сообщить о нарушении
Текущая страница: 75 (всего у книги 273 страниц)
-Спасибо, - поблагодарил Сенцов и вступил под сень просторной прихожей, где всё было, словно сто лет назад - сурово антикварное, давящее разум седой стариной. Если бы в эту витиеватую люстру вставили вместо лампочек свечи - можно было бы решить, что они со стажёром перенеслись во времени в дореволюционные годы. Хвостова повела их на кухню, которая изумила Сенцова встроенной мебелью и точечным светом, и усадила за стол, наполненный всякими сладостями: вафлями, конфетами, пирожками с вишней... Сенцов сел и не заметил, как перед ним появилась чашка горячего чая.
-Ешьте, - угостила их Хвостова, и Сенцову становилось всё тяжелее сказать ей о том, какой страшной смертью погиб её муж. Еда встала у Сенцова поперёк горла, и он решил не есть, потому что начинало тошнить от нервов.
-Елена Степановна, - осторожно сказал Семин, который тоже ничего не ел - не мог , наверное, так же, как и Сенцов. - Мои коллеги из Донецка нашли Ярослава Федоровича... Вернее, его убийцу.
-Ах, - горько вздохнула Хвостова, присев на стул около Сенцова. - Я уже и не надеялась увидеть мужа живым. Уже смирилась с его смертью. Спасибо хоть на этом - я думаю, он понесёт наказание. Мой сын отца никогда не видел - только на фото...
-Гражданка Хвостова, посмотрите! - Сенцов хотел покинуть этот дом поскорее, потому что его терзало чувство вины. Она накормила их, напоила чаем, а он в свою очередь преподнёс такую свинскую новость.
-Да, да, - Хвостова согласилась, она даже не ругалась, не истерила, как это обычно бывает - да, она полностью смирилась и готова узреть полесуна. Сенцов дал ей его фото, она глянула и тут же вытаращилась, пригвоздив Сенцова взглядом, наполненным отвращением и ужасом.
-Кто это? - полушёпотом осведомилась она, положив страшную фотографию на стол, возле вазы с конфетами.
-Убийца, - Сенцов сделал свой голос бесстрастным, как у робота, чтобы не выдавать никаких своих эмоций. - Мы его схватили, он под стражей... - у Константина не хватило сил сказать ей, что Хвостов не просто убит, а съеден, и полесун все пять лет щеголял в его форме.
Хвостова собралась что-то сказать, но вдруг из недр огромного дома появилась старушка. Аккуратная такая, благообразная старушка в косыночке, в старомодном платье и в фартуке - она проковыляла в кухню с палочкой, прищурилась через очки и осведомилась старческим голосом:
-Елена, кто это у нас в гостях...
-А... мама... - Хвостова замялась, не зная, что сказать старушке, но старушка подошла вплотную и спросила - у Сенцова почему-то, а не у Хвостовой:
-Вы по поводу Ярослава?
-Да, - Сенцов решил быть твёрдым до конца, ведь ему ещё не раз придётся сообщать родственникам об убийствах близких. - Он убит. Вот фото убийцы.
Константин вручил старушке страшенного полесуна и отвернулся, чтобы не смотреть... А старушка повертела фотографию в своих худых руках, приблизила к глазам, а потом вдруг охнула и сложила руки на груди в молитвенной позе, выронив фото на пол.
-Ой... - старушка разохалась, будто привидение увидела, и Сенцов подумал, чт она испугалась полесуна... - Сынок, - она аж вцепилась в Сенцова своими пальцами, шокируя всех, включая Хвостову и Семина. - А можно я на него живого посмотрю? - бабуля, буквально, взмолилась, не выпуская Сенцова.
Константин раскрыл рот...
-Мама, вы так не... - Хвостова решила сказать что-то старушке, но та отрезала:
-Молчи, Елена, ты не понимаешь! Я хочу посмотреть на него живого!
-Да, пожалуйста... - протарахтел Сенцов, освобождая свой рукав, который бабушка, буквально, прорывала. - Хоть сегодня...
-Я хочу сегодня посмотреть, - тихо попросила бабуля. - Отвезите меня к нему!
-Поехали! - Сенцов согласился охотно: хорошо бы, она узнала в этом полесуне кого-нибудь. Тогда можно будет вытащить дикаря из перегаженного изолятора, отправить в психушку, а изолятор, так и быть, помыть на радость Зое Егоровне.
-Вы его узнали? - поинтересовался у старушки Сенцов, пока они шли через двор к служебному автомобилю.
-Я должна посмотреть на него живого, - ответила старушка... Ну, живого так живого - будет ей живой, если она так хочет!
