Текст книги "Игра (СИ)"

Автор книги: Арип Пира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 84 страниц)

Присмотревшись, я увидела, что каждая фотография была снабжена тонкой магнитной полоской на обороте, как и пустующие напротив каждого наряда странички. Приложив наугад одно фото рядом с платьем, я увидела, что оно прекрасно держится. Замечательно! Это позволит мне не спутаться и не сбиться при определении подходящих нарядам цветов. Я задумалась, покручивая в руках фотографию роскошной розы кораллового цвета. С чего же начать? Пальцы перебирали картинки с цветами самых различных цветов. О, точно! Разложив веером фотографии на кровати, я начала разбирать их по цветовой гамме, складывая в стопки. Не обращая внимания на оттенки, я просто раскладывала – желтый, красный, синий, зеленый… потом в каждой стопке перетасовала цвета от самых светлых до самых насыщенных. Готово! Подпрыгнув на кровати от избытка чувств, я с удовлетворением осмотрела начинавший приобретать черты фронт работ. Часы в углу привлекли мое внимание. Время. Скоро Арнав приедет, а он ни в коем случае не должен увидеть каталог. Все-таки у него и у Тери одна и та же сфера деятельности, и я понимала, что было бы неправильно показывать ему произведения дизайнера. Нет, я уверена в том, что Арнав не использует чужое творчество, но все-таки Тери была моим нанимателем, и она ничего не знала про то, что мой муж- Арнав Сингх Райзада, известный далеко за пределами Индии как владелец крупнейшей корпорации в модной индустрии. Задумавшись, куда бы убрать каталог с фотографиями, я внимательно осмотрела комнату. Никаких потайных мест. Все на виду. Оставалась только мой чемодан, находившийся в гардеробной. В него Арнав точно не полезет, ибо незачем. Аккуратно сложив свою работу, я спрятала ее на дно чемодана, для надежности прикрыв стопкой неиспользованной одежды. Еще раз взглянув на часы, я решила приготовить ужин. Думаю, до его прихода я успею. Ну а работой займусь завтра с утра. Одобрительно кивнув своему отражению, я отправилась на кухню. Вчера я приготовила панир, значит сегодня самое время для одного из моих любимых блюд, да и насколько я знала, Арнав тоже уважал его – палак панира. Чапатти я приготовить уже не успевала, но можно вполне обойтись английскими булочками. Межнациональная кухня в исполнении Кхуши Кумари Гупта! Арнав. Уверено управляя автомобилем, увеличив скорость на пустой трассе, я думал, как и чем порадовать свою жену. Идея пришла сама, вот только что ее не было, а вот я четко осознаю последовательность своих действий. Я помнил Новый Год, когда в полночь мы увидели друг друга. И море огоньков, которые, как она верила, сулят исполнение желаний. Ночной Лондон красив и ярок. Набережная Темзы, как и сама Темза – отличное место для романтической прогулки. Я улыбнулся. Все было правильно, я не чувствовал противоречий в своих желаниях. И даже это словосочетание – романтическая прогулка - вызывало не сардоническую улыбку, как это было бы раньше, а трепетное предвкушение вида сияющих глаз Кхуши. Я щелкнул брелоком, включая сигнализацию, и стремительным шагом вошел в дом. Я соскучился по своей жене. Шум гремящей посуды и аромат готовящейся еды, доносившиеся из кухни, безошибочно подсказали мне ее местонахождение. Стоя в проеме арки, ведущий из гостиной на кухню, я любовался летающей по кухне Кхуши. Очень хотелось подойти и заключить свою жену в объятия, а потом коснуться ее губ, наслаждаясь их мягкостью и податливостью. Расслабив галстук, я с трудом затолкал обратно манящие картинки. Я помнил, как Кхуши вчера отвернулась от меня, когда я пытался ее поцеловать. Да, я могу настоять, но оторвавшись от ее губ, мне бы хотелось видеть в ее глазах радость, разделенное удовольствие, а