущаешь свежий морской бриз. Пара шезлонгов вокруг, на которых стопками лежали белые полотенца и толстые махровые халаты. Широкое большое окно, одетое в прозрачный воздушный и пышный тюль, не скрывало вида на зелень деревьев парка, завершая картину абсолютной неги и комфорта. Быстро проскользнув мимо Арнава, я почти влетела в комнату и сразу же направилась в ванную. Включив воду и сделав комфортной температуру, я закрыла отверстие слива и начала изучать баночки. Пена, пена, масло, соль, снова пена, а это что за кристаллы и шарики? Я отставила непонятные коробочки, решив разобраться в них позднее. Выбрав пену с теплым ароматом сладкой ванили и корицы, я щедро плеснула ее в набиравшуюся воду, и отправилась распаковывать вещи, предвкушая огромное удовольствие от предстоящего купания. Спешить было некуда, я выспалась и планировала растянуть удовольствие, прихватив с собой книгу, которую я не так давно открыла для себя и безумно влюбилась. «Унесенные ветром», авторства американской писательницы Маргарет Митчел. Я читала ее на английском языке, медленно, обычно частенько залезая в словарь, который скачал мне Нанке на ноутбук. Открыв дверь в гардеробную, я ахнула – полки и полочки, вешалки разных видов, тканевые чехлы для костюмов, закрытые и открытые ящики. Сюда мог поместиться весь гардероб семьи Райзада. Я улыбнулась, развешивая свои три платьица и две пары джинсов с блузками. Спрятав нижнее белье и сорочки в выдвижной ящик, предварительно выбрав себе одну для сна, я задумалась. Чемодан Арнава вопиял. Оставить или разложить? Убьет или не убьет? В конце концов, он сам предложил сделку, так? В моем мире жена ухаживает за мужем, уж вещи-то я бы точно разложила. Поэтому, махнув рукой на возможные сложности с мужем, я быстро распаковала его чемодан, который, к слову, тоже не поражал разнообразием и обилием гардероба. Проверив ванну и обнаружив, что воды набралось едва-едва, я решила выйти во двор подышать воздухом, а потом по возможности осмотреть дом. Арнав все так же сидел в гостиной, разговаривая по телефону, только уже перед открытым ноутбуком. «Когда он его взял? – удивлённо подумала я. – Наверное, пока я исследовала ванную комнату». На улице уже едва ощутимо темнело, небо заволокло тучами, обещая дождливую ночь. Я любила дождь. Но наш, родной. Муссон. Именно сейчас, излив основные массы воды на подходе на юге, он, ослабевший, царил в Дели. Любила гигантские, наполненные дождями облака, похожие на тюрбаны, величаво проплывающие и извергающиеся потоками воды. Много солнца и влаги раскрашивали растительность яркими красками, брызжущими своей сочностью и пышностью. Тут же воздух был наполнен прохладой и сыростью. Я зябко поежилась, думая о том, что мне нужны теплые вещи, если я не хочу простыть. Вечер на улице не создавал привычного ощущения уюта, и я вернулась в дом. Желание исследовать его тоже пропало, хотелось залезть в теплую ванну. Я нашла кухню и заварила чай, с молоком, но без привычных мне специй. Я взяла их с собой в достаточном количестве, но бежать в комнату за ними было откровенно лень. Налив чай в две чашке, по привычке не добавляя сахар в одну из них, и с подносом вошла в гостиную. - Арнав, – позвала я мужа, сосредоточенно изучающего какой-то список, открытый на ноутбуке. Он поднял усталые глаза и… О, Богиня, улыбнулся?! Впрочем, проследив за его взглядом, я поняла, что улыбнулся он не мне, а чашке чая. Я возмущенно фыркнула, ставя на стол чашку, и он снова улыбнулся забавному звуку. – Что-то не так? – Муж посмотрел мне в глаза теплым взглядом. Я забыла как дышать, глядя на такого… такого другого Арнава. Слезы подступили к глазам, и я поспешно мотнула головой, стараясь за улыбкой скрыть свою уязвимость перед ним. – Я скоро закончу и приду, хорошо? – Его голос был мягким, как растаявшая ириска. Я качнула головой в знак согласия и поспешила наверх. Арнав. Несмотря на мое нежелание, пришлось погрузиться в работу с головой. Аман прислал для согласования план мероприятий, составленный партнерами, и я понял, что мои ближайшие дни будут чрезмерно загружены, причем преимущественно деловыми обедами и вечеринками. Партнеры хотели составить представление обо мне как о человеке, и я их понимал. В совместный проект вкладывались крупные суммы и стремление избежать риска говорило об их серьезном настрое. Кхуши принесла чай, вовремя подкрепив мои силы, и я проработал еще полчаса, внося последние правки, при этом освободив себе завтрашнее утро. Необходимо подобрать для Кхуши гардероб, соответствующий погоде. Не думаю, что у нее есть теплые вещи. И для выхода в свет также необходимо помочь с подбором туалета. Хотя, если вспомнить ее золотое платье… Я чуть не расхохотался, вспомнив серый мешок, в который хотел упаковать свою райскую птичку. Да, моя девочка знатно щелкнула мне по носу своей выходкой. Я гордился ей. Моя жена. Наконец, устало захлопнув ноутбук, я поднялся в спальню. Судя по едва различимому шуму воды, Кхуши нашла-таки ванну и, видимо, нежилась в душистой пене. Сглотнув возникший в горле комок, появившийся, едва я представил себе эту картину, я решительно скинул с себя одежду и направился в ванную. Сонливость как рукой сняло. Кхуши. Я никогда не бывала в такой роскоши. Выбрав приглушенный свет и скинув одежду, я по ступенькам вошла в раковину. Набрав воды так, чтобы по грудь погрузится в воду, я откинула голову на мягкий подголовник и закрыла глаза. Пена приятно щекотала открытые участки кожи, одурманивая сознание своим ароматом. Было тепло и ласково. Пригубив чай, я лениво болтала ногами в воде, вызывая маленькие водоворотики. Минуты текли, а я все нежилась и нежилась в теплой ароматной воде, чувствуя, как расслабляется каждая клеточка тела. Я открыла кран с горячей водой, набирая нужную температуру. Книга забытой лежала около ванны. Было слишком гармонично, чтобы разбивать свои ощущения чужой историей. Свои чувства вырывались на волю, грозя захлестнуть с головой. Мысли поневоле возвращались к соглашению, предложенному Арнавом. Возможно, мы сможем?.. Я даже в мыслях не могла закончить эту фразу, я боялась, боялась до одури, боялась боли, которую он так легко причинял мне, раз за разом раня мое сердце. - Последний шанс, – прошептала я тихо, – я дам ему последний шанс. – И окунулась в воду с головой, смывая свои страхи.