Текст книги "Холодное Сердце Железных Королевств (СИ)"

Автор книги: Аноним Кросскун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 55 страниц)

   Их путь теперь лежал на запад, по тракту на Лаэдри. Там можно было спокойно продать пистолет одному из сотен лавочников и торговцев, восстановив свои пошатнувшиеся финансы, и купить новые сани взамен сгоревших. Возвращаться в долину сейчас было слишком опасно. Кристоффа не пугали мороз и сугробы, но он мог привести за собой хвост. И не важно, будут то лазутчики тарнов или хадорские разведчики. Последние вызывали особое беспокойство из-за Анны, а точнее из-за её злобы и мстительности. Ведь она хотела повесить женщину просто за обидные слова в сторону своей семьи, а Бумхильду вообще пыталась убить. И кто знает, не воспользуется ли она своей властью, чтобы отомстить за нанесённые неумелой свахой оскорбления? Клан и так был ослаблен, любая серьёзная атака просто сметёт их и без того малочисленное ополчение. И им ещё повезёт, если это сделают солдаты Империи. Потому что они хотя бы брали пленных, чтобы загнать на рудники или другую тяжёлую работу, где троллкинов ценили за их силу и выносливость. Дикари бы просто вырезали всех до одного, устроив на руинах разграбленных и сожжённых домов кровавое пиршество.

   -Что, дружище? – спросил парень у своего верного рогатого скакуна, который обогнал его и встал на пути, при этом что-то проревев. И не видя желаемой реакции, северный олень двинулся прямо на своего хозяина, низко опустив голову и направив свои ветвистые рога в его сторону.

   -Эй, потише. – воскликнул Кристофф, пятясь назад, не понимая причин таких резких изменений в поведении своего друга: – Что с тобой?

   Ответом стала достаточно длинная тирада, которую проревел Свен, тем самым высказывая своё мнение о происходящем, в том числе несогласие с уходом из Аренделла.

   -Я не понимаю, когда ты так со мной разговариваешь. – устало отмахнулся ледороб, которому не понравился ни тон, ни смысл данного высказывания. Да и желания ввязываться в у него не было. В конце концов, что олень понимает в людских отношениях?

   Но когда парень попытался обойти Свена, тот ловко поддел его рогами и поднял в воздух. Только потому, что старый друг не желал ранить своего хозяина и действовал аккуратно, ни одна из многочисленных веток никуда ему не впилась.

   -Хватит! – запротестовал Кристофф, судорожно хватаясь за рога, чтобы не свалиться и не пораниться, пока его таким экстравагантным образом несли обратно: – Отпусти меня! Ух...

   Падение вышло бы довольно жёстким, если бы не снежная подушка, которая приняла его в свои мягкие объятия. А вставший над ним олень снова проревел, на этот раз более грустным тоном, словно обижаясь на такую непонятливость и упёртость собеседника.

   -Нет, Свен, там мы не нужны. – вскочив на ноги, заявил бывший проводник герцогини Аренделл, рубанув ладонью воздух. – Там её истинная любовь...

   Свен ничего не ответил и только склонил голову набок, при этом посмотрев на хозяина как на недоумка. Немая сцена могла продолжаться ещё Менот знает сколько, но тут парень заметил, как навострились уши его рогатого скакуна.

   -Погоди-ка. – понизив голос, проговорил Кристофф, замирая и начиная вслушиваться в морозный воздух, для чего он даже стянул с головы свой тюрбан. – Слышишь?

   Свен тоже притих, обеспокоенно оглядываясь по сторонам. И только сейчас ледороб смог различить непривычный гул и эхо далёких голосов, звучавших в неподвижном воздухе. Они доносились из-за гребня холма, на котором они стояли.

   -Что это? – спросил Кристофф, направившись в ту сторону, терзаемый самыми худшими предчувствиями. Постепенно ускоряя шаг, он забрался на вершину холма, откуда было видно дорогу на Лаэдри. И от открывшейся картины у него перехватило дыхание.

   Девушки, гляньте,

   Мы врага принять готовы.