не смущение и недоверие. Судя по тому, что в кастрюльке томилась и булькала густая масса насыщенного зеленого цвета, а на доске лежал нарезанный кубиками панир, она готовила на ужин палак панир. По дому разливался аромат специй. Кхуши как раз достала зеленые коробочки кардамона и, ворча, добывала из них семена, чтобы растереть их в приготовленной ступке устрашающего размера. Корица и гвоздика, уже готовые отправиться в будущий чай масала, источали яркий и теплый аромат, выложенные небольшими горками на каменной подставке. Задумчиво покрутив в руках солнечную орхидею, купленную в последний момент в расположенном неподалеку магазине цветов, я аккуратно положил ее на край стола и, не став отвлекать девушку от готовки, отправился наверх. Душ, белье, парфюм… Я стоял в гардеробной и задумчиво рассматривал ряд своих костюмов. Какой выбрать? Внезапно, поддавшись какому-то наитию, я решительно сдвинул костюмы и достал черные джинсы. Темно-зеленый свитер, немного другого оттенка, чем платье, которое было на Кхуши, завершил процесс преображения Арнава Сингх Райзада и я, не давая себе времени передумать и сменить неофициальную одежду на привычный костюм, вышел из комнаты. Кхуши. Обжаривая семена зиры и черной горчицы на сухой сковородке, я контролировала закипающее молоко, стараясь одним глазом следить еще и за почти готовым блюдом. – Фух… - облегченно выдохнула я спустя пятнадцать минут, плюхаясь на стул, предварительно выключив плиту. Взгляд обежал поднос с чайником, уже заполненным ароматной масалой, тарелку с булочками и глубокое блюдо с палак паниром. Вскочила, достала из холодильника рисовый пудинг с манго, приготовленный к обеду экономкой. Вот теперь все. Не несколько блюд, как привычно подавали на стол в Шантиване, но, думаю, Арнав останется довольным. Мой взгляд зацепился за яркое желтое пятно, лежащее на дальнем краю стола. Я подошла поближе, уже видя, что это. Нерешительно взяла цветок, удивленно рассматривая нежные маленькие цветочки солнечного цвета, держащиеся на тоненьких стебельках, соединенных с основанием. Необычный, нежный и красивый цветок. Арнав. Я счастливо улыбнулась, тихонько касаясь невесомого цветочка губами. Как я могла не заметить его? Я тихонько покачала головой, удивленно радуясь такому знаку внимания. «Я люблю тебя» - всплыли в памяти его слова. Улыбка стала еще шире, и я закружилась на месте, распахнув руки. Арнав. Спустившись с лестницы, я замер, увидев кружащуюся Кхуши. Волосы веером взметались и опадали, накрывая грудь и спину. В руке была зажата подаренная мной орхидея. Красивая, какая же она красивая, когда улыбается, радуется, так искренне отдаваясь охватывающим ее чувствам. Я сделал несколько шагов вперед. – А кормить сегодня будут? – спросил, стараясь скрыть легкую хрипотцу, вызванную новой волной желания, когда во время очередного пируэта незамеченные мной ранее разрезы на платье оголили ее ноги почти до бедра, показывая нежную, молочного цвета кожу. Кхуши резко затормозила, оборачиваясь на мой голос и поспешно оправляя платье. – Д-да, – слегка запнувшись, ответила она и хотела схватить поднос, загруженный едой. – Стой. – Я опередил ее, подхватывая тяжеленное блюдо. – Я сам. - Она осталась растерянно стоять, все также сжимая в руке цветок. – А ты пока поставь цветок в воду, – обернувшись, намекнул я растерянной девушке. Спустя полчаса, поужинав, я ждал Кхуши, которая взвизгнула, узнав о планируемой прогулке, и умчалась за сумочкой, перепрыгивая через две ступеньки. Кхуши. Я не поверила, когда Арнав пригласил меня на прогулку. Ну цветы-извинения, это я еще могла допустить. Но АСР и прогулка? Бездарное времяпрепровождение? Улыбка не сходила с моего лица, пока я наспех расчесывала волосы и накладывала легкий