Текст книги "Холодное Сердце Железных Королевств (СИ)"

Автор книги: Аноним Кросскун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 55 страниц)

   -Оставь эту штуку себе. Похвастаешься перед начальством. – с презрительной улыбкой бросила колдунья, небрежно махнув рукой. Отстранив капитана посохом, она подошла к саням, бросив мимолётный взгляд на эльфа, что валялся без чувств чуть ли не с самого начала заварухи. И аккуратно убрав выбившуюся прядь серебристых волос с лица Эльзы, погладила остававшуюся в беспамятстве пленницу по голове своей когтистой рукой, тихонечко обронив: – У тебя же есть трофеи и поценнее.

   -При всём уважении, вы заберёте её только через мой труп. – чуть ли не прорычал каратель, буравя взглядом спину колдуньи. Уже успевший спешится, Ханс было направился к саням, но замер в двух шагах от цели, увидев как напрягся хадорец, перехвативший саблю поудобнее. Создавалось впечатление, что ради выполнения задания Краснов был готов наброситься на кого угодно. И даже то обстоятельство, что стоявшее перед ним существо невиданной силы было фактически бессмертным, его нисколечко не смущало.

   Но что было хуже всего, наместник поймал себя на мысли, что больше не слышит ни выстрелов, ни голосов солдат, ни конского ржания. Все звуки исчезли, словно попрятались куда подальше, боясь помешать их беседе. Кинув быстрый взгляд по сторонам, он с ужасом осознал, что не видит ни леса, ни поля боя, ничего. Только пелену явившегося неизвестно откуда белого тумана, что теперь стеной окружал тот маленький пятачок, где они находились, отсекая его от всего остального мира.

   -Будь осторожен в своих словах и желаниях, а то они могут стать реальностью. – ответила каким-то замогильным голосом Старая Ведьма Хардова, отстраняясь от саней и пристально глядя в лицо хадорца, чья дерзость уже давно перешла в безрассудство. Эта игра в гляделки продолжалась всего несколько секунд, а молодой кастелян так и не успел решить, стоит ли ему удрать сейчас, вскочив на коня и пустив того галопом, ломиться сквозь лес куда глаза глядят, или всё же дождаться развязки. Ведь прошлая встреча с этим созданием закончилась вполне мирно. Да и найдёт ли он тот самый лес, или будет обречён вечно скитаться в этом колдовском тумане? Но старуха внезапно фыркнула, продолжив уже привычным скрипящим голосом: – Да и ни к чему это. Мне не она нужна.

   -А если не она, тогда кто? Или что? – удивлённо спросил каратель, опуская саблю. Всё же обезболивающее сказывалось на его мышлении, ведь раньше он не был таким тугодумом, а сейчас даже простая смена темы вызывала у него растерянность.

   -Ты вообще слушал, что я тебе говорила в прошлый раз? Я дала тебе силу в долг, и теперь пришла получить плату. – напомнила ведьма, и указав стальным когтем на голову варлока, что так и болталась на боку капитана. – Это.

   Теперь даже Ханс был в замешательстве. Неужели это создание, прошедшее сквозь бессчётные века, явилось сначала в их лагерь, выдав капитану силу в обмен на жизнь своего врага, а теперь сюда, перебив кучу тарнов и спася их жизни, только ради одной отрубленной головы? И всё это ради того, чтобы пополнить коллекцию черепов? Так в этих лесах и горах осталось столько трупов, что можно набрать пару сотен вообще без каких либо усилий. Или тут замешано что-то большее? Молодой кастелян слышал много страшных историй о тёмной магии и запретном искусстве оживления мёртвых – некромантии. Но он не мог понять, какой прок может быть от мёртвой головы, и уж тем более не мог даже представить, что с ней сделает такая могучая колдунья.

   -Да ради бога. – не задумываясь ни на секунду ответил Краснов, воткнув саблю в снег и доставая нож из ножен на поясе. Складывалось такое чувство, что варкастер был и сам рад избавится от этой ноши. Быстрым движением срезав узел, он поднял свой варварский трофей за волосы, и передал прямо в когтистые руки чародейки. А пока та внимательно изучала доставшуюся ей голову, почистил лезвие и отряхнулся от остатков волос, словно боялся, что они могут его испачкать.