   Наши да кони быстроноги,

   Эх, да наши джеки быстроходны!

   Воздух дрожал от ора сотен лужёных глоток, чей хор перекрывал даже шум работы паровых двигателей. Длинная колонна тянулась на пару километров, а впереди маршировал тяжёлый варджек. Его руки с толстыми броневыми листами, закреплёнными на тыльной стороне предплечий, были сложены, образуя некое подобие носа корабля. Подобно пароходу, разрезавшему водную гладь, идя против течения, он взрезал заваливший дорогу снежный покров, оставляя за собой два снежных вала по краям широкой колеи. Сотни солдат, что шли вперёд под развёрнутыми знамёнами, продолжали горланить песню:

   Наши да кони быстроноги!

   Эх, да наши сабли, пики остры!

   Тут были многие сотни, если не тысячи солдат. На встречу одиноко стоящему парню шла целая армия. Он без труда различил ещё четыре боевые машины, коптившие небо чёрным угольным дымом. А ещё десятки саней и фургонов, запряжённых тяжеловозами, которые тащили пушки, снаряды и снаряжение. Весь выпавший за последние дни снег не мог замедлить их продвижение, потому что если что и не разгребал шедший впереди стальной монстр, то утаптывали сотни сапог до состояния брусчатки, по которой уже могли проехать телеги. Хадорцы знали, как нужно воевать зимой.

   -О нет... – прошептал ледороб, глядя на надвигающееся войско. Анна не врала, когда говорила, что Империя уничтожит Аренделл, если они не успеют снять проклятье. Теперь наверняка от города с замком останутся одни руины...

   -Анна! – воскликнул Кристофф, когда неожиданная мысль окатила его ушатом ледяной воды. Ведь он отвёз свою нанимательницу в замок, который вот-вот сотрут с лица земли. И тогда получалось, что он оставил на верную смерть ту, кому был обязан жизнью? А ведь она отдала своё оружие ему в уплату долга, и теперь даже при всём желании юная герцогиня не сможет за себя постоять.

   Резко сорвавшись с места, парень бегом кинулся обратно, в замок. Но глубокий снежный покров не давал ему разогнаться. И в очередной раз Свен пришёл на помощь, подбежав поближе и позволив забраться себе на спину, прежде чем галопом рвануть в сторону Аренделла. Его широкие лапы не проваливались в снег, позволяя скакать гораздо быстрее, чем продвигались наступающие войска. Так что у них ещё был шанс предупредить горожан о надвигающемся бедствии, спасти Анну и успеть самим убраться подальше от гнева Императрицы, который обещал быть страшным.

   К счастью, северный олень был выносливее обычного коня, и успел отдохнуть после предыдущей скачки, так что с одним седоком он стремительно летел вперёд. Кристофф чувствовал, как холодный ветер хлестал его лицо, а острые снежинки кусали щёки. Но он не обращал внимания на эти мелочи, как заведённый повторяя одно слово, вторившее его собственным мыслям: – Быстрее! Быстрее!

   Весть о возвращении герцогини Анны моментально разлетелась по замку, и в зале собраний снова было многолюдно. Все ждали новостей, неважно каких. А пока их не было, оставалось только строить догадки, чему и предавалось всё собравшееся здесь высшее общество. Варравский не участвовал в этих спорах, предпочитая любым, даже самым смелым фантазиями и сколь угодно точным прогнозам факты.

   А фактов-то было совсем немного. Герцогиня Анна Аренделл отправилась следом за своей сестрой-ведьмой в горы сразу же после её побега. И вернулась после её прибытия. Слуги и солдаты говорили, что её привёз какой-то мужик на ездовом олене, что само по себе звучало довольно дико, но всё это блекло на фоне разразившейся зимы посреди лета. По их словам, девчонка схлопотала как минимум переохлаждение, если не обморожение. Так что выживет она или нет, ещё бабка надвое сказала. Но самым подозрительным было то, что она приказала отвести себя не к врачу, не к посаднику Лаэдри или кому-либо ещё, а прямо к своему жениху. После чего они заперлись вдвоём в библиотеке, прогнав всех остальных.