Звали старушка Глафира Ивановна, и Елене Хвостовой она приходилась свекровью. Пока ехали в отделение - она красочно пересказала всё детство погибшего Ярослава, и Сенцов теперь знал наизусть, когда, где и сколько раз последний упал и разбил коленку, какие оценки имел он в школе, как заступался в классе за девчонок, которых другие пацаны дёргали за косы, как выбрал профессию милиционера после драки в местном клубе, где Ярослав отделал бандита, решившего кого-то там ограбить...
***
В отделении Сенцова поджидала делегация: сержанты Казачук и Морозов, а так же - разъярённая Зоя Егоровна, которая не ушла домой в пять часов, как положено, а терпеливо дожидалась возвращения Сенцова... Чтобы замахнуться шваброю, как разящим мечом, и сурово зарычать, выскочив из-за поворота:
-Ну, что, гадёныш, приполз??
-Та, приполз! - Константин решил огрызнуться и пройти дальше, потому что у него завелись дела поважнее ругани с уборщицей, но Зоя Егоровна прочно заступила ему дорогу, потрясая своей убойной шваброй и изрыгнула, едва ли не дыша огнём:
-Сенцов! Ты мне отсюда не уйдёшь до тех пор, пока за дикарём своим не перемоешь! Я не хочу, чтобы он меня загрыз, да и гадости его убирать тоже не хочу!
-Зоя Егоровна! - сказал ей Сенцов железным голосом. - У меня свидетельница, которая может установить его личность! Как только она это сделает - я его вытурю в психушку!А пока вы тут стоите - он будет торчать в камере и гадить!
-Та, чёрт с тобой, гадёныш окаянный! - выплюнула Зоя Егоровна. - Ну, веди свою свидетельницу! Только я с вами пойду - хочу убедиться, что ты меня не надуешь!
-Та, не надую, пропустите! - фыркнул Сенцов, сдвигая с дороги швабру вместе с уборщицей. - Сейчас, вытурю хищника, блин!
Зоя Егоровна посторонилась, пропуская Константина, за которым хвостиком следовала Глафира Ивановна, и стажёр Ветерков. Как только они прошли - уборщица прочно села на хвост, таща за собой и швабру и своё тяжёлое железное ведро.
-Ну, что, Сенцов, будем убирать? - в изоляторе на Константина насыпались Казачук и Морозов - Морозов пришёл, чтобы сменить Казачука на посту, а Казачук показал ему, как полесун изгадил свою камеру.
-Я, между прочим, сейчас узнаю, кто он, а вы штаны здесь протираете! - огрызнулся Сенцов, ледоколом продвигаясь сквозь них к нужной камере. - Ты хоть раз стрелял, Казачук?
Казачук что-то заклекотал, огрызаясь, а Константин, продвинувшись вглубь изолятора, понял, почему они так переполошись... "Ароматы", из-за которых невозможно было жить, витали уже на подходе к камере полесуна, и Мишак, которому не повезло быть его соседом, нервно выглянул в окошко и дышал ртом, вращая обалдевшими глазками.
-Тьфу ты, чёрт! - плюнул Сенцов, жалея, что изолятор не додумались оснастить противогазами... респиратор бы тоже подошёл - на худой конец, очень худой.
-Фуууу! - закряхтел позади него стажёр, Сенцов понял, что он собрался по девчоночьи выбежать на воздух, и остановил его железным приказом:
-Стоять, Ветерков!
-Та я помру сейчас! - заикаясь, выдавил стажёр, топоча и шаркая своими неуклюжими ногами.
-Ртом дыши! - несокрушимо заставил его Константин, хотя сам помирал...
-Ну, окаянный, понял теперь?? - лаяла в арьергарде Зоя Егоровна, но Константину было совсем не до неё...
Только Глафира Ивановна невозмутимо двигалась вперёд - может быть, у неё от старости отшибло нюх, но она абсолютно не обращала внимание на запахи, и шагала до тех пор, пока Сенцов не сказал:
-Он тут! Смотрите! - он открыл окошко и отошёл, побоявшись даже смотреть на те художества, которые вытворил в камере треклятый полесун.
Глафира Ивановна заглянула в окошко, а потом - вдруг попросила:
-Вы меня впустите, вижу я плоховато...
-Да он дикий... - пробормотал Сенцов, испугавшись, что по его милости эта благообразная старушка может погибнуть жуткой смертью. - Наброситься может...
-Ничего, - покачала головой Глафира Ивановна, которая так и рвалась прямо в пать чудовищу. - Я должна посмотреть, впустите...
-Казачук, ключ! - крикнул Сенцов, а спустя пару минут ему по цепочке передали ключ - Казачук не пожелал приближаться к пенатам полесуна и отдал ключ Зое Егоровне, та - Ветеркову, а стажёр уже передал Константину.