   -Чудесно, просто чудесно... – бормотала ведьма, вырезая когтем на лбу погибшего варлока непонятный знак. Смотреть на то, как она колдует, было противно, но в то же время чертовски любопытно. А старуха уже вовсю шептала наговоры, держа на вытянутой руке отрубленную голову, вокруг которой начали закручиваться чёрные руны заклинаний. И к изумлению людей наблюдавших за этим чудовищным ритуалом, застывшие веки дёрнулись, открыв застекленевшие глаза, в которые возвращалась жизнь.

   -Ты... – прошептала голова друида, выпученными глазами уставившись на чародейку.

   -Вижу, ты узнал меня. – с улыбкой произнесла колдунья, явно наслаждавшаяся беспомощностью своей жертвы, которой только и оставалось что вращать глазами и строить гримасы в отчаянной попытки вырваться из её когтей. Варлок даже попытался колдовать, начав бормотать заклинания, но он так и не смог призвать себе на помощь магию.

   -Я ничего не скажу тебе, ведьма! – буквально выплюнула голова друида, заходясь в бессильной злобе.

   -Твой бог отвернулся от тебя, Доргмад Чистильщик, чёрный друид Круга Орборса. – торжествующе произнесла Старая Ведьма Хардова. – И ты расскажешь мне всё, что знаешь. Даже то, что ты успел позабыть давным-давно.

   -Тебе не сломить мою волю!

   -А я и не буду её ломать. Я просто подчиню её. – совершенно спокойно произнесла старуха, глядя на то, как на лице варлока всё отчётливее проступало отчаяние. – И ты будешь служить мне ещё долгие годы. Твоя сила укрепит мои заклинания, а твои знания раскроют планы твоих собратьев.

   -Нет! Не бывать тому! – в отчаянии выкрикнула голова варлока. Хансу даже показалось, что слёзы проступили на его глазах.

   -Ты знал, на что шёл, когда повёл своё войско на Седую Гору. – с ехидной усмешкой произнесла ведьма, воткнув свой посох в снег, и начав вырезать когтем на коже друида новые знаки, негромко приговаривая: – Так что прими свою судьбу, как подобает настоящему мужчине.

   Нечеловеческий крик друида заглушил слова заклятий, что бормотала себе под нос чародейка, но не лишил их силы. Не способные выдавить из себя ни звука, наместник и капитан наблюдали, как вспыхнули вырезанные колдуньей знаки, а с головы варлока начала облезать плоть, что таяла подобно воску, растворяясь в зеленоватом пламени. Отчаянный вопль погибающей души захлебнулся, когда в руке старухи остался только голый череп. И то самое потустороннее пламя погасло, оставив после себя только два зеленоватых огонька, подобных уголькам, тлевшим в опустевших глазницах. Ещё несколько заклятий и пара взмахов когтистой рукой, и ржавая цепь на посохе, которой раньше был прикован другой череп, ожила. Подобно змее устремившись к новому трофею, она впилась своими зубьями в голую кость, намертво приковав его к этой зачарованной палке, украшенной резьбой в виде кричащих лиц, что перетекали из одного в другое.

   -Как я и думала... – протянула Старая Ведьма Хардова, внимательно глядя в пылающие глаза нового черепа. – Это было единственное войско, что успели собрать друиды. Слишком внезапной оказалась эта зима даже для них.

   -А сколько ещё дикарей осталось в лесу? – неожиданно спросил каратель, который, казалось, был не способен мыслить ни о чём, кроме продолжения охоты.

