Текст книги "Холодное Сердце Железных Королевств (СИ)"

Автор книги: Аноним Кросскун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 55 страниц)

   -Можно. Тем, кто не пьёт. – на полном серьёзе ответил капитан. – В старину это был прощальный пир, когда друзья и родственники усопшего праздновали воссоединение его души с Менотом в Граде Небесном, где умершему больше не придётся испытывать тяготы и горести земной жизни. Эта традиция восходит ещё ко временам старой империи, и даже века владычества Оргота не смогли её задушить.

   -А я-то думал, когда же вы об этом скажете... – саркастично произнёс ордец, пытаясь поддеть собеседника. – И сколько ещё человек присоединиться к этой церемонии?

   -Нисколько. – всё так же без тени улыбки ответил варкастер, который оказался попросту непрошибаем. – В поминках принимают участие только те, кто был в походе.

   -Но ведь столов то накрыто значительно больше...

   -И это часть ритуала. Места тех, кто не вернулся. Тех, по кому справляют этот пир. Сейчас поминки проходят значительно скромнее, чем тризны конных лордов древности, но для солдата это один из немногих способов воздать должное павшим в бою товарищам. – но заметив, что не находит понимания, Краснов озвучил гораздо более приземлённые и утилитарные аргументы. – Эти люди только что вернулись из похода, где им приходилось сражаться и умирать. Многие их боевые товарищи погибли от рук дикарей и ведьмы. Им нужна эта церемония, иначе они могут сломаться.

   -Вы думаете, что ваши бойцы не выдержат? – уже без тени иронии спросил, остановившись, Ханс, который краем уха слышал о подобных вещах.

   -У меня в отряде уже бывало такое. – кивнул каратель, так же останавливаясь. – В длительных операциях человек может не выдержать и сломаться. Перегореть эмоционально. Ещё какое-то время он будет действовать по инерции и даже выполнять команды, но это уже не солдат. Он в любое время может с равной вероятностью как ослушаться приказа, так и пустить себе пулю в голову. Или кому другому, что ещё хуже. Поэтому пускай они отдохнут и немного выпьют. Алкоголь помогает снять напряжение.

   -Но почему вы сами не пьёте вместе с ними? – с удивлением спросил молодой кастелян, пытаясь понять причины такого аскетизма и самоограничения палача, которому по факту закон был не писан.

   -Потому что я всё ещё на задании. И закончится он только тогда, когда ведьма окажется в руках правосудия. – спокойно ответил капитан. – Надеюсь, я ответил на все ваши вопросы, наместник.

   И после этого варкастер спокойно направился дальше по коридору, уже в который раз оставив собеседника в замешательстве. Редкий командир так заботится о своих солдатах, при этом оставаясь столь беспощадным к самому себе. Сколько не повидал на своём веку старших офицеров Ханс, обычно всё было в точности наоборот. Рядовые оказывались просто безвольным инструментом, расходным материалом и придатком к оружию для тех, кто отправлял их на смерть, находясь в отдельных уютных каютах или же высоких кабинетах, отделённых от места битвы многими милями. А этот капитан сам шёл в бой чуть ли не в первых рядах, да и теперь, после ранения, старался оставаться на ногах.

   Интересно, долго ли он протянет в таком режиме, пока сам не сломается? И на что это будет похоже?

   Наконец-то дойдя до библиотеки, наместник впервые смог остаться наедине со своими мыслями. По крайней мере здесь его не потревожат всякими мелкими неурядицами и рутиной, а если случится что-нибудь важное, то стража знает, где его искать. А пока можно спокойно посидеть в тишине и подумать над сложившейся ситуацией. Только нужно подкинуть дров в камин, а то он уже почти прогорел, и в помещении становилось неуютно. И куда только смотрит прислуга?

   Взяв кочергу, Ханс пошевелил угли в очаге, чтобы те оказались ближе к поверхности, после чего бросил туда немного дров из стоявшей рядом поленницы. Благо, что топлива было заготовлено достаточно. Да вот только разгорался камин весьма неохотно. Молодой кастелян даже немного подул на угли, но только поднял облако сажи. В такой ситуации оставалось только ждать.