-Спасибо! - рыкнул Сенцов, нехотя отпирая камеру. Он хорошо запомнил, как полесун озверел, когда увидал Евдокию Кошкину, поэтому, победив замок, он вытащил свой табельный пистолет. Если полесун нападёт - он пристрелит его к чертям собачьим и забудет о нём!
Сенцов приотрыл тяжёлую дверь, дыша ртом, и Глафира Ивановна тот час же скользнула за неё... Сенцов похолодел: людоед разорвёт её в клочки... Презрев ужас "ароматов", Сенцов вступил в камеру вслед за ней... Уборки тут действительно, по горло... Константин даже не знает, как переживёт эту адскую уборку, не сбрендив с ума...
Полесун вскинул свою звериную голову, как только заметил, что к нему пожаловали гости.
-Ррррр! - зарычал он забился в угол, как зверь, чтобы на него не напали сзади. - Ррррр! - рыкнул он из угла, тараща тупые глазки.
-Ну? - Сенцов хотел, чтобы Глафира Ивановна быстрее дала показания, чтобы убраться из этого жуткого места, но та почему-то медлила, разглядывала-разглядывала, не боясь даже того, что полесун дико присел на задние лапы, готовясь к звериному прыжку...
-Ярик... - вдруг проскрипела Глафира Ивановна, протянув к страшному зверю свои тощие старческие руки. - Сынок...
Сенцов опешил. Застыл с разинутым ртом, он наблюдал, как полесун, словно бы, подобрел. Из его гориллообразного облика исчезла звериная злоба, сделав его похожим на большого доброго кота. Прекратив яриться и обмякнув, дикарь издал нечто подобное урчанию и немного подался вперёд, чтобы приблизиться к Глафире Ивановне.
-Казачук, Казачук... - едва не задыхаясь, позвал Сенцов, желая, чтобы сержант приготовил на всякий случай шокер - а вдруг монстр вздумает напасть??
-Та я не пойду туда... - проклекотал где-то в коридоре Казачук...
-Тащись давай, трус, или мне придётся его пристрелить! - зарычал Сенцов... но в следующую секунду слова застряли. Полесун, прежде преисполненный агрессивной дикости, встал на четвереньки и по кошачьи подполз к Глафире Ивановне, завертевшись у её ног, словно огромный, ласкающийся кот.
В спину Константина кто-то пихнул, и Сенцов вздрогнул от неожиданности.
-Напарник? - за Константином топтался стажёр, зажимая нос пальцами и дыша ртом.
-Глянь... - прошептал Сенцов, кивнув вперёд, где Глафира Ивановна, обливаясь слезами, гладила полесуна по лешей голове.
-Узнала, что ли? - удивился Ветерков, не приближаясь.
-Ка-кажется, да... - выдавил Константин, топчась...
-Так, что тут происходит...
-Ой, бли-и-и-ин!
-Та, чё-ёё-ёрт! - из коридора раздались скрипучие голоса, среди который взревел мощный голос Зои Егоровны - самый скрипучий:
-Я с Сенцова три шкуры спущу, если он мне тут порядок не наведёт!
-Так, сейчас я тут буду шкуры спускать! - это зарычал голос Крольчихина, а потом следователь, топоча преодолел "коридор ужасов" и оказался возле Сенцова.
-Сенцов! - загремел он, нацелив на Константина громы и молнии, но в следующий миг заглох - заглянул в "жуткую камеру" и увидал, как Глафира Ивановна по матерински приголубила косматое чудище, которое мирно урчало, свернувшись калачиком у её ног.
-Я тут кое-то про полесуна узнал... - тихонько пробормотал Константин на ухо Крольчихина.
-Давай, Сенцов, бухти, а то я сейчас обед тебе свой покажу... - буркнул следователь, которому дикие запахи тоже были явно не по душе.
Сенцов уже заткнул свои внутренние ноздри и абстрагировался от "ароматов", сделавшись бесстрастным и бесчувственным.
-Я установил, чьи кости у него в берлоге, - невозмутимым голосом сказал он. - Пять лет назад в тех местах исчезли двое туристов: Агеева Марта и Щепкин Руслан. Мы со стажёром уже вызвали их родственников, они скоро будут у нас.
-Так, отлично, - похвалил Крольчихин, одобрительно кивая - доволен, небось, что избавится от полесуна. - А этот... хищник... блин, кто? Узнал?
-Почти... - пробормотал Константин. - В посёлке Кучеров Яр пять лет назал пропал ещё и участковый - Хвостов Ярослав, и мы со стажёром нашли его семью. Вот, Глафира Ивановна Хвостова, и как я понял - она решила, что полесун и есть Хвостов Ярослав...