   Большинство присутствующих не упустило случая посплетничать и посмеяться над тем, как именно новая хозяйка Аренделла решила согреться, раз для этого ей срочно потребовался жених, с которым она не успела даже обручиться. И судя по поведению прислуги и солдат, они мыслили точно так же, как и их господа. Но Ульяну было не до смеха, ведь он знал то, что не знали они. Анна – ведьма и сигнарская шпионка! И похоже, что она в сговоре с этим ордским щенком. Уединение наверняка нужно им для того, чтобы согласовать свои дальнейшие действия. А если ещё учесть, что наместник уже посещал пленную ведьму без разрешения карателя, по всему выходило, что он взял на себя роль связного в их семейном подряде.

   В свете таких выводов старый кайязь всё больше сомневался в правильности выбранного курса действий. Может быть, ему стоило донести на всю эту кодлу, пока не поздно? Пока от их совместных действий ситуация не стала ещё хуже? Нужно всего-то отдать обнаруженный им в вещах младшей сестры конверт с документами карателю, и через полчаса головы всех троих будут болтаться на пиках. И то, если они сразу расскажут всё по-хорошему, а то в застенках имперских тюрем для таких особых гостей наверняка припасено достаточно много как колдовских, так и классических способов развязывать языки.

   Ульян подошёл к заиндевевшему витражному окну зала и мрачно уставился на чёрно-белый пейзаж. Мороз медленно усиливался, выжимая затянувшие небо тучи и заставляя их просыпаться снегом на землю. Это был очень дурной знак, который не могли не заметить остальные, и который в свете его теории означал только то, что ведьма усилила своё ледяное проклятье, получив условный сигнал.

   -С каждой минутой становится всё холоднее. – снова начал ныть Варравский, пытаясь в очередной раз подбить посадника Лаэдри на активные действия. – Мы должны что-то предпринять, иначе мы все замёрзнем!

   -Опять ты за своё? – раздражённо спросил висконт Хавронский, глядя на собеседника мутным взглядом. – И что ты предлагаешь сделать, кроме как убить ведьму?

   -У нас нет иного выхода, господин посадник. – твёрдо заявил кайязь, стукнув кулаком по ладони. – Либо мы, либо она!

   -Довольно, Ульян. – рявкнул глава оккупационной администрации. – Ты не хуже меня знаешь, что за неё отвечает капитан Краснов. Вот ему и капай на мозги.

   При этом посадник махнул рукой в сторону карателя, который тоже явился сюда за новостями, но всё это время держался в стороне и не вступал ни в какие дебаты. Да и никто не горел особым желанием заводить беседу с палачом. Ведь для собравшегося здесь высшего общества он был не просто безродным имперским холуем, а тем самым пугалом, при помощи которого Императрица держала в узде этих надменных индюков. А капитан тем временем смерил старика уставшим взглядом, всем своим видом демонстрируя нежелание обсуждать что-либо вообще.

   Варравский несколько замялся, пытаясь подобрать подходящие контраргументы, чтобы заставить посадника надавить на варкастера. Ситуацию, сам о том не подозревая, спас наместник, крайне своевременно войдя в зал совещаний. Выглядел он, правда, неважнецки: понурый, с опущенными плечами и поникшей головой. Словно его только что ограбили в подворотне.

   -Наместник Ханс? – обратился к молодому кастеляну висконт Хавронский, недвусмысленно давая понять, что желает услышать самые свежие новости. Все разговоры сразу стихли, когда собравшиеся навострили уши в ожидании.

   -Герцогиня Анна мертва. – упавшим голосом произнёс ордец, понуро плетясь к столу.

   -Что? – удивлённый шёпот волной прокатился по залу. После обнадёживающих вестей о возвращении младшей из сестёр Аренделл эта новость была просто шокирующей, и прозвучала как гром среди ясного неба.

   -Что с ней случилось? – спросил Краснов, пока другие помогали наместнику сесть на поспешно освобождённый стул у края стола.

   -Её убила герцогиня Эльза. – ответил Ханс, не без труда садясь на предложенное место.