   Хотя у него был другой способ согреть помещение. Достаточно применить магию, и дрова займутся в момент, быстро прогрев библиотеку. Но если кто-то заметит, как наместник колдует, не сносить ему головы. Однако, немного посидев и прислушавшись к тишине замка, Ханс решил, что это как раз тот случай, когда нарушить правила игры можно, если осторожно. В конце концов, никто этого не заметит, а ему самому не придётся мёрзнуть. И даже если кто-то всё же подглядывает за ним сейчас, то если всё сделать аккуратно, без столбов пламени до потолка, то неискушённому наблюдателю трудно будет отличить магию от обычного масла и мехов для розжига каминов.

   Сняв перчатки, и для вида взяв со стойки те самые меха, молодой кастелян поднял правую руку перед собой ладонью кверху, стараясь поднять из памяти то, что вложила туда Старая Ведьма Хардова. Но чем дольше он думал о магии огня, тем меньше у него получалось вспомнить хоть что-то вразумительное, хотя бы отдалённо похожее на виденные им ранее проявления магии. В итоге всё свелось к простой мысли о том, что ему холодно, и что ему нужен огонь. Небольшой, послушный и жаркий, дарующий тепло и уют. И только когда он сосредоточился на этой мысли, представив небольшой огонёк, парящий над его ладонью, его память откликнулась на этот зов.

   Ханс замер от удивления, когда в его открытой ладони вспыхнул огонь. Словно он держал кусок горящей ваты, смоченной спиртом. Только это жёлтое пламя не обжигало руку, оставляя только свет и ощущение теплоты. Его танец завораживал. И вглядевшись в этот огненный цветок, новоявленный колдун внезапно увидел, как перед ним раскрывались тайны огненной магии. Нельзя научиться плавать, оставаясь на берегу. Так же нельзя научиться плести заклинания без практики. Но стоит начать, остановиться будет уже практически невозможно.

   Однако чем дольше он так сидел, тем выше становился шанс, что кто-то войдёт в библиотеку, застукав наместника на горячем в буквальном смысле слова. А потому он решил просто разжечь камин без особых изысков, направив в очаг одно из самых примитивных заклинаний огненной магии – поток огня. Всего несколько слов, простое движение руки, и небольшой желтоватый лепесток превращается в струю ревущего пламени, что бьёт в очаг, уходя наверх через дымоход. Дрова занялись в считанные мгновения, даруя то самое тепло, которое от них и ждали.

   Такая эффектная демонстрация свежеприобретённых сил вызвала радостную улыбку на лице молодого кастеляна. Воистину, любой, даже самый никудышный маг превосходил любого  человека без дара. И во времена седой древности каждый чародей наверняка стоил сотни бойцов. Это современная эпоха породила такие инструменты убийства, как огнестрельное оружие, изрядно уровнявшее шансы. А все эти пулемёты, огнемёты и прочие машины войны вообще оттеснили магию на второй план. Но всё равно, это ощущение могущества было ни с чем не сравнимо. Определённо, та одноглазая старуха знала, как по-королевски одарить тех, кто выполнял за неё грязную работу. Нужно будет ещё раз поблагодарить её за бесценный дар, если представится такая возможность.

   Натягивая перчатки и раздумывая о новых возможностях, что открывались перед ним, Ханс остановился у шахматного столика. Глядя на блики огня на отполированных гранях фигур, выстроившихся ровными рядами в ожидании очередной партии, он нахмурился. Да, если так подумать, та игра, в которую он ввязался, отличалась от привычных баталий на клетчатом поле своей непредсказуемостью. Ведь в жизни вес и значение фигур изменялись, и порой столь стремительно, что трудно уследить.