   -Это не важно. Всё равно они больше не посмеют ни на кого напасть. Тарны храбры только когда перевес на их стороне, или когда их гонит в бой кто-то, кого они боятся больше своего врага. – спокойно объясняла чародейка, деловито поправляя свои растрёпанные одежды. Хотя назвать эти рваные обноски одеждой позволяло только их количество, а так же некоторое количество украшений из костей и перьев. – Но теперь, без помощи друидов, они снова превратились в стаю напуганных дикарей. Сейчас они способны думать только о том, как поскорее убраться отсюда, забиться обратно в свои норы, да зализывать раны.

   -Спасибо за то, что помогли нам справиться с ними. – поняв, что хадорец не в состоянии вспомнить об элементарных правилах вежливости, всё же вступил в беседу Ханс, отвесив своей собеседнице глубокий поклон. В конце концов, нужно быть благодарным за спасение, кто бы ни вытащил тебя из неприятностей.

   -Да пустяки, не стоит благодарности. – отмахнулась своей когтистой рукой ведьма. – Вы сделали для меня гораздо больше. Одной мне было не совладать со всем этим. Столько дел навалилось разом, что мне, старой, и не управиться.

   -Мы рады, что смогли вам помочь. – продолжил молодой кастелян, перейдя к главному: – С вашего позволения, мы бы хотели продолжить наш путь.

   -Мы должны доставить пленницу в Аренделл как можно скорее. – резко оживился капитан, услышав знакомые слова. Всё же дисциплина была вбита в него как следует, и даже под воздействием всей этой алхимической дряни и откровенного безумия последних дней, он всё ещё помнил о полученных приказах.

   -Об этом не беспокойтесь. Я уверена, что вы быстро доберётесь до замка. Но будет нехорошо отпускать таких приятных и учтивых молодых людей без подарка. – с улыбкой сказала старуха, подходя к карателю. – Ты сумел изменить свою судьбу. Само по себе это уже великая награда. Но позволь дать тебе ещё один совет: не отказывайся от человечности. Ты же не варджек. Не машине уготована твоя новая судьба, а человеку. И только человек сможет ей следовать. Ну и про то, что я тебе раньше говорила, тоже не стоит забывать.

   -Спасибо за совет. – не без труда проговорил каратель, пытаясь уловить смысл услышанного. Если бы его лицо не было замотано бинтами, на нём бы наверняка отобразился напряжённый мыслительный процесс, в который он погрузился в попытке понять очередное туманное предсказание. И увязать его с предыдущим, не менее мутным пророчеством.

   -За то, что ты исполнил обещание и принёс мне голову моего врага, я оставлю данную тебе силу. А за то, что ты сумел захватить ведьму живой, я удостою тебя новой наградой. – торжественно произнесла Старая Ведьма Хардова, подняв вверх правую руку, окружённую чёрными рунами, отчего её когти засверкали, а между ними повисли дуги колдовских молний болезненно-зелёного цвета. Краснов, погружённый в раздумья, даже не успел дёрнуться, когда старуха резко выкинула руку вперёд, направив эти молнии ему в грудь. Поражённый этим разрядом, варкастер выгнулся колесом, после чего повалился навзничь.

   -И ты, тринадцатый сын тринадцатого сына, тоже достоин награды. – произнесла старуха, поворачиваясь к ордцу.

   -Не знаю, достоин ли я... – начал было отнекиваться Ханс, которого совсем не вдохновляло неподвижное тело карателя.

   -За то, что ты не дал убить Эльзу Аренделл, я дарую тебе знания. – торжественно провозгласила Старая Ведьма Хардова, поднимая свою когтистую руку, вокруг которой снова начали закручиваться руны. Вид нацеленного тебе в лицо стального клинка размером с приличный кортик совсем не внушал доверия. Попытка отвертеться от предстоящей экзекуции не увенчалась успехом. Сделав шаг назад, молодой кастелян упёрся спиной в холодную сталь механической ноги проклятого конструкта, который отрезал путь к отступлению. Да и как может смертный противостоять такому могучему существу?