   -Нет... – дружно выдохнули собравшиеся, шокированные этим известием. Даже сам Варравский оказался поражён таким вероломством, удивлённо проронив: – Родная сестра...

   -Как она сделала это? – громко спросил каратель, распихав столпившихся вокруг наместника гостей, заглушая голоса соболезнований.

   -Каким-то ледяным проклятием. Я не знаю. Она просто замёрзла... – покачал головой наместник, уставившись в одну точку на столе, слово он всё ещё был там, в библиотеке. – Мы поклялись быть мужем и женой, и она умерла у меня на руках...

   После этих слов ордец резко замолчал, закрыв лицо руками.

   -Теперь нет никаких сомнений. – твёрдо заявил старый кайязь, воспользовавшись повисшим в зале молчанием, и чтобы прибавить веса своим словам ещё раз стукнул кулаком по ладони. – Эта ведьма – чудовище! И мы все здесь в опасности...

   -Молчать! – гаркнул посадник Лаэдри, саданув кулаком по столу, от чего в зале совета снова воцарилась тишина. – Краснов, что скажете по этому поводу?

   -Подобные проклятья существуют, но не в рамках магии холода. Однако герцогиня Эльза использует нестандартные методы и заклинания. Ей вполне по силам наложить такое проклятье, так что это могло быть её рук дело. – дал своё заключение варкастер, после чего снова обратился к Хансу, чтобы бесцветно произнести дежурные слова: – Мои соболезнования, наместник.

   -Мда... – протянул висконт Хавронский, явно о чём-то задумавшись. Но, так и не придя ни к какому решению, внезапно произнёс: – Я жду вашего слова, наместник.

   -С тяжёлым сердцем я обвиняю герцогиню Эльзу Аренделл в убийстве, и по праву наместника Аренделла, приговариваю её к смерти. – подняв голову произнёс Ханс, обводя взглядом всех собравшихся. – Я понимаю, что она не является моим вассалом, и у меня нет над ней власти, и всё же я прошу у вас разрешения казнить ведьму.

   -И вы, кастелян. – устало произнёс посадник Лаэдри, тяжело покачав головой. Цепкий взгляд старого кайязя уловил тень нерешительности, что легла на лицо представителя оккупационной администрации. Но после короткой заминки тот всё же спросил: – Есть ли в этом зале хоть один человек, кто не желает смерти герцогине Эльзе Аренделл?

   В зале повисло напряжённое молчание. Никто так и не решился сказать ни слова в защиту ведьмы. Даже каратель предпочёл промолчать, думая о чём-то своём. Да чего уж там, после всех этих заморозков многие были готовы собственноручно убить чародейку, лишь бы это помогло снять наложенное ею проклятье.

   -Как я и думал. – грустно покачал головой висконт Хавронский. – Но с другой стороны, герцогиня Эльза доказала своё вероломство, предав собственный род и разорвав узы родства, убив собственную сестру. Человек, что не чтит узы крови, не будет держать своё слово, что она уже доказала, нарушив клятвы верности Императрице и вассальной присяги моему сеньору, великому принцу Владу Цепешу.

   Варравский позволил себе лёгкую улыбку, когда понял, в какую сторону клонит посадник.

   -Она уже один раз предала Империю, и предаст вновь. Её преступления слишком тяжки, а доказательства слишком очевидны, чтобы можно было говорить о снисхождении. – представитель оккупационной администрации тяжело поднялся со своего стула, прежде чем огласить приговор: – Согласно законам Хадорской Империи, я утверждаю смертный приговор герцогине Эльзе Аренделл.

   По залу прокатилась волна осторожного ропота, в основном состоявшая из фраз "Наконец-то" и "Когда же её казнят", от которой улыбка старого кайязя, которую он ловко прятал в пышных усах, стала ещё шире.

   -Капитан Краснов, я поручаю вам привести смертный приговор в исполнение. – повелел посадник Лаэдри, прежде чем сесть обратно. – Способ я оставляю на ваше усмотрение.