   Ведь если так подумать, он сам успел примерить на себя роли и короля, и ферзя, и коня, и пешки. Однако сейчас его положение было ближе всего к слону. Роль короля играл висконт Хавронский, а ферзя – каратель. А с другой стороны находилась герцогиня Эльза. Чародейка тоже успела сменить несколько ролей, всего пару дней назад будучи таким же слоном, она успела возвыситься до ферзя. Теперь же она заняла позицию короля, которому поставили мат. Но если шахматная партия на этом заканчивается, то его игра только начинается, и уже названным фигурам снова предстоит изменить свою роль, и даже свой вес. Ведь если в противостоянии с ведьмой их интересы совпадали, то после того, как она покинет сцену, прежние противоречия вспыхнут с новой силой. В такой ситуации не мешало бы обзавестись союзниками понадёжнее, нежели этот жулик Варравский.

   -Сюда, скорее! – донёсся приглушенный возглас из коридора, заставляя наместника оторваться от размышлений о будущем. Ведь по всему выходило, что он будет вынужден и дальше скрывать свои способности, чтобы не занять место герцогини Эльзы на эшафоте. А потому Ханс на ходу поправил мундир, направившись открывающимся дверям. В которые как раз заглянул стражник, который, прежде чем распахнуть их настежь, громко крикнул: – Он здесь!

   -Наместник Ханс! – позвала его появившаяся в дверях в окружении хадорских солдат пухлая гувернантка, на пару с дворецким буквально волочившая под руки Анну. В весьма скромном и простом наряде с аляповатой меховой шапкой на голове, она ни капли не походила на ту пышущую энергией юную красавицу, с которой он познакомился пару дней назад, но это была она.

   -Анна! – воскликнул молодой кастелян, кидаясь к своей невесте. Определённо, сегодня леди Фортуна улыбалась ему, ведь если он женится на герцогине Аренделла, как и задумывал ранее, то корона герцога окажется у него на голове значительно быстрее. И без какой-либо помощи от всяких мелких жуликов и шантажистов. Но когда он подхватил обессилившую девушку, которая буквально рухнула ему на руки, то он сам вздрогнул от обдавшей его волны холода, невольно обронив: – Какая холодная...

   -Поцелуй меня. – внезапно произнесла сестра чародейки, вцепившись руками в лацканы его мундира. – Быстрее. Быстрее...

   -Пожалуйста, успокойся. – постарался остановить такое неожиданное проявление страсти Ханс, немало ошарашенный подобным поведением от продрогшей девушки.

   -Оу... Хм. – попытался было вмешаться дворецкий, но быстро замолк, поймав на себе недовольный взгляд гувернантки, после чего сделал знак остальным слугам выйти. – Пожалуй, мы вас оставим.

   -Скорее... – умоляла юная герцогиня, вцепившись в своего жениха мёртвой хваткой и буквально повиснув на нём, силясь дотянуться до его губ своими губами, пока сбежавшиеся слуги, стража и солдаты поспешно выметались вон, чтобы не мешать возлюбленным.

   -Анна, что там случилось? – спросил Ханс понизив голос, когда двери библиотеки закрылись, и они остались наедине.

   -Эльза ранила меня своей магией. – ответ юной герцогини прозвучал несколько обиженным тоном. Словно она уже злилась на своего жениха, задающего такие глупые вопросы и не понимающего очевидного...

   -Ты говорила, что она тебя не тронет! – воскликнул молодой кастелян, не веря своим ушам. Уж он-то натерпелся всякого от своих старших братьев, но убить его они не пытались никогда. Да и как-то не клеился у него в голове образ запуганной и практически безвольной бывшей герцогини Аренделла Эльзы, сидевшей в карцере на цепи подобно дикому зверю, с вырисовывавшимся образом холодной и расчётливой убийцы, готовой пожертвовать даже самыми близкими людьми ради достижения какой-то далеко идущей цели.

   -Я ошиблась. Ах... – Анна не смогла договорить, согнувшись пополам и хватая ртом воздух, словно получив мощный удар в живот.