макияж. Платье решила не менять, потому что Арнав надел джинсы с темно-зеленым свитером. «Ну прямо настоящая пара…», - подумалось мне и я прикрыла глаза от предвкушения вечера с любимым. Да, любимым. И гори оно все! Когда мы расстанемся, я буду перебирать эти воспоминания, как драгоценности в шкатулке, наслаждаясь их блеском и красотой, теплом и радостью. От Арнава у меня останутся только они, и еще – украшения-звезды. Их я тоже решила забрать с собой. Все остальные – нет, но их я не оставлю. Что подарено с душой – должно быть принято с душой. А он подарил их мне с любовью. Которая пока что была сильнее ненависти. Я побрызгала перед собой туалетной водой, создав облако аромата, и прошла сквозь него, позволяя невесомым частицам, оседая на мне, окутать меня привычным и любимым ароматом прохлады и легкой горчинки. Сумочка, босоножки на невысоком каблучке, и я готова к своему первому в жизни свиданию. ========== Глава 27. Свидание. ========== Кхуши. Мы ехали молча, наслаждаясь гармоничной тишиной, повисшей в салоне автомобиля. Было так комфортно и привычно ехать рядом с Арнавом, надежно, спокойно. Я посмотрела на руль, на котором расслаблено лежали его руки. Почувствовала, что покраснела, вспомнив, какими ласковыми и горячими становятся они, прикасаясь ко мне. Тишина начинала накаляться просыпавшимся желанием снова ощутить их на себе. «Кхуши!! – строго одернула я сама себя и, пытаясь прогнать из головы мелькавшие воспоминания, торопливо спросила: – Арнав, а куда мы едем? - На прогулку. – Лаконичный ответ, совершенно в его стиле. – А конкретнее? – Я надула губы. Он коротко глянул на меня и спросил: – Как я догадался, что ты это сделала? – Что сделала? – не поняла я. – Надула губы. – Он усмехнулся и, оторвав от руля одну руку, не глядя, на ощупь провел ей по моей оголенной шее. Я замерла от всплеска удовольствия, а потом тихонько отодвинулась подальше и постаралась вернуться к безопасной теме. – Куда, Арнав? – Голос дрожал, и муж сжалился надо мной. Он вернул волновавшую меня руку на руль и спокойно ответил: – Набережная Темзы. Тебе понравится. Ты знаешь, что протекающую через Лондон реку называют Темза? – Я только это про нее и знаю, – честно призналась я. - Темза впадает в Северное море… - начал познавательную лекцию Арнав, но я не слышала его, зачарованно глядя на шевелившиеся губы своего мужа. «Да что со мной такое?!» – попыталась я воззвать к разуму, не понимая, почему не могу слушать наверняка интересную информацию, воспоминаниями уносясь в те мгновения, когда эти, сейчас расслаблено вещавшие губы, целовали мои. Мои губы, мою шею, грудь, живот… я вспомнила, что случилось пару дней назад в ванной, и окончательно залилась краской смущения. – Там, наверное, темно, Арнав? – невпопад спросила я, пытаясь скрыть непонятное волнение в крови. Он вопросительно изогнул бровь, не отрывая взгляда от дороги, безмолвно предлагая объясниться. – Я имею в виду, на набережной, наверное, темно? Я боюсь темноты… - озвучила я давно известный ему страх. - Нет, Кхуши. Тебе точно понравится. – Он усмехнулся и, будто услышав мои мысли, насмешливо покосился на меня. Я отвернулась к окну, чувствуя, как пылают не только мои щеки, но и все мое тело. Руки нервно затеребили сумочку, и я пыталась придумать, чем разбить напитанную моим желанием тишину. Арнав невольно помог, заговорив о Биг Бене – главном символе не только Лондона, но и всей Великобритании, сообщив, что мы как раз к нему подъезжаем. Я закрутилась по сторонам, выискивая, как я помнила, большую башню с часами. Но огни зданий вокруг сливались в полосы, и мне ничего не удавалось рассмотреть. Оставалось только честно стараться вникнуть в лекцию Арнава теперь на тему почему-то Вестминстерского дворца… Понятно, Биг