   -Будет исполнено, господин посадник. – коротко ответил каратель, после чего быстро нахлобучил шапку, и, коротко козырнув, отправился выполнять полученный приказ.

   Что может быть хуже смерти? Только медленная, растянутая смерть, чью неспешную поступь ты прекрасно чувствуешь, и при этом не можешь отсрочить. Осознание происходящего и собственной беспомощности заполняли разум накатывающими волнами отчаяния. Анна пыталась всеми силами отвлечься от мыслей о смерти, стараясь занять голову изобретением всё новых казней для Ханса, каждая следующая из которых должна была стать ещё мучительнее и изощрённее. Но сосредоточится на чём-то одном не получалось, как и отстраниться от размышлений о собственной участи. Даже просто лежать на полу было трудно, потому что её тело колотила крупная дрожь, которая только усиливалась по мере того, как смерть медленно сжимала свои ледяные объятия.

   В царившей вокруг тишине время будто замерло, а секунды текли медленно, словно густой мёд. Погружённая во мрак комната казалась нереальной, как будто она уже не принадлежала этому миру. Даже обострённый до предела разум, освобождённый ледяным проклятием от груза эмоций, не мог понять, было ли это порождением пляски фантазии агонизирующего сознания, либо это уже начали отказывать чувства?

   Так что Анна просто не знала, сколько прошло времени перед тем, как кто-то дёрнул ручку двери. Понимая, что это чуть ли не единственный её шанс на спасение, она попыталась позвать на помощь криком, но её собственное тело уже практически не слушалось, а от дрожи зуб на зуб не попадал, так что все, что она смогла из себя выдавить, был приглушённый шёпот: – Спппаситте...

   Но с той стороны никто не ответил. Наверняка её просто не слышали. Только сильнее принялись дёргать дверную руку, да и ту вскоре оставили в покое. И когда юной герцогине казалось, что её последний шанс уже уходит прочь по коридору, в замке что-то лязгнуло.

   -О, подошёл. – весело заявил появившийся в открытых дверях Олаф, любуюясь на торчащий в замочной скважине ключ. После чего принялся изучать библиотеку, пока не наткнулся взглядом на практически замёрзшую девушку, увидав которую в ужасе воскликнул: – Ах! Анна!

   У неё не было сил даже ответить ему. А снеговик испуганно глядел сестру своей создательницы, что лежала перед ним на полу, дрожа от холода. Растерявшись, он начал тревожно озираться вокруг, ища помощи, но в коридоре не было никого. Да и в самой библиотеке не было источников тепла, возле которых можно согреться.

   -О, нет...– проронило это порождение магии, когда увидело погасший камин.

   Видимо помня о том, как Кристофф разводил костры, чтобы не дать её замёрзнуть по дороге сюда, Олаф тоже попытался разжечь огонь. Быстро подбежав к очагу и пощупав сырые головешки, которые так услужливо залил водой Ханс, он быстро смекнул, что нужны сухие дрова, на поиски которых раньше отправлял его проводник. А потому он кинулся к поленнице, и, схватив в охапку все лежавшие там дрова, метнул их в камин. При этом снеговик умудрился закинуть туда в общей охапке и свою правую руку-веточку, но быстро спохватившись, вытащил свою конечность и воткнул обратно. После чего принялся искать, чем бы всё это поджечь, бормоча себе под нос что-то невнятное.

   -Олаф, нет! – собравшись с силами крикнула Анна, когда он схватился за пустой стакан для спичек. – Отойди оттуда.

   Но это несуразное порождение магии её сестры либо не слышало её, либо просто игнорировало. Потому что, найдя на дне стакана сломанную спичку, он подошёл к камину, явно размышляя, что с этим делать. Пока не попытался получить огонь трением, чиркнув фосфорной головкой о край очага.

   -Ну и ну. Так вот он какой – огонь... – протянул Олаф, как заворожённый наблюдая за крохотным лепестком огня, что возник на вершине обломка спички, которым наверняка нельзя было разжечь камин, не обжёгши пальцы. – Он мне нравится. Ой, он кусается.