   -Анна. – Ханс пришёл в ужас от вида непонятно отчего задыхавшейся девушки. Подхватив свою невесту на руки, он сам мелко задрожал от обрушившихся на него потоков холода, что исходили от неё, но даже такое мощное проявление колдовства не заставило его отступить. И пока наместник нёс герцогиню Аренделла поближе к камину, её ярко-рыжие волосы, вырвавшиеся из-под свалившейся шапки, стремительно белели прямо на глазах, прядь за прядью. И только когда несчастную перестал колотить озноб, он аккуратно положил уже практически седую девушку на диван напротив очага. – Вот так.

   Всё же тепло камина сделало своё дело, позволив ей немного согреться. А когда страшный приступ окончательно отступил, юная герцогиня смогла взять себя в руки. И глядя в глаза своему жениху, дрожащим голосом произнесла: – Моё сердце замёрзло, и только знак истиной любви спасёт меня.

   -Поцелуй любви...– Ханс не мог поверить, что всё может быть так просто. Ведь он искренне полагал, что магия требует более специфических условий и ингредиентов, вроде вяленых лягушачьих лапок, растолчённых костей самоубийцы или ещё чего в этом духе. А тут всего-навсего банальнейшее проявление любви. Ведь они уже тайком целовались раньше, так что повторить трюк не составит никакого труда. А потому молодой кастелян присел на диван рядом со своей невестой, аккуратно отодвигая белоснежные пряди с её веснушчатого лица, глядя в её большие голубые глаза. И немного подняв её подбородок, приблизился для поцелуя. Но остановился вблизи от её жаждущих губ, когда почувствовал на коже холодное дыхание, столь разительно отличавшееся от прежнего жара страсти.

   Анна уже закрыла глаза в предвкушении, и не могла видеть тень сомнения, пробежавшую по его лицу. Конечно, вопрос об искренности чувства оставался открытым, но попробовать всё же стоило. Ведь чем чёрт не шутит? В конце концов, попытка – не пытка. Да и удача сегодня была на его стороне. В случае неудачи он ничего не терял, а так путь к короне герцога резко сокращался. А потому Ханс решительно отбросил цепи нерешительности и запечатлел на губах юной герцогини долгий поцелуй.

   Но наградой за смелость стало только отвращение, порождённое этим холодным и влажным касанием, словно вместо живой девушки он поцеловал дохлую жабу...

   Когда её губ коснулся такой горячий и страстный поцелуй пылкого любовника, Анна позабыла обо всём на свете. И уж тем более о заклятии, что должен был разрушить этот знак истинной любви. Но насладиться сладким послевкусием ей помешала очередная волна холода, заставившая вздрогнуть с ног до головы.

   -Не сработало? – спросила юная герцогиня, изумлённо глядя на своего жениха. – Но почему?

   Но к её ещё большему удивлению, молодой кастелян только рассмеялся.

   -О, Анна, если бы тебя ещё кто-то любил. – внезапно заявил Ханс, расплывшись в ехидной ухмылке, окончательно ошарашив её. А после этого молодой кастелян резко встал с дивана и направился к окну.

   -Что? – не веря в реальность происходящего, брошенная невеста удивлённо хлопала глазами, неотрывно глядя за перемещениями теперь уже бывшего жениха. – А как же ты?

   -Тринадцатому сыну хозяином майората не стать. – с грустью ответил её же собственный наместник, глядя на кружащиеся снежинки за стеклом, после чего флегматично задёрнул занавески. – И я знал, что получу титул только женитьбой.

   -О чём ты говоришь? – спросила Анна, которая просто не могла поверить в то, что никакой любви и в помине не было. Только элементарные зависть, жадность и тщеславие.

   -Как прямая наследница, больше бы подошла Эльза, но с ней возникли бы сложности. – самозабвенно, но негромко рассуждал Ханс, расхаживая по библиотеке. Сняв одну из своих белоснежных перчаток он гасил немногочисленные свечи одну за другой. – Ведь она даже отказалась со мной разговаривать.

   -Ханс? – всё же узнать о том, что жених, хоть и бывший, всё это время поглядывал на её старшую сестру, было очень обидно.