-Ага, - кивнул Крольчихин и расплылся в довольной улыбке. - Сенцов, нужно протокол оформить, и тогда можно будет этого Хвостова отправить на лечение!
-А, Глафира Ивановна! - Константин позвал старушку, но та отказалась выходить.
-Я от своего сыночка не пойду! - запротестовала она, не отпуская голову "зверя". - Я пять лет ждала его, сердце моё чуяло, что жив мой сыночек! Я его, наконец, нашла! Только попортило его... Ой, як попортило! Горюшко моё...
-Так, Глафира Ивановна! - Крольчихин решил взять инициативу на себя и храбро вступил в камеру, не побоявшись ни полесуна, ни его цветистого запаха. - Мы должны оформить протокол опознания вашего сына, и тогда мы сможем отправить его на лечение. Пожалуйста, пройдёмте в кабинет!
Следователь взял старушку под руку и решил вывести, но полесун вдруг оскалился, дико зарычал и решил прыгнуть, чтобы навалиться на Крольчихина, прижать к полу и загрызть...
-Тихо, сыночек, скоро мы домой поедем, - тихонько сказала Глафира Ивановна своим добрым голосом, и полесун, как по волшебству затих и отполз на дальние нары, заскулив, как верный пёс.
-Ну, вот и прекрасно! - обрадовался Крольчихин и повёл старушку в кабинет, чтобы написать протокол и избавиться от зверя по всем правилам. - Стажёр, с нами пойдёшь - протокол будешь писать! - приказал он Ветеркову, и стажёр с готовностью посеменил за ними, довольный тем, что можно выйти из "камеры пыток", и Зоя Егоровна его не тронет, потому что его защищает Крольчихин.
Константин решил выскользнуть под шумок, потащился за ними и увидел, что рядом с изолятором топчутся Федор Федорович и Вилкин. Вилкин, чертыхаясь, затыкал нос, Федор Федорович тоже затыкал нос - только молча, но тут возникла грозная Зоя Егоровна.
-Сенцов, а тебя, гадёныш, я попрошу остаться! - зарычала она, взмахнув шваброй. - Убирай давай!
-Так, Сенцов нам тоже нужен! - вмешался Крольчихин, выручив Сенцова. - А камеру потом уберут - я санстанцию вызову!
Сенцов расплылся улыбкою в безмолвном "Спасибо" и, обогнув рычащую Зою Егоровну, поспешил удалиться. Казачук и Морозов остались рычать вместе с ней, а Константин сидел в чистом тёплом кабинете, где пахло документами - приятно так, почти что по домашнему. Стажёр увлечённо писал протокол, а Крольчихин выпытывал у Сенцова всё, что они со стажёром вызнали про "лесного человека". Сенцов сказал, что сначала они решили, что полесун - людоед - из-за костей в его берлоге...
-Но я подозреваю, что тут другое... - неопределённо пробормотал Константин. - Потому что кроме этих Агеевой и Щепкина там больше никого не нашли. Я сам видел, какую наш Овсянкин яму раскопал, но других костей там не было...
-Понятно... - буркнул Крольчихин. - Что ничего не понятно... Вызвали родственников, говоришь? - уточнил он.
-Ага, - кивнул Сенцов.
-Вот и отлично, - сказал Крольчихин, теребя волосы на своей макушке. - Я с ними поговорю... У нас, на завтра, кстати, следственный эксперимент с Новиковым - Вилкин так решил!
Сенцов был не против экспериментов - Новиков приведёт их туда, где прошёлся неведомый Эрих и где пропал Василий. Может быть, удастся отыскать что-нибудь важное, Константин получит свою премию, которую до копеечки потратит на подарки для Кати...
***
В девять часов вечера Сенцову разрешили пойти домой. Это совсем не поздно для Сенцова, который в последнее время притаскивался домой далеко за полночь, а то и в засаде ночевал в компании комаров, муравьёв и противного стажёра. Полесун был увезен психбригадой - это было нелегко, потому что дикарь решил показать зубы. Он невменяемо рычал и дико нападал на всё подвижное до тех пор, пока сзади к нему не подкрался врач и не всадил пониже спины громадный шприц. В шприце содержалась лошадиная доза снотворного, с помощью которого предполагаемый Ярослав Хвостов погрузился в глубокий, здоровый сон и тяжело обрушился на твёрдый каменный пол камеры. Ловкий врач ликовал, празднуя удачу на "охоте", а плечистые санитары получили возможность взвалить увесистое тело на носилки и унести. Глафира Ивановна плакала, семеня за санитарами, а когда Крольчихин тихонько поинтересовался у ловкого врача, можно ли будет вернуть "лесного человека" в мир людей - тот покачал головой и бросил безликое "посмотрим"...