   -Отныне ты сможешь полностью использовать свои силы. Распорядись ими мудро, Ханс из Южной Хезы. – медленно говорила колдунья, пока её коготь медленно приближался к его голове, уткнувшись остриём прямо в лоб. И рунические круги, что вращались вокруг руки ведьмы, начали изменяться. Знаки меняли форму и цвет, закручиваясь в невероятном калейдоскопе, покуда лезвие, подобно раскалённому пруту, погружалось в голову, буквально выжигая в его памяти новые знания. И теперь эти символы складывались в магические формулы заклятий. Стихия огня раскрывала свои тайны. Огненные шары, стрелы, стены и даже клинки – вся эта информация обрушилась на его разум столь стремительно, что её невозможно было осознать.

   Казалось, что время остановилось, а пытка тянулась целую вечность. И самым мучительным был отнюдь не воткнутый в лоб стальной коготь, а весь тот невероятный объём знаний, что были насильно втиснуты в голову столь стремительно. Когда же всё закончилось, и старуха убрала свою руку, наместник не мог больше стоять на ногах. Все его чувства были оглушены, а мир вокруг плыл за гранью сознания, которое лихорадочно пыталось хоть как-то систематизировать и распределить новые воспоминания. Гул в ушах заглушал все звуки, и только скрипучий смех ведьмы пробивался через эту пелену, чтобы вскоре затихнуть.

   -Наместник! – крикнул кто-то, схватив Ханса за плечо, при этом продолжая лихорадочно причитать: – Вы не ранены, милорд? С вами всё в порядке?

   -Ничего страшного. – с трудом выдавил из себя молодой кастелян, не без помощи стражника поднимаясь на ноги. – Где вас так долго черти носили?

   -Мы спешили, как могли, но в этом чёртовом тумане хоть глаз выколи, дальше вытянутой руки ничего не видать. – начал поспешно оправдываться оплошавший страж. – А как только он расступился, так мы уже рядом были. А тут...

   -Что с тарнами? У нас раненых много? – оборвал этот безудержный поток Ханс, у которого и без того голова была готова вот-вот взорваться. Схватившись за виски, он изо всех сил старался не сойти с ума, сосредоточившись на чём-то более материальном и привычном. И вспоминая о том, ради чего они вообще попёрлись в эти горы, задал главный вопрос: – Что с пленницей?

   -Всех перебили, милорд. До одного. А потерь почитай и нет. Так, двое раненых. С ними уже работает санитар. – радостно заявил боец, но потом резко осёкся. Казалось, что он колебался, стараясь подбирать следующие слова так, чтобы они не звучали как оскорбление. Наконец, собравшись с духом, он наклонился поближе и почти прошептал: – На месте. Вроде бы даже дышит.

   -Что значит "вроде бы"? – удивился такой неопределённости наместник. – Ты проверял?

   -Нет, милорд. Мы опасаемся, что она очнётся. Ведь если она нападёт...

   -Для этого есть капитан, который уже один раз пленил ведьму. – устало произнёс молодой кастелян, с укором посмотрев на стражника. – Где он, кстати?

   -Да тут рядом. – боец махнул рукой в сторону саней. – Лежит и смотрит в небо.

   Повернувшись в указанном направлении, Ханс увидел капитана, что до сих пор валялся там, где упал. Пар, вырывавшийся из открытого рта с каждым выдохом, красноречиво свидетельствовал о том, что хадорец всё ещё жив. И хотя рядом уже суетилось двое солдат, он не обращал на них никакого внимания. Наконец, один из них достал платок, вылил на него часть содержимого из своей фляги, после чего сунул под нос капитану. Хотя получилось скорее в рот, потому что найти нос под бинтами было невозможно.

   -Да чего ты мне суёшь всякую дрянь?! – возмутился каратель, резко отпихнув своего бойца и вскочив на ноги. Заглохшая было турбина силовой установки его доспехов натужно завизжала от такого резкого старта, а из дымовой трубы вылетел снег вместе с сажей. – Дал бы сразу водки, а не дразнился одним запахом.

   -Так вы ведь сами не велели, товарищ капитан. – обиженно ответил солдат, протягивая флягу вперёд.