   -А с тобой? Ты согласилась выйти за меня, едва узнав! – остановившись у камина, молодой кастелян нагнулся к стакану со спичками и вытащил всю охапку. – Ха! Я думал после свадьбы устроить Эльзе несчастный случай...

   -Как ты мог замыслить такое?

   -Мог. И не только замыслить, но и осуществить. Вот так! – переменившись в лице, злобно ответил Ханс, вскидывая зажатые в кулаке спички, которые внезапно вспыхнули в его ладони подобно небольшому факелу. Чтобы не обжечь руку, он швырнул их в камин, где этот огненный клубок ухнул словно фиал с маслом. Анна даже прикрыла лицо от этой короткой, но яростной вспышки. А её бывший жених стоял, тяжело дыша и глядел на огонь. Затем он стремительно развернулся и схватился за кувшин с водой.

   -Нет! – воскликнула юная герцогиня, вскакивая с дивана, чтобы остановить его. Вспышка жара отогнала колотивший её озноб, но не вернула достаточно сил. Оступившись на первом же шаге, она повалилась на пол, беспомощно умоляя: – Стой!

   -Но она сама постаралась. – расплывшись в кривой ухмылке заявил Ханс, нарочито медленно наклоняя графин к камину. И с всё той же улыбкой он смотрел на неё, пока струя воды с шипением гасила пламя, дававшее ей жизнь. – А ты по глупости бросилась за ней.

   -Пожалуйста... – умоляла о снисхождении герцогиня Аренделла, оказавшаяся беспомощной перед лицом предательства того, кого считала самым близким. Но все её мольбы были тщетны, и огонь вскоре погас.

   -Остаётся только убить Эльзу и вернуть лето. – самодовольно объяснил свой план бывший жених, ставя пустой графин на место и направляясь к ней, на ходу натягивая перчатки.

   -Тебе не справиться с Эльзой! – злобно бросила Анна, безуспешно пытаясь подняться на ноги. Вместе с огнём угасли последние иллюзии и надежды, уступив место презрению и холодному гневу. Но тело не слушалось, и ей оставалось только проклинать себя за свою недальновидность. И за то, что она отдала сумку с пистолетом тому мужлану. А ведь не сделай она такой королевский подарок простолюдину, пусть и не раз спасавшему её жизнь, этот самодовольный пижон уже валялся бы на полу с дырой в рыжей голове.

   -Это тебе не справиться с Эльзой. – спокойно ответил Ханс, подойдя ближе и хватая её за руки, чтобы затем швырнуть обратно на диван. – Ну а я, заметь, тот герой, что спасёт Аренделл от неминуемой гибели.

   -Тебе это с рук не сойдёт! – презрительно отозвалась Анна после довольно жёсткого приземления. Сейчас она уже позабыла о всех правилах приличия и манерах, потому что в её сердце клокотали жгучий гнев и кипучая ярость. Да чего уж там, будь у неё хоть немного  сил, она бы выцарапала глаза этому предателю, который сейчас просто издевался над герцогиней Аренделла, швыряя её как мешок картошки без малейшего почтения.

   -О... – протянул её бывший жених, подходя ближе и беря в руки подушку. – Это мы ещё посмотрим...

   А в следующий миг он резким движением опустил её на лицо своей бывшей невесты, и свет для неё померк окончательно.

   И без того обессилевшая девушка, замерзавшая под действием могучих чар, просто не могла сопротивляться мужчине, который был значительно крупнее и сильнее её. Так что борьба была недолгой, и вскоре несчастная перестала дёргаться и вообще подавать признаки жизни.

   Отойдя на шаг и вернув подушку на место, наместник стоял, тяжело дыша, и смотрел на тело своей бывшей невесты. Только что он переступил через свою честь, наплевав на мораль и все заветы, заповеди, писанные и неписаные законы, убив беззащитную девушку, что доверилась ему. И как он не убеждал себя в том, что совершив это страшное деяние, он избавил обречённую от страданий, даровав ей быструю и безболезненную смерть, легче от этого не становилось.