   В это время огонь как раз подобрался к его руке-веточке, которая тоже занялась. Недолго думая, снеговик швырнул горящий обломок спички в очаг, после чего начал тыкать в дрова своей горящей рукой, позволяя хворосту и щепе заняться от неё. Было видно, что огонь причиняет ему самую настоящую боль, но Олаф мужественно терпел, и только убедившись, что камин уже разгорается, потушил ладонь о собственный живот.

   -Вот так. – сказал он, кидаясь к юной герцогине и помогая ей подползти поближе. И хоть его скромных сил не хватало, чтобы поднять её с пола, без этой помощи она бы вообще не сдвинулась с места. – Сюда.

   -Как ты нашёл меня? – удивлённо спросила Анна, которой всё происходящее до сих пор казалось галлюцинацией. Ведь не мог же этот тупой снеговик в одиночку облапошить весь хадорский гарнизон и найти её в замке, где никогда до этого не бывал, при этом не подняв всех на уши. – И как ты достал ключ?

   -Я спешил как мог, но после спуска с холма мне никак не получалось а вами угнаться. И я подсел на сани, что шли в замок. А чтобы никого не пугать, я прикрылся тканью. Эти милые люди подвези меня прямо до внутреннего двора, где я незаметно покинул их, и пришёл сюда. А ключ я нашёл по дороге...

   -И тебя не остановили часовые на лестнице? – юная герцогиня не верила своим ушам.

   -А к ним кто-то пришёл, и они как раз разговаривали, когда я проходил мимо. Я подумал, что было бы невежливо отвлекать их от беседы, а потому прошёл мимо молча. – самодовольно объявил снеговик, помогая ей сесть вплотную к камину, который уже достаточно сильно разгорелся. И только убедившись, что ей больше не становится хуже, он спросил: – Ну? А где Ханс? И где поцелуй истинной любви?

   -Я ошиблась. Это не истинная любовь. – ответила начавшая согреваться Анна, признавая собственную ошибку. – И вообще не любовь.

   -Но мы так мчались сюда... – в голосе Олафа было столько разочарования, будто это его только что предали.

   -Я прошу тебя, уходи. – уже более твёрдым голосом попросила его Анна, чувствуя, как ледяные объятия смерти медленно отступают. С теплом камина к ней начали возвращаться силы и чувства, в том числе и сострадание. – Ты же растаешь.

   -Я не уйду, пока мы не найдём спасательный знак любви. – вздёрнул нос-морковку снеговик, обходя юную герцогиню вокруг и усаживаясь у неё за спиной, скрываясь таким образом от жара разгорающегося очага. – Есть какие-нибудь мысли?

   -Я не знаю, что такое любовь... – честно призналась Анна, вспоминая прожитые взаперти годы, потраченные на учёбу и ожидание невесть чего. Она слишком плохо разбиралась в людях, и купилась на фальшивку в яркой обёртке, поверив проходимцу и мошеннику только потому, что когда-то читала о чём-то подобных в книгах.

   -Не страшно, я знаю. – гордо заявил Олаф, принявшись вещать до того, как собеседница успела бы придумать хоть какую-нибудь колкость, чтобы умерить его самомнение. – Любовь – это когда чьи-то интересы ставишь выше своих. Это как Кристофф привёз тебя к Хансу, потеряв навсегда.

   -Кристофф? Любит меня? – вслух спросила Анна, сама не веря, что ей в голову могла прийти такая дикая мысль. Но логическая часть её разума упрямо утверждала, что поведение ледороба в полной мере отвечало предложенному критерию истинной любви, в отличие от действий её уже бывшего жениха.

   -Ого! – воскликнул снеговик вскакивая с места и обходя наивную сестру своей создательницы, чтобы заглянуть ей в глаза, словно не веря в её искренность. – Похоже, ты и вправду ничего не знаешь о любви.

   -Олаф, ты таешь! – испуганно воскликнула Анна, глядя на ставший влажным и пористым снег, с которого уже начала струиться вода, растекаясь по полу.