Бен – название главного колокола на башне, а сама башня – часть дворца. Меня не особо интересовали причины его переименования (его еще и переименовывали?), о которых начал рассказывать мне муж в роли заправского экскурсовода, поэтому я просто слушала голос Арнава, и, не рискуя больше смотреть на него, поглядывала на мельтешащий и живущий своей жизнью ночной город. Внезапно Арнав затормозил около какого-то небольшого магазинчика. – Мы приехали? – повернулась я к нему. – Тебе точно понравится, – как будто сам себе ответил он, повторяя ранее сказанную фразу как заезженная пластинка, и продолжил уже точно мне: - Нет, подожди меня несколько минут. Не вздумай никуда выходить. Я быстро. – Загадочно ведущий себя Арнав вышел из машины и скрылся за автоматически открывшимися стеклянными дверями, затерявшись среди большого количества людей. Я хмыкнула и пожала плечами, откидываясь на сиденье. Не тот случай, чтобы включать дух противоречия и выходить из машины. Темнота и незнакомый город – я побаивалась остаться одна, потерявшись в людской массе, которая, несмотря на достаточно поздний час, мерно бурлила, двигаясь по пешеходным дорожкам. Я рассматривала людей, мысленно отмечая, насколько отличаются европейцы от нас, индийцев, даже внешне. Глаза замерли на девушке, одетой вполне стандартно – джинсы и свитер, но с ярко синими волосами, короткими, торчащими в разные стороны. Она уже скрылась, растворяясь среди людей, а перед глазами все еще стояла до невозможности странная прическа. Другой менталитет, другая вера, другая страна. Я удивлялась, но не осуждала, понимая, что мои традиции тоже могут кому-то показаться странными. Я очнулась, когда распахнулась задняя дверь автомобиля. Арнав что-то положил на сиденье и, сев за руль, молча поехал дальше. – Зачем мы сюда заезжали? – задала я очевидный вопрос. – Потом узнаешь. – Арнав не пожелал удовлетворить мое любопытство. Ну что же, потом, так потом. Спорить и препираться не хотелось. Арнав. Я старательно пытался сосредоточиться на дороге, пытаясь игнорировать кружащий голову аромат Кхуши. Она наконец-то отказалась от сладких ванильных духов, и к ней вернулся только ей присущий запах. Будоражащий что-то на уровне инстинктов, возбуждающий, притягивающий. Я был благодарен, когда она дала мне тему для разговора, потому что висевшая в салоне тишина с каждой минутой становилась все более электризующей, отзывающейся в кончиках пальцев, жаждавших коснуться теплой кожи, лаская, обнажая… Дыши, Арнав! Я усилием воли сосредоточился на обзорной лекции, вытаскивая из глубин памяти то, что знал о Темзе и Биг Бене. Но Кхуши, по-моему, совсем не слушала меня, задумчиво глядя на проносящийся мимо нас город. Хотя ее алеющие даже в темноте салона щечки намекали на то, что она тоже чувствовала сгущавшееся в воздухе желание. Черт, оказаться бы сейчас дома, в спальне… или ванной… или хотя бы у камина на ковре. Воображение рисовало такие дурманящие картины, что я чуть слышно застонал. Дорога. Сосредоточься на дороге! Так, прямо, через два квартала будет магазин сладостей, за ним налево. Точно. Магазин сладостей. Я представил, как Кхуши вкусно ест пирожные, безбожно пачкая губки в воздушном сладком креме… черт… Остановив машину, я отправился за сладостями. В конце концов, любящий муж на свидании должен радовать любимую, так? Спустя еще десять минут я подъехал к парковке, расположенной неподалеку от места, где я планировал начать нашу прогулку. Забрав коробку с пирожными и кофе, я помог Кхуши выйти, и намеренно задержал ее руку в своей. Она или не заметила, или сделала вид, что не заметила, но руку не забрала, и так, держась за руки, как само собой разумеющееся, мы двинулись в сторону освещенного яркими огнями символа Великобритании