   -Уже не надо. – устало отмахнулся от предложенного горячительного варкастер, уже потерявший всякий интерес к своему подчинённому. Вместо этого, он прошёл вперёд шагов пять, упёршись взглядом в ближайшую ель на кромке леса, после чего вскинул руку, вокруг которой закружились сияющие голубые руны. И как только заклятье было готово, он обрушил свой удар на несчастное дерево, которое разлетелось в щепки, словно в него попал фугасный снаряд крупнокалиберного орудия.

   -Ого! – удивлённо воскликнул Краснов, глядя на свою руку так, словно видит её впервые в жизни. Все присутствующие напряжённо ожидали, что ещё он отчебучит. Ведь перспектива иметь дело с двумя сумасшедшими колдунами не могла воодушевить уставших и измученных людей ну никак. Но к всеобщему облегчению, вместо очередной выходки последовал вполне логичный и ожидаемый приказ: – Доложить обстановку.

   -Все дикари уничтожены, товарищ капитан. – отчеканил солдат, который вытянулся по стойке смирно, чтобы не накликать гнев командира, который только что просто так разнёс вековое дерево на мелкие кусочки. – Периметр зачищен, караул выставлен, раненым оказана первая помощь.

   -Отлично. – заявил варкастер, на ходу поднимая за силовой кабель пистолет, всё это время волочившийся за ним следом, и принимаясь отчищать его от снега. Подойдя к саням, он взглянул на варджека, что важно шествовал ему навстречу по поляне, неся в кулаке тело дикарки. Судя по тому, как неестественно легко болтались её руки и голова, в ней не осталось ни одной целой кости. Внезапно, автоматон резко остановился, и широко размахнувшись, швырнул труп в дерево, стоявшее на краю леса. Преодолев добрых двадцать метров, тело с отвратительным чавкающим звуком упало на сухой сук, да так и осталось висеть на нём, словно муха, приколотая булавкой энтомолога. Над поляной повисла гробовая тишина, которую прервал приказ карателя: – Подготовить раненых к транспортировке. Выдвигаемся через десять минут.

   -А что с троллкинами делать, товарищ капитан? – осторожно спросил боец, с опаской глядя на того, чья машина делала такие страшные вещи.

   -Оставьте их. – холодно ответил подчинённому командир, забираясь на сани с углём. – Мы не похоронная команда. У нас нет времени убирать трупы.

   -Но я имел в виду тех, кто ещё жив...

   -А среди них всё ещё есть выжившие? – перебил солдата Ханс, не веря собственным ушам. Ведь за всё то время, пока шёл бой, а затем они беседовали со Старой Ведьмой Хардова, даже тролли должны были истечь кровью.

   -Я хочу сам увидеть их. – твёрдо заявил Краснов, спрыгивая с саней и направляясь к полю боя, усеянному телами павших. Наместник тоже последовал за ним, чтобы лично убедиться в том, что такое вообще возможно. И к своему немалому удивлению они действительно обнаружили среди остывших трупов дикарей чудом выживших синекожих. Их было меньше десятка. Израненные, с отрубленными конечностями и внутренностями, вывалившимися из распоротых животов, они почти не отличались от мертвецов. И только приглушённые стоны да тяжёлое прерывистое дыхание говорили о том, что в их сокрушённых телах ещё теплится жизнь.

   -Кому вы служите? – громко спросил хадорец.

   Но ответом ему стали только еле слышимые стоны. Но один троллкин сумел поднять руку, привлекая к себе внимание. Когда каратель и наместник подошли поближе, то смогли разглядеть среди кучи мёртвых тарнов крупного воина в изрубленных доспехах. Его утыканный стрелами щит был расколот, а сломанная рука, сжимавшая здоровеный двуручный меч, лежала безвольной плетью. Не без труда Ханс узнал в этом израненном существе того самого вождя, что приветствовал их отряд ещё тогда ночью, во время первой стычки с дикарями. И сейчас он смотрел на двух людей одним оставшимся глазом из-под разбитого шлема, силясь сказать хоть что-то, но торчавший из горла костяной кинжал не давал ему издать ни звука.