   -Ради некоторых и не жалко растаять. – неожиданно ответил Олаф, расплывшись в такой доброй и душевной улыбке, что юная герцогиня просто не могла ему не ответить. Ведь в этот момент столь несуразное, наивное, а порой откровенно глупое создание казалось таким чутким и понимающим, что можно было даже подумать, что он действительно живой и ему знакомы те чувства, о которых он говорит. Они вдвоём могли бы так сидеть ещё долго, если бы ставший мягким от жара снег не начал оплывать, деформируя лицо снеговика, которое он был вынужден срочно поддержать руками-веточками, чтобы не остаться без головы, при этом взволнованно заявив: – Но сейчас я ещё не готов.

   Анна улыбнулась ещё шире, и только понимание трагичности ситуации не давало ей рассмеяться. Но в этот момент одно из окон библиотеки распахнулось от ветра, ворвавшегося в помещения ворохом снега, полоснув девушку по спине ледяным дыханием царившего на улице мороза. Юная герцогиня ещё не до конца отогревшаяся, моментально простыла вновь, и содрогаясь от нахлынувшего озноба потянулась к очагу.

   -Ааа! – в ужасе воскликнул снеговик, на которого эта волна холода подействовала оживляюще, будто наполняя его жизненной силой, возвращая созданную магией плоть в её первоначальное состояние, стирая все следы таяния. – Не бойся, я закрою.

   Резко сорвавшись с места, Олаф бросился к окну не разбирая дороги. Силясь как можно скорее добраться до цели, он не стал обходить стоявшие на его пути препятствия, а начал перескакивать прямо через них. Что было не столь простой задачей при таких коротких ножках. Отчего его отчаянный рывок, обернувшийся для библиотеки настоящим погромом, выглядел довольно комично. В два приёма перескочив диван, раскидав все фигуры с шахматного столика и опрокинув стул, снеговик всё же добрался до окна, и, взгромоздившись на стоявший рядом пуф, принялся закрывать раскачиваемые ветром створки.

   -Мы обязательно что-нибудь... – осёкшись на полуслове, он перестал успокаивать собеседницу, уставившись куда-то в окно. – Ну-ка постойте. Что это там?

   Не долго думая, Олаф отломал свисавшую с карниза сосульку, и откусив кончик, представил её к глазу вместо подзорной трубы, сосредоточенно вглядываясь куда-то вдаль.

   -Ах, это Кристофф и Свен! – радостно завопил снеговик. – Летят прямо сюда!

   -Сюда? – Анна просто не верила своим ушам. Неужели у неё снова появился шанс спастись?

   -Ух ты! Мчатся со всех ног! – продолжал извергать радость Олаф, пока внезапно не осёкся, задумчиво обернувшись к собеседнице, прежде чем озвучить внезапный вывод: – Я был не прав. Кристофф не настолько тебя любит, чтобы оставить.

   -Помоги мне встать, Олаф. – приказала юная герцогиня, пытаясь подняться на ноги. – Быстрее.

   -Ты что? Не вставай! – запротестовал снеговик, рванувшись к ней через комнату, чтобы усадить обратно к камину. – Сиди у огня и грейся...

   -Мне нужно к Кристоффу. – с нажимом произнесла Анна.

   -Зачем? – непонимающе спросил Олаф. Но встретив укоризненный взгляд собеседницы, быстро сообразил, к чему она клонит, от радости начав подпрыгивать и размахивать руками. – А! Я знаю зачем! Вот он, знак истинной любви, мчится по полю наш храбрый, немытый король оленей! Вперёд!

   -Только тише, прошу тебя. – напомнила этому несуразному созданию юная герцогиня, вставая на ноги. Уже достаточно согревшись, чтобы передвигаться самостоятельно, без посторонней помощи она всё равно ковыляла слишком медленно. А сейчас каждая минута была на счету. Именно поэтому она не хотела никому попадаться на глаза, чтобы не тратить драгоценное время на пустые расспросы и попытки вернуть её к огню, которые непременно предпримут её слуги. Да и ещё неизвестно, что успел наплести про неё бывший жених? Как бы хадорские солдаты не начали в неё стрелять, приняв за ожившего мертвеца. А то с таким цветом кожи ошибиться несложно.