   Она была слишком опасна, чтобы позволить ей оставаться в живых. Ведь одного её слова было достаточно, чтобы расторгнуть и без того условную помолвку, тем самым выкинув его за дверь. А после того, как этот чёртов поцелуй не дал никакого эффекта, дальше водить за нос даже такую восторженную дуру было уже невозможно. Так что другого пути к короне герцога у него просто не было. А ведь если бы она рассказала о заклятье хадорцам и потерпела полчаса без поцелуев, каратель наверняка уже отрубил бы голову ведьмы, тем самым разрушив чары. И хотя бы младшая герцогиня осталась жива, всё так же пребывая во власти иллюзий и сладострастных фантазий.

   Хоть ему и был противен вкус той подлости и низости, до которой он опустился, наместник корил себя не за содеянное, а за то, что дал волю эмоциям. Его самообладание и так пошатнулось под ударом столь неприятного поцелуя, а последовавший тупой вопрос вбил последний гвоздь в крышку гроба самоконтроля. А ведь всего пару дней назад но был свято уверен, что выдержит любые выходки этой взбалмошной девицы. Как говорится, стерпится да слюбится. Да и кроме титула, богатства и власти ему бы досталась молодая, красивая и страстная жена, что наверняка бы ускорило процесс. А теперь он стоит над её мёртвым телом, гадая про себя, как ему выкручиваться, если, не приведи Морроу, кто-то подслушал их последний разговор?

   Но время шло, а никто так и не вломился в библиотеку, чтобы схватить его на месте преступления. Похоже, местная прислуга была вышколена достаточно хорошо, чтобы не совать свой нос в хозяйские дела. Да и он сам старался говорить негромко, а Анна просто не могла кричать. Так что без стетоскопа или какого-нибудь специального слухового окна их беседа должна была остаться для любопытных ушей всего лишь невнятным бормотанием.

   Чувствуя охватившую его неуверенность, молодой кастелян машинально взялся за рукоять своего меча, ища покой и поддержку в дремлющей силе древнего оружия. Но вместо них он почувствовал закипающий гнев, подкреплявший его решимость завершить начатое, выливаясь в жгучее желание достать клинок из ножен и воткнуть в сердце своей бывшей невесты. А возникшая в следующие минуты мысль заставила его содрогнуться от страха – неужели он совершил это убийство, повинуясь голосу меканического меча?

   Он и раньше замечал за своим оружием некоторую кровожадность, но её было довольно легко контролировать, да и проявлялась она только в бою. Древний клинок не призывал убивать всех и каждого, но всегда давал уверенность в своих силах и волю двигаться вперёд. Так что могло измениться? Это хозяин оплошал, поддавшись кровожадному зову, который просто не замечал раньше? И с каких пор его волю пытался подчинить собственный меч? Неужели во всём этом виноват Краснов со своим полевым ремонтом? А ведь он проводил его, находясь под действием мощного обезболивающего после тяжёлого ранения. Так что он мог даже не заметить своей ошибки, случайно нарушив энергетический баланс оружия, сделав его агрессивнее и сильнее...

   Резким движением выхватив клинок из ножен, Ханс принялся внимательно изучать его лезвие, ища любые изменения в древних рунах силы, что были вытравлены на его отполированных гранях. Но как он не всматривался в до боли знакомый рисунок, никаких новых деталей обнаружить не удалось. Боясь, что изменения могут быть просто не видны, сокрытые в глубине энергетической системы оружия, он нажал кнопку активации, позволяя батарее вновь напитать силой древние заклятия.

   Когда лезвие украсилось голубоватым мерцанием рун, голос оружия вновь стал столь же отчётливым, каким он был во время боя. И этот голос чуть ли не орал в голове у своего хозяина об опасности, что исходила от лежащего неподалёку на диване остывшего трупа. Наместник просто не мог понять, что стало причиной такой реакции? Ведь раньше меч никогда не ошибался, подсказывая направление ударов, направленных против своего хозяина, и предупреждая о недобрых замыслах окружающих. Но теперь он взывал только об одном – добить жертву. Пронзить её сердце острой сталью, отсечь поседевшую голову и сжечь тело в большом костре. Даже если бы Анна была сейчас жива, и держала его на мушке пистолета, голос клинка наверняка бы не был столь настойчивым.