и дальше, по набережной Темзы, в сторону Тауэрского моста. Как я и ожидал, Кхуши восхищенно замирала через каждые несколько шагов, дергая меня за руку и показывая на отражение сотен огней в темной воде. – А что это за большое колесо на той стороне реки? – Это она про колесо обозрения London Eye. Мне пришлось пообещать, что я обязательно покатаю ее на нем. Да, на этой неделе. Да, ночью, чтобы было видно все огоньки. - А можно будет покататься на корабликах? – Это она про катера, которые, также светящиеся огнями, курсировали по Темзе. – Да, можно. Да, покатаемся. Я не переставал улыбаться, глядя на ее чистый восторг. Ее эмоции – это нечто. Она переменчива, как текущая вода. Замирая, бросаясь вперед, возвращаясь назад… Сумасшедшая. Любимая. Жена. … Кхуши уже минут десять стоит, замерев, у парапета, рассматривая проплывающие мимо корабли. Я присел на скамейку неподалеку, распаковав коробку и отпивая терпкий густой напиток, любуясь своей женой. Изящная фигурка, подчеркнутая облегающим платьем, неподвижна, руки вцепились в поручни – видимо боится еще и высоты. Волосы струятся по спине, отдельными прядями играет ветерок, то подкидывая их вверх, то отпуская на волю. Статуэтка. Красавица. Она обхватила себя руками и я, не думая ни секунды, подошел к ней сзади и, скользнув по рукам, прижал ее к себе спиной, пытаясь немного согреть, защитить от прохладного воздуха. – Замерзла? – шепнул ей в волосы и, получив утвердительный кивок, притянул еще ближе, наслаждаясь ее доверчивой мягкостью и умиротворением, накатившим на меня. Мы долго стояли, молча, не нарушая тишину, не слыша никаких звуков вокруг. Только биение сердец… или сердца? Только ощущение тепла другого человека как свое. Чувствуя завершенность, цельность, единение… Кхуши крутнулась в моих руках и крепко прижалась ко мне, позволяя почувствовать свое тело все, полностью, целиком. Глядя в глаза, обхватила меня за пояс, просовывая руки под свитер. Коснулась прохладными ладошками разгоряченной кожи спины, заставляя меня вздрогнуть от контраста и вслед за ним вспыхнувшего желания. – Кхуши… - Я вложил в ее имя и свой вопрос, и надежду, и просьбу – разрешить, не отталкивать, позволить. Она поняла и, приподнявшись на носочках, мягко коснулась губами моей щеки, уголка губ, замирая в миллиметре от них, обжигая дыханием, отдавая мне инициативу. Ждала, откровенно, напряженно, жадно… Зеркально отражая мое желание. Медленными неспешными прикосновениями я прошелся по контуру ее губ, пытаясь продлить ожидание наслаждения, оттянуть момент полного слияния как можно дольше, пока не почувствовал ее нетерпение, готовность отпрянуть от сладкой пытки. Погрузив руку в волосы на затылке, я крепче прижал ее к себе, настойчиво раздвигая языком плотно сжавшиеся губы. Рассердилась? Я усмехнулся, позволив ей почувствовать свою улыбку, и, не дав отстраниться в очередной раз собравшейся сбежать от меня девушке, прильнул к ее губам всерьез и надолго, закрывая глаза, отдаваясь ошеломительным ощущениям, уже не дразня, а сгорая на собственноручно разожженном костре. …Резкий гудок проплывавшего мимо катера вернул нас в реальность. Кхуши. Я забыла – где я, кто я, чувствуя только острую потребность стать еще ближе, теснее прижимаясь к Арнаву, охотно отвечая на поцелуй, поощряя и провоцируя каждое смелое движение его языка, медленно ласкающего мои губы, нёбо, язык. Резкий звук своевременно вернул меня на землю, потому что мои руки уже гладили его спину, ловя реакцию на мои прикосновения. Я оттолкнулась от него и отвернулась к реке, пряча свое смущение, как всегда окрасившее мои щеки ярким румянцем. Но Арнав не дал мне уйти в самобичевание из-за вольности моего поступка – поцелуя на людях, обнимая меня рукой за талию и привлекая к себе.