   -Кому вы служите? – повторил свой вопрос варкастер, опускаясь на одно колено и, видя замешательство своего собеседника, резким движением выдернул нож из его горла. Троллкин зашёлся в долгом кашле, харкая кровью, но всё же нашёл в себе силы ответить на хадорском: – Мы ... верны Империи... и Императрице.

   -Санитар! – крикнул поднявшийся на ноги капитан, а как только медик прибыл, принялся раздавать ему приказы: – Возьми столько людей, сколько нужно, и окажите помощь раненым троллкинам. У вас будет полчаса.

   -Но вы приказали выдвигаться через десять минут. – поспешил напомнить командиру отряда молодой кастелян. Ведь кто знает, может быть, проблемы с памятью были очередным побочным эффектом от обезболивающего.

   -Отставить выдвигаться через десять минут! Привал на полчаса! – гаркнул капитан во всю свою лужёную глотку, направляясь обратно к саням и на ходу раздавая приказы: – Разместить раненых на санях! Лошадей накормить! Кузьмич, дозаправьте джека.

   Такой поворот событий все восприняли с облегчением. Ну, кроме санитара и его помощников, на которых свалилась куча сложной и тяжёлой работы. Для лошадей отдых был необходим, как и для всадников. Однако молодой кастелян сомневался, что именно это стало той самой причиной, что побудила карателя принять такое решение. И уж тем более он не верил в то, что в этом палаче внезапно проснулся альтруизм, особенно по отношению к синекожим.

   -Неужели вы задержите наше продвижение на полчаса только ради того, чтобы эти дикари сдохли не сейчас? – спросил Ханс у капитана, улучив момент, пока тот стоял у саней, приводя в порядок свой пистолет. – Ведь мы должны доставить пленницу в Аренделл как можно скорее.

   -У варджека топлива осталось на пятнадцать минут хода. Мы бы всё равно были вынуждены сделать привал. – не оборачиваясь ответил Краснов, проверяя спусковой механизм. – Конечно, лучше бы было устроить его не посреди заваленного трупами поля боя, но оказывая медицинскую помощь этим троллкинам, мы не только платим им за их участие в битве с тарнами. Синекожие очень щепетильны в любых вопросах, касающихся чести. Для них нет страшнее оскорбления, чем обвинение в предательстве. Если они будут обязаны Империи жизнями, то это снизит вероятность последующих бунтов в разы.

   -Вы хорошо разбираетесь в повадках троллкинов. – с усмешкой произнёс наместник, про себя отмечая, что капитан постепенно становится таким же расчётливым и логичным охотником, как и прежде.

   -Приходилось сталкиваться с ними раньше. Говорят, у представителей диких племён эти качества выражены ещё сильнее. – со всей серьёзностью сообщил капитан, вставляя новый патрон в патронник и закрывая затвор. После этого он уселся прямо на снег, прислонившись плечом к борту саней, и уложив оружие на колени, сказал: – Наместник, вы остаётесь за старшего. Разбудите меня через двадцать минут.

   Такое пожелание от человека, что не спал со вчерашнего утра, понять было не сложно. В конце концов, усталость тоже могла затуманивать разум. Да и целых двадцать минут без постоянного присутствия надсмотрщика, который может собственноручно вынести и на месте привести в исполнение смертный приговор, казались настоящим глотком свежего воздуха. Но прежде чем погрузиться в забытьё сновидений, каратель всё же ткнул стволом пистолета в спину сидевшего рядом эльфа, который вот уже почти минуту как пришёл в себя и отчаянно пытался вырваться из пут, без конца тараторя на своём шипящем языке, устало спросив: – Да заткнёшься ты уже?

   Но когда этот юнец обернулся, Ханс невольно вздрогнул от того отчаянья, граничащего с безумием, что исказило черты лица арканиста гримасой жуткого страдания обречённого. Несколько мучительно долгих секунд он смотрел на двух людей, силясь подобрать подходящие слова из нужного языка, пока не выдавил из себя всего два слова на хадорском: – Она просыпается...