   Отключив оружие, Ханс перевёл дух, вновь обдумывая случившееся в свете открывшихся фактов. Конечно, его меканический клинок подлил масла в огонь, но его голос не был решающим. Герцогиню Аренделл убил он и только он. Слишком много было поставлено на карту, чтобы отступиться из-за разбитого вдребезги розового мирка взбалмошной дуры, которая и так уже была одной ногой в могиле.

   А чтобы доказать самому себе, что голос оружия здесь не при чём, ну и хоть немного успокоиться, молодой кастелян поднёс лезвие к лицу Анны. Минутное ожидание не принесло ничего. Отполированная поверхность всё так же отражала свет, не замутнённая ничем. Анна была мертва. Для чистоты эксперимента разок дыхнув на лезвие, и стерев оставленный след перед тем как убрать оружие, он ещё раз поправил подушки, чтобы сцена выглядела как можно более натурально, и не выдавала следов борьбы, после чего спокойно направился к выходу.

   -Тебе это с рук не сойдёт... – произнёс он, передразнивая свою бывшую невесту, которая даже перед смертью так и не поумнела. И уже с порога кинул в погружённую во мрак комнату: – Знаешь, уже сошло.

   А затем он вышел в пустой коридор, заперев за собой двери. Теперь дело оставалось за малым – убедить хадорцев в том, что именно чары Эльзы сгубили Анну. Навряд ли они станут глубоко копаться в этом деле, ведь это всего один эпизод из того длинного кровавого следа, что оставила после себя бывшая герцогиня Аренделла. И убийство представительницы дворянского сословия добавит ещё один пункт в списке обвинений, а факт близкого родства убийцы и убитой – той самой соломинкой, что переломит спину осла.

   В этой ситуации время играло на его стороне. Потому что чем больше времени пройдёт с момента смерти, тем сложнее будет докопаться до правды. А потому Ханс метнул ключ в дальний угол, после чего неспешно направился в сторону зала совета. Нужно было подготовиться, чтобы достаточно убедительно сыграть убитого горем жениха, оставшегося без невесты. Тогда и потеря ключа не вызовет особых вопросов.

   Новая волна холода прокатилась по телу, выбив остатки воздуха из лёгких и заставив каждый мускул вздрогнуть. Судорожно силясь сделать вздох, Анна резко открыла глаза, испуганно глядя в мрачный потолок. Перед её мысленным взором всё ещё стоял образ Ханса, с лицом, искажённым презрительной ухмылкой, и подушкой в руках.

   А ведь он её почти задушил. Хотя какое там почти? Просто задушил. Но холодная и рациональная часть разума, пробудившаяся под действием магии, подсказывала юной герцогине, что она обязана жизнью убивающему её заклятью. И виной тому была не ревнивость старшей сестры, желавшей во что бы то ни стало покончить с нею лично. Просто из-за холода все процессы в теле замедлились, позволив задержать дыхание настолько, что убийца счёл её уже мёртвой. Ну а озноб уже привёл её в чувство, чтобы пытка медленной смертью могла продолжаться.

   Дневной свет с большим трудом пробивался через плотные занавески, и погружённая в полумрак библиотека, лишённая тепла камина, постепенно остывала. Не имея возможности снова зажечь огонь, Анна решила искать помощи прислуги, которая должна была оставаться верной в первую очередь ей, а уже только потом какому-то пришлому смазливому негодяю. Ей бы только добраться, только передать приказ, и этого рыжего гада поджарили бы на медленном огне. Или привязали на улице, начав лить воду на голову. Чтобы на своей шкуре почувствовал, каково это, медленно замерзать заживо.