   Валшар никогда не думал, что человеческая еда может быть такой вкусной. Особенно если речь шла о супе для беженцев из общего котла. Однако после всех тех испытаний, что выпали на его долю за последние два дня, миска горячей похлёбки с краюхой хлеба, а так же тёплый угол на кухне, куда его определил наниматель, казались необычайной роскошью. И уже вторая порция шла за милую душу. А чистая кровать где-нибудь в отдельной, хорошо протопленной комнате, вообще была пределом мечтаний.

   Единственным, что не давало искателю полностью насладиться отдыхом, было соседство с ведьмой, находившейся в том же замке, что и он сам. Никто из людей не разделял его беспокойства, пребывая в счастливом неведении, но он знал, какое чудовище приволок с гор на цепи каратель, и на что способна эта хрупкая девушка, чья внешность была столь обманчива. Наместник мог сколько угодно верить в силу сдерживающих перчаток, но арканист понимал, что с тем же успехом можно связать тяжёлый варджек шёлковой нитью.

   Но минуты собирались в часы, а ничего не происходило. Во дворе не вставали оживлённые магией снежные монстры, чтобы наброситься на солдат, и стены вокруг не начинали рушиться под напором ледяных торосов. А ведь проклятая девка сотворила даже более мощные чары, не имея ни малейшего понятия о силе того древнего артефакта, что всё это время был в её руках. Но теперь, когда кулон Ниссора был уничтожен, а его сила оказалась в распоряжении ведьмы, она стала на порядки опаснее. Каратель держал её без сознания всю дорогу до замка, поэтому они добрались почти без приключений. Но если она пробудится...

   -Скирра милосердная. – тихонечко прошептал эльф, вздрагивая от ужаса при одной только мысли о том, что может произойти.

   Положив ложку на стол, он машинально потянулся к своему жезлу, что лежал рядом. Только прикосновение к этому тонкому инструменту позволило ему немного успокоиться. Мощный усилитель, резонатор, накопитель и преобразователь магической энергии значительно повышал его возможности, позволяя колдовать больше и быстрее. А дополнительный запас энергии встроенного араканодинамиеского аккумулятора давал возможность пусть и ненадолго, но превысить отведённые природой лимиты, делая его заклятья ещё сильнее, а сферу антимагии ещё больше и надёжнее. Этот жезл уже один раз спас жизнь своему хозяину, и юный искатель надеялся, что сможет повторить удачный трюк ещё раз.

   Но эта простая мысль извлекла из глубин разума воспоминание о тех страшных моментах, что пришлось пережить Валшару в ледяном дворце. Как был уничтожен кулон Ниссора, а человеческая девка подхватила его осколки. И как за этим последовал выброс магической энергии, обративший всех остальных в ледяные статуи. А затем перед его мысленным взором снова предстали Гастор, Ланисса и остальные воины, что навеки остались стоять в том зале полупрозрачными скульптурами непередаваемой красоты. Он словно наяву видел каждую заклёпку доспехов, каждый стежок на одежде, каждую прядь волос своих сородичей, навсегда застывших в тот самый миг, когда чудовищная сила магии холода обратила их в голубоватый лёд.

   И только теперь, когда он находился в тепле и безопасности, на искателя обрушилось чувство вины, всё это время удерживаемое в глубинах подсознания стальной хваткой инстинкта самосохранения. Да и затмевающий разум страх не способствовал здравомыслию. А сейчас он смог полностью осознать все свои ошибки. Если бы не его трусость, он мог бы сам вступить в бой с ведьмой и прикончить её, метнув арканный болт, от которого та не смогла бы защититься так же просто, как от стрел. Да если бы он имел смелость хотя бы подойти к этой чародейке поближе, то созданная им сфера антимагии могла бы спасти ещё кого-нибудь из отряда. А стой он непосредственно рядом с Ланиссой и Гастором, то у него был бы шанс не дать этой девке колдовать совсем, и тогда бы лучники просто застрелили её.