   Варкастер первый пришёл в себя, резко вскочив на ноги, запрыгнув на сани и бросившись к связанной чародейке. Молодой кастелян отставал от него всего на шаг, но искренне надеялся, что хадорец не будет стрелять в ведьму только потому, что она очнулась раньше намеченного срока. К счастью, капитан всё же отдавал себе отчёт в том, что связанная по рукам и ногам девушка не сможет противостоять ему, сколь бы не была велика её магическая сила, а потому он поспешно сунул пистолет в кобуру и вновь достал из подсумка свою дубинку, прежде чем склониться над пленницей.

   -А может не надо её бить... – попытался было отговорить карателя от очередного избиения беспомощной девушки наместник её владений, остановившись у её изголовья. Но в этот момент Эльза сделала глубокий вдох и повернула к нему голову, отворачиваясь от бившего в глаза яркого солнечного света. А последовавший за этим невинным жестом выдох был холоднее, чем удар зимнего шторма, оставив на плаще молодого кастеляна быстро разрастающиеся узоры изо льда и инея.

   -Назад! – крикнул Краснов, отталкивая Ханса прочь. Электрические разряды с треском окутали вершину активированной дубинки, которой варкастер резко ткнул в живот герцогине Аренделла. От скрутившей её тело судороги связанная колдунья выгнулась дугой, насколько позволяли верёвки, после чего безвольно рухнула обратно на шинель. И прошло ещё несколько мучительно долгих секунд, прежде чем она сделала новый вдох.

   Повалившись на спину, наместник поспешно переместился к борту саней, откуда видел, как каратель застыл над телом ведьмы, тяжело дыша, держа дубинку наготове. Не сводя взгляда с неподвижной чародейки, он медленно поднимал оружие для нового удара, а его глаза вновь светились гневом боевого безумия.

   -Стойте! – воскликнул Ханс, хватая капитана за руку, когда тот попытался ударить Эльзу ещё раз. Но тот даже не думал останавливаться, вместо этого вцепившись свободной рукой в запястье нового противника, силясь освободить оружие. – Вы её убьёте!

   Говорят, история имеет свойство повторяться в виде фарса. И вот два старших офицера отряда снова сцепились в драке, на сей раз из-за дубинки. Однако теперь у них под ногами был не идеально гладкий пол ледяного дворца, а куча угля – не самая подходящая площадка для борьбы. Так что стоило только наместнику попытаться вырвать дубинку из рук варкастера, как он споткнулся о борт саней, отчего они оба свалились в снег.

   -Да хватит уже! – крикнул молодой кастелян практически в ухо хадорцу, по счастью упавшему не на него, а рядом. А то никакого удовольствия в том, чтобы оказаться под этой кучей доспехов и снаряжения, и в помине не было.

   Однако варкастер был глух к голосу разума, и набросился на нового врага со всей возможной яростью. С диким рёвом он вцепился левой рукой в горло ордца, стараясь всем своим весом вдавить его в снег. Ханс как мог пытался освободиться от этой стальной хватки, усиленной магией, чтобы сделать хотя бы маленький глоток воздуха. При этом ему ещё необходимо было удерживать дубинку, увенчанную электрическими разрядами, которой его отчаянно пытался ударить обезумевший палач.

   Отчаянные попытки сорвать со своей шеи закованную в стальную перчатку ладонь карателя так и оставались безрезультатными. Понимая, что слабеет, наместник попытался отстранить от себя капитана, надавив на самое уязвимое место – голову. Но когда он всё же дотянулся до забинтованного лица, Краснов взвыл, как раненый бизон. Отринув прочь, он с воплем покатился по снегу, то хватаясь за голову, то отдёргивая руки. Жадно хватая ртом холодный воздух, молодой кастелян изо всех старался отползти к саням, с ужасом наблюдая за тем, как бился в агонии человек, который всего несколько секунд назад пытался его убить.

   Их потасовка не осталась незамеченной, и двое солдат уже были тут как тут, вскинув винтовки, беря на прицел возможного мятежника. Один стражник бежал на помощь к наместнику своей госпожи, но был слишком далеко. Шанс получить пулю сейчас был высок, как никогда. И собравшись с силами, Ханс всё же прохрипел: – Санитар!