   Но попытка встать с дивана привела только к тому, что герцогиня Аренделла рухнула на пол. Всё же сил у неё не прибавилось, а времени оставалось совсем немного. Даже встать на ноги сейчас было для неё подвигом. Ей пришлось использовать каждую точку опоры, чтобы хоть как-то доковылять до дверей. И в результате она смогла только подёргать ручку, поскольку библиотека оказалась заперта снаружи.

   -Кто-нибудь, помогите! – крикнула она в замочную скважину, но её голос был слишком слаб, и наверняка не был слышен в других комнатах. А в коридоре не оказалось никого, кто мог бы откликнуться на её зов. – Помогите...

   Но помощь так и не пришла. Обессиленная девушка сползла по двери на пол, где свернулась калачиком, пытаясь хоть как-то сберечь остатки тепла. Она содрогалась под новыми ударами заклятья, а по её волосам растекалась белизна.

   Кристофф молча шёл вперёд, торя себе дорогу через свежевыпавший снег. После всего случившегося чувствовал он себя отвратительно. Сказывалась и физическая усталость, и эмоциональное опустошение. Даже никогда  не унывающий Свен сейчас понуро плёлся сзади, вымотанный этой бешеной скачкой.

   Вдали, за холмами, где в тяжёлых снеговых тучах прятались поросшие лесом склоны гор, их ждала неизвестность. Сумел ли Бухенстильд привести воинов клана к победе, и какую цену им пришлось за это заплатить? Удалось ли им изгнать тарнов из леса, или мерзкие дикари всё ещё рыщут под сенью укутанных снежными одеяниями деревьев в поисках новой добычи? И смогли ли они остаться незамеченными для хадорских солдат, штурмовавших ледяной дворец ведьмы?

   Мороз крепчал, и ледоробу пришлось намотать свой пояс на голову вместо тюрбана, чтоб не отморозить уши и мозги. А чтобы не потерять отцовский топор, он был вынужден подпоясаться верёвкой. Видок у него при этом получился, мягко говоря, придурковатый. И зелёная сумка бывшей нанимательницы только добавляла ему несуразности. Особенно с учётом того, что у него ещё была своя сумка со всем скромным имуществом, оставшимся после столько короткого и бурного знакомства с представительницами высшего дворянства.

   Позади остался заметённый снегом Аренделл, ещё сильнее походивший на город-призрак. Его припорошенные свежим снегом улицы казались теперь ещё более безлюдными, а дома – покинутыми. И через весь город от леса до замка растянулся санный обоз. Пройдя Аренделл насквозь, они со Свеном вдоволь насмотрелись на эту грустную церемонию. На одних санях хадорцы везли раненых бойцов, а на других – прикрытые расправленными плащами и шинелями тела убитых, чтобы те не достались тарнам. И все они спешили укрыться от любопытных глаз за тяжёлыми створками стальных ворот замка, казавшегося теперь ещё более угрюмым.

   Кристофф был простым парнем и ему не нравились те люди, в чьих руках оказалась Анна. Проклятье сковало льдом её разум и сердце, превращая вобщем-то приятную девушку в холодную и надменную барыню, смотревшую на всех свысока. А все те лакеи, горничные и слуги были такими без всякого колдовства. Ведь они даже не спросили его имени, а уж о том, чтобы пригласить его отдохнуть с дороги, никто наверняка даже не подумал. Им было проще и привычнее оставить его за дверью, что они по сути и сделали, захлопнув ворота прямо перед его носом.

   И теперь единственным напоминанием о том, что Анна, эта странная девушка, ворвавшаяся в его размеренную жизнь стремительным вихрем, и перевернувшая всё с ног на голову, ему не приснилась, была сумка, болтавшаяся на плече у бывшего проводника. Он даже не открывал её, и без того зная, что лежит внутри. Ему просто не хотелось без лишней надобности прикасаться к ведьминому пистолету. А то мало ли, какой на нём наговор? Да и сама нанимательница, отдавая ему эту сумку, предупреждала, чтобы он не смел доставать оружие на людях, если не хочет лишних проблем.