   Солдаты переглянулись, но оружие не опускали.

   -Врача, скорее! – крикнул молодой кастелян, как следует прочистив горло. – Капитану нужна помощь!

   Ситуацию спас тот самый стражник замка Аренделл, старавшийся встать на сторону своего будущего господина. Быстро поняв сложившуюся ситуацию, он бросился назад на поле боя, откуда и приволок санитара так быстро, как только мог. Сам каратель, который всё же нашёл в себе силы больше не прикасаться к своему лицу, лежал на спине в снегу, в который он что есть мочи вцепился руками, и теперь не выл, а только шипел от боли, тяжело дыша сквозь стиснутые зубы. И только когда над ним склонился медик, солдаты опустили винтовки.

   -Вы в порядке, наместник? – спросил стражник у ордца, помогая тому встать на ноги.

   -Ничего страшного. – ответил тот, растирая горло, где наверняка останется порядочный синяк. Но, тем не менее, как настоящий дворянин он не забывал о правилах поведения, а потому поспешил осведомиться у санитара: – Что с капитаном?

   -Действие обезболивающего закончилось. А с обморожениями шутки плохи, особенно такими тяжёлыми. – не оборачиваясь ответил полевой медик, готовя шприц с очередной дозой алхимического зелья, пока пришедшие ему на помощь бойцы Зимней Гвардии держали капитана, чтобы тому можно было поставить укол. – Минут через пять будет в строю.

   И действительно, как только обезболивающее начало действовать, дыхание варкастера успокоилось, а сам он, не без помощи солдат поднявшись на ноги, поковылял обратно к саням. Его взгляд снова стал мутным, но, по крайней мере, в нём больше не пылала ярость, граничащая с безумием. Подобрав свою дубинку и сунув её обратно в подсумок, он всё же дошёл до борта саней, и, уставившись на Ханса, долго смотрел на него, прежде чем проговорить: – Я приношу свои извинения, наместник.

   -Что? – молодой кастелян не верил своим ушам. Неужели этот безжалостный палач ещё способен на такое?

   -Я приношу извинения за свои действия. – повторил Краснов, пустившись в пространные объяснения: – Я был не в состоянии адекватно оценивать окружающую реальность в результате ранения, а эффект препаратов, поддерживающих меня в строю, закончился быстрее, чем я предполагал.

   -Я не перестаю поражаться вашему упорству, капитан. – наместник сам удивился тому, что произнёс это вслух, но решил всё же закончить в той же манере, положив конец столь опасному конфликту. – Но мне приятно знать, что для вас честь офицера – не пустой звук. Извинения приняты.

   -Я рад это слышать. И я благодарен вам, наместник, за то, что вы не дали мне совершить непоправимое. – продолжал хадорец, отвернувшись от своего собеседника и не отрываясь глядя на связанную ведьму. – Мне горько признавать, что я утратил контроль над собой.

   -Не мне обвинять вас, капитан. – с опаской продолжал Ханс, надеясь удержать своего собеседника от нового приступа безумия. Кто знает, может быть на смену гнева и ярости придёт бездонный цинизм и холодное безразличие, которые могут оказаться ещё страшнее? – Вы устали, были ранены. Не всякий способен выдержать такое...

   -Я должен выдержать. И выполнить приказ. Чего бы это ни стоило. – резко перебил молодого кастеляна каратель, бросив на него пронзительный взгляд, в котором снова читалась ярость.

   -Ваша преданность долгу не может не восхищать, капитан. Но вы не боитесь, что цена будет слишком велика?

   -Не боюсь. Мне уже поздно бояться. – хадорец обнажил зубы, наверняка пытаясь улыбнуться. Но этот оскал из-под бинтов выглядел пугающе. – Единственное, что меня пугает, это то, что я могу оступиться.

   -Я не позволю вам оступиться. – твёрдо сказал кастелян Южной Хезы. – Даю слово.